Северокавказская культура Закубанья

Настоящее исследование посвящено анализу погребальных памятников — подкурганных захоронений, относящихся" к раннему этапу эпохи средней бронзы-Северо-Западного Кавказа. На сегодняшний день на этой территории, как и на большей части Предкавказского-региона, практически не’известны исследованные поселенческие памятники эпохи средней бронзы, связанные с носителями обряда подкурганных погребений.

Тем не менее, с начала XX века исследователи преодолевали эту неполноценность памятников энеолита и бронзового века-степной зоны Юго-Восточной Европы. На основе изучения в основном погребальной' обрядности здесь была выделена значительная часть известных теперь археологических культур" и культурных общностей эпохи раннего металла, одной из которых является северокавказская культура эпохи средней бронзы.

Вынесенный в название работы термин «северокавказская культура"' (далее — СКК) как определение археологической' культуры эпохи средней бронзы Северного Кавказа, несмотря на* свое длительное существование, до сих пор является» предметом научных дискуссий. Предлагались как самые широкие, так и узкие его трактовки, а также альтернативные названия (Городцов, 1927; Schmidt, 1929; Иессен, 1935, 1951; Крупнов, 1957; Марковин, 19 606, 1994; Нечитайло, 1978; Николаева- 1980; 1981, 2011; Трифонов- 1983, 1991аДержавин, 1991; Гей, 1999а, 2000; Кореневский, 1990, 2006; Шишлина, 1991', 2007; Гак, Калмыков, 2009 и др. — см. Главу I). Несмотря на известную словесную путаницу, связанную с географическим названием (Северный Кавказ) и культурно-хронологическим термином северокавказская культура"* эпохи средней бронзы), в современном археологическом языке этот термин укоренился. Дальнейшие же попытки отказаться от него внесут только большую путаницу в концепцию культур эпохи энеолита — бронзового века Юго-Восточной Европы.

В* современной историографии основнымкритерием отнесения погребений эпохи средней бронзы, к СКК является погребальный обряд (положение покойного вытянуто на спине в яме) и типичный инвентарный набор, имеющий локальные особенности вразличных областях Предкавказья. На раннем этапе эпохи средней бронзы, эта погребальная практика распространилась на. большей" части указанного региона и оказала значительное влияние на погребальную обрядность не только синхронных культур" (новотиторовской и раннекатакомбной), но и последующих позднекатакомбных культурных образований эпохи средней бронзы.

Выделению северокавказской культуры В. И: Марковиным в 1960 году предшествовал длительный этап накопления’и систематизации материалапо эпохи средней бронзы Северного< Кавказа. С этого момента прошло более полувека, за которые сформировалась, несравнимо * большая источниковая база". Открытие в степной зоне Предкавказья, считавшейся В. И: Марковиным периферией СКК, огромногоколичества вытянутых погребений в ямах и катакомбах с инвентарем, близким северокавказским памятникам предгорий, позволило по-новому взглянуть на культурные процессы, происходившие в регионе в эпоху средней бронзы. В последние десятилетия' в* процессе анализа новых данных были основательно пересмотрены концепции раннего и среднего этапов эпохи средней бронзы для степного Прикубанья (Трифонов, 1991а, 19 916- Гей, 1995,2000) и Калмыкии (Шишлина, 1991, вопрос о термине «культурно-историческая область / общность», употребляемом в работах Владимира Ивановича Марковина, будет рассмотрен в историографическом разделе (Глава I).

2007), существенно расширены представления об эпохе средней бронзы предгорий Центрального Предкавказья (Нечитайло, 1978; Кореневский, 1990; Николаева, 1980, 2011 и др.) и намечены пути культурно-хронологической интерпретации эпохи средней бронзы для. Степного Ставрополья (Кореневский, Белинский, Калмыков, 2007 и др.). На этом фоне наименее исследованным в научном плане районом до настоящего времени являлась Северо-Западная часть Кавказа.

Таким образом, в качестве географических) рамок настоящего исследования выбрана юго-западная часть Предкавказья, традиционно называемая Закубаньем- (рис. 1, 2, 3). На севере течение реки Кубань отделяет его от большой степной равнины — основной части Кубано-Приазовской низменности (Степного Прикубанья). Восточная граница региона проходит по течению той. же Кубани, прорезающей с юга на север западные отроги Ставропольской возвышенности. Южнуюграницу исследуемого региона можно провести по северным отрогам БольшогоКавказского хребта (высота местонахождения наиболее южных из исследуемых памятников — 400−600 м над уровнем моря).

