Помощь в написании студенческих работ
Антистрессовый сервис

Когнитивная флористическая метафора в русской литературе первой половины XIX века

Диссертация: Когнитивная флористическая метафора в русской литературе первой половины XIX века
ДиссертацияПомощь в написанииУзнать стоимостьмоей работы

Проведенный нами анализ позволяет сделать вывод о том, что названия растений коррелируют в структуре метафоры с достаточно ограниченным числом понятий: живое существо (человек), неорганический мир (атмосферные явления, вещества), артефакт (одежда, украшение), абстрактное понятие (размыишение, грусть, мечтанья), пространство (место) (государства, населенные пункты). Собранный материал позволил… Читать ещё >

Когнитивная флористическая метафора в русской литературе первой половины XIX века (реферат, курсовая, диплом, контрольная)

Содержание

  • ГЛАВА I. ПРОБЛЕМАТИКА ИССЛЕДОВАНИЯ МЕТАФОРЫ В КОГНИТИВНОМ АСПЕКТЕ
    • 1. Эволюция взглядов на метафору как языковой феномен
    • 2. Становление когнитивной теории метафоры
    • 3. Концептуальные сферы
  • приложения поэтической флористической метафоры в поэзии первой половины XIX века
    • 4. Общие замечания о методологии и материале исследования
  • Выводы по главе I
  • ГЛАВА II. КОГНИТИВНАЯ ФЛОРИСТИЧЕСКАЯ МЕТАФОРА В РУССКОМ ЯЗЫКЕ (НА МАТЕРИАЛЕ ПОЭТИЧЕСКИХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА)
    • 1. Общие замечания
    • 2. Когнитивные модели в группе «растение ←» живое существо"
      • 2. 1. Когнитивные модели, в которых флороним является референтом
      • 2. 2. Когнитивные модели, в которых флороним является коррелятом
    • 3. Когнитивные модели в группах «растение абстрактное понятие»
      • 3. 1. Когнитивные модели, в которых флороним является референтом
      • 3. 2. Когнитивные модели, в которых флороним является коррелятом
    • 4. Когнитивные модели в группах «растение неорганический мир»
      • 4. 1. Когнитивные модели, в которых флороним является референтом
      • 4. 2. Когнитивные модели, в которых флороним является коррелятом
    • 5. Когнитивные модели в группах «растение <→ артефакт»
      • 5. 1. Когнитивные модели, в которых флороним является референтом
      • 5. 2. Когнитивные модели, в которых флороним является коррелятом
    • 6. Когнитивные модели в группах «растение <→ пространство (место)»
      • 6. 1. Когнитивные модели, в которых флороним является референтом
      • 6. 2. Когнитивные модели, в которых флороним является коррелятом
  • Выводы по главе II

Настоящая работа посвящена исследованию когнитивной флористической метафоры в русской литературе первой половины XIX века (на материале поэтических текстов).

Актуальность исследования определяется важностью изучения когнитивных аспектов метафоризации. Когнитивная лингвистика как новая система изучения языковых явлений не отрицает достигнутого в лингвистике ранее, но интегрирует полученное знание, выводя его на новый, более высокий уровень. В рамках когнитивного подхода по-новому ставится проблема соотношения значения и смысла слова, которая осмысляется в контексте концептуализации и категоризации мира, формирования разных структур знания и способов их репрезентации в языке.

Актуальность данного исследования заключается также в обращении к проблеме, связанной с определением сущности метафоры, её связи с мыслительной деятельностью человека. Имеющаяся сегодня теория метафоры требует экспериментально подтверждённого материала. В исследовании впервые описываются возможности и результаты применения предметно-центрического фрейма к анализу художественной метафоры на материале русской литературы первой половины XIX в. Данная работа носит во многом экспериментальный характер, поскольку представляет собой попытку кросс-частеречного исследования русской художественной метафоры в рамках семантического моделирования, тогда как большинство метафорологических исследований используют традиционный «морфологический» подход в выборе объекта, рассматривая в основном узуальные метафоризаторы-субстантивы. Исследования же, посвященные когнитивному анализу индивидуально-авторской метафоры, базируются в основном на материале английского языка (Е.В. Рыжкова, Ю. А. Старостина, P.A. Короленко и т. д.).

Степень научной разработанности. Феномен метафоры издавна привлекал к себе внимание исследователей. Он изучался психологами, этнологами, историками, но чаще всего рассматривался как художественный прием или стилистическое средство. Лингвистический анализ метафоры весьма значителен — метафора рассматривается в работах Е. М. Вольфа, В. Г. Гака, Т. Добжиньской, К. А. Кожевникова, С. Левина, Ю. М. Лотмана, В.Л. Матро-сова, Е. О. Опариной, A.A. Потебни, В. Н. Телии, Э. Кассирерра, Дж. Миллера,.

A. Ричардса, Р. Якобсона и др. На большую роль метафоры в языковом отражении сферы психической деятельности человека указывают работы многих исследователей (Н.Д. Арутюновой, А. Н. Баранова, О. Н. Лагуты, Г. Н. Скляревской, В. Н. Телия, М. Блэка, Д. Дэвидсона, Дж. Лакоффа и др.), но, тем не менее, многие проблемы, связанные с данным вопросом, до сих пор неясны. В настоящее время метафора представляется гораздо более сложным явлением, чем это казалось раньше.

Флористические номинации рассматривались в работах, посвященных в основном проблемам языковой номинации [А.Д. Почепцова, A.M. Вель-штейн, A.B. Бородина, О. П. Рябко, М. Н. Лазарева, A.A. Рубченко].

На материале русского языка рассматривались такие стороны флоро-нимов, как: лексическая семантика, стилистика, происхождение (в работах.

B.В. Копочевой, E.H. Чинка, В. Г. Арьяновой, А. Л. Итуниной и других исследователей). Сопоставительные исследования в области флоронимических терминосистем весьма немногочисленны [H.H. Забинкова, А. Ю. Белова, Л. П. Леонова, Ю. Г. Завалишина, Е.А. Булах]. Необходимо отметить, что теория ботанической терминологии в её научной и номенклатурных версиях наиболее полно изучена на материале английского языка. Представленное многообразие концептуальных подходов свидетельствует о достаточно устойчивом интересе ученых к рассмотрению данной проблемы. Необходимо отметить, что этот интерес носит сопутствующий характер и проявляется в процессе решения иных исследовательских задач. Тем не менее, работа, проделанная в этом направлении, представляет собой существенную основу для дальнейшего изучения проблемы.

В перечисленных исследованиях рассматриваются различные аспекты метафоры, но не дается целостное представление о ее природе и влиянии на современную культуру. Таким образом, актуальность, степень разработанности и значение проблемы определили выбор темы исследования, его содержание, структуру, объект, предмет, цель и задачи.

Объектом данного диссертационного исследования являются метафорические значения флористической лексики в поэтическом тексте первой половины XIX века.

Предметом исследования являются когнитивные аспекты метафори-зации флористической лексики в произведениях поэтов первой половины XIX века.

Цель диссертационного исследования состоит в выявлении специфики когнитивных моделей, представляющих когнитивную флористическую метафору, и вербальных средств, репрезентирующих когнитивную флористическую метафору, в поэтическом тексте первой половины XIX века.

Поставленная цель обусловила необходимость решения следующих исследовательских задач: определить основные тенденции исследования метафоры как ментального процессавыявить существенные когнитивные свойства процесса метафориза-ции, позволяющие определить универсальное и специфичное в процессе понимания метафорырассмотреть особенности функционирования метафоры в художественном текстеопределить роль флористической метафоры в формировании языковой картины миравыявить и описать когнитивные модели русской кроссчастеречной метафорырассмотреть основные концептуальные области приложения флористической метафоры в художественном тексте поэтов первой половины XIX века.

Методологической основой исследования являются работы А. Н. Баранова, Е. С. Кубряковой, А. П. Чудинова, Г. Н. Скляревской, И. А. Стернина в области когнитивной лингвистической теорииН.Д. Арутюновой, Дж. Ла-коффа, М. Джонсона, в сфере когнитивной теории метафоры и разработки М. Блэка, А. Ф. Лосева, Ш. Лаппина по проблемам метафорического моделированияработы Л. С. Выготского, Б. М. Теплова, М. А. Холодной, С.И. Шра-гиной, С. Л. Рубинштейна, В. Н. Дружинина и др. по проблематике деятель-ностного подхода к исследованию метафоры как когнитивной структуры.

