Агрессивное поведение и насилие в подростковом и юношеском возрасте. 
Профилактика формирования виктимности

В современной психологии агрессия рассматривается как целенаправленное разрушительное поведение, противоречащее нормам и правилам социальных отношений, причиняющее физический вред и психологический ущерб людям — объектам нападения, включая негативные переживания, боль, страдание, состояние напряженности и страха^[1].

Агрессивное поведение — мотивированное и намеренное поведение, что отличает его от случайного причинения вреда или ущерба. Необходимо различать инструментальную и враждебную преднамеренную агрессию. Инструментальная агрессия выступает как средство достижения цели, когда человек не ставит изначально своей целью нанести вред и причинить страдание другому, но «вынужден» так действовать, поскольку агрессия оказалась самым эффективным и быстрым способом достижения поставленной цели.

Можно выделить ряд подходов к пониманию природы и механизмов агрессии. Р. Лазарус считает агрессию реакцией на угрозу, порождаемую стрессом^[2]. Однако далеко не всякая угроза вызывает агрессию, тем более что далеко не всегда агрессивное поведение связано с угрозой. Д. Доллард связывал агрессию с переживанием фрустрации. С. Берковиц считал, что не только агрессия, но и гнев может стать реакцией на фрустрацию. Кроме того, агрессия может вызвать эффект катарсиса. С. Берковиц ввел существенные уточнения в теорию агрессии как фрустрации. Фрустрация далеко не всегда находит выражение в агрессивных действиях, но стимулирует готовность к ним, реализуемую при особых условиях. Достаточно часто фрустрация не сопровождается агрессией, а находит иные формы проявления. Когда агрессия становится преимущественным способом выражения фрустрации, то возникает привычка к агрессивным действиям. А. Бандура полагает, что для возникновения агрессии необходимы три условия: фрустрация, чувство неудовлетворенности и агрессивное поведение как пример для обучения и подражания. Наказание может способствовать как подавлению агрессии, так и ее формированию^[3].

Агрессия может выражать стремление к власти и доминированию с «позиции силы», являться способом удовлетворения потребности в самореализации и самоутверждения, психологической разрядки, замещения, средством удовлетворения блокированной потребности и переключения деятельности, а также быть средством достижения значимой цели.

Для классификации видов агрессивного поведения А. Басс предлагает три критерия: физическое — вербальное, активное — пассивное, направленное — ненаправленное. С. Фишбах разделяет инструментальную и враждебную агрессию. А. Басс выделяет прямую, непосредственно направленную против жертвы, и косвенную агрессию, когда агрессия направлена не против самой жертвы, а против ее заменителей. В зависимости от субъекта агрессивных действий выделяют групповую и индивидуальную агрессию^[4].

Можно выделить следующие виды агрессии:

• — физическая — использование физической силы против другого лица;
• — косвенная;
• — раздражение — готовность к проявлению негативных чувств при малейшем возбуждении в форме вспыльчивости и грубости;
• — негативизм — в широком диапазоне реакций от пассивного сопротивления до активной борьбы против установившихся норм и правил;
• — обида — зависть и ненависть к окружающим за действительные и вымышленные действия;
• — подозрительность — от недоверия и осторожности по отношению к конкретным людям до обобщенной установки «все люди — враги» ;
• — вербальная — выражение негативных чувств в форме крика, визга, угроз, проклятий, ярости, ненависти, недоверия, оскорблений, отрицательных оценок и критических замечаний; выражение недовольства; прямая вербализация мыслей и желаний агрессивного содержания, упреков и обвинений.