Понятие «Закубанье», по сути, имеет больше историко-географическое значение. С точки зрения физической географии, территория Закубанья входит сразу в три зоны Северного Кавказа: подпровинция-низких равнин Западного Предкавказья, Северокавказская провинция и. Западная высокогорная1 провинция (Гвоздецкий, 1963, с. 68). В' то же время ограниченная* с севера и востока крупнейшей водной артерией регионарекой Кубань, а с юга горным массивом Большого Кавказского хребта территория Закубанья практически на всех этапах своей истории стояла особняком от основной части Предкавказья.

Характер рельефа Закубанья, относящегося сразу к трем физико-географическим зонам Кавказа, неодинаков: с севера на юг он плавно повышается от степной зоны с соответствующей растительностью к предгорьям и горам, покрытым лесами. Следствием молодых геологических поднятий в этом районе Большого Кавказа является глубокое рассечение рельефа горными долинами. Эти долины несколько расширены в нижних частях — здесь они пересекают полосу низкогорного рельефа, а в среднегорье переходят в тесные крутостенные ущелья. В высокогорье долины обычно снова расширяются в результате* обработки их древними ледниками и превращаются в так называемые троговые, т. е. корытообразные долины (Гвоздецкий, 1963, с. 40).

В^ настоящем исследовании понятие «Закубанье» будет применятьсякак только к степным и предгорным районам — до отрогов Большого Кавказа, на которые анализируемые в работе памятники не распространяются.

Нуждается в пояснении и еще один момент географической терминологии, используемой в. данном исследовании. Он связан с определением понятий «Северный Кавказ» и «Предкавказье» и их соотношения^ между собой. В основополагающих работах H.A. Гвоздецкого по географии Кавказа (1958, с. 117−119- 1963, с. 11−13 и др.) территория1 Северного^ Кавказа делится на две основные части — Большой Кавказ и Предкавказье. Граница между ними проходит по северным отрогам Кавказского хребта. Основная территория Предкавказья представлена равнинными зонами («предкавказская степь»). В свою очередь, термин «Предкавказье» в^научной литературе применяется и к предгорным районам Северного Кавказа, которые на протяжении эпохи ранней и средней бронзы неразрывно/связаны со степью общими культурными процессами. Так, С. Н. Кореневский относит памятники «кавминводской группы» эпохи средней бронзы к территории Центрального Предкавказья (1990). Таким образом, с точки зрения истории изучения эпохи бронзы под «Предкавказьем» следует понимать весь Северный Кавказ, исключая горные его местности.

Естественной северной границей Предкавказья, по Н. А. Гвоздецкому, служит Кумо-Манычская впадина. В то же время ареал предкавказских культур эпохи средней бронзы выходит далеко на север от р. Маныч — на территории Ергенинской возвышенности и Сарпинской низменности (рис. 1), относящейся уже к Волго-Донскому междуречью, а в целом — к югу Русской равнины. Памятники этой зоны буду условно называться калмыцкими.

Понятие «Северный Кавказ» в настоящей работе будет использоваться дляобозначения районов гор и предгорий, находящихся к северу от Большого Кавказского хребта (Большой Кавказ, Закубанье, Ставропольская и Терско-Сунжская возвышенности). Несмотря на то, что при такой трактовке понятий «Северный» Кавказ" и «Предкавказье» их территории имеют некоторые районы наложения, именно такая терминология ^ позволит описать культурно-исторические процессы, проходившие в кавказском регионе в эпоху средней бронзы адекватно сложившейся историографической-традиции.

Современная культурно-хронологическая концепция бронзового века Северного Кавказа и Предкавказья опирается* на фундаментальные исследования последних лет, связанные с именами таких исследователей как P.M. Мунчаев, В. И. Марковин, С. Н. Кореневский, А. Н. Гей, В. А. Трифонов, Н. И. Шишлина, М. В. Андреева и некоторых других. Отдельные положения их работ будут рассмотрены ниже. Здесь же необходимо обозначить основные актуальные проблемы хронологии и синхронизации отдельных археологических культур и их вариантов, необходимые для понимания используемой в данной работе археологической терминологии и более четкого определения хронологических рамок исследования.

Прежде всего, необходимо отметить, что, несмотря на сильное удревнение всей хронологической шкалы культур энеолита — бронзового века Предкавказья в связи с переходом на калиброванные радиоуглеродные даты, условная граница между ранним и средним бронзовым веком осталась неизменной. Она фиксируется временем исчезновения в предгорной и степной зонах майкопских / майкопско-новосвободненских памятников, что соответствует самому концу IV тыс. — началу III тыс. до н.э. в калиброванных датах (Кореневский, 2004, с. 64−70, рис. 113- 114). Настоящее исследование не предполагает подробный разбор различных концепций раннебронзового века Предкавказья, связанных, в первую очередь, с соотношением майкопских и новосвободненских памятников. А именно: рассмотрение памятников новосвободненского типа как органичной части майкопско-новосвободненской культуры (культурной общности) (Кореневский, 2004 и др.), либо как особого синкретического-майкопско-новосвободненского типа памятников, появившегося в результате контактов носителей майкопской, культуры, с обитателями степей, оставившими памятники так называемого «нижнемихайловско-новосвободненского» типа (Рей, 1991а, 1999а, 2000 и др.)> или с носителями других культур Восточной Европы (Резепкин, 1989 и др.). Во избежание дальнейшей терминологической^ путаницы, сразу стоит оговоритьсячто в данной-работе для определения! всех памятников-ранней фазы бронзового века на территории Северо-Западного Кавказа (Закубанья) будет использоваться классическое определение — «майкопская культура» (далее — МК).