Основными методами и приемами, используемыми в диссертационном исследовании, помимо традиционных — наблюдения, обобщения и систематизации, являются: метод семантического моделирования, метод когнитивного анализаметод сравнения, анализа, синтезаметод контекстологического, статистического анализа. Главным методом, применяемым в данной работе, является фреймовый анализ, который дал возможность более подробно рассмотреть компоненты метафоры и их взаимоотношение.

Материалом проведённого исследования послужили поэтические тексты A.C. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Е. А. Баратынского, К. Н. Батюшкова, A.A. Дельвига, В. К. Кюхельбекера, Н. М. Языкова.

Научная новизна состоит, прежде всего, в самой постановке проблемы: в работе впервые делается попытка проанализировать индивидуально-авторскую метафору с помощью построения концептуальных структур значения единиц речи, используя для этого предметно-центрический фрейм. Новым в работе является и сам объект исследования, поскольку флоронимы изучались в основном только в аспекте теории номинации и/или на материале зарубежной поэзии.

В содержательном плане новизна исследования заключается в следующем: уточнена специфика метафоры в контексте социокультурной динамики современностив ходе анализа собранного нами материала подтверждено, что метафоры структурируют мышление, детерминируют восприятие внешнего мира и его ценностейобоснована продуктивность обращения к понятию «флористическая метафора" — выявлены возможности и описаны результаты применения семантического моделирования при изучении русской художественной метафоры в когнитивном аспектесистематизирован и очерчен фрагмент поэтической концептуальной картины мира, образованный посредством переосмысления флористических концептов.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Система образных средств в русской поэзии тесно связана с системой семантических полей и через неё с поэтической языковой картиной мира. Номинации реалий (денотаты) и образные соответствия этих реалий (корреляты) в языке русской поэзии группируются в семантические поля, которые образуют метафорическую картину мира: «Человек — Время — Окружающий мир».

2. Когнитивная флористическая метафора в поэтическом тексте первой половины XIX века представлена пятью базисными фреймами: предметным, акциональным, посессивным, таксономическим, компаративным. Преобладающим среди них является таксономический фрейм (он употребляется во всех выделенных группах): в котором между двумя сущностями устанавливаются отношения категоризации — НЕЧТО / НЕКТО ЕСТЬ НЕЧТО-1 / НЕК-ТО-1, что демонстрирует потребность поэта первой половины XIX века в субъективной индивидуальной категоризации внешнего мира и его ценностей, в авторской модели познания мира.

3. Когнитивная флористическая метафора представлена 294 моделями, которые являются разнородными по типам концепта-коррелята и концепта-референта, а также их соотношению. Данные когнитивные модели могут быть объединены в 5 групп, представляющих «обратимые парадигмы образов»: 1) «растение живое существо" — 2) «растение неорганический мир" — 3) «растение артефакт" — 4) «растение абстрактное понятие" — 5) «растение <-> пространство (место)».

4. Одни семантические поля более активно группируются как область цели, другие — как область источника когнитивной метафоры. Подавляющее большинство флористических метафор в поэтических текстах первой половины XIX века относится к антропосфере — когнитивной сфере представления знаний о человеке и его жизнедеятельности и охватывает все стороны человеческой личности: внешность, поведение, психические свойства, мысли, эмоции, социальные качества. Семантическое поле «человек» наиболее представительно в количественном отношении, это поле наиболее активно применяется как в области цели, так и в области источника когнитивной метафоры.

5. Когнитивные флористические метафоры изучаемого периода в основном не находят своего языкового выражения в лексико-семантической 9 системе общенационального языка первой половины XIX века и являются принадлежностью поэтической языковой картины мира. Такие флористические метафоры составляют 90% в собранном нами материале. Исключение составляют идеи цветения, плодоношения и увядания по отношению к человеку, которые в указанный период уже были репрезентированы средствами общенационального языка. Исследованный материал показывает, что обогащение лексико-семантической системы русского языка активно происходит за счёт включения языковых средств, вербализующих поэтическую флористическую метафору первой половины XIX века. Так, около 65% языковых средств, репрезентирующих когнитивную флористическую метафору изучаемого периода, в настоящее время зафиксированы словарями русского языка и входят в активное словоупотребление нашего современника.

6. Существуют индивидуальная авторская специфика употребления тех или иных названий растений как компонентов метафоры. В текстах всех рассматриваемых поэтов первой половины XIX века наиболее распространены такие виды концепта-референта «растение»: а) «органический и неорганический мир» (репрезентируется лексемой природа) — б) «растительные массивы» (преимущественно вербализуется наименованиями роща, лес, дубрава).

Теоретическая значимость диссертационного исследования определяется тем, что полученные в результате его проведения основные теоретические положения и выводы будут способствовать более глубокому и детальному исследованию метафоры как познавательной структуры. В исследовании теоретически обоснована и практически подтверждена идея возможности применения семантического моделирования к художественной метафоре. Кроме того, результаты исследования могут иметь определённую научную значимость в лингвоаксиологических, интерпретационных исследованиях, поскольку выявленные модели и когнитивный анализ метафорического материала позволяют «систематизировать» индивидуально-авторское метафорическое «мировидение».

Практическая значимость работы заключается в возможности использования её результатов в ходе проведения лекций, семинарских занятий по семантике, лексикологии, стилистике, а также спецкурсов и спецсеминаров по когнитивной лингвистике.

Апробация работы. Основные положения работы были апробированы на научных и научно-практических конференциях различного уровня, в том числе, на Международной научно-практической конференции «Проблемы прикладной лингвистики» (Пенза, 2007), V Международной конференции «Культура русской речи» в рамках реализации Федеральной целевой программы «Русский язык» (Армавир, 2007), на межрегиональной конференции «Лингвистическое образование как реализация социального заказа общества», посвященной 10-летию факультета романо-германских языков (23−25 апреля 2008) (Ставрополь, 2008), на ежегодной научно-методической конференции Ставропольского государственного университета «Университетская наукарегиону» (Ставрополь, 2009). Отдельные этапы и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры общего и славяно-русского языкознания Ставропольского государственного университета.

Основные результаты и выводы исследования представлены в 7 публикациях, в том числе в 2 статьях в журналах из перечня, утвержденного ВАК РФ.

Структура диссертационного исследования обусловлена поставленной целью и сформулированными задачами. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии (220 наименований).

Выводы по второй главе.

Во второй главе нашего исследования экспериментально доказана возможность применения семантического моделирования при изучении русской художественной (поэтической) метафоры в когнитивном аспекте.

Языковая картина мира тесно связана с метафорой как одним из способов её создания и представляет собой не зеркальное отображение мира, а именно картину, то есть интерпретацию, зависящую от призмы, через которую совершается мировидение. Флористические метафоры формируют значительный фрагмент концептуальной картины мира.

Концептуальная область приложения флористических метафор очень широка. В ней можно выделить три наиболее общих сферы, объекты которых получают переносные флористические наименования: антропосферу, область естественного мира и область абстрактных понятий.

Анализ флористических метафор, выделенных в результате сплошной выборки из поэтических произведений первой половины XIX века, показывает, что названия растений коррелируют в структуре метафоры с достаточно ограниченным числом понятий: живое существо (человек), неорганический мир (атмосферные явления, вещества), артефакт (одежда, украшение), абстрактное понятие (размышление, грусть, мечтанья), пространство (место) (государства, населенные пункты). В структуре метафоры, содержащей название растения, выделяются четыре двучастные фреймовые модели, обли-гаторным компонентом которых является слот НЕЧТО: НЕЧТО ЧТО-ТО ДЕЛАЕТ, НЕЧТО ТАКОЕ, НЕЧТО ЕСТЬ НЕЧТО-1, НЕЧТО ИМЕЕТ НЕЧТО-1. Полученная в результате отбора тематическая группа «растение», насчитывает 294 метафорических модели, являющихся разнородными по типам концепта-коррелята и концепта-референта, а также их соотношению. В её составе нами было выделено 10 групп («растение — живое существо», «живое существо-растение», «растение — абстрактное понятие», «абстрактное понятие — растение», «растение — неорганический мир», «неорганический миррастение», «растение — артефакт», «артефакт — растение», «растение — пространство (место)», «пространство (место) — растение»).

Группа «растение — живое существо» насчитывает 161 метафору. В данной группе мы выделили четыре модели: НЕЧТО ТАКОЕ, НЕЧТО ЧТО-ТО ДЕЛАЕТ, НЕЧТО ИМЕЕТ НЕЧТО-1, НЕЧТО ЕСТЬ НЕКТО-1. К соизмеримому признаку референта и коррелята относятся статические и динамические атрибуты человека — грозный лес, молчаливые рощи, коварный хмель (слот ТАКОЕ) — лес заговорил, уныли дубравы, молчат сады (слот ЧТО-ТО ДЕЛАЕТ).

