Сопоставительная морфонология глагольного словоизменения: консонантизм

Сопоставительная морфонология глагольного словоизменения: консонантизм

Н.И. Данилина Славянские языки и греческий имеют консонантную морфонологию неодинакового происхождения, структуры и содержательного наполнения. Греческая морфонология сформирована процессом аспирации, охватывает половину фонемного инвентаря и является средством выражения категории вида. В основе славянской морфонологии лежат процессы палатализации, охватывающие почти весь состав фонем и служащие выражением категории времени.

Морфонология как лингвистическая дисциплина носит преимущественно описательный характер, работы сопоставительной ориентации исчисляются единицами (существенный резонанс получили только [1; 2]). Между тем в научном обиходе накоплен материал, необходимый и достаточный для проведения сопоставительных исследований морфонологии языков не только одной генеалогической группы (как это сделано в [1; 2], но и разных.

Факты морфонологических чередований согласных в той или иной мере известны многим индоевропейским языкам. Большинством современных славянских литературных языков консонантные чередования в глаголе утрачены [3, с. 128—129], германские обладают только вокальной морфонологией, в романских чередования единичны и не носят системного характера. В данной статье анализируются особенности консонантной морфонологии языков, наиболее изученных в данном отношении: греческого, русского, польского и болгарского. Достаточно систематизированный консонантный компонент был свойственен и позднему праславянскому (эпохи после палатализаций), поэтому, где возможно, рассматриваются и праславянские данные. Источником материала по морфонологии современных славянских языков послужили описания [4—7], праславянского [3], греческого — наши собственные исследования [8, 9].

Поскольку морфонологические явления обладают не только формой, но и содержанием, которое составляют выражаемые ими грамматические значения, необходимо сопоставить перечни грамматических категорий, могущих в разных языках иметь морфонологическую маркировку. Основной морфонологически значимой в греческом является категория вида, а в рамках аориста и перфекта (новогреческий) или только перфекта (древнегреческий) релевантна залоговая оппозиция. В русском и польском языках категория вида хотя и может иметь морфонологическое выражение, не является словоизменительной (собрать — собирать, wezbraw — wzbierao), а категория залога реализуется только в рамках неличных форм (причастия); морфонологически нагруженными являются в этих языках категории времени и лицачисла. В древнегреческом и болгарском языках релевантны категории и вида, и времени. Так, в болгарском категория времени представлена морфонологической оппо-зицией «настоящее / имперфект», категория вида — оппозицией «имперфект / аорист». В древнегреческом категория вида реализуется оппозицией «презенс (с имперфектом) / аорист / перфект 2», а принадлежность футурума аористной (а не презентной, как в грамматике) морфонологической позиции свидетельствует о значимости для морфонологии категории времени. Таким образом, классификация консонантных морфонологических систем по их отношению к грамматике, хотя и близка генеалогической, не идентична последней.

Основополагающим свойством консонантных морфонологических систем, отличающим их от систем вокальных, является высокая степень регулярности чередований, в которых данные системы реализуются: лексическая база большинства альтернаций может быть задана не исчерпывающим списком, а указанием на формальные особенности глагольных основ [7, с. 176] или на принадлежность глагола к определенному морфологическому классу [5, с. 239—242; 6, с. 676—680]. Обозначенное свойство позволяет представить системы морфонологических моделей описываемых языков в виде табл. 1—6 (термин морфонологическая модель используем в значении, принятом в [1], сокращения обозначений фонемных классов см. в [2]).

Таблица 1 Морфонологические модели древнегреческого языка.

морфонология славянский греческий язык.

Таблица 2 Морфонологическая модель новогреческого языка.

Таблица 3 Морфонологические модели праславянского языка.

Таблица 4 Морфонологические модели русского языка.

Таблица 5 Морфонологические модели польского языка.

Таблица 6 Морфонологические модели болгарского языка.

Материал таблиц позволяет сделать следующие заключения. Во-первых, не все грамматические позиции одинаково важны для построения морфонологических моделей. Обобщив те из них, фонетическая реализация которых совпадает (и это совпадение действительно для всех глаголов), получим списки собственно морфонологических позиций, различия в фонетической реализации которых и лежат в основе морфонологического моделирования. Во-вторых, наборы морфонологических позиций в славянских языках практически идентичны и могут быть противопоставлены набору позиций в греческом. Данное различие базируется на разнице в составе грамматических категорий, получающих морфонологическую значимость в каждом из языков. В-третьих, в современных славянских языках организация альтернантов в ряды и модели носит иерархический характер: одна модель может быть представлена несколькими подтипами, каждый из которых, в свою очередь, реализуется несколькими альтернационными рядами. В-четвертых, польский язык имеет морфонологические модели, сходные с моделями в русском языке, но не идентичные им; болгарский язык, имея отличный от русского и польского состав морфонологически релевантных грамматических категорий, обладает также специфическим набором морфонологических моделей.

Таким образом, сравнение структурных особенностей морфонологических систем позволяет противопоставить неиерархичные греческие системы с минимальным числом морфонологически релевантных грамматических категорий и морфонологических позиций иерархичным славянским системам, более разнообразным содержательно и структурно.

