Традиционные и современные методы экспериментальной фонетики

Экспериментально-фонетическое изучение интонации требует от фонетиста правильного понимания отношения между суждением, предложением и фразой. В этих целях фонетист должен возобновить или пополнить свои познания в логике и психологии речи. Второй этап подготовки материала для опытов или в составлении списка слов (звукосочетаний), в которых будет изучаться та или другая фонема, или в подыскании соответствующих отрывков из художественной или научной литературы, в которых исследуемая грамматическая структура предложения выявлена ярко в контексте. По возможности нужно стремиться к тому, чтобы экспериментальным материалом при изучении интонации были фразы или периоды (отрывки) изучаемого языка из произведений мастеров научного или художественного слова, так как опыты должны вестись не на случайном, а на типичном для данного языка материале. Самым существенным во всяком опыте является возможность вызывать изучаемое явление, видоизменять его течение, согласно тем или иным предположениям и объективно, точно фиксировать течение изучаемого процесса. Поэтому, если в литературных источниках трудно найти примеры на все необходимые варианты изучаемого явления, то недостающие варианты могут быть составлены самим экспериментатором при консультации с соответствующими специалистами изучаемого языка, а также с мастерами научного или художественного слова на данном языке. Возможно также при изучении фонем в словах составлять необходимые для опытов дополнительные звукосочетания по нормам словообразования на данном языке, если в лексике языка такие звукосочетания не представлены. Составленный таким образом материал следует напечатать на машинке без каких бы то ни было помарок и поправок. Диктор читаете первого экземпляра этого материала. Никаких разметок и замечаний в экспериментальном материале (тексте) также не допускается (если, разумеется, их нет в авторском подлиннике).

6) Определение состава дикторов и аудиторов. Из предыдущего изложения видно, что диктором мы называем лицо, произносящее экспериментальный материал перед микрофоном, а аудитором — лицо, оценивающее это произношение и производящее на слух анализ фонетических особенностей исследуемого материала (в магнитофонной записи).Как дикторами, так и аудиторами должны быть люди, в совершенстве владеющие правильным литературным произношением на данном языке, — мужчины и женщины, по возможности родившиеся, выросшие и живущие в культурном центре данной страны (для русского языка —предпочтительно в Москве), не имеющие никаких дефектов произнесения (артикуляции), фонетически хотя бы элементарно образованные, привыкшие говорить перед микрофоном или умеющие вести слуховой анализ фонетических особенностей речи. Лучше всего, если это будут люди в возрасте от 9,0 до 50 лет [11]. Еще совсем недавно среди фонетистов был спорным вопрос о количестве дикторов, необходимых для получения надежных результатов исследования. Некоторые лица, плохо разбиравшиеся в вопросе об отношении языка и отдельного его носителя, отдельного человека, думали, будтоопыты должны вестись, если не на сотнях, то, во всякомслучае, на десятках дикторов, и будто бы результаты опытов тем надежнее, чем большее число людей участвует в качестве дикторов. Такое мнение явно ошибочно.

Большое число случаев изучаемого явления или испытуемых нужно только тогда, когда изучаемая закономерность вытекает из простого перечисления числа случаев, например, при определении процента лиц высокого, среднего и низкого роста. Однако и в таком случае вовсе неверно положение, что вывод из исследования тем надежнее, чем большее число изученных, в данном случае измеренных людей. Вариационная статистика определенно указывает, согласно закону больших чисел, что, начиная с какого-то предела, дальнейшие случаи не вносят ничего нового в уже установленные закономерности. После определенного числа наблюдений вероятность наблюдаемой закономерности не повышается. Тем более ошибочно думать, что в эксперименте достоверность исследования прямо пропорциональна числу изучаемых случаев, а в нашем случае также и числу участвовавших в опыте дикторов. Как уже говорилось выше, сущность эксперимента состоит в преднамеренном вызывании изучаемых явлений и в систематическом изменении условного их протекания. Таким именно путем лучше и надежнее всего раскрывается самая сущность объективных связей и отношений между предметами или между явлениями реального мира.