Группа «живое существо — растение» насчитывает 54 метафоры. В этой группе нами выделены 3 модели: НЕКТО ЧТО-ТО ДЕЛАЕТ, НЕКТО ЕСТЬ НЕЧТО и НЕКТО ТАКОЙ. Данная группа занимает второе место по количеству метафорических употреблений после группы «растение — живое существо». В группе «живое существо — растение» концепт-коррелят формируют в основном слова, обозначающие определённую фазу (стадию, состояние) в развитии растения (гнетущий, увядший, бесплодныйгнить, увядать цвести) (слот ТАКОЙ и ЧТО-ТО ДЕЛАЕТ), или же слова-флоронимы, характеризующие живое существо по какому-либо параметру, признаку (форма, часть, содержание и т. д.) (слот НЕЧТО).

Группа «растение — абстрактное понятие» — 10 метафор. Структура метафоры представлена моделями НЕЧТО ИМЕЕТ НЕЧТО-1 и НЕЧТО ЕСТЬ НЕЧТО-1. Концепт-референт «растение» представлен названиями конкретных видов растений и их частей — цветок — ничтожный след весёлых дней, а также обобщённым — природа: природы блеск, права природы.

Группа «абстрактное понятие — растение» — 39 метафор. Метафоры этой группы описываются четырьмя моделями: НЕЧТО ИМЕЕТ НЕЧТО-1, НЕ.

ЧТО ЧТО-ТО ДЕЛАЕТ, НЕЧТО ТАКОЕ, НЕЧТО ЕСТЬ НЕЧТО-1. Основанием метафоры служат динамические атрибуты растения (думы зреют, удел расцвёл, увяла младость) (слоты ЧТО-ТО ДЕЛАЕТ и ТАКОЕ), статические атрибуты растения (наука бесплодная) (слот ТАКОЕ), названия растений, части растений (корень мук).

Группа «растение — неорганический мир» — 11 метафор. Входящие в данную группу метафоры описываются моделями: НЕЧТО ЕСТЬ НЕЧТО-1, НЕЧТО ТАКОЕ и НЕЧТО ИМЕЕТ НЕЧТО-1.

Группа «неорганический мир — растение» представлена лишь двумя метафорами, которые относятся к модели НЕЧТО ЧТО-ТО ДЕЛАЕТ. В данном случае концепту-корреляту «растение» соответствуют динамические атрибуты растения (вянет лето, весна увядает).

Группа «растение — артефакт» также, как и предыдущая группа, немногочисленна — 2 метафоры, которые описываются моделью НЕЧТО ЕСТЬ НЕЧТО-1.

Группа «артефакт — растение» насчитывает 6 метафор. Метафорическая структура данной группы представлена следующими моделями: НЕЧТО ЕСТЬ НЕЧТО-1, НЕЧТО ЧТО-ТО ДЕЛАЕТ и НЕЧТО ИМЕЕТ НЕЧТО-1.

Группа «пространство (место) — растение» насчитывает 7 метафор. Данная группа представлена одной моделью НЕЧТО ЧТО-ТО ДЕЛАЕТ. Основанием для метафор данной группы являются только динамические атрибуты растения: цветут станицы (слот ЧТО-ТО ДЕЛАЕТ).

Группа «растение — пространство (место)». Данная группа представлена только одной метафорой, которая описывается с помощью модели НЕЧТО ЕСТЬ НЕЧТО-1. Концепту-референту «растение» соответствует абстрактное название «природа»: рай природы.

Представленные концепты могут выступать как в роли референта, так и в роли коррелята метафоры. Однако количественный анализ показывает, что концепт «растение». в большинстве случаев используется в качестве референта метафоры, и наиболее частотный коррелят этого понятия — концепт «живое существо». В области референта (186 метафор, что составляет 63,2% от общего количества всех анализируемых нами метафор) названия растений встречаются почти в 2 раза чаще, чем в области коррелята (108 метафор, что составляет 36,7% от общего количества всех анализируемых нами метафор).

Проведённый анализ позволяет утверждать, что концепт «растение» выступает преимущественно в роли метафоризируемого понятия, которое представляется в терминах ментальных полей живых существ, неорганического мира, артефактов, абстрактных понятий и т. п. В роли коррелята метафоры названия растений малочастотны.

Заключение

.

Анализ изучения метафоры как когнитивного феномена, выявление доминирующих признаков этого вербального конструкта позволили очертить круг проблемных вопросов и определить направления изучения метафоры в аспекте актуальной' для современной лингвистики проблемы соотношения языка и мышления.

Метафора в последние десятилетия вызывает пристальное внимание лингвистов, психологов, философов и специалистов других наук. Волна этого интереса началась с 70-х годов, когда на смену отношению к метафоре как средству образной речи пришло понимание её многофункциональности. На первый план выдвигается познавательная функция метафоры, связанная с её ролью в раскрытии существенных свойств объекта, в формировании новых понятий, расширении концептуального освоения мира.

Интерес лингвистов к метафоре связан с тем, что язык представляет собой систему, находящуюся в постоянном преобразовании. В этой системе метафора трактуется как универсальный механизм семантических изменений, обеспечивающих включение новых объектов в культурно-языковой контекст путём выработки для них номинаций и раскрытия их существенных свойств. Представители генеративно-трансформационной лингвистики показали, что метафора существует не только в поэтике и риторике, но и в повседневной жизни — языке, мышлении, действиях. Следовательно, наша обычная концептуальная система, в терминах которой мы думаем и действуем, является по своей природе фундаментально метафоричной.

Наше исследование посвящено изучению механизмов метафорообразо-вания и определению роли флористической метафоры в формировании поэтической картины мира первой половины XIX века. Исследование на новом материале подтверждает роль метафоры в концептуализации сущностей «невидимого мира». Основная функция флористической метафоры в формировании картины мира заключается в создании представлений о нематериальных объектах — чувствах, мыслях, свойствах человека.

Когнитивная флористическая метафора в поэтическом тексте первой половины XIX века представлена пятью базисными фреймами: предметным, акциональным, посессивным, таксономическим, компаративным.

В нашей работе в ходе анализа фактического материала мы использовали предметно-центрический фрейм, предложенный С. А. Жаботинской. Предметно-центрический фрейм, в концепции С. А. Жаботинской, является моделью информации, структурированной определённым образом в сознании человека, и имеет вид [[ (СТОЛЬКО (ТАКОГО (НЕЧТО СУЩЕСТВУЮЩЕГО))) ЧТО-ТО ДЕЛАЕТ] ЗДЕСЬ — СЕЙЧАС] [Жаботинская, 1999: 12−25].

Концепт-референт и концепт-коррелят в этой модели заполняют слот НЕЧТО, а в слот ЧТО-ТО ДЕЛАЕТ или НЕЧТО-1 попадает соизмеримый признак, общий для обоих понятий. Именно этот признак является основанием метафоры, которое позволяет приблизить различные, возможно даже очень далеко отстоящие, концепты и говорить об одном их них в терминах другого.

На наш взгляд, такой подход даёт возможность более подробно рассмотреть компоненты метафоры и их взаимоотношение. Кроме того, мы полагаем, что такой способ моделирования характерен для создания как языковой метафоризации, так и художественной (авторской).

Полученная нами в результате отбора, тематическая группа «растение», насчитывает 294 метафорических модели, являющихся разнородными по типам концепта-коррелята и концепта-референта, а также их соотношению. В её составе нами было выделено 5 групп: «растение живое существо» (215.

207 метафор, что в целом составляет 73,1% от общего количества исследуемых метафор), «растение абстрактное понятие» (49 метафор, что составляет 16,6% от общего количества исследуемых метафор), «растение неорганический мир» (13 метафор, что составляет 4,4% от общего количества исследуемых метафор), «растение артефакт» (8 метафор, что составляет 2,7% от общего количества исследуемых метафор), «растение пространство (место)» (9 метафор, что составляет 3% от общего количества исследуемых метафор).

Интересно также отметить, что указанные группы (10) представляют собой «обратимую парадигму образов», состоящую из двух устойчивых смыслов, связанных отношением отождествления. В основе данного определения лежит идея о том, что каждый образ существует в языке не сам по себе, а в ряду других — внешне, возможно, различных, но в глубинном смысле сходных образов — и вместе с ними реализует некий общий для них смежный инвариант, то есть модель, или парадигму.

