Страна, город, нация-взгляд россиян и британцев на английские реалии 19века

.". Англичане видят свой долг в сохранении традиций и обычаев. Настоящий англичанин всегда педантичен во всем вплоть до мелочей и требует того же от окружающих его людей: «Однажды < … > дворецкий Хороксподал ему письмо, не положив оное на поднос. Мистер Питт бросил на слугу суровый взгляд и отчитал его так резко, что с тех пор Хорокс боялся его как огня. Весь дом трепетал перед ним».

Вольтер называл Англию страной обедов, а англичан обедающим народом. В России также сложилось представление об англичанах как о «кушающей нации». Причем в глазах русских англичане выглядели не просто любителями вкусно поесть, а тонкими ценителями кулинарного искусства и ярыми сторонниками «умеренности в еде».

С начала XIX века в России было немало поклонников английского уклада жизни.

Входят в моду «английские завтраки». В числе их первых почитателей был М. Сперанский. «К счастию его, был он женат на девице Стивене, дочери бывшей английской гувернантки в доме гр. Шуваловой; он ее лишился, но сохранил много из навыков ее земли, — читаем в „Записках“ Ф. Ф. Вигеля. — Например, тогда уже завтракал он в 11 часов, и завтрак его состоял из крепкого чая, хлеба с маслом, тонких ломтей ветчины и вареных яиц».

Обеды на английский манер, которые устраивали русские англоманы, отличались немногочисленностью гостей. Они не сопровождались музыкой: «наслаждения, доставляемые посредством слуха, препятствуют тем наслаждениям, которые доставили бы нам гастрономические действия желудка». И самое главное: обеды эти были не обременены «множеством кушаний». Никакого излишества! Простота и изящество вкуса почитались «главными стихиями» английского обеда Рассказывая о своем пребывании в Англии, Ф. И. Иордан отмечает «английский обычай обедать без супа». Национальное английское блюдо суп тортю (суп из черепахи) могли позволить себе только очень богатые люди, «ибо стоимость одной ложки тортю равняется денным издержкам целого семейства низшего достатка».

В 1804 году Франсуа Аппер изобрел консервы, появилась возможность доставлять в консервированном виде черепаший суп из Англии в страны Европы.

В 1821 году К. Я. Булгаков сообщал брату о том, что граф М. С. Воронцов прислал ему из Лондона «черепаховый суп, изготовленный в Ост-Индии».

Консервированный суп получали в России только богатые представители высшей аристократии. В их числе был и петербургский богач, граф Гельти. «Излишне описывать изысканность обеда; достаточно сказать, что подавали и черепаховый суп прямо из Англии, и какие-то гаврские рыбы, и артишоки, неслыханной величины», — писал в своем дневнике Ф. Толстой.

Блюдо, которое имитировало черепаший суп, приготовлялось из телятины и также называлось суп тортю. Требовалось особое умение и терпение, чтобы приготовить это блюдо.

Известен анекдот о деревенском поваре, «накормившем» гостей супом тортю.

«Попал он в Питер с молодым барином, который, уезжая, поручил и его, и квартиру свою, и пр. надзору приятеля; последний всегда ценил кулинарные способности повара относительно коренных русских кушаний.

Как-то приятель похвалился этими его способностями перед знакомыми и пригласил их обедать, заказав повару кислые щи с кишками, начиненными кашею, и бараний желудок, упрашивая повара отличиться, так как у него будут обедать важные господа.

В 1804 году Франсуа Аппер изобрел консервы, появилась возможность доставлять в консервированном виде черепаший суп из Англии в страны Европы.

В 1821 году К. Я. Булгаков сообщал брату о том, что граф М. С. Воронцов прислал ему из Лондона «черепаховый суп, изготовленный в Ост-Индии».

Консервированный суп получали в России только богатые представители высшей аристократии. В их числе был и петербургский богач, граф Гельти. «Излишне описывать изысканность обеда; достаточно сказать, что подавали и черепаховый суп прямо из Англии, и какие-то гаврские рыбы, и артишоки, неслыханной величины», — писал в своем дневнике Ф. Толстой.

Блюдо, которое имитировало черепаший суп, приготовлялось из телятины и также называлось суп тортю. Требовалось особое умение и терпение, чтобы приготовить это блюдо.

Известен анекдот о деревенском поваре, «накормившем» гостей супом тортю.

«Попал он в Питер с молодым барином, который, уезжая, поручил и его, и квартиру свою, и пр. надзору приятеля; последний всегда ценил кулинарные способности повара относительно коренных русских кушаний.

Как-то приятель похвалился этими его способностями перед знакомыми и пригласил их обедать, заказав повару кислые щи с кишками, начиненными кашею, и бараний желудок, упрашивая повара отличиться, так как у него будут обедать важные господа.

Русско-английский «характер» носили обеды в доме М. С. Воронцова, которому довелось быть послом России в Англии. Свой дипломатический талант он проявлял и в гастрономии: его любимый обед, вспоминал А.И. Дондуков-Корсаков, состоял из русских щей и английского ростбифа, «всегда подаваемого с рассыпчатым картофелем».

Ростбиф представляет собой бычью вырезку, приготовленную так, что середина остается полусырой, сохранияя ярко-розовый цвет свежего мяса. Типично английский ростбиф едят в холодном виде.

«К ростбифу жарится особо картофель, а сок из-под говядины бережно сливается в подливник и подается особо, к ростбифу».

«Обыкновенное и вечное блюдо англичан составляет порция отличного ростбифа с чудным картофелем, поданная с большою опрятностью, и кусок честерского сыра, к ним», — пишет в своих воспоминаниях Ф. И. Иордан.

