Средства выразительности. 
Риторика

Оратор обладает исключительным правом на речь, а также предполагаемым правом на внимание, в котором, однако, требуется всякий раз утверждаться. Выступающий неизбежно подвергаются оценке, которая во многом основывается на анализе его речевого поведения. Одного понимания недостаточно. Речь должна захватывать, заключенные в ней мысли, идеи — легко усваиваться и запоминаться. Мысль входит в душу вратами чувств, говорили древние. Тогда «форма работает не ради формы и не ради внешнего впечатления, а ради отражения внутренней сущности поставленной проблемы»^[1].

Речевое поведение, в свою очередь, складывается из нескольких составляющих: словесного, или вербального; акустического (тон и его интенсивность, темп, громкость, длина пауз, логические ударения); мимико-жестового. Выделяют также пространственное поведение, характеризующее особенности использования говорящим окружающего пространства как при монологической, так и при диалогической речи.

Прямой смысл слов может не совпадать с истинным намерением выступающего, поэтому слушатель всегда нацелен понять не только прямые, но и косвенные сообщения. То, что не названо прямо, часто передает понимающей аудитории значимую информацию.

Средства выразительности языка, которые активно использует риторика для достижения своих целей, чрезвычайно разнообразны.

• 1. Информационная выразительность проявляет себя в продуманном подборе фактологического материала, умении пользоваться логическими приемами и методами доказательства, в выборе слов и выражений. М. Н. Кожина определила такую выразительность как «интеллектуальную экспрессивность»^[2].
• 2. Личностно определяемая выразительность проявляется интонационно: в ритмике речи, тоне, громкости голоса, интонационных ударениях, паузах. Большую роль играет фонетика, чьи возможности проявляются, например, в аллитерации, повторении согласных («Мели, Емеля»; «Очей очарованье»), или ассонансе, повторении гласных («Скучно мне слушать этот шум»). Применяется повтор конечных звуков или слов, эпифора («Они мне врут, а я стою на своем. Они мне угрожают, а я стою на своем. Они меня оскорбляют, а я стою на своем, и буду стоять»). Повторение начальных звуков или слов, анафора, также часто применяется для усиления выразительности публичного высказывания («Если только я буду знать, что вы верите в меня, если только вы поймете, как сильно я за вас радею…»).
• 3. Ярким средством лексической выразительности может стать появление в речи оратора неологизмов. А. П. Миньяр-Белоручева исследовала возможности этого языкового средства в политическом дискурсе^[3] на примере англоязычной политической речи. Автор указывает на то, что одним из главных свойств политического неологизма является оценка. Например: «ось зла» (применительно к СССР и его политике), «футбольная дипломатия» (применительно к взаимоотношениям Турции и Армении), Grexit (от слов Greece — Греция и exit — выход).
• 4. Архаизмы, при уместном их использовании, также становятся речевым акцентом. Они нередко употребляются как средства иронии, для создания комического эффекта: «Вот, уж, несомненно, слух о нем пройдет по всей Руси великой»; «Я думаю у нас тут не институт благородных девиц и не богодельня».
• 5. Особое место среди средств выразительности публичной речи занимают тропы — употребления слов, фраз, выражений в переносном образном смысле. К тропам относятся: метафора, метонимия, синекдоха, симфора, гипербола, литота, ирония, аллегория и др.

Метафора (от греч. metaphora — перенос) — перенос названия с одного предмета на другой, скрытое сравнение на основе общего признака. Это самый распространенный в риторике троп.

Моделирующую функцию метафоры впервые рассмотрели Дж. Лакофф и М. Джонсон^[4]. Метафора обобщает социальный и культурный опыт в системе слов, отражает стереотипы мышления. «Какими бы возмутительно-высокомерными ни казались слова Шелли „поэты — непризнанные законодатели этого мира“, мы вынуждены согласиться с ними. Люди, чьи слова образуют новые метафоры, которые проникают в общественное сознание, помогают нам по-новому увидеть самих себя»^[5].

На способность метафоры моделировать действительность обращает внимание и Хосе Ортега-и-Гассет. Он анализирует роль метафор, которые еще со времен Античности являются средствами формирования сознания^[6]. Отражая накопленный опыт, метафора вместе с тем сама оказывает влияние на формирование уже нового опыта, творя нашу повседневную действительность.

Метафора, как и любое средство языковой выразительности, используется в коммуникативном процессе. В случае если предмет разговора сложен для понимания, его определение через метафору облегчает процесс передачи информации, так как высказывание обращено уже не только к логике, но и к образному, интуитивному мышлению слушателя. Притча легче объяснит неподготовленной аудитории закон психологии или философский постулат, нежели выстроенный, но научным канонам доклад. По той же причине к ребенку проще обращаться через язык сказки. Кроме того, умело используя метафору, оратор может преодолеть барьеры предубеждения и обусловленности; передать информацию, которую по тем или иным причинам нецелесообразно передавать прямо.

