Взаимодействие системы языка, социологической и психоаналитической систем кодификации при выводе смысла текста

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ СИСТЕМЫ ЯЗЫКА, СОЦИОЛОГИЧЕСКОЙ И ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМ КОДИФИКАЦИИ ПРИ ВЫВОДЕ СМЫСЛА ТЕКСТА

Л.П. Воскобойникова В контексте художественного произведения, как правило, прослеживаются несколько семантических линий — изотопий. Изотопия образуется благодаря объединению ряда семем текста на основе общего семантического признака, т. е. в контексте формируется некое множество.

Обычно изотопия рассматривается как следствие определенного сочетания сем, входящих в состав семем текста. Однако нельзя рассматривать это сочетание сем как изначально данное и очевидное для любого читателя. Скорее, предчувствие изотопии, предположение, что некая изотопия с большой степенью вероятности присутствует в данном тексте и позволяет актуализировать определенные семы текста. Таким образом, нельзя сказать, что смысл текста полностью задан изначально (и, тем более, что он един), поскольку он создается в самом ходе прочтения и зависит от интерпретаторской стратегии. Разные читатели могут прийти (и приходят) к разным заключениям, накладывая на текст определенную сетку прочтения. Иными словами, исходя из накладываемого кода, происходит отбор релевантных единиц в качестве интерпретантов осмысления. Зачастую знания только функциональной системы языка оказывается недостаточно, чтобы адекватно понять текст. Об этом, в частности, говорит Ф. Растье, настаивая на необходимости обращения к различного рода социальным нормам [2. С. 42]. В самом деле, социальные нормы обязательно присутствуют в каждом тексте в силу его включенности в определенный социокультурный контекст. Можно предположить, что эти социальные нормы являются разнородными установками аксиологического характера: от этической позиции до эстетической установки, от текстового жанра до речевого этикета. Иными словами, речь идет о комплексе нормативных установлений, которые осознаются как таковые носителями языка. Данные установления фактически воспринимаются в качестве фактора дополнительной кодификации.

На это указывает и Ю. М. Лотман, говоря о множественности кодировок художественного текста [1. С. 78]. Значит, адекватная интерпретация текста невозможна при подключении лишь одного кода. «Код», «система кодификации» в данном случае понимаются как совокупность интерпретационных приемов, позволяющая определенным образом осмыслить текст. В качестве таких кодов в данной статье мы обратимся к психоанализу и идеологическому (социологическому) подходу к пониманию текста.

В рамках идеологического прочтения текста релевантными можно считать такие темы, как классовое неравенство, классовая борьба, а персонаж определяется через ту социальную среду, к которой он принадлежит, иными словами, учитывается прежде всего его социальный статус.

Что касается психоанализа, то как метод он приложим к очень многим человеческим явлениям и не противостоит социологии. Эти подходы находятся в отношениях взаимодополняемости: психоанализ даёт трактовку с точки зрения личности, социология — с позиций группы, но в то же время индивид — чаще всего член какой-либо группы, поэтому уместно сочетание этих подходов в интерпретации для создания целостной картины.

В данной работе наиболее важным нам представляется взаимодействие идеологии, психоанализа и лингвистической системы.

Иными словами, интересен не столько сам факт принадлежности персонажа к тому или иному классу и его переживания из-за этого, сколько выражение с помощью языковых средств его социального положения и эмоционального состояния в ткани произведения.

Рассмотрим в этой связи произведения А. Эрно «La Place» и «La Honte». В них прослеживаются, по меньшей мере, два идеологических мотива: восхождение по социальной линии (дед Анни — крестьянин, отец — рабочий, затем владелец маленького магазина-кафе, сама Анни — преподаватель) и различие социального положения (среда родителей Анни противопоставляется среде мелкой и средней буржуазии, в которую постепенно входит Эрно). Низкое социальное положение семьи Анни становится заметным для героини при столкновении с другим социальным миром, к которому она стала приобщаться в процессе обучения в частной школе. Манера поведения, речевые особенности, свойственные среде родителей Анни, получают при этом переходе негативную оценку. Столкновение различных систем ценностей вызывает сильные переживания главной героини, которая начинает воспринимать свой класс и саму себя как «ущербных».

