Развитие речи. 
Педология

Развитие речи ребенка проходит три стадии: 1) стадия крика; 2) стадия лепета; 3) стадия говорения на определенном языке.

Крик в качестве экспираторного спазма сопровождает рождение ребенка. Но крик новорожденного сравнительно монотонен. Однако уже у месячного младенца можно различить крик боли и крик голода. Вообще в первые же месяцы крик становится эмоционально выразительным и в звуковом отношении разнообразным (крик, стон, всхлипывание, вздохи и т. п.). Но только приблизительно полугодовой ребенок начинает понимать связь между своим криком и поступками окружающих и пользуется криком как средством воздействия на поведение других людей: крик-междометие становится криком-императивом.

Приблизительно у двухмесячного ребенка можно наблюдать уже лепет. Лепет, в свою очередь, проходит две стадии: 1) звуковой лепет и 2) слоговой лепет. Первая стадия характерна для первого полугодия: младенец лепечет отдельные звуки, обычно настолько своеобразные, что их невозможно записать обыкновенными нашими буквами. Вторая — слоговая — стадия характерна для второго полугодия: ребенок лепечет слоги. Эти слоги чаще всего простые (один или два звука) и прямые (согласный — гласный). Гласный — обыкновенно а или а, из наших согласных самые ранние — губные (м, б, п, в), а затем зубные ц, взрывные (д, т) и носовые (и). Для звукового лепета характерны итерации (многократные повторения одного и того же слога) и интонации, делающие лепет певучим и выразительным.

Так возникают первые детские «слова»: мама, папа, баба, вава, дада, mama, папа (последние часто в мягкой форме — дядя, тятя, няня). Эти слова из простого лепета становятся словами благодаря своеобразному отношению к ним взрослых. «Совершенно естественно, что мать, встречаемая своим находящимся в бодром настроении ребенком звуком мама, истолковывает последний так, как будто бы ребенок ее называет мама; и так как она часто подходит к кроватке, когда слышит этот звук, то ребенок выучивается сам пользоваться этим звуком, когда хочет ее позвать. Так делается последний общепризнанным словом для понятия мать» (Jespersen). Но, кроме матери, ребенка окружают и другие люди, которые как бы распределяют между собой детские «слова», тем самым дифференцируя их значение и делая их таким образом настоящими словами: баба, папа, тятя, няня. Взрослые же содействуют дифференцировке и приданию смысла таким детским словам, как ам (кушать), на, дай и т. п. Из этих слов обыкновенно и состоит словарь годового ребенка.

Однако между употреблением этих слов и речью ребенка на определенном языке лежит длительный период выучивания ребенка данному языку: ребенок выучивается говорить на языке окружающих его людей. Выучка говорению на определенном языке — языке той среды, в которой живет ребенок, приходится главным образом на второй год. Своеобразно в этой выучке следующее: в то время как развитой взрослый систематически, при помощи учителя и всяких учебных пособий усваивает новый язык далеко не безупречно, даже если он живет в среде, говорящей на этом языке, даже не очень развитой малютка, без всякой системы, без учителя и учебных пособий безупречно овладевает данным языком. Для объяснения этого факта было придумано много неверных гипотез: одни объясняли наследственностью, но ребенок выучивается так же легко языку своей среды и тогда, когда это не язык его родителей; другие бездоказательно ссылаются якобы на большую впечатлительность детского слуха; третьи — на гибкость органов речи малютки, но как раз общеизвестные дефекты детского произношения свидетельствуют, насколько несовершенны еще эти органы; четвертые — на отсутствие сложившихся у детей противоположных речевых привычек, но и это сомнительно, так как даже у малюток мы наблюдаем ряд неправильных привычек произношения, употребления слов и т. п.

