Профессиональные риски психологов

В результате освоения данной главы студент должен:

знать

• • этические последствия профессиональных деформаций и выгораний в работе психолога и возможности их профилактики и преодоления;
• • различия стратегий этических позиций в работе психологов разных вероисповеданий;
• • этические нормы общения с коллегами и клиентами разных политических взглядов;
• • этические нормы взаимодействия психолога с пациентом, с родственниками (представителями) пациента, с государственными органами (опека, правоохранительные органы, судебная экспертиза);

уметь

• классифицировать типичные ошибки и трудности в работе начинающих психологов;

владеть

• • навыками различения допустимых и недопустимых форм манипулирования в работе психолога;
• • пониманием значения супервизии в различных профессиональных ситуациях;
• • навыками разграничения личных и профессиональных отношений и их форм в профессиональном общении.

Целостность личности, профессиональные деформации и выгорания в работе психолога

Само понятие «риск» имеет неоднозначное толкование. Моральный риск может пониматься как отвага, мужество, а может расцениваться как безрассудство, безответственность. Риск как скрупулезный расчет, как возможность достичь небывалого и в короткие сроки, на которые никто другой не отважится, возникает в европейской культуре в Новое время с его стремительным развитием конкуренции в сфере производства товаров и услуг и представлениями о ценности инициативы и предприимчивости. Всякий предприниматель рискует средствами, вкладывая их в ресурсы, оборудование, товар или что-то иное. «Культура риска», его возможности и пределы обусловлены компромиссом между стремлением человека ускорить достижение цели, сэкономить время, ресурсы, достичь успеха, и нравственными средствами его достижения.

Гуманность неизбежного риска очевидна при спасении людей в катастрофах и стихийных бедствиях, авариях и в работе врачей, особенно в хирургии, а также в работе психологов, желающих поскорее принести облегчение, помочь, решить вопросы клиентов.

Нельзя рисковать чужими жизнями, здоровьем, личной информацией без согласия и информирования субъектов риска, риску нс подлежат материальные интересы людей, если они не согласились на это добровольно. Нельзя рисковать репутацией человека даже в интересах скандального успеха.

В предпринимательской деятельности умение рисковать связано с чувствительностью к конъюнктуре рынка, пониманием запросов и интересов покупателей, клиентов, потребителей, партнеров. Исторический опыт показывает, что в выигрыше чаще оказывались те, кто не спешил «сорвать куш», кто относился к потенциальному потребителю с уважением, создавал лучшие образцы, не экономя на качестве.

В профессиональной этике имеют значение доверие и надежность по отношению к клиентам и коллегам, невозможные без привычки морального страхования. Это и вежливость, состоящая в умении предупредить о возможном опоздании, и смелость, граничащая с мужеством, когда приходится информировать людей о связанной с риском опасности, о возможных осложнениях ситуации.

Моральное страхование — это понимание необходимости максимальной информации, действий упреждающего характера в целях сохранения спокойствия и здоровья людей.

Альтернативой риску является безопасность. Стремление к максимальной безопасности характеризует современное общество, осознающее нарастание рисков в ситуации развитой техники, глобализации мировой культуры. Безопасность товаров и услуг, производимых продуктов оценивается не менее чем в три этапа: при производстве, при хранении (апробации, испытаниях), при реализации.

Необходима осведомленность о возможно достижимой безопасности и технических (специальных) знаниях, обеспечивающих ее. Например, существуют общепринятые стандарты качества для производства детского питания. Их обеспечение требует специальных технологий, высочайшего уровня стерильности, экологичности.

Необходимо определение степени безопасности в каждом конкретном случае. Это вопрос приемлемого риска для определенной категории потребителей, которые могут сами решать, что в данном случае является наиболее ценным.

Риски в деятельности психолога связаны с двоякими требованиями к личности: с одной стороны, необходимо культивировать тонкость собственной душевной организации, способность различать нюансы чувств и настроений людей, а с другой — нужно уметь «держать удар», т. е. выдерживать неадекватность, агрессивность клиентов, их повышенные требования и притязания и вмешательства в жизнь психолога. Здесь и уязвимость психики специалиста, его боязнь оказаться в «недостойной» психологической позиции, и опасность тщеславного «видения всех насквозь», и непредсказуемость поведения клиентов, их трактовки контактов, сессий. Рисками являются и профессиональные деформации, «выгорания», угрожающие целостности личности психолога.

Вследствие той роли, которую играет в современной жизни психология, требования к личности психолога определяются многообразием ожиданий общества и конкретных заказчиков. Воспитание профессионала, формирование его позиции, понимания миссии психологии в культуре и осознание ответственности — первейшие условия профессиональной пригодности. Как и все люди, психолог на работе реализует свои глубинные интересы (самоутверждается, зарабатывает, преодолевает комплексы и т. д.), т. е. прежде всего решает личные проблемы, но важно, чтобы это не было его единственной целью и единственным занятием. При этом заинтересованность в судьбе и проблемах других людей служит решающим аргументом, обеспечивающим успешность в деятельности специалиста — психолога. Поэтому особые требования предъявляются и к профессионализму, и к этическим убеждениям психолога.