Вторым важным моментом для понимания используемой в данной работе терминологии — особенно с точки зрения методики и структуры, работы — является внутренняя^ периодизация эпохи средней бронзы на территории Предкавказья, сложившаяся в исследованиях последних лет. Она подразумевает трехчленное деление среднебронзового века региона — на ранний, развитый и финальный этапы.

Ранний этап характеризуется распространением в Предкавказье четырех основных культурных типов, выделяемых по данным погребального обряда.

Это памятники новотиторовской, ямной, северокавказской и раннекатакомбных культур. При этом, если группы памятников ямной культуры, встреченные на большей части территории Предкавказья, до сих пор изучены недостаточно и представляются пока единым массивом, а новотиторовские памятники локализуются в основном в степном Прикубанье, то памятники северокавказского и раннекатакомбного типа явно имеют свои локальные варианты.

Для раннекатакомбных памятников Предкавказья в современной научной литературе отмечаются, трилокальных культурных типа: восточноприазовская катакомбная культура Прикубанья (Гей, 1991, 1993, 1999а, 2000 и др.), раннекатакомбная культура Северо-Западного Прикаспия (Шишлина, 2007) и раннекатакомбные памятники Степного Ставрополья (Державин, 1991; Андреева, Новикова, 2001 и др.- Кореневский, Белинский, Калмыков, 2007). Самобытность памятников последней' группы, в, связи" с последними полевыми исследованиями на территории Ставрополья, становится^ все более очевидной, но при этом предметом отдельного исследования они пока так и не стали. Однако уже сейчас очевидно, — что раннекатакомбные памятники Егорлыкско-Калаусского междуречья г некоторым образом отличаются, от центральноставропольских.

Разделение на локальные варианты внутри СКК происходило со времени выделения ее В. И. Марковиным в 1960 г. В последней крупной работе, посвященной памятникам северокавказской< культуры («культурно-исторической общности») Владимир Иванович выделил пять вариантов: прикубанский, верхнекубанский, кабардино-пятигорский, дигорский и прикаспийский (Марковин, 1994, с. 283). В последнее время эта схема потребовала существенной корректировки. Во-первых, с выделением в дагестанском Прикаспии особых гинчинской и великентской, а также присулаксой культур (Гаджиев, 1969, 1987, 1991) «прикаспийский вариант северокавказской культуры» потерял актуальность. Во-вторых, обнаружение на территории Степного Ставрополья и Калмыкии значительного числа погребений в ямах с вытянутыми на спине положением покойного и инвентарным набором, схожим с классическим северокавказским, обусловило выделение нового — степного варианта северокавказской культуры (или так называемой степной ее филиацией), не попавшего в поле зрения В. И. Марковина. Внутри этого варианта также имеются определенные локальные особенности. В' настоящее время есть основания говорить как минимум о двух больших территориальных группах СКК в степи: калмыцкой и ставропольской. Наконец, полевые и аналитические исследования последних лет, выделение в Прикубанье новотиторовской культуры и обнаружение к югу от основного течения реки Кубань большой серии погребений эпохи средней бронзы позволяет пересмотреть содержание «прикубанского варианта» северокавказской культуры. В частности, А. Н. Гей, рассматривая синхронные новотиторовскойкультуре памятники Предкавказья, предложил для него более узкое понятие — «закубанский вариант» (2000, с. 109).

Развитый этап эпохи средней бронзы в Предкавказье представлен несколькими самобытными катакомбными культурами, в различной степени продолжающими некоторые обычаи погребального обряда раннего этапа эпохи средней бронзы. В Закубанье это позднекатакомбная. культура вытянутых погребений (Клещенко, 2007), погребальные традиции которой имеют сходство с обрядностью так называемого «верхнекубанского варианта предкавказской катакомбной культуры» и пока немногочисленной серии позднекатакомбных погребений предгорной зоны Центрального Предкавказья (Нечитайло, 1976, 1978; Клещенко, Панасюк, 2006; Клещенко, 2009). В’Ставрополье и Калмыкии закубанской группе в основном синхронна восточноманычская катакомбная культура (Андреева, 2009; Шишлина, 2007), в Степном Прикубанье — западноманычские катакомбные памятники и батуринская катакомбная культура (Трифонов, 19 916- Гей, 1995).

