Эта разновидность art-space особенно сложна. Стык столетий в его украинском формате, наверное, один из самых тяжелых вариантов для выживания художника. Страна, находящаяся в состоянии войны, экономического и политического кризиса, фактически наново пишущая свою историю и стоящая перед задачей самоидентификацией в мировом пространстве, вряд ли может предложить художнику надежное плечо помощи в задаче становления, скорее, она этого ждет от него сама. То, что может предложить страна мастеру, — свобода выбора, что немаловажно. Но, пожалуй, на данный момент это все, на что может рассчитывать художник. Во всех остальных аспектах он должен заботиться о себе сам. В том состоянии, в котором находится страна, она просто не в силах тратить себя на искусство, и это чувствуется во многих сферах, связанных с культурой. Культурная элита всегда была в авангарде — с нее начинались все перемены в любом государстве. Но в данный момент она оказалась в состоянии ожидания пока пушки вспомнят о праве слова муз.
Арт-пространство социума: творческая среда. Наверное, наиболее сложно художник всегдауживается не со зрителями, среди которых всегда найдутся те, с кем он будет находиться «на одной волне» и найдет почитателя; не с государством как системой, которая ему в любом случае на пользу — или как помощник и «модератор его макрокосма», или как стимул для борьбы с внешним злом; а с себе подобными — творческим окружением. На протяжении столетий выработалось два типа отношений, которые складывались в среде художников: или теснейших круг, в котором царит взаимовыручка, согласие, творческие взаимоотношения — т. е. модель идеальная, не всегда утопическая, и второй тип: где диктует отношения конкуренция и нечистоплотность отношений. Оба типа многократно имели место в истории мирового искусства, соблазна создать себе имидж благодаря уничтожению имиджа соперника не избежали даже великие мастера Ренессанса, пожалуй, лучше других преуспевшие в этом. Есть и еще одна модель взаимоотношений в арт-среде, которая, наверное, наиболее бескровна, но и наиболее опасна, — игнорирование себе подобных. При принятии этой модели общения художники не допускают взаимоуничижения, но и становятся в опасной степени интровертами. Впрочем, любой художник всегда отличен определенным процентом творческих амбиций, разница лишь в том, имеют ли они под собой основание и в какой форме выражаются. Легкоранимого мастера игнорирующая его среда может сломать. Независимого и самодостаточного она вполне устроит — невзаимопроникновение в таком случае становится идеальным условием для решения вопроса «среда-художник», насколько это вообще возможно, ибо выпасть из социума совсем в любом случае невозможно. Лишь от силы личности уже зрелого мастера зависит, формирует ли окружение художника, или он воздействует на него. Оговорка о зрелости мастера, разумеется, несет под собой уточнение, что в период творческого становления среда при любых обстоятельствах сильнее еще неоформившегося ego.
