Правовое положение Международного Коммерческого Арбитражного Суда при ТПП РФ (торгово-просышленная палата РФ) (МКАС при ТППРФ)

В Российской Федерации дополнительный импульс этому вопросу был придан широкой приватизацией государственных предприятий, появлением новых законов об акционерных обществах, обществах с ограниченной ответственностью и т. п., что нередко приводит к ситуации, когда наименование и организационно-правовая форма не совпадают с теми, которые отражены в контракте или арбитражном соглашении. Подобного рода случаи решаются МКАС достаточно традиционно с учетом права того государства, согласно которому определяется личный закон соответствующей организации, включая вопросы реорганизации и ликвидации юридических лиц. При этом надлежащими доказательствами признаются такие документы, как уставы, изменения к уставам, выписки из официальных реестров, разделительные балансы.

Более сложным и неоднозначным с позиции российского права и практики, как, впрочем, и ряда других правовых систем, представляется вопрос о возможности правопреемства в порядке цессии, то есть без согласия другой стороны.

Заметим попутно, что многие внешнеторговые контракты, заключаемые российскими участниками внешнеэкономических связей, содержат оговорку о невозможности передачи прав и обязанностей по контракту без согласия другой стороны. Думается, что такое условие вполне распространимо и на арбитражную оговорку, при всей ее автономности, как отражающее достаточно простую идею — невозможность произвольной смены контрагентов. Если же согласие контрагента на смену стороны по контракту получено, разумно полагать, что новая сторона берет на себя всю совокупность обязательств своей предшественницы, включая и те, что проистекают из арбитражной оговорки.

Применительно к цессии, как известно, речь идет о передаче исключительно прав, как правило, денежных требований, при этом согласие должника не требуется, если иное не предусмотрено законом или договором. Принимая во внимание характер арбитражного соглашения и его соотношение с основным контрактом, представлялось бы нелогичным распространять режим цессии, касающийся отдельных материальных прав требования, на самостоятельное соглашение со своим собственным предметом. Иными словами, арбитражная оговорка, не будучи правом в смысле положений ст. 382 ГК РФ, не может в любом случае быть передана без согласия другой стороны.

Вряд ли имеется и нормативная основа для утверждения с позиции российского права о том, что арбитражная оговорка служит неким обеспечением исполнения обязательства в смысле ст. 384 ГК РФ.

Следует вместе с тем отметить, что в отечественной доктрине высказывалось суждение о целесообразности распространения на цессионария условий арбитражной оговорки и разработки для этой цели общего нормативного регулирования.

Уместно в связи с данным вопросом обратиться к двум решениям принципиального характера, в которых нашли свое отражение диаметрально противоположные подходы. В известном решении Внешнеторговой арбитражной комиссии при ТПП СССР по иску внешнеторгового объединении «Союзнефтеэкспорт» к бермудской фирме «Джок Ойл Лтд.» (опубликовано на английском языке в Yearbook commercial arbitration, 1993), подтвердившем существование в отечественном правопорядке доктрины автономии арбитражной оговорки, был, помимо прочего, сделан вывод о том, что арбитражное соглашение вообще не может быть предметом цессии, и о невозможности рассматривать последнее в качестве средства обеспечения обязательства. Напротив, в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 17.

06.1997 отмечено, что «согласно ст. 384 ГК РФ право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права…» и что «к упоминаемым в ст. 384 ГК РФ условиям, на которых права первоначального кредитора переходят к новому кредитору, может быть отнесено также условие об избрании определенного арбитража для разрешения возможных споров между участниками договора».

В выводе ВАС РФ, который был процитирован выше и который, как это явствует из вышеизложенного, автором не разделяется, симптоматична модальность, выраженная словом «может», а не словами «должно быть». Это еще раз возвращает к необходимости квалификации того, что представляет собой арбитражное соглашение, и, вполне вероятно, к серьезному обсуждению вопроса о желательности или, напротив, нежелательности специальной регламентации вопроса о цессии в контексте арбитражного соглашения. Заметим попутно, что в Постановлении ВАС РФ не получил отражения вопрос о том, почему собственно цессия, состоявшаяся между бельгийской и американской фирмами, должна была подчиняться нормам российского нрава. Поскольку иск американской фирмы не был принят к рассмотрению государственными арбитражными судами со ссылкой на наличие арбитражного соглашения, предусматривавшего разрешение споров в Стокгольмском арбитражном институте, было бы любопытно узнать, поступил ли соответствующий иск в Арбитражный институт и рассматривал ли последний Постановление ВАС РФ о цессии в качестве преюдициального.

И, наконец, несколько слов о спорах, в которых участвуют несколько истцов или ответчиков. Признавая важность данной проблемы, следует отметить, что Российский Закон 1993 г. не содержит регламентации на этот счет, а в Регламенте МКАС присутствует лишь краткое указание (п. 4 § 20) на необходимость избрания по одному основному и одному запасному арбитру как со стороны нескольких истцов, так и со стороны нескольких ответчиков, и на обязанность Председателя МКАС произвести назначение, если стороны не производят избрание в установленный срок. Чаще всего арбитражные соглашения, касающиеся более чем двух участников, в практике МКАС встречались в учредительных договорах предприятий с иностранными инвестициями.

При этом доминировало мнение арбитров МКАС о невозможности распространить условия арбитражной оговорки учредительного договора на взаимоотношении участников и самого предприятия. Более типичным случаем в МКАС является заявление истца о привлечении в качестве второго ответчика (соответчика) гаранта, поручителя, банка, не осуществившего платеж истцу по поручению первого ответчика. И здесь можно наблюдать двоякую ситуацию. Если соответчик возражает по существу заявленных требований, не оспаривая компетенции МКАС, состав арбитража может констатировать наличие арбитражного соглашения, заключенного посредством обмена иском и отзывом на иск (ст.

7 Закона РФ 1993 г.). Если же ответчик заявляет об отсутствии компетенции, МКАС, как правило, признает это обстоятельство ввиду отсутствия между сторонами арбитражного соглашении. Изложенное позволяет сделать вывод о целесообразности более тщательного конструирования арбитражных соглашений в аспекте реальной или возможной множественности сторон. В этой связи могут оказаться весьма полезными рекомендации ЮНСИТРАЛ об организации арбитражного разбирательства 1996 г. (UNCITRAL notes on organizing arbitral proceeding).

Приведем пример.

Иск был предъявлен афганской фирмой к Республике Таджикистан в лице ее Президента в связи с неисполнением таджикской организацией, являющейся несамостоятельным подразделением ответчика, контракта о взаимных поставках, заключенного сторонами 22 апреля 1994 г.