Н.В. Павлович в своём «Словаре поэтических образов» высказывает очень для нас важную мысль о том, что такие парадигмы образов обеспечивают единство нашего духовного мира, взаимопонимание и преемственность в культуре. В связи с чем важно отметить, что именно A.C. Пушкин считается создателем «самобытной, глубоко национальной поэзии, обогатившей мировую литературу новыми художественными достижениями, шедеврами поэтического искусства» [Чёрная, 2004: 199]. Однако в этом отношении нельзя также не отметить большое влияние на творчество поэта мифопоэтической традиции, устного народного творчества, характерной особенностью которого было одухотворение и очеловечивание природы. В связи с этим флористическую метафору можно назвать концептуальной для русской литературы, потому что, начиная с давних времен и по сей день, поэты, как бы сосуществуя в едином диалоге, используют в своих произведениях образы русской природы, многие из которых стали национальными символами.

Наиболее представительными в количественном отношении являются группы «растение — живое существо» (составляет 54,7% от общего количества рассматриваемых метафор) и «живое существо — растение» (составляет 18,3% от общего количества рассматриваемых метафор). В данных группах мы выделили четыре модели: НЕЧТО ТАКОЕ, НЕЧТО ИМЕЕТ НЕЧТО-1, НЕЧТО ЧТО-ТО ДЕЛАЕТ, НЕЧТО ЕСТЬ НЕКТО-1.

Основанием метафоры в группе «растение — живое существо могут быть: 1) статические атрибуты живого существа (слот ТАКОЕ): «тощих мхов» (Е.А. Баратынский) — «рощи молчаливы» (A.C. Пушкин) — «радостных садах» (В.К. Кюхельбекер) — «мох печальный» (Е.А. Баратынский) — 2) динамические атрибуты живого существа (слот ЧТО-ТО ДЕЛАЕТ): «роща отря-хает» (A.C. Пушкин) — «дремлет кипарис» (В.К. Кюхельбекер) — 3) строение тела живого существа, его (живого существа — А.Б.) способности, характеристики: «дуб пятою попирал» (М.Ю. Лермонтов) — «черты природы» (М.Ю. Лермонтов) — «дуб по прихоти своей» (М.Ю. Лермонтов).

В группе «живое существо — растение» концепт-коррелят формируют в основном: 1) слова, обозначающие определённую фазу (стадию, состояние) в развитии растения (слот ТАКОЙ и ЧТО-ТО ДЕЛАЕТ): «в груди бесплодной» (М.Ю. Лермонтов) — «уста цветущие» (Е.А. Баратынский) — «душа увянула и сердце отцвело» (Е.А. Баратынский) — 2) слова-флоронимы, характеризующие живое существо по какому-либо параметру, признаку (форма, часть, содержание и т. д.) (слот НЕЧТО), причём большинство из них относится к конкретным названиям растений: «уста, как роза, алы» (В.К. Кюхельбекер) — «она (грузинка — А.Б.) стройна, как тополь» (М.Ю. Лермонтов).

В текстах поэтов первой половины XIX века в наиболее распространенным видом концепта-референта «растение» является «органический и неорганический мир», который репрезентируется лексемой природа: в текстах A.C. Пушкина — 15 употреблений, В. К. Кюхельбекера — 8 примеров, Е. А. Баратынского — 6 примеров, М. Ю. Лермонтова — 6 примеров, К. Н. Батюшкова 4 примера, A.A. Дельвига — 1 пример, Н. М. Языкова — 1 пример. На втором месте такой вид концепта-референта «растение», как «растительные массивы»: в поэтических текстах A.C. Пушкина данный вид концепта-референта преимущественно вербализуется наименованиями роща, лес, дубрава — соответственно 9, 7 и 3 употреблений, для поэтических текстов Е. А. Баратынского и К. Н. Батюшкова, также характерна вербализация данного вида концепта-референта наименованиями роща (соответственно 2 и 3 примера), лес (соответственно 3 и 4 примера), дубрава (3 примера у Е.А. Баратынского), бор (2 примера у К.Н. Батюшкова). На третьем месте такой вид концепта-референта «растение», как «конкретные виды растений»: в поэтических текстах A.C. Пушкина данный вид концепта-референта преимущественно вербализуется как гипоним «роза» — 13 употреблений, а также гипонимами лшея (2), липа (2), сосна (2) — в поэтических текстах М. Ю. Лермонтова — гипонимами пальма (3), сосна (3), береза (2), дуб (2), в поэтических текстах Е. А. Баратынского — гипонимом мох (2), в поэтических текстах В. К. Кюхельбекерагипонимом клен (3). Для поэтических текстов М. Ю. Лермонтова также характерны такие виды концепта-референта «растение», как «части растения» (чаще всего вербализуется наименованиями — лист, листок, листочек — 1 употреблений), «формы существования растения» (чаще всего вербализуется гиперонимом цветок — 9 употреблений). Также в текстах поэтов XIX века одним из распространенных видов концепта-коррелята «растение» являются названия процессов жизнедеятельности: вянуть (увядший, увянувший), цвести (цветущий, расцвести, отцвести) — в текстах A.C. Пушкина (идеи увядания и цветения по 6 употреблений), М. Ю. Лермонтова (идея увядания — 3.

210 употребления), Е. А. Баратынского (6 и 3 употребления соответственно), К. Н. Батюшкова (2 и 1 употребления соответственно), В. К. Кюхельбекера (идея увядания — 2 употребления).

Также следует отметить, что в текстах поэтов первой половины XIX века мы находим одни и те же образы, построенные на когнитивной флористической метафоре. Так, в метафорах A.C. Пушкина и К. Н. Батюшкова (группа «растение — живое существо») растение «мак» одинаково наделено характеристикой «ленивый», а «розы» у обоих поэтов характеризуются как «юные" — в текстах A.C. Пушкина и Е. А. Баратынского тоже обнаруживается подобное сходство: «мох» оба поэта характеризуют как «тощий». М. Ю. Лермонтов и К. Н. Батюшков характеризуют «виноград» как «янтарный». В текстах М. Ю. Лермонтова и A.C. Пушкина мы также находим одни и те же образы, построенные на когнитивной метафоре. Так, у обоих поэтов нами обнаружены метафоры: «смех — плод сердечной пустоты» (М.Ю. Лермонтов) и «страданья — плоды сердечной пустоты» (A.C. Пушкин).

В работе установлено, что большинство исследуемых когнитивных флористических метафор, вербализованных в семантике лексем, репрезентирующих концепт-коррелят, не входили в лексико-семантическую систему общенационального языка первой половины XIX века и являются принадлежностью поэтической языковой картины мира. Так, у слов роза, слива, ъ^веток, лес, пальма, природа, плод, листочек, янтарь, яхонт, указанные нами ассоциативные значения, например в таких метафорах, как: «липы престарелы», «манит лес», «сторожевые пальмы», «сын природы», «дочь природы», «природа-матерь», «баловень природы», «плод-пришлец», «янтарь и яхонт винограда» — странник", «дева-роза», «щечки — сливы», «юноша — цветок», не были отмечены в словарях изучаемого периода. Впоследствии в современном русском языке эти значения так и остались ассоциативными и не вошли в общенациональный язык, о чем свидетельствуют данные лексикографических изданий XX века.

Исключение составляют когнитивные флористические метафоры, основанные на идеях цветения, плодоношения и увядания по отношению к человеку, вербализованные, например, в ассоциативных значениях таких метафор, как: «питомец (преемник) цветущий», «уста цветущие», «па устах увянувших», «увядшие сердца», «с увядшею душой», «в увядших жилах», «ланит увядших», «потомок увядает», «красавица цветет», «царевна расцвела», «дочь расцветает», «сердце расцвело», «рой гостей — плоды», «смех — плод сердечной пустоты», «страданья — плоды сердечной пустоты», «стихи — плоды его сомнений», «плод науки долгих лет», «краса вянет», «расцветает красота», «увяла младость», «увяла прелесть», «расцвел удел», «венец не увял», «молодость цветущую», «цветущий венец», «вянущим чувствам», «увядшими мечтами», «увядший венец», «цветут станицы», «мир цветет», «острова цветут», «земля цветет».

Лексикографические данные свидетельствуют, что уже в первой половине XIX века ассоциативные значения существительных и глаголов (а также их форм), репрезентирующих идеи цветения, плодоношения и увядания по отношению к человеку, входили в лексико-семантический состав общенационального языка. Эти же значения сохранились и в современном русском языке (одни как переносные, другие как прямые), о чем свидетельствуют данные Малого и Большого академических словарей.

