В произведениях авторы задумываются над темой спасения человека. Булгаков задается вопросами, Шмелев же старается осмыслить Новый завет в произведении и передать главную проблему современности, кого считать святым, верующим человеком. Радость в его произведении не просто радость человека, это торжество духовного, сакрального. В произведении много вопросов, на которые автор дает ответы через своего героя — Илью. В то же время у Шмелева произведение затрагивает более глубоко религиозные темы.
Это радость от познания Бога, преодоления земного во благо небесного. Традиционный мир верующих у Булгакова представляет несколько иное изображение. Его вера — это бытовая жизнь героев романа, те горести и проблемы, с которыми они встречаются каждый день, как преодолевают их, сохраняя при этом веру, прося помощи у Бога искренними молитвами и покаянием. Булгаков дает возможность не просто воспроизвести молитву, но и выразить свои внутренние мучения героям. Веру Булгакова подтверждает и тот факт, что героям помогают молитвы, их обращение к Богу. Благодаря молитве Елены, Алексей Турбин возвращается к жизни. Булгаков уточняет это, что именно любовь и молитва Елены спасли Алексея. Обращение Алексея к Богу тоже довольно искренне, это обращение за помощью, это обещания начать новую жизнь. Каждый герой романа встречается с чудом, и ни у кого не возникает сомнения, что это чудо происходит по воле Господа. Николка думает: «Удивительно, страшно удивительно, что не попали.
Прямо чудо. Это уж чудо Господа Бога, — думал Николка, поднимаясь, — вот так чудо. Теперь сам видал чудо".Молитва Русакова, который просит излечить его, не дать умереть, сгнить. В итоге Русаков приходит к Турбину с тем, что он принял свою болезнь, как наказание за те страшные грехи, которые совершил. После беседы со святым старцем, он осознал неправедность своей жизни, он испытывает облегчение после беседы со старцем из монастыря. Это чувство знакомо верующему человеку, который прошел обряд исповедания. Финал романа оставляет возможность задуматься читателю над глубоко философскими мыслями о жизни.
2.2 Художественные способы воплощения литургического синтеза в романе.
В литературе понятие синтез явление довольно распространенное. Разные этапы развития литературы позволяют появиться новым идеям синтеза и теорий синтетизма. Упоминая о литургичности синтетизма, И. Г. Минералова пишет о «Мирской чаше» М. Пришвина и «Белой гвардии» Булгакова. В этом плане критик рассматривает начало произведений, отмечая роль авторов, как хроникеров. Стилизация произведения под летописное начало — это новое веяние в литературе серебряного века, а также жанровая стилизация является важнейшей формой реализации художественного синтеза. Литургический синтез — это стремление к синтезу, провозглашенное русскими символистами.
Это стремление к стилизации во всем: живописи, архитектуре, литературе. Одно из проявлений синтетизма Булгакова — это символический характер романа. Символизм представлен в произведении именно религиозно-христианской символикой. Те годы, которым посвящено произведение Булгакова, современники обозначили Апокалипсисом. Один из эпиграфов, а именно ко второй части романа взят из Апокалипсиса Иоана Богослова. Символизм в двух противопоставляемых звездах, которые стояли особо высоко в этот страшный год: пастушья Венера (символ мирного труда) и красный Марс (символ войны). Самый первый эпиграф, взятый и «Капитанской дочки» Пушкина представляет в романе начало, которое наводит на соблюдение историзма в произведении. Борьба политических сил изображена Булгаковым с пушкинским принципом историзма, в противоборстве двух стихий. Начало романа символично, обозначено довольно точно.
Жизнь героев неразрывно связана с их прошлой жизнью, они сохраняют ту обстановку, которая была еще при их матери. Ключевой пророческой темой в романе становится тема апокалипсиса. Алексей Турбин приходит к отцу Александру, когда не может справиться с мыслями о сложности дальнейшей жизни, и тот читает ему следующие слова:"Третий ангел вылил чашу свои в реки и источники вод; и сделалась кровь".Наряду с этими словами, по всей структуре романа используются элементы «потрясающей книги». Турбины подвергаются испытаниям, они должны сделать свой выбор поле того, как завершиться буран, символизирующий разрушающую силу революции. Жанровая стилизация произведения в эпоху серебряного века была необходимым компонентом, показателем синтетизма литературного произведения. Не менее интересно в этом плане взаимодействие прозы и поэзии в рамках одного художественного произведения, что позволяет говорить о литературном синтетизме. Ассоциативный ряд в поэзии — это основа смыслопередачи. Не смотря на то, что роман написан прозой, большое значение имеют ассоциативные ряды. Ранее нами представлена взаимосвязь поэзии Цветаевой, Ахматовой с художественным миром прозы Булгакова на уровне поэтики сна и цветопередаче. Символика цвета позволяет проводить параллели между Булгаковым и поэтессами.
