Бог, Вселенная и человек в эротософии М. Фичино
Философия Фичино пронизана идеей любви (лат. amor), в которой платоновский эрос как напряженное стремление к Благу объединяется с христианским милосердием, скрепленным искупительной жертвой Спасителя. Бог, о котором учит Фичино, единообразен и всеобразен, он высший творец всех существующих вещей и одновременно «благо, красота, справедливость, начало, середина и конец», в силу совершенства… Читать ещё >
Бог, Вселенная и человек в эротософии М. Фичино (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Философия Фичино пронизана идеей любви (лат. amor), в которой платоновский эрос как напряженное стремление к Благу объединяется с христианским милосердием, скрепленным искупительной жертвой Спасителя. Бог, о котором учит Фичино, единообразен и всеобразен, он высший творец всех существующих вещей и одновременно «благо, красота, справедливость, начало, середина и конец», в силу совершенства которого все творения ищут воссоединения с ним. «Так как если бог влечет к себе мир, а мир влеком к нему, существует один непрерывный поток, берущий начало от бога, проходящий через мир и, наконец, завершающийся в боге, который как бы в виде некоего круга возвращается туда же, откуда исходит. И так один и тот же круг, ведущий от бога к миру и от мира к богу, называется тремя именами. Поскольку он начинается в боге и к богу влечет — красотой; поскольку, переходя в мир, захватывает его — любовью; а поскольку, вернувшись к создателю, соединяет с ним его творение — наслаждением»[1]. Это духовное круговращение (лат. circuitus spiritualis) любви замещает традиционную неоплатоническую вертикаль нисхождения единого начала в мир изменения и множественности и устремляет все части мира навстречу друг другу согласно внутренней гармонии и красоте Вселенной.
Мироздание предстает в философии Фичино как «божественное живое существо» — иерархически устроенное целое, в котором на неоплатонический манер обнаруживается пятиступенчатая иерархия бытия. Венцом этой иерархии является Бог, который как абсолютная полнота наполняет собой Вселенную, не будучи наполняем сам. Фичино подчеркивает, что если бы вещи не существовали в Боге, их бы нс было вовсе. Затем по нисходящей линии следуют мировой ум (или ангел), мировая душа, подлунное или земное царство природы (качеств или элементов), и, наконец, бесформенное и безжизненное царство материи (телесной массы). Следуя Платону, Зороастру и Дионисию Ареопагиту Фичино сравнивает Бога с единым центром мирового целого, который описывают четыре круга. «Ум — неподвижный круг. Душа подвижна сама по себе; природа подвижна в другом, но не от другого; материя подвижна и в другом и от другого»[2]. Всепроникающий луч божественной красоты производит в границах этих четырех кругов все возможные виды вещей: идеи — в уме, мыслимые прообразы (логосы) — в душе, семена — в природе, формы — в материи. Мир в философии (Бичино трактуется в пантеистическом ключе не как противостоящая вечности богобытия бренность и страдание, а как полнота лучащегося радостью и наслаждением бытия. Влияние идей Фичино отчетливо прослеживается в таких полных безмятежного покоя и тайной прелести шедеврах, как «Весна» и «Рождение Венеры» Боттичелли. Его следы можно найти в поэзии Микеланджело и Тассо, во фресках Рафаэля в Ватикане, особенно в «Афинской школе» .
Человек — прекраснейшее из творений Бога и исполнитель его воли на земле. Подобно своему создателю он есть «все сразу» (лат. omnia simul). Подчиняя себе стихии, человек управляет низшим миром материи, как некий бог, он познает строй небесных светил, измеряет небо и землю использует и преобразует природу вокруг себя, повелевает неразумными животными, устраивает семью и государство. Из середины мироздания человек повелевает всем земным кругом и является, согласно Фичино, «скрепой мира» (лат. copula mundi). Главенствующее место в самом человеке занимает душа, тогда как тело есть ее «деяние и орудие». Душа «обладает двояким светом. Одним — естественным или врожденным, другим — божественным или боговдохновленным, и с помощью этих двух видов света, соединенных вместе, она, как с помощью двух крыл, может взлететь к высшему царству»[3]. Это высшее царство — одновременно и «занебесная область» Платона и Эмпирей христианских мистиков, и творческий порыв духа истинных платоников. Это игра философскими смыслами и мифологическими символами, за которой в философии Фичино скрывается свободное самоутверждение ренессансной личности.