«Английский сыр из Шешира» был известен во всей Европе. Шеширом в прошлом столетии называли графство Чешир. Вероятно, корень «чеши» резал слух: бытовой язык света отличался «необыкновенной осторожностью и приличием в словах и выражениях». «Шеширский» сыр чаще всего называли честерским (от названия административного центра графства).

О кулинарных и «питейных» пристрастиях англичан ходило немало анекдотов.

В «Московском вестнике» за 1828 год помещен, к примеру, один из них: «Едва ли кто выразил свое желание так явственно, так сильно, как это удалось сделать одному англичанину. Ему обещались исполнить три желания.

Бифштекс — нарезанное крупными «кубиками» филе говядины, прожаренное на сильном огне без добавления соли и приправ. Обильно посыпанное зеленью (петрушкой, укропом, сельдереем) подается к столу с куском холодного сливочного масла. Это английское национальное блюдо с XVIII века входило в меню русских дворян.

Однако многие считали английскую мясную кухню излишне грубой.

«Рост-биф, бифстекс есть их обыкновенная пища, — отмечает в „Письмах русского путешественника“ Н. М. Карамзин. — От того густеет в них кровь; от того делаются они флегматиками, меланхоликами, несносными для самих себя, и не редко самоубийцами».

«Французский обед, как поэзия, веселит вас, и вы с улыбкой и с каким-то удовольствием встаете из-за стола, — пишет Ф. И. Иордан, — английский же обед, в виде тяжелой прозы, возбуждает в вас материальную грубую силу: вы хладнокровно смотрите на окружающее, ничто вас не веселит».

Склонность англичан к задумчивости во многом объяснялась современниками употреблением в пищу грубых мясных блюд.

Ф. Булгарин в одном из очерков так определяет характер англичан: «Холодность в обращении, самонадеянность, гордый и угрюмый вид, пренебрежение ко всему, молчаливость — вот что составляет основание характера сынов Альбиона! Не только шумную радость, громкий смех, но даже снисходительную улыбку англичанин почитает неприличным, без важных побудительных причин. Восхищение и увлечение англичанин причисляет к признакам глупости. Есть очень много англичан умных, ученых, необыкновенно честных, благородных и великодушных, не взирая на все странности, но едва ли есть англичане любезники, дамские угодники и прислужники!».

После обеда русские путешественники принимают участие в светских беседах, которые ведутся в небольших «кружках», которые формируются в зависимости от интересов собравшихся. «Образ произношения у англичан совершенно другой. Чувствуешь, что здесь хозяйствует рассудок и заботится только о пользе. Ударения, движения, иные. Англичане как будто не говорят, а считают и подводят итоги». Иностранцы подмечают, что даже во время этих непринужденных бесед англичане все еще остаются сдержанными и кажется, будто они сосредоточены на мыслях о том, как улучшить и усовершенствовать свой быт.

Отмечается и то, что «Англичане не только умеют пускать в ход дельные мысли — они мастера осуществлять их, а главное: они мастера поддерживать раз начатое дело; они не скучливы, упрямы, одарены способностью „выдержки“ и стыдятся махнуть рукою…». Именно за это иностранцы ценят англичан и считают, что следует брать пример у нации стоящей на столь высоком уровне развития и, главное, не останавливающейся на достигнутом. Одним из личных достижений англичан является умение быть джентльменом. «…У них есть идеал, и идеал этот: быть джентльменом.

… В Англии только тот имеет право на название джентльмена, кто имеет вид порядочного человека; но это название условливается не одною внешнею приличностию, оно предполагает в себе все лучшие человеческие свойства. … Если англичанин скажет о ком-нибудь: он настоящий джентльмен, — это самый лучший отзыв, самая высшая похвала в английском смысле".

К этому идеалу стремятся многие, но, по замечанию русских, истинных джентльменов в Англии не так уж много.

Таким образом, мы видим, что русские путешественники в своих заметках и письмах довольно точно подмечают национальные особенности, типичные для англичан. Порой они могут лишь догадываться о чем-то, не имея возможности, скажем, познакомиться с ежедневным бытом жителей Туманного Альбиона. Но как мы можем понять, призвав в помощь свидетельства самих англичан, эти догадки оказываются верными. Более того, заглянув в закрытую от посторонних глаз жизнь англичанина, путешественник не открыл бы для себя ничего нового. Ведущие черты, такие как сдержанность, приверженность традициям, педантичность, одинаково проявляются у англичан как в общении с внешним миром, так и дома, за стенами своей «крепости».

Различается лишь оценка этих национальных особенностей и черт характера. Это объясняется разницей в менталитете русских и англичан и разницей в их жизненных ценностях. То, что кажется жителю Туманного Альбиона правильным и естественным, вызывает удивление у иностранца, так как он не может представить себе подобное в привычных для него жизненных реалиях его родины.

В викторианскую эпоху были заложены и стали массовыми едва ли не все особенности нынешнего уклада жизни англичан, которые воспринимаются иностранцами как «чисто английские»: фундамент современной культуры быта и культуры сада и газона, культуры сервиса и культуры отдыха, культуры торговли и культуры путешествия, не говоря уже об основах нравственной, политической и социальной культур. Сложнее дело обстоит с преемственностью в сфере духовной культуры, если вспомнить необычайно жесткую критику ряда сторон викторианства и в пределах периода (те же Диккенс, Теккерей, Бронте, Троллоп, Мередит, Элиот, хотя они, безусловно, были «детьми своего века»), и особенно сразу после него. Она так укрепилась в сознании всех «поствикторианцев», что до сих пор мешает оценить роль этой эпохи в культурном континууме английской и — шире — британской нации. в викторианскую эпоху были заложены и стали массовыми едва ли не все особенности нынешнего уклада жизни англичан, которые воспринимаются иностранцами как «чисто английские»: фундамент современной культуры быта и культуры сада и газона, культуры сервиса и культуры отдыха, культуры торговли и культуры путешествия, не говоря уже об основах нравственной, политической и социальной культур. Сложнее дело обстоит с преемственностью в сфере духовной культуры, если вспомнить необычайно жесткую критику ряда сторон викторианства и в пределах периода (те же Диккенс, Теккерей, Бронте, Троллоп, Мередит, Элиот, хотя они, безусловно, были «детьми своего века»), и особенно сразу после него. Она так укрепилась в сознании всех «поствикторианцев», что до сих пор мешает оценить роль этой эпохи в культурном континууме английской и — шире — британской нации.

