Регион Кавказских Минеральных Вод как лингвокультурный локус интернационального ономастикона

Под лингвокультурным локусом (ЛКЛ) мы понимаем этноментальный сгусток информации, когниции, семантики и эстетики, воплощенный в определенном фрагменте языковой картины мира, которая существует в языковом сознании социума, рассматриваемого на определенном этапе его культурной эволюции. ЛКЛ как точка приложения равнодействующей разного рода «сил» — объективных (сложившийся на данном отрезке развития социума культурный контекст) и субъективных (культурный уровень развития каждого отдельно взятого члена социума как языковой личности) — формируется в сознании говорящего в результате его познавательной деятельности, аккумулирующей элементы окружающего мира и систематизирующей их, выстраивая в иерархической последовательности классификационных языковых полей.

ЛКЛ выступает одним из базовых понятий регионимики, которая исследует в частности топонимикон — поле собственных имен, являющихся названиями мест прямого или косвенного присутствия человека. Топонимикон фиксирует в форме онимной связи корреляцию «я — другой» в каждой точке географической поверхности определенного региона.

Кавказские Минеральные Воды как регион Северного Кавказа представляет собой весьма специфический «уникальный» ЛКЛ, характеризующийся историческим взаимодействием различных этносов, которое носит характер открытой культурной системы. Топонимикон «ядра» данного локуса включает номинации, в этимологии которых, условно говоря, коррелируют три базовых рекуррентных «начала»: кавказское, тюркское и славянское (русское). Кроме того, мы выделяем «периферию» топонимики ЛКЛ рассматриваемого региона, которую составляют номинации, восходящие к следам культурных контактов региона КМВ с другими лингвоэтническими «началами» (например, древние цивилизации — аланы, античный Рим и др.).

Диалектика сосуществования этносов в определенном регионе такова, что в нем чередуются войны и периоды мирной жизни, когда социум, отдыхает, развивая свою культуру. Регион КМВ является ярким свидетелем контактов различных этнических культур, закрепивших свои отношения в топонимике. Консерватизм языковой формы топонима служит своеобразным гарантом статуса культурной константы, которая является этноментальным маркером локализованного геообъекта.

Локус КМВ имеет свой топонимический центр и периферию.

Центр составляют 5 астионимов, имеющих статус номинаций городов-курортов с мировой известностью: Пятигорск. Кисловодск, Ессентуки, Железноводск, Минеральные Воды. На карте они образуют модифицированную пентаграмму — астионимный мегатопос:

На периферии поля находятся астионимы городов Лермонтов и Георгиевск, а также комонимы — номинации населенных пунктов: поселки Георгиевский, Подкумок, Машук, Винсады, Санамер, Юца, Сободы, Железноводский, Иноземцево, Змейка, Кичи-Балык, Хасаут, Элькуш, микрорайоны Бештау, Белый Уголь, Золотушка и др.

Ландшафт рассматриваемого нами ЛКЛ представлен прежде всего богатейшей системой оронимов — имен собственных гор и возвышенностей: Бештау, Машук, Развалка, Змейка, Железная, Медовая, Лысая, Кабан, Красное Солнышко, Большое седло, Джуца, Шитжатмаз, Тупая, Горячая, Пикетная, Бирючья, Солдатская (горка), Красные Камни, Комсомольская (Крестовая), Замок (скала), Лермонтовская (скала), Перкальская (скала), Клин-Яр (скала), Рум (Рим)-гора, Кольцо-гора и др.

Оронимы хребтов Джинал, Кабардинский, Боргустанский находятся на периферии топонимического поля КМВ, равно как и долин — Нарзанов, Роз, Комсомольской (поляны). Вторичные номинации — спелеонимы: Медовые водопады, Лермонтовский водопад, Провал, грот Дианы.

Среди гидронимов, дополняющих топонимическую карту локуса КМВ, — номинации рек Кума, Подкумок, Ольховка, Березовка, Аликоновка, Кичмалка, Этока, Юца, озера Тамбукан и др.