Хотя сравнение объемного прозаического произведения с поэзией неправомерно по природе структурных различий текста, все же мы взяли смелость провести сравнение. Обращение к молитвоподобной форме — это один из приемов, сближающих поэзию и прозу. Стилизация молитвы, как пишет И. Г. Минералова, была опробована всеми писателями серебряного века, «от Белого до Бунина и от Ремизова до Шмелева. Это несложно подтвердить текстами молитвы. Также И. Г. Минералова отмечает факт сходства структурного деления текста, не смотря на объемность романа, у Булгакова мы находим разделение на главы, части, отдельные единицы, такое же деление находится и у Пришвина в «Мирской чаше».Это неслучайная победа, воспетая писателями, это специальный прием, позволяющий привести финал произведений к глубокой философской идее, раскрывающей широкие просторы для осмысления действительности. Литературный синтез, провозглашенный символистами серебряного века, остается привлекательным для Булгакова и Пришвина в 20-ом веке. Но этот синтез не является самоцелью писателей, это средство, которое помогает достичь реализации поставленных художественных задач. Важным представляется тот факт, что синтез у Булгакова отчетливо связан со стилизацией жанра романа, то есть писатель использует средства поэзии, а не то, что она содержит, семантическое наполнение.
Роман «Белая гвардия» и пьеса А. Блока «Роза и крест» имеют общие черты, прежде всего, в нравственной тематике. Это сложное сплетение личного и исторического начала. Это проблематика выбора между честью, верностью, долгом и отказом от нравственных ценностей. Вечность бытияпредставлена в романе через сны Алексея, это символ Апокалипсиса, разрушенного старого мира пришедшей войной. Образ беспросветной вьюги врывается в роман, за бушующей стихией не видно будущего. Символичен образ белого креста на Владимирской горке, который является не только символом христианской веры, но и древним символом Космоса.
Отметим приведенное сравнение этого образа романа в статье Т. О. Власовой: «Сам масштаб вековой чугунной статуи и трехсаженного креста несет в себе значение мощи и крепости самого остова мира, пришедшего в хаотичное движение. Если учитывать то, что Владимирский крест вознесен над Киевом (прообразом Города), который традиционно воспринимается как исходная точка распространения христианской веры на Руси, следует говорить об „оси православного мира“ как о духовном столпе, духовно-нравственной основе Города, расшатанного и растревоженного агрессивными вторжениями. &# 171;Свет, распространяемый Крестом „в черной мгле“, „в черной гуще небес“, „над темными пологими далями московского берега“, отсылает нас к евангельскому тексту: „И свет во тьме светит, и тьма не объяла его“. Свет Владимирского креста — свет путеводный, спасительный для всех лодок, потерявшихся ночью „в путаных заводях и изгибах“ реки, свет, ведущий к пристаням Города». Исчезновение креста и превращение его в меч позволяет соотнести это явление с событиями Апокалипсиса, меч издавна считался символом слова, который может карать и благословлять одновременно: «В правой руке Его семь звезд, из уст Его выходит обоюдоострый меч и лицо Его как солнце светит в силе своей»; «и назван Он именем — Слово Божие <…> Меч острый исходит из уст Его, чтобы поражать им народы, Он пасет их жезлом железным, Он топчет в точиле вино гневной ярости Бога Вседержителя».Крест становится символом жизни и смерти — эта амбивалентность символа в конечном итоге приводит к тому, что он оказывается одновременно разрушающей и противостоящей разрушению силой. Нетронутый снежный покров на Владимирской горке значит спокойствие, чистоту и гармонию, противостоящую хаосу. У Блока образ креста также противостоит хаосу, передает общее настроение тревоги. &# 171;Крест горит над вьюгой, Зовет меня в снежную ночь"Рыцарский меч у Блока призван служить опорой становится символом борьбы и гибели.