Успех эксперимента и надежность его выводов зависит вовсе не от числа изученных случаев, а от того, насколько условия, созданные в эксперименте, действительно позволяют раскрыть объективные законы реальной действительности. Например, для вполне надежного заключения о свойствах какого-либо вида животного вовсе не нужно наблюдать всех представителей данного вида, а достаточно подвергнуть тщательному изучению анатомическое и физиологическое устройство хотя бы одного из них, изучить особенности его жизни и поведения. Точно так же не нужно исследовать сотни случаев для того, чтобы дать характеристику гласных какого-либо языка. Для этой цели достаточно произвести эксперимент только над одним человеком (диктором), говорящим в совершенстве по орфоэпическим правилам данного языка. Форманты гласных этих языков являются не эмпирическим выводом из возможно большего числа случаев речи на данном языке, а свойством их фонемного состава и присутствуют у каждого человека, правильно говорящего на данном языке. Язык так связан с его единичным носителем — отдельным человеком, что если этот человек владеет данным языком, то изучение особенностей речи одного этого человека вполне достаточно, чтобы раскрыть фонетические законы данного языка, разумеется, если эксперимент будет удовлетворять всем требованиям, предъявляемым кподобным опытам.

7) Составление инструкции для поведения диктора и аудитора во время экспериментов. В опытах все должно быть строго регламентировано и поставлено в однозначные условия. Это особенно существенно в отношении последовательности отдельных этапов опыта и поведения испытуемых. В частности, важно, чтобы дикторы и аудиторы одинаково относились к экспериментальному материалу, одинаково его понимали и произносили, однозначно производили оценку полученных записей в их воспроизведении на магнитофоне.

Необходимо учесть каждую мелочь в поведении дикторов и аудиторов. Например, далеко не безразлично, если один диктор будет произносить звукосочетания (слова) с интонацией перечисления, другой — с интонацией монотонного чтения с листа, третий — с интонацией называния и т. д. В инструкции для опытов, в которых изучается фонемный состав языков и произносятся отдельные звуки, важно указать диктору и даже научить его произносить отдельные звуки без искусственного жесткого приступа, не нараспев и с одной и той ж е высотой основного тона, особенно избегая понижения тона к концу произносимого ряда отдельных фонем. В инструкции для произнесения отдельных слов, а также звукосочетаний, построенных по типу слов данного языка, диктору необходимо предложить произносить материал, как принято говорить, по представлению: баш (представление о голове), тот (представление о конкретном, реальном человеке) и т.

д. Диктор должен в своем воображении находиться среди конкретных предметов и явлений реального мира и как бы обозначать (но не называть!) их словами иностранного или даже искусственного языка. При этом перед произнесением каждого нового слова диктор должен постараться вызвать у себя подобное представление предмета или явления и затем уже обозначить его данным словом. Такое произнесение экспериментального материала требует довольно значительных пауз между произнесением отдельных слов или слов-моделей.

И это очень хорошо, так как тоже освобождает произнесение диктора от монотонного и поспешного чтения с листа, чтения без понимания, без представления об обозначаемом объекте. Инструкция в опытах по интонации преследует цель добиться от диктора выразительного чтения отрывка, содержащего исследуемую фразу. Инструкция для аудитора содержит в себе ряд вопросов, на которые аудитор отвечает в устной, а иногда и в письменной форме. При изучении фонемного состава языка аудитор, в совершенстве владеющий данным языком, определяет: 1) правильность произнесения данной фонемы, 2) характер отклонений в произношении, если они имеются, 3) сравнительную высоту основного тона при произнесении отдельных фонем, 4) их сравнительную громкость, 5) особенности произнесения дифтонгов, а также отвечает на другие вопросы, интересующие экспериментатора. Все виды инструкций должны быть написаны, выучены экспериментатором наизусть, подаваться диктору (или аудитору) так, чтобы они казались ему частями обычного разговора, подаваться каждому диктору (аудитору) максимально однообразно вплоть до идентичности интонации. Инструкция в опытах должна соблюдаться со всей строгостью, без каких бы то ни было отступлений. Однако, если ряд отдельных опытов покажет недостатки инструкции, их надо устранить. Вносимые в инструкцию изменения следует отмечать в протоколе опытов с указанием мотивов изменения. Без особой нужды отступать от первоначального текста инструкции не рекомендуется.