Впоследствии около 65% исследуемых когнитивных флористических метафор вошли в лексико-семантическую систему современного русского языка, вербализованных, например, в следующих контекстах поэзии первой половины XIX: «нагих ветвей», «древа обнажены», «тощих мхов», «стройные сосны», «хмель коварный», «грозный лес», «безмолвен лес», «плющ обвивает», «цветок оживает», «природы голос», «шепот дубра.

212 вы", «говор древесных листов», «янтарный виноград», «златая природа», «миртом изумрудным», «деревья в серебре», «дождь цветов», «облако цветов», «храм природы», «ковер цветов», «тайну природы», «ужасов природы», «краса природы», «блеск природы», «природа — гроза», «думы зреют», «чувства зреют», «рай природы», — по данным лексикографических изданий XX века.

Проведенный нами анализ позволяет сделать вывод о том, что названия растений коррелируют в структуре метафоры с достаточно ограниченным числом понятий: живое существо (человек), неорганический мир (атмосферные явления, вещества), артефакт (одежда, украшение), абстрактное понятие (размыишение, грусть, мечтанья), пространство (место) (государства, населенные пункты). Собранный материал позволил выявить, что флористическая метафора в поэзии первой половины XIX века проникает в самые разнообразные стороны жизни человека, она помогает формировать понятия о невидимых сущностях мира, таких, как мысли и чувства или абстрактные категории, с её помощью многие объекты получают именования и характеристику. По-видимому, причина такой глубокой внедренности флористической метафоры в сознании коренится в далёком прошлом человечества, когда существовал особый вегетативный, то есть через призму растений, код восприятия действительности, наследием которого мы пользуемся и сейчас.

Как показывают наши наблюдения, представленные концепты — растение, живое существо, неорганический мир, абстрактное понятие, артефакт, пространство (место) — могут выступать как в роли референта, так и в роли коррелята метафоры. Однако количественный анализ показывает, что концепт «растение» в большинстве случаев используется в качестве референта метафоры, и наиболее частотный коррелят этого понятия — концепт «живое существо». В области референта (186 метафор, что составляет 63,2% от общего количества всех анализируемых нами метафор) названия растений встречаются почти в 2 раза чаще, чем в области коррелята (108 метафор, что составляет 36,7% от общего количества всех анализируемых нами метафор). Причём весьма симптоматичен тот факт, что концепт «человек» составляет около 85% от общего числа понятий, входящих в данную группу. И это, на наш взгляд, закономерно, поскольку ориентированность метафорического процесса на человека, его (данного процесса — А.Б.) антропоцентричность служит отправной точкой многих когнитивных исследований этого тропа.

Подводя итоги нашей работы, следует акцентировать в очередной раз, что метафора — это явление концептуального свойства, а метафоризацияэто способ концептуализации мира. За представленной комбинацией языковых единиц (метафорой) стоит специфический цельный образ фрагмента действительности. Это не разрозненные образы, а взаимодействие, синтез, нерасчленённое единство. Это даёт основание многим исследователям полагать, что возможно существуют глубинные архетипические структуры, единые для людей с высоким уровнем языковой компетенции, благодаря которым возможно адекватное понимание авторского фрагмента мира, представленного в тексте. Всё в концептуальной системе индивида увязано между собой благодаря интегративной функции мышления, находящей своё воплощение в когнитивном механизме аналогии, который задаёт возможную корреляцию, отношение, связь между двумя и более образами.

В исследовании установлено, что вербализация когнитивной флористической метафоры в поэтическом тексте первой половины XIX века является одним из источников развития и обогащения общенациональной лекси-ко-семантической системы русского языка.

Знакомясь с поэзией, мы, по сути, осваиваем парадигмы образов. Рассматривая концептуальные модели индивидуально-авторской метафоры, можно проследить развитие этой парадигмы в художественном творчестве как данного автора, так и в широком литературном контексте. Такие парадигмы обеспечивают единство нашего духовного мира, взаимопонимание и преемственность в культуре. Именно поэтому представляется перспективным изучение флористической метафоры в когнитивном аспекте на материале поэтических произведений XX века, поскольку это позволило бы, на наш взгляд, выявить как динамику, так и специфику когнитивного моделирования в поэтическом дискурсе.

Источники.

1. Баратынский Е. А. Полное собрание стихотворений: В 2 т. / Ред., коммент. и биогр. ст. Е. Купреяновой, И. МедведевойВступ. ст. Д. Мирского. — Л.: Сов. Писатель, 1936. — Т. 1−2. — (Библиотека поэта / Под ред. М. Горького).

2. Батюшков К. Н. Полное собрание стихотворений / Вступ. ст., подгот. текста и примеч. Н. В. Фридмана. — М.- Л.: Сов. писатель, 1964. — 353 с. (Библиотека поэта. Большая сер. — 2-е изд.).

3. Дельвиг A.A. Собрание сочинений / http://az.lib.ru/cl/delxwigaa.

4. Кюхельбекер В. К. Собрание сочинений / http://az.lib.ru/k/kjuhelxbekerwk.

5. Лермонтов М. Ю. Сочинения: В 6 томах / АН СССР. Институт русской литературы (Пушкинский дом) — Ред. Н. Ф. Бельчиков, Б. П. Городецкий, Б. В. Томашевский. — М.- Л.: Изд-во АН СССР, 1954;1957.

6. Пушкин A.C. Полное собрание сочинений, 1837−1937: В 16 томах / Ред. комитет: М. Горький, Д. Д. Благой, С. М. Бонди, В.Д. Бонч-Бруевич,.

Г. О. Винокур, A.M. Деборин, П.И. Лебедев-Полянский, Б. В. Томашевский, М. А. Цявловский, Д. П. Якубович. — М.- Л.: Изд-во АН СССР, 1937;1959.

7. Языков Н. М. Собрание сочинений / http://az.lib.ru/j/jazykownm.

Словари.

1. Краткий словарь когнитивных терминов / Кубрякова Е. С., Демьянков В. З., Панкрац Ю. Г., Лузина Л. Г. — М, 1996. — 245 с.

2. Словарь поэтических образов: на материале русской художественной литературы XVIII—XX вв. в 2 т. / Н. В. Павлович — М.: Едиториал УРСС, 1999. Т.1.-795 с.

3. Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Институт лингвистических исследованийПод ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стер.-М.: Рус. яз.- По-лиграфресурсы, 1999.

4. Словарь современного русского литературного языка: В 20 т. / АН СССР. Ин-т рус. яз.- Гл. ред. К. С. Горбачевич. — М.: Рус. яз., 1991.

5. Словарь современного русского литературного языка: В 17 т./ АН СССРГл. ред. В. И. Чернышов. — М.- - Л. — 1950 и послед.

6. Словарь языка Пушкина: В 4 т. / Российская Академия наук. Институт русского языка им. В.В. ВиноградоваОтв. ред. В. В. Виноградов. — М.: Азбуковник, 2000. Т. 1: А-Ж. — 2000. — 982 е.- Т.2: 3-Н.-2000. 1088 е.- Т. З: О-Р. — 2000. — 1296 е.- Т.4: С-Я. — 2000. — 1223 с.

7. Толковый словарь русского языка / Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. — М.: Азъ, 1994.-908 с.

8. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М., 1973.