Следовательно, интерпретировать произведения А. Эрно можно как в социологическом ключе [6], так и с позиций психоанализа [5]. Текст, по сути дела, рассматривается через призму определенного кода. В зависимости от подключенного кодирующего устройства одна и та же лексема текста может прочитываться как разные семемы, что и будет показано ниже.

В рамках социологического подхода релевантным является скромное социальное положение семьи Эрно, которая живет в провинции. На социальный статус указывает целый ряд лексических единиц, в частности, текста «La Place»: `Opinel' `складной нож `l'evier de la cuisine surmonte d’une glace' `кухонная мойка с зеркалом', `patois' `местное наречие', `il a mange de la soupe le matin' `он ел суп утром' и многие другие [4. C. 62, 68−69]. По сути, такие семемы, как `Opinel', `evier de la cuisine surmonte d’une glace', `patois', образуют контекстуальное множество со значением `низкое социальное положение', которое принципиальным образом не совпадает с лексическими классами, создающимися в языке. Например, `Opinel' обычно относится к множеству `режущие предметы' и в системе языка никогда не попадет в один класс с `evier de la cuisine' и `patois', как это происходит в тексте. Поскольку создается такой контекстуальный класс, то в социологическом ключе образуется изотопия социального неравенства.

Отметим, что некоторые семемы текста несут дополнительную оценочную характеристику, обусловленную как личностными пристрастиями персонажей, так и особенностями быта описываемой эпохи. Рассмотрим в этой связи семему `salle de bains' `ванная комната', которая представлена в тексте как антоним семемы `evier de la cuisine' `кухонная мойка'. Обратившись к лексикографической дефиниции (Petit Robert), можно выделить такие ингерентные признаки, как `относящийся к домашней обстановке', `относящийся к гигиене', `относящийся к водным процедурам'. В то же время в контексте романа Эрно данное выражение актуализирует и некоторые другие признаки, к тому же более релевантные, нежели указанные в словарном определении. Это словосочетание не входит в указанный выше класс со значением `низкое социальное положение', но находится в оппозитивных отношениях с членом данного класса `evier de la cuisine surmonte d’une glace' `кухонная мойка с зеркалом'. Данная оппозиция характеризуется прежде всего признаками `городской' vs `деревенский'. Более того, семемa `salle de bains' актуализирует в тексте и афферентные признаки `богатство', `роскошь'. Такая актуализация обусловлена как ближайшим окружением синтагмы — внутритекстовым интерпретантом `signe de richesse' `признак богатства' и оппозитивным выражением `evier de la cuisine' `кухонная мойка', так и внетекстовыми социально-культурными условиями. Как известно, во французской провинции в 50-е годы ванная комната воспринималась как весьма дорогое новшество.

Актуализации указанных признаков во многом сопутствует оценочность, которая определяется аксиологией, а именно ценностными ориентирами родителей Анни. Эта аксиологическая установка и позволяет оценить данное выражение в плоскости `плохой' vs `хороший'. В отношении отца Анни выражение актуализирует признак `плохой' в силу того, что отец воспринимает данное новшество как непривычное и ненужное и продолжает пользоваться мойкой на кухне. Применительно к матери Анни, напротив, в синтагме актуализируются признаки `хороший', `модный', поскольку именно мать, сторонница нововведений, распорядилась установить ванную комнату.

