Концепт детства в прозе Аркадия Гайдара

Юмористическая обрисовка персонажей, созданных Гайдаром, помогает сделать их близкими читателю, человечными и естественными. Писатель не боится показать иногда в смешном свете даже Тимура. Гайдаровский юмор развивает и эстетическое чувство читателя. Так, в сцене разговора доктора Колокольчикова с инженером Гараевым читатель осведомлен лучше, чем участники сцены, о хромом старике с револьвером и о причинах, побудивших Тимура стянуть одеяло со спавшего доктора. Юный читатель, зная больше, чем участники этой сцены, способен оценить юмор их диалога. Таким образом, детство у Аркадия Гайдара наполнено юмором, весельем. Как уже говорилось в предыдущей главе, концепт детства у Гайдара выражается в эмоциональной возбудимости, неустойчивости, импульсивности. Это то, что в конечном итоге и можно назвать качествами, не соответствующими чертам характера взрослого человека, противоречащими им.

В образе Тимура воплощены лучшие черты пионера, выросшего в новой, социалистической стране. В тот период, когда была написана эта книга, пионерство само по себе было неотъемлемым концептом детства. «Простой и милый мальчишка», «гордый и горячий комиссар» сплотил дружный коллектив. Женя, Гейка, Нюрка, Коля Колокольчиков, Сима Симаков стремятся окружить заботой семьи красноармейцев. Игра, которую ведут Тимур и его команда, проникнута высоким чувством любви к родине. Сложны отношения Тимура и ребят с взрослыми, которые не всегда понимают их и не во всем верят.

Образ Тимура воплощает идеальный тип подростка-лидера с его стремлением к благородным поступкам, тайнам, чистым идеалам. Тимур объединяет вокруг себя в дачном поселке группу сверстников и бескорыстно помогает старикам, малышам — тем, кто обычно в силу своей беззащитности является жертвой озорства подростков. В первую очередь тимуровцы опекают семьи военных, защитников родины.

Главный конфликт повести — столкновение идеального мира подростка-рыцаря с обыденным миром. А главное испытание — непонимание и клевета, которые становятся непременным условием рыцарского подвига.

Иначе создаются в повести образы отрицательных персонажей, например хулигана по кличке «Фигура». Автор подчеркивает в нем черты озлобленности, жестокости, тупости. Вот образцы его речи: «гонцов надо завтра изловить», «давай-ка сунем ему по разу, вот и заплачет». Этого парня не любит за бессмысленную жестокость и его друг Квакин. «Фигура» готов избить любого человека, обидеть слабого, залезть в сад девочки, у которой убили отца-пограничника.

Даже Квакина в какой-то мере писатель наделяет способностью шутить, чувством юмора. У «Фигуры» же нет этой способности, в обрисовке его характера не проскальзывает ничего юмористического, а, следовательно, и ничего человеческого.

Знак тайного покровительства тимуровцев — пятиконечная звезда на воротах дома, обитатели которого попадали под их защиту. По замыслу самого Гайдара, звезда олицетворяла беззаветную любовь к родине и готовность самоотверженно ее защищать. Преодоление конфликтов в сюжете связано не с героическими поступками, а с нравственно-психологическим противостоянием героя не только местным подросткам-хулиганам, возглавляемым Мишкой Квакиным, но и миру взрослых, от которых скрыт подлинный смысл действий тимуровцев.

Концепт «детство» в произведении А. Гайдара «Голубая чаша» .

В рассказе «Голубая чаша» повествование ведется от первого лица — папы маленькой девочки Светланки. И хотя повествование идет от лица взрослого человека — папы Светланки, концепт детства здесь представлен не меньше, чем в предыдущих произведениях. Для того чтобы показать мир ребенка, Аркадий Гайдар в этом рассказе повествование взрослого человека часто прерывает репликами самой девочки.

История начинается с того, что однажды, когда ее и папу Маруся незаслуженно обвинила в том, что они разбили голубую чашку, Светлана говорит: «Жизнь совсем плохая». И повторяет это несколько раз в продолжение всего рассказа. Обычно у Гайдара даются положительные коннотации детства, почему же Светланка сделала такой вывод?

После ссоры Маруси с папой и дочкой Маруся вдруг собралась и отправилась в город, а они сели и задумались. Они планировали покататься на лодке, так мечтали об этом, и их планы рухнули. «И солнце к нам в окна заглядывает. И воробьи по песчаным дорожкам скачут. И цыплята сквозь деревянный плетень со двора на улицу и с улицы на двор шмыгают» в этом отрывке передано не радостное настроение папы и дочки, а при этом во дворе, на улице — солнышко, воробьи прыгают — хорошо. С одной стороны, обида папы и дочки, с другой стороны — солнышко светит, все во дворе замечательно. В детстве это всегда дает некий намек на дальнейшее развитие событий.