Показать весь текст

Список литературы

  1. А.К. Заметки о метафоре // Вестник МГУ, Сер. Филология. 1973.-№ 1.-С. 18−29.
  2. К.И. Метафора в научном дискурсе // http://www.CogLab.ru
  3. К.И. Метафора как объект исследования в философии и психологии // Вопросы психологии. 1996. -№ 2. — С. 73−85.
  4. К.И. Эскиз теории метафоры // http://www.CogLab.ru
  5. В.Ю., Апресян Ю. Д. Метафора в семантическом представлении эмоций // Вопросы языкознания. 1993. — № 3. — С. 27−35.
  6. Ю.Д. О Московской семантической школе // Вопросы языкознания. 2005. — № 1. — С. 3−31.
  7. Е.П., Соколова Н. К. О некоторых приемах изучения языка художественных произведений. Воронеж, 1969.
  8. Н.Д. Языковая метафора: Синтаксис и лексика. В кн.: Лингвистика и поэтика. — М.: Наука, 1979. — С. 147−173.
  9. Н.Д. Метафора // Лингвистический энциклопедический словарь/Гл. ред. В. Н. Ярцева. М.: Большая Российская энциклопедия, 2002.
  10. Н.Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры. М., 1990. — С.5.32.
  11. Н.Д. Образ, метафора, символ в контексте жизни и культуры // Res Philologica. Филологические исследования. М., Л.: Наука, 19 906.-С. 71−87.
  12. Н.Д. Типы языковых значений: Оценка, событие, факт. М.: Наука, 1988.
  13. Н.Д. Язык и мир человека. М., 1998.
  14. И.К. О принципах идентификации переносных значений // Языковая система и социокультурный контекст. Studia Linguistica. СПб. -№ 4.- 1997.-С. 27−35.
  15. С.А. Концепт и слово // Русская словесность: Антология / Под ред. В. Н. Нерознака. -М.: Academia, 1997. С. 267−280.
  16. А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. Воронеж, 1996.
  17. Н.И. Проблема референтности в семиотике поэзии // Контекст. 1983. — М., 1984. С. 149−167.
  18. Л.В. Когнитивный тип метафоры в диахронии // http://www.CogLab.ru
  19. В.А. Субстантивная метафора в процессе коммуникации. Автореферат дис. на соиск. учен. степ, кандидата филологич. наук. М, 1995. -16 с.
  20. С.В. Метафора в контексте лингвистического пространства языковой личности // Проблемы лингвистики и методики обучения иностранным языкам: традиции и отражения обновления.-Тамбов, 2001. С. 150−151.
  21. А.Н. Введение в прикладную лингвистику. М., 2001.
  22. А.Н. Очерк когнитивной теории метафоры // Баранов А. Н., Караулов Ю. Н. Русская политическая метафора (материалы к словарю). -М., 1991.
  23. А.Н., Добровольский Д. О. Постулаты когнитивной лингвистики // Известия РАН. Сер. лит. и яз. 1997, Т. 56, № 1.
  24. Р. Риторика образа // Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М., 1994. — С.297−318.
  25. H.A. Семасиологический анализ бинарных метафорических словосочетаний. Тбилиси, 1971.
  26. Н.И. Глагольная метафора в синтаксическом аспекте // Вопросы стилистики. Межву. сб. науч. тр. — Саратов, 1984. С. 20−33.
  27. Н.Д. Метафора как языковое явление // Значение и смысл слова / Под ред. Д. Э. Розенталя. М., 1987. — С. 156−173.
  28. О.М. Очерк сравнительной теории метафоры // Научное знание: логика, понятия, структура. Новосибирск, 1987. — С. 205−227.
  29. М. Метафора // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. — С. 153−172.
  30. H.H. Когнитивная семантика: Курс лекций по английской филологии. Тамбов, 2000.
  31. H.H. Концептуальные структуры и языковые значения // Филология и культура. М., 2001.
  32. Э.В. Становление когнитивной теории метафоры // http://www.russian.slavica.org/article7667.html
  33. . Категория метафоричности в языке // http://www.vzhanetta.narod.ru
  34. . Метафорические номинации в языковой картине мира // http://www.vzhanetta.narod.ru
  35. . О двоякой сущности метафоры //http ://wra', vzhanetta.narod.ru
  36. . Языковая метафора как универсальная лингвистическая категория // http://www.vzhanetta.narod.ru
  37. И.В. Сказкотерапия: Развитие самосознания через психологическую сказку. М.: Ось-89, 2003. — 144 с.
  38. А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1996.
  39. .М. Современная когнитивная психология. М., 1983.
  40. В.В. Основные типы лексического значения слова // Вопросы языкознания. 1953. — № 5. — С. 140−161.
  41. В.Н. Языковая метафора в художественной речи. Природа вторичной номинации. Киев: Наукова думка, 1986. — 144 с.
  42. Е.М. Прилагательное в тексте // Лингвистика и поэтика. М., 1979. -С.119−135.
  43. М. Скажи, какие метафоры ты выбираешь, и я скажу, кто ты // PR-диалог. № 6−1 (29−30). — СПб., 2004. — 1416.
  44. Гак В. Г. Метафора: универсальное и специфическое // Метафора в языке и тексте.-М., 1988. С. 11−26.
  45. В.И. К становлению «когнитивной грамматики» // Современные зарубежные грамматические теории. М., 1985.
  46. И. А., Пищальникова В. А. Введение в лингвосинергетику. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1999.
  47. О.И. Логика метафорических преобразований. СПБ., 2000. -190 с.
  48. , Е. Ю. Метафоризация как стратегия идентификации значения слова // Проблемы семантики и перевода в свете типологии языков и контрастивной лингвистики: Материалы межрегиональной научной конференции. Уфа, 2001С.51.
  49. .Н. Введение в языкознание. М., 1983.
  50. , Э. В. Метафора как компрессированный компонент пере221вода: деятельностный аспект. Автореф. дне. канд. филол. Наук. Барнаул, Алтайский гос. ун-т, 2003. — 21 с.
  51. Л.Д. Метафора // Культурология. XX век. Словарь. СПб., 1997.-С. 274−277.
  52. С.С. Наука и метафора. Л., 1984. — 152 с.
  53. В. Язык и философия культуры. М., 1985.
  54. В.З. Семантические роли и образы языка // http://www.infolex.ru/dem 1
  55. В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопросы языкознания, 1994, № 4, с. 17−33.
  56. Д. Что означают метафоры // Теория метафоры. М., 1990. -С.172−193.
  57. , М. Н. Когнитивные аспекты переводов художественныхпроиз-ведений // Вестник МГУ. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2002. — № 1. — с. 32−43.
  58. С.А. Геометрия смысла: концептуальные модели языка и фрактальные формы // http://www.russian.slavica.org/article952.html
  59. С.А. Концептуальный анализ: типы фреймов // Вюник Чер-каського ушверситету. Cepifl фшол. науки. — Черкаси, 1999. — Вип. 11.— С. 12−25.
  60. К.К. Мысль. Слово. Метафора. Проблемы семантики в философском осмыслении. Киев: Наукова думка, 1984. — 303 с.
  61. A.A. Когнитивный подход к слову и тексту //Языковое сознание: содержание и функционирование. XIII международный симпозиум222по психолингвистике и теории коммуникации. Москва, 2000. — С.91.
  62. В.П. Миры сознания и структура сознания // Вопросы психологии. 1991. -№ 2. — С. 15−36.
  63. JI.A. Художественный текст: скрытые смыслы и способы их представления. Краснодар, 1996.
  64. JI.A. Лингвистический анализ художественного текста: проблема интерпретации скрытых смыслов. Краснодар, 1999.
  65. В.Б. О когнитивной лингвистике // Общее языкознание и теория грамматики. СПб, 1998.
  66. Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987. -263 с.
  67. A.A. Когнитивные исследования по дискурсу // Вопросы языкознания. 1994. — № 5. — С. 126−139.
  68. И.М. Лингвистическая семантика: Учебник. М: Едиториал УРСС, 2000.-352 с.
  69. H.A. Когнитивная лингвистика: истоки становления и перспективы развития // Когнитивная семантика. Ч. 2. — Тамбов, 2000. -С. 170−175.
  70. H.A. Метафора в поэтическом тексте // Метафора в языке и тексте.-М., 1988. С. 145−165.
  71. В.В. Язык и ментальность. СПб., 2004.
  72. Г. В. Объективная картина мира в познании и языке. М., 1990.- 107 с.
  73. A.B. Язык и восприятие. Когнитивные аспекты языковой категоризации, Иркутск, 1996, с. 34−41.
  74. М.А. Семантика: Учебник для студ. лингв, фак. высш. учеб. заведений. Изд. 2-е, исправ. и доп. М.: Издат. центр «Академия», 2005. -352 с.
  75. Крюкова- Н. Ф. Метафора как прагматическое средство при построении художественного текста// Языковое общение: процессы и единицы: межвуз. сб. науч. тр. Калинин, 1988. — 81−86.