Вряд ли творчество Диккенса и его общественная позиция позволяют видеть в нем горячего сторонника «промышленного прогресса», но и идеализация «добрых старых времен» ему глубоко чужда. Диккенс весьма скептически относился к такой характерной черте английской нации, как приверженность традициям, полагая, что многие из них, особенно в политической жизни и в юридической системе становятся тормозом на пути общественного развития.

О неразумной, с его точки зрения, поглощенности британцев привилегиями, предрассудками и условностями, вынесенными из прошлого, пишет Диккенс не только в романах («Домби и сын», «Холодный дом»), но и в очерках и статьях, где язвительно высмеивает своих соотечественников, противопоставляя им более свободных от бремени пережитков прошлого французов.

С тех же позиций написаны и романы, завершающие творческий путь великого писателя. И хотя, как отмечают многие исследователи, им присущ более мрачный колорит и более горькие интонации, чем любым другим произведениям Диккенса, общая его установка на объективно существующее поступательное движение времени, на целенаправленное историческое развитие ясно улавливается и сообщает им все же оптимистическое звучание.

Именно в эпоху правления королевы Виктории, во многом благодаря тому, что оно было самым продолжительным в истории страны и на это время приходятся пики экономического, социального, политического и духовного развития английской нации, в своей законченности складывается «национально-историческая система понятий и ценностей», которая и определяет особую роль английской культуры в мировом духовном развитии. К середине XIX века, то есть в эпоху «высокого викторианства» и утверждения «среднего класса» в качестве ведущей экономической, социальной, политической, нравственной силы общества (и начала творчества Элиот, отметим!), по мнению большинства историков, окончательно оформляется английская нация.

Но при этом нельзя не отметить «идею разумности как центральную характеристику» времени (по крупнейшему английскому мыслителю эпохи Дж. С. Миллю) и то, что эти две крайности имели «общий знаменатель»: поиски практического начала (за что Милль и был жестоко критикуем Достоевским, правда, не всегда справедливо). В викторианское время «практическое» и «разумное» («здравое») были почти синонимами со всеми вытекающими позитивными и негативными последствиями (Элиот отдала немало сил и таланта осмыслению этой диалектики, акцентируя, насколько важно не утерять при этом духовного, за что и была почитаема Достоевским). Разум викторианцев почти полностью был сосредоточен на конкретном действии, и они как бы «подверстывали» те или иные идеи к практике повседневной жизни, полагая их основным критерием истинности и отвергая склонность к разного рода абстрактным рассуждениям.

Это время известно своим антиинтеллектуализмом и догматизмом, даже «разводом теории и практики» Но при этом нельзя не отметить «идею разумности как центральную характеристику» времени (по крупнейшему английскому мыслителю эпохи Дж. С. Миллю) и то, что эти две крайности имели «общий знаменатель»: поиски практического начала (за что Милль и был жестоко критикуем Достоевским, правда, не всегда справедливо), хотя едва ли не самый существенный вклад в английскую теорию общества и природы внесли именно два викторианца — Ч. Дарвин и Дж. С.

Милль При разговоре о викторианстве необходимо особенно помнить: всякая тенденция имеет и свою противоположность. Так, традиционно (и справедливо!) говоря о догматизме, жесткости социальных, этических и нравственных суждений викторианцев, отметим, что уже в 1860-е годы, когда, между прочим, слава Элиот достигла своего апогея, резко обозначилась антидогматическая идея: началось формирование более широкого взгляда на жизнь, нередко весьма релятивного, что привело впоследствии к появлению, например, декаданса как мироощущения, декларирующего свою противопоставленность викторианским «стабильностям». Не случайно Милль и другие викторианские мыслители так сильно «атаковали тиранию практического расчета и пользы». Но все же среди викторианцев преобладало мнение, что именно практицизм «сделал англичан самой мощной и богатой нацией в мире», как утверждал в «Естественно-научных лекциях и эссе» Ч. Кингсли Однако диалектика двух крайностей в сознании викторианцев — радикализма и консерватизма — сглаживалась общей направленностью социальной, политической, экономической, нравственной систем английского общества к либерализму как течению, благодаря чему в сознание англичанина крепко, если не навсегда, вошли либеральные ценности, сердцевину которых составлял индивидуализм, что особенно критиковалось современниками и последующими поколениями. Утвердились понятия свободы и независимости личности, ее права на самостоятельное и сугубо частное существование (знаменитое privacy), концепции умеренности и терпимости, разумности и безоговорочного подчинения закону, даже если он несовершенен, постепенности в изменении законов и правил, практицизмаи эмпиризма и, наконец, что особо развилось уже после 1860-х годов как логическое продолжение и преодоление идеологии «свободного рынка» во имя новой государственности, — идея коммунитарности и коллективизма (общинности).