Наконец, финальная стадия эпохи средней бронзы маркируется в регионе Предкавказья памятниками так называемой «кубанской группы» лолинской культуры (Мимоход, 2006). Погребений лолинского облика в Закубанье пока обнаружено не так много, однако выделение этого культурно-хронологического этапа чрезвычайно перспективно для решения проблемы перехода от среднего к позднему бронзовому веку в Предкавказье в целом.

Таким образом, в свете указанной периодизации1 время существования северокавказской’культуры — как в предгорной, так и степной зонах — можно связать> с ранним, этапом эпохи средней бронзы. К этому же времени относятся и погребальные комплексы, обнаруженные впоследние десятилетия в Закубанье и являющиеся предметом данного исследования.

На фоне пересмотра общей культурно-хронологической концепции эпохи ранней и среднейбронзы Предкавказья культурная атрибуция^ этой серии' памятников без тщательного и всестороннего их анализа была бы преждевременной и некорректной. Поэтому до получения результатов этого анализа все исследуемые в данной работе комплексы будут обозначены как памятники раннего этапа эпохи средней бронзы Закубанъя.

Источниками исследования являются публикации и отчеты о раскопках курганных кладбищ эпохи средней бронзы на территории Закубанья, а1 также сопоставительные материалы по синхронным памятникам степной и предгорной зон’Предкавказья. Они будут охарактеризованы в разделе 1.2. Особо необходимо подчеркнуть, что приоритет при этом отдается материалам полевых работ последних десятилетий, позволяющим подробнее ознакомиться с отдельными особенностями погребальной обрядности. Сравнительно немногочисленные же материалы раскопок конца XIX первой половины XX вв., отличающиеся неполнотой данных, используются в исследовании факультативно.

В* качестве методов1 работы с источниковыми материалами использованы компьютерный статистический подсчет данных (в программе Microsoft Office Excel), картографирование, выделение обрядово-стратиграфических групп, сравнительно-типологический анализ.

Актуальность выбранной для данного исследования темы определяется несколькими' составляющими.

Изучение отчетов, и публикаций источниковобнаруживают известный консерватизм в. отношении интерпретации памятников^ эпохи, ранней1 и средней" бронзы Предкавказьяограничивающий их авторов рамками нескольких моделей культурной атрибуции комплексов. Имеется в виду традиционное соотношениеих с ямной* и< майкопской культурами эпохи ранней бронзы и северокавказской и предкавказскойкатакомбной культурами среднебронзового века. В*то'же времякак уже было отмечено, всесторонний анализ больших источниковых массивов, накопленных в процессе полевых исследований в, различных районах Предкавказья ¡-позволил пересмотреть традиционные взглядыоб однолинейном развитии сменяющих друг друга обрядовых традиций. Такая историографическая ситуацияа также постоянное увеличение1 корпуса археологических источников* требует пересмотра устоявшихся взглядов даже на общие характеристики «классических» культур эпохи средней бронзы Предкавказья, одной > из которых является северокавказская археологическая культура.

Кроме того, актуальность своего рода «ревизии» памятников GKK в последнее время, особенно остро ощущается в научной среде — как на страницах исследований' (из последних работ: Кореневский, 2006аШишлина, 2007; Гак, Калмыков, 2009;и др.), так и за их пределами. На этом фоне особенно актуальным представляется тщательный всесторонний анализ памятников раннего этапа эпохи средней бронзы Закубанья. Именно из этого региона происходит ряд комплексов, которые В. И. Марковин отнес к наиболее диагностичным для северокавказской культуры. Исследование же большой серии новых источников из данного региона позволит пролить свет на правомерность выделения* здесь особого варианта СКК и в целом на культурную ситуацию в эпоху средней бронзы.

Другой комплекс вопросов, нуждающихся в разрешении — это проблемы происхождения погребального обряда вытянутого трупоположенияв. Предкавказье и наследия майкопских традиций в культурах эпохи средней бронзы. Обе этих проблемы, стали очевидными лишь, в последние десятилетиякогда в результате исследования на территории Северного Кавказа многочисленных новых памятников эпохифанней и среднейбронзы концепция генетической' связи майкопской и северокавказской культур (Иессен, 1947 и др.- Марковин, 1960, 1994; Черных, 1966; Нечитайло, 1978 и{ др.) утратила былую очевидность. Надо отметить, что на страницах научных исследований это положение четко не отражено. Специалисты по майкопской' культуре не акцентируют внимание на этойпроблеме (Кореневский, 2004) — в то время! как в-современных исследованиях по эпохе ранней и средней бронзы Предкавказья этот вопрос, вообще не поднимается.

