Особенности исполнения. 
Обязательственное право

«Загадка генерального подряда».

Вопрос о смысле и значении норм ст. 706 ГК «Генеральный подрядчик и субподрядчик» является предметом споров в нашей литературе на протяжении вот уже без малого двух десятков лет — ровно столько, сколько существует состоящая из них статья. По простом ознакомлении с ее содержанием остается впечатление, что содержащиеся в ст. 706 нормы представляют собой частный случай преломления общих принципов, согласно которым (1) должник вправе возложить исполнение своего обязательства на третье лицо (ст. 313 ГК), при этом (2) оставаясь ответственным за действия такого лица перед собственным креди- *см. § 4 тором*. «Сущность принципа генерального подряда состоит в том, гл. 1 что генеральный подрядчик несет перед заказчиком ответственность за последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств субподрядчиком^[1], поскольку обязательствами по договору подряда связаны только заказчик и генеральный подрядчик»^[2]. Конечно, из нее можно выудить и нечто своеобразное, из других норм и принципов гражданского права невыводимое, но лишь при самом придирчивом ее словесном толковании — продукте приложения весьма изворотливого ума. Парадокс состоит в том, что полученные при этом результаты неизменно оказываются более чем скромными и к тому же столь надуманными и неправдоподобными, что поневоле вызывают недоверчивое к себе отношение даже со стороны самого непредубежденного наблюдателя^[3]. Не будет, следовательно, преувеличением название настоящего пункта: смысл и назначение ст. 706 ГК являются одной из тех загадок, на которые так богато современное российское законодательство.

«Загадка генерального подряда» может служить одной из чрезвычайно эффектных иллюстраций плодотворности применения исторического метода в юридическом исследовании. Возможность разгадать се появляется только у лиц, знакомых с исторической эволюцией условий заключения и исполнения одного из видов подрядных договоров, происходившей в нашем Отечестве — договоров подряда на капитальное строительство. Кроме того, найденная разгадка продемонстрирует, насколько велико бывает порой влияние юридической доктрины и авторитета ее представителей на содержание положительного законодательства.

1) Решение вопроса по законодательству 1961/64,1991 гг.; гипотеза. Упоминания о системе генерального подряда не было ни в дореволюционном законодательстве, ни в ГК РСФСР 1922 г. В кодифицированных актах гражданского законодательства мы впервые сталкиваемся с ним лишь в ст. 68 Основ гражданского законодательства 1961 г. и соответствующей ей ст. 369 ГК РСФСР 1964 г., согласно которым «Договор подряда на капитальное строительство заключается заказчиком с одной строительной организацией, а в случаях и в порядке, определяемых Советом Министров СССР, с двумя и более строительными организациями, которые вправе в качестве генерального подрядчика на основе договора субподряда поручать выполнение отдельных комплексов работ специализированным организациям (ст. 38 настоящих Основ^[4]). — Договор на выполнение работ по монтажу оборудования заключается заказчиком либо с генеральным подрядчиком, либо с поставщиком оборудования. — С согласия генерального подрядчика договоры на выполнение монтажных и иных специальных работ могут заключаться заказчиком с монтажными или иными специализированными организациями».

«Осколок» (первый абзац) ст. 68/369 Основ/ГК РСФСР 1961/64 гг. с течением времени превратился в ст. 92 Основ гражданского законодательства 1991 г., согласно которой «подрядчик вправе привлечь к исполнению договора других лиц (субподрядчиков), отвечая перед заказчиком за результаты их работ. В этом случае подрядчик выступает перед заказчиком в качестве генерального подрядчика, а перед субподрядчиком — в качестве заказчика». Хорошо видно принципиальное отличие этого «осколка» от своих прототипов: в нем нет ссылки на общие положения об исполнении обязательств третьими лицами и ответственность должников за действия третьих лиц, на которых он возложил исполнение. Почему? По всей видимости потому, что за три десятка лет действия кодифицированных актов 1961/64 гг. тезис о применении этих положений к системе генерального подряда перекочевал в категорию очевидных; в нем просто перестали сомневаться.