Истец утверждал, что компетенция МКАС вытекает из контракта и дополнения к нему, подписанного сторонами 3 марта 1996 г.

Ответчик заявил об отсутствии компетенции МКАС разрешать данный спор, поскольку между сторонами не было заключено письменного соглашения о рассмотрении споров в МКАС.

Истец возражал против доводов ответчика. Признавая недостатки (неточности) положения о порядке разрешения споров в дополнении к контракту, он обратил внимание на необходимость проарбитражного толкования этого положения (favor jurisdictionis).

Обе стороны выразили согласие на проведение предварительного слушания по вопросу о компетенции МКАС.

Вынесенное МКАС Постановление содержало следующие основные моменты.

1. Согласно Регламенту МКАС 2005 г. (п. 4 § 2) вопрос о компетенции МКАС по конкретному делу решается составом арбитража, рассматривающим спор. В данном положении выражена широко распространенная теория «компетенции компетенции», т. е. право арбитража самому решать вопрос о своей собственной компетенции, отраженное в ст. 16 Закона РФ «О международном коммерческом арбитраже», который подлежит применению к настоящему разбирательству (п. 1 ст. 1 Закона).

Как отмечалось ранее в изложении обстоятельств, стороны согласовали, что вопрос о компетенции будет обсужден и решен отдельно как вопрос предварительного характера, что является достижимым с учетом положений п. 4 § 2 Регламента МКАС и п. 3 ст. 16 Закона РФ «О международном коммерческом арбитраже».

2. Согласно п. 1 § 9 Регламента на истце лежит бремя обоснования компетенции МКАС, которое, по мнению состава арбитража, не может сводиться лишь к ссылкам на контрактные положения, которые, как в настоящем случае, не являются самоочевидными, несмотря на желательность проарбитражного толкования, на что указывал истец.

3. Основной довод истца в пользу компетенции МКАС состоит в том, что поскольку в контракте № 5 предусмотрено разрешение споров в международном арбитражном суде, то указание в дополнении к контракту на Арбитражный суд г. Москвы должно рассматриваться как уточнение изначальной оговорки в плане уточнения местонахождения такого международного арбитражного суда в г. Москве, каковым и является МКАС.

4. Состав арбитража, признавая определенную логику предшествующего умозаключения истца, вместе с тем не считает ее достаточно убедительной, так как она не подтверждается текстом дополнения к контракту. Так, п. 6 дополнения прямо гласит: «Седьмую главу „Ответственность“ исключить и изложить ее в новой редакции…». Употребленное сторонами слово «исключить», по мнению арбитража, однозначно означает, что вся гл. 7 контракта, включая ее положения о порядке разрешения споров, отменяется и заменяется новым текстом, изложенным в дополнении, в котором регулируются вопросы имущественной ответственности сторон.

Далее в п. 7 дополнения указывается о внесении в текст контракта новой (восьмой) главы «Дополнительные условия», в которой в отношении порядка разрешения споров содержалась следующая формулировка:

«Все споры по настоящему контракту решаются путем переговоров. При недостижении согласия спор решает Арбитражный суд г. Москвы по законодательным и процессуальным нормам Российской Федерации».

Таким образом, поскольку ссылка в тексте контракта на международный арбитражный суд после подписания дополнения утратила свою юридическую значимость, формулировка дополнения со ссылкой на Арбитражный суд г. Москвы как орган разрешения споров не может сама по себе рассматриваться как однозначно указывающая на международный коммерческий арбитраж, тем более на МКАС при ТПП РФ, по ниже излагаемым соображениям.

5. Как известно, термин «арбитражный суд» употребляется в российском праве и литературе двояким образом:

1) как синоним термина «третейский суд»;

2) как название специализированных государственных судов Российской Федерации.

В качестве судов, рассматривающих предпринимательские и иные экономические споры, арбитражные суды РФ имеют свою, отличную от других судов систему, основанную на Федеральном конституционном законе «Об арбитражных судах в Российской Федерации», и процессуальную форму деятельности, определяемую АПК РФ.

Действующий АПК РФ 2002 г. предусматривает возможность заключения письменных пророгационных соглашений с участием иностранцев. Согласно п. 1 ст. 249 АПК РФ «в случае, если стороны, хотя бы одна из которых является иностранным лицом, заключили соглашение, в котором определили, что арбитражный суд в Российской Федерации обладает компетенцией по рассмотрению возникшего или могущего возникнуть спора, связанного с осуществлением ими предпринимательской и иной экономической деятельности, арбитражный суд в Российской Федерации будет обладать исключительной компетенцией по рассмотрению данного спора при условии, что такое соглашение не изменяет исключительную компетенцию иностранного суда».

В Комментарии к АПК РФ 2002 г. указывается, что предшествующий АПК РФ 1995 г. также допускал договорную подсудность, и приводится пример реального дела, рассмотренного Арбитражным судом г. Москвы по спору иранской и туркменистанской фирм из договора финансового лизинга (см.: Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред.

В.Ф. Яковлева, М. И. Юкова. М., 2003. С. 655 — 666).

Изложенное выше позволяет арбитражу прийти к выводу, что обращение истца с иском в Арбитражный суд г. Москвы отнюдь не исключено, тем более что в дополнении к контракту прямо указано, что данный суд должен решать спор «по процессуальным нормам Российской Федерации».

Делая вышеуказанный вывод, арбитраж, естественно, не решает вопрос компетенции за Арбитражный суд г. Москвы, он лишь подчеркивает, что предъявление истцом иска в данный суд юридически вполне возможно и такая возможность ясно выражена в соответствующем положении дополнения.

6. Тем не менее, если в целях исчерпывающего анализа допустить, что в дополнении к контракту слова «Арбитражный суд г. Москвы» следует читать как третейский суд г. Москвы (или в г. Москве), то отсутствуют веские и убедительные аргументы полагать, что таковым должен рассматриваться именно МКАС при ТПП РФ, имея в виду значительное число постоянно действующих третейских судов в г. Москве, могущих рассматривать такого рода споры, в частности Арбитраж при Московской торгово-промышленной палате.

Наконец, согласно ст. 2 Закона РФ «О международном коммерческом арбитраже» 1993 г. термин «арбитраж» означает любой арбитраж (третейский суд) независимо от того, образуется ли он специально для рассмотрения отдельного дела (ad hoc) или осуществляется постоянно действующим арбитражным учреждением. В свете данного положения не исключено, что слова «Арбитражный суд г. Москвы» можно истолковать в качестве арбитража ad hoc, подлежащего проведению в г. Москве.

