И правит окриками пьяными Весенний и тлетворный дух.
Вдали, над пылью переулочной, Над скукой загородных дач, Чуть золотится крендель булочной, И раздается детский плач.
И каждый вечер, за шлагбаумами, Заламывая котелки, Среди канав гуляют с дамами Испытанные остряки.
Над озером скрипят уключины, И раздается женский визг, А в небе, ко всему приученный, Бессмысленно кривится диск".
В «Незнакомке» (24 апреля 1906 г.) перед нами — Петербург дачный, который буквально через несколько дней после написания «Незнакомки» был представлен Е. П. Иванову, о чем близкий друг А. Блока сделал следующую запись в своем дневнике от 9 мая 1906 г.: «Пошли на озеро, где „скрипят уключины“ и „визг женский“.. Потом Саша с какой-то нежностью ко мне, как Вергилий к Данте, указывал на позолоченный „крендель булочной“, на вывески. Все это он показывал с большой любовью, как бы желая ввести меня в тот путь, которым велся он тогда, в тот вечер, как появилась „Незнакомка“. Наконец, привел на вокзал Озерковский… Из большого венецианского окна видны „шлагбаумы“, на все это он указывал по стихам. В окне видна железная дорога… Поезда часто проносятся мимо… Зеленеющий в заре кусок неба то закрывается, то открывается».
Если до конца проводить параллель между образом Санкт-Петербурга в творчестве А. Блока и гегелевской триадой (тезис, антитезис, синтез), то в качестве последнего звена, связующего столь непохожие образы города, выступает его цветовая гамма — палитра цветов от серого, голубого, до пурпурного и зловеще красного.
«Пётр» (22 февраля 1904 г.) — это преддверие революции 1905 г., преобладание активного, красного цвета и его оттенков:
«Он спит, пока закат румян.
И сонно розовеют латы.
И тихим свистом сквозь туман Глядится Змей, копытом сжатый…
Он будет город свой беречь, И, заалев перед денницей, В руке простертой вспыхнет меч Над затихающей столицей".
Сложным был взгляд поэта на исторические истоки города, конкретнее, Петербурга («Петр», «Поединок»). Монарх, заложивший северную столицу на Неве, воспринимался и как сила, победившая «копытом сжатого» Змея (внешних врагов), и как вдохновитель страшной городской действительности. Петербург — детище «веселого царя», очаг разврата: манящих женских зовов, мужского «лова» наслаждений — всего, что проступает в дыму «зловонного кадила», в «ризе городской гари».
Порочная атмосфера воплощена средствами стремительной смены одного плана обобщений другим. От раскрытия плотоядной толпы к сущности петербургской жизни, от монументальной фигуры Медного всадника к двойственной роли Петра I. Сплав зримых, предчувствуемых, домысленных признаков разложения заключен в небольшом произведении.
Революция, по А. Блоку, — это борьба цветов: красного — с серым, красного — с желтым. Кульминация борьбы цветов — в стихотворении, написанном 28 июня 1904 г. («Город в красные пределы…»):
«Город в красные пределы Мертвый лик свой обратил, Серо-каменное тело Кровью солнца окатил.
Стены фабрик, стекла окон, Грязно-рыжее пальто, Развевающийся локон —
Все закатом залито…
И на башне колокольной В гулкий пляс и медный зык Кажет колокол раздольный Окровавленный язык".
Без преувеличения можно сказать: в стихах А. Блока о Санкт-Петербурге зримо присутствуют не только Автор, но и «северная столица», окрашенная в цвета и предреволюционной тревоги, и серого, векового спокойствия российской монархии («серо-каменное тело», «безнадежная серая даль»), и в цвета голубой, несбыточной мечты о всеобщем счастье и всеобщей гармонии («в душе колыхнулась синяя города мгла», «дымно-сизый туман», «город тревожный, синяя дымка вдали»).
Заключение
В свете всего вышесказанного можно сделать вывод о том, что именно А. Блок является ведущей фигурой того возрождения петербургской темы, когда она стала осознаваться интеллигентным русским обществом.