В* то же время, необходимость пересмотра концепции происхождения северокавказской погребальной, обрядности в Предкавказье наводит исследователей на идею о миграционной модели этого явления. А именно о прямой связи погребальной обрядности раннего этапа эпохи, средней бронзы Северного Кавказа с традициями синхронной майкопской культуре постмариупольской (квитянской) культуры вытянутых погребений Северного Причерноморья (Хашегульгов, 1986; Гей, 1999*). Дальнейшие исследования в этом направлении, возможно, помогут определить причины.

Подробнее об этих работах — см. в Главе I. столь резкого перехода от раннего к среднему бронзовому веку на территории Северного Кавказа. Кроме того, решение вопросов такого макроуровня имеет прямое отношение к проблеме «степной причерноморской прародины индоевропейцев», дискуссия по которой по мере накопления новых археологических данных, безусловно,* будет продолжена.

Стоит подчеркнуть, что современная наука нуждается в новейшем полномасштабном исследовании памятников раннего этапа эпохи средней' с обрядом вытянутого трупоположения в ямах — на всем их ареале: от севера Ергенинской возвышенности до верховий р. Кубань и от Таманского полуострова до Терско-Сунженской возвышенности (рис. 1). Однако задача эта станет выполнима только после анализа их отдельных локальные групп.

В свете вышесказанного, целью > настоящего исследования является выяснение соотношения памятников раннего этапа эпохисредней бронзы Закубанья (Северо-Западного Кавказа), с культурами и культурными.

На современном источниковом уровне, как нам представляется, можно, говорить о шести относительно сопоставимых группах, обладающих своими локальными особенностями: 1 -закубанская (серияпред ставлена не менее чем 372 погребениями) — 2 — южно-ставропольская (серия представлена 249 погребениями) — 3 — кабардино-осетинская (серия составляет более 200 погребений) — 4 — центрально-ставропольская (серия представлена более 200 погребений) — 5 — северо-ставропольская (порядка 70 погребений) — 6 — калмыцкая (149 погребений) — а также группа вытянутых погребений Прикубанъя (более 150), включаемых А. Н. Геем в состав доминирующей в этом регионе новотиторовской культуры. Эти подсчеты, конечно, предварительные, так как в большинстве указанных районов полевые работы продолжаются с различной интенсивностью и в наши дни.

Основные направления связей отдельных групп памятников с исследуемой в данной работе закубанской группой рассмотрены в Главе 4. Стоит подчеркнуть, что перечисленные группы не являются эквивалентами т.н. «вариантов культуры», а подчеркивают лишь приуроченность их к определенным ландшафтно-географическим областям. группами эпохи ранней и средней бронзы других территорий Предкавказья и, отчасти, Северного Причерноморья.

При этом основными задачами исследования являются:

1) составление базы данных по погребениям раннего этапа эпохи средней бронзы Закубанья;

2) комплексный анализ погребального обряда, включающий выделение и систематизацию элементов обрядности путем их статистической корреляцииданная процедура включает рассмотрение структуры курганных могильников, организации подкурганного кладбища, курганной стратиграфии, положения погребенного и самой погребальной конструкции, деталей обряда, нестандартных погребений и отдельное рассмотрение различных категорий погребального инвентаря;

3) сравнение основных и частных характеристик обряда с аналогичными данными, полученными для памятников других территорий Предкавказья и степной зоны Юго-Восточной Европы;

4) определение относительной и абсолютной хронологии исследуемой серии погребальных памятников на фоне других близких по времени культурных групп Предкавказья;

5) представление возможных путей решения проблем происхождения и преемственности рассматриваемой погребальной традиции на территории Закубанья в свете современных данных.

Заключение

.

В ходе комплексного исследования памятников раннего этапа эпохи средней бронзы Северо-Западного Кавказа (Закубанья) в представленной работе были проанализированы основные составляющие элементы погребальной обрядности и особенности материальной культуры, выделены три основных этапа их эволюции, а также охарактеризовано место круга изучаемых памятников в системе синхронных и диахронных культурных образований на территории Предкавказья.

В результате был сделан вывод о существовании на территории СевероЗападного Кавказа на раннем этапе эпохи средней* бронзы самобытного локального закубанского варианта северокавказской культуры.

Вопрос о появлении северокавказской погребальной, традиции на территории Закубанья и всего Предкавказья пока окончательно не прояснен. Наиболее перспективной представляется гипотеза о происхождении доминирующего в культуре вытянутого обряда в результате миграции части постмариупольских племен финала IV тыс. до н.э. из континентальных районов Северного Причерноморья в предкавказскую степь и далее — в предгорную зону.

