Изучение исторического фотклора, являющегося важным источником при решении историко-зтаографических проблем, не утрачивает своей актуальности и в наше время. Историзм разных жанров фольклора неодинаков:. В широком смысле исторические истоки можно искать в любом жанре. В качестве подтверждающего примера мы можем сослаться на фундаментальные труды корифеев фольклористики В. М. Жирмунского, Е. М. Мелетннского, В Л. Проппа1 и да. Если степень достоверности описываемых событий зависит от жанра, то по мнению специалистов, наибольшую «меру историзма» *' содержат эпические жанры — мифы, предания и легенды, основное назначение которыххранение исторических знаний народа.
Еще в начале XX в. историк В А. Ватин в споре с местными краеведами о происхождении хакасов и их этногенетичесжой связи с енисейскими киргизами вынужден был обратиться к историческому фольклору. «Между тем, — писал он, -если мы обратимся к фольклору шшусннских инородцев, мы найдем в нем подтверждения положений, оспариваемых г. г. Кузнецовым и Ландармой, тем более ценные, что они совпадают с данными исторических документов» /.
Исторический фольклор, представленный мифами, легендами и преданиями, т. е. несказочной прозой., представляет собой богатейший. пласт духовной культуры народа. Н если обращение к нему всегда злободневно, то в наше время актуальность его шучешш возрастает на фоне рухнувших идеологических застоев н поисков новых ориентиров и идеалов. Многие народы в этом поиске закономерно возвращаются к своим истокам, к тому веками наработанному духовному наследию своих предков.
Неоспорима ценность фольклорных источников для решения сложных проблем этногенеза и этнической истории народа,' не имевшего письменной традиции в прошлом. Тем более, что проблема происхождения хакасов никогда не решалась однозначно. И до еж пор в ней остается много дискуссионных моментов, требующих дальнейших исследований. Попытка анализа фольклорного материала в историческом плане поможет выявить новые данные, проливающие свет на проблему и, возможно, раскрыть некоторые «белые пяша» .
Й, наконец, имеющиеся в научной литературе данные по хакасскому историческому Фольклору не систематизировались и не рассматривались отдельной темой. В предпринятом автором исследовании это делается впервые, поэтому данную работу можно считать новаторской.
Объектом исследования является хакасский этнос. В настоящее время представители современного хакасского этноса — качинцы, сагайцы, кызыльны, шорцы в разговорном языке в качестве своего самоназвания применяют зшоннм «тадар», т. е. татары. Искусственный термин «хакасы» был официально присвоен им при создании Хакасского уезда в 1923 г. 4 Он является китайской формой передачи древнетюркского этнонима «кыргш» .3 В 1928 г. в отчете исполкома Хакасского окружного совета сообщалось- «Название хакас у населения не принято, все они себя называют татарами, а с понятием Хакасии связывают представление только об окружном центре — Усхъ-Абакане» ." За время Советской власти искусственно «возвращенный этноним» не стал самоназванием народа, несмотря на влияние литературного языка, национальной газеты и радио, давления паспортного режима и т. д. Только русскоязычная часта населения Хакасии приняла его для обозначения аборигенов края.
К сожалению из-за отсутствия необходимой информации в научной литературе сложилось неверное представление о хакасах, как об искусственном объединении Советской властью разных по происхождению племен. Проф. В. В. Еартольд считал, что когда тюрки долины Среднего Енисея «попучшж национальную автономию, им понадобилось народное название, которого у них в то время не было и в котором прежде не чувствовалось необходимости» / Советская историческая энциклопедия утверждает, что до Октябрьской решающ®хакасы «общего сзмоназвзкня не нмелн, а назывались по племешой пршадлежности» .* В начале XX в. еще не существовало, например, ни алтайцев, ни шорцев, нн хакасов'' - пишет В.й. Козлов. — «Так, жнвпше в Минусинской котловине ''племенные0 труппы качшщев, сагайцев, бедьтыров и койбалов, нзвесшне в дореволюционной литературе под общим названием „ътиуслнсшш“ и „абаканских“ татар, в годы Советской власти стали консошдировагъся в единый народ ж приняли для своего обозначения название древних енисейских кыршзов — хакасы» .* Не совсем обоснованно выглядит утверждение томского этнографа Л .И.' Шерстовой, которая отнесла современных хакасов к переходным этносам. «У „абаканских татар“ , — подчеркивает она, — из-за специфики русской колонизации, сложностей ассимиляционных процессов и т. п. переходное состояние затянулось я этническое самоназвание и к началу XX в еще не сложилось. Народная: память здесь, в отличие от Горного Алтая, никак не увязывала себя ни с кыршзами, ни с их былым могуществом» .1*.
Результаты нашего исследования исторического Фольклора идет вразрез с точкой зрения упомянутых ученых. Все этнические группы хакасов осознают свое единство, применяя для себя определение «тадар». Кроме того, в фольклорных произведениях хакасов говорится об этнониме «хоорай», употреблявшимся в качестве их старинною самоназвания.11.
Согласно мнению проф. ВЛ. Бутанаева, подкрепленного данными исторического фольклора, накануне присоединения Хакасии к России так себя именовали енисейские кыргызы, являющиеся предками современного хакасского народа.
Предметом исследования избраны хакасские мифы, поедания и легенды, как источник, обладающий наибольшей исторической информативностью и изучение которого может способствовать реконструкции этногенеза и этнической истории народа.
Основная цель диссертационной работы — дать нсторнко-з-шографнчесжжй анализ произведений несказочной прозы и выявить в какой степени она отражает историческое прошлое народа. В соответствии с поставленной далью определены следующие задачи;
— рассмотреть предания о древних народах и племенах Хжасско-Мшгусшско-го края, сопоставить их данные с исторически известными фактами;
— проанализировать родословные предания и легенды и попытаться выявить генетическую преемственность современных хакасов н енисейских жыргшов (хонгорцев);
— выявить героев хакасского исторического фольклора и определить, по мере возможности, их исторические прототипы:
— проследить исторические пути развития и этапы Формирования хакасского народа по данным фольклора;
— показать, как отразились в фольклоре хакасов взаимоотношения их предков с оврагами и их правителями в эпоху позднего средневековья;
— определить историчность событий, связанных с присоединением Хакасии к России, сохранившихся в историческом сознании народа.
Хронологические рамки исследования охватывают период с XV — XVI вв. до XVIII — начала XIX вв. Выбор нижней границы обусловлен тем, что в это время наступает новый этап в политической жизни жителей Хакасско-Мйнусшкжого края. После падения верховной власти монголов, в XV — XVI вв. происходит объединение племен, обитавших в этотпериод в Кыргызской земле, в зшополитнчесжий союз «Хоягорай». В условиях этого объединения идет формирование основы современного хакасского этноса, что подтверждается как его родоплеменньш составом, тж и существованием общего этнонима -" хоорай", который перестает фунжзронировазъ с присоединением Хакасии к России, но сохраняется в исторической памяти народа. Верхняя граница хронологии выбрана с учетом того, что в XVIII — начале XIX вв. в основном завершается консолидация этнических групп хакасов в новую эгшмескую общность, получившую самоназвание «тадар». Такой временной период соответствует теме нашего исследования, ибо хакасский исторический фольклор в качестве самоназвания народа употребляет этноним «хоорай». Что касается более поздних фольклорных произведений, то в них самоназванием выступает этноним «тадар» .