Не надо вообще преувеличивать легкость, с которой малютка выучивается языку среды: весь второй год уходит на это, причем двухлетний ребенок говорит еще далеко не как следует, хотя он все время живет в среде, говорящей на данном языке, находясь с ней в самом интимном общении. Прожив год в чужой стране, взрослый, если не имеет возможности говорить на родном языке, хорошо (кроме отчасти произношения) овладевает языком этой страны. Надо объяснить нс мнимое превосходство в этом отношении малютки над взрослым, а, вообще, почему малютка, если он не идиот, овладевает таким, казалось бы, нелегким делом, как говорение на определенном языке. Две причины, повидимому, являются решающими. Первая — подражательность малютки. Уже в последней четверти первого года у младенца развивается подражательность, а малютка на втором году — в высшей степени подражающее существо: благодаря подражанию он перенимает поступки окружающих людей, их манеры и их речь. В тех семьях, где ребенок растет одиноко, выучка языку у него замедляется; наоборот, в семьях, где ребенок интенсивно и часто общается с людьми, он начинает говорить очень рано. Вторая причина — сравнительно легкое образование условных связей в этом возрасте и — отсюда — сравнительная легкость образования привычек и понимания связей: «У нормальных младенцев кортикальные иннервации в первые два-три месяца их жизни так мало развиты, что условные связи обычно нс могут быть образованы. Но во второй половине первого года жизни развитие временных связей со всех воспринимающих поверхностей (глаза, уха, носа, кожи) идет все более интенсивно, но происходит медленнее, чем в позднейший период жизни. Только в течение второго года жизни механизм условных рефлексов достигает своего полного развития и функционального совершенства» (Красногорский).

Так как органом образования условных рефлексов у человека является кора больших полушарий головного мозга, то понятно, почему дети с задержанным мозговым развитием начинают поздно говорить (идиоты вовсе не выучиваются языку).

Усвоение малюткой языка окружающей среды происходит своеобразно. В фонетическом отношении надо прежде всего отметить ту особенность произношения малютки, которую мы называем косноязычием, если она встречается у более старших: он плохо произносит шипящие (ш, ж, ч, щ), заменяя их свистящими; и особенно трудно дается ему р; небные к и г он проявляет тенденцию заменять зубными т и д. Вторая особенность фонетики малютки — сокращение длинных слов: имеется тенденция превращать все слова в односложные или, максимум, двусложные, причем сохраняются обычно или сильные в ударном отношении слоги, или последние, а слоги с скоплением согласных превращаются в простые слоги. Наконец, у малютки еще сохраняется, правда, уже изживаемая тенденция к полному или частичному (без конечного гласного) удвоению слога. Положительной особенностью произношения маленького ребенка является интонация, благодаря которой его речь более певуча и более эмоционально выразительна. Нетрудно видеть, что особенности произношения малютки — меньший ассортимент членораздельных звуков, короткие слова, итерации слогов, даже интонация (элементы так называемого музыкального ударения) — свидетельствуют о примитивности этого произношения.

В грамматическом отношении язык малютки характеризуется аграмматизмом: в нем нет ни склонений, ни спряжений, ни сознательного пользования приставками и суффиксами. Поэтому нет особого смысла спрашивать, как это делало немалое число исследователей, какая часть речи насколько развита в языке малютки: в его языке нет ни склоняемых, ни спрягаемых частей речи, т.с. нет частей речи в обычном смысле этого слова. Вследствие этого слово малютки — менее определенное, более расплывчатое по своему значению. Фраза малютки в начале состоит всего из одного только слова, да и впоследствии его предложения очень короткие. Форма, в которой ребенок употребляет данное слово, та, которая наиболее употребительна в окружающей его среде, притом, конечно, фонетически упрощенная. Вот пример фразы малютки: «баба, ба му» (баба, это бак с мукой). А вот пример его разговора: Папа дома?

— Ни. Что он делает? — Писи. А что он пишет? — Бугага.

Понимание ребенком речи окружающих значительно предшествует развитию его собственной речи. Уже годовой ребенок понимает значительное количество названий хорошо знакомых ему предметов, а также простые приказания и т. п. Полуторагодовой ребенок уже часто понимает простую речь окружающих настолько, что с ним можно разговаривать в пределах его жизненного опыта сравнительно простыми фразами, хотя сам он может в это же время говорить еще плохо. Так ребенок усваивает слова и их значение.

