Семантика и текстовые функции безглагольных предложений

" Это — сильный эффект, но это и риск: если читатель так не подумает, то все стихотворение для него погибнет — покажется немотивированным, натянутым и претенциозным.

Авторы «Коммуникативной грамматики русского языка» также анализируют текстовые функции безглагольных предложений: «В художественных текстах однородный, но многозначный ряд признаков общего пространства могут составлять предикаты…, обозначающие действия и состояния живых существ, наличествующие предметы и состояния среды, в именительном падеже или в родительном с отрицанием:

Ни огня, ни черной хаты… Глушь и снег (Пушкин); Трудные переходы, пыль, жара, усталость… И все поля, поля… (Гаршин); Сумрак, бедность, тоска, непогода и слякоть. Вид угрюмый людей, вид печальной земли… (Жемчужников); А в лесу тишина, и среди тишины Только голос кукушки (Бунин); Там, сами изволите знать, чистота, полы церковные (Булгаков); В доме — плач. А на черной поляне — Пир горой, поминанье, вино (А. Межиров); Мельканье людей, хлопанье дверей, душно и жарко (В. Тендряков)".

В работе рассматривается стихотворение М. Цветаевой «По холмам — круглым и смуглым», в котором нет ни одного глагола. При этом в отличие от моделей Татьяна в лес и Он — направо, нет даже ни одного субъекта-подлежащего в именительном падеже. Подобно тому, как Фет построил известную лирическую композицию «Шепот. Робкое дыханье. Трели соловья…» из номинативных предложений, М. Цветаева создала композицию лирической драмы — по существу из трех параллельно организованных предложений без подлежащих и без глагольных сказуемых. И если стихотворение «Шепот. Робкое дыханье…» — это своего рода импрессионистическая картина, складывающаяся из зрительных и слуховых впечатлений, выхваченных восприятием из ночной тьмы, не составляющих сюжета, то у Цветаевой здесь — мастерски построенный сюжет, со своей четкой драматургией, сжатой энергией нарастающего напряжения и остро трагической каденцией.

В ходе анализа авторы приходят к следующим выводам:

1) Создавая свои неповторимые тексты, свой индивидуально-художественный стиль, поэт реализует и оптимизирует ресурсы общелитературного языка, возможности, заложенные в его грамматическом строе. Использование безглагольных акциональных моделей становится одним из художественных приемов М. Цветаевой. Концентрация этого приема достигает в рассмотренном тексте подлинной гармонии поэтического шедевра.

Безглагольность в рассмотренном стихотворении не означает, и при неконкретности событий, отказа от развития напряженной драматичности сюжета. Безглагольность не означает здесь и свободы имен от грамматики. Нельзя не видеть, что они грамматически оформлены, не произвольно, а соответственно заданному смыслу и синтаксическим средствам языка. Кощунственно было бы вообразить изменение их грамматических форм. Мастерство поэта здесь — в предельно четком выборе именных синтаксем, нужной формой поднимающих лексическое значение слова на обобщенный уровень синтаксической единицы (со значением пути движения) и в контексте — на поэтическую символизирующую высоту. Поэт не борется против грамматики, а ищет и находит необходимые ему способы выражения в духе самой языковой системы.

2) Анализ поэтического текста выявляет роль семантико-грамматических оснований поэтических композиций, в частности композиционную роль семантико-грамматической категории акциональность/ неакциональность и связанной с ней оппозиции одушевленность/ неодушевленность и предметность/отвлеченность субъектов. Эти оппозиции являютсястержнем структуры и ключом к композиционному анализу многих лирических произведений, а также и прозаических текстов разного функционального назначения, естественно, с учетом специфики каждого типатекста.