8) Проведение опыта — сложная творческая деятельность экспериментатора. Больше всего следует остерегаться превращения опытов в механический ряд операций. Экспериментатор должен интересоваться каждым опытом и уметь передать эту заинтересованность всем его участникам — диктору, аудитору, помощникам. Лицам, основная профессия которых педагогическая, особенно рекомендуется отказаться на время опытов от некоторых педагогических приемов и превратиться в чистых экспериментаторов. Это означает, прежде всего, что не следует поправлять диктора или аудитора в случае его, на первый взгляд, ошибочных ответов или решений задачи. Не следует также ни ставить диктора или аудитора в известность относительно задачи условий опыта, ни показывать, что исполнение диктора (ответ аудитора) удовлетворяет или не удовлетворяет экспериментатора. Если все же экспериментатору кажется, что экспериментальный материал следовало бы произнести по-другому или что возможен другой ответ аудитора, то он, не высказывая своегопредположения, должен продолжать с ними опыты и в какой-то момент предложить диктору еще раз произнести тот же материал, а аудитору еще раз ответить на тот же вопрос. После окончания магнитофонной записи экспериментатор совместно с диктором прослушивает записанный материал и отмечает в протоколе степень правильности исполнения в оценке как диктора, так и своей собственной. Если диктор пожелает, он имеет право переговорить любую часть экспериментального материала.

9) Фиксация течения опыта осуществляется в протоколе, в котором необходимо указать: название учреждения, в котором проводится исследование. Протоколы лучше всего заполнять самому экспериментатору. Если же условия опыта особенно сложны, то какую-то часть течения опыта фиксирует в протоколе на отдельном листе ассистент, который в таком случае должен быть знаком с задачами, условиями, материалом и течением опыта. Стенографировать течение опыта можно лишь в том случае, если стенографией владеет сам экспериментатор или его помощник.

10) Количественная и качественная обработка получения данных. То или другое произнесение диктором звука, слога, слова, фразы или периода является фактическим материалом, полученным в процессе опытов. Эти факты должны стать данными исследования путем их количественной и качественной обработки. В этих целях в отношении каждого звука, слога, слова и фразы:

1) вычисляется и записывается в особую таблицу физическая характеристика, содержащая указание на число герц, величину амплитуды, обертоны и время произнесения каждого звука в отдельности; 2) составляется психологическая характеристика восприятия на слух изучаемого языкового явления с указанием изменяющихся во времени высоты основного тона, громкости и тембра, расчлененных путем пауз и ударений на синтагме; 3) вычерчивается специальный график. Качественная обработка состоит в описательной характеристике изучаемого явления соответственно задачей и условиям опытов. В анализируемой фразе, состоящей из двух синтагм, дается описание настроения молодой девушки. Каждая синтагма относится одинаково к тому целому настроению, которое они выражают. Их смысловой вес равнозначен.

11)Графическое изображение результатов количественной обработки может иметь самые разно­образные формы: спектр гласных, интонационную кривуюзаписи на электромагнитном рекордере, схематический чертеж интонации какого-либо типа предложения, схематический чертеж рентгенографической съемки и т. д. 27]. Во всех этих случаях задача графического изображения состоит в том, чтобы помочь исследователю охватить изучаемое явление в единстве образующих его физических, артикуляторных и других свойств или воспринимаемых качеств. 12) Формулировка выводов исследования является, как правило, наиболее слабым местом экспериментально-фонетических исследований.