Метафора как аргумент применима в любом типе речи, от бытовой до академической. Всегда уместно пояснить одно с помощью другого. Такая аргументация наглядна и делает тезис более запоминающимся, что особенно важно в случае неподготовленной аудитории, которой легче воспринять идею через образ.

Эмоциональная функция метафоры непосредственно связана с коммуникативной и моделирующей, она помогает окрасить фактологическую, информационную составляющую жизни в различные эмоциональные цвета. Используя такие метафоры, как «рука Москвы», «путинские зеленые человечки», «русский медведь» (применительно к российской политической линии) и т. п., можно смоделировать в массовом сознании определенное представление о роли отдельной страны на мировой арене, сформировать отношение к тем или иным событиям, вызвать определенные чувства и эмоции, например, страх («Рука Москвы дотянулась до общеевропейского дома»).

Важна для публичной речи и эстетическая функция метафоры. Образная форма облегчает восприятие, обращает на себя внимание, делает высказывание более действенным.

Целые речи могут строиться на метафоре. Ярким тому примером может служить знаменитая речь Уинстона Черчилля, которую он произнес в палате общин 13 мая 1940 г.: «Как глава правительства торжественно заявляю: мне нечего вам предложить, кроме крови, пота, каторжного труда и слез».

Разновидностью метафорического выражения является симфора (от греч. simfora — соотнесение, совмещение). Она позволяет, не называя самого предмета, а лишь его характерные признаки, дать художественное о нем представление. В обычной метафоре представление о предмете составляется по частичному совпадению признаков. В симфоре сходство обращается подобием.

Метонимия (от греч. metonymia — переименование) — замена слова или понятия другим словом на основе имеющейся внутренней связи. Разновидностью метонимии является синекдоха (от греч. synekdoche — соотнесение) — перенос значения с целого на часть, и наоборот. Выбирая данный троп, оратор вносит в речь элемент спонтанности, разговорной непринужденности: «За это решение несет ответственность Белый Дом» (вместо «правительство США»).

Часто применяется в риторических высказываниях такой вид метонимии, как антономасия (от греч. antonomasia — переименование) — замена имени вместо творения: «служить Вакху»; «поклоняться золотому тельцу». Употребление имени собственного, ставшего нарицательным, по отношению к третьему лицу или лицам: «Не дадим этим маленьким наполеонам вершить европейскую политику». У этого тропа есть еще и латинское название — прономинация.

Гипербола (от греч. hiperbole — чрезмерность, избыток) — заведомое преувеличение. Это часто используемый в риторике стилистический прием. Он помогает привлечь внимание к теме разговора, сделать ее более значимой для слушателей, усилить эмоциональный эффект: «Мы бросим на решение этой проблемы все наши силы».

Похожего эффекта, только с обратным знаком, добивается и литота (от греч. litotes — простота) — частный случай метонимии. Это стилистическая фигура преуменьшения предмета, его свойств и значения: «Мы достигнем этого уровня в один прыжок». В риторике литота может использоваться и для ухода от однозначной квалификации чего-либо. Например, вместо «хорошо», употребляется «неплохо». Своего рода манипулятивный маневр, с возможностью отступления от первичной оценки.

Языковой прием риторической иронии (от греч. eironeia — насмешка, притворство) основан на том, что аудитория в какой-то момент осознает воспринимаемое значение слова или выражения как мнимое. Выявление скрытого смысла делает слушателя сотворцом речи, дает ощущение интеллектуального взаимопонимания, вовлеченности в процесс выступления. Признанным мастером иронии был древнегреческий философ Сократ, который часто прибегал к приему видимого незнания, которое в процессе философской беседы оборачивалось истинной мудростью. Он показал, что ирония может быть направлена не только во вне, но и на себя самого. Знаменитое «Я знаю, что ничего не знаю» приписывается именно Сократу.

Ирония имеет множество разновидностей: трагическая, сатирическая, парадоксальная, комическая, нигилистическая, романтическая и др. Вес их отличает намеренное противоречие действительности и яркое эмоциональное воздействие, часто лаконизм. Однако иронический эффект возникает лишь в процессе субъективной интерпретации, которая зависит от позиции слушателя, его подготовленности, настроя. Об этом подробно пишет в своей работе «Ирония и ироническое» Д. Мюки^[7].