Полковник Найс-Турс также опирается на рыцарский меч в надежде на борьбу, но осознавая гибель. «Всюду — беда и утраты, Что тебя ждет впереди? Ставь же свой парус косматый, Меть свои крепкие латы.
Знаком креста на груди"!Крест в данном случае — это противопоставление стихийным силам, это возможность преодоления бедствий. Хаос становится источником испытаний для героев. Синтетизм в романе позволил с легкостью поставить пьесу по роману «Белая гвардия». Тщательное изображение деталей окружающей действительности, прописывание чувств до мелочей — это главные формы, необходимые для создания театрального представления. Роман — это живая речь героев, мысли, раздумья. Это еще одна форма синтетизма художественного произведения и театра.
Камерность, изображение домашних семейных отношений — это наилучшие для театральной постановки средства, которые использованы писателем. Произведение наделено особой духовной миссией — сохранить культурные традиции. В романе основная философская мысль может быть рассмотрена с позиции существования трех пространств, которые согласно теории В. С. Соловьева представляют: единство космического, библейского и земного. Библейский мир — это мир Апокалипсиса, земно мир — это действительность, обозначенная трагическим 1918 годом, космический — это мифологическая сторона произведения, это звезды, которые являются символами в романе. Связь с Апокалипсисом — это мир аллюзий в романе, которые раскрывают гибель Города и Мира. Это страшная трагедия, постигшая Россию.
Это роман о суде над миром и человеком, и в то же время это откровение о внутреннем мире человека. Сравнение романа с поэтическими сборниками Цветаевой и Ахматовой не случайны, так как для каждой из них оставлять часть себя в своем произведении — это не просто художественная необходимость, это стиль творца. В каждом своем произведении Булгаков присутствует или как герой, или как зритель, возможно поэтому его романы наполнены духовным, интеллигентным, высоконравственным смыслом. Булгаков, как и Цветаева не навязывал свои произведения обществу. Он просто жил в каждом своем произведении. Прочтение поэтических сборников открывает возможности обнаружить такое же слияние временных пространств, символов, образов. Глубокая философская идея романа — это синтез поэзии и литературы, нового времени и старого. В романе находят отражение воспетые за доблесть и отвагу белые рыцари.
Роман стал своего рода памятником офицерскому составу «Белой гвардии».Сложность и многогранность романа представлена на трех противопоставляемых уровнях временного пространства. Это подчеркивает связь сюжета с евангельским сюжетом Страшного Суда, в ожидаемом прихода новой жизни Городе царит хаос, мир искажается. Герои романа, по -христиански смирились с тем, что происходит в городе, хотя поначалу возникало множество споров и вопросов. Тут можно оговорить, что одна из задач автора, передать эволюцию развития представлений героев о вере, о Боге. Женское начало спасительно в романе, посредством любви женщины и ее молитвы воскрешаются к жизни. Центр жизни города переносится в центр семейного очага.
Возникает взаимозависимость, что происходит в доме, как меняются настроения, находит отражение в жизни города. Таким образом, роман Булгакова становится ареной действия. В романе происходит синтез драматического и эпического начала. Это не просто художественный эксперимент для писателя, это способ, позволяющий раскрыть возможности каждого из литературных родов. Объединить в романе историческую повествовательность, событийность с трагической идеей драмы. Одним из явных способов художественного изображения драматической действительности в романе является присутствие сценических элементов. Писатель создает детальные образы героев, используя элементы театральной афиши. Некоторые действия, происходящие в романе, предваряются подобием авторских ремарок.
Один из главных образов, который наблюдается практически во всех сценах дома Турбиных — это образ печи. Печь — это символ домашнего очага, объединяющий всю семью, элемент прописан писателем с такой детальной точностью, что этот образ незримо присутствует на протяжении всего романа, как — будто это сценический образ. Действие романа сосредоточено на событиях настоящей действительности, практически не употребляется форма прошедшего времени. Происходящие события прописаны с особой детальной точностью, писатель как-бы погружает читателя вглубь сценического пространства, позволяя оказаться вместе с героями в одном пространстве. В результате проведенной работы мы пришли к заключению, что роман «Белая гвардия» является уникальным произведение, что проявляется в специфической структуре произведения.