К этому же, имея в виду английский менталитет, необходимо добавить как «базовую составную часть доминирующей идеологии"14 пуританское, точнее, протестантское, в том числе евангелическое, начало («жизненное, не книжное христианство», как говорили в викторианские времена, в том числе очень горячо и Джордж Элиот тоже), основывающееся на идее напряженного труда и индивидуальной моральной ответственности каждого. Эта установка, кстати отечественной англистикой вообще игнорируемая, была основой знаменитой викторианской идеи самоусовершенствования, прежде всего морального и нравственного, а также социального и политического (чему, собственно говоря, и посвящены произведения Джордж Элиот и что привлекало в ее романах Л. Толстого). Отсюда знаменитые викторианские энтузиазм, оптимизм и вера в неизбежность прогресса.

Это был период веры в то, что «поведение человека является внешним знаком его характера и что как его характер, так и поведение человека контролируются его сознанием"15.

И все же согласимся с диалектичным суждением Гарольда Перкина: викторианство — один из кульминационных моментов «глубоких изменений в национальном характере», когда «англичане перестали быть одной из самых агрессивных, грубых, буйных, прямых, разгульных, жестоких и кровожадных наций в мире и превратились в одну из самых сдержанных, вежливых, опрятных, чувствительных, не в меру щепетильных и лицемерных наций».

Нет сомнений, отечественным историкам английской культуры, литературы, искусства необходимо отказаться от преимущественно негативного, а значит, некорректного отношения к викторианству, сыгравшему едва ли не решающую роль в формировании культурного облика современной английской нации, национального характера, национальной психологии, образа мышления, материальной, политической, духовной и художественной культуры современной Англии.

И творчество любого викторианского писателя необходимо рассматривать в этом контексте, особенно — творчество Джордж Элиот, приходящееся на период «высокого викторианства», пика его развития. Более того, если мы хотим лучше понять викторианство, нам нужно изучать и знать творчество Элиот, и, наоборот, если мы хотим более или менее понять ее романы, повести, стихи, нам нужно отказаться от устаревшего, «клишированного» восприятия викторианства, попросту говоря, быть более вдумчивыми и диалектичными в его оценке.

Таким образом, в проблемах нации взгляды современников во много схожи, как у русских так и у англичан, а именно на глобальную проблему нового, модернизационного и сохранения старого. И особенно глубинные процессы внутри английского человека, его мотивы, действия, реализация в XIX в. Однако проблема национального развития Англии в XIX в. все больше беспокоит современников англичан. Русские современники все-таки больше описывают быт нации, умение одеваться, вести себя, этические нормы и поведения. Больше всего русского современника поражает пища англичан. Но думаем, что для осмысления английской нации это не самое главное. Многие русские современники отмечают чопорность и традициональность культуры Англии, так не характерной для России.

.

Заключение

В исследовании были проанализированы мемуары и записки русских путешественников, приезжавших в Англию на протяжении XIX века. На основе данных воспоминаний мы попытались воссоздать, как русские воспринимали Англию и на что они обращали внимание.

Решая первую задачу дипломной работы мы пришли к следующему выводу. И русские и английские современники касательно города Лондона в своих описаниях сходятся во мнении, что Лондон это целый мир, эпоха, поражающая своими улицами, укладом уличной жизни.

Взгляды русских современников в основном направлены на познание этого целого мира, его уклада жизни утренней, дневной и ночной; культурной, социальной и политической. Русских поражают и улицы и кварталы, и кофейни на Стрэнд и преобразование произошедшие в городе. Что-то восхищает, поражает, а что-то заставляет не принимать английскую урбанизацию XIX в. И потом надо отметить, что в глазах русских Москва еще была деревней на тот момент, а вот Петербург мог уже сравниться с Лондоном как европейский город. Поэтому взгляды на Лондон разноплановы от восхищения до поражения.

Английские же современники не удивляются поворотами кварталов и расположением рынков, хотя и много кто описывал уличную жизнь Лондона.

По нашему мнению, красной нитью взглядов англичан на тот период времени было отражение проблемы нищеты, мрачности социальной жизни. Ведь в большинстве работ мы не находим красивых описаний улиц, все больше откликов в описаниях о воровстве, о убогости и страданиях бедных.

Однако, еще одной чертой английских описаний является описание развлечений, культурной жизни Лондона (о театрах, мюзик — холлах, артистах и т. п.), видимо как возмещение за мрачность.

Решение второй задачи исследования привело нас к тому, что и русские и английские современники касательно города Лондона в своих описаниях сходятся во мнении, что Лондон это целый мир, эпоха, поражающая своими улицами, укладом уличной жизни.

Взгляды русских современников в основном направлены на познание этого целого мира, его уклада жизни утренней, дневной и ночной; культурной, социальной и политической. Русских поражают и улицы и кварталы, и кофейни на Стрэнд и преобразование произошедшие в городе. Что-то восхищает, поражает, а что-то заставляет не принимать английскую урбанизацию XIX в. И потом надо отметить, что в глазах русских Москва еще была деревней на тот момент, а вот Петербург мог уже сравниться с Лондоном как европейский город. Поэтому взгляды на Лондон разноплановы от восхищения до поражения.

Английские же современники не удивляются поворотами кварталов и расположением рынков, хотя и много кто описывал уличную жизнь Лондона.

По нашему мнению, красной нитью взглядов англичан на тот период времени было отражение проблемы нищеты, мрачности социальной жизни. Ведь в большинстве работ мы не находим красивых описаний улиц, все больше откликов в описаниях о воровстве, о убогости и страданиях бедных.

Однако, еще одной чертой английских описаний является описание развлечений, культурной жизни Лондона (о театрах, мюзик — холлах, артистах и т. п.), видимо как возмещение за мрачность.