Образ Петербурга в лирике А. Блока своеобразен, как своеобразен его поэтический мир. Вся поэзия А. Блока — это прежде всего познание мира через любовь. Центральное место занимают женственные лики, образы (Прекрасная дама, Незнакомка и др.), чрез которые поэт передает свое ощущение мира и города.
В поэзии А. Блока раскрывается главная антиномия, нашедшая отражение и в облике города: идеальность и глубоко непоправимая трагичность, апокалипсичность. При этом две эти стороны не существуют раздельно, они постоянно присутствуют в мировидении поэта. И если через образ Прекрасной Дамы перед нами предстает выражение полной идеи, что Бог есть в мире, сам образ субъективен и абсолютен, то в образе Незнакомки город предстает в зыбкости, двойственности своего существования. Позднее А. Блок через женские образы предлагает нарочито сниженный вариант Незнакомки («Там дамы щеголяют модами…»). В итоге автор создает механизм превращения пошлости в «таинственную пошлость» («Лазурью месяц плыл…»).
Таким образом, все образы Петербурга возможно постичь только в контексте всего творчества поэта, его отношения к образу Женственности, к любви, к революции, к миру.
Примечания
1 Топоров В. Н. Петербургский текст русской литературы. — СПб., 2003.
2 Альфонсов В. Н. Блок и Врубель // Альфонсов В. Н. Слова и краски. Очерки из истории творческих связей поэтов и художников. — М.-Л., 1966. — С. 14.
3 Жирмунский В. М. Преодолевшие символизм // Жирмунский В. М. Теория литературы: Поэтика: Стилистика. — Л., 1977. — С. 106−133.
4 Городецкий С. Воспоминания об Александре Блоке// Александр Блок в воспоминаниях современников. Т.1, — М.: 1980. — С. 329−330.
5 Примечание А. А. Блока к словам «латник в черном».
6 Александр Блок в воспоминаниях современников. Т.
2. — 1980 г. — С.
423.
Библиография
Блок А. А. Избранные произведения. — Л., 1980.
Альфонсов В. Н. Блок и Врубель // Альфонсов В. Н. Слова и краски. Очерки из истории творческих связей поэтов и художников. — М.-Л., 1966. — С. 14.
Анциферов Н.П. «Непостижимый город…» Душа Петербурга. Петербург Достоевского. Петербург Пушкина / Сост. М. Б. Вербловская. — СПб., 1991.
Гаспаров М. Л. Поэтика «серебряного» века // Русская поэзия «серебряного» века: Антология. — М., 1993.
Жирмунский В. М. Преодолевшие символизм // Жирмунский В. М. Теория литературы: Поэтика: Стилистика. — Л., 1977. — С. 106−133.
История русской литературы. ХХ век: Серебряный век. М., 1995.
Максимов Д. Е. Русские поэты начала века. — Л., 1986.
Мокина Н.В.. Русская поэзия Серебряного века: концепция личности и смысла жизни в динамике художественных мотивов и образов: дис. … д-ра филол. наук. — Саратов, 2003.
Ронен О. Серебряный век как умысел и вымысел. — М., 2000.
Смирнова Л. А. Русская литература конца XIX — начала ХХ века. — М., 1993.
Топоров В. Н. Петербургский текст русской литературы. — СПб., 2003.
Эткинд Е. Единство «серебряного» века // Звезда. — 1989. — № 12.
Топоров В. Н. Петербургский текст русской литературы. — СПб., 2003.
Альфонсов В. Н. Блок и Врубель // Альфонсов В. Н. Слова и краски. Очерки из истории творческих связей поэтов и художников. — М.-Л., 1966. — С. 14.
Жирмунский В. М. Преодолевшие символизм // Жирмунский В. М. Теория литературы: Поэтика: Стилистика. — Л., 1977. — С. 106−133.
Городецкий С. Воспоминания об Александре Блоке// Александр Блок в воспоминаниях современников. Т.1, — М.: 1980, сс. 329−330.
Примечание А. А. Блока к словам «латник в черном».
Александр Блок в воспоминаниях современников. Т.
2. — 1980 г., с.
423.