Методологической основой работы является комплексный подход к изучаемым явлениям, что обусловлено спецификой фольклорного материала, историческую информативность которого невозможно выяснил" без привлечения данных смежных наук — 'истории, археологии, этнографии, антропологии, лингвистики и др. В исследовании использованы исторический, ретроспективный, описательный методы, теоретические положения этнографической науки по этногенезу и этнической истории. Б процессе работы диссертант опирался на теоретические труды исследователей по фольклористике, мифологии, религии-и.
Предпринятое нами исследование выполнено на стыке наук этнографии и фольклористики. Однако цель работы и ее реализация предполагают, что данное исследование в большей степени является этнографическим, ибо фольклор рассматривается автором прежде всего как исторжо-эшографическнй источник.
Приступая к исследованию исторического фольклора, очевидно, необходимо определиться, что мы будем понимать под хакасским историческим фольклором, а также остановиться на его жанровой классификации. Прежде чем перейти к этим проблемам, обратимся к имеющимся в фольклористике определениям, наиболее близким нашему пониманию. Так, В. К. Соколова в своей работе дает следующее определение предания — это «передаваемая из поколения в поколение устная народная летопись, основное назначение ихсохранить память о важных событиях и деятелях истории, дать им оценку» ." .
По определению С. Н. Азбеяова, под легендой понимается созданный устно-зшиескнй прозаический рассказ, имеющий, как и предание, установку на достоверность, в котором, в отличие от предания, основным содержанием является нечто фантастическое. н В отличие от легенды миф представляет сказание, синкретически связанное с верованиями древних народов о происхождении мнра н явлений природы, о богах и легендарных героях.11 Однако в делом, вопрос о жанровом разграничении произведений устного народного творчества сложен и далек от завершения.
Если мы обратимся непосредственно к жанровой классификации хакасского исторического фольклора, то столкнемся с теми же трудностями, а именно — с той же размытостью жанрового разграничения я нечеткостью терминологических понятий. Тем не менее, привести в систему имеющиеся понятия и определить жанры хакасского исторического фольклора можно попытаться.
Прежде всего отметим" что под хакасским историческим фольклором мы будем понимать совокупность тех жанров Фольклора, в которых отражена историческая память народа о своем прошлом. В данном случае мифы, легенды и предания показывают, как сам народ объясняет свое происхождение, заселение этнической территории, миграции населения, взаимосвязи с другими народами.
Хакасский исторический фольклор составляет самостоятельную область несказочной прозы, объединенной у народа под названием?! кип-чоох". Он отличен от других видов народной прозы, в частности от сказки, которая понимается прежде всего как вымысел. Кип-чоохи воспринимаются в народе как повествование о поданных событиях, имевших место в далеком прошлом, о правителях, о войнах, об удивительных героях и их подвигах, оставшихся в памяти поколений. В основе кип-чооха лежит реальное событие, в которое верит сам сказитель и слушатели.
Для обозначения несказочной прозы, кроме универсального названия жии-чоох, в хакасском языке имеется ряд панляй, которые можно привести в систему, хотя она будет довольно условной. Предлагаемая нами классификация, соотносимая с народной терминологией, выглядит следующим образом:
1. Ирг! чоох (Пурунш чоох) — предания, в которых повествуется о прославившихся в прошлом героях, правителях и значительных исторических событиях, оставшихся в памяти народа. Это предания о последнем кыргызском правителе Котен-хане, князе Оджен-беге, князе Тайым Ирке, целый цикл, повествующий об угоне народа монгольскими и ойратскими ханами, об эпохе кыргызских войн и т. д.
2. Йбеке чоох — родословное предание. В хакасско-русском исторяко-зтиографическом словаре ВЛ. Бутэнаева дается следующее объяснение слову, йбеке — старина, давно минувшее время. Обеке — предок, прародитель.10 Термины !'ибеке" н «обеке» первоначально являлись фонетическими вариантами одного н того же слова, но со временем стали приобретать разные значения, хотя до сих пор явственно ощущается их родство. Если это так, то скорее всего «йбеке чоох» — это родословное предание, а также предание о древних народах, проживавших в глубокую старину на этнической территории хакасов. Прежде всего к «йбеке чоох» относятся предания о народах ?5хыргыс" и «хоорай», о происхождении хакасских племенных групп-бельтыров, качннцев и т. д.
3. Чайзан (Сейзен) чоох — остросюжетная легенда, где главным действующим лицом выступает «романтический герой-чайзан» .1' К разряду чайзан-чоох относятся легенды «Йр-Тохчын», 'Иаян-Хыс55, «Абахай-Пахта», «Коб!рч!н~Хые», «Апрей-Сайзан'1 и т. д. Этих героев нельзя сопоставить с конкретными историческими персонажами, однако мы можем соотнести их жизнь и поступки с определенными историческими условиями, где они действуют сообразно идеологии, мировоззрению, устоям и нравам той исторической эпохи. Тем самым дают нам в закодированном виде своеобразный исторический источник, который, чтобы понять, прежде всего нужно расшифровать. 4. Хара чоох — устный рассказ, быль.^ Так называют в народе рассказы о событиях или героях недавнего прошлого, охватывающие время после присоединения Хакасии к России, предреволюционные события. Хара чоохи еще не успели обрасти фантастическими элементами, живы еще люди — очевидцы тех событий — и есть прямые потомки и родственники героев этих рассказов. К хара чоохам можно отнести рассказы «Хасхы Хучае», «Пай Апун», «Пж Точж» и т. д.
При анализе жанров хакасского исторического фольклора следует сказать несколько слов об исторических песнях. Отдельное бытование исторических песен не наблюдается. Если встречаются песни с историческим содержанием, то они включаются, как правило, в текст кнп-чооха. Среди хакасов бытуют песни, связанные с любимыми героями исторического фольклора, такие как песни Ханза-бега, плач жены Оджен-бега, плач жены Сшшг-оола и т. д. Тем не менее специфика хакасского исторического фольклора такова, что не приходится говорить об отдельном жанре исторической песни, скорее всего это сочетание рассказа и песни.
Историография проблемы. Историю изучения хакасского исторического Фольклора можно условно разделить на два периода. Первый охватывает время царской России (XVII! — нач. XX вв.), а второй начинается с момента образования Хакасского уезда (1923 г.) и продолжается вплоть до сегодняшнего дня. Сразу после присоединения Хакасии к России (1727 г.), начинается целенаправленное изучение края.
