Множественность преступлений. 
История государства и права России

в Уложении связана в понятием рецидива, которое, в свою очередь, отождествлялось с понятием «лихой человек». Вместе с тем однозначного подхода к определению количественного аспекта множественности преступлений законодатель еще не выработал. В одних случаях вводилось повышенное наказание лишь за повторное совершение преступления, в других — рамки повторности расширялись, и тяжесть наказания возрастала за совершение преступления в третий и четвертый раз (гл. III, ст. 9; гл. VII, ст. 8; гл. XXV, ст. 3).

Виды преступлений

В XVII в. законодатель продолжил и развил определившуюся в XV в. тенденцию классификации преступных деяний по составам. Преступления против Церкви и православной веры открывают систему уголовно наказуемых посягательств. К ним законодатель относил: богохульство, умышленный срыв литургии, «безчинства» при совершении служб — «непристойные речи» в адрес духовных лиц, оскорбление словом или действием присутствующих в церкви лиц, совершение убийства или причинение вреда здоровью, подача во время службы челобитных патриарху, государю или «иным властей». Последнее связывалось с грехом, потому что вместо молитвы о Боге и душе челобитчики о «земная мыслити» (гл. I).

Одним из тягчайших преступлений против веры являлось насильственное совращение христианина в другую веру (гл. XXII, ст. 24). Закон также запрещал поступление православного христианина в холопство к неправославному или некрещеному (гл. XX, ст. 70). По-прежнему самостоятельным составом являлась церковная татьба.

Государственные преступления в Уложении впервые, по сравнению с московскими судебниками, выделены в отдельный комплекс норм (гл. II, III). Все возможные проявления антигосударственной или антигосударевой (что не разделялось) деятельности были сформулированы в виде отдельных преступлений с достаточно четким изложением их объективных и субъективных признаков.

Государственные преступления можно разделить на три группы: умысел на жизнь и здоровье государя, посягательства на царскую власть, умаление «государской» чести. К первой группе относились не только «голый» умысел, но и колдовские действия (порча, сглаз и т. д.) против государя и его близких.

В группу преступлений против государственной (царской) власти входили: государственная измена в виде подготовки вооруженного мятежа, сдачи города врагу, выдачи ему государственных тайн, «отъезда» в другое государство и т. д.; недоносительство о преступлении; приход к царю и боярам «скопом и заговором» .

Недоносительство как специальный состав, наказываемый смертной казнью, было связано с публично-правовой обязанностью всех лиц, даже «лихих людей», сообщать о преступлении, т. е. подавать «извет». За доказанный «извет» полагалось вознаграждение, за ложный — наказание.

К преступлениям, умалявшим «государскую честь», относились не только «непристойные речи» о царе и членах его семьи, осквернение его изображения или искажение титула в челобитных, но и уголовно наказуемые деяния, объединенные таким признаком объективной стороны, как место их совершения — в присутствии царя, во дворце или дворцовых селах: убийство, причинение вреда здоровью, оскорбление словом или действием, ношение оружия или стрельба из него, кража, незаконная ловля рыбы.

Преступления против правосудия можно разделить на две группы по субъектам преступных деяний — судебные должностные лица и частные лица. К составам первой группы относились: заведомое неправосудие в результате взятки («посула») или пристрастного отношения судьи к одной из сторон (гл. X, ст. 5−7; XII, ст. 2); неправильное («для корысти») проведение обыска (гл. X, ст. 161); незаконное освобождение задержанного из-под ареста (гл. XXI, ст. 83, 84, 104 и др.); отдача недельщиком татя на поруки без разрешения («доклада») (гл. XXI, ст. 86); перевод должностным лицом «тюремного сидельца» себе в холопы или отдача его другому лицу (гл. XXI, ст. 104); подбрасывание ложных вещественных доказательств (гл. XXV, ст. 15).