Следует уметь различать иронию и сарказм. Если ирония — это иносказательная похвала, содержащая в себе скрытую насмешку, порицание, то сарказм — это язвительное замечание с уничижающим смыслом, цель которого — обличение порока. Сарказм — троп, переносное обличительное значение которого выражено с минимальной степенью иносказания.

Аллегория (от греч. allegoria — иносказание) выражает некую абстрактную идею, мысль через конкретный образ. Басня — самый яркий пример аллегории. В риторике аллегорию часто можно понять и воспринять только в рамках речи целиком.

• 6. Значительно расширяют языковые возможности фразеологизмы — устойчивые сочетания слов и предложений, целостные по значению и структуре. Им свойственна образность, метафоричность, экспрессивноэмоциональная окраска, что делает речь более яркой и выразительной. К неидиоматическим фразеологическим единицам относятся также поговорки, пословицы, крылатые выражения, умелое использование которых может помочь оратору в установлении и поддержании контакта с аудиторией, продемонстрировать эрудицию, чувство юмора. Однако «для применения фразеологизмов в коммуникативных актах необходимо, чтобы намерения говорящего (пишущего) были правильно распознаны на другом конце акта коммуникации — слушающим (читающим)»^[8], что предполагает единую социокультурную среду. Кроме того, сам фразеологизм должен быть употреблен правильно и в уместном контексте. «Я не хочу метать перед вами бисер, я скажу просто и коротко», — очевидно, что произнесший эту фразу не считает свою аудиторию свиньями, но именно так и следует из его высказывания. Думается, больших симпатий она не вызовет.
• 7. Важное место среди средств выразительности занимают стилистические фигуры — речевые конструкции, построенные в особой форме. Важнейшие из них: анафора, параллелизм, антитеза, градация, инверсия, умолчание, риторическое умолчание и риторический вопрос.

Анафора (от греч. anaphora — восхождение), или единоначалие, — повторение слов или оборотов в начале частей высказывания. Это чрезвычайно действенный прием в публичной речи. Он придает динамику, гармонизирует выступление, усиливает экспрессию. Вот пример из речи Тони Блэра на партийной конференции о новой стратегии лейбористов в Блэкпуле 4 октября 1994 г.:

«Мы не можем купить билет в безопасное общество. Мы должны работать для этого общества вместе.

Мы не можем купить себе право выбора, стареть нам или не стареть. Мы должны планировать это вместе.

Мы не можем защитить простого человека от злоупотребления силы, бросив его на произвол судьбы. Мы должны защищать друг друга.

Так мы это понимаем"^[9].

Могут повторяться и однотипные стилистические конструкции: «Мы не можем…»; «Мы не должны…»; «Мы не будем…».

Эпифора (от греч. epiphora — повторение) представляет собой повторение слов или оборотов в конце смысловых отрезков речи.

Параллелизм (от греч. parallelos — идущий рядом) — «зеркальное» построение синтаксических конструкций, отрезков речи при строгом или похожем соответствии их структуры — грамматической и семантической. В риторике чаще всего применим смысловой стилистический параллелизм, когда выступающий основывает какую-то часть своей речи или всю ее целиком на параллельном рассмотрении каких-то жизненных ситуаций или судеб.

Антитеза (от греч. antithesis — противоположение) — фигура, основанная на резком противопоставлении понятий, идей, образов. Основа выразительности — контраст. Антитезой легко задеть за живое, вызвать эмоциональный подъем: «добро — зло»; «друг — враг»; «победа — поражение».

Парадоксально звучащая антитеза называется оксюмороном. Эта фигура предполагает соединение слов с противоречащими значениями в смысловое единство: «красноречивое молчание». Оксюморон может создавать и комичный, ироничный эффект, например при сочетании слов из разных стилей: «Это, я вам скажу, было нифига не интеллигентно».

Градация (от лат.gradatio — постепенное повышение) — фигура, «состоящая в таком расположении слов, при котором каждое последующее содержит усиливающееся (реже уменьшающееся) значение, благодаря чему создается нарастание (реже ослабление) производимого ими впечатления»^[10]. В риторике применяется также сюжетная градация. Этот стилистический прием легко воспринимается и понимается даже малоподготовленной аудиторией. Оратор начинает выступление с нейтрального тона, постепенно наращивая эмоциональный накал и заканчивая максимальным подъемом. Градация замечательным образом подходит для призывных политических выступлений.

Инверсия (от лат. invercio — перестановка) — расположение членов предложения в порядке, нарушающем обычный, с целью усиления экспрессивность речи: «Мы же опорой были друг другу!».