Большой вклад в исследование истории Сибири, в том числе Южной Сибири, внесли участники II академической экспедиции в Сибирь 1733−1743 гг. -й.Г. Гмежин, ЯП Лшдензу, Г. Ф. Мшшер, Н. Э. Фишер. В предпринятом ими комплексном исследовании Сибири и его народов имеются сведения и по хакасскому историческому фольклору. Так, Г. Ф. Миллером в Красноярске был записан миф об аршцах от «старого человека», который происходил из этих людей.
В своем труде Миллер приводит подробное описание предания, повествующего о роде аринцев и его гибели в войне со змеями. В то же время отмечает, что «человек непредубежденный не в коем случае не может признать этот рассказ настолько важным, чтобы на основании его можно было говорить что-либо о происхождении целого народа» .' Поучительна его концепция «осторожного и беспристрастного историка», который предпочитает события древней истории народов «за неимением основательных доказательств, оставлять по прежнему не разъясненными, чем давать им неправильное освещение». Мы видам исключжельно бережное отношение к произведению устного народного творчества, которое исследователь не берется трактовать «определенно в свою пользу» .iV Однако запись фольклорной) образца того времени от человека, который помнил аринский язык и знал предания старины глубокой, несомненно, представляет большую научную ценность. Впоследствии это предание было записано Н. Ф. Катановым Ju и опубликовано с русским переводом. Посчастливилось и нам записать его в 1975 году от информатора Сардина Бико н опубликовать в книге «Хоорэй чоннын торедлерРи1 Другой участник зкспедации, Й. Г. Гмелнн зафиксировал в нотной и текстовой записи две песни/» 1 Одна из них песня жены Чанар-хуса из известной в Хакасии легенды о Чзнар-хусе. Оригинал дается с подсторчным немецким переводом. Текст песни не полон и отрывочен. Тем не менее, благодаря Гмелину в научной литературе появляется первый образец музыкальной культуры хакасов.
В 1840-х гг. состоялись научные экспедиции М. А. Каетрена по Сибири. Впервые фшшский ученый отметил бытование героического эпоса у хакасов. Несмотря на то, что зашей были сделаны прозжчесжнм текстом, результаты исследования стали новым словом в науке. Из произведений хакасского исторического фольклора М. А. Кастрену удалось записать предание о Ханза-беге. Основной сюжет фольклорного произведения заключается в том, что храбрый и «знатного происхождения» Ханза-бег борется с русскими завоевателями, вступает с ними в открытую битву и, потерпев поражение, скрывается. В конце концов преданный своим окружением, попадает в руки русского воеводы, который казнил его, повесив за ребра/3 Приводится песня Ханза-бега, которую до сих помнят ж поют старые люди в хакасских залах. В годы советской власти это предание долгое время было запрещенным, как антирусское. Будучи впервые записанным М. А. Кастреном, оно дожило до этнографической современности с сохранением основной сюжетной канвы, данной исследователем того времени.
По долгу службы царским чиновникам приходилось более или менее тесно соприкасаться с жизнью коренных жителей. Многие из них: Г. И. Спасский, АЛ. Степанов, Н. С. Щукин, H.A. Костров и др. оставили солидные этнографические труды.
В трудах начальника Минусинского округа князя H.A. Кострова, как например, в работах «Кнзнльские татары» н «Очерки быта минусинских татар» записаны сюжеты исторических преданий о Ханза-беге и Таганах Матыре, хотя текст последних приводится не полностью. ^.
Научные изыскания второй половины XIX века в первую очередь связаны с именем выдающегося ученогоэтнографа, лингвиста и тюрколога В. В. Радлова. Трудно переоценить вклад, внесенный им в изучение Сибири. В своих трудах ученый-энхршюпедкст наряду с традиционным хозяйством, одеждой, пищей, семейными отношениями, праздниками, верованиями, этническим составом рассматривает и богатое. фольклорное наследие изучаемых тюркских народов. В. В. Радповым впервые записаны героические сказания на языке его создателей, с сохранением художеетвенш-позтческого стаж, благодаря разработанной ем транскришщи, передающей особенности тюркского наречия. Основное внимание исследователем уделено героическому эпосу, тем не менее среди собранного и опубликованного фольклорного материала есть жанры, относящиеся к хакасскому историческому фольклору. Более того, данные исторического предания используются В. В. Радловым как источник в его этнографических исследованиях по проблеме этногенеза народа. Обратимся к разделу, посвященному енисейским кыргызам (АЗ. 1. С. 181−1901 где приводится предание о выселении кыршзов, записанная среди сагайцев из рода кыргыз. В нем говорится, что удалось избежать выселения двум братьям кыргызам, из иргатов одному человеку, ш сагайцев трем братьям и одному человеку из рода чода. «Роды кыргыс и иргнт, согласно приведенной выше легенде, очевидно, не что иное, как оставшиеся у Абакана киргизские роды, ш — заключает автор. Богатейшие фольклорные материалы, собранные в результате поездки по Хакасии в 1863 г., опубликованы В. В. Радловым в фундаментальном труде «Образцы народной литературы тюркских племен, живущих в Южной Сибири Джунгарской степи» (СПб, 1868.4 Н). Исследователь отметил, что у хакасов «чрезвычайно высоко развита эпическая поэзия — стихотворные сказки и героический эпос». На основе громадного фольклорного материала, собранного у разных тюркских народов, ученый делает сравнительный анализ фольклорных образцов и приходит ж заключению о сходной эпической поэзии у двух народов- «Своими сказками абаканские татары создали себе идеальный мир, зашшающий очень важное место в ш духовной жизни, нечто подобное я встречал еще только у одного тюркского народа — у черных киргизов» /®Впервые, на основе фольклорных данных великий тюрколог пришел к выводу о родстве потомков енисейских кыршзов — тюрков Саяно-Алтая и Тянь-шаня.
По поручению Академии наук и Географического общества отправляется в Сибирь и Восточный Туркестан достойный ученик В. В. Радпова, получивший блистательную научную подготовку в Санкт-Петербургском университете, молодой хакас Н. Ф. Каганов. За четыре года (1889−1892 гг.) напряженного груда Н. Ф. Катэнову удалось собрать огромный лингвистический, этнографический и фольклорный материал среди тюркоязычного населения Сибири и Восточного Туркестана. Позднее, будучи профессором Казанского университета, в летние месяцы с целью сбора материала он совершает две поездки в Минусинский округ Енисейской губернии (1896−1899 гг.) В научном наследии Н. Ф. Катшова представлены все жанры хакасского фольклора/' Сегодня невозможно представить исследования в области хакасской фольклористики без работ первого хакасского ученого, выдающегося тюрколога Н. Ф. Катанова. О значении фольклора в изучении истории народа он выразил в кратком обзоре богатырских поэм: 'Вообще в сказаниях о богатырях и. их подвигах найдется немало интересных фактов дла разъяснения истории народа, его религиозных верований, нравов и обычаев" ." В 1890 г. Н. Ф. Каганов впервые записал среда сагайцев два коротеньких кип-чооха о князе Оджен-беге.^ Кип-чоохи о князе Оджен-беге и его батыре Тасха-матыре относятся к числу самых распространенных и наиболее любимых хакасским народом. Больше всего Оджен-бега почитают кьвызшцы и кашшцы, которые с трепетом указывают места бывшего обитания своего национального героя, и менее всего о нем знают сагайцы и бельшры. Среди фольклора других тюрков Саяно-Алтая подобные произведения неизвестны, видимо, предания об Оджен-беге связаны с исторической памятью хакасской этнической общности.