Эти выводы часто превращаются в простое резюме частных положений, сделанных по ходу рассмотрения материала исследования, и вследствие этого они чрезмерно громоздки по объему. Кроме того, эти выводы, не обобщая фактически содержащихся в работе положений, в то же время довольно часто выходят за пределы данного исследования — вплоть до того, что на материале экспериментально-фонетического изучения одного из видов данного явления в данном языке делаются выводы о всех видах данного явления и во всех языках, в языке вообще. Бывает и так, что изучено одно языковое явление, а выводы делаются о другом. Например, исследование, посвященное вопросу об интонации повествовательного предложения какого-либо языка, содержит выводы о синтагме как общеязыковом явлении смыслового и акцентного членения речи. Формулировка выводов из исследования предполагает достаточную исследовательскую культуру автора работы. В экспериментально-фонетических исследованиях особенно существенно проводить весь анализ фактического материала исследования в структурном плане, т. е. связывая анализ различных качеств интонации в одно интонационное целое, а анализ различных особенностей звука — в единую его фонетическую структуру. При этом фонетическийанализ интонации фразы должен быть тесно связан с морфологическим, синтаксическим и стилистическим анализом текста.

Никогда не следует также забывать о неразрывном единстве языка и мышления, о единстве данной интонации с мыслями и эмоционально-волевыми отношениями, которые при помощи этой интонации выражаются во фразах, имеющих определенный лексический состав и определенный грамматический строй. Таким образом, формулировка выводов должна носить не узколингвистический, а широкий филологический характер, подкрепленный достаточной осведомленностью фонетиста в области физики, физиологии, психологии и логики. В тоже время необходимо помнить, что выводы из экспериментального исследования не должны выходить за пределы полученных данных.

13) Осмысление теоретического содержания и значения полученных в исследовании выводов должно иметь своей общей задачей теоретический ответ на поставленный в исследовании конкретный вопрос: например, является или не является исследованный звук фонемой данного языка; указываются ли в фонетике данного языка обнаруженные в исследовании виды или подвиды интонации; правильно ли они описываются в теоретических курсах языка и т. д. В каждом конкретном экспериментально-фонетическом исследовании заниматься более широкими вопросами науки о языке не следует. Для этого на основе ряда экспериментальных исследований необходимо производить специальное теоретическое исследование в системе идей общего языкознания и смежных наук.

14) Указание практического значения полученных в исследовании выводов и способов их внедрения в практику. Подлинная наука черпает свои идеи из жизни и несет плоды своего творческого труда в жизнь. Это относится и к фонетике, особенно тогда, когда фонетист ведет экспериментальные исследования. Каждое из этих исследований на всем его протяжении, начиная с определения узкого вопроса исследования, тесно связано с практикой обучения родному или иностранному языку в средней и высшей школе или с другими запросами жизни. Поэтому желательно, чтобы в самом экспериментально­фонетическом исследовании одна из глав была посвящена тому узкому вопросу методики обучения родному или иностранным языкам, для которой проведенное исследование служит научным фундаментом. Например, проводя исследование длительности гласных какого-либо языка, следуетразработать соответствующие приемы обучения или, изучив интонацию вопроса в каком-либо языке, указать методические приемы более успешного обучения данному виду интонации. Одним словом, желательно, чтобы любое экспериментально-фонетическое исследование имело хотя бы небольшую методическую главу.

