Воспитание детей

Юнг пишет, что «.во всех мифах о ребенке бросается в глаза один парадокс, потому что, с одной стороны, бессильный ребенок отдан в руки могущественным врагам и ему угрожает постоянная опасность, с другой стороны, однако, он располагает силами, которые далеко превосходят человеческую меру». Это высказывание тесно связано с тем психологическим фактом, что ребенок, с одной стороны, именно «невзрачен», т. е. неопознан, «только лишь ребенок». Но с другой стороны, он божествен. Если смотреть с точки зрения сознания, то кажется, что речь идет о незначительном содержании, в отношении которого считается, что оно не обладает разрешающими конфликты и уж тем более избавляющими свойствами. Сознание охвачено своей конфликтной ситуацией, и борющиеся там силы кажутся столь большими, что одиноко всплывающее содержание «ребенка» не имеет никакого отношения к фактам сознания. Поэтому его легко упустить из виду и вновь подпасть под власть бессознательного. По крайней мере, стоило бы опасаться, если положение вещей складывается в соответствии с сознательным ожиданием.

По Юнгу, миф как раз подчеркивает, что это неверно и что, напротив, ребенку причитается превосходящая сила, и что он неожиданно, несмотря на все угрозы, будет иметь успех. «Ребенок» выступает как рожденный из лона бессознательного, как порожденный из основ человеческой природы или, чего доброго, из живой природы вообще. Он персонифицирует жизненную мощь по ту сторону ограниченного объема сознания, те пути и возможности, о которых сознание в своей односторонности ничего не ведает, и целостность, которая включает глубины природы.

Он представляет сильнейший и неизбежный порыв сущности, а именно порыв по осуществлению самого себя. Онневозможность поступить иначе, оснащенная всеми естественными силами инстинкта, в то время как сознание постоянно плутает в мнимой возможности поступить иначе. Порыв и непреложность самоосуществления — естественная закономерность, и поэтому она обладает непреодолимой силой, даже если ее действие поначалу неприметно и неправдоподобно. Сила выражается в изумительных подвигах героического ребенка, позже — в делах в облике слуги (тип Геракла), где герой вырастает из бессилия «ребенка», но до поры до времени занимает неприметное положение. Но позже он становится носителем исцеления, который достиг вечной нетленности, а поэтому — также и панацеей. Величие и непреодолимость ребенка тесно примыкает в индийском умозрении к сущности Атмана.

Феноменология рождения ребенка вновь и вновь отсылает к психологическому прасостоянию незнания, т. е. темноты или сумеречности, невозможности различения субъекта и объекта, бессознательной идентичности человека и мира. В этом состоянии неразличимости возникает «золотое яйцо», которое является столь же человеком, как и миром, и все же не обоими, а иррациональным третьим.

Гермафродитизм ребенка. Примечателен тот факт, что, по-видимому, большая часть космогонических богов имеют двуполую природу. Гермафродитизм означает объединение самых сильных и бросающихся в глаза противоположностей. Это объединение восходит, прежде всего, к примитивному расположению духа, в сумерках которого различия и противоречия или еще мало отделены, или вообще смешаны. По мере же нарастания ясности сознания противоположности все более отчетливо отделяются друг от друга и становятся все более несовместимыми. Поэтому если бы гермафродитизм был бы только продуктом примитивной недифференцированности, то следовало бы ожидать, что он чуть ли не искоренится по мере нарастания культуры. Но это отнюдь не так; напротив, фантазия на высоких и высочайших ступенях культуры все снова и снова занималась этим представлением, как мы можем убедиться на примере поздней греческой и синкретической философии гностицизма.

В натурфилософии средневековья гермафродитический Ребис играет значительную роль. В самые что ни на есть ранние времена слышим мы в католической мистике об андрогении Христа. Двуполое прасущество в течение культурного развития становится символом единства личности. А также самостью, в которой конфликт противоположностей обретает покой. Прасущество как цель самоосуществления человека с самого начала остается проекцией бессознательной целостности.

Итак, ребенок, согласно взглядам Юнга — не только исходная сущность, но также и конечная. Исходная сущность была до человека, конечная — после человека. Психологически это высказывание означает, что ребенок символизирует «предсознательную» и «послесознательную» сущность человека. Его предсознательная сущность — это бессознательное состояние самого раннего детства, послесознательная сущность — антиципация того, что вне смерти. В этом представлении выражается всеобъемлющая сущность душевной целостности. Таким образом, концепция формирования ребенка рассматривается Юнгом и с позиции интерпретации символа.