7. В связи с выводом арбитража об отсутствии компетенции МКАС арбитражное разбирательство по настоящему делу подлежит прекращению в соответствии с подп. «в» п. 2 § 45 Регламента МКАС.

8. Согласно п. 3 § 4 Положения об арбитражных сборах и расходах, являющегося приложением к Регламенту МКАС, если разбирательство прекратилось в первом заседании по делу, арбитражный сбор уменьшается на 25%. Соответственно 25% арбитражного сбора подлежит возврату истцу.

2. Оспаривание решений МКАС при ТПП РФ В настоящем параграфе рассматриваются различные аспекты, связанные с реализацией в рамках ст. 235 АПК РФ 2002 г. норм п. 3 ст. 16 Закона о международном коммерческом арбитраже.

Включение в АПК РФ 2002 г. статьи о возможности обжалования компетенции международного арбитража еще до вынесения им окончательного решения по существу переданного на его рассмотрение спора связано с п. 3 ст. 16 Закона о международном коммерческом арбитраже и аналогичным положением Типового закона ЮНСИТРАЛ. Именно этот российский Закон и имеется в виду в ч. 1 ст. 235 Кодекса (постольку, поскольку речь идет о международном арбитраже); в Нью-Йоркской конвенции об этом ничего не сказано. Зато в Европейской конвенции, которая исходя из национального состава участников спора также может быть применима в данном случае, тоже есть указание на возможность обжалования постановления арбитража о наличии у него компетенции по рассмотрению спора в государственном суде страны, на чьей территории проходит арбитраж (п. 3 ст. V).

Причина, по которой международные арбитражи иногда выносят постановления о своей компетенции до завершения рассмотрения существа исковых требований, состоит в том, что в значительной части международных арбитражных споров вопрос о компетенции арбитража является одним из основных, и в любом случае от ответа на этот вопрос зависит, будет ли разрешен арбитрами по существу вынесенный на их рассмотрение спор. Поэтому нередко ответчик, видя слабость своей позиции по существу предъявленных исковых требований, сосредоточивает основные усилия на оспаривании компетенции арбитража, связанной с дефектами арбитражного соглашения, неарбитрабельным характером предмета спора, вовлечением в спор лиц, не являющихся стороной арбитражного соглашения, и т. п. В таких случаях арбитры иногда сначала разрешают вопрос о наличии у них компетенции и лишь потом (в случае положительного ответа на данный вопрос) переходят к изучению существа заявленных исковых требований.

Очень важно, что в силу принципа «компетенции компетенции» закрепленного в п. 1 ст. 16 Закона о международном коммерческом арбитраже, в международной арбитражной практике придерживаются следующей последовательности принятия решений: сначала арбитры сами выносят постановление о своей компетенции, а лишь потом оно обжалуется в государственный суд. Возможности предрешения государственным судом вопроса о компетенции арбитров как такового ни Нью-Йоркской, ни Европейской конвенциями, ни Законом о международном коммерческом арбитраже не предусмотрено, что, разумеется, не исключает рассмотрения государственным судом спора по существу, в случае если стороны не сделают своевременного заявления о передаче спора в арбитраж или же государственный суд найдет арбитражное соглашение недействительным, неисполнимым или утратившим силу (об этом см. комментарий к п.

5 ст. 148 АПК РФ 2002 г. и к ст. II Нью-Йоркской конвенции в § 2 гл. 1). В этом случае, конечно, постановление арбитров о наличии у них компетенции по рассмотрению спора не будет иметь преюдициального значения для государственного суда. Впрочем, не будет препятствовать рассмотрению спора в иностранном арбитраже и то, что российский государственный арбитражный суд в соответствии со ст.

148 АПК РФ 2002 г. принял дело к собственному рассмотрению.

Воспользоваться механизмом, предусмотренным ст. 235 АПК РФ 2002 г., можно только в том случае, если постановление о компетенции как по вопросу предварительного характера вынесено арбитражем, заседающим на территории Российской Федерации. Аналогичные постановления иностранных арбитражей подлежат обжалованию в государственных судах по месту проведения арбитража в соответствии с применимым там процессуальным правом. Если же заседающий в России арбитраж не будет решать вопрос о своей компетенции в отдельном постановлении (ведь вынесение об этом отдельного постановления является его правом, а не обязанностью), то воспользоваться ст. 235 АПК РФ 2002 г. опять-таки не удастся: сторона, не удовлетворенная исходом арбитража, будет добиваться отмены всего арбитражного решения со ссылкой на юрисдикционные основания, установленные ч. 2 ст. 233 АПК РФ 2002 г. Заставить же арбитраж вынести постановление о своей компетенции как по вопросу предварительного характера ни стороны разбирательства, ни государственные суды не могут; это всегда делается по усмотрению арбитров и постольку, поскольку юрисдикционные вопросы отделимы от других вопросов, вынесенных на рассмотрение арбитража.

Механизм оспаривания, предусмотренный ст. 235 АПК РФ 2002 г., имеет еще одну принципиальную особенность: если арбитры, заседающие в России, вынесли постановление об отсутствии у них компетенции по рассмотрению арбитражного спора, то обжаловать такое постановление не имеет смысла. Даже отменив подобное постановление, российский государственный арбитражный суд все равно не сможет обязать арбитров разрешить арбитражный спор вопреки их мнению об отсутствии у них компетенции (иллюстрацией этого правила является прецедент по делу МАК при ТПП РФ № 4/2003, который уже упоминался в гл. 1 и о котором еще пойдет речь в настоящем параграфе). Поэтому в России постановление арбитров об отсутствии у них компетенции всегда означает конец третейского разбирательства и носит окончательный характер, в то время как постановление арбитров о наличии у них компетенции может быть обжаловано в государственном суде.

Важно, что ни АПК РФ 2002 г., ни Законом о международном коммерческом арбитраже не предписывается арбитрам, чье постановление о наличии у них компетенции по рассмотрению спора было обжаловано в государственном суде, приостановить производство по делу. Из п. 3 ст. 16 Закона о международном коммерческом арбитраже следует, что арбитражное разбирательство может продолжаться, пока государственный суд страны, на чьей территории проходит международный арбитраж, не отменит постановление арбитража о наличии у него компетенции по рассмотрению спора, вынесенное как постановление по вопросу предварительного характера.

К сожалению, при составлении ст. 235 АПК РФ 2002 г. не было учтено то, что в соответствии с п. 3 ст. 16 Закона о международном коммерческом арбитраже решение государственного суда об обжаловании постановления арбитров о наличии у них компетенции, вынесенного как по вопросу предварительного характера, не подлежит обжалованию. Частью 3 ст. 235 АПК РФ 2002 г.