Причины возникновения агрессии лежат в первую очередь в области семейных детско-родительских отношений и обусловлены низким эмоциональным принятием, дефицитом любви и тепла и эмоциональным отвержением ребенка, а также нарушением системы семейного воспитания. Агрессивное поведение подростков возникает как форма протеста против непонимания взрослых, из-за неудовлетворенности своим положением в обществе. А. Бандура и Р. Уолтерс в своих исследованиях установили, что снисходительное отношение матерей к проявлениям агрессии у своих детей приводит к росту агрессивного поведения. Вместе с тем было выявлено, что дети, подвергающиеся строгим наказаниям родителями, склонны к воспроизведению агрессивной модели поведения в отношениях со сверстниками и взрослыми. При этом физические наказания за агрессивное поведение не снижают, а напротив, увеличивают жестокость и агрессивность детей^[5]. А. Бандура и Р. Уолтерс установили, что готовности к агрессии как привычной форме поведения и разрешения всех конфликтов способствуют фрустрация потребности родительской любви, постоянное применение наказаний, терпимое отношение родителей к агрессивному поведению подростков, отсутствие запретов и требований со стороны родителей, демонстрация агрессии самими родителями. Если насилие и агрессивное поведение подростков становятся источником социального признания и внимания, дает власть, материальные привилегии, деньги, то ценностным приоритетом для подростка становится культ силы, возрастает риск криминализации. Применение подавления и силы родителями для коррекции агрессивного поведения нередко приводит к прямо противоположному эффекту.

Агрессивное поведение подростков часто инициируется принадлежностью (или зависимостью) к асоциальной/антисоциальной группе сверстников на фоне утраты авторитета взрослых. Ритуалы и мифы подростковой группы, усиливая чувство принадлежности к группе, обеспечивают ее участникам переживание чувства безопасности. Ритуалы посвящения подростка в члены групп и испытания новоиспеченных участников для определения их группового статуса нередко приобретают жестокий и агрессивный характер, закрепляя власть лидеров. Мифы выполняют функцию оправдания внутригруппового насилия и внешней агрессии. В последнем случае агрессивное поведение воспринимается подростком как героизм и преданность группе и становится способом утверждения своего группового статуса и силы. Стремление быть принятым в референтной группе и утвердить свою значимость заставляет подростка принять нормы группы, нередко утверждающие агрессию, насилие как доказательство своей силы и «крутизны». В подростковом возрасте агрессивное поведение в группе часто выполняет функцию адаптации, снижая уровень тревожности и страха и содействуя самоутверждению, и при определенных условиях становится достаточно распространенным явлением. Вместе с тем агрессия, жестокость и насилие разрушают личность и придают ее действиям деструктивно-дезадаптивный характер^[6].

Нарушения гендерной социализации юношей в силу недостатка адекватных моделей «мужественного» поведения в семье и образовательных учреждениях и обращение к образцам маскулинности, насаждаемых СМИ, фильмами и литературой развлекательного жанра, провоцируют агрессивное поведение подростков, воспринимаемое ими как «норма», эффективное средство самоутверждения и решения возникающих проблем и конфликтов.

Для агрессивных подростков характерны такие личностные особенности, как ограниченность и упрощенность ценностных ориентаций; отсутствие познавательных интересов, увлечений и духовных запросов; низкий уровень интеллектуального развития и моральной компетентности; эгоцентризм; повышенная внушаемость и склонность к подражанию; эмоциональная незрелость и грубость, враждебность в отношении сверстников, родителей, учителей; нарушение самооценки, стремящейся к полярности «неадекватно завышенная» / «неадекватно заниженная»; высокая тревожность; страх перед социальными контактами; низкая эффективность стратегий совладания с трудными ситуациями; искажение регуляции поведения из-за доминирования защитных механизмов, темпераментальные особенности (возбудимость и сила эмоций), эмоциональная лабильность (вспыльчивость, раздражительность, неумение сдерживать себя)^[7].

Типология агрессивных подростков позволяет организовать адресную целенаправленную коррекционную работу с трудными подростками. В зависимости от причин агрессивного поведения выделяют группы подростков с психопатическими чертами характера, с задержкой умственного развития и подростков, не имеющих патологических отклонений, агрессивное поведение которых связано с нарушениями типа семейного воспитания, в первую очередь, с безнадзорностью^[8]. В зависимости от характера воспитания выделяют подростков с педагогической запущенностью, с социальной запущенностью и низким уровнем морально-нравственного развития и подростков с крайней социальной запущенностью^[9]. С. Я. Беличева характеризует педагогически запущенных подростков как подростков с низким уровнем умственного развития (их суждения примитивны и поверхностны, внимание и память ослаблены, они склонны к браваде антисоциальными поступками). Социально запущенные подростки характеризуются нарушениями в аффективной сфере — раздражительностью, враждебностью, неадекватными проявлениями гнева и злости при эмоциональном возбуждении, склонностью к истероидным формам поведения. Подростки с крайней степенью социальной запущенности отличаются высокой конфликтностью, ригидностью, трудностями коммуникации и социальной дезадаптированностью, их отвергают сверстники, уровень развития мышления и волевой регуляции низкий. В зависимости от мотивации агрессивного поведения можно выделить подростков, активно стремящихся удовлетворить элементарные и низменные потребности; подростков с низким уровнем волевого развития, действующих под влиянием внушения и подстрекательства; подростков, прибегающих к агрессии в состоянии стресса, фрустрации, истерии и пр. (П. Г. Вельский).