К преступлениям частных лиц закон относил: подачу челобитной в вышестоящую инстанцию мимо нижестоящей; ябедничество (ложное обвинение); повторную подачу иска по уже решенному делу; уклонение ответчика от оформления на себя поруки о явке в суд; убийство, причинение вреда здоровью или бесчестье судьи; неуважение к суду (брань сторон в суде); лжесвидетельство; укрывательство и попустительство преступления; противодействие проведению обыска и выемке поличного (гл. X, XIV, XV, XXI, XXV).

Должностные преступления в Уложении сводились к двум формам: злоупотребление должностными полномочиями и ненадлежащее исполнение служебных обязанностей или халатность. Злоупотребление должностными полномочиями (гл. X) законодатель усматривал в судебной волоките, связанной с корыстным интересом должностных лиц, составлении ложного судебного протокола, выносе судебного дела из приказа («для какие ни буде хитрости»), взимании лишних судебных пошлин, нанесении недельщиком кому-либо ущерба, причинении воеводой и его приказными людьми убытков местным жителям, неправильном (из корыстных побуждений) межевании земель (гл. XVII), хищении губным целовальником имущества преступника (гл. XXI).

Халатность выражалась в длительном отсутствии судьи на работе без уважительных причин, ненадлежащем оформлении дел, несвоевременном оформлении приставом поручных записей, ненадлежащем исполнении приставом, тюремными целовальниками и сторожами своих обязанностей, повлекшем побег заключенных, нерегистрации подьячим служилой кабалы в кабальной книге, недобросовестном исполнении выборным десятским своих обязанностей по борьбе с частной продажей вина и табака (гл. X, XX, XXI).

Преступления против порядка управления включали в себя подделку документов (гл. IV), незаконное пересечение (без «проезжей» грамоты) государственной границы (гл. VI, 1, 3−5) и самосуд (гл. XXI, ст. 80, 88). Подделка документов выражалась в изготовлении фальшивого документа, внесении в него изменений, подделке печати или подписи должностного лица, отделении печати от официального документа и приложении ее к «воровскому письму» .

Воинские преступления определялись комплексом норм, помещенных в гл. VII и выступавших в качестве своеобразного военно-уголовного кодекса XVII в. В этот комплекс входили как сугубо воинские, связанные непосредственно со службой, так и общеуголовные преступления. К первой группе можно отнести дезертирство, бегство с поля боя, выдачу врагу военной тайны, кражу у сослуживца оружия, лошади, самовольный отпуск командирами ратных людей со службы. Во вторую группу входили преступления против мирного населения: убийство, оскорбление словом или действием, изнасилование, грабеж, потрава посевов, хищение хлеба и фуража и другие проявления мародерства.

Имущественным преступлениям законодатель уделил значительное внимание. Их можно разделить на три группы. К первой относились хищения в форме кражи (татьбы), грабежа, разбоя, мошенничества, присвоения и растраты. Закон разделял татьбу на простую, привилегированную (со смягчающими обстоятельствами — гл. X, ст. 214, 217 и др.) и квалифицированную. Последняя включала наиболее опасные виды кражи — повторную (гл. XXI, ст. 10, 12, 90), церковную и сопряженную с убийством или ранением (гл. XXI, ст. 13, 89). Разбой также подразделялся на простой и с отягчающими обстоятельствами (повторный, соединенный с убийством или поджогом, совершенный «лихим человеком» — гл. XXI, ст. 17, 18, 21, 38, 39 и др.).

Вторую группу имущественных преступлений можно отнести к экономическим преступлениям, потому что они были направлены против установленного порядка сбора государственных пошлин. Уголовная ответственность наступала за уклонение от их уплаты и за незаконное обложение проезжими пошлинами освобожденных от них служилых людей.

Третью группу представляли составы, которые затрагивали непосредственно как интересы государства, так и частных лиц. К ним относились фальшивомонетничество, кормчество (нарушало винную монополию и запрет на торговлю вином и его употребление), неуплата судебных пошлин, уничтожение или повреждение чужого имущества, вымогательство, нарушение земельной собственности (порча межи или захват земли), продажа служилым людям продовольствия и фуража по спекулятивным ценам.

