Эволюция граффити: стилевые войны

Принято думать, что граффити появилось на свет в Нью-Йорке конца 60-х годов, когда тинейджер из Вашингтона Хайтс по имени Деметривс впервые начал выводить свой творческий псевдоним TAKI и номер своей улицы 183 на стенах и станциях подземки по всему Манхеттену. Вскоре другие тинейджеры заприметили TAKI и стали спрэить собственные имена. Ранние «писатели» ни черта не заботились о том, поймут ли их каракули уличные зеваки. Однако с появлением сотни «голодных» писателей читаемость отдельного наскального «хита» стала приобретать особую важность. А всё с одной единственной целью — привлечь внимание прохожих. На этом этапе стиль письма и выбор места также играл заметную роль. Каждому хотелось выделиться из общей массы и получить признание себе подобных.

Но по-настоящему борьба развернулась, когда писатели открыли для себя подземку Нью-Йорка. Место было что надо. Размалёванные хитрыми буквосплетениями, составы мчались туда-сюда, унося чьи-то имена. Краска граффити постепенно стала просачиваться внутрь вагонов. Теперь уже выбор локации уступает в важности и первостепенности самому письму. Ведь изначально все буквы строились ровно в ряд и читались с полпинка. С появлением же радикальных стилей трудночитаемые каракули превликали всё большее внимание. А вот и стиль письма, как способ узнать, кто эту гадость накалякал, исчерпал себя. И писатели устремились приручать цвет и размер. Некто Stay High и кое-кто ещё стали выписывать свои имена на внешности поездов тонкими вытянутыми белыми буквами. И — что делало их непохожими — во всю длину и ширину вагона. Открытие толстых колпачков привело к созданию подлинных шедевров. Так, райтер по прозвищу Super Kool заметил, что замена узеньких колпачков спреющих балонов на пузатые позволит ему «накрывать» большие поверхности широкими размашистыми «мазками». Когда он написал таким образом свое имя, получились жирные розовые буковки в жёлтом окаймлении. Работа получилась так себе, но в то же самое время это был самый цветной и выразительный кусок в мире граффити, созданный в рамках subway system. А райтер Phase 2 из Бронкса был первым, кто развил успех Super Kool (-a) и помог дизайну вырасти в буквах и сформироваться окончательно. Цвет и выделение буковок теперь стало аккуратным, и стиль писателей из Бронкса получил название bubble letters.

Следующая революция в стиле произошла, когда Pistol 1 — уже бруклинский мастер — впервые нарисовал 3D. Работа состояла из собственно самого имени в красно-белом с голубой окантовкой, что давало трёхмерное настроение. Писатели со всего Нью-Йорка стекались, чтобы заценить этот piece. Город бредил повторением подвига, но и думать не смел о состоятельности выполнения задуманного. Но время спустя люди добились своего. Каждый делал 3D со своими штрихами. Начались «стилевые войны». Как только культура заявила о себе в полный голос, был снят документальный фильм «Style Wars «(1984), написаны книги.

" Wild style" Именно так назывался и «граффити» — фильм (1982 г.) независимого кинорежисёра Чарли Ахерна, главный герой которого «расписывал» поезда в Южном Бронксе. Лента, по отзывам критики, получшась «интересной социологически, но наивной драматургически». Дни года спустя вышла более достоверная вариация на ту же тему режиссера Стэни Латана под названием «Beat Street», ставшая культовым хип-хоповским фильмом.

Да, поезда подземки стали идеальными объектами для художеств нью-йоркских подростков. Юные творцы забирались в отстойники, и наутро поезда выходили оттуда «обновленными». Граффити обрело скорость. Оно стало мобильным и отныне не ограничивалось стенами школ и туалетов. Послание, начертанное на вагонеподземки, могли увидеть в разных районах многомиллионного города. В 1975 году глазам удивленной публики предстало «полотно» размером в целый вагон, а год спустя — с состав. Особой любовью у граффитистов пользовались плоские вагоны старого образца и белые поезда — самыми же «неподходящими» считались бруклинские вагоны из гофрированной стали. Впрочем, для особо настойчивых и это оказалось не препятствием. Властям все это пришлось не по нутру. Дело не только в извечном начальничьем «не положено» — немало граффитистов, и в самом деле, не столько творили, сколько хулиганили, лихостью компенсируя отсутствие мастерства и вкуса. В середине 80-х «подземное» начальство выжило-таки граффитистов из своих владений. «Есть множество юных умов, которым есть что поведать миру. Но все, что они сотворили, затирается машинами-монстрами МТА» — подвел горестный итог в одном из своих поэтических опусов известный рэппер и уличный художник Футура-2000.