В исследованиях Л. М. Семенюк были выделены четыре группы подростков с агрессивным поведением. Первая группа подростков характеризуется деформацией ценностей и устойчивым комплексом аномальных, аморальных, примитивных потребностей с доминированием потребительских интересов. В отношениях со сверстниками и взрослыми они обнаруживают эгоизм, цинизм и равнодушие к переживаниям других людей, отсутствие авторитетов, вспыльчивость, озлобленность и грубость, в поведении преобладает физическая агрессия. Для второй группы подростков характерны выраженный индивидуализм и стремление занять привилегированное положение за счет притеснения слабых и младших. При достаточно широком круге интересов они отличаются деформацией ценностей и извращенным представлением о силе и мужестве. Импульсивность и лабильность настроения, раздражительность, удовольствие от причинения боли другим сочетаются со лживостью и изворотливостью. Применение физической агрессии такие подростки практикуют только против тех, кто слабее, в ситуациях, где им самим ничего не угрожает. Третью группу подростков характеризует конфликт между деформированными и позитивными потребностями и ценностями. Притворство, склонность ко лжи и обману, приспособленчество, пассивность, отсутствие стремления к достижениям и успеху обусловливают преобладание в их поведении косвенной и вербальной агрессии. Подростки, отнесенные к четвертой группе, отличаются слабо деформированными потребностями, но при этом отсутствием интересов, безволием и мнительностью. Ограниченный круг общения и низкий социометрический статус в группе сверстников приводят к заискиванию перед более сильными товарищами, внушаемости, но при этом трусливости и мстительности. В их поведении преобладают вербальная агрессивность и негативизм.

Возрастная динамика агрессивности у подростков заключается в переходе от преобладания физической агрессии при высокой вербальной агрессии и негативизме у младших подростков к преобладанию вербальной формы агрессии, сохранению высокого уровня негативизма и снижению уровня физической агрессии в старшем подростковом возрасте. При этом негативизм растет по мере взросления детей особенно быстрыми темпами^[10]. При высоких темпах роста агрессии девушек в последние десятилетия сохраняется преобладание агрессивного поведения в мужской подростковой выборке, особенно физической агрессии.

Одним из наиболее распространенных и ярких проявлений насилия, агрессии и интолерантности в современной школе является буллинг (травля). Буллинг (bullying от bully в переводе с англ. — хулиган, драчун, задира, грубиян, насильник) означает запугивание, физический или психологический террор, направленный на то, чтобы вызвать у другого страх и подчинить его себе. Буллинг (травля) — эго способ самоутверждения одного человека или группы за счет систематического унижения другого человека или группы^[11].

Сегодня буллинг стал распространенным массовым явлением. Исследования показали, что проблема буллинга остро стоит во многих странах, принимая глобальный характер. Наиболее высокие показатели распространенности буллинга были зафиксированы в Австрии, Эстонии, Германии, Латвии, Литве, Швейцарии и Украине, а самые низкие показатели — в Чехии, Словении и Швеции^[12]. По данным исследования Э. Пеллигрини, число подростков, занимающихся буллингом, составляет от 7 до 15% учащихся американских средних школ, а число их жертв — от 2 до 10% всех детей школьного возраста^[13]. В российских школах 18,8% мальчиков и 9,9% девочек в возрасте 11 лет хотя бы один раз участвовали в издевательстве и преследовании другого ребенка, а в возрасте 13 лет эти цифры возрастают до 24,6% и 15% соответственно. В старшем подростковом возрасте (15 лет) эти показатели снижаются — 17,8% мальчиков и 9,8% девочек.