Хакасские предания и легенды приводятся в отчете о поездке 1884 г. в Минусинский край исследователем П. Е. Островских. Записанная им от сказочника Агола Доброва легенда о происхождении качшщев, связывает их происхождение с сибирскими татарами и ханом Кучумом. В современной исторической и этнографической науке тезис о том, что кзчшщы пришли на Качу с Иртыша не подтверждается. Поэтому к сообщению сказочника, очевидно, нужно отнестись кришчесжи. Сэм же исследователь по этому поводу ннжажих высказываний не делает. Небезынтересно отметить, что в начале повествования этой легенды дается сноска, в которой отмечается, что «по словам качшща А. Доможакова в сказках первым князем считается «Канза-Бих* и последним «Ожян-Бих» .-* Остается только сожалеть, что «Канза-Бих» и «Ожян-Бих» -истинные герои хакасского исторического фольклора исследователя не заинтересовали. В работе П. Е. Островских имеется миф о роде арищев. По сравнению с записью К. Миллера он представлен кратко. Оригинально по содержанию предание о родах «Бюрют и Кэксаг! Ш [т.е. хасха — Б.Н.1. В нем говорится о знатности данных родов, превосходство в знатности в силу сложившихся обстоятельств переходит от одного рода к друг-ому. Это же предание записано нами от Сыгана Доможакова и опубликовано в сборнике «Хоорай чониын тореляер!, ш в 1996 году. По всей видимости, сеоки бюрют и хасха восходятк бывшей правящей группе кыргызов. Возможно, предание отражает реальные события далекого прошлого, когда действительно указанные роды соперничали друг с другом в знатности.
Свою лепту в изучение народов Сибири внесли политические ссыльные и народники. Различные стороны хакасской культуры изучались Д. А. Клеменцем, ФЛ. Коном, Е. К. Яковлевым. В своей работе 'вывальпрзш минусинских инородцев" Е. К. Яковлев приводит некоторые варианты преданий о Хата-беге и Оджен-беге и др/" Записаны они на русском языке, текст отрывочны, что снижает их научную ценность В то же время, работая с фольклорным материалом, Е. К. Яковлев делает ценное наблюдение о том, что одни жанры требуют от рассказчика «стенографической точности причем буквально не выкидываются из песни ни слова», другие «в передаче. рассказчиков далеко не отличаются подобным пуризмом» .-*.
Анализом работ талантливого хакасского ученого-тюржолога С. Д. Майнагажева мы завершим дооктябрьский период историографии. С. Д. Майнагашев был человеком многогранный — ученый, этнограф, правозащитник, общественный деятель. По поручению Русского комитета для изучения Средней н Восточной Азш с целью сбора этнографического материала он в 1913 н 1914 гг. предпринимает две поездки в Хакасию." «В результате был собран интересный этнографический и лингвистический материал. Были записаны песни о кыртызах и предания о происхождении койбальских сеоков. Среди койбалов он впервые отметил наличие сеока „кистам“ (фамилия Чажиных), говоривших в прошлом на ином языке, другой койбальскнй сеок чонмай считался пришлым из таежных мест, ибо, согласно легендам, представители этого рода, боясь коров, забирались на деревья. Какое серьезное значение исследователь придавал устному творчеству родного народа, видно из работы „Записка о собирании устных литературных произведений у минусинских инородцев“, где он. отмечает не только художественные достоинства Фольклорных произведений, но и исторический характер отдельных его жанров: „Минусинские инородцы имеют свое историческое прошлое, но это прошлое скрыто в густом тумане. Вероятно, различные источники со временем послужат раскрытию того, что скрыто временем. Ясно одно, что старинные сказания, в виду коих хранится память о прошлом будут жрать здесь немаловажную роль“ /» В заключении отметим подлинно научную позицию ученою, который ставит вопрос об актуальности исторического изучения фольклорного материала. Данная концепция н поныне не потеряла своего значения. Предпринятое наши, диссертационное исследование тому доказательство. Известный историк проф. H.H. Козьмнн, давший путевку в научную жизнь С. Д. Майнагашеву н через него узнавший о богатом фольклорном наследии хакасов, указал на необходимое использование преданий и легенд в качестве исторического источника. «Здесь еще предстоит огромный труд по собиранию и сохранению туземного Фольклора. Сюда должно быть направлено внимание представителей молодой нарождающейся шттеллженщш Минусинских инородцев» , — констатировал H.H. Козьмнн/'.
Второй период начинается с установлением Советской власти в нашей стране и образованием Хакасского уезда (1923 г.). Особенностью данного периода является издание в Хакасии памятников хакасского фольклора на литературном хакасском языке и участие в исследованиях национальной интеллигенции. Впервые отдельной книгой тексты кип-чоохов были изданы в 1940;х тт.
Громадный материал по этнографии, языку и фольклору тюрков Саяно-Алтая собран в 1920;1930 гг. талантливым исследователем Н. П. Дыренковой. Основное внимание в ее трудах в области фольклористики уделяется народном}? творчеству шорцев, однако в научном наследии ученого мы находим также и образцы хакасского фольклора. По интересующей нас проблематике ею записаны легенда: о кыршзах, о происхождении сагайских родов, о горном жертвоприношении рода хобый и др. Записи сделаны на языке оригинала с русским переводом. В предисловии к своему фундаментальному труду «Шорский фольклор» она отмечает, что фольклор интересует её прежде всего как исторический источник: в связи с вопросами социального строя и идеологических надстроек в историческом прошлом у шорцев, считая, что полное разрешение этих вопросов возможно лишь при глубоком изучении народного творчества, в частности — народных преданий легенд и сказаний" /0 Таким образом, Н. П. Дыренкова, придает большое значение Фольклорному материалу как одному из источников изучения истории народа.
С открытием в 1944 году Хакасского научно-исследовательского института языка, литературы и истории начинается новый этап в изучешж хакасского фольклора, для которого характерна плановая и целенаправленная работа по сбору и изучению произведений устного народного творчества. Ведется работа по выявлению талантливых сказителей, с целью сбора материала организовываются фольклорные экспедиции, проводятся слёты чатханнстов, сказителей. Исключительно много сделали эшузиасш своего дела научные сотрудники Хакасского НИИЯЛИ — Доможаков ВН., Боргожов М. И., Чанков ДД. Танеева ТТ., Кнрбнжекова У. Н., Патэнаков K.M., Майногашева В. Е., Трожов П. А., Бутанаев В Л. Удивительной качественность^} ошибаются записи зав. сектором литературы В. Й. Доможакова. Им изданы два сборника: «Ажызхшг иымахтар» (героические сказания) и 'Хакас чоннын нымахтары" (Хакасские народные сказки), а также записаны десятки произведений устного творчества хакасов, хранящиеся в рукописном фонде ХакНйИЯЛй/у Наиболее ценный для нас является легенда об Амур-Сане.