Это предположение не может не навести на следующую мысль: в эпоху действия ГК РСФСР 1922 г. этот тезис должен был быть если и не спорным, то, во всяком случае, не столь очевидным, каким он стал казаться позднее и каким кажется сегодня. Примем это как гипотезу. Обратимся к законодательству и литературе эпохи действия первого российского ГК, дабы понять, оправдается ли она, и если да, то выяснить повод к таким сомнениям.

2) Решение вопроса по ГК РСФСР 1922 г., строительному законодательству 1936/38 гг. и гражданско-правовой литературе этого периода. Норма и. 2 ст. 119 ГК РСФСР 1922 г. устанавливала, что должник не освобождается от ответственности за невозможность исполнения обязательства, наступившую по вине (умыслу или неосторожности) третьих лиц, «…на коих в силу закона или поручения должника возложено выполнение обязательства». В течение почти всего времени своего действия данная норма трактовалась в литературе весьма широко — как положение об ответственности должника за действия третьих лиц, привлеченных им к исполнению обязательства (аналог ст. 403 современного ГК) — частном случае ответственности за чужую вину^[5].

Правовое положение субподрядчиков, но отношению к заказчику и генеральному подрядчику в то время определялось на основании ст. 3 постановления СПКСССРиЦКВКП (б)от11.02.1936 «Об улучшении строительного дела и об удешевлении строительства»^[6], а также ст. 5, 23 Правил о подрядных договорах, но строительству^[7][8], согласно которым генеральный подрядчик «…несет перед заказчиком ответственность за выполнение всего объема общестроительных, специальных и строительно-монтажных работ», «…несет перед заказчиком ответственность за выполнение всех работ, производимых как им самим, так и его субподрядчиками», при этом «…приемка работ, выполняемых субподрядчиками, производится генеральным подрядчиком, который сдает эти работы заказчику в общем составе законченных объектов»¹⁰². «Ответственность генерального подрядчика за выполнение работу производимых субподрядчиками, — заключали авторы, — подпадает под действие ч. 2 ст. 119 Г/С*»^[9].

Точно такой же взгляд был характерен и для советской литературы того периода, специально посвященной гражданско-правовым проблемам капитального строительства. Так, И. Л. Брауде цитировал другое место ст. 3 постановления 1936 г., где, в частности, говорилось, что «…при выполнении строительных работ подрядным способом на каждой площадке должен быть один генеральный подрядчик, ведущий общестроительные работы и осуществляющий специальные работы через специализированные строительные и монтажные организации»^[10]. Коль скоро генеральный подрядчик «…руководит всем строительством, координирует работу всех субподрядных организаций па данном строительстве… представляет это строительство (включая участвующие в нем субподрядные организации) перед местными органами власти»^[11], вполне логично и естественно, что генеральный подрядчик песет и гражданско-правовую ответственность за выполнение всех строительных работ, в том числе тех, что производятся не им непосредственно, а субподрядчиками^[12].

Идентичная позиция была выражена и в учебной литературе^[13].

3) Сомнения в господствующей точке зрения: И. Б. Новицкий (1951) и В. К. Райхер (1958). Что же выходит? В отсутствии обязательственных правоотношений между заказчиком и субподрядчиками и, стало быть, в ответственности генерального подрядчика за субподрядчиков по общим правилам об ответственности за чужую вину вроде как никто и не сомневался. И тем не менее вопрос этот посчитали необходимым прямо разрешить в новой союзно-республиканской кодификации гражданского законодательства начала 1960;х гг. Зачем? Неужели только для того, чтобы констатировать очевидное или перенести норму из правительственного акта в законодательный? Нет, существовали и более веские причины.