Одним из интереснейших принципов в романе выступает принцип многоаспектности. В художественном произведении представлено несколько пластов, которые объединены общей тематикой произведения. Это вопросы нравственной проблематики, исторического повествования, личных взаимоотношений. Для того, чтобы разрешить художественные задачи Булгаков использует разные приемы.
Одним из самых важных в романе является литургический синтез. В литературе это явление не единичное, но каждый писатель по -разному подходит к выбору художественных способов. В романе Булгакова синтез религии литературы происходит как на уровне семантического содержания, так и на языковом уровне. Автор вписывает в пространство религиозную символику, мировоззрения верующего человека, символику. Резюмирую вышесказанное, обозначим, что роман является сложным по своей структуре и художественному воплощению произведением. Это разветвление сюжетных линий, использование сложного пространственно-временного единства, философские идеи, которые необходимо осмыслить читателю. Не случайно этот роман больше всех произведений любил писатель, о чем сам не раз упоминал. Это произведение, отражающее сложный переломный момент в истории, это время потрясений, которые коренным образом изменяли мировоззрение человека, что находит отражение в романе. Герои уже не станут теми, кем они были ранее, их изменили события, которые пришлось пережить. Произведения Булгакова потому и сильны своим воздействием, что пережиты им самим.
Он живет в каждом из своих героев, это добавляет силу художественному слову автора. Судьба Турбиных в романе тесно связана с событиями Города. Не смотря на всю тяжесть положения, семья ценит дом, город, в котором они живут. Эта семья ни за что не предаст город, в любую минуту, в любом положении они стойко сохраняют свои позиции.
Это город, который великий, прекрасный, могучий. Булгаков не случайно упоминает о том, что в руках Владимира лежит белый крест (один из вариантов названия романа). Именно Владимир крестил Русь, а владимирская горка — это лучшее место на земле. Именно через такие неслучайные элементы синтеза в романе, мы можем утверждать, что Булгаков это глубоко верующий, знающий историю, литературу человек. Его творчество как никогда актуально в современном мире.
Заключение
.
Михаил Афанасьевич Булгаков — это один из величайших писателей, произведения которого на сегодняшний день есть на полках практически у каждого русского человека. Примечателен тот факт, что он не имел такого успеха при жизни. Да и к тому же не был достойно принят и оценен современными ему литературными критиками. Изучая литературу и комментарии к творчеству Булгакова, мы обнаруживали множество различных мнений на литературный талант писателя, а также критику его религиозного мировоззрения. Общеизвестным является факт того, что писатель происходил из семьи глубоко-религиозной, верующей, но в то же время у него сложилось собственное видение веры. Это особое мировоззрение, в сути которого (вывод сделан по анализу произведений) лежит трактование Бога не как Творца, а как высшей силы нравственного порядка.
Соблюдение чести, достоинства, следование традициям морали — это главные направляющие в мире писателя. Подвергая анализу литературное произведение, мы сталкиваемся не просто с текстом, который имеет особый язык и форму изложения, это текст, глубокого идейно-философского содержания, в котором все используемые элементы направлены на реализацию поставленных автором художественных задач. В работе рассмотрены особенности произведения, созданного в сложный период не только для писателя, но и для всего русского народа. Это было трагическое время. Будучи свидетелем трагических событий ХХ века, писатель не мог не осознавать, что рушится веками созданный мир, меняются традиционные культурные и духовные ценности. Он видел, как формируется нечто новое, но эстетически и духовно уродливое, антигуманное, и Булгаков, как художник с тонкой чувственной сферой, ощущал надвигающееся крушение мира. Наступивший религиозный кризис, ниспровержение христианских догм — все эти явления прочили для Булгакова глобальную катастрофу. Это явление было общим для писателей ХХ века. Человек рассматривался как единое целое со.