Однако усвоение малюткой значений слов, как это видно из его словоупотребления, далеко несовершенно. Вероятно, ребенок усваивает сначала данное слово в очень конкретном его значении, как название данного лица, данной вещи и т. д., т. е. как своего рода собственное имя. Но, видя, что окружающие пользуются этим словом и в других случаях, он также начинает расширять свое пользование данным словом, притом нередко ошибочно: так, например, он начинает называть папой всех мужчин или коровой («му») все показываемые ему картинки, раз первую из них назвали так. Особенно много трудностей доставляют детям слова со многими значениями, особенно переносными. Легко ребенок смешивает слова, сходные в звуковом отношении.

Среди ошибок детского словоупотребления видное место занимают слова с меняющимся или относительным значением. Таковы, в первую очередь, личные местоимения: ребенок слышит слово «я» то в смысле «отец», то в смысле «мать» и т. д., а с другой стороны, слышит, как его называют он, и начинает называть себя также он. Другой пример

— слова отец, малыш и т. д., прилагаемые к различным субъектам, что сильно сбивает ребенка с толку. Также ребенок долго путает, по еще неясным для нас причинам,.

Схема 3. Рост словаря одного ребенка в возрасте 14—36 месяцев (по Найсу).

слова с противоположными значениями, например, вчера и завтра, тепло и холодно и т. д.

Числительные и союзы обычно отсутствуют в языке малютки. Предлоги появляются только в конце второго года, да и то один какой-нибудь в чрезвычайно широком и потому неправильном значении, притом лишь у хорошо говорящих детей. Своеобразно употребление отрицания: обыкновенно после отрицаемого слова и в форме нет, например, кушать пет.

Индивидуальные колебания в овладении языком у малюток настолько велики, что о каких-либо более или менее устойчивых стандартах нс может быть и речи: достаточно сказать, что активный словарь двухлеток колеблется от нескольких десятков слов до тысячи и свыше. Поэтому можно только в самой общей форме так обозначить путь развития языка малютки: первая половина второго года — стадия развития понимания чужой речи (полуторагодовой ребенок уже понимает простой разговор окружающих, но сам пользуется в сильной степени жестами); вторая половина второго года — стадия развития своей речи до степени фонетически и грамматически очень несовершенной фразы из очень небольшого количества слов. Мозговая болезнь или мозговое недоразвитие, задержка общего развития ребенка, особенно на почве рахита или истощающей болезни, и одиночество малютки — наиболее частые причины задержки в развитии речи ребенка. Неправильная речь ребенка является обычно результатом либо речевого недоразвития (своего рода речевой инфантилизм), либо подражания неправильной речи окружающей среды.

Не надо думать, что ребенок исключительно пассивно усваивает речь окружающей среды: мы видели, как активно перерабатывает он ее во всех отношениях — фонетическом, грамматическом и семасиологическом. Больше того: по мнению ряда языковедов (например, Есперсена), ребенок в свою очередь до известной степени влияет на речь окружающих. Мы видели, что некоторые слова, вроде мама, прямо заимствуются из словаря ребенка, и взрослые только дифференцируют значение этих слов. Но взрослые нередко себе создают особый детский жаргон (что, кстати сказать, очень непедагогично) и пользуются им в общении с детьми, а иногда и между собою.

Овладевая таким мощным средством общения, каким является в человеческом обществе язык, малютка тем самым входит в еще более тесное общение с окружающими людьми. Через речевое общение не только сам ребенок, с его желаниями и мыслями, становится более понятным его близким, но и они, в свою очередь, получают более легкую возможность влиять на поведение ребенка и на его умственное развитие, на обогащение его новыми знаниями. С этих пор он получает знания не только из своего личного опыта, но и из слов окружающих людей.