Сомнения в правильности господствующей точки зрения все-таки существовали. Высказаны они были (насколько нам это известно) лишь двумя учеными, но какими! — Иваном Борисовичем Новицким и Владимиром Константиновичем Райхером. Видимо, непререкаемый авторитет того и другого заставил законодателя уделить внимание вопросу, с их подачи в одночасье перекочевавшему в категорию «спорный».

Сомнения проф. Новицкого были выражены косвенно. Они проявились при рассмотрении им вопроса о субъектах-адресатах сметы строительства — документа, являющегося составной частью договора заказчика с генеральным подрядчиком. Казалось бы, что за вопрос? — ведь если субподрядчики в данном договоре не участвуют, то ни одна из его частей, включая смету, их не касается. Тем не менее, опираясь на ст. 4 Правил о подрядных договорах по строительству и арбитражную практику, ученый заключил, что «…смета к техническому проекту обязательна не только для расчетов между заказчиком и генеральным подрядчиком, но и для расчетов между генеральным подрядчиком и субподрядчиками»^[14]. Если это так, то отсюда следует, что за субподрядчиками должно быть признано право предъявлять требования об оплате выполненных ими работ непосредственно к заказчику (минуя генерального подрядчика), опираясь на положения строительной сметы. Но в таком случае очевидно и другое: заказчик должен быть наделен правом требовать непосредственно с субподрядчиков выполнения работ, предусмотренных такой сметой, а значит — и право привлекать их к гражданско-правовой ответственности за нарушение ее предписаний.

Что же касается В. К. Райхсра, то его сомнения, выраженные не просто прямо, но и столь ярко, что под их воздействием господствовавшая доселе точка зрения почти померкла, то они основывались на узком (ограничительном) толковании и. 2 ст. 119 ГК РСФСР 1922 г.^[15], согласно которому п. 2 ст. 119 ГК РСФСР 1922 г. распространяется лишь на случаи, когда контрагент должника непосредственно взаимодействует с кредитором, например, отпускает товар со своего склада или доставляет его на склад кредитора. Что же касается субподрядчиков_у то таковые действием указанной нормы Кодекса не охватываются, поскольку они непосредственно с заказчиком строительства (минуя генерального подрядчика) не взаимодействуют. В результате, по мнению ученого, складывается положение, позволяющее генеральному подрядчику сложить с себя ответственность перед заказчиком в случае, когда имевшее место с его стороны нарушение обязательства было вызвано деятельностью субподрядчиков. Считая его неприемлемым, В. К. Райхер предложил внести в новый (проектировавшийся в то время) Гражданский кодекс положение о наиболее целесообразном (с его точки зрения) способе разрешения подобных ситуаций, а именно — о праве предъявления заказчиком прямого иска непосредственно к неисправному субподрядчику, предварительно связанным друг с другом неким «обязательством из закона»^[16].

По всей видимости, стремлению дать ответ на подобные — логически выводимые и положительно выраженные — сомнения мы и обязаны проникновением в Основы и Кодексы норм об ответственности генерального подрядчика перед заказчиком за действия субподрядчиков — норм, которые стали восприниматься как очевидные едва ли не с самого момента их установления^[17] и (в отсутствие сомнений, подобных описанным^[18]) продолжают казаться таковыми и сегодня.