Буллинг — это умышленное, систематическое, продолжительное агрессивное поведение в отношениях, участники которых обладают неодинаковой властью. Выделяют два типа буллинга: непосредственный физический (битье, порча, отбирание и перемещение в неизвестном направлении личных вещей) и косвенный (социальная агрессия — «обзывательство», распространение гнусных сплетен, социальное исключение в форме бойкота и остракизма).

Отношения буллинга обусловлены дисбалансом власти, позволяющим одному ребенку подчинить себе другого. Хронические акты агрессии (вербальной и физической) создают устойчивые отношения «булли — жертва». Структура взаимодействия в ситуации буллинга включает три ролевые позиции: булли (обидчики, преследователи, агрессоры), «жертвы» и «свидетели» (наблюдатели). К. Вайнгартен рассматривает роль свидетеля как очень значимую в возникновении и сохранении феномена буллинга. Реакция свидетеля, которым может быть как индивид, так и группа, может представлять жертве помощь, усугублять вред или быть индифферентной. Именно свидетели могут влиять на насилие, приводить к его блокированию или возрастанию. Любое знание о происшедшем насилии делает нас автоматически свидетелями. Можно выделить два измерения в переживании свидетельствования: 1) осознает ли человек, что происходит, и 2) имеет ли он возможность повлиять на происходящее. Соответственно, можно выделить четыре возможных позиции свидетеля с разным влиянием на буллинг. Оптимальной считается позиция свидетеля, в которой есть четкое понимание происходящего и возможность повлиять на него^[14].

Травля оказывает крайне неблагоприятное воздействие на развитие личности ребенка, Я-концепции, самооценки и самопринятия. Причем все стороны — и агрессор, и жертва, и свидетель — оказываются уязвимыми. Для агрессора велик риск вовлечения в криминальные группировки, у жертвы возникают психосоматические и эмоциональные расстройства, трудности идентификации, низкая самооценка, неуверенность в себе, проблемы в установлении близких отношений. Свидетели переживают состояние внутриличностного кризиса, порождающего риск низкой моральной самооценки.

В современной психологии выделяют следующие причины буллиига: личностные особенности булли и их жертв; положение детей в группе; имущественное, социальное и этническое неравенство.

В исследованиях Д. Ольвеуса (1993) выделены типичные личностные черты булли и жертв буллинга^[15]. Ученики, склонные становиться булли, характеризуются сильной потребностью подчинять себе других учеников ради достижения своих целей; часто вызывающе и агрессивно ведут себя по отношению к взрослым, включая родителей и учителей; не испытывают сочувствия к своим жертвам; если это мальчики, то они обычно сильнее своих сверстников. Для булли типична повышенная агрессивность, слабый контроль и высокая терпимость к агрессивному поведению как таковому. Булли применяют силу не спонтанно в детских конфликтах, а сознательно, оставаясь при этом спокойными и равнодушными. Типичные жертвы буллинга отличаются пугливостью, застенчивостью, чувствительностью и замкнутостью; тревожностью, неуверенностью в себе; часто они чувствуют себя несчастными и характеризуются низким самоуважением; склонны к депрессии и чаще, чем остальные сверстники, думают о суициде; не имеют ни одного близкого друга и успешнее общаются со взрослыми, чем со сверстниками; если это мальчики, то они могут быть слабее своих сверстников. Другая, меньшая категория жертв буллинга — так называемые провокативные жертвы — отличается плохой успеваемостью, трудностями в учебе и часто страдают расстройством внимания и повышенной возбудимостью. Поскольку таких детей нередко отвергают учителя и сверстники, они становятся легкой добычей булли и их негативные черты в ходе травли усиливаются. Причиной травли становится та или иная необычность ребенка, его любое отличие от принятых в данной группе стандартов. Иначе говоря, в основе буллинга лежит интолерантность отношения к другому. Между булли и их жертвами в силу комплементарности их личностных черт складываются специфические отношения внутри группы. Социально изолированные дети легко становятся добычей буллинга потому, что они не могут адекватно ответить на провокации, без которых не обходится детское сообщество. Гиперактивные и агрессивные дети, вызывая своим поведением неприязнь ровесников, провоцируют ответную агрессию с их стороны и нападение булли.

