Родоначальник сравнительного-исторического языкознания Ф.Бопп и его классификация языков

Дельбрюк в своем разборе концепции Боппа выдвигает на первое место именно эту сторону взглядов Боппа, до крайности преувеличивая ее значение [13]. Превращая Боппа в основателя биологического натурализма в языкознании, он искажает, таким образом, его взгляды; в то же время он старается всячески снизить значение его сравнительно-грамматических построений, слишком смелых для младограмматического позитивизма, представителем которого являлся сам Дельбрюк [14]. Однако именно эти построения, подчиненные общей задаче выяснения происхождения грамматических форм, занимали основное место в исследовании Боппа и не потеряли свою ценность вплоть до настоящего времени.

2. 3 Методология сравнительно-исторических исследований.

Первым и основным достижением Боппа является его сравнительная грамматика индоевропейских языков. В работах ученого можно проследить, как какие-то идеи предлагаются, а затем проверяются и заменяются. В 1816 году он все еще сомневался (возможно, из-за уважения к Фридриху Шлегелю) о положении санскрита по отношению у другим языкам. Но уже в 1820 году он абсолютно уверен в родственности санскрита с другими языками. Лингвист доказывал это, демонстрируя тем, что в санскрите есть некоторые инновации, которых, например, не было в греческом; другими словами, он разработал метод, который позволил ему не просто утверждать родство языков, но и установить точное родство между двумя языками. Выросло количество языков, входящих в индоевропейскую группу: появляется славянский и армянский.

Кроме того, в 1838 году Бопп создает демонстрационную модель индоевропейской природы кельтского языка и выступает в 1854 году за отнесение албанского к индоевропейским языкам. Выводы постоянно подвергались изменениям. Это зависело от филологического анализа более ранних периодов развития исследуемых языков и, как только появлялись новые факты, они принимались во внимание [28]. Бопп в своих работах редко обсуждал методологическую составляющую.

Общие положения можно встретить во введениях и заключениях, в остальном тексте он автор довольно скуп в отношении этой темы. Методы исследования прослеживается в работе без потребности его объяснения. Более ранние ученые также подчеркивали необходимость сравнительной грамматики, но никто из них не вывел исследование морфологии и ее исторической составляющей на такой уровень, как Бопп. Первым уровнем втакого рода исследовании является морфологическое расчленение: корни должны быть отделены от флексий — суффиксов, окончаний и проч.

Впервые это сделано в рамках принципа синхронизма на одном языке. Так, в парадигме греческого языка: им. п. dus-menes (враг), родит. dus-meneos, дат. dus-menei, -s воспринимается как окончание именительного падежа, родит. -.

os и дат. -I (им. п. phulak-s (смотритель), род.

п. phulak-os, дат. п. phulak-i). Сравнительное доказательство было приведено следующее. В санскрите им. п. dur-manas, род.

п. dur-manas-as, дат. п. dur-manas-e[28]. Когда таким образом все элементы слова выведены, анализ переходит к сравнению, чтобы выявить, что было наследовано, а что — новое. На этой ступени возможно задать вопрос: почему исходные форма такие, а не другие.

И, чтобы ответить на этот вопрос, необходимо перейти к следующему этапу сравнения — с праязыком. Окончания глаголов первого и второго лица единственного числа -mi/-mti/-t, которые наследуют ранние индоевропейские языки, оказываются очень близкими к санскритномуme и греческому moi (мне, меня); и санскритному-ta и греческому to- (он, это). Так, можно предположить, что глагольные формы, которые значает, например, «Я делаю то-то» будет включать me, а фраза «Он делает то-то» будет включать ta-. Следующий пример: наследованный морф в именительном падеже единственного числа -s. Эту флексию Бопп сравнивает с местоимением в санскрите sa- (он), потому что -sможет быть только мужского и женского рода и не среднего. В то время как корень saтоже используется только для мужского и женского рода, но не для среднего [28]. Сила Франца Боппа заключалась в его постоянстве относительно своих процедур исследования.

Следующие поколения лингвистов частично отрицали происхождение тех или иных морфем, но тем не менее, вынуждены были принять в большинстве случаев членение Боппа и его различие между наследованными и недавно созданными формами. Однако один последний пример показывает некоторые ограничения этого метода. Бопп отмечает, что приращение (префикс, обозначающий прошедшее время глагола в санскрите и греческом языке) формально идентично негативному префиксу (ср. санскрит: a-bharam (Я нес), bhar- (нести);a-jnata- (не-знакомый), jna-(знать)). Он приходит к выводу, что, возможно, прошлое расценивалось как не-настоящее. В спорах по этому поводу он так и не смог предоставить весомого объяснения тому, почему поменялась семантика с «не нести» на «нес». Бопп так и не попытался возразить замечаниям на то, что эти два типа aдолжны расцениваться как разные морфемы.