4) Генеральный подрядчик и подрядчик по генеральному договору. В советской литературе справедливо указывалось на недопустимость смешения рассмотренной здесь системы генерального подряда с системой генеральных и годовых договоров, также практиковавшейся именно в сфере капитального строительства^[19]. Эта система восходит к постановлению СНК СССР от 23.10.1934 «О порядке утверждения титульных списков строек» и уже упомянутым Правилам о подрядных договорах по строительству от 26.02.1938; эта же система была воспроизведена и в двух последующих редакциях данных Правил (от 24.08.1955 и 24.12.1969). Согласно указанным документам подрядные договоры заключались па строительство объектов, внесенных в так называемые титульные списки — ежегодно утверждавшиеся перечни наименований (титулов) подлежащих возведению объектов капитального строительства с указанием места размещения, проектной мощности, сметной стоимости (в том числе размера капиталовложений на очередной год) и продолжительности строительства. Поскольку общий срок строительства в то время, как правило, существенно превышал один год (то ли строительство велось медленно, то ли объекты возводились грандиозные), а основным периодом финансового планирования (бюджетирования) народного хозяйства СССР был именно год, возник вопрос о способе преодоления разрыва между положениями краткосрочных финансовых и долгосрочных строительных планов (титульных списков). Таким способом сложилась система двойного договорного оформления строительства: «…1) на весь объем работ, если они выходят за пределы одного года, заключается так называемый „генеральный“ договор и 2) в пределах его на каждый год строительства заключают годовые договоры на объем работ (и в счет финансирования. — В. Б.) данного года… Годовые договоры являются окончательной конкретизацией предмета, цены и сроков подрядных отношений, устанавливаемых между сторонами генеральным договором. Генеральный и годовые договоры вместе составляют единую систему, один сложный договор»^[20].

В настоящее время систему титульных списков и, соответственно, генеральных договоров можно считать достоянием прошлого. От нее отказались уже в Правилах о договорах подряда на капитальное строительство от 26.12.1986; ныне действующие Основные положения порядка заключения и исполнения государственных контрактов (договоров подряда) на строительство объектов для федеральных государственных нужд в Российской Федерации^[21], отчасти заменившие советские Правила, связки «генеральный договор — годовые договоры» не предусматривают.

Исполнение обязательств с множественностью лиц на стороне исполнителя. В изъятие из правила п. 2 ст. 322 ГК, согласно которому предпринимательские обязательства с множественностью лиц на любой из сторон признаются солидарными, п. 1 ст. 707 ГК устанавливает, что обязательства по производству подрядных работ, в которых на стороне подрядчика выступает несколько лиц^[22], признаются солидарными обязательствами только при неделимости своего предмета. Если же предмет обязательства делим, то обязательство подрядчиков является долевым. Иными словами, предпринимательский характер обязательства подрядчика сам по себе не придает ему солидарности.

Согласно п. 2 ст. 707 ГК при делимости предмета обязательства каждый из его участников на стороне подрядчика приобретает права и несет обязанности по отношению к заказчику в пределах своей доли.

Законом, иными правовыми актами или договором могут быть предусмотрены исключения из общего правила о солидарности обязательства выполнения подрядных работ даже при неделимости его объекта.

ГК не расшифровывает вопроса о том, что такое предмет обязательства. Если его отождествлять с одним только материальным результатом работ (вещыо), то очевидно, что сфера применения норм п. 2 ст. 707 ГК о долевом обязательстве подрядчиков окажется чрезвычайно узкой, а то и вовсе сведется на нет. С этой — узкой — точки зрения делимым будет, например, предмет обязательства, возникшего из договора давальческой переработки сырья заказчика, но поскольку вряд ли заказчик поручит такую переработку нескольким лицам, ни соподрядчикам, ни долевому характеру их обязательства будет просто неоткуда взяться. В то же время недвижимая вещь (здание, сооружение) — результат, в создании которого, как правило, участвует много различных лиц, — есть предмет, явно неделимый; стало быть, и здесь почвы для долевых обязательств сонодрядчиков по общему правилу не будет. Вряд ли составители ГК, формулируя п. 2 ст. 707, имели в виду создание правила, не имеющего практической почвы для применения.