В перечисленных номинациях, образующих богатейший топонимикон КМВ, просматривается тенденция к органическому поликультурному синтезу, к полифонизму, когда причудливо переплетаются топонимные дериваты кавказско-иберийского (Джинал, Машук, Бештау, Джуца и др.), тюркского (Ессентуки, Аликоновка, Кичи-Балык, Хасаут, Элькуш и др.) и славяно-русского (Кисловодск, Медовая, Красное Солнышко, Кольцо-гора, Золотушка, Белый Уголь, Лысая и под.) происхождения (случаи типа греч. Санамер единичны).

Мощнейший этнокультурный энергетический потенциал каждого топонима не «работает» вне топонимического поля всего ЛКЛ — того контекста, который носит общечеловеческий ментальный характер.

Кавказ — территория между Черным, Азовским и Каспийским морями от Кума-Манычской впадины на севере до северных границ Турции и Ирана на юге. Вся эта обширная территория получила название Кавказ по Кавказским горам (Большой Кавказ, Малый Кавказ). От названия этих гор образованы и географические понятия Предкавказье (к северу от Главного Водораздельного хребта Большого Кавказа) и Закавказье (к югу от Главного хребта). В осевой части Большого Кавказа проходит Главный Кавказский, или Водораздельный, хребет, северные склоны которого принадлежат России (Краснодарский край, республики: Адыгея, Карачаево-Черкесия, Кабардино-Балкария, Северная Осетия, Ингушетия, Чечня, Дагестан), а южные — Грузии, Армении и Азербайджану.

Многие исследователи отмечают, что территория юга России с древнейших времен являлась пристанищем разных племен. Каждое из этих племен оставило следы своего пребывания. Они сохранились в топонимике, которая отражает особенности той или иной местности, ее естественно-географическую специфику.

Происхождение слова «Кавказ» точно не установлено. На этот счет в науке существует несколько точек зрения. Возможно, слово связано с хеттским «Казказ» — названием народа, жившего на южном берегу Черного моря. Впервые название Кавказ упоминается древнегреческими авторами Эсхилом (в трагедии «Прометей прикованный») и Геродотом (V век до н. э.) как Kaukasos, на древнерусском впервые упоминается в «Повести временных лет» (начало XII века) как Кавкасийские горы, т. е. название в течение 25 веков после первого упоминания дошло до нас без существенных изменений. Название Кавказ, как обобщающее для всей горной системы, не было известно разноязычным кавказским аборигенам; не знали его и соседние восточные народы. Считается, что первоначальное название относилось только к Эльбрусу и означало «белоснежная гора» и лишь со временем распространилось на всю горную систему.

Исследователи выводят также происхождение этого слова из среднегреческого названия, связанного с готским hauhs — «высокий», литовским KauKas — «шишка», Kaukara — «холм»; прочие названия Кавказа: арабское, турецкое kaf, среднеперсидское kap-kof, армянское kap-koh. Некоторые исследователи объясняют его происхождение из иранского слова, которое переводится как «сверкающий снегом», другие ссылаются на латышское kruvesis, т. е. «гололедица».

Эльбрус — это конус потухшего вулкана, расположенного на северном склоне Большого Кавказа, на водоразделе рек Баксан и Кубань. Западная вершина Эльбруса (высота 5642 метра) и восточная (5621 метр) разделены глубокой седловиной (5325 метров). Эльбрус покрыт шапкой снега и льда, от которой в стороны спускаются 54 ледника (крупнейшие — Большой Азау, Ирик, Терскол). Эльбрус расположен на границе республик Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии. Наличие горячих источников вокруг Эльбруса свидетельствует о том, что вулкан нельзя считать потухшим. Предполагается, что его последнее извержение происходило 1500 лет назад. Общепринятой этимологии топонима пока нет. Название Эльбрус (в XIX веке — Эльборус) очень древнее, восходит к древнеиранскому слову «Альбордж» [Поспелов, 2000]. Так называлась легендарная гора в «Авесте» — собрании священных книг зороастрийцев (I тысячелетие до н. э.) Допускается образование от иранского АЫ — гора. (Для сравнения: Эльбрус — горы зо на севере Ирана, у побережья Каспийского моря.) Очевидна связь с названием «Эльборус», общая основа «Алб» — гора). В карачаево-балкарском языке Эльбрус называется «Менгитау» — ледниковая, ледяная гора; от «менги» — ледник, вечный снег, этимологически восходит к древнетюркскому. Или «менгю» — вечность, бесконечность — таким образом, название может отражать не наличие ледников, а идею вечности горы. Кабардино-черкесское название «Ошхомахо» — гора счастья, предание относит его появление к V веку, когда гунны под предводительством Аттилы, дойдя до этой горы, удалились с земли адыгов. В XIX веке было распространено название «Шат-гора» (от тюркского шат, чат — гора, скала, выступ, горная гряда, плоскогорье).