В санскрите a- (не) соотносится с греческим a-, в то время как санскитноеa- (прошедшего времени) соотносится с греческим e-. Морфема aв санскрите и греческом встречается также и в форме anперед гласными, в свою очередь aв сансрите и eв греческом, как показатель прошедшего времени, никогда не меняет своей формы. В целом в работе Боппа едва ли упоминается семантика и синтаксис, а фонология занимает второе место, морфология же стоит во главе всего, а санскрит выступает краеугольным камнем. Следует отметить, что Франц Бопп не пытался писать то, что мы сейчас называем историей языка, будь то индоевропейские языки или санскрит. Описание истории требует другого угла зрения, а также заинтересованность в культурных и этнических процессах, которые не привлекали Боппа. Его интересовала только морфологи я структура языка.

Кроме того, ученый также не проявлял заинтересованности в кропотливой филологической работе, которая позволяет расположить текстовые источники в хронологическом порядке, что бы позволило найти значимые доказательства изменений в языке. Хронологией злоупотребляли классицисты и литературоведы там, где лучших результатов можно было добиться, прибегнув к сравнительному анализу [27]. Когда Август Вильгельм Шлегель указал Боппу на то, что в Ведах, наиболее ранних индийских текстах, можно найти конкретные подтверждения некоторых его реконструированных форм, Бопп воспринял это не как укор тому, что он пренебрегает существующим достоверным источником информации, а как триумфальное подтверждение эффективности его метода [7]. Все же будет несправедливо считать Боппа как строгого компаративиста, не интересующегося развитием языка. Когда он выявляет законы фонетических изменений, или когда наблюдает воссоздание новых грамматических форм на основе старых моделей, когда рассуждает о том, что идентичные формы, возможно, возникают из-за параллельного вводимых новых моделей — в это время он открывает двери к пониманию не только процесса, но и причины языковых изменений.

Заключение

.

Сравнительно-историческое языкознание противопоставлено таким ветвям как: описательное, нормативное и общее языкознание. Вместе с тем, оно неразрывно связано с этими лингвистическими направлениями. Но более всего сравнительно языкознание связано с исследованием древнеиндийского языка санскрита. Увлечение санскритом в европейской науке стало ключевым фактором зарождения сравнительно-исторического языкознания. Сравнительное языкознание в лице таких ученых, как Бопп, Гримм, Миклошич, стало по-настоящему революционным событием, которое завершило период умозрительного филологического изучения древних текстов и открыло двери перед новым этапом развития лингвистической науки, сфокусированной на структуре языка и его сути. Франц Бопп посвятил свою жизнь изучению санскрита и других индоевропейских языков в сопоставлении с древнеиндийским «эталоном». Он создал грамматику санскрита.

Именно благодаря Боппу сравнительное языкознание обрело статус науки. Ученый отталкивался в сравнении не от случайного совпадения звучания слов, но от сходства общего строя языков — флексии, способы словообразования и проч. Бопп также первым объяснил суть сравнения, а именно их общность с праязыком. Материал для исследования у Боппа постоянно пополнялся, включая все новые языки. Так, влияние В. фон.

Гумбольдта сказалось на заинтересованности Боппом малайско-полинезийскими языками, результатом чего явилась работа под названием «О родстве малайско-полинезийских языков с индоевропейскими» (1841). В ней ученый изучает словарный этих состав языков — числительные и местоимения — и заключает, что они представляют собой видоизмененную форму санскрита. Сопоставляя различные грамматические формы южно-кавказских языков с индоевропейскими, Бопп выводит, что первые также принадлежать к индоевропейской группе. Эти изыскание были отражены в работе «Кавказские члены индоевропейской языковой семьи» (1847)Бопп был раскритикован младограмматической школой, которая объявила его подход устаревшим. Ученого обвиняли в недостаточном внимании фонетике. Приверженцы формалистического подхода подвергали сомнениям все выводы и гипотезы Боппа. Игнорировались все конкретные достижения ученого, что привело к тому, что находки Боппа были забыты, и в будущем их авторство было присвоено другими учеными. Бопп создал особый стиль работы, который сохранился и остался эффективным, несмотря на то, что некоторые из его предположений и выводов были опровергнуты или забыты. Прямой и понятный стиль письма отличался ограниченностью отстраненных рассуждений введением и заключением, также едва можно было найти описание методов исследования. Его спокойная уверенность в том, что язык должен изучаться сам по себе, его осознания того, какие области исследования не дадут показательных результатов, нежелание формулировать лингвистические универсалии, пристрастие к формальной аргументации фактов и восхищение повторяющимися моделями в языке — все это составляет особый стиль Боппа и большинства его последователей. Несомненно, учение Боппа имеет неоценимое значение для языкознания.