Уличное веселье замечают папа и Светланка, но обида на маму очень сильна, почему девочка и говорит: «Жизнь совсем плохая». Тогда раздосадованные папа и Светланка решают отправиться из дома в путешествие туда, где царит веселье. Каково же было начало пути? «Выбрались мы через огороды на желтую от куриной слепоты поляну, сняли сандалии и по теплой тропинке пошли босиком через лес прямо на мельницу». Здесь чувствуется хорошее настроение, потому что светло, жарко, они бегают босиком. Таким образом, концепт детства находит выражение в играх и развлечениях (делали вертушку, хотели покататься на лодке), а также в приключении и путешествии.

Несмотря ни на что папа и дочка продолжают радоваться жизни, наслаждаться природой. Это еще одно важное выражение концепта детства в данном произведении — это счастье, радость жизни, природе. Их путешествие только началось, и первого, кого они встречают на своем пути это Саньку-фашиста. И хотя звучит угрожающее, но Светланка знает этого мальчика, знает, что он хороший. Они узнали, что его так называли, потому что он сильно обидел девочку Берту. Вот и еще одна причина того, что «жизнь плохая»: разочаровались в хорошем человеке. Но, оказалось, что Берта сама виновата: она нарушила правила игры, хотя даже это не дает мальчику права обижать девочку.

Вскользь упоминается о том, что сделал Санька, когда путники ушли — Саша вернул забытые сандалики. Следовательно, мы понимаем, что он хороший человек, раз делает добрые дела. Концепт детства у Гайдара здесь показан положительными коннотациями — мальчик, хотя и поступил плохо, смог исправиться.

Обратим внимание на настроение, которое царит в следующем отрывке: «У ручья, позвякивая жестяным бубенчиком, щипала травку привязанная к колышку коза. А в небе плавно летал одинокий коршун. Вот и все. И больше никого и ничего на этом поле не было». Гайдаром создается ощущение одиночества. Им грустно, чего-то не хватает. И хотя об этом не говорится, понятно, чего не хватает, точнее кого — Маруси, мамы.

Как и в других произведениях, концепт детства тесно связан с семьей, с родителями, ребенок не может быть счастливым без родителей. Тем не менее, они на природе, и им хорошо. Им даже хорошо, что вокруг нет людей, только коза и коршун.

Не смотря на то, что повествование идет от лица отца, мир показан глазами ребенка. Папа и Светланка замечают любые мелочи вокруг: поле, заросшее кустами, коршуна — это радует их, улучшает настроение. Путешествие в «самое хорошее далеко» продолжается, и они встречают бабку в телеге. Своим хорошим настроением им хочется поделиться. Несмотря на обиду, папа и дочка продолжают радоваться, баловаться и не забывают делиться хорошим настроением с окружающими.

В детстве настроение меняется очень легко. Так и у папы с дочерью оно меняется. Это Гайдар показывает метафорой изменений, происходящих в природе. Наблюдается связь между историей о солнышке и историей папы и Светланки. Настроение папы и дочки немного испортилось, но смогло прорваться сквозь обиду, как солнышко сквозь тучи. Сначала было плохое настроение, потому что Маруся сказала, что они разбили голубую чашку. Но они пытаются искать в жизни положительные моменты, пытаются радоваться. Это очень похоже на историю про солнце и тучи. Ситуации похожи: как солнышко смогло прорваться сквозь тучи, так и герои смогли перебороть обиду и почувствовать вкус жизни.

Последним на своем пути она встретили Валентину и ее сына Федора.

Сначала мальчик только и делал, что ел малину, потом подарил котенка. Неприятная встреча с малышом, жадиной и невежей, обернулась по-иному: оказалось, что Федя совестливый: подарил котенка Светлане. После встречи с Валентиной и ее сыном наши герои отправились обратно домой. «…Но вот мы выкупались, обсохли, оделись и пошли дальше. И опять нам всякого по пути попадалось немало: и люди, и кони, и телеги, и машины, и даже серый зверь — еж, которого мы прихватили с собой. Да только он скоро наколол нам руки, и мы его столкнули в студеный ручей».

Через, казалось бы, случайно оброненные слова-детали (выкупались, играли) мы понимаем, что настроение героев постепенно улучшается (вряд ли они стали бы играть и купаться, если бы были в дурном настроении). Вслед за папой и Светланкой, мы находили в каждом «плохом» событии что-то положительное, но в самом главном — обиде на маму, разве есть что-то хорошее? Может быть положительное в том, что, обидевшись, они пошли «в путешествие». А если бы не обиделись, то не увидели всего того, что произошло за этот день. И если бы не ушли, то не поняли бы насколько хорошо дома. То есть случай с чашкой заставил их задуматься о том, насколько важно для них семейное счастье, чтобы быть всем вместе — это лучше всего.