2.2 Э. Берн: воспитание ребенка как программирование и выбор жизненного сценария

Э. Берн — известный американский психолог и социолог представляет модель воспитания ребенка как формирование определенного жизненного сценария — поиска сюжета, плана на бесконечное будущее, который составляется в основном по семейным инструкциям. В своей книге «Люди, которые играют в игры» Берн пишет, что в первые два года программирование происходит под опекой матери. Она составляет каркас сценария. После отнятия от груди наиболее универсальное обучение связано с сексуальностью и агрессивностью.

Согласно взглядам Э. Берна, феноменологически родительское программирование означает, что реакция определяется родительскими директивами; «…это звуковые дорожки, которые уже неоднократно проигрывались, и голоса родителей можно услышать, если внимательно вслушаться в то, что происходит в голове человека».

2.3 Некоторые аспекты воспитания детей в понимании В. Леви и Я. Корчака

В. Леви — замечательный отечественный психолог, психотерапевт и философ представляет современное поколение. Он написал множество популярных книг по психологии. Наиболее интересной, так же как и соответствующей теме автору показалась его книга: «Новый нестандартный ребенок». Книга была написана психологом с большим стажем работы, и все советы, содержащиеся в ней, автор базирует только на личном профессиональном опыте, не отсылая читателя к абстрактным источникам и научным пособиям Психолог задается вопросами о проблемах полового просвещения ребенка и рассказывает о «бумерангах неправды», которые возвращаются. Например Леви приводит такой пример:

" Шестилетняя: «Расскажи, как это получилось? Где я была раньше, в папе или в тебе?.. А как папина клеточка прибежала к тебе?.. А если бы заблудилась?..» Через четыре года: «Я все узнала сама, от подружек. Ты не хотела говорить со мной как с большой. Тринадцатилетняя: «Хочу стать врачом, чтобы переделать людей.

Чтобы у человеков было, как у цветов…" Пятнадцатилетняя (о взрослых): «Они смотрят на нас грязными глазами». «Боре было двенадцать, когда он узнал, как получаются дети. Ну и запоздание!.. Родителей боготворил, вместе строили парусник… И вдруг этот Санька прицепился с вопросами. И выяснилось, что он ничего не знает. И тогда Санька все рассказал, и как рассказал…». Леви пишет, что родители изначатьно хотят сохранить чистое отношение, но смысл в том, что защищая детскую чистоту неуклюжими сказочками, на самом деле люди защищают свою трусость и недалекость.

А ребенка ородители бросают на произвол «лжи самой лживой, имеющей вид правды». Детским обобщающим сознанием дремучая смесь влечения, грязи, стыда, мечты и запрета переносится потом на все, связанное со взаимоотношениями полов. Бумеранг боли и неправды всегда возвращается…"

В дальнейшем Леви отмечает, что не только трусость и недалекость движет взрослыми, скрывающими правду об этом. Всю правду детям говорить все же нельзя. «И прямо, грубо нельзя. И туманно нельзя. И слишком рано нельзя. И слишком поздно опасно…».

В итоге автор пишет, что не уверен, так ли уж много современны дети знают теперь о любви, и так ли мало о сексе — если не из книжек, так из Интернета или от подъездных просветителей, предлагающих заодно попробовать и наркотики. Дело ведь не в количестве этого знания, а в его качестве, в направлении — вверх или вниз. Поэтому от родителей зависит как правильно подать информацию — возвышенно или низменно.

Интересна позиция Януша Корчака, который описывает восприятие ребенка родителями и стадии взросления. Автор связывает первый этап с начальным периодом полового созревания ребенка, который знает, но еще не чувствует и не верит в то, что делает природа с другими, а за себя я только боюсь. Вторая стадия характеризуется тем, что вопреки запрету все чаще и чаще возникает половое чувство, которое тревожит и ведет к болезненному конфликту с внешним миром и с самим собой — первое проявление сексуальности".