  76. Н.Ф. Метафоричность как критерий менталитета различных групп людей // Языковое бытие человека и этноса: психолингвистический и когнитивный аспекты: Сб. статей. Вып. III. / Отв. ред. В. А. Пи щальникова. Барнаул, 2001. — С.90−99.
  77. Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика психология — когнитивная наука // Вопросы языкознания. — 1994. -№ 4. С. 34−47.
  78. Е.С. Языковое сознание и языковая картина мира // Филология и культура. Материалы Международной конференции. Ч. 1. — Тамбов, 1999.-С. 6−13.
  79. М.А., Резникова A.C. Сказания о лекарственных растениях. -М.: Высшая школа, 1992. 270 с.
  80. Г. Г. Метафора и научное познание. Баку, 1987.
  81. Г. И. Когнитивные модели в семантической деривации и системапроизводных значений // Вопросы языкознания. М., 2000. -№ 4.-С.85−109.
  82. Г. И. Неметафорические когнитивные модели в семантической деривации // Обработка текста и когнитивные технологии. Казань, 2001.-216с.
  83. О.Н. Метафорология: Теоретические аспекты. В 2-х ч. Новосибирск: Изд-во НГУ, 2003а. 4.1. Метафорология: проникновение в реаль224ность // http://www.Balkan Rusistics.ru
  84. О.Н. Метафорология: Теоретические аспекты. В 2-х ч. Новосибирск: Изд-во НГУ, 20 036. 4.2. Лингвометафорология: основные подходы // http://www.Balkan Rusistics.ru
  85. Дж. Когнитивное моделирование // http://www.metodolog.ru
  86. Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живём: / Пер. с англ. / Под ред. и с предисл. А. Н. Баранова. М.: Едиториал УРСС, 2004. -256 с.
  87. Дж. Мышление в зеркале классификаторов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. М., 1988.
  88. Ю.И. Русская метафора: синтез, семантика, трансформация. Учеб. Зап. Тартусского ун-та, 1969. Вып. 236. Ч. 4. с. 290−305.
  89. A.A. Языковое сознание и образ мира // Язык и сознание: парадоксальная рациональность. М., 1993.
  90. Л.А. Когнитивные аспекты семантики метафорических инноваций: Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 1998.
  91. Д.С. Концептосфера русского языка // Русская словесность: Антология. М., 1997.
  92. Личность, культура, этнос: современная психологическая антропология. -М., 2001.
  93. Дис. на соиск. уч. степени канд. филос. Наук. Ставрополь, 2004.
  94. В.А. Когнитивная лингвистика. М., 2005.
  95. В.А. Лингвокультурология: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. М.: Издательский центр «Академия», 2001. — 208 с.
  96. И.П. Когнитивная наука // Новая философская энциклопедия. В 4-х томах. Т. 2. М., 2001.
  97. Метафора в языке и тексте / Отв. ред. В. Н. Телия. М.: Наука, 1988. -176 с.
  98. М. Фреймы для представления .знаний. М.: Энергия, 1981.
  99. A.C. Сущность и функции метафоры // Функционирование языковых единиц в контексте. Воронеж, 1978. — С. 41−46.
  100. В.П. Русская метафора: параметры классификации // Филологические науки. 2000. — № 2. — С. 66−74.
  101. О.И. Флористическая метафора как фрагмент национальной картины мира (на материале русского и испанского языков). Дис. на соиск. учен, степени канд. филологич. наук. Воронеж, 2005.
  102. Е.А. Метафора и её окружение в контексте художественной речи // Слово в русской советской поэзии. М.: Наука, 1975. — С.76−111.
  103. М.В. О семантике метафоры // Вопросы языкознания. 1979. -№ 1. — С. 91−102.
  104. М.В. Лексическое значение слова. М., 1983.
  105. А.Л. Философия науки: история и методология. М., 1998.
  106. Л.А. Семантика русского языка. М., 2002.
  107. Н. Метафора как путь познания // http://wvvw.npar.ru
  108. Ф. Философия в трагическую эпоху: Пер. с нем. М., 1994. -416с.
  109. Л.А. Семантика русского языка: Учеб. пособие. М.: Высш. школа, 1982. — 272 с.
  110. В.Ф. Когнитивные аспекты терминологии // Когнитивная лингвистика. -Ч. 1.-Тамбов, 1998.-С. 13−16.
  111. В.Ф., Алексеева Л. М. Формирование теории метафоры и метафорическая номинация в медицинской терминологии // Традиционные проблемы языкознания в свете новых парадигм знания. — М., 2000.-С. 82−88.
  112. С.М. О когнитивных исследованиях метафоры // Теория поля всовременномязыкознании. Материалы научно-теоретического семинара. Уфа, 1999.-С. 34−35.
  113. Общая риторика: Пер. с фр. / Ж. Дюбуа, Ф. Пир, А. Тринон и др.- Общ. ред. и вступ. ст. А. К. Авеличева. М.: Прогресс, 1986. — 392 с.
  114. И.Г. Когнитивные аспекты лексической многозначности (на материале современного немецкого языка) // Филологические науки. 1996.-№ 5. — С. 85−93.
  115. Е.О. Концептуальная метафора // Метафора в языке и тексте. -М.: Наука, 1988.-е. 65−77.
  116. Ортега-и-Гассет X. Две великие метафоры // Теория метафоры. М., 1990.
  117. А., Клоур Дж., Коллинз А. Когнитивная структура эмоций // Язык и интеллект. М.: Прогресс, 1996.
  118. М. Метафоры и когнитивные науки // НЛП. Вестник современной практической психологии. 1998. № 3.
  119. Н.В. Язык образов. Парадигмы образов в русском поэтическом языке. М.,-1995.
  120. В.В. Метафора: от семантических представлений к когнитивному анализу // Вопросы языкознания. 1990. — № 3. — С. 135−145.
  121. В.В. Научные метафоры: природа и механизм функционирования // Философские основания научной теории. Новосибирск, 1985.
  122. В.В., Герасимов В. И. На пути к когнитивной модели языка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. М., 1988.
  123. В.В. Понимание метафоры: на пути к общей модели // Метафора в языке и тексте. М., 1988. — С. 165−170.
  124. М.В. Ментальность: Лингвистический аспект. Кемерово, 1996.
  125. А.Д. Метафора как когнитивная модель в лингвистическомнаучном дискурсе: образная форма рациональности // Международнаяконференция «Когнитивное моделирование в лингвистике». Сборник227пуск 36. М.: Русские словари, 1998. С. 274−323.
  126. Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Б. А. Серебренников, Е. С. Кубрякова, В. И. Постовалова и др. М.: Наука, 1988. -216 с.
  127. Ю.М., Чулков O.A. Метафора и символ в культурном обращении // Метафизические исследования. Выпуск 5. Культура. Альманах Лаборатории Метафизических Исследований при Философском факультете СПбГУ, 1997. С. 46−59.
  128. A.B. Когнитология и когнитивная лингвистика / Под. ред. И. А. Стернина. Воронеж, 2002.
  129. Русская грамматика: В 2 т. М., 1980- 1982.
  130. Рыжкова Елена Владимировна. Метафора флористического круга в английском языке: Дис. на соиск. учен, степени канд. филол. наук. СПб., 2001.
  131. О.П. Сложноструктурные флоронимы английского языка. Ростов н/Д: Изд-во Ростов, ун-та, 2002. — 320 с.
  132. Н.К. Новые идеи в когнитивной лингвистике.//Филология и культура. Материалы III международной научной конференции. -Часть 2. -Тамбов, 2001. С. 14−17.
  133. O.A. Метафора как код культуры: Дис.. канд. филос. наук. Ростов, гос. ун-т. Ростов-на-Дону, 2002. — 162 с.
  134. Г. Н. Метафора в системе языка. СПб.: Наука, 1993. -150 с.
  135. Т.Г. Американская школа когнитивной лингвистики. СПб, 2000.
  136. А.И. Значение слова // Вопросы языкознания, М., 1955.
  137. В.М. Язык как системно-структурное образование. М., 1971.
  138. И.А. Концепт и языковая семантика // Связи языковых единиц в системе и реализации. Когнитивный аспект: Межвуз. сб. науч. тр.
  139. И.П. Интеграционный этап в развитии лингвистической теории и сущность вклада когнитивной лингвистики // Когнитивная лингвистика. Современное состояние и перспективы развития. Ч. 1. Тамбов, 1998.
  140. В.Н., Суровцев В. А. Метафора, нарратив и языковая игра. Еще раз о роли метафоры в научном познании // Методология науки. Становление современной научной рациональности. Вып. 3. Томск: Изд-во ТГУ, 1998. — С.186−197.
  141. В.К. Метафора качества и метафора отношения // Теория и методы семасиологических исследований. Л., 1979. — с. 86−95.
  142. В.К. О двух типах метафоры // Лексикологические основы стилистики. Сборник научных работ. Л., 1973. — с. 122−131.