И мама это тоже поняла, т.к. сначала она им не разрешила делать вертушку, а потом сама укрепила ее на крыше. Это значит, что Маруся их уже простила. Казалось бы, крохотная деталь — запрет и разрешение вертушки. Нужно быть очень внимательным, чтобы понять ее смысл: Маруся тоже обдумала случившиеся и в знак прощения доделала вертушку. Причина обиды — разбитая голубая чашка. Голубая чашка — первопричина всего произошедшего. Важно и то, что история с голубой чашкой заставила эту семью задуматься над их отношениями друг к другу. Ведь из-за глупых обид семейное счастье, как голубая чашка, могла разбиться.

Гайдар хотел показать, что люди важнее предметов: чашка разбилась — Маруся обиделась на папу и Светланку, а когда они вернулись, поняла, что родные ей дороже. Рассказ Гайдара не просто описание путешествия обидевшихся папы и дочки, а мудрое повествование о ценности семейных взаимоотношений, умении быть оптимистом. Верой в лучшее наполнена каждая гайдаровская строка, отчего «Голубая чашка» читается легко и оставляет удивительно теплые ощущения.

Выводы по третьей главе В прозе Аркадия Гайдара концепт детства находит выражение в следующих проявлениях.

В рассказе «Чук и Гек» концепт детства представлен в основном положительными коннотациями. Семья — один из важнейших выражений концепта детства во всех произведениях Гайдара. Ребенок у него не может быть счастливым вне семьи. На создание особого эпического мира семьи в рассказе в целом «работают» сказовый стиль, следование композиционному построению волшебной сказки, поэтика цвета и числа, отсутствие конкретных дат и адресов, а также использование автором некоторых гоголевских приемов письма, которые «приспособлены» для повествования о детях и для детей. Таким образом, один из основных выражений концепта детства в данном рассказе — сказочность. События, эпизоды, происшествия даны в нем в эмоциональном преломлении восприятия Чука и Гека. Реальные события приобретают сказочную окраску, дополняются вымыслом, поэтизируются.

Поиск отца обусловливает введение мотива путешествия. Путь героев — дорога «к самим себе». Таким образом, путешествие, приключение является одной из выражений концепта детства в данном рассказе. Концепт «детство» в данном рассказе содержит и такое понятие как счастье. Поэтичность, эмоциональность, юмор, ясный лирический подтекст — характерные черты этого произведения, с удивительной силой передающего ощущение счастья жизни и любви к родине, к своим близким.

В повести «Тимур и его команда» основное выражение концепта детства — это взросление, игры, противоборство с миром взрослых. В повести детская игра из обычного развлечения превращается в общественно полезное дело. Герои оказывают помощь престарелым тайно, что подчеркивает их стремление к бескорыстному труду. В повести «Тимур и его команда» воплотились характерные черты дарования А. Гайдара: умение создать романтически-приподнятые реалистические образы подростков; способность показать эмоциональную и воспитательную роль игры в жизни ребят; переключение событий из «детского» мира игры в мир взрослый, большой, настоящий. В этой повести концепт детства выражается в дружбе, в неформальных детских объединениях. Еще одно важное выражение концепта детства в данном произведении Гайдара — это противоборство мира детства со взрослыми. Детство у Аркадия Гайдара наполнено юмором, весельем. Концепт детства у Гайдара выражается в эмоциональной возбудимости, неустойчивости, импульсивности.

В рассказе «Голубая чашка» концепт детства находит выражение в играх и развлечениях (делали вертушку, хотели покататься на лодке), а также в приключении и путешествии. Еще одно важное выражение концепта детства в данном произведении — это счастье, радость жизни, природе. Как и в других произведениях, концепт детства тесно связан с семьей, с родителями, ребенок не может быть счастливым без родителей. Случай с чашкой заставил их задуматься о том, насколько важно для них семейное счастье, что быть всем вместе — это лучше всего.

Заключение

Данный анализ показал, что изучение концептов в современной науке ведется в основном лингвистами, культурологами, психологами и философами. Понятие «концепт» появилось на пересечении философии и лингвистики, оно прошло длительную эволюцию от философских систем Платона и Аристотеля до современных исследований в трудах Ж. Делеза, Ю. С. Степанова, Н. Д. Арутюновой, А. Вежбицкой, Д. С. Лихачева, С. А. Аскольдова, В. И. Карасика, С. Г. Воркачева и других.

Под концептом понимается философско-эстетический феномен, ментальное образование, являющееся единицей художественной картины мира автора, заключающее в себе, с одной стороны, универсальный художественный и культурный опыт (дискретная единица коллективного сознания), с другой — эмоционально-чувственные проявления индивидуума. Концепты являются смыслообразующими константами художественной картины мира писателя, выражающими особенности его художественного сознания.