предусмотрено, что такие постановления арбитров обжалуются по правилам, установленным § 1 гл. 30 АПК РФ 2002 г., что согласно ч. 5 ст.

234 АПК РФ 2002 г. предполагает возможность обжалования решения государственного арбитражного суда, вынесенного на основании ст. 235 АПК РФ 2002 г., в суде кассационной инстанции. Это является прямой коллизией с п.

3 ст. 16 Закона о международном коммерческом арбитраже и, строго говоря, должно рассматриваться в качестве примера судебного вмешательства, запрещенного ст. 5 Закона о международном коммерческом арбитраже.

Чаще всего вопрос о компетенции арбитров отражается в отдельном постановлении, если речь идет о рассмотрении крупного спора, и ответчик предъявляет серьезные аргументы, ставящие под сомнение юрисдикцию арбитража. В таком случае до вынесения арбитрами постановления о наличии у них права рассматривать спор по существу нет смысла приглашать свидетелей и экспертов, формулировать позицию по толкованию отдельных положений контракта или фактических действий сторон — если арбитры признают, что права на разрешение спора у них нет, все эти усилия (и деньги) окажутся выброшенными на ветер. Деление процесса на две части с вынесением отдельного постановления по вопросу о компетенции обычно означает, что рассмотрение спора затянется минимум на полгода и потребуется проводить несколько устных слушаний. Это оправданно только в достаточно крупных делах, которых в нашей стране рассматривается немного. Тем не менее при рассмотрении серьезных споров в России арбитры уже стали выносить отдельные постановления по этому вопросу в тех случаях, когда довод об отсутствии у них права на рассмотрение спора является основным аргументом защиты.

Например, такое Постановление о наличии компетенции было вынесено международным арбитражем ad hoc по Арбитражному регламенту ЮНСИТРАЛ, заседавшим в г. Москве. Ответчик, несогласный с выводом арбитров о наличии у них компетенции по рассмотрению спора, обжаловал Постановление в Арбитражный суд г. Москвы. Определением этого суда в удовлетворении такого заявления было отказано, после чего заявитель подал кассационную жалобу в ФАС МО. Постановлением суда кассационной инстанции Определение суда первой инстанции оставлено в силе (Постановление ФАС МО от 20 мая 2003 г. по делу № КГ-А40/2954−03).

Это дело заслуживает внимания потому, что в нем был создан первый прецедент по применению ст. 235 АПК РФ 2002 г. В соответствии с ч. 3 этой статьи обжалование постановления арбитража о наличии у него компетенции по разрешению спора рассматривается по правилам, предусмотренным § 1 гл. 30 АПК РФ, регулирующей производство по делам об оспаривании решений третейских судов.

На основании ч. 5 ст. 234 АПК РФ 2002 г., относящейся к этому же параграфу Кодекса, определения государственного арбитражного суда по делам данной категории подлежат проверке в кассационном порядке. Поэтому ФАС МО рассмотрел жалобу заявителя на Определение Арбитражного суда г. Москвы, принятое по данному делу.

Однако, как уже указывалось выше, такое участие кассационной инстанции в производстве по делу об обжаловании постановления арбитража о наличии у него компетенции по разрешению спора вступило в противоречие с нормой п. 3 ст. 16 Закона о международном коммерческом арбитраже. Эта норма предусматривает, что решение государственного суда, в котором оспаривается постановление арбитража о наличии компетенции, обжалованию не подлежит. Данное правило, включенное в российское законодательство по примеру Типового закона ЮНСИТРАЛ о международном коммерческом арбитраже, отражает необходимость в ограничении судебного вмешательства в решение вопроса о компетенции арбитров. Очевидно, что в настоящее время эта норма российского Закона о международном коммерческом арбитраже вступила в прямое противоречие с ч. 5 ст. 234 АПК РФ 2002 г., и государственные арбитражные суды разрешили коллизию в пользу Кодекса.

В практике ФАС МО был еще один интересный случай применения ст. 235 АПК РФ 2002 г. Он был связан с Определением Морской арбитражной комиссии при ТПП РФ, вынесенным 2 июля 2003 г. по делу N 4/2003, которым МАК признала отсутствие у нее компетенции по рассмотрению спора. Истец обжаловал это Определение в Арбитражный суд г. Москвы, который отказал в его удовлетворении, и затем в ФАС МО. Кассационная инстанция Определение суда первой инстанции отменила и производство по делу прекратила, указав следующее:

«В соответствии с частью 1 ст. 235 АПК РФ сторона третейского разбирательства может обратиться в арбитражный суд с заявлением об отмене постановления третейского суда о наличии у него компетенции в случаях, предусмотренных международным договором Российской Федерации и федеральным законом.

Оспаривание Постановления третейского суда об отсутствии у него компетенции Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, Законом РФ «О международном коммерческом арбитраже», Федеральным законом «О третейских судах в Российской Федерации» или каким-либо международным договором Российской Федерации не предусмотрено" (Постановление ФАС МО от 25 декабря 2003 г. по делу № КГ-А40/10 241−03).

Действительно, никакими российскими законодательными актами возможность обжалования постановления третейского суда не о наличии, а об отсутствии у него компетенции по разрешению спора не предусмотрена. Это связано с тем, что государственные суды не могут давать указания арбитрам — в их полномочия входит лишь отмена международных арбитражных решений, вынесенных на территории Российской Федерации, по основаниям, предусмотренным Законом о международном коммерческом арбитраже или международными договорами Российской Федерации. Именно на эту особенность отечественного законодательства обратил внимание ФАС МО в указанном Постановлении.

Хотя за рубежом имели место случаи отмены государственными судами постановлений арбитража об отсутствии у него компетенции, следствием которых были отставка арбитров, вынесших такие постановления, и начало нового арбитражного разбирательства по тому же спору, полагаем, что в настоящее время в России предпосылок для такого развития событий пока нет. Действительно, Законом о международном коммерческом арбитраже (п. 3 ст. 16) предусмотрена возможность обжалования лишь постановления арбитров о наличии у них компетенции по рассмотрению спора, вынесенного как постановление по вопросу предварительного характера. Обжалование же противоположного по своему содержанию арбитражного постановления в российском государственном суде бессмысленно, так как этот суд может лишь отменять постановления и решения арбитров по основаниям, предусмотренным Законом о международном коммерческом арбитраже, но давать арбитрам указания по сути спора государственный суд не может. Это правильно, так как арбитраж не является органом правосудия, входящим в судебную систему, а, наоборот, представляет собой альтернативу рассмотрения спора в суде. Поэтому суд не может и не должен принуждать арбитров к рассмотрению спора, в отношении которого, по их мнению, у них нет компетенции.