Хоронимы природы — одна из двух разновидностей топонимов, включающая собственные имена-онимы ограниченной области, связанные с наименованием необычных природных образований, явлений. В топонимическом пространстве отдельного региона они играют роль лингвокультурологических «точек отсчета» достопримечательностей.

Онимы свидетельствуют о сложном переплетении культур и языков разных этносов в регионе, известном на весь мир. Кабардинские названия КМВ скорее относятся к макротопонимам, чем к микротопонимам. Миграция кабардинского и абазинского населения из этого региона на территорию современной Кабардино-Балкарии и другие смежные земли в XIX и начале XX века привела к утрате значительной части микротопонимов. Однако некоторые названия находятся в живом употреблении как в оригинальной, так и в русифицированной форме. Последние более первых нуждаются в реконструкциях, так как с годами они порывают связи с языком-источником.

Этимология топонима Эдиссия связано с историей армян на Северном Кавказе, а язык эдиссийцев представляет собой самостоятельный говор армянского языка [Авакова, 2007]. Армянское село Эдиссия, расположенное на автомагистралях Курская — Моздок, Курская — Рощино, основано в 1797 году. Численность населения составляет более 6 тысяч человек. Здешние жители — уникальная этническая группа — армяне, говорящие на языке тюркской группы. Эдиссийцы сохранили свою самобытность, национальный уклад жизни, свою веру. Эдиссия — «осколок рассеянного армянства»: их быт, язык, фольклор еще требуют дополнительного изучения.

По свидетельству историка Эзова, эдиссийцы стали использовать тюркский еще в первой четверти XVIII века. Это произошло в результате строжайшего запрета турков говорить армянскому населению на родном языке. Вследствие этого родной язык стал постепенно забываться. Редкие семьи смогли сохранить свой язык. Однако если говорить об отдельных словах, то они встречаются в разговорной речи, особенно у старшего поколения; в говоре эдиссийцев осталось несколько десятков таких слов. В последнее время даже эти слова забываются и заменяются русскими словами. На сегодняшний день в эдиссийский говор входят слова и выражения из тюркской семьи языков, а также слова из русского, древнеармянского, грузинского и многих других языков. В расположении села имеется надпись на надгробном камне на армянском литературном языке. Это доказывает то, что эдиссийцы все же говорили на армянском языке. Первоначальное название села — Касаева Яма. Вот что писали 28 октября 1725 года армянские крестьяне во главе со своими деревенскими старшинами-кевха в письме к Петру I: «Население наших деревень насильно сделали турками, наши рукописи, книги и церкви сожгли, наших священников истребили. Многие люди были истреблены мечом из-за веры. Теперь днем являемся турками, а ночью становимся армянами, другого выхода не имеем. Наш выход — это ты сам, наша просьба заключается в следующем: ради Христа… отправь войска, освободи нас, после чего мы все будем среди твоих войск…». В 1849 году эдиссийцы ставят перед властями вопрос о переименовании своего села. Об этом пишет в прошении штатскому губернатору Ставрополя уполномоченный сельской общины Асатур Гюльбекян: «Согласно высочайшему манифесту их (касаевоямцев) общине дается возможность иметь свой суд и управляться им. Нынче в ознаменование столь счастливого для них преобразования община желает, чтобы Касаева Яма была переименована в „Едесию“, по русскому звучанию — Эдиссия, в память о древней армянской столице Эдессы, где одно время царствовал армянский царь Абгар».