Концепт, по своему происхождению родственен понятию, но принципиально отличается от последнего своим статусом. Концепт в отличие от понятия постоянно звучит в человеческой речи, при этом концепт субъектно-личностен, имеет авторскую принадлежность. Концепт направлен на мгновенное схватывание смысла.

В лингвокогнитологии при анализе концепта особое внимание обращается на его познавательную сущность, в лингвокультурологии — на его культурно-историческую значимость, при рассмотрении же концепта литературоведами акцент делается на особенности его образного воплощения, передающего индивидуальное мировидение художника.

Вводя концепт как единицу анализа, литературоведение получает возможность включить образную ткань произведения в общенациональную ассоциативно-вербальную сеть.

По мнению Ю. С. Степанова непосредственным материалом служат языковые данные — этимология слов; словоупотребления и толкования слов и понятий, запечатленные в различных текстах — писателей, общественных деятелей, в других словарях, представляющих отечественную культуру. В антологии концептов, составленной В. И. Карасиком, И. А. Стерниным, концепт основывается на материале разных языков и культур.

Концептный анализ в его литературоведческом преломлении являет параллельный герменевтике путь истолкования художественного текста, более жестко сориентированный на достижение конечной цели. При этом изучение концепта в художественных текстах проводится в логическом направлении: от концепта к рассмотрению вербальных и специфических для художественной литературы невербальных средств его воплощения в тексте, анализируются ядро.

Анализ литературы показал, что концепт «детство», как и любой концепт, обладает амбивалентными оценками, все-таки гораздо чаще оно представлено положительными коннотациями: детский мифологизм, игра, фантазия, целостность детской души, ее наивность и непосредственность; отсутствие в ребенке всякого раздвоения, искусственности; свобода от стереотипов, норм и условностей, свобода выражения чувств, духовная свобода; творческая энергия.

Концепт «детство» не тождествен концепту «ребенок», поскольку его лексико-семантическое поле гораздо шире и находится в пространстве концептосферы рядом со «временем», безусловно, вбирая в себя некоторые признаки этого родственного концепта.

Концепт «дитя» в русской языковой картине мира содержательно связан с концептами «человек», «возраст», «родители». Основными семантическими составляющими концепта «дитя» являются признаки: «человек», «маленький», «слабый», «несамостоятельный», «вскармливаемый», «воспитываемый», «обладающий особым характером поведения».

Под художественной концепцией детства подразумевается система образов-идей о детстве и «детском», складывающаяся под воздействием общественно-исторического и литературно-эстетического контекста в творчестве отдельных писателей на протяжении некоторого исторического периода. Художественная концепция детства есть система, процесс и вместе с тем результат проявления черт и свойств концепта «детство» (как он сложился к началу отдельно взятого периода) в конкретных литературных формах.

По признанию И. Н. Арзамасцевой, особая роль в истории концепции детства принадлежит Гайдару. И для него ребенок — символ времени и страны. Но этот ребенок, во-первых, реален в социально-психологическом отношении, во-вторых, он смещен с того высочайшего пьедестала, на который его возвели модернисты. Можно сказать, что в творчестве Гайдара был найден выход из кризиса идей Века Ребенка, во многом этот выход связан с обращением писателя к традициям русской классической литературы — Пушкину, Гоголю, Толстому, Достоевскому.

Тема детства глубоко и органически вошла в художественное наследие Аркадия Гайдара. Рассматривая проблему воспитания в тесной связи с общественно-политическими вопросами своего времени, писатель не случайно в большинстве своих произведений, связанных с темой детства, поднимал острые социальные и политические вопросы, которые больше адресованы взрослой аудитории, нежели детской. Но сказать, что его книги для взрослых нельзя. В каждом из его произведений ясно чувствуется мотив детства. Концепт детства выражается у Гайдара образом матери: смеющаяся, ласковая, веселая, бесстрашная. Не менее важен в концепте детства и отец, в концепте «детство» отец выступает как надежная опора детского мира, без которой ребенок «тоскует», чувствует себя одиноким и беззащитным. Еще одна важная составляющая концепта «детство» у Гайдара — это юмор, эмоциональная возбудимость, эмоциональная неустойчивость, импульсивность. Это то, что в конечном итоге и можно назвать качествами, не соответствующими чертам характера взрослого человека, противоречащими им.

Концепт «детство» в прозе Аркадия Гайдара реализуется через изображение детских судеб, спроецированное на тему воспитания «советских граждан». Это связано как с судьбой самого автора, так и с жизнью в целом, когда писались эти произведения. Аркадий Гайдар выбирал те ракурсы для изображения событий своего времени, которые в том или ином виде будут вписаны в дневник истории, достойное место получает и такая точка отсчета как взгляд ребенка на мир.