Положение детей в группе также является существенным фактором, инициирующим буллинг. Социально изолированные дети, стоящие в стороне от детского коллектива и его интересов, воспринимаются как «пренебрегающие», «не уважающие» детскую группу и руками булли подвергаются за это наказанию со стороны группы. Буллинг зависит от структуры и степени оформленности детского коллектива, но не зависит от размера класса. В младшем подростковом возрасте (10 12 лет) буллинг сильнее всего выражен в начале учебного года, когда устанавливается иерархия власти. По мере стабилизации иерархии буллинг ослабевает.

Семья и семейное воспитание является важной причиной возникновения травли — жестокое обращение, физические наказания, эмоциональное отвержение ребенка провоцируют возникновение так называемого круга насилия.

Социальное и имущественное неравенство нередко побуждает «низы» бороться за утверждение своего статуса и увеличение своего «культурного капитала» доступными и легкими средствами — силой, доминированием, грубостью, сексуальными успехами, реализуя самоутверждение путем насилия.

Существуют гендерные различия буллинга. Мальчики более склонны к физическому буллингу, а девочки к косвенному: исключение из круга общения, распространение слухов, сплетен. Однако значительных гендерных различий школьная травля не имеет.

С возрастом меняется отношение к булли в детском и подростковом сообществе. Впервые буллинг возникает в старшем дошкольном возрасте. В младшем школьном возрасте частота физической травли возрастает, достигая пика в 3—6 классах, а затем снижается. В подростковом возрасте булли нередко приобретают более высокий социометрический статус, а буллинг (школьная травля) становится групповым явлением. Частота вербальной травли и социального исключения с возрастом не снижается, приобретая форму плато в подростковом возрасте. С возрастом сверстники все менее сочувствуют жертве.

Буллинг нередко встречается в отношениях между учителями и учащимися, причем носит двухсторонний характер: с одной стороны, некоторые учителя злоупотребляют своей властью и оскорбляют, унижают своих учеников, а с другой — наблюдается систематическое преследование учащимися учителя. Показано, что инициаторами травли нередко выступают учителя, причем это чаще проявляется в старших классах в форме систематического унижения учащихся.

Психологические последствия буллинга и виктимизации весьма серьезны и носят долгосрочный характер — тревожность, депрессия, низкое самоуважение, отвержение школы.

В рамках Европейского сообщества проблема буллинга подвергалась серьезному обсуждению, результатом чего стали подготовка законодательных мер по профилактике буллинга и разработка социально-педагогических и психологических программ профилактики явления буллинга. Общепризнанно, что самой эффективной противобуллинговой программой является программа Д. Ольвеуса, практикуемая в школах Норвегии как общенациональная приоритетная программа на законодательной основе. Впервые программа была апробирована в 40 школах Норвегии в 1982— 1984 гг. Основной целью программы является создание особой школьной среды, направленной на недопустимость поощрения или нейтрального отношения к буллингу и характеризующейся:

• — теплым положительным интересом и вовлеченностью взрослых;
• — твердыми рамками и ограничениями приемлемого поведения;
• — последовательным применением не карательных и не физических санкций за неприемлемое поведение и нарушение правил, наличием взрослых, выступающих в качестве авторитетов и ролевых моделей.

Психолого-педагогическая работа ведется одновременно па нескольких уровнях: общешкольном, уровне класса (группы) и на индивидуальном уровне — с агрессором (булли) и жертвой. Активно привлекаются родители к участию в программе. Эти условия образовательной школьной среды создаются за счет ранней диагностики детской агрессивности и выявления детей группы риска, использования методов социально-педагогического вмешательства и подготовки педагогических кадров, обладающих необходимой компетенцией для работы с такого рода проблемами. Особенно велика роль учителя в преодолении буллинга. Известно, что учителя зачастую расценивают как травлю только случаи драк и физического насилия, занимая позицию невмешательства в ситуациях вербальной агрессии и социального исключения, давая тем самым «карт-бланш» агрессору, воспринимающему такую позицию как молчаливое разрешение и свою победу, позволение действовать дальше в том же духе. Враждебность и конфронтация в учительской среде, использование стратегии низведения противника, использование сарказма и высмеивания задают ученикам соответствующую модель для подражания.