Ранний этап, существования северокавказской культуры в Закубанье приходится на конец IV — начало III' тыс. до н.э. Памятники этого времени отличаютсяпрактически полным разрывом с предшествующей майкопской традицией. Этот период характеризуется одновременным появлением в регионе носителей сразу нескольких погребальных традиций: классической северокавказской (вытянуто на спине) — а также скорченно на боку (новотиторовского облика) и скорченно на спине. Их совместное синхронное существование определятся многочисленными случаями перекрестной стратиграфии, включенностью погребений различных типов в систему единых подкурганных кладбищ, архаичным инвентарным набором, соотносимым с комплексами ранненовотиторовской и позднеямной культур Предкавказья. Все это, наряду с присутствием общих черт обряда и единством территории позволяет уже на этом этапе рассматривать данные комплексы как единокультурные — северокавказские, охарактеризовав этот этап как «северокавказско-новотиторовский».

На развитую фазу (II и III этапы) приходится окончательное оформление погребальной обрядности СКК культуры в Закубанье. Для погребального набора характерны местные, отличные от других северокавказских групп формы керамики, а также большое количество бронзовых орудий и булавок. В это же время (примерно 2-я четверть III тыс. до н.э.) северокавказская традиция распространяется по всему Центральному Предкавказью. Основными ее характеристиками во всех локальных группах на данном этапе являются доминирование погребального обряда вытянутого трупоположения в яме (с превалирующей восточной ориентировкой) и инвентарный набор, включающий многочисленные металлические орудия (ножи и шилья) и украшения.

Северокавказские традиции не пресекаются в Закубанье и в последующий позднекатакомбный период эпохи средней бронзы, имея продолжение в памятниках этого времени в виде некоторых элементов обряда и отдельных категорий погребального набора.

Спецификой жизни населения эпохи средней бронзы Закубанья являлось их периферийное положение относительно основного массива синхронных степных скотоводческих коллективов Предкавказья, определившее на полтысячелетия особые пути эволюции традиций местной погребальной обрядности и материальной культуры, а также связи с соседними территориями. Оставаясь в это время относительно замкнутым от окружающего мира, местное население сумело не только сформировать, но и на долгое время сохранить собственную уникальность мировоззренческих установок, отразившихся в дошедших до нашего времени археологических источниках.

Список использованных в работе архивных материалов.

1. Алексеев А. Ю. Отчет о работе Келермесской археологической экспедиции Государственного Эрмитажа в 1985 году. Архив ИА РАН Р-1 № 10 816.

2. Алексеев А. Ю. Отчет о работе Келермесской археологической экспедиции Государственного Эрмитажа в 1986 году. Архив ИА РАН Р-1 № 11 743.

3. Алексеев А. Ю. Отчет о работе Келермесской археологической экспедиции Государственного Эрмитажа в 1987 году. Архив ИА РАН Р-1 № 12 053.

4. Алексеев А. Ю. Отчет о работе Келермесской археологической экспедиции Государственного Эрмитажа в 1988 году. Архив ИА РАН Р-1 № 13 064.

5. Алексеев А. Ю. Отчет о работе Келермесской археологической экспедиции Государственного Эрмитажа в 1989 году. Архив ИА РАН Р-1 № 14 764.

6. Алексеев А. Ю. Отчет о работе летом 1990 года Келермесской археологической экспедиции Государственного Эрмитажа. Архив ИА РАН Р-1 № 15 571.

7. Алексеев А. Ю. Отчет о работе летом 1993 года Келермесской археологической экспедиции Государственного Эрмитажа. Архив ИА РАН Р-1 № 18 202.

8. Андреева, 2008. Восточноманычская катакомбная культур: Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М. Архив ИА РАН. б/н.

9. Беглова Е. А. Отчет об исследовании курганного могильника Садовый в 2004 году. Архив ИА РАН б/н.

Ю.Беглова Е. А. Отчет о работе в Шовгеновском районе Адыгейской АО и Гулькевическом районе Краснодарского края в 1989 году //Беглова Е.А., Днепрвский К. А., Носкова JIM., Эрлих В. Р. Отчет о работах Кавказской археологической экспедиции Государственного музея искусства народов Востока в 1989 году. Архив ИА РАН Р-1 № 14 085.

11. Березин Я. Б. Отчет о раскопках курганного могильника «Иноземцево-1» на территории • города Железноводска Ставропольского края в 2000 г. // Архив ИА РАН. № 24 526, 24 528.

12.Бестужев Г. Н. Отчет о работе Абинского отряда Кубанской экспедиции в Абинском районе Краснодарского края в 1987 году. Архив ИА РАН Р-1 № 12 481.

И.Бочкарев B.C. Отчет о работе Гулькевического отряда Кубанской экспедиции JIO ИА АН СССР в Гулькевическом' районе Краснодарского края. Архив ИА РАН Р-1 № 13 419.