Концепт «детства» выражается у Аркадия Гайдара через такие понятия, как «мать», «отец», «дружба», «взросление», «игры», «юмор» и многое другое. В каждом отдельном произведении он показал особый мир детства, и все его произведения не похожи друг на друга. Вместе с тем во всех произведениях прослеживается общий концепт детства, как сложного периода взросления и, при этом, сказочного, идеального времени.

В рассказе «Чук и Гек» концепт детства представлен в основном положительными коннотациями. Семья — один из важнейших выражений концепта детства во всех произведениях Гайдара. Ребенок у него не может быть счастливым вне семьи. На создание особого эпического мира семьи в рассказе в целом «работают» сказовый стиль, следование композиционному построению волшебной сказки, поэтика цвета и числа, отсутствие конкретных дат и адресов, а также использование автором некоторых гоголевских приемов письма, которые «приспособлены» для повествования о детях и для детей.

Таким образом, один из основных выражений концепта детства в данном рассказе — сказочность. События, эпизоды, происшествия даны в нем в эмоциональном преломлении восприятия Чука и Гека. Реальные события приобретают сказочную окраску, дополняются вымыслом, поэтизируются. Поиск отца обусловливает введение мотива путешествия. Путь героев — дорога «к самим себе». Таким образом, путешествие, приключение является одной из выражений концепта детства в данном рассказе. Концепт «детство» в данном рассказе содержит и такое понятие как счастье.

Огромный и добрый мир страны раскрывается перед братьями во время поездки из Москвы на восток, к Синим горам. Поэтичность, эмоциональность, юмор, ясный лирический подтекст — характерные черты этого произведения, с удивительной силой передающего ощущение счастья жизни и любви к родине, к своим близким.

В повести «Тимур и его команда» основное выражение концепта детства — это взросление, игры, противоборство с миром взрослых. В повести детская игра из обычного развлечения превращается в общественно полезное дело. Герои оказывают помощь престарелым тайно, что подчеркивает их стремление к бескорыстному труду. В повести «Тимур и его команда» воплотились характерные черты дарования А. Гайдара: умение создать романтически-приподнятые реалистические образы подростков; способность показать эмоциональную и воспитательную роль игры в жизни ребят; переключение событий из «детского» мира игры в мир взрослый, большой, настоящий.

В этой повести концепт детства выражается в дружбе, в неформальных детских объединениях. Еще одно важное выражение концепта детства в данном произведении Гайдара — это противоборство мира детства с взрослыми. Детство у Аркадия Гайдара наполнено юмором, весельем. Концепт детства у Гайдара выражается в эмоциональной возбудимости, неустойчивости, импульсивности. Это то, что в конечном итоге и можно назвать качествами, не соответствующими чертам характера взрослого человека, противоречащими им.

В рассказе «Голубая чашка» концепт детства находит выражение в играх и развлечениях (делали вертушку, хотели покататься на лодке), а также в приключении и путешествии. Несмотря ни на что папа и дочка продолжают радоваться жизни, наслаждаться природой. Это еще одно важное выражение концепта детства в данном произведении — это счастье, радость жизни, природе. Как и в других произведениях, концепт детства тесно связан с семьей, с родителями, ребенок не может быть счастливым без родителей. Случай с чашкой заставил их задуматься о том, насколько важно для них семейное счастье, чтобы быть всем вместе — это лучше всего.

Библиография.

Научная литература Апресян Ю. Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики. — М.: Наука, 1996. — 305с.

Арзамасцева И.А. О понятии «детская литература» и проблемах ее изучения // Русская литература XX века: Итоги и перспективы изучения. — М.: Терра-Спорт, 2002. — С.68−82.

Арзамасцева И. Н. Художественная концепция детства в русской литературе 1900 — 1930;х годов: дис. канд. фил. наук. — М., 2006. — 453с.

Арутюнова Н.Д.

Введение

// Логический анализ языка. Ментальные действия. — М.: Наука, 1993. — C. 3−7.

Аскольдов С. А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. — М.: Academia, 1997. — c.269−273.

Ашхарава А. Т. Концепт «дитя» в русской языковой картине мира: дис. канд. фил. наук. — Архангельск, 2002. — 202с.

Бернштам Т. А. Молодость в символизме переходных обрядов восточных славян: Учение и опыт Церкви в народном христианстве. — СПб., 2000. — 394с.

Воркачев С. Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филол.

науки. 2001. № 1. с.64−72.

Горохова О. В. Культурный феномен детскости в аспекте творческой деятельности: на материале отечественной художественной культуры XX века: автореферат дис. канд. культурол. наук. — Ярославль, 2009. — 22с.