15) Проверка успешности практического использования результатов исследования необходима, во-первых, потому, что практика есть лучшая форма проверки экспериментального исследования, во-вторых, потому, что тем и характеризуется передовой работник советской науки, что он не отрывает в своем труде теории от практики. Именно практическая работа над языком делает фонетиста разносторонним и глубокомыслящим в экспериментально-фонетических исследованиях. Примером этого может служить в области нашей науки творческая деятельность Л. В. Щербы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Дальнейший успех в развитии методов эксперименталь­но-фонетических исследований, как и самих исследований, зависит в первую очередь от того, насколько фонетисты осознают то теперь уже совершенно очевидное положение, что экспериментальная фонетика, как метод исследования, требует от фонетиста знаний не только в области языкознания, но и в смежных областях — физики, физиологии и психологии. Вне подлинного единства физики, физиологии, психологии и языкознания экспериментальная фонетика не может развиваться успешно. Это единство должно быть единством не только теории, но и действия. Поэтому нужно или организовать совместную работу с физиками, физиологами и психологами речи, или же позаботиться о достаточном физическом, физиологическом и психологическом образовании фонетистов, разумеется, в пределах знаний, относящихся к человеческой речи, к ее производству и восприятию. Знакомство с достижениями техники позволяет утверждать, что подобная исследования всестороннего экспериментально-фонетического изучения речи — задача вполне осуществимая уже теперь и осуществление ее зависит лишь от оперативности соответствующих организаций. Создание подобной лаборатории потребует величайшей тщательности и полной синхронности в работе составляющих ее установок. Вместе с тем, творческая мысль в развитии методов экспериментально-фонетического исследования должна коснуться также и методов обработки регистрируемых данных, носящих физический, физиологический и психологический характер. Однако в таком именно анализаторе и нуждаются больше всего исследования по интонации различных языков.

Он будет нужен и для изучения фонетической, звуковой структуры слова, особенно в его различных стилистическихупотреблениях. Здесь возможно, как нам кажется, идти двумя путями. Первый путь — разработка особого анализатора, автоматически разлагающего кривую речи на образующие ее гармоники. Но очевидно, что даже при наличии подобного анализатора-автомата это будет колоссальный по объему материал, так как это будет анализ, разлагающий на гармоники каждый звук речи. Второй путь нам кажется более надежным, это — путь особой математической обработки результирующих комплексных записей речи на осциллографе или даже при помощи электромагнитного рекордера, особенно если полоса пропускаемых им частот будет расширена до 8500 гц. Дело в том, что мы реагируем в интонации не на изолированные элементы тембра, а на тембр вообще, больше того, на общую тембральную окраску фразы или отрывка речи в его сложном интонационном целом. Следовательно, высшая нервная деятельность человека различает и обобщает тембральную структуру речи в ее сложном целом. Мы ведь даже не воспринимаем отдельных элементов тембра. О них мы знаем по спектральному анализу, носящему чисто физический характер. А если так, то и нужно искать интонационные различия, имеющие коммуникативное значение, в общей тембральной структуре фразы, а не в отдельных ее элементах.

К тому же и на глаз, особенно на опытный глаз экспериментатора, перед которым прошли тысячи электрокимограмм, записанных при помощи электродинамического рекордера, довольно заметны некоторые обертональные различия в конфигурации кривых в их отношении к модальной и экспрессивной выразительности фраз. Например, повелительная фраза богаче обертонами, чем повествовательная. У умелого, опытного диктора с развитым художественным чутьем мы найдем всегда большее богатство обертонов на кривой речи, чем у диктора, менее способного к образному мышлению.

ЛИТЕРАТУРА

:

1) Артёмов В. А. Лаборатория экспериментальной фонетики и психологии речи. Краткое описание / В. А. Артемов. — М.: Моск. ун-т, 1950. — 30 с.2) Богородицкий В. А. Курс экспериментальной фонетики применительно к литературному русскому произношению / В. А. Богородицкий.

— Казань: Госиздат АТССР (Научн. отд. Наркомпроса ТССР), 1922.