Умолчание — еще одна стилистическая фигура и важный ораторский прием, суть которого заключается в том, что выступающий намеренно оставляет свою мысль незаконченной, недосказанной. Умолчание помогает создать эмоциональный накал, добавить интриги, задействовать слушателя в процессе «додумывания».

Риторический вопрос задается не с целью получить ответ, а для привлечения внимания к той или иной теме, предмету: «Как долго мы будем это терпеть?» Очевидно, что терпеть уже больше невозможно, и риторический вопрос является в данном примере своеобразным призывом к действию, побуждением.

Риторическое обращение — подчеркнутое обращение, необходимое для усиления эмоционального эффекта: «Люди! Сограждане! Друзья! Я с вами здесь сегодня и я буду с вами завтра!».

8. Средства выразительности в публичном выступлении могут носить и словообразовательный характер. Например, употребление уменьшительно-ласкательных суффиксов или суффиксов с увеличительным значением (-очек, -еньк, -охонек, -ошенек и др.), уничижительно-пренебрежительные суффиксы (-ишк, -ышк и др.).

Богатство языковых средств позволяют искусному оратору держать внимание аудитории, заражать ее своими эмоциями и чувствами, добиваясь основной цели своей речи. Стоит, однако, помнить об умеренности и уместности применения тропов, стилистических фигур и других приемов выразительности. Простота слога, смысловая насыщенность, ясность и глубина мысли, логичность, острота доводов сами по себе не нуждаются в излишних украшениях. Языковая выразительность не имеет в риторике самостоятельной ценности, но используется как одно из средств воздействия на аудиторию применительно к ситуации во всей ее многоплановости.

Практикум

Контрольные вопросы и задания

• 1. Подберите как можно больше эпитетов к словам: «зверь», «Рейн», «мелодия», «поза», «равновесие», «печаль».
• 2. Определите средства художественной выразительности:
• 1) «В сто сорок солнц закат пылал» (В. Маяковский);
• 2) «Белей лишь блеск, чернее тени» (Ф. Фет);
• 3) «Как хищный зверь, в смиренную обитель врывается штыками победитель» (М. Лермонтов);
• 4) «Редкая птица долетит до середины Днепра» (Н. Гоголь);
• 5) «Не стерег исступленный дракон» (А. Блок);
• 6) «Сюда по новым им волнам Все флаги в гости будут к нам» (А. Пушкин);
• 7) «И было мукою для них, Что людям музыкой казалось» (И. Анненский);
• 8) «Мы правим путь свой к солнцу, как Икар, Плащом ветров и пламенем одеты» (М. Волошин);
• 9) «Моя любовь к тебе сейчас — слоненок» (Н. Гумилев);
• 10) «Синий колокольчик спит в тени берез» (В. Брюсов).
• 3. Приведите примеры из высказываний современных политиков, в которых средством выразительности является метафора. Каково ее назначение в каждом конкретном случае?
• 4. Что такое личностно определяемая выразительность? Охарактеризуйте выступление современного политика или общественного деятеля с точки зрения личностно определяемой выразительности его речи.

Кейсы 1. Григорий Огибин, Валерий Ананасик. Говорить как Путин?

Говорить лучше Путина! (фрагмент)^[11]

Осторожно, «кривые» метафоры!

Важно не запутаться в образах, не сбиться с предполагаемой метафоры и не наговорить лишнего. Потому что абсурдность таких сбоев сразу очевидна и разрушает весь эффект. И тому есть множество забавных примеров:

Копать от забора до обеда…

Сапоги надо чистить с вечера, чтобы утром надевать их на свежую голову.

Мастером сочетать несочетаемое был В. С. Черномырдин:

«Локомотив экономического роста — это как слон в известном месте».

«Чем мы провинились перед Богом, Аллахом и другими?».

«Надо срочно ликвидировать жертвы катастрофы».

Вообще, конечно, такие ляпы время от времени проскальзывают у многих политиков, не только российских, но и американских. Вот, например, высказывание Джорджа Буша:

«Безопасность — важнейший блокпост на пути к достижению мира».

Поскольку блокпост воспринимается как необходимая остановка, препятствие на дороге, получается, что безопасность — препятствие на пути к миру. То есть отсутствие безопасности как раз будет способствовать достижению мира во всем мире. Это очевидный абсурд. Такое ощущение, что Буш, начиная фразу, хотел сказать одно, но передумал и сказал другое. Вот и получился курьез.

С Путиным такое тоже случалось:"… И наша с вами святая обязанность — показать этим людям путь в конце тоннеля".

2. У. Черчилль. Сущий прохвост!