Дианова Е. Е. Образ детства в английской и русской прозе середины XIX века: дис. канд. фил. наук. — М., 1996. — 249с.

Долженко Л. В. Рациональное и эмоциональное в русской литературе 50 — 80-х гг. ХХ в.:Н. Н. Носов, В. Ю. Драгунский, А. Г. Алексин, В. П. Крапивин: дис. док. фил. наук. — Волгоград, 2001. — 394с.

Зусман В. Концепт в системе гуманитарного знания // Вопросы Литературы — 2003 — № 2 — с.9−10.

Карасик В. И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты // Сб. науч. тр. — Волгоград-Архангельск: Перемена, 1996. — с.3−16.

Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. — Волгоград: Перемена, 2002. — 477 с.

Карасик В.И., Слышкин Г. Г. Лингвокультурный концепт как единица исследования // Методологические проблемы когнитивной лингвистики// Сб. науч. тр. — Воронеж: изд. Воронеж ун-та, 2001. — с.75−80.

Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. — М.: Наука, 1987. — 261с.

Караулов Ю. Н. Филиппович Ю.Н. Лингвокультурное сознание русской языковой личности. — М.: Изд-во МГУП, 2002. — 368с.

Кварацхелия Ш. М. Концептуальное моделирование языкового образа ребенка в английской реалистической прозе XIX века: дис. канд. фил. наук. — М., 2007. — 234с.

Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка // Известия РАН. Серия Литературы и языка. Т.

52. 1993. — № 1. с.3−9.

Лосев А. Ф. Имя: Избранные работы, переводы, беседы, исследования, архивные материалы / Сост. и общ. ред. А.А. Тахо-Годи. — СПб., 1997. — 616с.

Маругина Н. И. Когнитивный аспект перевода метафоры. — М.: Азбуковник, 1999. — 211с.

Минский М. Фреймы для представления знаний. — М.: Мир, 1979. — 274с.

Неретина С. С. Тропы и концепты. — М.: ИФ РАН, 1999. — 277 с.

Нерознак В. П. От концепта к слову: к проблеме филологического концептуализма // Вопросы филологии и методики преподавания иностранных языков. — Омск, 1998. — С. 80−85.

Пушкарева B.C. Дети и детство в творчестве Ф. М. Достоевского и русская литература второй половины XIX века. Белгород: БГУ, 1998. -103 с.

Слышкин Г. Г. Лингвокультурный концепт как системное образование // Вестник ВГУ. Серия «Лингвистика и межкультурная коммуникация». — 2004. — № 1. — с. 29−34.

Степанова Ю. С. Концепты: Тонкая пленка цивилизации. — М.: Языки славянских культур, 2007. — 248с.

Телия В. Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. — М.: Языки русской культуры, 1996. — 288 с.

Фрумкина Р. М. Концепт, категория, прототип // Лингвистическая и экстралингвистическая семантика.- 1992. № 4. С. 2−7.

Худяков А. А. Концепт и значение // Языковая личность: культурные концепты: Сб. научн. тр.- Волгоград-Архангельск: Перемена, 1996. — с.97−120.

Шахнарович А. М. Языковая личность и языковая способность// Язык — система. Язык — текст. Язык — способность.: Сб. ст./ Ин-т рус.

яз. РАН. — М.: 1995. — с.213−223.

Учебники, учебные пособия Зеньковский В. В. Психология детства. — М.: Академия, 1996. — 346с.

Кон И. С. Ребенок и общество: учебное пособие для вузов. — М.: Академия, 2003. — 335с.

Маслова В. А. Лингвокультурология: Учеб. пособие для студ. высш. учеб, заведений. — М.: Издательский центр «Академия», 2001. — 208с.

Мухина В. С. Таинство детства. — М.: У-Фактория, 2005. — 504с.

Соловьева Н. А. История зарубежной литературы XIX века. — М.: Высшая школа, 1991. — 637с.

Словари, справочники, энциклопедии Краткий словарь когнитивных терминов / Кубрякова Е. С., Демьянков В. З., Панкрац Ю. Г., Лузина Л. Г. — М.: Изд-во МГУ, 1996. — 245с.

Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В. Н.

Ярцева. — М.: Сов. энциклопедия, 1990. — 685с.

Ожегов С.И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. — М.: «Азъ», 1992. — 506с.

Степанов Ю. С. Константы: Словарь русской культуры. Опыт исследования. — М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. — 824с.

Степанов, Ю. С. Константы: словарь русской культуры. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Академический Проект, 2001. — 990 с.

Список источников языкового материала Гайдар А. Голубая чашка. — М.: «Советская Россия», 1985. — 27с.

Гайдар А. Тимур и его команда. — М.: Мир «Искателя», 2011. — 80с.