Вып. 2−3. — С. 67−69.3) Бондарко Л. В., Вербицкая Л. А., Гордина М. В. Основы общей фонетики. — 3-е изд., доп. и перераб. ;

СПб.:Филологический факультет Санкт-Петербургского государственного университета, 2000. — 157 с.4) Бондарко Л. В. Экспериментальная фонетика в Санкт-Петербургском государственном университете: вторая половина столетия // 100 лет экспериментальной фонетике в России. Материалы международной конференции. СПб., 2001.

5) Бондарко Л. В., Вербицкая Л. А. Лингвист «серебряного века» остается нашим современником. К 125-летию со дня рождения академика Л. В. Щербы // Вестник Российской академии наук, 2005, том 75, № 3, с. 250−2556) Губайдуллина, Г. Т. Татарская экспериментальная фонетика: дисс.

филол.н.- Казань, 2011. — 223 с.7) Дубовский, Ю. А. Основы английской фонетики: Учебное пособие / Ю.А.8) Ершов С. П. Экспериментальная фонетика / С. П. Ершов. -.

Казань, 1903. — С. 27−34.9) Жинкин Н. И. Механизмы речи. ;

М.: Изд-во Академии Пед. Наук, 1958. — 350 с.10) Зиндер Л. Р. Общая фонетика.

— 2-е изд. — М.: Высш. шк.,.

1979. — 312 с.11) Златоустова Л. В., Потапова Р. К., Потапов В. В., Трунин-Донской В. Н. Общая и прикладная фонетика/Под ред. Р. К. Потаповой. — М.: Изд-во московского ун-та, 1997. ;

416 с.12) Ищенко А. Блог фонетических исследований 2010;2013 [Электронный ресурс] .- Режим доступа:

http://fonetiko.wordpress.com/13) Кодзасов С. В., Кривнова О. Ф. Общая фонетика. М., 2001.

14) Кривнова О. Ф. В развитие идей Л. В. Щербыо фонетическом членении речи //100 лет экспериментальной фонетике в России. Материалы международной конференции. СПб., 2001.

15) Потапова Р. К. Речевое управление роботом: лингвистика и современные автоматизированные системы. — М.: Ком.

Книга, 2005. — 328 с.16) Потапова Р. К. Речь: Коммуникация, информация, кибернетика. — М.: Радио и связь, 1997.

17) Потапова Р. К. Тайны современного Кентавра. Речевое взаимодействие «человек-машина». — М.: Едиториал УРСС, 2003. — 248 с.18) Потапова Р. К., Потапов В. В. Язык, речь, личность. -.

М.: Языки славянской культуры, 2006. — 496 с.19) Проблемы и методы экспериментально фонетического анализа речи / Под ред. Л. Р. Зиндера и Л. В. Бондарко. — Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1980. ;

С. 8−23.20) Современные методы анализа звучащей речи/ Под ред. Т. И. Шевченко. Издательство: Феникс+, 2012. 120 с.21) Экспериментальная фонетика: Автоматическое распознавание и синтез речи под ред. Л. В. Златоустовой. -.

М.: Изд-во Москов. ун-та, 1989. — С.

3−9.22) Рамишвили Г. С., Чикоидзе Г. Б. Криминалистическое исследование фонограмм речи и идентификация личности говорящего. — Тбилиси, 1991.

23) Румянцев М. К. Машинное моделирование единиц речи. — М.: Изд-во МГУ, 1990.

24) Скалозуб Л. Г. Динамика звукообразования: По данным кинорентгенографирования. — Киев, 1979.

25) Фант Г. Акустическая теория речеобразования. — М., 1967.

26) Физиология речи. Восприятие речи человеком. / Ред. Л. А. Чистович, А. В. Венцов и др. — Л.: Наука, 1976.

27) Физиология речи: Восприятие речи человеком. — Л., 1976.

28) Физиология сенсорных систем. — Л., 1972.

29) Цемель Г. И. Опознавание речевых сигналов. — М., 1971.

30) Цеплитис Л. К. Анализ речевой интонации. — Рига: Изд-во ЗИНАТНЕ, 1974.