Решение третьей задачи дипломной работы определило, что в проблемах нации взгляды современников во много схожи, как у русских так и у англичан, а именно на глобальную проблему нового, модернизационного и сохранения старого. И особенно глубинные процессы внутри английского человека, его мотивы, действия, реализация в XIX в. Однако проблема национального развития Англии в XIX в. все больше беспокоит современников англичан. Русские современники все-таки больше описывают быт нации, умение одеваться, вести себя, этические нормы и поведения. Больше всего русского современника поражает пища англичан. Но думаем, что для осмысления английской нации это не самое главное. Многие русские современники отмечают чопорность и традициональность культуры Англии, так не характерной для России.

.

Решая первую задачу дипломной работы мы пришли к следующему выводу. И русские и английские современники касательно города Лондона в своих описаниях сходятся во мнении, что Лондон это целый мир, эпоха, поражающая своими улицами, укладом уличной жизни.

Взгляды русских современников в основном направлены на познание этого целого мира, его уклада жизни утренней, дневной и ночной; культурной, социальной и политической. Русских поражают и улицы и кварталы, и кофейни на Стрэнд и преобразование произошедшие в городе. Что-то восхищает, поражает, а что-то заставляет не принимать английскую урбанизацию XIX в. И потом надо отметить, что в глазах русских Москва еще была деревней на тот момент, а вот Петербург мог уже сравниться с Лондоном как европейский город. Поэтому взгляды на Лондон разноплановы от восхищения до поражения.

Английские же современники не удивляются поворотами кварталов и расположением рынков, хотя и много кто описывал уличную жизнь Лондона.

По нашему мнению, красной нитью взглядов англичан на тот период времени было отражение проблемы нищеты, мрачности социальной жизни. Ведь в большинстве работ мы не находим красивых описаний улиц, все больше откликов в описаниях о воровстве, о убогости и страданиях бедных.

Однако, еще одной чертой английских описаний является описание развлечений, культурной жизни Лондона (о театрах, мюзик — холлах, артистах и т. п.), видимо как возмещение за мрачность.

Решение второй задачи исследования привело нас к тому, что и русские и английские современники касательно города Лондона в своих описаниях сходятся во мнении, что Лондон это целый мир, эпоха, поражающая своими улицами, укладом уличной жизни.

Взгляды русских современников в основном направлены на познание этого целого мира, его уклада жизни утренней, дневной и ночной; культурной, социальной и политической. Русских поражают и улицы и кварталы, и кофейни на Стрэнд и преобразование произошедшие в городе. Что-то восхищает, поражает, а что-то заставляет не принимать английскую урбанизацию XIX в. И потом надо отметить, что в глазах русских Москва еще была деревней на тот момент, а вот Петербург мог уже сравниться с Лондоном как европейский город. Поэтому взгляды на Лондон разноплановы от восхищения до поражения.

Английские же современники не удивляются поворотами кварталов и расположением рынков, хотя и много кто описывал уличную жизнь Лондона.

По нашему мнению, красной нитью взглядов англичан на тот период времени было отражение проблемы нищеты, мрачности социальной жизни. Ведь в большинстве работ мы не находим красивых описаний улиц, все больше откликов в описаниях о воровстве, о убогости и страданиях бедных.

Однако, еще одной чертой английских описаний является описание развлечений, культурной жизни Лондона (о театрах, мюзик — холлах, артистах и т. п.), видимо как возмещение за мрачность.

Решение третьей задачи дипломной работы определило, что в проблемах нации взгляды современников во много схожи, как у русских так и у англичан, а именно на глобальную проблему нового, модернизационного и сохранения старого. И особенно глубинные процессы внутри английского человека, его мотивы, действия, реализация в XIX в. Однако проблема национального развития Англии в XIX в. все больше беспокоит современников англичан. Русские современники все-таки больше описывают быт нации, умение одеваться, вести себя, этические нормы и поведения. Больше всего русского современника поражает пища англичан. Но думаем, что для осмысления английской нации это не самое главное. Многие русские современники отмечают чопорность и традициональность культуры Англии, так не характерной для России.

На основании всего вышеизложенного можно сказать, что русские путешественники воспринимали Англию следующим образом.

Во-первых, эта страна — безусловный мировой промышленный центр с прекрасным развитием инфраструктуры и сообщения, в частности отмечалось состояние дорог, развитие железнодорожного сообщения и др.

Во-вторых, русские отмечали, что многие стереотипы имели законное основание на существование — это и туман, и непривычный для русского человека климат, и специфический запах, окутывающий город, и бескрайняя зелень острова.

В-третьих, особенно подчеркивается чистота и порядок, присущие всему острову и Лондону в частности. Писатели, независимо от времени своего пребывания в Англии отмечают безликость домов, хорошее оснащение города, великолепное состояние парков и памятников истории и культуры.

В-четвертых, абсолютно ясно прослеживается социальный конфликт общества, особенно во второй половине XIX века, когда проблема безработицы и нехватки денег наносит удар по основной массе населения. Огромные масштабы преступности и бедноты ошеломляют иностранцев. Русские отмечают тот факт, что промышленный переворот и урбанизация всего острова предположительно являются причинами ужасного состояния обедневших слоев населения. Кроме того, социальная дифференциация общества во многом влияет не только на жизнь человека, но и на его восприятие окружающей действительности. Русские подчеркивают, что в России процесс урбанизации также имеет место быть, развитие промышленности несколько отстает от Англии, однако тоже является неотъемлемой частью развития страны.