Контрастом такому подходу российского законодателя служит право других государств, не основанное на Типовом законе ЮНСИТРАЛ дословно, как российский Закон о международном коммерческом арбитраже, а идущее в поддержке арбитража дальше, чем этот Типовой закон. В таких государствах постановление арбитров об отсутствии у них компетенции может быть обжаловано в государственном суде, и отмена таким судом этого постановления позволит истцу заново начать процесс арбитражного разбирательства. Примером может послужить дело, рассмотренное шведскими судами, в связи с проблемой соотношения арбитрабельности предмета спора и действительности арбитражного соглашения.

В Стокгольме разрешался спор по договору между канадской и российской компаниями, подчиненный российскому материальному праву. Ответчик утверждал, что по этому праву спор неарбитрабелен, и убедил в этом двух из трех арбитров. Большинством голосов состав арбитража вынес постановление об отсутствии у него компетенции по рассмотрению спора, ссылаясь именно на его неарбитрабельность по российскому праву. Это постановление арбитров было отменено решениями шведских судов, которые разъяснили, что арбитражная оговорка, предусматривающая Стокгольм в качестве места проведения арбитражного разбирательства, должна считаться подчиненной шведскому процессуальному праву (а не праву России, которое регулировало материальные обязательства сторон по сделке), и, поскольку в шведском праве нет никаких ограничений на рассмотрение в арбитраже споров такого типа, арбитражная оговорка действительна, и арбитраж должен разрешить спор по существу. Рассмотрение спора в арбитраже было начато заново (потом спор был урегулирован мировым соглашением). Но, повторим, такая ситуация возможна в Швеции, чей закон об арбитраже хотя и связан концептуально с Типовым законом ЮНСИТРАЛ, но не следует ему дословно, как российский.

Еще два примера, связанных с применением ст. 235 АПК РФ 2002 г., касаются исков, поданных иностранной фирмой против одного из советских министерств. В соответствии с заключенными договорами споры подлежали рассмотрению в г. Москве по Арбитражному регламенту ЮНСИТРАЛ. Ответчик — российское министерство, являющееся правопреемником советского, настаивал на том, что договоры сфальсифицированы, так как подписаны от имени советского министерства лицами, не имевшими соответствующих полномочий. Арбитры, рассматривавшие иски в двух «параллельных процессах», с этим не согласились и вынесли постановления о наличии у них компетенции по разрешению спора. Эти постановления были отменены российскими государственными судами в связи с тем, что арбитражные соглашения от имени ответчика были подписаны неустановленными лицами.

Заключение

1. Международный коммерческий арбитражный суд (МКАС) при Торгово-промышленной палате Российской Федерации вправе действовать в качестве компетентного органа в соответствии с Арбитражным регламентом ЮНСИТРАЛ и оказывать организационное содействие арбитражным разбирательствам на основании указанного Регламента.

Компетенция международного коммерческого арбитража рассматривается именно в узком значении — как круг основных (профильных) полномочий, которыми суд наделен в силу национального законодательства государства, а также норм международных договоров.

Целесообразно отметить в данном случае, что вопросы компетенции состава арбитража могут оказаться в ведении сразу нескольких органов:

1) при этом сами арбитры должны будут решать, признать или отказать в признании наличия у них компетенции рассматривать спор;

2) после начала арбитража суд по месту его проведения может быть призван принудить сторону к участию в арбитраже или может иметь дело с оспариванием компетенции состава арбитража;

3) кроме того, даже без прямого вмешательства в арбитражный процесс государственные суды по месту проведения арбитража и за рубежом могут быть призваны решить этот вопрос на двух этапах арбитража

2. Осуществляя свою деятельность на основе закона о международном арбитраже и регламента, МКАС уполномочен рассматривать две основные категории споров. К первой из них относятся споры, вытекающие из договорных отношений внешнеэкономического характера, если хотя бы один из его участников находится за границей. Вторая категория включает споры предприятий, имеющих иностранный капитал (а также международных организаций, созданных на российской территории), между собой, между ними и российскими компаниями, а также между участниками таких предприятий.

Особенностью МКАС как места для разрешения международных коммерческих споров является тесная связь конкретного состава арбитража, рассматривающего тот или иной спор, с «администрацией» суда — председателем и президиумом МКАС. По общему правилу этого суда местом слушания дела является Москва. Это обстоятельство, существенно отличающее МКАС от других арбитражных учреждений, предоставляет значительное преимущество российским компаниям, выбравшим его в качестве места для разрешения споров по заключенным контрактам.

Другим важным моментом является применяемая в МКАС упрощенная процедура инициирования разбирательства. В соответствии с положениями регламента для начала производства достаточно направления истцом искового заявления, тогда как в иных центрах международного арбитража производство начинается с подачи просьбы (прошения, ходатайства) об арбитраже. Исковое заявление направляется только после принятия дела к рассмотрению арбитражем.

При формулировании арбитражной оговорки о рассмотрении дела в МКАС при ТПП РФ особое внимание следует обратить на правильное название арбитражного органа. В России существует значительное количество арбитражных судов со схожими наименованиями (например, Коммерческий арбитраж при Московской Торгово-промышленной палате), поэтому простого указания в договоре «арбитраж в городе Москве» явно не достаточно. В таких случаях перед составом арбитража стоит сложная задача по обоснованию своей компетенции в рассмотрении спора (ответчик обычно возражает против арбитражного разбирательства). Например, в одном из споров, рассматриваемых МКАС, соглашение, заключенное между сторонами, содержало следующее положение: разногласия между сторонами передаются на рассмотрение «Арбитражного суда при Торгово-промышленной палате в г. Москве». Точное наименование арбитражного суда указано не было. МКАС в своем решении постановил, что в городе Москве на момент заключения контракта функционировали два постоянно действующих арбитражных суда — МКАС и Коммерческий арбитраж при Московской Торгово-промышленной палате, официальные наименования которых отличаются от варианта, согласованного сторонами арбитражной оговорки. В такой ситуации МКАС был вынужден приостановить разбирательство по делу до выполнения истцом формальных процедур по выбору арбитражного суда. После выполнения таких процедур (обращение с ходатайством к президенту ТПП РФ, представление в арбитраж его официального ответа) производство было возобновлено, но на это ушло полгода.

3. В случае если при формировании в соответствии со ст. 7 Арбитражного регламента ЮНСИТРАЛ арбитража из трех арбитров с назначением каждой стороной по одному арбитру одна из сторон не осуществляет такое назначение в установленный срок, по получении просьбы другой стороны о назначении второго арбитра МКАС осуществляет указанное назначение в течение тридцати дней после получения данной просьбы. При этом МКАС вправе при назначении второго арбитра исходить из собственного усмотрения.