Гайдар А. Чук и Гек. — М.: Мир «Искателя», 2011. — 64с.

Маругина Н. И. Когнитивный аспект перевода метафоры. — М.: Азбуковник, 1999. — 211с.

Кон И. С. Ребенок и общество: учебное пособие для вузов. — М.: Академия, 2003. — 335с.

Маругина Н. И. Когнитивный аспект перевода метафоры. — М.: Азбуковник, 1999. — 211с.

Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. — Волгоград: Перемена, 2002. — 477 с.

Маслова В. А. Лингвокультурология: Учеб. пособие для студ. высш. учеб, заведений. — М.: Издательский центр «Академия», 2001. — 208с.

Маслова В. А. Лингвокультурология: Учеб. пособие для студ. высш. учеб, заведений. — М.: Издательский центр «Академия», 2001. — 208с.

Маслова В. А. Лингвокультурология: Учеб. пособие для студ. высш. учеб, заведений. — М.: Издательский центр «Академия», 2001. — 208с.

Воркачев С. Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филол.

науки. 2001. № 1. с.64−72.

Слышкин Г. Г. Лингвокультурный концепт как системное образование. // Вестник ВГУ — 2004 — № 1.

Маслова В. А. Лингвокультурология: Учеб. пособие для студ. высш. учеб, заведений. — М.: Издательский центр «Академия», 2001. — 208с.

Телия В. Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. — М.: Языки русской культуры, 1996. — 288 с.

Степанов, Ю. С. Константы:

словарь русской культуры. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Академический Проект, 2001. — 990 с.

Маслова В. А. Лингвокультурология: Учеб. пособие для студ. высш. учеб, заведений. — М.: Издательский центр «Академия», 2001. — 208с.

Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. — М.: Наука, 1987. — 261с.

Шахнарович А. М. Языковая личность и языковая способность// Язык — система. Язык — текст. Язык — способность.: Сб. ст./ Ин-т рус. яз. РАН.

— М.: 1995. — с.213−223.

Карасик В.И., Слышкин Г. Г. Лингвокультурный концепт как единица исследования // Методологические проблемы когнитивной лингвистики// Сб. науч. тр. — Воронеж: изд. Воронеж ун-та, 2001. — с.75−80.

Зусман В. Концепт в системе гуманитарного знания// Вопросы Литературы. — 2003. — № 2 — с.9−10.

Неретина С. С. Тропы и концепты. — М.: ИФ РАН, 1999. — 277 с.

Лосев А. Ф. Имя: Избранные работы, переводы, беседы, исследования, архивные материалы / Сост. и общ. ред. А.А. Тахо-Годи. — СПб., 1997. — 616с.

Неретина С. С. Тропы и концепты. — М.: ИФ РАН, 1999. — 277 с.

Фрумкина Р. М. Концепт, категория, прототип // Лингвистическая и экстралингвистическая семантика.- 1992. № 4. С. 2−7.

Аскольдов С. А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. — М.: Academia, 1997. — c.269−273.

Зусман В. Концепт в системе гуманитарного знания // Вопросы Литературы — 2003. — № 2 — с.9−10.

Аскольдов С. А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. — М.: Academia, 1997. — c.269−273.

Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка // Известия РАН. Серия Литературы и языка. Т.

52. 1993. — № 1. с.3−9.

Арутюнова Н.Д.

Введение

// Логический анализ языка. Ментальные действия. — М.: Наука, 1993. — C. 3−7.

Нерознак В. П. От концепта к слову: к проблеме филологического концептуализма // Вопросы филологии и методики преподавания иностранных языков. — Омск, 1998. — С. 80−85.

Краткий словарь когнитивных терминов / Кубрякова Е. С., Демьянков В. З., Панкрац Ю. Г., Лузина Л. Г. — М.: Изд-во МГУ, 1996. — 245с.

Степанова Ю. С. Концепты: Тонкая пленка цивилизации. — М.: Языки славянских культур, 2007. — 248с.

Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. — Волгоград: Перемена, 2002. — 477 с.

Воркачев С. Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филол.

науки. — 2001. — № 1. — с.64−72.

Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. — Волгоград: Перемена, 2002. — 477 с.

Худяков А. А. Концепт и значение // Языковая личность: культурные концепты: Сб. научн. тр.- Волгоград-Архангельск: Перемена, 1996. — с.97−120.

Слышкин Г. Г. Лингвокультурный концепт как системное образование // Вестник ВГУ. Серия «Лингвистика и межкультурная коммуникация». — 2004. — № 1. — с. 29−34.

Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. — Волгоград: Перемена, 2002. — 477 с.

Воркачев С. Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филол.

науки. — 2001. — № 1. — с.64−72.

Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. — Волгоград: Перемена, 2002. — 477 с.

Воркачев С. Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филол.