Итак, от воспитания в понимании философской мысли зависит очень многое — как ребенок будет воспринимать себя и окружающий мир во взрослой жизни, какой характер у него сформируется, какие жизненные стратегии и приоритеты он изберет и как сложится вся его дальнейшая судьба.

Заключение

Концепции воспитания в философии входят в раздел круга проблем, посвященных личности человека и ее формировании. Воспитание в обществе, в свете философии — ключевое условие нормального развития человека, развития в нем всевозможных качеств, превращения в личность. При этом личность в социальной философии — это прежде всего человек, наделенный социальными качествами, то есть такими качествами, которые он приобретает при взаимодействии с обществом.

Философское мировоззрение, точнее и строже, различные мировоззренческие системы, порождённые философским размышлением, и есть те высокие образцы для подражания, которые необходимо воспроизвести в ребёнке, воспитывая его, развивая его душу. Для нас непреходящий свет философии является ориентиром в океане великой относительности, маяком, указующим воспитателям и их воспитанникам узкий, трудный путь меж рифов отчаяния и мелей отчуждения, путь к самому себе, путь к собственному выстраданному нравственному выбору, путь к своим убеждениям — мировоззренческий путь. Так какие факторы и условия воздействуют на формирование личности? Прежде всего — это воспитание.

Нужно отметить, что на протяжении всей своей истории философией был внесен значительный вклад в наращивание этой области знания и деятельности. Данной работе были рассмотрены различные проекции философских взглядов на проблему воспитания ребенка.

Так, например, Маргарет Мид рассматривает проблему воспитания и взросления в цивилизованном и примитивном обществах, противопоставляя их. Она открывает интересный мир иных, чем в современном мире принципов воспитания. Ярким отличием в воспитательной модели обоих обществ становится отсутствие кризисов взросления у детей из примитивных племен. Это говорит о прогрессивной педагогической модели, элементы которой можно позаимствовать.

Карл Юнг утверждает, что «ребенок» появляется как: «символическое содержание, явственно отмежеванное, соответственно изолированное от фона (матери), порою даже втягивающее мать в критическое положение. Философ рассматривает феноменологию ребенка с позиций символики. Ребенок, согласно взглядам Юнга — не только исходная сущность, но также и конечная. Исходная сущность была до человека, конечная — после человека.

Эрик Берн считает воспитание ребенка процессом программирования и именно воспитание (модель поведения родителей, сценарий их жизни) в дальнейшем влияет на выбор жизненного пути ребенка.

Интересны позиции и В. Леви, Я. Корчака, и других авторов, рассмотренные в данной работе. Очевидным представляется то, проблема воспитания является неисчерпаемым источником для творческой философской мысли, так как с развитием общества меняются приоритеты и, как следствие, и сами подходы к процессу воспитания, что заставляет многих философов по новому взглянуть на данный вопрос.

Использованная литература

Берн Э. Люди, которые играют в игры. — М.: Сфинкс, 2000. 148 с.

Богута И. И. История философии в кратком изложении.

М.: Мысль, 2005.-456 с.

Бокачев И. А. Проблема воспитания, а философском обосновании. — Новосибирск, 2000. 74с.

Джили Е. Интернализированные другие и самость. — М.: Панорама, 2003. 136 с.

Корчак Я. Как любить ребёнка. — СПб.: Спектр, 2002.-224 с.

Леви В. Новый нестандартный ребёнок. — М.: Март, 1999. 212 с.

Мид Дж. Американская социологическая мысль. —  М.: Восок, 1999.-356с.

Мид М. Культура и мир детства — М.: Мысль, 2008.-246 с.

Эриксон Э. Детство и общество. — М.: Рена, 2005. -278с.

Юнг К. Божественный ребёнок. — СПб.: Радуга, 1997. -188 с.

Мид М. Культура и мир детства — М.: Мысль, 2008, с.

97.

Эриксон Э. Детство и общество. — М.: Рена, 2005, с.

111.

Юнг К. Божественный ребёнок. — СПб.: Радуга, 1997, с.

78.

Юнг К. Божественный ребёнок. — СПб.: Радуга, 1997, с.

95.

Берн Э. Люди, которые играют в игры. — М.: Сфинкс, 2000, с.

132.

Леви В. Новый нестандартный ребёнок. — М.: Март, 1999, с.

102.

Корчак Я. Как любить ребёнка. — СПб.: Спектр, 2002, с.

145.