Вселенной; произведения во многом становились пророческими, писатель, как личность творческая, глубоко чувствующая пытался предупредить о наступающей опасности или предвидеть ее в произведении. Не является исключением и роман «Белая гвардия». Это произведение, сложно, многогранное содержащее христианские христианские символы, православные обряды, прямые или завуалированные цитаты из Библии. Это позволяет говорить о литургическом синтезе в романе Булгакова. Таким образом, феномен литургического синтеза в литературе продолжает своё формирование и развитие. Литургия, как было определено в работе — это обряд богослужения в православии, в финале которого совершается таинство Евхаристии. Но помимо этого, оно состоит из множества обрядов, священнодействий, в нём участвуют различные церковные атрибуты (свечи, иконы, кадило, чаша, лжица и т. д.).В романе с этим связаны множество используемых автором элементов литургического синтеза. В первую очередь это взаимосвязь на уровне идеи и цитирования Апокалипсиса, по мнению Булгакова «прелестнейшей книги». Конечно же молитвы, которые представлены в романе как обращение к Богу, Пресвятой Богородице героев, но это не канонические молитвы, это искреннее обращение к высшим силам.
Молитвоподобная форма — это один из элементов синтеза в романе. Литургический синтез — это специфическое преломление вышеперечисленных элементов в художественном тексте. Роман М. А. Булгакова определённо содержит перечисленные признаки. В повествовании, помимо поэтической формы некоторых элементов, мы встречаем синтез литературы и театрального искусства, взаимодействие эпического и драматического начала. Современное, творческое прочтение романа позволило не просто расширить и углубить его значение, мы смогли по-новому взглянуть на творчество писателя, сквозь призму его литературности в литературном, по выражению Д. С. Лихачева. Изучению творчества Булгакова посвящено множество работ, но это отнюдь не умаляет значение нашего исследования, которое раскрывает особенности воплощения литургического синтеза в романе, освещает проблематику, поднимаемую автором.
Различные точки зрения на религиозность писателя делают наше исследование еще одним подтверждающим фактом веру писателя, но веру особую. Для писателя важно показать, что каждый достоин прощения, даже если оступился или совершил грех. Важным является мотив смирения, который использован автором, чтобы показать как герои справляются с постигшими их трудностями. В работе представлены основные аспекты изучения творчества Булгакова, наше исследование сосредоточено на выводах следующих авторов: И. А. Биккуловой, В. Г. Боборыкина, Б. М. Гаспарова, Н. Д. Гуткиной, Л. С. Дмитриевой, В. Н. Есенкова, А. В. Зайцева, Л. Кацис, В. А. Кохановой, В. Я. Лакшина, И. Г. Минераловой, О. А. Орловой, Б. В. Соколова, М. И. Чепеля, И. С. Урюпина, Е. А. Яблокова. В перечисленных исследованиях раскрываются различные стороны романа «Белая гвардия», в том числе, и его православные мотивы и символы, однако вопрос литургического синтеза практически не раскрыт, что позволяет добавить нашу работу в этот ряд, с заключением о синтетизме романа Булгакова.
Нами была рассмотрена поэтика романа М. А. Булгакова «Белая гвардия», так как именно эта форма является способом жанровой стилизации, необходимой для достижения синтетизма. Литургические мотивы и символы в романе «Белая гвардия» — это те элементы, которые встречаются и в поэзии, и в прозе современников Булгакова, что также нами рассмотрено. Цветопередача играет в романе немаловажную роль. Цвет — это символ, чаще всего поэтический символ, но в булгаковской трактовке цвет получает поэтическое значение в прозе. Сны в романе также поэтизированы, они не лишены элементов религии и веры. Таким образом, нами были определены основные способы литургического синтеза в романе. Во многом на это повлияла мировоззренческая традиция автора, ее особенности, а также период создания произведения. Сон в романах Булгакова — это довольно частый прием, имеющий отношение к мировоззрению.
Традиционно сон вводится фразами, раскрывающими последующее повествование. В романе сны можно рассматривать как единую целостную систему. Связь, которая существует между снами, представлена в романе уже на уровне стилистики. В тех снах, которые описывает Булгаков, он использует характеристики, овеществляющие, одушевляющие эти сны. Одно из проявлений синтетизма Булгакова — это символический характер романа. Символизм представлен в произведении именно религиозно-христианской символикой. Те годы, которым посвящено произведение Булгакова, современники обозначили Апокалипсисом.