В-пятых, отношение русских к англичанам было весьма неоднозначным: с одной стороны, они положительно оценивают такие качества, как практичность, предприимчивость и находчивость, опрятность, серьезность, уважение закона и традиций своей страны. С другой они не понимают и не принимают холодности, неприветливости и порой излишнего консерватизма англичан.

И, наконец, все русские признавали, что Англия XIX века во многом опережала Россию, хотя некоторые процессы, например урбанизация и социальные конфликты, происходили параллельно в обеих странах.

Библиография Источники

Батюшков К. Н. Сочинения: В 2 т. М., 1989. Т.

2.

Боборыкин П. Д. Воспоминания. М., 1965. Т. 2.

Боткин В. П. Сочинения: В 3 т. Т.

1. Две недели в Лондоне 1859 года., СПб., 1890 г.

Бронте Э. Грозовой перевал. Стихотворения. М., 1990.

Вяземский П. А. Об Англии. // Казнина О. А. «Я берег покидал туманный Альбиона…». М., 2003. с. 182

Гончаров И. А. Полное собрание сочинений. Фрегат «Паллада». СПб., 1912

Герцен А. И. Трагедия за стаканом грога // Казнина О. А. «Я берег покидал туманный Альбиона…». М., 2003. С. 289 — 294

Греч Н. И. Путевые письма из Англии, Германии и Франции. СПб, 1839

Часть 1.

Диккенс Ч. Приключения Оливера Твиста. М., 1975.

Диккенс Ч. Посмертные записки Пиквикского клуба. М., 1984.

Дионео. Английская губерния Англии // Казнина О. А. «Я берег покидал туманный Альбиона…». М., 2003. С. 329 — 347.

Достоевский Ф. М. Ваал. Казнина О. А. «Я берег покидал туманный Альбиона…». М., 2003

Казнина О.А. «Я берег покидал туманный Альбиона…». М., 2003., с. 296−297

Майский Н. Путеводитель за границей. — СПб, 1867. С.392

Печерин В. С. Замогильные записки. М., 1932 г.

Печерин В. С. В Англии // Казнина О. А. «Я берег покидал туманный Альбиона…». М., 2003. С. 210 — 213.

Погодин М. П. Год в чужих краях. Дорожный дневник (1839) М., 1844

Часть 3.

Паулович К. П. Замечания о Лондоне: Отрывки из путешествия по Европе, части Азии и Африки. Харьков, 1846.

Тургенев Н. И. Россия и русские. М., 1915. Т.

1. Воспоминания изгнанника.

Тургенев Н. И. В Англии // Казнина О. А. «Я берег покидал туманный Альбиона…». М., 2003. С. 177 — 179.

Тургенев Н. И. В Англии // Казнина О. А. «Я берег покидал туманный Альбиона…». М., 2003. С. 177 — 179.

Питер Акройд Биография Лондона. // История литературы 2002. № 10

Хомяков А. С. Англия. Письмо. — М.: 1848. С. 1,6,19

Чаадаев П. Я. Письмо к М. Я. Чаадаеву. С. 152

Henry David Thoreau. Walden or Life in the Woods. Пер. З. Е. Александровой. М., «Наука», 1979. 454 c. (Серия «Литературные памятник», малая

Исследовательская литература

Ерофеев Н. А. Туманный Альбион. Англия и англичане глазами русских 1825 — 1853гг. М., изд. Наука, 1982, 320 с.

Ишекова Т. В. Индустрия туризма Англии (глазами русских путешественников второй половины XIX в.) -М., 1989

Ивашева В. В. Творчество Диккенса. — М., 1954.

Казнина О.А. «Я берег покидал туманный Альбиона…» Русские писатели об Англии. 1646 — 1946. РОССПЭН., М., 2001. 647 с.

Казнина О. Всесветная держава. Англичане глазами русских. // Родина 2003. — № 5/6. С. 167−170

Лаврентьева Е. В. Культура застолья XIX в. // www. fershal.narod.ru

Лотман Ю. М. Великосветские обеды. Былой Петербург. Панорама столичной жизни, СПб, 1996

Нерсесова М.А. «Холодный дом» Диккенса. — М., 1971.

Теймс Р. Лондон история города. — СПб: Мидгард, 2008

Тер-Минасовойа С. Г. Война и мир языков и культур — М., 2001

Houghton W. The Victorian Frame of Mind: 1830−1870. London, New Haven: Yale University Press, 1985. P. 14.

Perkin H. The Origin of Modern English Society, 1780−1880. London: Penguin, 1976. Р. 453.

Critical Essays on George Eliot. London, University of London, 1970. P. 254.

Judith R. Walkowitz. Jack the Ripper and the Myth of Male Violence/ Feminist Studies, vol. 8, No. 3, 1982// www.jstor.org/

Дополнительная литература

Гачев Г. Д. Национальные образы мира. М.: Наука, 1988. C. 44.

Гачев Г. Д Национальные образы мира. М.: Наука, 1988. C. 44.

Акройд Питер. Биография Лондона.// Peter Ackroyd. L ondon. T he Biography. C

hatto&Windus, London, 2000// М., изд, О. Морозовой, 2005. 893 с Ерофеев Н. А. Очерки по истории Англии. 1815 — 1917гг. М., изд. ИМО, 1959. 263 с.

Лотман Ю. М. Великосветские обеды. Былой Петербург. Панорама столичной жизни., СПб., 1996,

Дополнительные ресурсы

www.rubricon.com// Большая советская энциклопедия

Ерофеев Н. А. Туманный Альбион. Англия и англичане глазами русских 1825 -1853 гг. М., изд. Наука, 1982, с.52

Ерофеев Н. А. Указ. соч., с. 64−65

Ерофеев Н. А. Указ. соч. Анненков П. В. Литературные воспоминания. Л., 1928. с. 300, с.39

Ерофеев Н. А. Туманный Альбион. Англия и англичане глазами русских 1825 — 1853 гг. М., изд, Наука, 1982

Н.А. Ерофеев Очерки по истории Англии 1815−1917гг. М., изд. Институт Международных Отношений, 1959

Акройд Питер. Биография Лондона. P eter Ackroyd. L ondon. The Biography. C hatto&Windus.