Свое объяснение многие онимы получают с помощью такого интересного и не редко встречающегося в языке явления, как народная этимология.

Так, существует народная этимология названия Эдиссия [Авакова, 2007]. По одной версии, князь Потемкин, отвечая на вопросы беженцев (эдиссийцев), говорил: «Я приветствую ваше желание, братья-армяне! Перейдите на левый берег Терека, с которого начинаются наши владения, и где захотите, там и обоснуйтесь, постройте дома и церковь, землю засейте, скотину держите и будьте счастливы из поколения в поколение. Так что иди и сей, брат армянин». Этих слов «иди и сей» беженцы не поняли и подумали, что это название местности, отведенной им. Повторения «иди сей, иди сей» превратились в Эдисей, Эдиссию. Другие считают, что новое село армянских переселенцев долгое время не имело названия. Большая часть его жителей поначалу работала на ближайшем немецком хуторе, хозяином которого был некто Эдисон. Он помогал армянам стать на ноги, обзавестись собственным хозяйством. Когда прошло время и встал вопрос о названии для села, то благодарные армяне назвали место своего проживания селом Эдисона, отсюда и произошло название Эдиссия.

Сложность исследовательской работы этимолога усугубляется тем, что топонимы, гидронимы и другие онимы всегда разноязычны и разновозрастны. Эта закономерность обусловлена историческими причинами: народы с глубокой древности находятся в движении, переселяются с одного места на другое, ассимилируя и ассимилируясь. Названия, данные народами-предшественниками, в той или иной мере сохраняются, но неизбежно подвергаются изменениям в результате приспособления к нормам чужого языка. Пришедшие осваивают новую территорию, занимаясь имятворчеством, в результате чего образуются разноязычные топонимические пласты разного времени.

Важным термином в этой связи является понятие субстрата. Слово «субстрат» в буквальном переводе означает «подслой». Субстратом принято называть пласт названий, происходящих из языка народа, раньше жившего на данной территории. Изучение субстрата дает возможность проследить исторические судьбы территории, процессы этногенеза. Изучать топонимические субстраты легче всего по названиям рек и озер (гидронимам); эти названия, особенно крупных рек, наиболее стойки.

Одним из древнейших языковых слоев в гидронимии является иранский, оставленный скифскими и сарматскими племенами, жившими в степной зоне в I тысячелетии до н. э. — I тысячелетии н. э. С языками этих ираноязычных племен связаны названия крупнейших рек степной зоны — Дона и др.

Слово «дон» на осетинском языке (прямом наследнике аланского, восходящего к сарматскому) и сегодня означает воду. Термин «вода» во многих языках служил для обозначения реки, а наиболее крупные водные потоки обычно в древности называли просто реками. Так и сегодня в бытовой речи жители сел часто называют свой районный центр просто городом, а ближайшую реку — рекой.

Часто происходит частичное изменение названия для большего удобства его толкования. Так, в 1771 году русские войска в Крыму осадили город Гёзлёв (турецк. «укрепленное место») и переделали его название в понятное для себя Козлов. Под этим названием город существовал до 1784 года, когда был переименован в Евпатория.

Итак, поскольку набор и качество звуков в разных языках могут значительно расходиться, слова в процессе их заимствования часто испытывают фонетические изменения. В результате определенные звуки языка-источника могут передаваться сходными звуками заимствующего языка. Происходящая в таком случае замена одних звуков другими называется также фонетической субституцией (т. е. замещением). Об этом языковом явлении можно получить некоторое представление, если обратиться к такому хорошо известному всем явлению, как акцент.

История слов тесно связана с историей самого народа, по ней мы можем судить о культурных этнических связях, причем в такие отдаленные эпохи, от которых до нас не дошло никаких других исторических свидетельств.