науки. — 2001. — № 1. — с.64−72.

Степанов Ю. С. Константы: Словарь русской культуры. Опыт исследования. — М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. — 824с.

Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В. Н.

Ярцева. — М.: Сов. энциклопедия, 1990. — 685с.

Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. — Волгоград: Перемена, 2002. — 477 с.

Слышкин Г. Г. Лингвокультурный концепт как системное образование // Вестник ВГУ. Серия «Лингвистика и межкультурная коммуникация». — 2004. — № 1. — с. 29−34.

Слышкин Г. Г. Лингвокультурный концепт как системное образование // Вестник ВГУ. Серия «Лингвистика и межкультурная коммуникация». — 2004. — № 1. — с. 29−34.

Карасик В. И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты // Сб. науч. тр. — Волгоград-Архангельск: Перемена, 1996. — с.3−16.

Апресян Ю. Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики. — М.: Наука, 1996. — 305с.

Карасик В. И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты // Сб. науч. тр. — Волгоград-Архангельск: Перемена, 1996. — с.3−16.

Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В. Н. Ярцева. —.

М.: Сов. энциклопедия, 1990. — 685с.

Слышкин Г. Г. Лингвокультурный концепт как системное образование // Вестник ВГУ. Серия «Лингвистика и межкультурная коммуникация». — 2004. — № 1. — с. 29−34.

Карасик В. И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты // Сб. науч. тр. — Волгоград-Архангельск: Перемена, 1996. — с.3−16.

Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. — Волгоград: Перемена, 2002. — 477 с.

Слышкин Г. Г. Лингвокультурный концепт как системное образование // Вестник ВГУ. Серия «Лингвистика и межкультурная коммуникация». — 2004. — № 1. — с. 29−34.

Минский М. Фреймы для представления знаний. — М.: Мир, 1979. — 274с.

Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. — Волгоград: Перемена, 2002. — 477 с.

Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. — Волгоград: Перемена, 2002. — 477 с.

Ожегов С.И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. — М.: «Азъ», 1992. — 506с.

Караулов Ю. Н. Филиппович Ю.Н. Лингвокультурное сознание русской языковой личности. — М.: Изд-во МГУП, 2002. — 368с.

Зеньковский В. В. Психология детства. — М.: Академия, 1996. — 346с.

Горохова О. В. Культурный феномен детскости в аспекте творческой деятельности: на материале отечественной художественной культуры XX века: автореферат дис. канд. культурол. наук. — Ярославль, 2009. — 22с.

Арзамасцева И. Н. Художественная концепция детства в русской литературе 1900 — 1930;х годов: дис. канд. фил. наук. — М., 2006. — 453с.

Арзамасцева И.А. О понятии «детская литература» и проблемах ее изучения // Русская литература XX века: Итоги и перспективы изучения. — М.: Терра-Спорт, 2002. — С.68−82.

Соловьева Н. А. История зарубежной литературы XIX века. — М.: Высшая школа, 1991. — 637с.

Дианова Е. Е. Образ детства в английской и русской прозе середины XIX века: дис. канд. фил. наук. — М., 1996. — 249с.

Дианова Е. Е. Образ детства в английской и русской прозе середины XIX века: дис. канд. фил. наук. — М., 1996. — 249с.

Кварацхелия Ш. М. Концептуальное моделирование языкового образа ребенка в английской реалистической прозе XIX века: дис. канд. фил. наук. — М., 2007. — 234с.

Арзамасцева И. Н. Художественная концепция детства в русской литературе 1900 — 1930;х годов: дис. канд. фил. наук. — М., 2006. — 453с.

Ашхарава А. Т. Концепт «дитя» в русской языковой картине мира: дис. канд. фил. наук. — Архангельск, 2002. — 202с.

Арзамасцева И. Н. Художественная концепция детства в русской литературе 1900 — 1930;х годов: дис. канд. фил. наук. — М., 2006. — 453с.

Долженко Л. В. Рациональное и эмоциональное в русской литературе 50 — 80-х гг. ХХ в.:Н. Н. Носов, В. Ю. Драгунский, А. Г. Алексин, В. П. Крапивин: дис. док. фил. наук. — Волгоград, 2001. — 394с.

Бернштам Т. А. Молодость в символизме переходных обрядов восточных славян: Учение и опыт Церкви в народном христианстве. — СПб., 2000. — 394с.

Пушкарева B.C. Дети и детство в творчестве Ф. М. Достоевского и русская литература второй половины XIX века. Белгород: БГУ, 1998. -103 с.

Арзамасцева И. Н. Художественная концепция детства в русской литературе 1900 — 1930;х годов: дис. канд. фил. наук. — М., 2006. — 453с.

Мухина В. С. Таинство детства. — М.: У-Фактория, 2005. — 504с.