Использование в качестве эпиграфа цитат из книги Апокалипсис — это одна из форм синтеза литературы и религии. Обращение к молитвоподобным форма, а также элементы религиозных обрядов: погребение, отпевание, иконы, свечи и т. д. становятся главными компонентами, реализующими возможность литургического синтеза.
Список литературы
3олотоносов М.А. «Родись второрожденьем тайным…» Михаил Булгаков: Позиция писателя и движение времени // Вопр. лит-ры.- М.- 1989. N 4. С.61Baratt A. A pocalypse or revelation?
M an and history in Bulgakov`s «Belaya gvardija» // New Zealand Slavonic Journal. 1985. №.
5.Бабенко Л. Г. Лингвистический анализ художественного текста. Теория и практика: Учебник; Практикум / Л. Г. Бабенко, Ю. В. Казарин.
— 6-е изд. — М, 2009. — 496 с. Барков А. Н. К вопросу о религиозно-философских аспектах романа М.
А. Булгакова «Мастер и Маргарита» // Творчество Михаила Булгакова: к столетию со дня рождения писателя. Киев, 1992.
Бахтин М. М. Формы времени и хронотопа в романе: Очерки по исторической поэтике // Эпос и роман / М. М. Бахтин; сост. С. Г. Бочаров. — СПб.: Азбука, 2000. -.
С. 11−193.Бахтин М. М. Эпос и роман (о методологии исследования романа) // Эпос и роман / М. М. Бахтин; сост. С. Г. Бочаров. — СПб.: Азбука, 2000. — С.
194−232.Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества/М.М. Бахтин. — М.: Искусство, 1979. — 424 с. Бердяев Н. А.
Самопознание (опыт философской автобиографии). — М., 1990. ;
С.210−211.Биккулова И. А. Изучение романа М. Булгакова «Белая гвардия». — М., 1993. — С.
10.Биккулова И. А. Роман «Белая гвардия» и его пьеса «Дни Турбиных» в контексте литературного процесса 20-х годов: Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук. — М., 1992. — 36 с.
Боборыкин В. Г. Михаил Булгаков. М.: Художественная литература, 1991. — 208с.
Веthea D. L. A pocalypse in Modern Russian Fiction. Princeton, 1989.
Вулис А. З. Роман М. Булгакова «Мастер и Маргарита». М.: Художественная литература, 1991.
Гаспаров Б. М. Новый Завет в произведениях М. А. Булгакова // Литературные лейтмотивы: Очерки русской литературы XX века. — М.: Наука, 1993. — С.83 — 124. Гиршман М. М. Ритм художественной прозы / М. М. Гиршман. -.
М.: Советский писатель, 1982. — 367 с. Гуткина Н. Д. Роман М.А. Булгакова «Белая гвардия» и русская литературная традиция: Диссертация на соискание учёной степени кандидата филологических наук. — Н. Новгород, 1998. -.
273 с. Дмитриева Л. С. Художественное время в романе М. А. Булгакова «Белая гвардия» // Пространство и время в литературе и искусстве. Даугавгшлс, 1984. — С.74 — 81. Дунаев М. &#.
171;Истина о том, что болит голова" // Златоуст. Духовно-просветительский журнал. 1992. № 1. С.
306−348; Дунаев М. М. Православие и русская литература. В 6-ти частях. Ч. VI/1. М., 2004.
Дунаев М. М. Православие и русская литература. В 6-ти частях. Ч. VI/ 1. М., 2004. С. 280. Дынник Мих.
Сон, как литературный прием // Литературная энциклопедия. Словарь литературных терминов: в 2 т. Т. 2. М.; Л., 1925.
Стлб. 645−649; Топоров В. Н. Странный Тургенев (Четыре главы). С. 127Ершов Л. Ф. Ранняя сатира Михаила Булгакова // Творчество Михаила Булгакова. Исследования. Материалы. Библиография. АН СССР. Институт Русской литературы/Пушкинский дом.
Есенков В. Н. Рыцарь, или легенда о Михаиле Булгакове. — М.: Классика плюс, Зодчий-К, 1997. — 800с.
Зайцев A.B. Взаимодействие жанров в прозе М. А. Булгакова 20-х годов: Диссертация на соискание учёной степени кандидата филологических наук. — М., 1998. — 211 с. Замятин Е. И.