Бопп был основателем и первооткрывателем сравнительно-исторического языкознания, без которого невозможно представить современную лингвистику. Правда, что многие выводы Боппа в условиях настоящей науки уже кажутся наивными и были опровергнуты, однако нельзя и отрицать того, что и многие его гениальные предположения глубоко вошли в науку о грамматической структуре языка. Многие из его предположений до сих пор не разрешены и вызывают дискуссии в научных кругах. В XIX века Бопп безусловно был новатором языкознания, его смелые гипотезы и прозрачная работа с фактами вывели языкознание на новый научный уровень.

Бопп рассматривал язык как самостоятельный четко структурированный объект, который можно аккуратно разложить на операционном столе, при этом принимая традиционные лингвистические категории, не подвергая их сомнению.

Список литературы

Bopp Fr. Uber das Conjugationssystem der Sanskritsprache in Vergleichungmitjenem der griechischen, lateinischen, persischen und germanischenSprachen. Frankfurt am Main, 1816. Bopp Fr. Vergleichende Grammatik des Sanskrit, Zend, Griechischen, Lateinischen, Littauischen, Gothischen und Deutschen. Berlin, 1833

Алпатов В. М. История лингвистических учений. — М.: Языки русской культуры, 1998. — 368 с. Березин Ф. М. История лингвистический учений. — М.: Высшая школа, 1975.

— 304 с. Бодуэн де Куртенэ И. А. Об отношении русского письма к русскому языку. СПб., 1912. С.

132.Большой энциклопедический словарь: В 2 т. Т.

1. / Гл. ред. А. М. Прохоров .— М. :

Сов. энциклопедия, 1991 .— 863 с.]Волошина О.А. О структуре и лингвистической терминологии грамматики Панини и ее влиянии на европейскую лингвистику // Вестник РГГУ. Серия «История. Филология. Культурология.

Востоковедение". 2010. № 9 (52). URL:

https://cyberleninka.ru/article/n/o-strukture-i-lingvisticheskoy-terminologii-grammatiki-panini-i-ee-vliyanii-na-evropeyskuyu-lingvistiku-1 (дата обращения: 20.

03.2018). Волошина О. А. Фридрих Шлегель и Франц Бопп (флексия и агглютинация как две тенденции развития индоевропейского слова) // Вестник Моск. унив-та. Серия 9 «Филология». 2014. № 1. Стр. 33−47Гамкрелидзе Т.В., Иванов Вяч. Вс. Индоевропейский язык и индоевропейцы.

Реконструкция и историко-типологический анализ праязыка и протокультуры, кн. 1−2, Тб., 1984.

Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию, пер. с нем. М., 1984.

Гумбольдт В. Язык и философия культуры. М, 1985. С. 379. Гумбольдт Вильгельм фон Избранные труды по языкознанию. 2-е изд. М., 2001.

Дельбрюк Б.

Введение

в изучение языка, в кн.: Булич С. Очерк истории языкознания в России, СПб., 1904.

Дельбрюк Б.

Введение

в изучение языка. Из истории и методологии сравнительного языкознания. 3-е изд. М., 2010.

Десницкая А. В. Вопросы изучения родства индоевропейских языков. М.-Л., 1955.

Десницкая А. В. Лингвистические взгляды братьев Шлегель и их роль в формировании исторического языкознания // Понимание историзма и развития в языкознании первой половины XIX в. / Под ред. А. В. Десницкой, Л., 1984. С. 54−104.Десницкая А. В. Франц Бопп — основоположник сравнительно-исторического языкознания // Понимание историзма и развития в языкознании первой половины XIX в. / Под ред.

А.В. Десницкой). Л., 1984. С. 105−125.Иванов В. В. Генеалогическая классификация языков и понятие языкового родства.

М., 1954.

Маркс К. и Энгельс Ф., Сочинения, т. XIV, стр.

327.Мейе А.

Введение

в сравнительное изучение индоевропейских языков, 3 изд., пер. с франц., М.-Л., 1938.

Мейе А. Сравнительный метод в историческом языкознании, пер. с франц., М., 1954.

Об индийской грамматической традиции и грамматике Панини см. Катенина Т. Е., Рудой В. И. Лингвистические знания в древней Индии // История лингвистических учений. Древний мир. Л., 1980.

стр. 66−92Парибок А.В. О методологических основаниях индийской лингвистики // История лингвистических учений. Средневековый Восток. — Л.: Наука, 1981. — стр.

155−176.Пауль Г. Принципы истории языка, пер. с нем. М., 1960.

Переписка Франца Боппа и Вильгельма фон Гумбольдта / Пер. с нем. А. В. Блинова. М., 2009.

Петров М.К. Историко-философские исследования. М., 1996. С. 186. Сепир Э. Язык.

Введение

в изучение речи, пер. с англ., М.-Л., 1934.

Сусов И. П. История языкознания — М.: АСТ: Восток-Запад, 2006. стр. 157−158Томсен В. История языковедения до конца XIX в., пер. с дат., М., 1938.

Шухардт Г. Избранные статьи по языкознанию, пер. с нем. М., 1950.