  143. В.Н. Метафора как модель смыслопроизводства и ее экспрессивно-оценочная функция // Метафора в языке и тексте.-М., 1988.— С. 26−51.
  144. В.Н. Метафора как проявление принципа антропоцентризма в естественном языке // Язык и логическая теория. М., 1987.
  145. В.Н. Метафоризация и ее роль в создании языковой картины мира // Роль человеческого фактора в языке: Сб. науч. ст. М., 1988.
  146. Теория метафоры: Сборник / Общ. ред. Н. Д. Арутюновой и М.А. Жу-ринской. М.: Прогресс, 1990.-511 с.
  147. И.В. Метафора и интертекст в англоязычной поэзии. М.: Прогресс, 1996.
  148. , И. В. Дж. Лакофф и перспективы лингвистический исследований // Англистика в XXI веке. Материалы конференции 22−24 ноября2001 г. СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2002. — С. 204−209.
  149. Р.И. Искусство метафоры. Обзор лингвистических концепций метафоры // http://www.metaphor.nsu.ru
  150. Н.Ю. «Картина мира» в отечественной и аналитической философии / Когнитивность метаязыковых субстанций: Сб. науч. тр. / Редкол. Г. П. Немец и др.- Москва Краснодар, 1999.
  151. М. Время картины мира // Новая технократическая волна на Западе. М., 1986.
  152. В.К. Переносные значения слова. Воронеж, 1989.
  153. В.К. Функции метафоры: Учебное пособие. Изд. 3-е. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009.
  154. Хахалова, С А. Метафора в аспектах языка, мышления и культуры. -Иркутск: ИГЛУ, 1998.
  155. , А. Связь метафоры с мышлением // Фразеология и личность. -Иркутск, 1995.-С. 91−103.
  156. H.A. Тендерная метафора в современной культуре. Автореферат дис. на соиск. учен. степ, кандидата философских наук. Ставрополь, 2003. — 19 с.
  157. Э.П. Языковая репрезентация национальной картины мира в художественном тексте (на материале англ. и рус. языков). Дис. .канд. филол. наук. Краснодар, 2006.
  158. А. Семантика в когнитивной лингвистике// Фундаментальные направления современной американской лингвистики. М., 1997. С. 340−369.
  159. А. Современные когнитивные подходы к семантике: сходства и различия в теориях и целях//Вопросы языкознания. 1996. — № 2.-С.68−78.
  160. Е.Т. О метафорическом употреблении слов // Исследования по языку советских писателей. М., 1959. С. 5−89.
  161. Т.В., Деглин В.J1. Метафорическое и силлогистическое мышление как проявление функциональной асимметрии мозга // Ученые записки Тартуского Университета. Труды по знаковым системам. -Тарту, 1986. Вып. 19.-С.68−84.
  162. И.Я. Лингвистический анализ русской поэтической речи. -Воронеж, 1982.
  163. А.П. Россия в метафорическом зеркале//Русская речь.-2001. № 1. — С.34−41.
  164. А.П. Россия в метафорическом зеркале: когнитивное исследование политической метафоры (1991−2000). Екатеринбург, 2003.-238 с.
  165. А.П. Структурный и когнитивный аспекты исследования метафорического моделирования // Лингвистика: Бюл. Урал, лингв. Общества. Екатеринбург, 2001. Т. 6.
  166. А.Л. К вопросу о соотношении понятий классической и когнитивной категорий // Традиционные проблемы языкознания в свете новых парадигм знания. М., 2000. — С. 118−119.
  167. A.M., Юрьева Н. М. К проблеме понимания метафоры // Метафора в языке и тексте. М., 1988. — С. 108−119.
  168. Е.В. Метафора: двухкомпонентная или трёхкомпонентная структура? // Актуальные проблемы лингвистики: Уральские лингвистические чтения 2001. Материалы.конференции. Екатеринбург: Изд-во УрГПУ, 2001. — С.125−126.
  169. Д.Н. О переносных значениях слов // Избранные труды по русскому языку. М, 2002. С. 30−36.
  170. Д.Н. Современный русский язык. Лексика. М.: Просвещение, 1977.-335 с.
  171. Л.И. Процесс конструирования метафоры как объект психологического исследования // Психологический журнал. 1997. — № 6.-С.121−128.
  172. Л.И. Способность к конструированию метафоры как интегра-тивный показатель креативности // http://triz.director.ru
  173. , Е. Е. Метафора в русском языке: структурно-семантические и лингвокультурные особенности // Преподавание русского языка как иностранного: традиции и перспективы: сб. статей. СПб, 1999.-С. 126−133.
  174. P.O. Работы по поэтике. М., 1987.
  175. Ahrens К. When Love is Not Digested: Underlying Reasons for Source to Target Domain Pairings in the Contemporary Theory of Metaphor// Proceedings of the First Cognitive Linguistics Conference / ed. Yuchau E. Hsiao. Cheng-Chi University, 2002.
  176. Barnden J.A., Glasbey S.R., Lee M.G., Wallington A.M. Varieties anddirections of inter-domain influence in metaphor//Metaphor and Symbol. 2004. Vol. 19. № 1.
  177. Drulak P. Metaphors and Creativity in International Politics. Discourse Politics Identiy // www.lancaster.ac.uk/ias/researchgroups/ dpi/docs/dpi-wp3−2005-drulak.doc -2005.
  178. Gibbs R.W. Jr., Wilson N.L. Bodily action and metaphorical meaning // Style. 2002. Vol. 36 (3).
  179. Grady J., Taub S., Morgan S. Primitive and compound metaphors // Conceptual structure, discourse and language / Ed. A. Goldberg. Stanford, CA: Center for the study of Language and Information, 1996.
  180. Hellsten I. Door to Europe or Outpost Towards Russia? Political metaphors in Finnish EU journalism // Journalism at the Crossroads: Perspectives on Research / ed. J. Koivisto, E. Lauk. Tartu, 1997.
  181. Jamieson K.H. The Metaphoric Cluster in the Rhetoric of Pope Paul VI and
  182. Edmund G. Brown, Jr. // Quarterly Journal of Speech. 1980. Vol. 66.
  183. Jaynes J. The origin of consciousness in the breakdown of the bicameralmind. Boston: Houghton Mifflin, 1976.
  184. Lakoff G. The Contemporary Theory of Metaphor // Metaphor and Thought. / ed. A. Ortony. Cambridge: Cambridge University Press, 1993.
  185. Lakoff G. The Invariance Hypothesis: Is Abstract Reason Based on Image Schemata?//Cognitive Linguistics. 1990. Vol. 1 (1).
  186. Lakoff G. Metaphor and War. The Metaphor System Used to Justify War in the Gulf // http://metaphor.uoregon.edu/lakoff-l.htm 1991.
  187. Lakoff G., Johnson M. Metaphors We Live by. Chicago, 1980.
  188. Musolff A. Metaphor and Political Discourse. Analogical Reasoning in Debates about Europe. Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2004.
  189. Osborn M. Archetypal Metaphor in Rhetoric: The Light-Dark Family // Quarterly Journal of Speech. 1967. Vol. 53.
  190. Paris R. Kosovo and the Metaphor War // Political Science Quarterly. 2002. Vol. 117. № 3.
  191. D. «ARGUMENT IS WAR"-Or is it a Game of Chess? Multiple Meanings in the Analysis of Implicit Metaphors // Metaphor and Symbol.2003a. Vol. 18. № 2.
  192. Ritchie D. Categories and Similarities: A Note on Circularity // Metaphor and
  193. Symbol. 2003b. Vol. 18. № 1.
  194. Ritchie D. Common Ground in Metaphor Theory: Continuing the Conversation // Metaphor and Symbol. 2004a. Vol. 19. № 3.
  195. Ritchie D. Metaphors in Conversational Context: Toward a Connectivity Theory of Metaphor Interpretation // Metaphor and Symbol. 2004b. Vol. 19. № 4.
  196. Spellman B., Ullman J., Holyoak K. A Coherence Model of Cognitive Consistency: Dynamics of Attitude Change During The Persian Gulf War // Journal of Social Issues. 1993. Vol. 49.
  197. Turner M. Aspects of the Invariance Hypothesis//Cognitive Linguistics. 1990. Vol. 1 (2).
  198. Turner M., Fauconnier G. Conceptual Integration and Formal Expression// Metaphor and Symbolic Activity. 1995. Vol. 10. № 3.
  199. Turner M., Fauconnier G. Metaphor, Metonymy, and Binding // Metaphor and Metonymy at the Crossroads: A Cognitive Perspective / Ed. A. Barcelona. Berlin- New York: Mouton de Gruyter, 2000.
  200. Zinken J. Ideological Imagination: Intertextual and Correlational Metaphors in Political Discourse // Discourse and Society. 2003. Vol. 14. № 4.
  201. Zinken J. Imagination im Diskurs. Zur Modellierung metaphorischer Kommunikation und Kognition. Dissertation zur Erlangung der Wurde eines Doktors im Fach Linguistik. Bielefeld: Universitat Bielefeld, 2002.
Заполнить форму текущей работой

Сессия? Спокойно!