Выступление в палате общин 22 апреля 1926 г.^[12]

Существовавшие в 20-е гг. XX в. этические представления о том, что приемлемо, а что неприемлемо в речи парламентариев, были куда менее строгими, чем в наше время. Но даже если принять во внимание нерегламентированность этики парламентских дебатов, обрушившийся на канцлера казначейства шквал оскорблений все равно был верхом грубости.

В ходе последних дебатов прозвучало немало резких и бесцеремонных слов в мой адрес, а потому сейчас, намереваясь в порядке полемики ответить на предъявленные мне серьезные обвинения, я заявляю о своем праве (в котором, я уверен, мне не будет отказано) на максимальную свободу в выборе выражений. Со своей стороны я заранее попросил кое-кого из своих помощников просмотреть материалы дебатов и провести статистический анализ частоты употребления оскорбительных выражений уважаемыми парламентариями. Надо сказать, результаты оказались весьма любопытными. В частности, слова «грабеж» и «грабить» прозвучали 67 раз, «конфискация» — 10 раз, «расхищение» — 10 раз, «красть» — 3 раза плюс еще 1 раз, уже после завершения подсчетов, это слово употребил уважаемый коллега, представляющий Дерби, в своем заключительном комментарии; а также «налет» — 11 раз, «кража» — 2 раза, «стянуть» — 1 раз, «присвоить» — 1 раз, кроме того, зафиксировано разовое употребление слова «жульничать», которым по праву может гордиться достопочтенный коллега из Спен-Валли (сэр Дж. Саймон). Помимо этого также фигурировали «злоупотребление доверием» — 19 раз, «предательство» — 5 раз, «произвол» — 1 раз, «подлость» — 1 раз, «мошенничество» — 1 раз, «измена» — 1 раз, «низкий» — 15, «жалкий» — 1 раз, «презренный» — 1 раз, «подлец» — 1 раз и «трус» — 3 раза. Кроме того, непосредственно в свой адрес я услышал следующие комплименты: «главный злоумышленник», «грабитель», «мародер», «вор» и «сущий прохвост». Поскольку я знаю, от кого исходят все эти обвинения и оскорбления, я воспринимаю их исключительно как своеобразную лесть и похвалу. Всегда не слишком осторожные в выражениях члены палаты, находящиеся сейчас в оппозиции, в принципе не привыкли со мной церемониться: к примеру, во время выборов они даже не упускали случая назвать меня «убийцей». Так что мое нынешнее реноме «грабителя» свидетельствует о некотором повышении статуса в их глазах — очевидно, я делаю успехи. Слова, которые при правильном употреблении обладают мощной экспрессивностью, как известно, теряют свою силу и значимость, если они не подкреплены фактами или не имеют под собой реальной основы. Эти слова ничего не стоят, когда ими бессмысленно сотрясают воздух.

3. Патрик Генри. Дайте мне волю или дайте мне смерть^[13]

В1775 г. на совете колонистов в Вирджинии решался вопрос об объявлении войны Англии. Генри произнес страстную речь в поддержку войны за независимость.

Самая яркая фраза:

«Бессмысленно продолжать уклоняться от судьбы, сэр. Джентльмены могут сколько угодно восклицать» Мир, мир!" — но мира нет. Война уже началась! Следующий порыв ветра с севера донесет до наших ушей оглушающий звук орудий. Наши братья уже сражаются! Почему мы тратим здесь время попусту? Чего желают эти джентльмены? Что бы они предпочли взамен? Неужели жизнь так дорога им и мир столь сладок, что их стоит покупать ценой цепей и рабства? Не приведи Всемогущий Господь! Не знаю, какой курс выберут остальные, что касается меня — дайте мне волю или дайте мне смерть!".

4. Джавахарлал Неру. Больше нет света в нашей жизни^[14]

Друзья и товарищи!

Больше нет света в нашей жизни, повсюду тьма. Я не знаю, что сказать вам и как это сказать. Нашего любимого вождя, Бапу как мы его называли, отца нации, больше нет. Может быть, я неправ, говоря это, но мы никогда не увидим его, как мы видели его многие годы. Мы не прибежим к нему за советом и утешением, и это страшный удар, не только для меня, но и для миллионов и миллионов в этой стране. Ни я, и никто другой не сможет сказать вам что-то, что могло бы этот удар смягчить.