Внедрение разработанной программы обнаружило ее высокую эффективность. Так, в результате внедрения происходит существенное снижение числа учащихся, подвергавшихся буллингу (на 30—50%), а также общих показателей антисоциального поведения: вандализма, воровства, прогулов уроков, употребления спиртных напитков и пр. Подобные программы реализуются в ряде других стран, например в Великобритании (программа Д. Таттума, 1997). При различиях программ, учитывающих социокультурные особенности каждой из школ, существует ряд общих моментов:

• 1) регулярный анонимный опрос школьников о случаях буллинга в их школе;
• 2) обсуждение проблемы травли в классах, на общешкольных и родительских собраниях;
• 3) разработка самими детьми при помощи учителя кодекса поведения;
• 4) усиление надзора за детьми со стороны учителей на переменах во дворе, в столовой, на спортивной площадке;
• 5) обучение педагогического персонала стратегиям профилактики травли.

Интересной находкой в профилактике и противодействии буллингу стала модель «ученической службы поддержки»^[16], которая предполагает тренинг группы добровольцев из числа учащихся, направленный на развитие способности к эмпатии и конструктивному разрешению конфликтов. Школьная администрация предоставляет учащимся необходимые ресурсы и полномочия для работы с агрессорами и жертвами травли и супервизию специалистов.

Виктимность. Актуальность проблемы предупреждения насилия и жестокого обращения с детьми обусловлена высоким уровнем преступлений, совершенных против несовершеннолетних, распространенностью явления семейного неблагополучия и насилия, значительным удельным весом «групп риска» несовершеннолетних, находящихся в социально опасном положении и трудной жизненной ситуации. Право ребенка быть защищенным от «всех форм физического или психологического насилия, оскорбления или злоупотребления, отсутствия заботы или небрежного обращения, грубого обращения или эксплуатации, включая сексуальное злоупотребление» понимается в международном праве как абсолютное, принадлежащее ему от рождения, которое должны защищать государства, принимая для этого «все необходимые законодательные, административные и другие меры», отражено в ключевых международно-правовых документах и прежде всего в Конвенции о нравах ребенка от 20 ноября 1989 г. (ст. 4). Совершенствование российского законодательства с целью обеспечения прав ребенка является приоритетной задачей, определенной Национальной стратегией действий в интересах детей на 2012—2017 годы^[17]. Реальное состояние дел в современном российском обществе заставляет признать, что принятые нашей страной обязательства в области защиты прав ребенка полностью не исполняются, о чем свидетельствуют статистические данные об уровне защищенности детей от жестокого обращения, явно не соответствующие декларируемым международным стандартам. В табл. 6.1 представлены сведения о числе преступлений, совершенных в отношении несовершеннолетних.

Таблица 6.1.

Преступления, совершенные в отношении несовершеннолетних в 2009—2013 гг. (по данным Министерства внутренних дел РФ).

Ежегодно свыше 80 тыс. несовершеннолетних регистрируются в качестве потерпевших от различных преступных посягательств, достигая в 2013 г. 29 700 преступлений против жизни и здоровья, из них более 500 убийств и покушений на убийства и около 8,5 тыс. преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности. Хотя в целом наблюдается снижение общего числа преступлений, совершенных против несовершеннолетних (на 20% в 2013 г. против 2009 г.), не может не вызывать тревоги значительный рост числа преступлений сексуального характера.

Так, в период с 2009 но 2013 г. количество насильственных действий сексуального характера в отношении несовершеннолетних увеличилось более чем в шесть раз, а количество изнасилований в 2,7 раз.

Россия сохраняет одно из первых мест в мире по количеству детских суицидов, значительное число которых связано с семейными конфликтами и неблагополучием, боязнью насилия со стороны взрослых, конфликтами с учителями, одноклассниками, друзьями, безразличием окружающих. Несмотря на общую тенденцию снижения числа прерывания беременности у несовершеннолетних, сохраняется острота проблемы беременности в детском и подростковом возрасте. В 2013 г. произведено 450 (!) абортов у малолетних девочек и 11 434 абортов у девушек в возрасте 15—17 лет, причем из числа сделавших аборт — 29 малолетних девочек и более 3,8 тыс. девушек-иодростков сделали аборт повторно. Значительным является распространенность среди несовершеннолетних заболеваний, передающихся половым путем. По данным Министерства здравоохранения РФ, в 2013 г. число детей, больных сифилисом и гонококковой инфекцией, превышало 2300 чел.