Все встает на свои места в том случае, если мы предположим, что предметом обсуждаемого обязательства является не только материальный результат, достигнутый должником, но и приведшие к нему действия (работы). «Так, два строителя дачного домика — солидарные должники (и кредиторы) по отношению к заказчику, но они будут долевыми должниками (и кредиторами), если согласно договору один из них выполняет функцию плотника (делает сруб), другой — столяра (делает и устанавливает двери и окна, обшивает домик); если же два лица договорились об изготовлении и установке в квартире заказчика шести межкомнатных дверей, они будут его долевыми должниками (и кредиторами)»^[23]. Иными словами, если подлежащие выполнению работы являются разнородными, то предмет обязательства по их производству, несомненно, оказывается делимым. Заказчик, «разделивший» работы, но их роду и содержанию между несколькими соподрядчиками, вправе спросить с каждого из них только за соответствующие работы, т. е. в соответствующей доле. Подобная — долевая — система оформления договорных отношений служит достойной альтернативой многострадальной системе генерального подряда^[24].

Контроль и указания заказчика. Производство подрядных работ имеет в виду достижение результата, служащего удовлетворению потребностей и интересов заказчика. Естественно, что лучше самого заказчика о характере этого интереса не осведомлен никто. Не составляет исключения и подрядчик: сколь бы подробной и всесторонней ни была техническая документация, определяющая предмет и содержание работ, нельзя исключать того, что в процессе их производства могут обнаружиться определенные неясности и даже отклонения от замысла заказчика. Чтобы разрешить такие неясности и предупредить отклонения, ГК закрепляет права заказчика (1) во всякое время проверять ход и качество работы, выполняемой подрядчиком (п. 1 ст. 715 ГК); (2) давать подрядчику обязательные для исполнения в процессе производства работ законные указания:^1,9 (п. 3 ст. 748 ГК^[25][26]). Кроме того, ГК описывает несколько случаев, в которых (3) возлагает на подрядчика обязанность специально запросить указаний (разъяснений) заказчика (см, например, ст. 716).

Требования, предъявляемые заказчиком к подрядчику в процессе контроля за ходом и качеством работ, а также указания заказчика должны быть законными. Подчиняться незаконным требованиям и указаниям подрядчик нс только не обязан, но и нс имеет права. Так, например, не подлежат исполнению такие указания заказчика, исполнение которых может привести к нарушению обязательных для сторон требований к охране окружающей среды и безопасности строительных работ (п. 2 ст. 751 ГК).

Процесс контроля за ходом и качеством работ, а также указания заказчика не должны нарушать оперативной хозяйственной самостоятельности подрядчика (п. 1 ст. 715 ГК), в том числе если иное не предусмотрено договором, не могут касаться способа выполнения подрядчиком работы (и. 3 ст. 703). Подряжаясь для производства гой или иной конкретной работы, подрядчик отнюдь не становится рабом заказчика и сохраняет за сбой право вести свою повседневную предпринимательскую деятельность, не сообразуясь с мнением заказчика. Что же касается указаний относительно конкретной работы, то ГК исходит из того, что подрядчик — это профессионал в соответствующем деле, а потому и без заказчика в состоянии решить, каким именно способом предпочтительно работу выполнить. Коротко говоря, заказчик вправе указывать подрядчику, что именно, где и когда ему нужно; вопрос же о том, как этого достичь, составляет исключительную прерогативу подрядчика. Он может прислушаться к указаниям заказчика и в этой сфере, но делать этого не обязан.

Обязанность запросить дополнительных указаний заказчика возникает у подрядчика в случаях, предусмотренных п. 5 ст. 709 (для строительного подряда — в п. 4 ст. 743) и п. 1 ст. 716 ГК, а именно — при обнаружении: (1) необходимости в проведении дополнительных работ, приводящих к существенному превышению приблизительной сметы, либо (2) непригодности или недоброкачественности предоставленных заказчиком материала, оборудования, технической документации или переданной для переработки (обработки) вещи, либо (3) иных, не зависящих от подрядчика обстоятельств, которые грозят годности или прочности результатов выполняемой работы, либо создают невозможность ее завершения в срок, либо (4) возможных неблагоприятных для заказчика последствий выполнения его указаний о способе исполнения работы. Подрядчик, не известивший заказчика о возникновении (выявлении) перечисленных обстоятельств и не запросивший его дополнительных указаний, лишается возможности ссылаться на перечисленные обстоятельства в споре с заказчиком (и. 5 ст. 709, п. 2 ст. 716 ГК)^[27]. Очевидно, таким образом, что обязанность подрядчика запросить дополнительных указаний заказчика относится к разряду кредиторских, а не обязательственных.