М.Габуев Т. А., Эрлих В. Р., Днепровский К. А. Отчет о раскопках Кавказской археологической экспедиции Государственного! музея искусства народов Востока в 1986 году. Архив ИА РАН Р-1 № 11 292.

15.Галанина JI.K. Государственный Эрмитаж. Отчет о раскопках курганов у ст. Келермесской Краснодарского края в 1981 году. Архив ИА РАН Р-1 № 8758.

16.Галанина JI.K. Отчет о работе Келермесской археологической экспедиции Государственного Эрмитажа в 1982 году. Архив ИА РАН Р-1 № 9103.

17.Галанина JI.K. Отчет о работе Келермесской археологической экспедиции Государственного Эрмитажа в 1983 году. Архив ИА РАН Р-1 № 10 405.

18.Галанина JI.K. Отчет о работе Келермесской археологической экспедиции Государственного Эрмитажа в 1984 году. Архив ИА РАН Р-1 № 10 406.

19.Гей А. Н., Ульянова O.A. Отчет о работе Курганинского отряда СевероКавказской экспедиции ИА АН СССР в 1982 году. Архив ИА РАН Р-1 № 9856.

20.Днепровский К. А. Отчет о работе на могильниках Дукмасов и Мокрый Назаров в Шовгенском районе Адыгейской АО в 1989 году //Беглова Е.А., Днепрвский К. А., Носкова JIM., Эрлих В. Р. Отчет о работах Кавказской археологической экспедиции Государственного музея искусства народов Востока в 1989 году. Архив ИА РАН Р-1 № 14 085.

21.Жупанин О. Ф. Научный отчет о проведении археологических исследований пяти курганов в зоне строительства Краснодарской ГРЭС на южной окраине поселка Мостовского, Мостовского района Краснодарского края в 1990 году. Архив ИА РАН Р-1 № 17 281.

22.Каминская И. В. Отчет о раскопках курганов в ст. Отрадной Отрадненского района Краснодарского края в 1983 году. Архив ИА РАН Р-1 № 9245.

23.Каминский В. Н. Отчет о раскопках Владимирской курганной группы в Лабинском районе Краснодарского края в 1990 году. Архив ИА РАН Р-1 № 15 029.

24.Каминский В. Н. Отчет о работах Восточно-Закубанской археологичсекой экспедиции в бассейне р. Лабы в 1991 году. Архив ИА РАН Р-1 № 16 119.

25.Каминский В. Н. Отчет о раскопках кургана-могильника в г. Курганинске в 1986 году. Архив ИА РАН Р-1 № 11 415.

26.Каминский В. Н. Отчет о раскопках курганов в селе Успенском Успенского района Краснодарского края в 1986. Архив ИА РАН Р-1 № 11 277.

27.Каминский В. Н. Отчет о раскопках курганов в ст. Михайловской Курганинского района Краснодарского края в 1985 году. Архив ИА РАН Р-1 № 10 116.

28.Каминский В. Н. Отчет об исследовании археологических памятников в зоне строительства Краснодарской АЭС в 1987 году. Архив ИА РАН Р-1 № 12 013.

29.Лесков A.M. и др. Отчет о раскопках Кавказской археологической экспедиции Государственного музея искусства народов Востока в 1982 году. Архив ИА РАН Р-1 № 8672.

3 О. Лесков A.M. Отчет о раскопках Кавказской археологической экспедиции Государственного музея искусства народов Востока в 1983 году. Архив ИА РАН Р-1 № 9855.

31.Лесков A.M., Габуев Т. А., Днепровский К. А. Отчет о раскопках Кавказской археологической экспедиции Государственного музея искусства народов Востока в 1985. Архив ИА РАН Р-1 № 10 973.

32.Лесков A.M., Днепровский К. А. Отчет о раскопках Кавказской археологической экспедиции Государственного музея искусства народов Востока в 1984. Архив ИА РАН Р-1 № 10 482.

33.Лимберис Н. Ю., Марченко И. И. Отчет о работе Краснодарской археологической экспедиции за 1984'год. Архив ИА РАН Р-1 № 10 316.

34.Лопатин А. П. Отчет о проведении охранно-спасательных археологических исследований летом 1992 года в Успенском и Новокубанском районах Краснодарского края. Р-1 № 17 510−11.

35.Лопатин А. П. Лопатин А.П. Отчет о проведении охранно-спасательных археологических исследований летом 1993 года в Новокубанском и Отраднеском районах Краснодарского края. Р-1 № 18 341−44.

36.Лопатин А. П. Отчет о работах Успенского и Крымского отрядов Комитета по охране, реставрации и эксплуатации историко-культурных ценностей (наследия) Краснодарского края в зоне новостоичных объектов в 1998 году на территории Успенского и Крымского районов Краснодарского края. Р-1 № 22 652−53.