3) Анализ так называемых эллиптических предложений типа Татьяна влес и тех, что наблюдаются в стихотворении По холмам…, способствует ихсистемной квалификации. Эти предложения, в отличие от собственно эллиптических, не зависят от контекста или коммуникативной ситуации, онине нуждаются в восполнении или восстановлении «недостающего» из окружающего текста, они сами могут составить независимый текст. Их употребление ограничено типом текста, но не лексическими связями с текстом. Следовательно, это не речевые, а языковые модели.

Второй обычный аргумент в пользу «неполноты» этих моделей — указание на зависимость, управляемость форм косвенных падежей. Анализ рассмотренного текста показывает, что именные формы, используемые в этих моделях, представляют типы свободных или обусловленных синтаксем с самостоятельным значением, которые могут употребляться и при глаголе и без глагола.

Безглагольные предложения, сообщающие о направленном движении субъекта, не имеют модально-временной парадигмы (ср.: Татьяна {была, будет) в лесу — и Татьяна в лес). Следовательно, это модели, принадлежащие не центру, а периферии синтаксической системы, квалифицируются как модификации глагольных моделей с фазисно-начинательным и экспрессивным значением. Это еще одно средство безглагольного выражения акциональности. Однако отсутствие глагола не мешает этим моделям выступать в определённых композиционно-синтаксических функциях — главным образом повествовательно-аористивной. Ср.: Мать из хаты за водой, А в окно — дружочек и др.

примеры из М. Цветаевой. Лаконичная выразительность этих моделей используется и волюнтивным регистром: Усядься, муза; ручки в рукава, Под лавку ножки!

Не вертись, резвушка! (Пушкин); Пока не поздно — старый меч в ножны (Блок); — Судебный конвой, на выход! (С. Довлатов).

Отличающая модели стихотворения По холмам… от моделей типа Татьяна в лес «неназванность субъекта движения не имеет значения ни определенно-личного (я, ты), ни неопределенно-личного (они, а не я), ни обобщенно-личного (любой и каждый). Это особый поэтический прием, соединяющий субъективное с общим, так же как и выраженный без глаголов имперфективно-процессуальный характер движения, как бы растворяющий происходящее в безграничном времени и пространстве».

Заключение

На основании предложенного обзора можно сделать вывод, что в русской грамматической традиции существовал и продолжает существовать до сих пор особый подход к безглагольным предложениям. Эти предложения в русских грамматиках определяются как номинативные, назывные, бытийные без локализатора. Не ставя себе целью представить большую и сложную историю вопроса о номинативных предложениях, отметим только их важную роль в грамматической системе языка и в структуре художественного текста.

Список используемой литературы

1. Бондарко, А. В. Функциональная грамматика / А. В. Бондарко. — Л.: Наука, 1984. — С. 65.

2. Виноградов, В. В. Русский язык: (Грамматическое учение о слове) / В. В. Виноградов. — М.: Рус. яз., 2001. — 717 с.

3. Гаспаров, М. Л. Фет безглагольный. Композиция пространства, чувства и слова / Гаспаров, М. Л. Избранные труды. Т.

2. О стихах / М. Л. Гаспаров. — М.: Яз. рус. культуры, 1997. — С. 21−32.

4. Коммуникативная грамматика русского языка / Г. А. Золотова, Н. К. Онипенко, М. Ю. Сидорова. — М.: Ин-т рус. яз., 2004. — С. 164.

5. Пешковский, А. М. Русский синтаксис в научном освещении / А. М. Пешковский. — М.: Эдиториал УРСС, 2001. — С. 335.

6. Русское предложение. Бытийный тип: (Структура и значение) / Н. Д. Арутюнова, Е. Н. Ширяев. — М.: Рус. яз., 1983. — С. 49.

7. Шахматов, А. А. Синтаксис русского языка / А. А. Шахматов. М.: Эдиториал УРСС, 2001. — С. 51 — 52.

Бондарко, А. В. Функциональная грамматика / А. В. Бондарко. — Л.: Наука, 1984. — С. 65.