В случае повреждения чужого имущества вследствие пожара законодатель дифференцировал ответственность с учетом обстоятельства места, наличия вины и ее формы (гл. X). При «бесхитростном запалении» лицо освобождалось от ответственности, но если пожар происходил по «небрежению» постояльца двора, то он обязан был возместить ущерб. Если поджог был осуществлен «нарочным делом», то виновный наказывался сожжением.

Вымогательство представлялось в двух казусах (гл. X, ст. 186, 251). В одном преступник принуждал потерпевшего написать заемную кабалу, во втором — угрожая ложным иском па крупную сумму, получал от потерпевшего меньшую сумму в качестве отступного.

Преступления против личности были представлены такими составами, как: преступления против жизни (убийство, неумышленное причинение смерти, нанесение вреда здоровью, повлекшее смерть потерпевшего); причинение вреда здоровью, побои (гл. IX, ст. 3; гл. X, ст. 94, 133, 134 и др.); угроза убийства или нанесение имущественного ущерба (гл. IX, ст. 135, 202); преступления против свободы, чести и достоинства личности (похищение людей, бесчестье); нарушение права на неприкосновенность жилища.

Убийство подразделялось на простое, с отягчающими и смягчающими обстоятельствами. К «привилегированному» убийству относилось убийство родителями законнорожденного ребенка (тюремное заключение на один год и церковное покаяние — гл. XXII, ст. 3). Убийство же матерью или кем-либо «по ее веленью» незаконнорожденного ребенка относилось к квалифицированному составу, равно как и убийство родителей, мужеубийство (женоубийство смертной казнью не каралось), убийство холопом господина или кого-либо без ведома господина, убийство в суде, убийство лицом, которое ранее угрожало потерпевшему (гл. XXII и гл. X, ст. 133). Помимо умышленных убийств законодатель выделил убийство в драке, «пьяным делом» (гл. XXI, ст. 69, 71, 73), а также умышленное нанесение ран, которые привели к смерти потерпевшего (гл. X, ст. 105; гл. XXII, ст. 17).

Особое внимание в Уложении уделено защите чести и достоинства личности с учетом классового и сословного принципа. Понятие бесчестья в законе трактуется очень широко — оскорбление словом или действием, нанесение увечья, ложное челобитье, лжеулики, упрек в незаконном рождении и т. д.

Наказание за бесчестье варьировалось в зависимости от его характера (легкое или позорящее) и общественного положения потерпевшего. Уплата за бесчестье могла назначаться в двойном, тройном и даже четверном размере. Так, двойного взыскания требовало бесчестье замужней женщины, еще больше — незамужней девушки — «против отцова вклада в четверо», в то время как бесчестье неверстанных (несовершеннолетних) сыновей оценивалось всего лишь в половину бесчестья их отцов (гл. X, ст. 99).

Преступления против нравственности и семейных устоев были представлены такими составами, как прелюбодеяние, сводничество, изнасилование, при этом законодатель ужесточил ответственность за пособничество в изнасиловании, табачничество, различные проявления неуважения детьми родителей — грубое обращение, побои, завладение их имуществом, отказ содержать их в старости, подача против них иска и т. д. (гл. XXII, ст. 4, 5, 6).

В системе преступлений можно выделить особую группу сословных преступлений, отсутствовавших в законодательстве XVI в. К ним относятся преступления служилых людей в сфере поместно-вотчинного землевладения (гл. XVI, XVII): заклад поместья или вотчины с целью уклонения от службы, получение поместья в обход законных наследников, продажа вотчины двум покупателям, продажа или заклад чужой вотчины, приобретение церковными боярами и дворянами государственных земель и т. д.

В гл. XIX перечислены преступления, направленные на разрушение посадской общины и отчуждение городских земель и дворов. К ним относились закладничество, продажа или заклад тяглых посадских дворов и земель беломестцам, приобретение их холопами или владельческими крестьянами. Законодатель предусмотрел также составы преступлений в сфере крепостного права: прием к себе на жительство беглых крестьян, оформление помещиками служилой кабалы на крестьян и изъятие их таким образом из тягла, умысел или покушение холопа на убийство своего господина, подача беглым холопом челобитной о поступление в холопство к другому господину.