Свет погас, сказал я, и все же я был неправ. Свет, который озарял эту страну, не был обычным светом. Свет, который озарял эту страну многие годы, будет освещать ее еще много лет, и даже тысячу лет спустя он будет виден в этой стране и во всем мире, и это даст утешение бесчисленным сердцам. Потому что этот свет представлял собой нечто большее, чем недавнее прошлое, он представлял собой жизнь, вечные истины, напоминая нам о правильном пути, уводя нас от ошибок, показывая путь к свободе этой древней стране. Это случилось, когда ему еще так много нужно было сделать. Мы никогда не могли бы и подумать, что он уже выполнил свою задачу. Но именно сейчас, когда мы столкнулись с таким количеством трудностей, его уход стал самым страшным ударом, какой только можно было нанести.

Безумный поставил точку в его жизни, только безумным могу я назвать того, кто это сделал. Столько яда было разлито по этой стране в последние годы и месяцы, и этот яд подействовал на умы людей. Мы должны найти ему противоядие, мы должны уничтожить его, и мы должны противостоять всем опасностям, которые надвигаются на нас, и мы должны встречать их не безумными или и больными, но так, как завещал нам наш любимый учитель — лицом к лицу.

Первое, что нужно помнить сейчас, это то, что никто из нас не смеет действовать, руководствуясь своим гневом. Мы должны вести себя как сильные и решительные люди, готовые противостоять всем опасностям, которые нас окружают, готовые выполнять наказ, оставленный нашим великим учителем и нашим великим лидером, всегда помня, что если его дух, а я так и считаю, смотрит на нас и видит нас, ничто не опечалило бы его больше, чем наше недостойное поведение и любое проявление насилия.

Поэтому мы не должны этого делать. Но это не значит, что мы должны быть слабыми, в силе и в единстве мы должны встретить трудности, которые ждут нас. Мы будем держаться вместе, и со всеми наши мелкими неприятностями и конфликтами должно быть покончено при осознании одной великой беды. Эта великая беда является символом того, что нам следует помнить, то, что действительно значимо в жизни, и забыть о мелочах, о которых мы думали слишком много. Своей смертью он напомнил нам о том, что действительно важно, о живой истине, и если мы не забудем об этом, с Индией все будет хорошо…

Друзьями было предложено забальзамировать тело Махатмаджи, чтобы в течение нескольких дней миллионы людей могли отдать ему последний долг. Но сам он неоднократно выражал желание, чтобы ничего подобного не случилось. Он был решительно против бальзамирования своего тела, и поэтому мы решили, что мы должны следовать его пожеланиям в этом вопросе, хотя многие, возможно, хотели бы иного.

И так, кремация состоится в субботу в городе Дели на стороне реки Джамуна (Джамны). В субботу до полудня, около 11:30 утра, катафалк будет вывезен из Birla House и проедет по установленному пути до Джамуна. Кремация состоится там приблизительно в 4 вечера, место и маршрут будут объявлены по радио и в прессе.

Жители Дели, желающие отдать последний долг, проследуют по этому маршруту. Я бы посоветовал, чтобы не слишком много людей пришли к Birla House, а собирались постепенно на протяжении всего пути из Birla House к Джамуна (Джамны). И я надеюсь, что они будут сохранять тишину и не будут проводить демонстраций. Это лучший и самый достойный способ отдать дань уважения великой душе. Кроме того, суббота должна стать днем поста и молитвы для всех нас.

Те, кто живет за пределами Дели и в других частях Индии, несомненно, также смогут отдать последний долг. Пусть и для них этот день будет днем поста и молитвы. В назначенное время кремации, в 4 часа в субботу, люди должны идти к реке или к морю и возносить молитвы там. И величайшей нашей молитвой будет обещание посвятить себя истине и делу, которому наш великий земляк посвятил свою жизнь и за которое он умер. Это лучшая молитва, которую мы можем произнести в его память. Это лучшая молитва, которую мы можем произнести за Индию и за нас самих.

5. Л. Троцкий. Молодежь, на борьбу с Деникиным!

Речь на II Всероссийском Съезде Российского Коммунистического Союза Молодежи 5 октября 1919 г.^[15]

Молодежь — надежда революции Я счастлив приветствовать ваш II Всероссийский Съезд от имени рабоче-крестьянской Красной Армии. Ваш съезд, товарищи, заседает в момент величайшего напряжения борьбы на всех фронтах, и особенно на Южном. Но если мы вообще за все время существования Советской Республики не знали ни одного спокойного дня, когда мы могли бы отдаться мирному строительству, мы все же не должны забывать ни на миг, что Советская власть существует не для войны, не для создания Красной Армии, а для создания нового строя. Этот строй называется коммунизмом.

К этому новому строю мы идем путями борьбы, мы построим его в будущем.

И когда произносишь это слово «будущее», всегда представляешь себе молодежь — надежду революции.

Вперед!