Бондарко, А. В. Функциональная грамматика / А. В. Бондарко. — Л.: Наука, 1984. — С. 66.

Шахматов, А. А. Синтаксис русского языка / А. А. Шахматов. М.: Эдиториал УРСС, 2001. — С. 51 — 52.

Шахматов, А. А. Синтаксис русского языка / А. А. Шахматов. М.: Эдиториал УРСС, 2001. — С.49- 50.

Шахматов, А. А. Синтаксис русского языка / А. А. Шахматов. М.: Эдиториал УРСС, 2001. — С. 50.

Там же. — С. 86.

Пешковский, А. М. Русский синтаксис в научном освещении / А. М. Пешковский. — М.: Эдиториал УРСС, 2001. — С. 335.

Пешковский, А. М. Русский синтаксис в научном освещении / А. М. Пешковский. — М.: Эдиториал УРСС, 2001. — С. 379.

Там же. — С. 380.

Русское предложение. Бытийный тип: (Структура и значение) / Н. Д. Арутюнова, Е. Н. Ширяев. — М.: Рус. яз., 1983. — С. 49.

Там же. — С. 51.

Коммуникативная грамматика русского языка / Г. А. Золотова, Н. К. Онипенко, М. Ю. Сидорова. — М.: Ин-т рус. яз., 2004. — С. 164.

Коммуникативная грамматика русского языка / Г. А. Золотова, Н. К. Онипенко, М. Ю. Сидорова. — М.: Ин-т рус. яз., 2004. — С. 171.

Русское предложение. Бытийный тип: (Структура и значение) / Н. Д. Арутюнова, Е. Н. Ширяев. — М.: Рус. яз., 1983. — 198 с.

Коммуникативная грамматика русского языка / Г. А. Золотова, Н. К. Онипенко, М. Ю. Сидорова. — М.: Ин-т рус. яз., 2004. — 540 с.

Гаспаров, М. Л. Фет безглагольный. Композиция пространства, чувства и слова / Гаспаров, М. Л. Избранные труды. Т.

2. О стихах / М. Л. Гаспаров. — М.: Яз. рус. культуры, 1997. — С. 21−32.

Русское предложение. Бытийный тип: (Структура и значение) / Н. Д. Арутюнова, Е. Н. Ширяев. — М.: Рус. яз., 1983. — С. 49.

Гаспаров, М. Л. Фет безглагольный. Композиция пространства, чувства и слова / Гаспаров, М. Л. Избранные труды. Т.

2. О стихах / М. Л. Гаспаров. — М.: Яз. рус. культуры, 1997. — С. 22.

Там же. С. 26.

Гаспаров, М. Л. Фет безглагольный. Композиция пространства, чувства и слова / Гаспаров, М. Л. Избранные труды. Т.

2. О стихах / М. Л. Гаспаров. — М.: Яз. рус. культуры, 1997. — С. 28.

Гаспаров, М. Л. Фет безглагольный. Композиция пространства, чувства и слова / Гаспаров, М. Л. Избранные труды. Т.

2. О стихах / М. Л. Гаспаров. — М.: Яз. рус. культуры, 1997. — С. 31.

Коммуникативная грамматика русского языка / Г. А. Золотова, Н. К. Онипенко, М. Ю. Сидорова. — М.: Ин-т рус. яз., 2004. — С. 169.

Там же. — С. 176 — 182.

Коммуникативная грамматика русского языка / Г. А. Золотова, Н. К. Онипенко, М. Ю. Сидорова. — М.: Ин-т рус. яз., 2004. — С. 181.

Коммуникативная грамматика русского языка / Г. А. Золотова, Н. К. Онипенко, М. Ю. Сидорова. — М.: Ин-т рус. яз., 2004. — С. 181.

Коммуникативная грамматика русского языка / Г. А. Золотова, Н. К. Онипенко, М. Ю. Сидорова. — М.: Ин-т рус. яз., 2004. — С. 182.