Приведенные данные вызывают серьезную озабоченность, поскольку жестокое обращение с детьми становится причиной нарушения их социализации, физического и психического здоровья, нравственного, духовного и социального развития, что находит отражение в росте правонарушений несовершеннолетних. Согласно данным Министерства внутренних дел РФ, в 2013 г. несовершеннолетними было совершено 55 641 преступлений, включая 1127 особо тяжких преступлений, из них против жизни и здоровья — 4499, против половой неприкосновенности личности — 499, против собственности — 46 016.

Виктимность как предрасположенность человека стать жертвой обстоятельств и насильственных действий рассматривается как девиация, обусловленная совокупностью личностных и поведенческих качеств, взаимодействующих с внешними (социальными) факторами в определенных ситуациях^[18].

Причины виктимизации (процесса превращения человека в жертву) усматривают в нарушениях процесса социализации под воздействием неблагоприятных условий, включающих объективные и субъективные факторы. Можно выделить следующие группы объективных факторов виктимизации: микрофакторы (семья, субкультура, микросоциум), мезофакторы (этнокультурные и региональные условия, особенности этнического самосознания, национального характера и менталитета народа), макрофакторы (государство, общество, социально-политические события и др.). Рост виктимогенных факторов связан с периодами нестабильности общества. Субъективные факторы определяют восприятие личностью себя как жертвы неблагоприятных условий социализации, причем такое восприятие основано на определенных индивидных и личностных характеристиках^[19]. К индивидным качествам относятся темперамент и характерологические свойства человека. Личностные качества — ценностные ориентации, экстернальность/интернальность, тип реагирования на трудные и экстремальные ситуации, рефлексия, саморегуляция, устойчивость к фрустрации.

Психологические особенности подросткового возраста делают его особо уязвимым для формирования виктимности личности. К таким особенностям относятся эмоционально-личностный эгоцентризм (Д. Элкинд); установка борьбы за независимость, самостоятельность, склонность к негативизму, протесту, сопротивлению, борьбе против авторитетов; кризис идентичности; стремление к рискованному поведению; стремление к независимости от семьи при сохранении потребности в заботе и протекции со стороны родителей; недостаточная зрелость морального сознания и нравственных установок; трудности принятия формирующейся сексуальности. Личностные особенности подростков, усугубляющие возрастные риски, значительно повышают вероятность виктимного поведения. Такими особенностями являются характерологические особенности, склонность к катастрофизации и преувеличению сложности проблем; негативная, амбивалентная Я-концепция, низкое самопринятие и самоуважение; неконструктивные стратегии совладания с трудными ситуациями, экстернальный локус контроля, выученная беспомощность (М. Селигман), низкая толерантность к фрустрации, гипертрофированные поведенческие реакции группирования, эмансипации, сексуальные, ухода (А. Е. Личко).

Значительную роль в виктимизации играет дисгармоничность семьи и нарушения типа семейного воспитания (гипопротекция, безнадзорность, эмоциональное отвержение, жестокое обращение, противоречивый стиль воспитания). Дисфуикциональность семьи в виде нарушений эмоциональных отношений в семье (фрустрация потребности подростка в любви и аффилиации), ролевой структуры (коалиции, патологизирующие роли, жесткие и ригидные правила) и нарушений коммуникации (высокая конфликтность и деструктивные способы разрешения конфликтов, запрет на выражение собственной позиции, чувств; враждебность, масса семейных тайн, нарушение суверенности и личностных границ подростка) выступает источником формирования позиции жертвы и виктимной активности подростка, делая его крайне уязвимым к насилию и иным криминальным ситуациям. Дисгармоничность детско-родительских отношений в форме симбиоза с нарушением формирования личностных границ и идентичности, депривации потребности в любви и заботе, нарушения формирования привязанности по тревожно-избегающему или амбивалентному типу в подростковом возрасте становится причиной виктимного поведения. Доминирование холодной, строгой и отвергающей матери, использование ребенка в семье как средства манипуляции, давления, шантажа, заниженная оценка достижений подростка, мистификация в форме делегирования, инфантилизации и инвалидизации способствуют формированию виктимности.

