Введение. 
Баллады в творчестве В. Жуковского

В.А Жуковский выступил в печати на рубеже веков, застав пышный закат русского классицизма, воздействие которого он не мог избежать. Свои первые поэтические «уроки» совсем юный поэт брал у его корифеев: Ломоносова, Державина, Хераскова. Но уже в самом начале своего творческого пути Жуковский оказался в состоянии усвоить и понять то новое, что нес русской литературе сентиментализм; возглавившие его Карамзин и Дмитриев остались для Жуковского неизменными литературными наставниками, к помощи и совету которых он будет постоянно прибегать в трудные минуты своей жизни.

Жуковский не был поэтом первого ряда, так как в литературе его периода были Пушкин, Лермонтов. «Как писатель, — считал необходимым заявить Жуковский, — я был учеником Карамзина; те, кои начали писать после меня, называли себя моими учениками, и между ними Пушкин по таланту и искусству превзошел своего учителя» [1, с. 13]. В этом исполненном благородства и проницательности высказывании четко определено место Жуковского в литературе его времени. В самых разнообразных своих выражениях его творчество выполнило роль связующего звена между «условно — риторической поэзией» державинской эпохи и «истинно человеческой» поэзией пушкинской поры.

Творчество Жуковского рано стало подвергаться литературно-критическому, а затем и научному осмыслению. К лучшим работам о Жуковском, созданным в дореволюционный период, относится книга А. Н. Веселовского «В. А. Жуковский. Поэзия чувства и сердечного воображения», не утратившая своего значения до наших дней. Творчество поэта рассмотрено в контексте сентиментально-романтической литературы начала века, в атмосфере культурной жизни, в нравственной атмосфере духовного общения людей той поры. А. Н. Веселовский понял Жуковского как сентименталиста. Книга Веселовского, основанная на богатейшем и впервые вводимом в научный оборот документальном материале, явилась большим событием общественно-культурной жизни тех лет. Она во многом способствовала снятию с облика поэта хрестоматийного глянца, наведенного на Жуковского дореволюционными биографами официозно-монархического толка. Однако Веселовский стремился в своей книге не столько к раскрытию неповторимого своеобразия личности поэта, сколько к выявлению в его жизни и характере особенностей определенного «общественнопсихологического типа», сложившегося в России в переходную историческую эпоху [2, с. 42]. Подобная общая установка не могла не сузить его восприятия творчества Жуковского, проанализированного в книге под строго определенным углом зрения. Исследователь принимал во внимание лишь те мотивы, идеи и образы поэзии Жуковского, в которых обнаруживалась устойчивая общность эстетических норм и эстетических устремлений, свойственных этому типу сознания.

Вслед за Веселовским «о неорганическом, поверхностном характере» «романтических связей» Жуковского писала Л. Я. Гинзбург. По мнению исследовательницы, «Жуковский, поэт сложный и многоплановый», не укладывается полностью в рамки «школы гармонической точности», но перерастая их, он все же «недотягивает» и до настоящего романтизма, каковым является русский романтизм 1820-х годов.

Г. А. Гуковский в книге «Пушкин и русские романтики» оценил Жуковского как поэта, наиболее принципиально решавшего проблемы «карамзинской школы». Романтизм Жуковского понят как метод, имеющий своей философской основой субъективный идеализм, чуть ли не солипсизм, — мысль, нуждающаяся в значительной корректировке. Метод поэта Г. А. Гуковский называет «психологическим романтизмом» [3, с. 64]. Заслуга исследователя в тонком анализе стиля произведений поэта, в том числе и стиля баллад Жуковского, в особенности его художественного слова.

Н.В. Измайлов в работах о Жуковском смотрит на поэта как на «сентиментального романтика» [4, с. 38], считая, что личности, темпераменту поэта в высшей степени соответствовал сентиментализм. Н. В. Измайлов ценит этическую проблематику его творчества и, изучая ее, не склонен видеть лишь настроения пессимизма и упадничества, находя светлую тональность в поэзии Жуковского.

Ц.С. Вольпе писал о рационализме как об отличительной особенности эстетических воззрений поэта и указывал на использование в его гражданской лирике традиций русской оды XVIII в. [5, с. 82 — 85].

Наука о Жуковском слишком долго вращалась в кругу привычных суждений, известных сведений о его жизни, слабо разрабатывала документальные основы его биографии, мало исследовала фонд творческих рукописей поэта, избегала касаться сложных моментов его общественной и творческой судьбы. Все это стало особенно очевидным после появления в печати работ томских исследователей. В поле зрения исследователей — обширное, в том числе и рукописное, наследие поэта. Выход в свет трех томов коллективной монографии «Библиотека В. А. Жуковского в Томске» стал важнейшей вехой в изучении творчества поэта. Томские исследователи (Ф.З. Канунова, А. С. Янушкевич, Н. Б. Реморова, О. Б. Лебедева, Э. М. Жилякова и др.) внесли существенный вклад в разработку главных направлений в изучении Жуковского. Эти исследователи рассматривали жанр баллады, их специфику и особенности, но они рассматривали частные вопросы жанра в творчестве Жуковского.

Книга А. С. Янушкевича «Этапы и проблемы творческой эволюции В.А.Жуковского» насыщена новыми архивными материалами, дающими совершенно неожиданное освещение таким, казалось бы, «решенным» вопросам, как эстетическая позиция Жуковского, его творческий метод, связь, а также намечает существенно новые подходы к оценке «позднего Жуковского» [6, с. 86 — 91]. Здесь раскрывается баллада с точки зрения чудесного и фантастического, их реализация в балладах Жуковского. Фантастический балладный мир Жуковского сравнивается с гоголевскими «Вечерами на хуторе близ Диканьки». Но раскрывая эти вопросы, многие другие остались не раскрытыми.

В.Л Коровин рассматривал Жуковского как «поэтического дядьку чертей и ведьм немецких и английских», анализируя систему образов, поэтику и новаторство его баллад. Делил баллады на «античные» и «средневековые», рассматривал сюжетные особенности и тематику этих групп. Он выделял две темы, которые преобладают в этих группах: «античные» — тема неотвратимости судьбы, «средневековые» — тема преступления и наказания [7, с 105−116].

Во всех этих изданиях рассматриваются различные вопросы, связанные с творчеством В. А. Жуковского. Это и вопрос о причастности Жуковского к романтикам, сентименталистам, классицистам, и эволюция его творчества, и язык его поэзии, и жанровая структура его произведений. Каждый исследователь затрагивает жанр баллады в творчестве Жуковского, но они раскрывают отдельные вопросы этого жанра. Нам хотелось рассмотреть жанр баллады в творчестве Жуковского, со всех сторон: появление жанра баллады в его творчестве, их язык, стиль, особенности, новаторство Жуковского, и, несомненно, своеобразие фантастического и чудесного в его балладах. Соединить все ранние исследования этого жанра, проанализировать их и получить более полное, раскрывающее все главные вопросы жанра, исследование.