Заказчик, получивший извещение подрядчика о наступлении (выявлении) перечисленных обстоятельств, но в разумный срок не давший дополнительных указаний относительно судьбы подрядного обязательства, принимает на себя риск одностороннего отказа подрядчика от договора и возмещения убытков, причиненных его прекращением (п. 3 ст. 716).

• [1] В сделанной к этому фрагменту сноске говорится, что «эта ответственность строитсяв соответствии с общими правилами п. 1 ст. 313 и ст. 403 ГК». Но если это так — еслиответственность, о которой идет речь в ст. 706, строится «в соответствии с общимиправилами», то, спрашивается, почему законодатель посчитал нужным упомянутьоб этом, причем именно в нормах о договоре подряда?
• [2] Гражданское право: учебник / под ред. Е. А. Суханова. 3-е изд. Т. I И. С. 617.
• [3] Вот эти результаты: (1) по п. 1 ст. 313 (общей норме) необходимость личного исполнения должником своего обязательства может вытекать «…из закона, иных правовыхактов, условий обязательства или его существа», а, но и. 1 ст. 706 (специальной норме, относящейся только к подряду) — только из закона или договора подряда; (2) пост. 403 (общей норме) должник отвечает перед кредитором только «…за неисполнениеили ненадлежащее исполнение обязательства третьими лицами, на которых было возложено исполнение», а, но и. 2 ст. 706 (специальной) — просто за сам факт привлечения третьих лиц к исполнению, в том числе и тогда, когда произведенное ими исполнение было надлежащим; (3) предусмотренная ст. 403 ответственность должникаможет быть переложена на третьих лиц — непосредственных исполнителей, причемтолько законом, а согласно абз. 2 и. 3 ст. 706 она может быть установлена закономили договором наряду с сохранением ответственности должника; (4) общие нормыникак не ограничивают кредитора в возможности заключения с третьими лицами договоров для привлечения к исполнению чужого обязательства, а п. 4 ст. 706 — ограничивает такую возможность согласием генерального подрядчика. См. об этом, например: Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Книга 3. С. 45—49. Что же касается нормы абз. 1 п. 3 ст. 706, напрямую ссылающейся на и. 1 ст. 313 ист. 403 ГК, т. е. на общие правила о возложении исполнения обязательства на третьих лиц и ответственность должника за их действия, то ее «юридический смысл"так никому выявить и не удалось, «…поскольку какого-либо специального правилаи специальных последствий нарушения подрядчиком обязательства, но личномувыполнению работ эта норма не создает» (Гражданское право: учебник / отв. ред.В. II. Мозолин. Ч. 2. М., 2007. С. 296).
• [4] Соответствует нынешнему п. 1 ст. 313 ГК. Что же касается ст. 369 ГК РСФСР, то онассылалась на его ст. 171 и 223, соответствующие, опять-таки, п. 1 ст. 313 и ст. 403 ныне действующего ГК.
• [5] Весьма подробно об этом см.: Агарков М. М. К вопросу о договорной ответственности.С. 124−132.
• [6] Свод законов СССР. 1936. № 9. Ст. 70.
• [7] Приложение № 3 к постановлению СПК СССР от 26.02.1938 «Об улучшении проектного и сметного дела и об упорядочении финансирования строительства» // Сводпостановлений СССР. 1938. № 9. Ст. 58.
• [8] Цит. по: Братусь С. Н., Луни, Л. А. Вопросы хозяйственного договора. М., 1954. С. 102,120.
• [9] И далее (мотивировка): «В отличие от договора поставки при подрядных отношениях не возникают прямые обязательственные связи между заказчиком и субподрядчиком. Объясняется это тем, что генеральный подрядчик сам принимает предмет субподряда — работу, выполненную субподрядчиком, а затем уже самостоятельно сдаетвсю работу в целом заказчику по договору генерального подряда» (Там же. С. 120;выделено нами. — В. Б.).