Москва ― Петербург // Замятин Е. И. Собр. соч.: в 5 т. ― Т.
4: Беседы еретика. ― М.: Республика, 2010. ― 510 с. Замятин Е. И. О синтетизме // Замятин Е.
И. Собр. соч.: в 5 т. ― Т. 3: Лица. ―.
М.: Русская книга, 2004. ― 608 с. Замятин Е. И. О языке // Замятин Е. И. Собр. соч.: в.
5 т. ― Т. 5: Трудное мастерство. ― М.: Республика, 2011.
― 559 сЗеркалов А. Евангелие Михаила Булгакова. ;
М., 2003. — С. 64. Кацис Л. &# 171;О том, что никто не придёт назад": Предреволюционный Петербург в «Белой гвардии» М. А. Булгакова // Литературное обозрение. 1991.
— № 5. — С.78 — 83. Кольцова Н. З. «Синтетизм» Е. Замятина и синкретические тенденции в русской литературе первой трети ХХ в // Вестник БГУ. 2016.
№ 2. URL:
http://cyberleninka.ru/article/n/sintetizm-e-zamyatina-i-sinkreticheskie-tendentsii-v-russkoy-literature-pervoy-treti-hhКорман Б. О. Целостность литературного произведения и экспериментальный словарь литературоведческих терминов//Корман Б. О. Избранные труды по истории и теории литературы. -.
Ижевск: Изд-во Удмуртского университета, 1992. — 236 с. Коханова В. А. Пространственно-временная структура романа М. А. Булгакова «Белая гвардия»: Диссертация на соискание учёной степени кандидата филологических наук. — М., 2000.
— 155 с. Кузнецов М. М. Социалистический реализм в соотношении с другими творческими методами //Реализм и его соотношение с другими творческими методами.
М.- 1962. С. 319. Лакшин В. Я. О прозе Михаила Булгакова и о нем самом // Булгаков М. Избранная проза. М.: Художественная литература, 1966.
Лесскис Г. А. Триптих М. Булгакова о русской революции // «Белая гвардия», «Записки покойника», «Мастер и Маргарита». Комментарии. М.: ОГИ, 1999.; Лихачев Д. С. О филологии. ;
М., 1989. — С. 186. Лосев А. Ф.
Диалектика мифа // Миф. Число. Сущность. — М., 1994. ;
С. 195. Лотман Ю. М. Внутри мыслящих миров. Структура художественного текста. Анализ поэтического текста/Ю.М. Лотман.
— М.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2015. — 704 с. Мельник В. И., Мельник Т.
В. Об одном мотиве в повести И. Шмелева «Неупиваемая чаша» //.
http://www.portal-slovo.ru/philology/37 194.phpМенглинова Л. Б. Апокалиптический миф в прозе М. А. Булгакова. — Томск: Изд-во Том. ун-та, 2007. — 4 12 с. С. 75. Минералова И. Г. Русская литература серебряного века. Поэтика символизма.
— М.: Флинта, Наука, —2004. — 272 с. Михаил (Чепель), иеромонах. //Гностические и православные мотивы в романах М. А. Булгакова «Белая гвардия» и «Мастер и Маргарита», 2014 г.//.
http://www.bogoslov.ru/text/3 935 781.html#_ftn32Михаил Булгаков, Собр.
соч. Т 2.-М.-1989.-С. 36Н. Д. Гуткина.
Русская историософская традиция и проблема единства и целостности мира в романах М. А. Булгакова // Возрождение России: проблема ценностей в диалоге культур (Материалы второй Всероссийской научной конференции). Ч. 1, Нижний Новгород, 1995, с.
166.Н. Д. Гуткина. Свобода личности и художественного творчества (историко-литературный аспект) // Свет свободомыслия (Теоретико-публицистическая эссеистика), Нижний Новгород, 1994, с. 5—14.Н. Д. Гуткина. Турбины и Верховенские: спор о русской интеллигенции и России (Ф. Достоевский и М. Булгаков) // Судьбы российской интеллигенции (Материалы третьей Всероссийской научной студенческой конферен-ции^Нижний Новгород, 1996, с.
287—294.Тамарченко Н. Д — Тверь: Тверской государственный университет, 2001. — 72 с. — (.