Путь, который прошел человек, необозрим: из темного, животного царства выдвинулся он, шел, спотыкаясь, весь в цепях предрассудков, темный, он создал себе князьков, богов, потом заменил многих богов одним. Не останавливаясь на этом, он отказался от богов вообще и сделал попытку самому стать господином, хозяином своего будущего. Впервые эту попытку сделал русский рабочий и крестьянин, и мы с вами являемся участниками великого строительства новой жизни. Мы живем в величайшее время, какого не бывало до сих пор. Столетия люди прозябали в предрассудках, в косности, а теперь этот старый строй, основанный на власти темноты и произвола, рухнул, и мы, взявши в руки молот, строим новый мир.

Борьба, Но буржуазия не мирится с нашей попыткой, она покупает наемные банды, которые направляет против нас. Деникин и Колчак предают трудящийся русский народ за крохи со стола франко-англо-американского капитала. Вы знаете, что если бы английская и американская биржа оставили нас в покое, не было бы и войны. Ни одно буржуазное правительство, ни один из клочков старой России не держится собственной силой. Империалисты всех стран, якобы, не верят в нашу силу, но пусть они отойдут, и мы им докажем, как доказали Гоген цоллерну, который считал свою власть непоколебимой, что мы переживем всех королей, всех эксплуататоров. Именно потому, что они знают, что они поняли, что наш строй представляет грозную опасность для них, они обратили оружие против нас. Но мы, шедшие длинной дорогой борьбы, не для того вырвали власть из рук буржуазии, чтобы отступить перед окриком англо-американского империализма. Враг пытается вырвать наше красное священное знамя, уничтожить наши завоевания, и для защиты их мы вынуждены образовать из рабочих и крестьян стройные полки. К счастью, рабочие и крестьяне быстро научились владеть оружием. Старые колчаковские офицеры должны были в газетах признать нашу силу и выучку. Один из генералов, Волков, заявил: «Дайте мне 50 красноармейцев, и я возьму Москву». Это бахвальство, но оно показательно.

Наша опора Наша Красная Армия имеет верную опору в лице молодежи, и когда у нас не все благополучно, мы обращаемся к молодому поколению, и нам отвечают:

— Мы здесь; мы готовы к бою!

Когда мы потеряли Курск, и враг стал угрожать Орлу и Туле, Питер сейчас же выделил на фронт сотни и сотни пролетариев, прошедших школу революционной борьбы. Они уже в пути, и нет сомнения, что с их помощью мы выровняем фронт и погоним врага.

Мы, разумеется, имеем не только молодое поколение. Долгая революционная борьба выковала ряд стойких в борьбе старших товарищей, а иной раз и отдельные лица из чуждых нам классов умеют честно выполнять долг перед революцией. Так, бывший генерал старой армии, Николаев, сражавшийся в наших рядах, будучи взят в плен Балаховичем, перед казнью (его повесили) кричал: «Вы можете отнять мою жизнь, но веры в светлую, новую жизнь вы не отнимете от меня!».

Кузница революции Но, конечно, не на этих отдельных лиц мы возлагаем надежду, строя великое будущее. И если старому поколению мешают часто предрассудки, в которых оно воспитано, — вы, молодое поколение, являетесь тем поколением, которому суждено изменить и самый характер русского народа, — расплывчатый, бесформенный, благодаря постоянному гнету царско-буржуазного насилия.

В этом и состоит величие нашей эпохи, что она закалит характер русского народа, — стало быть, на ваше поколение история возложила величайшую работу. Мы живем в кузнице, где бьют тысячи молотов. Отдельные искры обжигают нас, вырывают из строя борцов, но вместе с тем из нашей среды выходят десятки тысяч борцов, вылитых из единого куска стали. Вот почему, несмотря на голод, на холод, мы не ослабли, — мы твердо идем к намеченной цели, мы ясно сознаем, что не может быть возврата к старому.

Как ни тяжко положение на Южном фронте, не может быть сомнений в том, что мы справимся с Деникиным, как справились с Колчаком.

Все на борьбу!

Для нас ясна задача Деникина: убедившись в невозможности победить Красную Армию в открытом бою, он поставил себе целью зайти в тыл, нагрянуть с налету на Тулу, перерезать тысячи рабочих и крестьян, разрушить наши военные заводы. Но его план уже сорвался. Каждый рабочий ясно сознает, что оборона всей области между Москвой и Южным фронтом требует напряжения всех сил. Всем ясно, что нужно отдать все силы делу обороны подступов к Туле и Москве. И здесь вы, молодежь, будете незаменимы. Каждый из нас должен дорожить жизнью, но не дрожать над ней. Шкурник умирает десятки раз от страха, но храбрый, мужественный умирает один раз, там где этого требует дело коммунизма. Я не сомневаюсь, что в тот день и час, когда потребуется от каждого из нас своим телом закрыть брешь, преградить дорогу врагу, мы не задумаемся отдать всю свою кровь до последней капли.