Итак, социологическое прочтение акцентирует низкий социальный статус семьи Эрно. При подключении психологического кода в тексте возникает другая изотопия — стыда, фрустрации, комплекса неполноценности. Образуется совершенно иное лексическое множество, которое опять-таки не совпадает с классификацией лексики в языке. В это множество попадают единицы, которые до того входили в социальную изотопию, но которые на этот раз актуализируют сему `стыд'. Так, семема `Opinel' `складной нож', как известно, не относится к классу `столовые приборы', однако отец Анни постоянно пользовался этим ножом за столом, нарушая таким образом определенные поведенческие нормы, что наряду с другими подобными фактами и вызывало негативные переживания Анни. Точно так же в тексте Эрно дело обстоит и с семемой `patois' `местное наречие'. В речи отца проскальзывали просторечные обороты, чего очень стыдилась Анни, особенно в присутствии девочек из буржуазной среды.

По сути дела, в контексте произведения «La Place» каждая из лексем — `Opinel' `складной нож', `l'evier de la cuisine' `кухонная мойка', `patois' `местное наречие' может прочитываться как разные семемы, образующие две взаимоналоженные изотопии: `низкое социальное положение' и `стыд'. То есть знаки низкого социального положения семьи Эрно с позиций психоанализа рассматриваются как причины, приведшие к возникновению чувства фрустрации и стыда у Анни.

В произведении «La Honte», которое по тональности очень схоже с «La Place», причиной стыда становится буквально все: «Tout de notre existence est devenu signe de honte. la chambre commune — o^ selon une habitude repandue dans notre milieu et due au manque d’espace, je dormais avec mes parents -, les gifles et les gros mots de ma mere, les clients ivres et les familles qui achetaient, а credit» [3. C. 139]. Анни постоянно сравнивает свое окружение и буржуазный быт, и ее не покидает чувство стыда за то, чту в ее среде воспринимается как норма, но совершенно немыслимо для буржуазии.

Такие семемы текста, как `chambre commune' `общая спальня', `gifles' `оплеухи', `gros mots de ma mme' `грубая материнская брань', `clients ivres' `пьяные клиенты', `familles qui achetaient, а credits' `семьи, покупающие в долг' образуют те же изотопии, что и в рассказе «La Place»: `низкое социальное положение' и `стыд'.

Социологический и психоаналитический код также находятся в отношениях взаимодополнительности, функционируют как взаимоналоженные изотопии, создавая пульсацию смысла.

Приходим, таким образом, к следующим выводам.

• • Смысл текста не является «данностью», он выводится в процессе прочтения. При этом функциональная система языка не является единственной релевантной для текста кодирующей системой. В тексте функционируют также различного рода социальные установки, которые воспринимаются представителями определенной культурной общности как норма и которые во многом определяются через призму аксиологии.
• • Образующиеся в контексте множества могут принципиальным образом отличаться от языковых классов. В семемах, входящих в разные языковые множества, в контексте может выявиться общий афферентный признак, актуализация которого регламентируется не языковой системой, а воздействием различных социальных или психоэмоциональных установок.
• • При подключении к тексту разных кодирующих систем одна и та же лексема может прочитываться как разные семемы. Изотопии, следовательно, могут накладываться, но сохраняют при этом свою целостность. Происходит как бы мерцание смысла, текст прочитывается не в плоскости одного кода, исключая при этом возможность другого осмысления, а в плоскости нескольких взаимодействующих кодов. В этой многослойности и заключается особенность художественного текста, его «литературность».

изотопия осмысление текст интерпретант.

• 1. Лотман Ю. М. Структура художественного текста. М.: Искусство, 1970. 383 с.
• 2. Растье Ф. Интерпретирующая семантика / пер. с фр., примеч., предмет. имен. указ. А. Е. Бочкарева. Н. Новгород: ДЕКОМ, 2001. 368 с.
• 3. Ernaux A. La Honte. P.: Gallimard, 1997. 144 p.
• 4. Ernaux A. La Place. P.: Gallimard, 1983. 114 p.
• 5. Savigneau J. Le courage d’Annie Ernaux // Le Monde. 1992. 17 janvier.
• 6. Wurmser A. A chacun sa place // L’Humanite. 1984. 27 ffivrier.