Литературный текст: проблемы и методы исследования. Приложение. Лекции в Твери).Нечаенко Д. А. Художественная природа литературных сновидений (русская проза XIX века): автореф. дис. … канд. филол. наук. М., 1991. С. 3, 15, 16. Орлова О. А. Война и революция в романах М. А. Булгакова «Белая гвардия» и «Мастер и Маргарита» // Сборник работ молодых ученых МГПУ.
Выпуск XXIII. — М.: МГПУ, 2006. — С.
35 — 39. Орлова О. А. Мотив воскрешения и второго пришествия в романах М. А. Булгакова «Белая гвардия» и «Мастер и Маргарита» // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Русская филология», № 2. — М.: МГОУ, 2007. — С. 290 — 293. Орлова О. А. Небесные образы-символы в романе М. А. Булгакова «Белая гвардия» // Литература в школе.
№ 8, 2007. — С. 17 — 20. Откровения Иоанна Богослова. 20, 12.
Булгаков М. А. Белая гвардия. — Минск, 1988. — С. 16. Пенкина Е.
О. Мифопоэтика и структура художественного текста в философских произведениях М. А. Булгакова / Автореферат диссертации. М., 2001.
Полякова Л. В. Новая книга о русском реализме // Вестник Тамб. гос. ун-та. ― 2006.
― Вып. 1 (41).Семченко А. Т. Современный апокалипсис. — М., 1989.
— С.
34.Скороспелова Е. Б. Русская проза ХХ века. От А. Белого («Петербург») до Б. Пастернака («Доктор Живаго»). ― М.: ТЕИС, 2003.
Славина О. Ю. Поэтика сновидений (на материале прозы 1920;х годов): дис. … канд. филол. наук: 10.
01.01 / О. Ю. Славина. СПб., 1998. — 160 с. Смелянский А. М. А. Булгаков в художественном театреС.437Тарасов А.В. М. А. Булгаков и кинематограф // А. В. Тарасов.
Визуальное высказывание: киномышление в русской культуре: монография. Шуя, 2013. С. 240−424;Тимофеев Л. Н. Основы теории литературы. -.
М.: Просвещение, 1976. — 265 с. Томашевский Б.
В. Теория литературы. Поэтика. — М.: Аспект-Пресс, 1999.
— 334 с. Трушкина Н. Ю. Рассказы о снах // Сны и видения в народнойм культуре. Мифологический, религиозно-мистический и культур но-психологический аспекты. — М.: РГГУ, 2001.
— С. 143−170.Тхоривский М. Поэтика сновидений.
Опыт описания [Электронный ресурс] / М. Тхоривский. — URL:
http://maxtkhor.narod.ru/poetica.htmФесенко Э. Я. Теория литературы. — М.: Академический Проект; Фонд «Мир», 2008. -.
780 с. Фрейденберг О. М. Поэтика сюжета и жанра / О. М. Фрейденберг. — М.: Лабиринт, 1997. — 448 с. Химич В. В. «Странный реализм» М. Булгакова. Екатеринбург, 1995.;Чудакова М. О. Архив М.А.Булгакова: Материалы для творческой биографии писателя //Записки отдела рукописей. Вып.
37. М.- 1976. С. 40−41.Минералов Ю. И. О душеполезном и душевредном (о «Мастере и Маргарите»)//.
http://palomnic.org/bibl_lit/obzor/bulg/mineralovЯблоков Е. А. Художественный мир Михаила Булгакова. М.: Языки славянской культуры, 2001.
Яблоков Е. А. Текст и подтекст в рассказах Булгакова. — Тверь. 2002. — С. 61Приложение.
Иллюстрации к роману М. А. Булгакова «Белая гвардия"Рис.1 «Белая гвардия"Рисунок 2 «метель"Рисунок 3 «наступление красных"Рисунок 4 «семейный очаг"Рисунок 5Рисунок 6Рисунок 7 «птица, которая нависла над Николенькой во сне"Рисунок 8Рисунок 9"Иллюстрация к роману Белая гвардия, молитва Елены"Рисунок 10 «Елена, ясная"Рисунок 9Рисунок 11Рисунок 12Рисунок 13Рисунок 14.