Деникин сейчас протягивает хищные руки к Москве, но мы удвоим силы, сплотим ряды, мы скажем: «Путь к Туле и Москве лежит через наши трупы». И на этом съезде, где вы собрались в таком значительном количестве, от имени коммунистической молодежи вы скажете рабочим всего мира: «Наш рабочий класс зажег священный факел, поднялся в Москве на великое дело, — дело всех трудящихся». В Москве же рабочий класс собрал международный конгресс III Интернационала. И эта Москва, обедневшая, голодная Москва, — эта Москва нам во сто раз дороже бывшей богатой, буржуазной Москвы, и дороги к ней мы закроем крепким шлагбаумом, — на стражу ее станут рабочие и рабоче-крестьянская молодежь.

Нам приходится тяжко, Деникин нас теснит, но мы ждем, когда пролетарии Англии и Франции сбросят своих магнатов и пойдут нам на помощь, а до тех пор мы будем выполнять до конца свой долг, — мы останемся авангардом рабоче-крестьянской революции. Мы стоим на посту и позиции не сдадим.

Вопросы и задания к кейсам

• 1. Проанализируйте речь Джавахарлала Неру «Больше нет света в нашей жизни» с точки зрения употребления средств выразительности.
• 2. Какие средства выразительности использует Лев Троцкий в своей речи «Молодежь, на борьбу с Деникиным!»? Какие из них преобладают? Почему?
• 3. Как использовал У. Черчилль в своей речи «Сущий прохвост!» ошибки экспрессивного самовыражения своего оппонента? Удалось ли ему обратить оружие противника против него самого? Какие средства выразительности применил он в своей речи перед парламентом?
• 4. В чем сила приведенного отрывка из речи П. Генри «Дайте мне волю или дайте мне смерть»? Объясните свое мнение.
• 5. В чем несостоятельность приведенных выше «кривых» метафор? Встречались ли вам подобные примеры?

Творческие задания

• 1. Продемонстрируйте умение общаться с аудиторией «на ее языке». Подготовьте речь на одну и ту же тему для разных типов слушателей (возраст, социальное положение, политические взгляды и т. д.). Используйте подходящие для ситуации средства выразительности.
• 2. Определите на занятии общую тему для выступления. Пусть каждый подготовит по ней небольшую речь. Выделите и проанализируйте в группе личностно определяемые средства выразительности, применяемые ораторами.

• [1] Зарецкая Е. Н. Риторика. Теория и практика речевой коммуникации. М., 2002. С. 340.
• [2] См.: Кожина М. II. Стилистика русского языка. М., 1983.
• [3] Миньяр-Белоручева А. П. К проблеме создания политических неологизмов // ВестникЮУрГУ. 2012. № 25. С. 32−37.
• [4] См.: Лакофф ДжДжонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Теория метафоры.М., 1990.
• [5] Уилсон Р. А. Маски иллюминатов. СПб., 2002. С. 180.
• [6] Ортега-и-Гассет X. Восстание масс. СПб., 2001. С. 463—482.
• [7] См.: Muecke D. С. Irony and the ironic. N.Y., 1982.
• [8] Сопот И. В. Фразеология и институциональный дискурс в лингвоперсонологическомаспекте: на материале речевых манифестаций В. В. Путина и Л. Меркель: автореф. дис. …канд. филолог, наук. Белгород, 2011. С. 17.
• [9] A modern constitution // Speeches. The penguin book of twentieth-century speeches / ed. by Brain MacArthur. London, 1999. P. 501—505.
• [10] Розенталь Д. Э. Практическая стилистика русского языка. М., 1974. С. 344.
• [11] Огибин Г., Апанасик В. Говорить как Путин? Говорить лучше Путина! URL: http://www.k2x2.info/psihologija/govorit_kak_putin_govorit_luchshe_putina/p3.php.
• [12] URL: http://www.modernlib.ru/books/uinston_cherchill/nikogda_ne_sdavatsya_luchshie_rcch i_c here h i 11 у a / read.
• [13] URL: http://www.publichnoe-vystuplenie.ru/podgotovka-k-vystupleniyu/primery-publichnyx-vystuplenij-izmenivshix-mir.html.
• [14] The light has gone out of our lifes. Speeches. London, 1999. P. 241—242. (Перевод И. С. Силин.)
• [15] Правда. 1919. № 223. 7 октября. URL: http://coollib.eom/b/95 904/read.