37.Мельник В. И. Отчет о раскопках в зоне строительства Закубанской оросительной системы в 1985 году. Архив ИА РАН Р-1 № 11 603.

38.Мерперт Н. Я. Раскопки Мекенских курганов. В сб.: Марковин В. И<. и др. Полный научный отчет СКАЭ о работах, проведенных в Чечено-Ингушетии в 1959 г. // Архив ИА РАН. Р-1 № 2018.

39.Мерперт, 1968. Древнейшая история населения степной полосы Восточной Европы: Диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук. М.

40.Навротский Н. И. Отчет об охранных раскопках аварийного кургана, разрушенного земляными работами, на территории карьера цеха № 1 Новокубанского завода стройматериалов Краснодарского края (Старая станица). Архив ИА РАН Р-1 № 5898.

41.Навротский Н. И. Отчет об охранных раскопках кургана, разрушенного земляными работами при открытии гравийного карьера на территории Армавирского плодоовощного совхоза «Юбилейный» Краснодарского края. Архив ИА РАН Р-1 № 7042.

42.Нехаев A.A. Отчет о работах Адыгейской археологической экспедиции на территории Красногвардейского, Майкопского и Шовгеновского районов Адыгейской автономной области в 1985 году. Архив ИА РАН Р-1 № 10 923.

43.Нехаев A.A. Отчет о раскопках Адыгейской археологической экспедиции на территории Красногвардейского района Адыгейской АО и Лабинского района Краснодарского края в 1987 году. Архив ИА РАН Р-1 № 12 380.

44.Нехаев> A.A. Отчет о раскопках экспедиции Государственного историко-археологического музея-заповедника в Красногвардейском районе Адыгейской АО в 1982 году. Архив ИА РАН Р-1 № 9417.

45.Нечитайло А. Л. Отчет о раскопках в Верхнем Прикубанье в 1964 году. Архив ИА РАН. Р-1. № 3280.

46.Нечитайло А. Л. Отчет о раскопках курганов у с. Нижняя Татарка Ставропольского края в 1967 г. Архив ИА РАН. Р-1 № 3584.

47.Нечитайло А. Л. Отчет о раскопках Усть-Джегутинского могильника в 1965. Архив ИА РАН. Р-1. № 3846.

48.Пьянков A.B. Отчет о раскопках девяти курганов у г. Абинска Краснодарского края в 1986 году. Архив ИА РАН Р-1 № 11 616.

49.Пьянков A.B. Отчет о раскопках курганов в урочище Циплиевский кут в Абинском. районе Краснодарского края в 1988 году. Архив ИА РАН Р-1 № 13 448−53.

50.Ростунов В. Л. Отчет о раскопках курганных могильников «Расшеватский-1» и «Расшеватский-5» на территории Новоалександровского района Ставропольского края в 2000 г. // Архив ИА РАН. № 26 769, 26 770.

51.Савченко Е. И. Отчет о работе Мингрельского отряда СевероКавказской экспедиции в 1985 г. (раскопки курганов 2,3,4,6,11,13,15 Общественного I могильника и курганов 2,7,8,16,17 Мингрельского II могильника у станицы Мингрельской Абинского района). Архив ИА РАН Р-1 № 13 686.

52.Сорокина И. А. Курганные могильники Закубанья. Краснодар, 2001.

53.Тарабанов В. А. Отчет о раскопках восьми курганов в колхозе им. Кирова Белореченского района Краснодарского края в 1978 году. Архив ИА РАН Р-1 № 7086.

54.Тарабанов В. А. отчет об исследовании археологических памятников на землях подсобного хозяйства завода «Сатурн» в Северском районе Краснодарского края в 1984 году. Архив PIA РАН Р-1 № 9495.

55.Черных Ел.Н. Отчет о работах отряда Адыгейской археологической экспедиции в Майкопском районе республики Адыгея в 1991 году. Архив ИА РАН Р-1 № 16 790.

56.Шаталин Ю. А. Отчет о раскопках курганов в районе строительства Белореченского химзавода Белореченского района Краснодарского края в 1983 году. Архив ИА РАН Р-1 № 9512.

57.Шевченко Н. Ф. Отчет о раскопках курганов у х. Пролетарского Краснодарского края в 1986 г. // Архив ИА АН СССР. Р-1. № 11 359.

58.Шишлина Н. И., 1991. Ранний этап средней бронзы Калмыкии: Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М. Архив ИА РАН. Р-2 № 2493−94.

59.Шишлов A.B. Об археологических раскопках кургана в пос. Мостовском Краснодарского края в 2001 году. Архив ИА РАН б/н.