Потребность и ценность познания
Только в ориентировочной деятельности во время активной работы сознания возможно отношение к объекту потребности как к ценности. «Субъект прибегает к ориентировочной деятельности именно в тех условиях, — отмечает П. Я. Гальперин, — когда в наличной ситуации отсутствуют условия, которые автоматически обеспечивают успех поведения; когда нужно обеспечить этот успех иным путем, иногда вопреки… Читать ещё >
Потребность и ценность познания (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Процесс познания обусловлен потребностью субъекта в объекте. «Проблемное» удовлетворение потребностей порождает мир ценностей и оценок. Потребность есть объективное состояние субъекта как его нужда, но в полной мере потребность становится способностью направлять и регулировать деятельность, когда потребность сопряжена с соответствующим ей предметом. Ценность — объективный феномен, но это не значит, что ценность возникает помимо человеческой деятельности и человеческого сознания. Объективность ценности состоит не в том, что она существует до сознания людей как некое атрибутивное свойство вещей самих по себе. Потребность может удовлетворяться как в условиях, не предполагающих значительных затрат физических и духовных сил человека, так и в условиях обязательного разрешения практических или теоретических проблем той или иной степени сложности. Статус ценностных аспектов познания и действия прежде всего задается вопросом, как достигнуть цели, в отличие от статуса потребности, соответствующего вопросу, чего надо достигнуть, говорим ли мы о практической или о познавательной деятельности.
Только в ориентировочной деятельности во время активной работы сознания возможно отношение к объекту потребности как к ценности. «Субъект прибегает к ориентировочной деятельности именно в тех условиях, — отмечает П. Я. Гальперин, — когда в наличной ситуации отсутствуют условия, которые автоматически обеспечивают успех поведения; когда нужно обеспечить этот успех иным путем, иногда вопреки сбивающим влияниям внешней среды или прежде усвоенных привычек»[1]. «Чем эффективнее выполняемые действия, тем меньше мы их осознаем. Рефлекторное действие и сознание как бы взаимно исключают друг друга — чем больше рефлекс является рефлексом, тем меньше он осознается», — утверждает К. Прибрам[2].
Ценностное отношение осознается не во всех случаях удовлетворения потребностей, но лишь когда наличествует «проблемная ситуация», а применяемые методы достижения цели оказываются малоэффективными. Бывают и «мнимые ценности», объект которых отличен от объекта потребностей. В проблемной ситуации для удовлетворения потребности субъект вынужден преодолевать «сопротивление» объекта и устранять различия и противоречия между конкретными условиями действия и той применяемой технологией поведения, которая оказывается неадекватной объекту. Адекватная своему объекту внешняя деятельность рано или поздно перестает порождать осознанные оценки вещей, становится автоматической; в ней угасает ценностное отношение субъекта к объекту. Скажем, воздух, которым мы дышим в привычных условиях, не является для нас ценностью, ибо для его поглощения нам не нужно решать никаких особых проблем. Но в условиях его недостатка или загрязнения (во время космического полета, в подводной лодке, при обвале в шахте и т. п.) чистый воздух осознается как ценность, так как мы вынуждены специально создавать особые условия для нормальной работы легких.
Каковы же формы ценностной фиксации и регулирования внутридеятельностного противоречия? Можно выделить по меньшей мере три таких общих формы, характерных как для материальной целенаправленной деятельности, гак и для деятельности по преимуществу духовной. Это ценностные аспекты эмоциональных состояний субъекта, образного отражения действительности и воли. Они актуально взаимосвязаны между собой, пронизывают друг друга, но вместе с тем можно установить и их относительную последовательность во времени: генетически исходным, по-видимому, является оценочный момент в эмоциях, потом следуют познавательные оценки, затем появляется оценочная функция волевых актов.
Сопротивление материального объекта может первоначально не осознаваться субъектом в форме идеальной модели этого противоречия, но так или иначе оно фиксируется в форме эмоций. Эмоция — это первичный способ фиксации внутридеятельностного противоречия, необразной регистрации того, что наша деятельность неэффективна либо, наоборот, после предпринятых усилий стала эффективной (отрицательные или положительные эмоции). По известной формуле психофизиолога П. В. Симонова, академика РАН, эмоция есть произведение потребности на дефицит информации: Э = П • ДИ, где Э — эмоция, П — потребность, ДИ — дефицит информации[3]. Исходное эмоциональное состояние, возникающее в практике, побуждает субъекта к стремлению разобраться, почему предпринятые усилия не привели к удовлетворению потребности.
Переходя в процессе познания от простых к высшим интеллектуальным формам, эмоциональные состояния продолжают регулировать и обнаруживать противоречия в самом ходе познания на всех его уровнях. Специфические эмоциональные состояния возникают у познающего субъекта и тогда, когда существует противоречие между чувственным и рациональным, и тогда, когда не согласованы между собой различные чувственные образы, и тогда, когда складываются противоречия внутри логической сферы. Достаточно проделать с самим собою несколько внутренних опытов (например, когда мы сразу же эмоционально реагируем: соглашаемся с тем или иным суждением или не соглашаемся, не зная почему), чтобы лично убедиться в столь универсальной и специфической роли эмоций.
При такой трактовке эмоций (в том числе религиозной эмоции) как одной из форм регистрации и регулирования внутридеятельностного противоречия понятие эмоции обретает самостоятельный гносеологический (а не только психологический) статус. Это понятие в данном случае достаточно четко отличается от таких категорий, как чувственный образ, рациональный образ, познание, знание, и занимает свое собственное и чрезвычайно важное место в гносеологическом анализе деятельности. Отрицательные эмоции порождаются неправильностью деятельности и рано или поздно исчезают при длительной стабильности правильных действий. Последние некоторое время сопровождаются эмоциями положительными. Оценки противоречивости деятельности как аспект системы идеальных образов имеют место и в самой практике и тем более на уровне размышления; они пронизывают «протокольные описания» неправильности действия, проявляются в сравнениях, догадках, проблемах, гипотезах и т. п.
Наконец, определенная сторона воли как третья основная форма фиксации ценностного отношения субъекта к объекту представляет собой синтез оценок на уровне «практического разума». Воля позволяет выбирать из ряда различных планов возможного поведения тот, который максимально значим для субъекта, регулирует выбор цели действия и контролирует ее осуществление вплоть до удовлетворения потребностей или до момента обнаружения нового внутридеятельностного противоречия.
Таким образом, оценка отношения субъекта к объекту выступает мерой всякого внутридеятельностного противоречия и реализуется в системе разнокачественных форм, последовательно сменяющих друг друга.