Рассмотрим особенности связи морфонологии с фонологической системой. По степени задействованности фонологического инвентаря в морфонологических процессах русский, польский и праславянский языки, в которых морфонологическим чередованиям подвержены почти все согласные фонемы, противостоят новогреческому, в котором чередующихся фонем — только половина. Промежуточное положение занимают болгарский и древнегреческий языки. По способности альтернационных рядов к взаимному пересечению русский и польский языки, имеющие среднее значение данного показателя, противостоят, с одной стороны, болгарскому и праславянскому, в которых нейтрализуемость низка или отсутствует, с другой стороны, греческому, в котором нейтрализуемость согласных почти абсолютна.

Так как способность единиц к нейтрализации является одним из важнейших характерологических свойств любой языковой системы, остановимся на особенностях данного явления в консонантной морфонологии. В древнегреческом языке пересечение альтернационных рядов базировалось либо на нейтрализации трехчленных фонологических оппозиций согласных одинакового места образования в аспирированном члене ряда, либо на аналогическом распространении рефлексов йотации заднеязычных на переднеязычные (нейтрализация ДП «место образования»). Например, рХатгш / epidphn / рерХафа, кХетгш / ёкХатт^п / кекХофа, кршгш / ёкриф^п / кекрифа (1), арраЈы / hppayhv, фраСы / рефрабоп (2). Оппозиции, нейтрализуемые в новогреческой морфонологии (к/g, b/p, Z/0/v), имеют в основе одновременно несколько фонологических ДП. Например, рХєіш / рХех^тЛ^га и фиХауы / фиХахт^ка, криРы / крифт^ка и ауакаХирто|іаі / ауакаХифт^ка (глухость / звонкость и способ образования), кт1Јы / єктіста, сапы / єх^аста (глухость / звонкость, место и способ образования). В морфонологических системах славянских языков центральное место занимают пересекающиеся альтернационные ряды переднеязычных и заднеязычных фонем, имеющих одинаковые характеристики по звонкости, мягкости и способу образования. Общим альтернантом этих рядов становится согласный, отличный от обоих исходных (например, шипящий). Примеры: брехать / брешу, писать / пишу; мога / може, мазах /маже; czesaw /czesze, skakaw / skacze. В русском и польском языках взаимное пересечение альтернационных рядов свойственно также согласным, парным по твердости / мягкости (палатальности). Общий альтернант может как совпадать с одним из нейтрализующихся (мягким), так и отличаться от обоих. Примеры: терпеть /терпит / терплю, спать/спит/сплю; czesaw/czesze, prosiw/prosze. В болгарском языке мягкие согласные входят в единые альтернационные ряды с парными твердыми (чета/четях). Кроме того, русскому и польскому языкам свойственна морфонологическая нейтрализация ДП «способ образования», при которой общий альтернант отличен от обоих исходных (водить / вожу, возить / вожу; plote /pleciesz, wryce /wrycisz). То, что в приведенных примерах имеет место не фонологическая, а именно морфонологическая нейтрализация, очевидно: фонетические закономерности русского языка не накладывают ограничений на сочетаемость согласных с последующим гласным у, в том числе на стыке морфем (со смеху, на носу, холопу, воду, с возу, медведю, витязю), в древнегреческом языке не существовало ограничений дистрибуции согласных перед флексиями ы или, а (г|кы, Хєіри, рєіОш).

Генезис фонетического субстрата морфонологии разных языков также позволяет наглядно увидеть принципиальное отличие греческого языка от славянских. Греческая морфонология сформирована преимущественно процессами аспирации (примеры см. выше), тогда как славянская — процессами смягчения. Переходное смягчение (йотация), имевшее место в истории греческого языка, затронуло ограниченное число фонемных классов (переднеязычные взрывные, сонорные), в новогреческий период часть соответствующих чередований была утрачена. В славянских языках результаты процессов смягчения представлены весьма широко, причем в болгарском преобладает непереходное, в русском и польском задействованы оба типа в равной мере.

Таким образом, проанализировав различные характеристики консонантных морфонологических систем ряда языков, мы обнаружили, что по многим параметрам славянские языки могут быть противопоставлены греческому, а среди славянских русский и польский более сходны между собой, чем с болгарским.

Библиографический список

• 1. Кубрякова Е. С., Панкрац Ю. Г. Морфонология в описании языков. М.: Наука, 1983. 119 с.
• 2. Славянская морфонология: Субстантивное словоизменение. М., 1987. 267с.
• 3. Бернштейн С. Б. Очерк сравнительной грамматики славянских языков. Чередования. Именные основы. М.: Наука, 1974. 380 с.
• 4. Ильина Н. Е. Морфонология глагола в современном русском языке. М.: Наука, 1980. 147 с.
• 5. Попова Т. В. Глагольное словоизменение в болгарском языке. М.: Наука, 1975. 256 с.
• 6. Русская грамматика. М.: Наука, 1980. Т. 1. 783 с.
• 7. Толстая С. М. Морфонология в структуре славянских языков. М.: Индрик, 1998. 320 с.
• 8. Данилина Н. И. Структура морфонологической системы древнегреческого языка // Вестник Иркутского государственного лингвистического университета. 2009. № 2 (6). С. 16−20.
• 9. Данилина Н. И. Морфонология новогреческого глагола в диахронической перспективе // Известия Саратовского университета. Сер.: Филология. Журналистика". 2010. Т. 10. С. 47−50.