L., 2000. M., изд О.

Морозовой, 2005

Judith R. Walkowitz. Jack the Ripper and the Myth of Male Violence. Feminist Studies, vol.8, No.3, 1982. www.jstor.org

Ишекова Т. В. Индустрия туризма Англии (глазами русских путешественников второй половины XIX в.) — М., 1989. С, 31

Герцен А. И. Лондонские туманы. Казнина О. А. Указ. соч., с.287

Дионео. Английская губерния Англии // «Я берег покидал туманный Альбиона…». С.329

Там же. С. 330

Дионео. Английская губерния Англии // «Я берег покидал туманный Альбиона…». С.332

Майский Н. Путеводитель за границей. — СПб, 1867. С.392

Там же. С. 392

Ивашева В. В. Творчество Диккенса. — М., 1954. — С. 82

Нерсесова М.А. «Холодный дом» Диккенса. — М., 1971. — С. 91

Henry David Thoreau. Walden or Life in the Woods. Пер. З. Е. Александровой. М., «Наука», 1979. 454 c. (Серия «Литературные памятник», малая).

Теймс Р. Лондон история города. — СПб: Мидгард, 2008. С. 3

Загоскин М. Н. Журнал русского путешественника. Казнина О. А., Указ.

соч., с. 190

Макаров П. И. Письма из Лондона. Казнина О. А. Указ.

соч. с. 127

Заблоцкий А. П. Воспоминания об Англии. Казнина О. А. Указ.

соч. с 241

Вяземский П. А. Об Англии. Казнина О. А. Указ.

соч., с.180

Чаадаев П. Я. Письмо к М. Я. Чаадаеву. Казнина О. А. Указ.

соч., с. 152

Вяземский П. А. Об Англии. Казнина О. А. Указ.

соч., с. 182

Лотман Ю. М. Великосветские обеды. Былой Петербург. Панорама столичной жизни., СПб., 1996, с.306

Гончаров И. А. Полное собрание сочинений. Фрегат «Паллада». СПб., 1912 с.54

Макаров П. И. Письма из Лондона. Казнина О. А. Указ.

соч., с.128

Печерин В. С. Замогильные записки. М., 1932 г, с158

Хомяков А. С. Письмо об Англии. Казнина О. А. Указ.

соч. с.217

Гончаров И. А. Полное собрание сочинений. Фрегат «Паллада». СПб., 1912 с. 44

Достоевский Ф. М. Ваал. Казнина О. А. Указ.

соч., с. 296−297

Герцен А. И. Лондонские туманы. Казнина О. А. Указ. соч., с.289

Герцен А. И. Лондонские туманы, Казнина О. А. Указ.

соч., с. 288

Гончаров И. А. Полное собрание сочинений. Фрегат «Паллада». СПб., 1912 с. 47

Макаров П. И. Письма из Лондона. Казнина О. А., Указ.

соч., с.129

Загоскин М. Н. Журнал русского путешественника. Казнина О. А. Указ. соч., с.190

Боборыкин П. Д. Воспоминания. М., 1965. Т. 2. с.234

Макаров П. И. Письма из Лондона. Казнина О. А. Указ.

соч. с.128

Михайлов М. Л. Лондонские Заметки. Казнина О. А. Указ. соч., с. 227

Заблоцкий А. П. Воспоминания об Англии. Казнина О. А. Указ.

соч. с. 243

Лотман Ю. М. Великосветские обеды. Былой Петербург. Панорама столичной жизни., СПб., 1996, с.314

Погодин М. П. Год в чужих краях. Дорожный дневник (1839) М., 1844

Часть 3. с. 207

Тургенев А. И. Дневник в Англии. Казнина О. А. Указ. соч., с. 173

Погодин М. П. Год в чужих краях. Дорожный дневник (1839) М., 1844

Часть 3. с.208

Тургенев А. И. Дневник в Англии. Казнина О. А. Указ. соч., с. 166

Тургенев А. И. Дневник в Англии. Казнина О. А. Указ. соч., с. 167

Заблоцкий А. П. Воспоминания об Англии. Казнина О. А., Указ. соч. с.243

Гончаров И. А. Полное собрание сочинений. Фрегат «Паллада». СПб., 1912 с.49

Погодин М. П. Год в чужих краях. Дорожный дневник (1839) М., 1844

Часть 3. с.186

Свиньин П. Пю Ежедневные записки в Лондоне. Казнина О. А. Указ.

соч., с. 144

Михайлов М. Л. Лондонские заметки. Казнина О. А. Указ.

соч, с.273

Макаров П. И. Письма из Лондона. Казнина О. А. Указ.

соч. с.135

Свиньин П. П. Ежедневные записки в Лондоне. Казнина О. А. Указ.

соч., с. 149

Греч Н. И. Путевые письма из Англии, Германии и Франции. СПб, 1839

Часть 1., с. 86

Достоевский Ф. М. Ваал. Казнина О. А. Указ.

соч., с.298−299

Judith R. Walkowitz. Jack the Ripper and the Myth of Male Violence/ Feminist studies, Vol.8, No. 3, 1982// www.jstor.org

Боборыкин П. Д. Лондонский сезон 1868 года. Казнина О. А. Указ.

