Развитие драмы. 
История античной литературы

ЭЛЕМЕНТЫ ДРАМЫ В ГРЕЧЕСКОЙ ОБРЯДНОСТИ

Аттическая драма в ее трех ответвлениях — трагедия, комедия и драма сатиров, — развилась в рамках культа бога Диониса-, как одна из составных частей его празднеств. Поэтому, прежде чем перейти к рассмотрению истории драмы, нам необходимо сделать несколькопредварительных замечаний о роли драматического момента в греческой обрядности.

При рассмотрении греческого фольклора уже было указано (стр. 25) — на огромное значение подражательной («мимической») игры в обрядовой системе первобытных народов, охотничьих и земледельческих, а также в фольклоре цивилизованных народов. Игры эти, как известно, не являются простой забавой и связаны с первобытными магическими представлениями о том, что разыгрывание какого-либо действия способствует реальному осуществлению его. Наличие обрядовых игр мимического характера установлено почти у всех народов земного шара; они подчас представляют собой сложное массовое действо, развернутую обрядовую драму. Такова, например, «медвежья драма» народов севера, (эскимосов, чукчей, камчадалов и др.); она составляет целую систему мимических обрядов, группирующихся вокруг умерщвления священнога животного — медведя.

Характерной чертой обрядовой драмы является ряженье, надевание маски какого-либо бога, демона или зверя. Этот обычай также коренится в первобытном мировоззрении: считают, что человек, надевающий маску, получает свойства того существа, которое маска изображает. Особенно широким распространением пользуются у первобытных народов звериные маски, а также маски духов и мертвецов («предков»). На основе таких масок вырастают различные примитивные формы театра, как например кукольный театр (театр марионеток) или театр теней (силуэтов).

Мимические игры с ряженьем играют большую роль в земледельческих культах и входят в состав празднеств плодородия (стр. 30), обычно приуроченных к какому-либо поворотному пункту года — к зимнему солнцестоянию, с которого начинается рост дня, к наступлению весны, ко времени жатвы. При переходе от одного годового цикла к другому разыгрывают «смерть» старого и «рождение» нового, победу «молодого» над «старым», «светлого» над «темным», изображают «смерть» и «воскресение» демона плодородия; скорбь сменяется разгулом и ликованием. Характерная черта этих празднеств — обжорство, половая разнузданность, сквернословие как фантастические средства обеспечения урожая, животного плодородия, сытого года. Многие черты этих древних празднеств сохранились в обрядности русской масленицы или западноевропейского карнавала. Древним обычаем является и «карнавальная вольность», установление особого карнавального порядка, временно заменяющего нормальный общественный порядок, и свобода издевки над отдельными лицами или профессиями, изображаемыми в мимических сценках.

Многочисленные указания античных авторов свидетельствуют о распространенности обрядов карнавального типа в Греции. Они примыкали к культам сельских божеств. Образцом греческого культового действа может служить священная игра во время мистерий (таинств, доступных лишь посвященным), справлявшихся в Элевсине, около Афин. Здесь изображались похищение Коры (стр. 25) подземным богом Плутоном, блуждания ее матери Деметры в поисках за исчезнувшей дочерью, возвращение Коры на землю; изображалось также бракосочетание Зевса и Деметры. За смертью следовала жизнь, за плачем — ликование. Игра повторялась из года в год в застывших, неизменных формах.

Очень богат мимическими элементами был также культ Диониса. Дионис (Вакх) — бог творческих сил природы. Его воплощениями считались растения — деревья, виноградная лоза или животные — бык, конь или козел; символом Диониса был фалл, орган плодородия. Наиболее примитивные формы культа Диониса сохранились во Фракии: поклонники бога, чаше всего женщины, совершали коллективные ночные радения, при свете факелов, под звуки флейт и тимпанов; одетые в звериные шкуры, иногда с рогами на голове, они изображали свиту Диониса, в возбужденной пляске доводили себя до исступления, разрывали на части животное, воплощавшее бога, и пожирали его в сыром виде, «приобщаясь» таким образом к божеству. В этом состоянии «богоодержимости» мужчины становились «вакхами», женщины — «вакханками» или «мэнадами» (исступленными). Растерзав своего бога, они затем пестовали его, как вновь родившегося и лежащего в колыбели младенца, потрясая при 3toM корзинкой с находящимся в ней фаллом. На территории Греции широкое распространение религии Диониса относится к VII—VI вв.; о том месте, которое новая религия занимала в социальной борьбе этого времени, уже было сказано выше (стр. 68—69); здесь необходимо прибавить, что «страсти» Диониса получили теперь нравственное осмысление: вокруг растерзанного и оживающего бога развертывалась проблематика борьбы добрых и злых сил в нравственной жизни, невинного страдания и конечного торжества справедливости. Первобытные формы дионисийского культа были значительно смягчены. Дионис был введен в систему «олимпийских» богов, как сын Зевса и фиванки Семелы, и в гражданском культе греческих общин за ним была закреплена функция бога плодородия, в частности бога вина и опьянения, а также владыки душ умерших. Культ Диониса легко впитывал в себя как различные обряды карнавального типа, так и поминки в честь «предков» или местных «героев». Многогранность образа Диониса нашла выражение в установлении ряда празднеств, в которых выдвигалась то одна, то другая сторона этого образа.

Греческий драматический фольклор не исчерпывался, разумеется, формами обрядовой игры; рядом с ней имелись и зачатки бытовых драматических представлений, о чем подробнее будет сказано дальше (стр. 156—157), в разделе о фольклорных основах комедии. Трагедия и комедия в своем развитом виде сделались важнейшим орудием для постановки проблем, волновавших афинскую демократию; что касается драмы сатиров (лесных демонов, спутников Диониса), то она не играла самостоятельной роли и являлась лишь привеском к представлению трагедии. Трагедия получила литературное развитие раньше комедии и в течение всего V в. оставалась важнейшей отраслью афинской драмы.