Значительный фольклорный материал был собран в 1950;1960 гг. фольклористом Т. Г. Танеевой. Наряду с героическими сказаниями, которым уделено основное внимание, ею также записаны ж изданы хакасские сказки, мифы, легенды н предания.^ Сотрудник сектора литературы ХакНИИЯЛИ литературовед У. Н. Кирбнжекова проводила исследования волшебных сказок, а также малых жанров хакасского фольклора. Наряду со сказками ею была опубликована легенда о сыне князя Арьштай-тайджы, относящаяся к циклу произведений монгольской эпохи.4'.
Исторические предания широко использовались в исследовательских работах хакасского этнографа K.M. Патачакова для решения задач происхождения хакасских родов и племенных групп.*" Вероятно, под влиянием своего научного руководителя проф. Л. П. Потапова он считал, что этноним «белыыры», к этнической группе которых принадлежал он сам, связан, якобы, с устьем реки (пнлт'р) Матур, где обитали их предки. На самом же деле, как гласит бельтырская старина, их название восходит к слову «пнжНр» — метис, ибо предки бельтыров перемешались с монголами/" .
К фольклорным материалам неоднократно обращался в своих исследованиях тюрколог М. Й. Боргожов.44 В работе «Вопросы этногенеза хакасов XVll-XVJii вв. н исторические предания» он пишет, что исторические «события в жиже местного населенна Хжж: сю-Мшусшсшж жошовены. естественно, не могли не отразиться в хакасском фольклоре, богатом историческими преданиями (кнп-чоохами) об угоне местного населения, о бегстве, о борьбе с завоевателями» /" В своих работах, выполненных на основе фольклорных и языковых источниках, он приходит к выводу о местных истоках культурного наследая хакасов и их преемственной связи со средневековыми жыргызами. Наряду с научными сотрудниками в ответственной работе по сбору фольклорного богатства хакасов пришли участие преподаватели, писатели, учителя, журналисты. Это талантливый молодой писатель Угдыжеков В. Е., учителя Тенешев Н. С., Амзараков Н. В., Ултургашев Н. М., журналист Спирин И. Ф., преподаватель Абаканского пединститута Коков й.В. Настоящие ценители народного творчества, подвижники, они внесли неоценимый вклад в формирование рукописного фонда ХакНИИЯЛИ. На основе собранного материала появляются солидные исследовательские работы. В первую очередь надо назвать монографию М. А. Унгвицкой н В. Е. Майногашевой 'Хакасское.
— г народное поэтическое творчество" ,'*0 изданную в 1972 году. Появление первого обобщающего труда по хакасскому фольклору было не только большим научным достижением в области хакасской фольклористики, но и большим подспорьем для хакасских студентов.
Исследователями охвачены все жанры хакасского фольклора, включая исторические произведения. Интересукнцнй нас раздел, написанный М. А. Унгвицкой, называется Тероико-исторический эпос кип-чоох периода можольско-джуж'арскнх завоеваний (ХШ-ХУм вв.)". Исхода из доступного материала Фольклористы представили для анализа следующие жип-чоохи: Тасха-Матыр (Оджен-бег), Сибдей и Сибе, Котен-хан, Абахай-Пахта, Ир Тохчын. В результате исследования различных циклов исторических преданий М. А. Ужвщкая приходит к выводу о генетической связи современных хакасов с енисейскими кыргызами.
Наиболее сложной в фолызгорисшке является проблема определения и классификации жанров устного народного творчества. Автор раздела дает свою классификацию и определение жанров хакасского исторического фольклора. Она отмечает, что «термином кип-чоох хакасские сказители называют историческую песню и предание. также мифы-быличшГ/' Действительно, кип-чоох обозначает предание и миф, и как мы отмечали выше в своей попытке шасеифзжапди — вообще всю несказочную прозу. М. А. Унгвшщая пишет: «В Фольклоре периода можолъско-джунгзрскнх завоевании формируется новый жанрстихотворные предания — кип-чоохи, которые можно назвать героико-историческим эпосом и их разновидность — прозаические предания, тоже называемые кшт-чоохамя» /* После обозначения нового жанра ею дается классификация исторических преданий: «Исторические предания (кип-чоохи) не однородны. Они подразделяются на два вида: героико-историчесжие предания (как стихотворные, тж и прозаические). Короткие исторические предания (почти всегда прозаические). В народе они не различаются. Как те, так и другие носят наименование кип-чоох, т. е. предание.-» 45* Далее рассматривается сходство и различие вышеназванных видов. Нет необходимости подробно останавливаться на этом. Однако, с выявленным автором новым жанром героико-исторического эпоса и его разновидностью — короткими историческими преданиями — стоит определиться.
На наш взгляд, достаточных оснований для выделения «стихотворных преданий» нетввиду того, что существует их всего два: первое — «Тасха Матыр», записанный от сказителя П.В.Курбижекова^, второе — 'Ир Тохчын55, записанный от С.П.Кадапыева/1 Параллельно с этими стихотворными вариантами существуют также прозаические тексты. Вышеназванных сказителей нельзя отнести к рядовым исполнителям. Это мастера высшего класса, прославленные в своем народе виртуозы сказнтельского искусства, по хакасским поверьям — язэл! г хайчы", т. е. отмеченные самим духом горлового пешш. По всей видммосш. благодаря мастерству талантливых сказителей прозаические тексты этих преданий были переложены в стихотворные. Поэтому явление «стихотворных преданий» на этих двух произведениях и закончилось При научном анализе данных преданий обнаруживается их отличие от классического героического эпоса по многим позициям, которые отмечены исследователем.-" Очевидно, поэтому М. А. Ужвнцкая определяет их как новый вид и называет его геронко-историческим эпосом. Данный жанр, как известно, действительно имеет место в народном творчестве некоторых народов. К нему относятся украинские думы, южно-славянские гайдуцкие • песни, героико-исторические песни народов Северного Кавказа и др. Между тем как у хакасов так называемые поздние формы эпоса не получили развития. Поэтому, по-нашему мнению, неправомерно говорить о бытовании жанра геронко-нсторического эпоса у хакасов. На основании данного заключения приведенная в монографии классификатщя исторических преданий теряет свою актуальность, ибо подразделенные автором на «два вида» — «героико-исторические» и «короткие исторические предания» есть не что иное, как один и тот же вид жанра несказочной прозы.