Нью-Йорк по-прежнему почитается как «колыбель» граффити. Именно там родился мир уличного искусства — со своей техникой, стилем и слэнгом. Вообще-то, точнее было бы сказать — стилями. Ведь граффити — это множество направлений и течений. От считающихся ныне уже немодными «надувных» буквмастеров «старой школы» до невероятно изощренного, требующего немалого мастерства и сноровки «wild style», в котором причудливые письмена сплетаются по прихоти автора в невероятно сложные узоры. Не говоря уж об индивидуальной манере.

«Стиль, — замечает Генри Чэлфант, автор книги „Subway Art“, считающейся своего рода Библией среди граффитистов, для всякого „писателя“ — понятие вполне конкретное. Определется оно прежде всего формой самих букв и тем, как они соединяются». А техническое мастерство и индивидуальный стиль достигаются бесконечными часами упорнейших тренировок. «Не существует легких способов для освоения сложного стиля, и время, которое ты тратишь на учебу, не заменишь ничем, — пишет Чэлфант. — Лучшая учеба здесь — это повторение. Ты должен еще раз пройти всю историю искусства граффити. От простого к сложному». Как, впрочем, и «черновик», куда заносятся и где потом бесконечно шлифуются все новые идеи. Символично название одного документального фильма, посвященного граффити, — «Война стилей». На заре современного уличного искусства основное средство в этой войне было простым и незамысловатым: поверх работы конкурента наносилась собственная картинка или надпись. Иногда — за неимением времени, средств или таланта — поступали еще проще: неугодное граффити жирно перечеркивали крестнакрест. Одно время в Нью-Йорке была дажее команда ТСО, то есть «the cross outs» (англ. «cross out» — «вычеркивать»), которая, судя по названию, решила объявить войну всем без исключения. Сейчас подобная манера считается ребячеством, непростительным для настоящего мастера. Есть два более цивилизованных способа выяснения отношений. В одном случае конфликтующие стороны должны за определенное время (oт нескольких часов до дня) «заполнить» часть стены. Выигрывает тот, чья работа будет признана лучшей. При другой форме разрешения спора решающим оказывается не качество, а количество. Творцам отводится определенный участок в городе. Оговаривается время — обычно где-то от недели до месяца. Кто сумеет «освоить» большую площадь, провозглашается победителем. И в том, и в другом случае в качестве арбитра приглашается третий граффитист или «команда». О вознаграждении договариваются заранее. Чаще всего проигравший расплачивается с победителем красками и прочими материалами. Иногда он лишается права писать свое имя или подвергается физическому наказанию — почти символическому. Ритуал здесь важнее собственно насилия.

Еще одно напоминание об извечном споре «кто — кого?» — названия-аббревиатуры команд (состоящие, как правило, из трех букв), которые нередко заканчиваются «К» — «kings». Это могут быть короли определенного стиля или жанра, городского района или линии метро и т. д.

Былая непримиримая борьба с властями и друг с другом наложила свой отпечаток и на «писательский» стиль. К примеру, так называемые «blockbusters» — огромные, «квадратные» буквы, слегка наклоненные вперед или назад и исполняющиеся обычно в двух цветах — вполне подходящее оружие, будь то борьба с чужим граффити или девственно чистым вагоном муниципальной подземки. Делай — раз! Делай — два! И вот вам, пожалуйста: максимальный результат за минимальное время. К тому же огромные буквы как нельзя лучше соответствовали самой сути граффити эпохи первоначального накопления опыта — читай: «тэггинга». Чье имя больше — тот и круче. История граффити как искусства, как стиля началась с того самого момента, когда «первописатели» вдруг осознали одну очень простую вещь: вывести свое имя «увесистыми» буквами может, в принципе, любой, это всего лишь вопрос времени, но не мастерства и индивидуальности.