Низкий социально-экономический статус семьи в подростковом возрасте также может привести к усилению виктимизации в рамках подростковой субкультуры. Алкоголизация одного или обоих родителей, физическое и психологическое насилие в семье, инцест являются существенными факторами риска виктимизации подростка.

В подростковом возрасте группа сверстников, реализующая асоциальные и антисоциальные ценности и цели, может стать мощным фактором виктимизации как членов группы, так и сторонних, «чужих» по отношению к группе сверстников. Преследование и травля со стороны сверстников, отвержение и позиция аутсайдера в группе, ксенофобия и притеснения по этническому и конфессиональному признаку — достаточно распространенное явление среди подростков.

• [1] Семенюк Л. М. Психологические особенности агрессивного поведения подростков и условия его коррекции. М.: Изд-во МПСИ: Флинта, 1998
• [2] Лазарус Р. С. Теория стресса и психофизиологические исследования // Эмоциональный стресс. Л.: Лениздат, 1970. С. 178—208
• [3] Абдулова Т. П. Агрессивный подросток: книга для родителей. М.: Академия, 2008; Румянцева Т. Г. Понятие агрессивности в современной зарубежной психологии // Вопросы психологии. 1991. № 1. С. 81—88
• [4] Абдулова Т. П. Агрессивный подросток: книга для родителей; Шнейдер Л. Б. Девиантное поведение детей и подростков. М.: Академический Проект; Трикста, 2005; Знамовская Е. В. Девиантология. Психология отклоняющегося поведения. М.: Академия, 2003
• [5] Bandura A., Walters R. H. Adolescent aggression. N. Y.: Ronald Press, 1959
• [6] Божович Л. И. Проблемы формирования личности. Избранные психологические труды / под ред. Д. И. Фельдштейна; Можгинский Ю. Б. Агрессивность детей и подростков. Распознание, лечение, профилактика. М.: Когито-Центр, 2008; Корнилова Т. В., Григоренко Е. Л., Смирнов С. Д. Подростки групп риска. СПб.: Питер, 2005
• [7] Авдулова Т. П. Агрессивный подросток: книга для родителей; Семенюк Л. М. Психологические особенности агрессивного поведения подростков и условия его коррекции; Раттер М. Помощь трудным детям. М.: Прогресс, 1987
• [8] Братусь Б. С., Лишин О. В. Закономерности развития деятельности и н|х>блемм психолого-педагогического воздействия наличность// Вестник МГУ. Сер. 14. Психология. 1982. № 1.С. 12−19
• [9] Невский И. А. Трудный успех. М.: Просвещение, 1981
• [10] Семенюк Л. М. Психологические особенности агрессивного поведения подростков и условия его коррекции
• [11] Кутузова Д. А. Травля в школе: что это такое и что можно с этим делать // Журнал практического психолога. 2007. № 1. С. 72—90
• [12] Собкин В. С., Маркина О. С. Фильм «Чучело» глазами современных школьников // Труды по социологии образования. М.: Изд-во Института социологии образования РАО, 2010. Т. 14. Вып. 25
• [13] Кон И. С. Междисциплинарные исследования. Социология. Психология. Сексология. Антропология. Ростов н/Д.: Феникс, 2006
• [14] Кутузова Д. А. Травля в школе: что это такое и что можно с этим делать. С. 72—90: Собкин В. С., Маркина О. С. Фильм «Чучело» глазами современных школьников
• [15] Маркина О. С. Социально-психологические особенности восприятия и понимания художественного фильма (на примере фильма Р. Быкова «Чучело»): дис. … канд. психол. наук. М., 2010
• [16] Кутузова Д. А. Травля в школе: что это такое и что можно с этим делать. С. 72—90
• [17] Указ Президента РФ от 01.62 012 № 761
• [18] Туляков В. А. Проблемы развития отечественной виктнмологии // Юридический вестник. Одесса, 1994. № 1; Ривман Д. В. Криминальная виктимологня. СПб.: Питер, 2002; Одинцова М. А. Типы поведения жертвы. Диагностика ролевой виктимности. Самара: Бахрах-М, 2013
• [19] Мудрик Л. В. Социализация человека