Хакасские кнп-чоохи частично рассматривались в работах фольклориста П. А. Троякова, хотя основное внимание он уделил волшебным сказкам и героическом? эпосу. ^ 'Мифы, предания, легенды и сказки сохранились в памяти народа, в устах мастеров устного слова" , — отмечает фольклорист/" «Исторические события Х?-Х?Ш вв. действительно отразились в фольклоре хакасов и прежде всего в преданиях, которые представляют собой зачаткн новых эпических произведений, возникающих уже в период государственных объединений и классового расслоения.» 3″ ' Однако исследователь не проявил глубокого интереса в отношении исторического содержания хакасских кшз-чоохов. Мало того, предание об ойрагском правителе Амур-Сане (в вариантах «Халдама», «Ир-Сулан», «Сора», «Хаи-Суна»), в работах П. А. Троякова обозначена сказкой и в таком контексте рассматривается." 4* Сообразно с этим автор пытается найти исторические корни «умерщвления ханского сына», вслед за которым, якобы, выступает мотив его «оберегания шш спасения». Далее исследователь проводит параллели с работой В Я. Проппа «Исторические корни волшебной сказки», в которой приводится «много сказочных примеров изоляции царских детей» .3' К сожалению, с самого начала четко не определив жанр фольклорного произведения, исследователь впадает в заблуждение. Как нам удалось выяснить, это предание основывается на реальных исторических событиях первой половины ХУШ в., герои которого вполне узнаваемы как исторические личности.
Долгие годы плодотворно работает с фольклорным материалом этнограф профессор В. Я. Бутанаев. Но основе анализа текстов памятников фольклора им написаны работы о социальной структуре средневекового общества Хакасии, о военном деле предков хакасов, об исторических событиях и др. В. Я. Бутанаевым решены некоторые спорные проблемы этногенеза, а также выяснено историческое название «Хоорай» (Хонгорай), обозначавшее долину Среднего Енисея и ее обитателей" Исследователь приходит к выводу, что фольклорное наследие хакасов вместе с эпическим творчеством других «тюрко-монгольских народов Южной Сибири с древнейших времен составляет единую Саяно-Ажайскую зональную систему.!ОУ.
Автором данной диссертационной работы в течение многих лет собирались произведения устного народного творчества. Некоторые кип-чоохн были нами переведены и опубликованы в Москве." 0 Совместно с В Л. Бутанаевым были изданы два сборника мифов, легенд и преданий на хакасском языке, где автором написаны вступительные статьи о хакасском историческом фольклоре.01 По теме диссертации опубликованы три статьи: 'Хакасское сказание о князе Сшшт-ооле и его походах на Кузнецкий острог", «Хакасские сказания об л ойрагскнх правителях» и «Предания о Ханза-Ьеге» ." * Б результате нашего исследования преданий о Ханза-беге был выяснен реальный исторический прототип фольклорного образа, казненный в Томске в 1707 г.
Таким образом, начиная с первой половины ХУШ в. и по настоящее время усилиями исследователей приоткрыта завеса в деле изучения фольклорного наследия хакасов. Опубликованы многие фольклорные материалы, изучены некоторые жанры хакасского Фольклора. Однако каких-либо обобщающих работ, специально посвященных исследованию хакасского исторического фольклора, не существует. В связи с этим наш скромный труд в какой-то мере, на наш взгляд, восполнит существуюпщй пробел. йсточшгковаа база. Основными источниками исследования стали полевые этнографические материалы, собранные нами в течение тридцатилетней работы со сказителями, которые проживают в различных районах Республики Хакасия. В нашем личном архиве насчитывается более 300 наименований произведений исторического фольклора, включая различные варианты. Как было сказано ранее, наиболее выразительные кип-чоохи были опубликованы совместно с профессором В Л. Бутанаевым в двух сборниках «Чир!м тамырлары» и «Хоорай чоннын тореллерР на хакасском языке, куда вошли 136 номинаций. Многие из них предварительно увидели свет на страницах республиканской газеты «Ленин чолы». Однако ни один нз указанных кип-чоохов не был переведен, и поэтому на русском языке они представляются нами впервые. Исключение составляют только два фольклорных произведения — Чанар-хус и Абахай-Пахта, изданные в книге «Колчан сердечных стрел», где на основе наших подстрочных переводов поэт A.B. Преловсжжй сделал поэтическое переложение.
Хакасский этнос до начала XX в. был бесписьменным. В связи с этим хранителями исторической памяти, в основном, выступали сказители и хайджи. Во времена полевых сборов нам выпала редкая удача встретиться и записать материалы от таких прекрасных знатоков хакасского фольклора, как С. П. Кадьшев, Уста-Прок Лнгулов, П. А. Доможаков, П. Чебодаев, Н. Е. Чустеев, E.H.
Кулагашева ж многих друтх, которым мы выражаем свою признательность.^ К сожалению, большинства упоминаемых сказителей уже нет в живых, что делает записанный нами материал уникальным, ибо традиция исполнения фольклора в залах находится на уровне забвения.
Кроме материалов, собранных автором, мы проработали всю известную литературу, где были. представлены произведения хакасского фольклора.
Впервые тексты сказаний и легенд на хакасском языке были записаны тюркологом В. В. Радловым в 1863—1864 тг. ю К сожалению, в опубликованном томе В. В. Радлова представлен только один жип-чоох «Суна-Магыр», имя сказителя которого не указаны. В результате поисков ВЛ. Бутанаева удалось выяснить, что это был сказитель Катунча Кыжинаев. Как сообщила его внучка В Л. Кыжинаева, хайджи Катунча (1810 г. рождения) исполнил В. В. Радлову сказание «Торонтай хан» и единственное историческое предание *Суна-Матыр". За свое мастерство он получил один тюк плиса и был снятс хомысом в руках на с а" фото." Фамилия Кыжинаевых относится к роду кыргахз и, в связи с этим, становится понятным, почему в записанном В. В. Радловым варианте кип-чооха Суна-Матыр основной упор делается на взаимоотношение енисейских кыргызов с ойратскнм правителем и о причинах угона последних в Джунгарию.
Другой известный тюрколог, ученик В. В. Радлова, профессор Н. Ф. Каганов в течение неоднократных и многолетних поездок по Хакасии записал огромное количество произведений народной литературы «абаканских татар», которые были изданы им в 1907 г. в Санкт-Петербурге.6' В книге представлены различные варианты юш-чооха о борьбе Ханза-бега против царских властей, несколько коротких повествований о князе Оджен-беге, о правителях Котен-хане и Ах-Кобеке, упоминаются оирагские события XVIII в. Самую значительную часть исторического фольклора составили родословные, раскрывающие происхождение хакасских сеоков (в основном бельтыров). В 1963 г.
Фольклорные материалы Н. Ф. Катанова Ьыли переизданы отдельной книгой Хакасским ННЙЯЛИ й.
В начале XX в. подвига Ханза-бега и небольшой сюжет о герое «Южеже я его сыне Чале» опубликовал в своей работе исследователь этнографии Хакасско-Минусинского края Б. К. Яковлев." .