4. При назначении арбитра МКАС учитывает требования, предъявляемые к квалификации арбитра соглашением сторон, и характер спора, насколько он явствует из представленных документов, с тем, чтобы осуществить назначение из числа лиц, обладающих необходимыми знаниями в соответствующей области, а также учитывает такие соображения, которые могут обеспечить назначение независимого и беспристрастного арбитра.

При назначении единоличного арбитра или арбитра-председателя МКАС принимает во внимание желательность назначения арбитром лица, не являющегося гражданином тех государств, к которым принадлежат стороны.

5. При получении заявления любой из сторон об отводе арбитра или прекращении его полномочий из-за бездействия либо юридической или фактической неспособности выполнять свои функции МКАС в соответствии со ст. 12 и п. 2 ст. 13 Арбитражного регламента ЮНСИТРАЛ решает вопрос об отводе или прекращении полномочий арбитра.

6. Назначение арбитра осуществляется Председателем МКАС. В отсутствие Председателя МКАС назначение арбитра осуществляется одним из заместителей Председателя МКАС. Вопрос об отводе или прекращении полномочий арбитра решается Президиумом МКАС.

7. МКАС вправе действовать в качестве компетентного органа и оказывать организационное содействие арбитражу, образуемому специально для рассмотрения отдельного дела (арбитраж ad hoc), и при отсутствии ссылки на Арбитражный регламент ЮНСИТРАЛ в арбитражном соглашении. В этом случае настоящие Правила применяются, поскольку иное не установлено соглашением сторон и Законом Российской Федерации «О международном коммерческом арбитраже».

Список литературы

Нормативно-правовые акты Конституция Российской Федерации. // «Российская газета» от 25 декабря 1993 г.

Арбитражно-процессуальный кодекс РФ от 24 июля 2002 г. № 95-ФЗ. // СЗ РФ.

Гражданский процессуальный кодекс РФ от 14 ноября 2002 г. № 138-ФЗ (ГПК РФ) (с изм. и доп. от 30 июня 2003 г.). // «Российская газета» от 20 ноября 2002 г.

Постановлении от 14 февраля 2002 г. № 4-П // СЗ РФ. 2002

Ст. 894.

Приказ от 18 октября 2005 г. № 76 «О регламенте Международного коммерческого арбитражного суда при торгово-промышленной палате Российской Федерации».

Монографии, учебники, учебные пособия:

Roma№der C., Pettersso№ L. Co№fide№tiality i№ Swedish Arbitratio№ Proceedi№g. 2001;02−07.

Va№ de№ Berg A.-J. ASA Bulleti№. 1996.

Woollett M., Sasso№ M. Multi Party Arbitratio№. Stokholm Arbitratio№ Report. Vol. 2002:

1.

Ануфриева Л. П. Международное частное право: В 3 т. Т. 3. Трансграничные банкротства. Международный коммерческий арбитраж. Международный гражданский процесс: Учебник. М.: БЕК, 2001.

Арбитражная практика ВТАК. Ч. IV. М., 1972.

Брунцева Е. В. Международный коммерческий арбитраж: Учебное пособие для высших учебных заведений. СПб.: Издательский дом «Сентябрь», 2001.

Викут М.А., Зайцев И. М. Гражданский процесс России. М.: Юристъ, 2001.

Жуйков В. М. Судебная защита прав граждан и юридических лиц. М., 1977.

Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. проф. В. В. Яркова. М.: Волтерс Клувер, 2004.

Лебедев С. Н. Международный коммерческий арбитраж: компетенция арбитров и соглашение сторон. М., 1988.

Лунц Л. А. Внешнеторговая купля-продажа (коллизионные вопросы). М., 1972.

Минаков А. И. Арбитражное соглашение и практика рассмотрения внешнеэкономических споров. М., 1985.

Нешатаева Т. Н. Международный гражданский процесс. М.: Дело, 2001.

Николюкин С. В. Арбитражные соглашения и компетенция международного коммерческого арбитража. Проблемы теории и практики. М.: ИД «Юриспруденция», 2009.

Новый юридический словарь / Под ред. А. Н. Азрилияна. М.: Ин-т новой экономики, 2006.

Осипов Ю. К. Подведомственность юридических дел. Свердловск, 1973.

Рожкова М. А. Основные понятия арбитражного процессуального права. М.: Статут, 2003.

Рожкова М.А., Елисеев Н. Г., Скворцов О. Ю. Договорное право: соглашения о подсудности, международной подсудности, примирительной процедуре, арбитражное (третейское) и мировое соглашение / Под общ. ред. М. А. Рожковой. М.: Статут, 2008.

Скворцов О. Ю. Третейское разбирательство предпринимательских споров в России: проблемы, тенденции, перспективы. М.: Волтерс Клувер, 2005.

Тихомирова Л.В., Тихомиров М. Ю. Юридическая энциклопедия / Под ред. М. Ю. Тихомирова. 5-е изд., доп. и перераб. М., 2006.

Чудиновских К. А. Подведомственность в системе гражданского и арбитражного процессуального права: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2002.

Научные статьи и издания периодической печати:

Бардина М.П. О новом Регламенте Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации // Международное публичное и частное право. 2006. № 2.

Васильев Е. А. Формирование состава арбитража. Квалификация арбитров // Актуальные вопросы международного коммерческого арбитража. К 70-летию Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации / Отв. ред. проф. А. С. Комаров. М., 2002.

Иффланд К. Защита прав непрофессиональных участников фондового рынка при заключении третейского соглашения по немецкому праву // Финансовое право. 2003. № 6.

Комаров А. С. Международный коммерческий арбитраж и государственный суд // Закон. 2003. № 2.

Комаров А. С. Новый Регламент МКАС: по пути интернационализации арбитражного разбирательства // Международный коммерческий арбитраж. 2006. № 2.

Курочкин С. А. Подведомственность дел третейским судам // Российский ежегодник гражданского и арбитражного процесса. 2002 — 2003. № 2 / Под ред. В. В. Яркова. СПб., 2004.

Хванг М., Лай Э. Могут ли очевидные ошибки быть приравнены к нарушению публичного порядка? // Международный коммерческий арбитраж. 2006. № 2.

Хегер С. Законодательство Австрии о международном коммерческом арбитраже и перспективы его развития // Третейский суд. 2004. № 2 (32).

Хобер К. Если дело дошло до суда // Нефть и капитал. 2000. № 1.