Выдающиеся русские психологи Бехтерев, Блонский, Выготский, Рубинштейн, Тенлов запомнились современникам широтой профессиональных и культурных интересов, преданностью науке, вниманием к пациентам, уважительным отношением к коллегам. Именно эти качества обеспечивали и смелость идей, и добросовестность экспериментов, и осторожность в практике, где неизбежный риск сопровождался особой заботой о людях.

В странах с устоявшейся традицией в деятельности психологических служб складывается узкая специализация не только консультирования, но и его проблематики, не только психологии катастроф, но и работы с разными категориями пострадавших. Везде от психолога требуется знание и свободное владение массой различных методик, широкий кругозор, высокое чувство ответственности. Трудно быть хорошим политическим психологом, если не увлекаешься политикой, не имеешь кумиров в этом мире, не читал Макиавелли, мемуары великих политиков, не знаешь их биографий.

Нельзя помочь семейной паре, родителям, если не обладаешь воображением, не представляешь, что стоит за взволнованным или чересчур отстраненным рассказом человека о себе и других.

Исторический экскурс Популярность понятия «толерантность», как синонима дипломатичности, иногда связывают с фамилией министра иностранных дел Франции с 1797 по 1834 г. при Бурбонах, Наполеоне и после Наполеона — Шарля Мориса де Талейрана-Перигора (1754—1838), который благодаря гибкому уму и эффективной дипломатии был известен и популярен в Европе. Его считали хитрым, ловким и беспринципным, но поскольку все его деяния приносили пользу Франции, то и уважали, передавали из уст в уста его высказывания. «Я прощаю людей, которые не придерживаются моего мнения, но не прощаю тех, кто нс придерживается своего собственного». «Некоторые должности похожи на крутые скалы: на них могут взобраться лишь орлы и пресмыкающиеся». «Нет более аристократического чувства, чем недоверие». «Ум нужен для всего, но сам он не ведет ни к чему». «Верить можно только тем, кто верит в себя».

Вмешательство в жизнь пациента, клиента, каким бы щадящим оно ни было, оставляет в его душе след, даже если соблюдены все нормы, не дано прямых советов. Помнятся заданные психологом вопросы, характер беседы, собственные ответы, мысли, мешавшие ответам на вопросы тестов, многое оценивается и осмысляется в течение длительного периода.

Заостренность внимания на проявлениях личности другого порождает определенный настрой, влияющий и на личность самого психолога. Специалисты отмечают некоторые последствия, которые можно квалифицировать как негативные, а можно и увидеть в них достоинства, обусловленные профессией. Говорится об изменениях личности и характера.

В профессии психолога особо остро стоит и вопрос профессионального выгорания: «Появился термин „бессильный помощник“, описывающий состояния психической перегрузки в социальных профессиях: „Ничто не является для человека такой сильной нагрузкой и таким сильным испытанием как другой человек“»^[1]. Чувство усталости, сопровождаемое разочарованием, снижением интереса к своей работе встречается у многих. В окружающих людях, в особенности в клиентах с досадой начинают отмечать «комплексы неполноценности» или «вины», проецируют на пациентов свои проблемы и т. д. В профессиональной среде актуальны исследования «профессиональных деформаций личности психолога». Об особых формах изменений личности пишет Дмитрий Трунов^[2]. Он утверждает, что у специалистов, занимающихся психологическим консультированием и психотерапией, наблюдаются изменения личности и характера, которые относятся к «жизни вне работы». Иными словами, «придя домой, человек продолжает вести себя как специалист». Таких симптомов Д. Трунов насчитывает несколько. Это, во-первых, излишняя «психологизация» действительности, когда специалист прибегает к «объяснению жизненных проблем только и исключительно психологическими причинами», т. е. «гиперинтерпретации». Это и «приобретение навыков в рационализации своих проблем», когда исключаются моральные или аморальные мотивы поступков и поведения, а придумываются «рациональные» оправдания себе и другим. В деятельности практикующего психолога необходимость постоянного наблюдения за клиентом, пациентом приводит к постоянному самонаблюдению, лишающему человека естественной спонтанности. Повышенное чувство ответственности, без которого не бывает профессионала, своей обратной стороной имеет «гнет профессиональных обязанностей и навыков», а также комплекс «сапожника без сапог». Чем больше такой специалист работает, тем больше убеждается в недостатке хороших специалистов для решения всех психологических проблем окружающих и невольно ищет, кому надо помочь в первую очередь. Постоянная настроенность на предполагаемого клиента рождает хладнокровие, отстраненность, выражающуюся в утрате способности чему-либо удивиться. Своеобразный перекос в эмоциональном мире психолога рождает и вынужденная отстраненность от переживаний клиентов, выражающаяся в иронии и в своеобразном черном юморе, граничащем с цинизмом, особенно в глазах стороннего наблюдателя. Иногда подобная позиция помогает специалисту разрешить сложную ситуацию, подчас позволяет сохранить себя как личность. О целесообразности в каждом отдельном случае тех или иных «защит» может и должен судить супервизор. При отсутствии контактов с профессиональным супервизором психологу угрожает циничное ожидание худшего от людей и готовность к этому.