соч., с.312

Боборыкин П. Д. Лондонский сезон 1868 года. Казнина О. А. Указ.

соч., с.313

Свиньин П. П. Ежедневные записки в Лондоне. Казнина О. А. Указ.

соч., с.148

Боборыкин П. Д. Лондонский сезон 1868 года. Казнина О. А. Указ. соч., с. 313

Свиньин П. П. Ежедневные записки в Лондоне. Казнина О. А. Указ.

соч., с.151

Макаров П. И. Письма из Лондона. Казнина О. А. Указ.

соч, с. 135

Ерофеев Н. А. Указ.

соч., с. 111

Ерофеев Н. А. Указ.

соч., с. 111−112

Макаров П. И. Письма из Лондона. Казнина О. А. Указ.

соч, с. 134

Гончаров И. А. Полное собрание сочинений. Фрегат «Паллада». СПб., 1912 с. 58

Свиньин П. П. Ежедневные записки в Лондоне. Казнина О. А. Указ.

соч., с.150

Хомяков А. С. Англия. Письмо. — М.: 1848. С. 1,6,19

Теймс Р. Указ. Соч. С. 82−83

Теймс Р. Лондон история города. — СПб: Мидгард, 2008. С.96

Теймс Р. Указ. Соч. С. 87

Теймс Р. Указ. Соч. С. 91

Теймс Р. Указ. Соч. С. 95

Казнина О. Всесветная держава. Англичане глазами русских. // Родина 2003. — № 5/6. С. 168

Герцен Указ. Соч. С. 289

Гончаров И. А. Полное собрание сочинений. Фрегат «Паллада». СПб., 1912 с. 55

Тургенев И. С. Обед в Обществе английского литературного фонда. Казнина О. А., Указ.

соч., с.266

Диккенс Ч. Посмертные записки Пиквикского клуба. М., 1984. с. 28.

Макаров П. И. Письма из Лондона, Казнина О. А., Указ.

соч. с. 127

Диккенс Ч. Приключения Оливера Твиста. М., 1975. с. 84

Макаров П. И. Письма из Лондона, Казнина О. А., Указ.

соч. с. 127

Теккерей У. Ярмарка тщеславия. М., 1983. с. 103.

Гончаров И. А. Полное собрание сочинений. Фрегат «Паллада». СПб., 1912 с. 60

Достоевский Ф. М. Ваал. Казнина О. А. Указ.

соч., с.298

Гончаров И. А. Полное собрание сочинений. Фрегат «Паллада». СПб., 1912 с. 60

Диккенс Ч. Приключения Оливера Твиста. М., 1975. с. 144.

Михайлов М. Л. Лондонские заметки. Казнина О. А., Указ.

соч., с.271

Гончаров И. А. Полное собрание сочинений. Фрегат «Паллада». СПб., 1912 с. 45

Михайлов М. Л. Лондонские заметки. Казнина О. А. Указ. соч., с.272

Бронте Э. Грозовой перевал. Стихотворения. М., 1990. с. 7.

Там же.

Паулович К. П. Замечания о Лондоне: Отрывки из путешествия по Европе, части Азии и Африки. Харьков, 1846, с. 296

Михайлов М. Л. Лондонские заметки. Казнина О. А., Указ.

соч, с.274

Диккенс Ч. Приключения Оливера Твиста. М., 1975. с, 71.

Гончаров И. А. Полное собрание сочинений. Фрегат «Паллада». СПб., 1912 с. 61

Тургенев Н. И. Россия и русские. М., 1915. Т.

1. Воспоминания изгнанника, с. 139

Тургенев А. И. Дневник в Англии. Казнина О. А., Указ.

соч., с.173

Михайлов М. Л. Лондонские заметки. Казнина О. А. Указ.

соч. с. 274−274

Диккенс Ч. Приключения Оливера Твиста. М., 1975. с. 67

Диккенс Ч. Посмертные записки Пиквикского клуба. М., 1984. с. 355.

Вяземский П. А. Об Англии. Казнина О. А. Указ.

соч., с. 181

Гончаров И. А. Полное собрание сочинений. Фрегат «Паллада». СПб., 1912 с. 55−56

Свиньин П. П. Ежедневные записки в Лондоне. Казнина О. А. Указ.

соч., с.150

Теккерей У. Ярмарка тщеславия. М., 1983. с. 103.

Лаврентьева Е. В. Культура застолья XIX в. // www. fershal.narod.ru

Лаврентьева Е. В. Культура застолья XIX в. // www. fershal.narod.ru Лаврентьева Е. В. Культура застолья XIX в. // www. fershal.narod.ru

Лаврентьева Е. В. Культура застолья XIX в. // www. fershal.narod.ru

Лаврентьева Е. В. Культура застолья XIX в. // www. fershal.narod.ru

Лаврентьева Е. В. Культура застолья XIX в. // www. fershal.narod.ru

Погодин М. П. Год в чужих краях. Дорожный дневник (1839) М., 1844

Часть 3. с. 188

Тургенев И. С. Обед в Обществе английского литературного фонда. Казнина О. А. Указ.

соч., с.266

Боткин В. П. Сочинения: В 3 т. Т.

1. Две недели в Лондоне 1859 года., СПб., 1890 г., с.290

Гачев Г. Д. Национальные образы мира. М.: Наука, 1988. C. 44. Гачев Г.

Д Национальные образы мира. М.: Наука, 1988. C. 44.

Houghton W. The Victorian Frame of Mind: 1830−1870. London, New Haven: Yale University Press, 1985. 111, 112.

Houghton W. Ор. сit. P. 129.

Perkin H. The Origin of Modern English Society, 1780−1880. London: Penguin, 1976. Р.280