См.: Ануфриева Л. П. Международное частное право: В 3 т. Т. 3. Трансграничные банкротства. Международный коммерческий арбитраж. Международный гражданский процесс: Учебник. М.: БЕК, 2001. С. 155.

См.: Брунцева Е. В. Указ. соч. С. 169.

См.: Минаков А. И. Арбитражное соглашение и практика рассмотрения внешнеэкономических споров. М., 1985. С. 60.

www.uncitral.org

Эти изменения и дополнения практически затрагивали не собственно Регламент, а Положение об арбитражных расходах и сборах.

См. также: Комаров А. С. Новый Регламент МКАС: по пути интернационализации арбитражного разбирательства // Международный коммерческий арбитраж. 2006. №

2. С. 57 — 74; Бардина М. П. О новом Регламенте Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации // Международное публичное и частное право. 2006.

№ 2. С. 7 — 11.

Третейский суд. 2005. № 2. С. 151 — 152.

Ранее о местонахождении МКАС говорилось в § 7 Регламента 1995 г., определявшем и место проведения слушаний. Теперь эти вопросы разделены (см. § 22 «Место арбитража» Регламента 2006 г.) в свете общего структурного подхода (о структурных изменениях см. выше).

В Регламенте 1995 г. этот раздел носил название «Организация и деятельность».

С учетом изменения порядка формирования состава арбитража (см. ниже) из перечня обязательных реквизитов искового заявления убрано указание на обязанность истца сообщать «имена и фамилии арбитра и запасного арбитра, избранных истцом, или просьбу о том, чтобы арбитр и запасной арбитр были назначены председателем МКАС» (п. 1 © § 15 Регламента 1995 г.).

Можно вспомнить в этом контексте содержание рекомендуемой типовой арбитражной оговорки о том, что на разрешение МКАС передаются «все споры, разногласия или требования, возникающие из настоящего договора (соглашения) или в связи с ним».

Такой подход объясняется консенсуальной природой третейского разбирательства, и он отличается от порядка, действующего при разрешении споров государственными судами, где соединение нескольких требований для совместного рассмотрения возможно по инициативе истца, а также по инициативе суда (см., например, ст. 151 Гражданского процессуального кодекса РФ и ст. 130 Арбитражного процессуального кодекса РФ).

Изложенное положение несколько изменено по сравнению с п. 1 § 33 Регламента 1995 г., где говорилось о праве ответчика предъявить встречные иск или требование в целях зачета, «вытекающие из того же договора». Новая формулировка представляется более точной с юридической точки зрения.

См.: Тихомирова Л. В., Тихомиров М. Ю. Юридическая энциклопедия. 5-е изд., доп. и перераб. М., 2006. С. 422.

См.: Брунцева Е. В. Международный коммерческий арбитраж: Учебн. пособие для юрид. вузов. СПб.: Изд. дом «Сентябрь», 2001. С. 170.

См.: Николюкин С. В. Арбитражные соглашения и компетенция международного коммерческого арбитража. Проблемы теории и практики. М.: ИД «Юриспруденция», 2009. С. 60.

См.: Арбитражная практика ВТАК. Ч. IV. М., 1972. С. 85 — 88.

См.: Лунц Л. А. Внешнеторговая купля-продажа (коллизионные вопросы). М., 1972. С. 16.

См.: Тихомирова Л. В., Тихомиров М. Ю. Юридическая энциклопедия / Под ред. М. Ю. Тихомирова. 5-е изд., доп. и перераб. М., 2006. С. 422.

См.: Тихомирова Л. В., Тихомиров М. Ю. Указ. соч. М., 2006. С. 641.

См.: Осипов Ю. К. Подведомственность юридических дел. Свердловск, 1973. С. 31.

См.: Рожкова М. А. Основные понятия арбитражного процессуального права. М.: Статут, 2003. С. 57, 58.

См.: Там же. С. 59.

См.: Викут М. А., Зайцев И. М. Гражданский процесс России. М.: Юристъ, 2001. С. 126.

См.: Жуйков В. М. Судебная защита прав граждан и юридических лиц. М., 1977. С. 45.

См.: Новый юридический словарь / Под ред. А. Н. Азрилияна. М.: Ин-т новой экономики, 2006. С. 541.

См.: Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. проф. В. В. Яркова. М.: Волтерс Клувер, 2004. С. 50 — 55.

См.: Чудиновских К. А. Подведомственность в системе гражданского и арбитражного процессуального права: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2002. С. 16.

См.: Тихомирова Л. В., Тихомиров М. Ю. Указ. соч. С. 645, 646.

См.: Рожкова М. А., Елисеев Н. Г., Скворцов О. Ю. Договорное право: соглашения о подсудности, международной подсудности, примирительной процедуре, арбитражное (третейское) и мировое соглашение / Под общ. ред. М. А. Рожковой. М.: Статут, 2008. С. 14.

См.: Рожкова М. А., Елисеев Н. Г., Скворцов О. Ю. Указ. соч. С. 246.

См.: Хегер С. Законодательство Австрии о международном коммерческом арбитраже и перспективы его развития // Третейский суд. 2004. № 2 (32). С. 49.

См.: Иффланд К. Защита прав непрофессиональных участников фондового рынка при заключении третейского соглашения по немецкому праву // Финансовое право. 2003. № 6. С. 51.

См.: Скворцов О. Ю. Третейское разбирательство предпринимательских споров в России: проблемы, тенденции, перспективы. М.: Волтерс Клувер, 2005. С. 381 — 399.

См.: Курочкин С. А. Подведомственность дел третейским судам // Российский ежегодник гражданского и арбитражного процесса. 2002 — 2003. № 2 / Под ред. В. В. Яркова. СПб., 2004. С. 324.

R omander C., Pettersson L. C onfidentiality in Swedish Arbitration Proceeding. 2001;02−07 at www.chamber.se. См.

также судебные акты английских судов по делу C ity of Moscow v. B ankers Trust Company (2004) EWCA Civ 314, перевод на русский язык опубликован в журнале «Международный коммерческий арбитраж». 2005. №

1. С. 140.

О праве сторон арбитража уведомить об исходе арбитражного разбирательства третьих лиц см. решение Высокого Суда Англии по делу (2003) EWHC 1377 (Comm). Обращаем внимание на то, что перевод этого решения на русский язык, опубликованный в журнале «Третейский суд» (2003. № 6. С. 66), изобилует неточностями и может использоваться только после сверки с английским первоисточником.

Van den Berg A.-J. ASA Bulletin. 1996. P. 25.