В советское время после создания хакасской письменности было издан ряд сборников с фольклорными текстами. Среди них необходимо отметить в первую очередь два выпуска 'Хакасского фольклора"", где представлены предание о Ханза-бегелегенда: Ир-Тохчын, Чанар-хусбылины о князе Оджен-бега, названные по имени фольклорных сыновей Сибечек и Снбдейек, Сыба и Сыгда и др. В 1955 г. впервые на русском языке был издан цикл исторических преданий об Оджен-беге в книге «Хакасские народные сказки» в переводе и литературной обработке Б. Балтера/1 Однако, в силу требований партийных установок того времени на народность фольклора, редакция изменила социальный статус Оджен-бега и переименовала его в «Оджен-матыра». В результате национальный герой стал относиться к батырам (матыр), т. е. представителям военного, а не княжеского сословия. В книге имеются примечания с научным аппаратом, из которого становится ясным, что фольклорные произведения об Оджен-беге были записаны от слепого сказителя П. А. Доможакова (в народе — Мартил-Сыган). Нам в 1973 г. удалось побеседовать с этим известным рапсодом и записать от него несколько сказаний, включая кнп-чоох об Оджен-беге. Наибольшее количество произведений исторического Фольклора сосредоточено в книге «Хакасские предания и сказки», изданной на хакасском языке под редакцией П. А. Трожова и Т. Г. Танеевой." В данном сборнике представлены родословные предания, несколько вариантов сказаний о Котен-хане и Ах-Кобеке, клп-чоохи о монгольских завоеваниях Хакасии — Арыхпай-тайджы, Сурхуюх и т. д. В дальнейшем фольклорист П. А. Трояков неоднократно их переиздавал в различных своих сборниках, изредка добавляя новые жип-чоохн, как записанные самим, так и позаимстЕованные у других исследователей.^ В 1962 гП.А. Трожовым было выпущено в свет в поэтическом изложении сказание об Оджен-беге под названием «Тасха Матыр», по имени его бжжашпего батыра. я В последние годы указанный фольклорист попробовал издавать тексты преданий и легенд на русском языке в собственном переводе." Однако автор увлекся литературной обработкой, многие сказания оказались сокращенными и не имеющими концовок, а его переложения не соответствуют контексту.
Дополнительным источником для нашего исследования посжужшш материалы двух сборников «Антожшш хакасской поэзии» н «Музыкальное творчество хакасов», куда были включены плачи жены Чанар-хуса и Оджен-бега, взятые из текстов соответствующих кнп-чоохов/*.
Для изучения хакасского исторического фольклора нами использовались также архивные материалы, мноше нз которых впервые вводятся в научный оборот. Автором проработаны фольклорные и документальные материалы различных архивохранилищ страны: Архив Российской Академии наук (Санкт-Петербург (фонд 148. Русский комитет по изучению Средаей и Восточной Азии) — Архив Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (ф.З. Личный фонд НЛ. Дыренковой. Ф.11. Личный Фонд А. В. Анохина) — Архив Географического общества России (Р.57 Енисейская губерния, Р.64. О народностях Сибири) — Центральный государственный архив Республики Хакасия (ф.588. Личный фонд Н. Г. Доможжова, ф. Р.-675. Личный фонд К. Г. Копжоева, Ф. И-2. (Степная дума объединенных и разнородных племен.) — Рукописный фонд Красноярского краевого музея (М.Н. Богданов. Заметки по этнографии Минусинского края. Он же. Род и его значение в жизни минусинских и ачштских инородцев) — Рукописный фонд Хакасского НЙЙЯЛИ (Ж2. Сказание Оджен-бег, записанное от С.П. Кадышева- № 45. Сказание Кучунхан, записанное от Й.К. Боргожова- № 159. Сказание Халдама, запнсаншше от С .П. Кадышева- № 297. Сказание Алып хумтайджы, записанное от М. Доброва- № 149. Легенды и предания, записанные М. Ушургашевым- № 662. Хакасские сказания и легенда) — Рукописный Фонд Лаборатории этнографии БИЧ ХГУ ям. Н. Ф. Катанова (Личный фонд П.й. Каражькина).
Хакасский исторический фольклор создавался на протяжении большого хронологического отрезка времени, в разные эпохи и с различными локальными вариантами. Значительная их часть осталась не зафиксированной исследователями, а многие изложенные события и факты искажены настолько, что их трудно проверить и, тем более, датировать. Но несмотря на трудности, используя фольклорные источники, мы в общих чертах смогли решить поставленные задачи.
2.8.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Итак, хакасский исторический фольклор представляет беспенное культурное наследие народа, являющееся одним из важных источников по изучению прошлого коренных обитателей долины Среднего Енисея. Кип-чоохи сохранили память о судьбоносных событиях в жизни этноса. Они рассказывают о происхождении хакасских родов и племенных групп, воспевают достойных героев своего народа. Материалы исторического фольклора раскрывают социальную структуру и общественные отношения в Хакасии, как до присоединения ее к России, так и после.
Согласно данным фольклора, одним из основополагающих элементов хакасского общества являлся род — «сеок». Сеоки определяли социальный статус человека и его семейно-брачные отношения. В случае нарушения норм обычного права особенно в отношении кровнородственных связей, виновные со стороны родоЕИчей подвергались жестокому наказанию, вплоть до смерти (см. легенду о горе Печали). Кровнородственные сеожи веди свое происхождение от единого предка, называвшегося «адас», т. е. отец (Хобый-Адзй. Пготт! р-Адас и т. п.). Мифическое рождение многих первопредаов в пещерах гор уводит нас в далекий мир почитания родовых гор-покровнгелен. Согласно легендам, родовые вожди в средние века обрастали тюркскими титулами башров и бегов. Имена некоторых родовых вождей — Хола-Юфис (Бронзовая тетива), Темир-Кирнс (Железная тетива), Кумус-Кярис (Серебряная тетива) и т. д. отвечали тем жестоким временам военной демократт-ш, когда глава рода обязан был отстаивать свои права военной силой. Приемные члены сеока — «кнрпшы» не имели права быть во главе рода, а в дальнейшем — занимать важные посты в хакасских ведомствах ХУШ-ХЗХ вв. Например, о таком положении «кнргинов» рассказывается в предании о се оке том (фамилии Кнршнежовых).
В фольклорных произведениях мы находим ответы на волнующие проблемы об нетоках хакасской культуры и о зарождении хакасского этноса. Судя по данным кип-чоохов, хакасы не мигранты, пришедшие в долину Среднего Енисея с разных сторон, а потомки народа «хоорай», сохранившие свою историческую память. Этноним «хоорай» (Хонгорая) связан с названием горно-степных просторов долины Среднего Енисея, где с древнейших времен проживали предки хакасов — енисейские кыргызы. Исходя из материалов исторического фольклора, этноним «хоорай» возник в монгольскую эпоху и является отражением результата образования средневековой этнической общности, ставшей основой современного хакасского этноса.