• [10] Брауде И. Л. Договоры по капитальному строительству в СССР. М., 1952. С. 181.
• [11] Там же. С. 181−182.
• [12] См. также: Шешенин Е. Д. Основные вопросы договорных отношений по капитальному строительству // Ученые записки Свердловского юридического института. Т. III: Вопросы советского гражданского права и процесса. Свердловск, 1955. С. 13—16.Идентичные взгляды высказаны и в работах двух других советских «цивилистов-строитслсй» этого периода Ю. Г. Басина и В. Ф. Чигира; к сожалению, нс имеяпод рукой их работ, мы не можем отослать читателя к конкретным страницам и призываем поверить в данном случае на слово.
• [13] См., например: Гражданское право: учебник / под общ. рук. Я. Ф. Миколенко. Ч. 2.М., 1938. С. 148, 165—166; Гражданское право: учебник / под ред. М. М. Агарковаи Д. М. Генкина. Т. 2. М., 1944. С. 76, 91; Зимелева А/. В., Серебровский В. И., Шкун-дин 3. И. Гражданское право: учебник для юридических школ. М., 1944. С. 182; Советское гражданское право: учебник. Т. II / под ред. С. Н. Братуся. М., 1951. С. 127;Отдельные виды обязательств / под общ. ред. К. А. Граве, И. Б. Новицкого. М, 1954.С. 224, 250,258—259, 273—274; Иоффе О. С. Советское Гражданское право (Курс лекций): Ч. 2. Отдельные виды обязательств. Л., 1961. С. 183—184; Советское гражданское право: учебник. Т. II / отв. ред. П. Е. Орловский. М., 1961. С. 178—181; Советскоегражданское право: учебник/отв. ред. В. А. Рясенцев. Ч. 2. М., 1961. С. 185—187.
• [14] Новицкий И. Б. Солидарность интересов в советском гражданском нраве. М., 1951. С. 97.
• [15] Райхер В. К. Правовые вопросы договорной дисциплины в СССР. Л., 1958. С. 198—215(гл. III с характерным названием — «Ответственность хозорганов за неисполнение договора, вызванное неисправностью их контрагентов по другим договорам»); применительно к взаимоотношениям заказчика и субподрядчиков — см. с. 199—207.
• [16] См.: там же. С. 254—255 (в составе гл. V с не менее «говорящим» наименованием -«Система прямой ответственности»). Позволим себе заметить, что если бы подобнуюточку зрения взялись обосновывать мы, то к конструкции обязательства из законамы бы, конечно, не прибегли. Вполне достаточным, на наш взгляд, соображениемздесь могло бы стать то, что заказчик, хотя бы и не взаимодействующий с субподрядчиками, на практике всегда информируется генеральным подрядчиком об их привлечении, т. е. знает о них. Ну, а коль скоро он об этом знает и ничуть не возражает, то, стало быть, и соглашается на (одобряет) их привлечение, а значит, принимает па себяриск их неисправности… и т. д. и т. п. Гипотезы же п. 1 ст. 313 и ст. 403 ГК подобногоне предполагают — отсюда и все объясняющая разница.
• [17] См., например: Договоры в социалистическом хозяйстве (/'. Б. Астановский, О. С. Иоффеt Е. А. Поссе и др.) / отв. ред. О. С. Иоффе. М., 1964. С. 233—239 (авторглавы Ю. К. Толстой): Советское гражданское право: учебник / отв. ред. В. Л. Ря-сенцев. Т. 2. М., 1965. С. 161 — 162: Советское гражданское право: учебник/отв. ред.О. А. Красавчиков. Т. 2. М., 1969. С. 198−200; Гражданское право: учебник / отв.ред. П. Е. Орловский, С. М. Корнеев. Т. И. М., 1970. С. 224—226; Верб С. А. Структурные особенности гражданского правоотношения по капитальному строительству //Гражданские правоотношения и их структурные особенности. Свердловск, 1975.С. 59—62; Иоффе О. С. Обязательственное право. М., 1975. С. 443—445 и др.