Вопросы профессионального самосознания психологов также являются фактором, влияющим на качество деятельности и успешность в работе. Стремление к профессиональной идентичности связывается с построением имплицитной теории личности психолога-практика. Исследователь отмечает, что:

«1. Я-концепция и имплицитная теория личности на ранних этапах — в процессе обучения и профессиональной деятельности взаимно обусловлены. Формирование имплицитной теории личности осознанно начинается, но истечении 3-летнего стажа практической деятельности.

• 2. Профессиональной идентичности, по их собственным отзывам, достигают психологи-практики после обретения 7-летнего стажа работы или получения дополнительной специализации, что свидетельствует о глубине их профессиональных мотиваций.
• 3. В профессиональном развитии и самосовершенствовании психолог обращает особое внимание на две базовые категории: «Безусловное принятие — Отвержение» и «Сила Я — Слабость Я»"^[3].

Как в практической деятельности, так и в личностном развитии особое значение специалисты придают развитию субъектное™ как своей собственной, так и клиентов.

В структуре образа «Я» психолога вычленилась динамика развития от «Раненый целитель» к «Счастливый психолог». Л также (у некоторых) дистанцирование от зависимости от любви или явно выраженных симпатий клиентов^[4].

Проблема готовности психолога (а также медицинской сестры) к осуществлению своей миссии в обществе исследовалась Е. К. Веселовой, автором монографии «Психологическая деонтология»^[5].

Личностная самоидентификация психолога (как, впрочем, и других специалистов) проходит несколько стадий: сравнения себя с учителями, с признанными авторитетами, с преуспевающими и нет, симпатичными лично будущему специалисту или наоборот ему неприятными. Важно при этом, чтобы формировалось определенное психологическое равновесие в отношениях с потенциальными клиентами, лежащее между позицией безусловного приятия, сочувствия и некритического созвучия («материнская») и дистанцирования, предполагающего веру в человека и стимулирующего его самостоятельность в решении жизненной проблемы («отцовская»).

Психолог рискует разочароваться в людях, консультируя неудачников и слишком тревожных, эгоистов, желающих любой ценой настоять на своем, ревнивцев и просто людей с неуравновешенной психикой. Психолог рискует «заразиться» подозрительностью и слабостью психики своих клиентов. Жить ощущением чужой боли как своей. Или дистанцироваться от нее до полного безразличия.

Риски психологов лежат в плоскости собственной психологической целостности, опыте саморегуляции, недостаточности времени и сил жить не только чужой, но прежде всего своей собственной жизнью.

В связи с этим нельзя игнорировать пренебрежение культурой супервизии, сложившееся у молодого поколения специалистов, и отсутствие традиции обращения к коллегам с целью «разгрузить» тяжесть профессиональных нагрузок у опытных психологов. Перегрузки как следствие утраты самоконтроля работником, поощряемые озабоченным прибылью работодателем, отчасти отражают и продолжают традиции психологии советского периода, когда любой специалист (и не только психолог), рассматривался как орудие производства, которое защищали от повреждений только в самом крайнем случае. Идеология испытывала на прочность каждого работника, популярны были строки: «гвозди б делать из этих людей, крепче б не было в мире гвоздей!»^[6] Сегодня и законодатель, и производитель, и менеджер все чаще понимают: усталый работник — плохой работник. Несмотря на трудности формирования системы супервизорских контактов, без их развития путь психологии может быть только тупиковым.

При этом психолог, как и всякий профессионал, должен и сам заботиться о своей «профессиональной форме», о здоровье: высыпаться, закаляться, отдыхать, уделять внимание дружескому и семейному общению. Не только в профессиональной работе психолога, но и в жизни, нельзя не уделять внимание общению с природой и с искусством, поддерживающими гармонию жизненных сил, эмпатию в отношениях. Как профессионал психолог не может игнорировать эти факторы, в частности и в связи с распространением гарденотерапии, арт-терапии, зоотерапии, как популярных современных методик.

• [1] Ронгинская Т. И. Синдром выгорания в социальных профессиях // Психологический журнал. 2002. Т. 23. № 3. С. 85.
• [2] Трунов Д. О профессиональной деформации практического психолога //Психологическая газета. 1998. № 1. С. 12—13.
• [3] Динамика профессионального самосознания психолога-практика (психо-семантический аспект) // Журнал практической психологии и психоанализа.2002. № 6. URL: http://www.eltuicia.ru/dinamika-professionalnogo-samosoznaniya-psixologa-praktika-psixoscmanticheskij-aspekt.html (дата обращения: 18.06.2016).
• [4] Просекова В. М. Динамика профессионального самосознания психолога-практика.
• [5] Веселова Е. К. Психологическая деонтология: мировоззрение и нравственность личности. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2002.
• [6] Тихонов II. Баллада о гвоздях. URL: http://rupoem.ru/tixonov/spokojno-trubku-dokuril.aspx (дата обращения: 17.06.2016).