В 2004 г. он оценивал количество отказов в признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения приблизительно в 10% от числа публикуемых дел этой категории (см.: Ван ден Берг А.-Я. Почему некоторые арбитражные решения не могут быть принудительно исполнены? // Международный коммерческий арбитраж. 2005. № 1.

С. 38).

С учетом изменения порядка формирования состава арбитража (см. ниже) из перечня обязательных реквизитов искового заявления убрано указание на обязанность истца сообщать «имена и фамилии арбитра и запасного арбитра, избранных истцом, или просьбу о том, чтобы арбитр и запасной арбитр были назначены председателем МКАС» (п. 1 © § 15 Регламента 1995 г.).

Можно вспомнить в этом контексте содержание рекомендуемой типовой арбитражной оговорки о том, что на разрешение МКАС передаются «все споры, разногласия или требования, возникающие из настоящего договора (соглашения) или в связи с ним».

Такой подход объясняется консенсуальной природой третейского разбирательства, и он отличается от порядка, действующего при разрешении споров государственными судами, где соединение нескольких требований для совместного рассмотрения возможно по инициативе истца, а также по инициативе суда (см., например, ст. 151 Гражданского процессуального кодекса РФ и ст. 130 Арбитражного процессуального кодекса РФ).

Изложенное положение несколько изменено по сравнению с п. 1 § 33 Регламента 1995 г., где говорилось о праве ответчика предъявить встречные иск или требование в целях зачета, «вытекающие из того же договора». Новая формулировка представляется более точной с юридической точки зрения.

Приказ от 18 октября 2005 г. № 76 «О регламенте Международного коммерческого арбитражного суда при торгово-промышленной палате Российской Федерации».

В данной связи обратим внимание на абз. 1 п. 3 § 7 Положения об арбитражных сборах и расходах следующего содержания: «В случае избрания стороной арбитра, имеющего постоянное местопребывание вне места проведения заседаний МКАС, эта сторона должна внести аванс на оплату расходов по его участию в арбитражном разбирательстве (расходы по проезду, проживанию, питанию, получению виз и т. п.). При невнесении стороной соответствующего аванса в установленный срок она считается отказавшейся от права на избрание арбитра, и арбитр за сторону назначается Президиумом МКАС».

Согласно п. 3 § 14 Регламента 2006 г. названное Положение является неотъемлемой частью Регламента.

См.: п. 2 и 4 ст. 8 Регламента Международного арбитражного суда МТП, п. 4 и 6 ст. 5 Регламента Лондонского международного третейского суда, п. 3 ст. 13 Регламента Арбитражного института Стокгольмской торговой палаты.

Согласно последнему документу правление Института назначает единоличного арбитра, если стороны не смогли договориться о его кандидатуре в установленный срок (п. 2 ст. 13). В остальных указанных выше случаях сразу действует принцип назначения председателя состава или единоличного арбитра.

S iemens AG and BKMI Industrienlagen GmbHv Dutco Construction Company. Более подробно см., в частности: Woollett M., Sasso№ M. M

ulti Party Arbitration. S tokholm Arbitration Report. V ol. 2002:

1. P. 1 — 20.

Аналогичное правило содержится в п. 2 ст. 15 Регламента Арбитражного института Стокгольмской торговой палаты.

См. также: Васильев Е. А. Формирование состава арбитража. Квалификация арбитров // Актуальные вопросы международного коммерческого арбитража. К 70-летию Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации / Отв. ред. проф.

А.С. Комаров. М., 2002. С. 66.

В частности, в Постановлении от 14 февраля 2002 г. № 4-П // СЗ РФ. 2002

Ст. 894.

См., например: п. 1 ст. 17 Регламента Международного арбитражного суда МТП, п. 1 ст. 22 Регламента Арбитражного института Стокгольмской торговой палаты. Согласно зафиксированному там подходу при отсутствии соглашения сторон о применимом праве состав арбитража применяет правовые нормы, которые он считает наиболее подходящими.

Ранее в п. 2 § 13 Регламента 1995 г. говорилось о российском законодательстве о международном коммерческом арбитраже.

Именно в увязке с данными нормами должно восприниматься указание ст. 18 Закона 1993 г. о предоставлении каждой из сторон всех возможностей для изложения своей позиции. Предоставление таких возможностей неразрывно связано с соблюдением сторонами установленных процессуальных сроков.

Прежнее название § 43 Регламента 1995 г., где регулировались те же вопросы, — «Мировое соглашение».

Поэтому проведение аналогии здесь со ст. 27 Регламента Международного арбитражного суда МТП о проверке судом решений было бы неуместным. Вместе с тем может быть обнаружено известное сходство в подходе с Арбитражным регламентом Китайской международной экономической и торговой арбитражной комиссии (абз. 2 ст. 56).

См., например: ст. 34 Регламента Международного арбитражного суда МТП, п. 1 ст. 31 Регламента Лондонского международного третейского суда, ст. 48 Регламента Арбитражного института Стокгольмской торговой палаты.

Решение МКАС от 19.

01.05, дело № 67/2004.

Розенберг М. Г. Практика международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 2005 г.

Лебедев С. Н. Международный коммерческий арбитраж: компетенция арбитров и соглашение сторон. М., 1988. С. 76−79.

Постановление МКАС от 25.

12.2006, дело № 42/2006

Розенберг М. Г. Практика международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 2006 г.

Хертцфельд Дж. Место проведения арбитражного разбирательства и выбор применимого права // Международный коммерческий арбитраж: современные проблемы и решения: Сборник статей к 75-летию МКАС при ТПП РФ / Под ред. А. С. Комарова. М.: Статут, 2007. С. 458.

Хертцфельд Дж. Место проведения арбитражного разбирательства и выбор применимого права // Международный коммерческий арбитраж: современные проблемы и решения: Сборник статей к 75-летию МКАС при ТПП РФ / Под ред. А. С. Комарова. М.: Статут, 2007. С. 460.

См.: Хертцфельд Дж. Место проведения арбитражного разбирательства и выбор применимого права // Международный коммерческий арбитраж: современные проблемы и решения: Сборник статей к 75-летию МКАС при ТПП РФ / Под ред. А. С. Комарова. М.: Статут, 2007. С. 470.

Постановления Президиума ВАС РФ от 12 декабря 2005 № 10 074/05 по делу № А40−47 190/04−8-152 и № 9982/05.

Типовая арбитражная оговорка. Любой спор, разногласие или требование, возникающие из данного договора или касающиеся его либо его нарушения, прекращения или недействительности, подлежат разрешению в арбитраже в соответствии с действующим в настоящее время Арбитражным регламентом ЮНСИТРАЛ.