• [18] Тезис И. Б. 11овицкого об обязательности сметы капитального строительства не только для заказчика и генерального подрядчика, но и субподрядчиков, в литературе развития нс получил; во всяком случае нам о нем ничего неизвестно. Что же касаетсяпредложений В. К. Райхера, то в последующем они были вполне убедительно отвергнуты; см., например, рецензию на его монографию, напечатанную в журнале «Правоведение» (1959. № 4. С. 151 — 158; автор соответствующей критики — О. Н. Садиков).
• [19] «Генерального подрядчика нельзя смешивать с подрядчиком по генеральному договору, который становится генеральным подрядчиком (точнее ведущим подрядчиком) тогда, когда заключает с другими подрядчиками договоры субподряда на выполнение отдельных видов работ» (Советское гражданское право: учебник. Т. II /отв. ред. И. Е. Орловский. С. 180, сноска 1); «…Систему генерального подряда нельзясмешивать со структурой договорных отношений в капитальном строительстве… наличием генерального и годовых подрядных договоров по строительству между заказчиком и подрядчиком… Система генерального подряда зависит от объема и сложности работ, а наличие генеральных и годовых договоров — от сроков строительства"(Шешенин Е. Д. Указ. соч. С. 16—17). Пример подобного смешения: «Система генерального подряда была вызвана не только тем, что строительство большинства объектов выходит за рамки одного календарного года, но и тем, что сложность строительного производства вызвала необходимость разделения труда в строительстве. — Чем глубже это разделение труда, тем большее количество организаций привлекается на строительство. Руководстводеятельностью всех занятых на строительстве специализированных организацийвозлагается на одну строительную организацию (генерального подрядчика), с которой заказчик заключает генеральный договор. Такая система связей предопределяет характер ответственности генерального подрядчика за качество всех работ…"(Ткач А. П. Договор строительного подряда по советскому гражданскому праву: дис… канд. юрид. наук. Киев, 1953. С. 9).
• [20] Гражданское право: учебник / под общ. рук. Я. Ф. Миколенко. Ч. 2. С. 165.
• [21] Утверждены постановлением Правительства РФ от 14.08.1993 № 812.
• [22] Это же правило применяется и к обязательствам, которые служат эквивалентом обязательства производства подрядных работ. Данный вывод следует из упоминания вст. 707 ГК лиц, выступающих на стороне подрядчика, в качестве не только должника, но и кредитора. Полагаем, что это законодательное упущение, которое должно бытьисправлено.
• [23] Комментарий к Гражданскому кодексу РФ. Ч. 2: учебно-практич. комментарий (постатейный) / иод ред. А. И. Сергеева. М., 2010 // Использован текст, содержащийся в БД «КонсультаитПлюс».
• [24] Можно видеть, что предложенная трактовка еще и логично объясняет расположениенорм о презумпции долевого характера подрядного обязательства непосредственновслед за правилами о генеральном подряде.
• [25] Таковые могут содержаться в согласованной сторонами технической документации, но могут и даваться заказчиком подрядчику в одностороннем порядке по мере выполнения работы.
• [26] Данная норма относится только к договору строительного подряда. Несомненно, однако, что она имеет и более общее значение.
• [27] Такие же последствия наступают, если подрядчик не приостановит работу или возобновит ее, не дожидаясь ответа заказчика.