Основная масса кип-чоохов относится к эпохе монгольского владычества (моол хан тузы) и отражает взаимоотношения Монголо-Джунгарских ханств с Хонгораем. Средневековая Хакасия испытала громадное влияние со стороны центрально-азиатских государств. Несмотря на значительную роль патриархально-родовых устоев, этнополишческое образование Хонгорай подверглось разрушительной силе социально-классового расслоения. Низший класс скотоводов составляли «харачы» (т.е. чернь), к которым относились бедняки, а также вассальные племена киапымов. Они платили натуральный налог «албан» пушниной. В кочевых государствах Центральной Азии использовали труд рабов (хул). Рабами становились военнопленные, выполнявшие тяжелую работу скотоводов. В сказаниях Арыхпай-тайджы, Коберджнн-хыс, Пнжг! р ибекез! и других описывается нелегкое житье хонгорцев, попавших в плен к монголам и джунгарам. Существовали изощренные формы наказания. У беглецов разрезали подошвы ног, у противников вырезали хрящи лопаток.
Каждый мужчина Хонгорая по своему праву рождения считался воином -" ухчы". Из них формировались боевые отряды лучников. Согласно кип-чоохам, при братании хонгорскне мужчины обменивались своими конями и стредзыи. имевшими в их жизни сакральное значение. При рождении мальчика ему посвящался жеребенок и к его колыбели привязывались стрелы, вьжолнявшие охранительную функщоо. Война, угон населения, жизнь в плену н возвращение на Родину — постоянные сюжеты хакасского историческою фольклора.
Правящий класс Хонгорая представляли беги, чайзаны и тайджы. Среди имен легендарных героев мы встречали древнетюржскую тнтулатуру, ныне или забытую, или применяемую в переносном смысле. Например, имя героя Ир Тохчын восходит к словам «нр» — муж, воин и титулу «тохчын» (тукснн) -человек, занимающий третью, после хана, ступень в тюркской адмшшстративной иерархии. Первым хакасским чайзаном, принявшим для своей должности русское обозначение «кнес», т. е. князеп, согласно фольклору, являлся Миянгас (Мнягаш Моголжов), стоявший у власти в 1727 г. За свое усердие он от русского правительства получил атрибуты власти — знамя, саблю и нагайку. В Хонгорае существовал необходимый аппарат управления, армия, суд и система сбора налога. Однжо в преданиях практически отсутствуют сведения о ханских титулах героев, за исключением мифических Котен-хана и Хан-Суяу, образы которых, вероятно, связываются со временем Кыргызского государства. Нынешний термин «хазына», арабский по происхождению и означающий «государство», был заимствован через русский язык (казенный) и в основном употребляется в предании о Ханза-беге и его борьбе с Русским государством. Отсюда следует, что нжануне присоединения Хакасии к России своего суверенного государства у хакасов не было.
Религиозные верования играли важную роль в жизни хакасского общества. Главным персонажем жреческого сословия в различных легендах и преданиях является великий шаман Палабан-хам (Паламор-хам), владевший девятью бубнами. Вероятно, в обобщенном имени «палабан» скрыто древнетюркское слово «барман» — буддийский брахман. Проникновение буддизма на берега Енисея отмечается со времен Кыргызского государства (VI—XIII вв.). Под влиянием буддизма, а также и христианства (тарча), среди хакасов широко расзфостранились мифы о всемирном потопе (легенда о Борусе, о сеоке харга ичеге, чит? пуур и т. д.).
Данные фольклора раскрывают традиционную культуру хакасского народа. Население обитало в полукочевых залах. Городов и даже уличных кварталов фольклор не упоминает, легендарные герои узнают своих сородичей, оказавшихся угнанными в Монголию по характерному хакасскому платью. Отсюда следует, что уже в эпоху средневековья существовал хакасский национальный костюм. Хонгорские мужчины носили прическу в виде косички, бытование которой в преданиях связывается с дороссийской эпохой в истории Хакасии (кичегел!г чорген туе). Судя по историческому фольклору на берегах Среднего Енисея с древних времен находилась в почете физическая культура. Традиционная борьба «курес», в отличие от монгольских правил, требовала схватку7 на кушаках, когда в приемах участвовали только нижние конечности. Подобные требования и манера борьбы до сих присуща тюркам Туркестана и, вероятно, сохранилась у хакасов с древнетюркской эпохи.
Хакасский исторический фольклор представляет нам общенациональных героев, к которым в первую очередь относятся Оджен-бег, Ханза-бег и Амур-Сана Имя Амур-Саны связано с последним правителем Джунгарии, вассальной зависимости от которой находилась Хакасия. Многие народы Саяно-Алтаятувинцы, алтайцы, буряш, также считают его своим национальным героем, ибо входили в состав Ойратского государства.
Благодаря нашим исследованиям выяснились исторические прототипы героев легенд об Оджен-беге и Хакза-беге. Под фольклорным именем Оджен-бега скрывается историческое имя кыргызского князя Еренака, погибшего в битве с монголами в 1687 г. Ханза-бег на самом деле был кызылец шуйского рода по имени Канзачак, возглавивший в 1704 г. борьбу против русских властей и хззнешшн в Томске в i /0 / г. onoxa. ОджсН-ибГЗ. (Очен тшг тузы), по всей видимости, относится ко времени завершения формирования хакасского этноса. В начале XVIII в., в связи с событиями 1703 т., важное значение для сохранения этнического сообщества стала играть хакасская женщина. В экстремальных ситуациях, когда сеок оказывался под, угрозой гибели, женщина шла даже на нарушение обычаев избегания.
Хакасский исторический фольклор сохранил воспоминания о древних жыргызах, начало проживания которых в Хжасеко-Мищ?сзшском крае можно отнести к гуннской эпохе. В ряду культурных героев находится популярный женский образ богатырской девы Паян-хыс. Она была единственной дочерью Барс-бега, ставка которого находилась в Йюсскнх степях. Вполне возможно, что историческая память хакасов донесла до нас имя первого кыргызского кагана Барс-бега, погибшего в битве с тюркским полководцем Тонбькуком в 711 г.
Легенды «Абахай Пахта» и «Арыхпай-тайджы» имеют свои аналогии среди фольклорных произведений тянь-шаньскнх кьгргызов, что дает повод говорить об этнокультурных связях тюрок Саяно-Алтая и Тянь-Шаня.
В хакасском фольклоре со временем происходит трансформация некоторых древних преданий и превращение их в сказки, а тжже контаминация различных сюжетов. В канву жзш-чоохов вплетаются большое количество кочующих мотивов и тропов, широко рассыпанных по фольклорным произведениям тюрко-монгольских народов. Например, мотив исцеления белой травой, выкопанной мышьюмотив убегания волков от коня (бежать против ветра, если рожден от старой кобылицы, по каменистым местам — если от молодой) и др.
В результате нашего исследования были проанализированы более 300 кип-чоохов, составлена их классификация, в силу возможности раскрыты вопросы этногенеза, этнической истории и идентификация фольклорных героев. Большая часть кшх-чоохов впервые введена нами в научный оборот и поэтому представляет несомненный интерес для исследователей.
