Русскоязычные интернет-тексты суицидальной тематики: система речевых жанров и параметры языкового воздействия

Объектом данного диссертационного исследования являются русскоязычные интернет-тексты (кибертексты, текстовые файлы) суицидальной тематики. В качестве его предмета определены речевые жанры, в рамках которых воплощается суицидальная тема.

Актуальность данного исследования связана со сложной, общественно обусловленной, а потому значимой природой изучаемого объекта, которую определяют его содержательное основание, с одной стороны, и репрезентативное — с другой. В содержательном плане объект является порождением и отражением социального феномена суицида, его же форма относит соответствующие тексты к элементам интернет-среды — одному из самых новых событий современной коммуникации, влияние которого на общество трудно переоценить.

Суицид — древнейший феномен человеческой культуры (от лат. sui «себя» + caedere «убивать» — самоубийство1 [Новый словарь. 2005: 864]). Под данным термином следует понимать «всякий случай смерти, который непосредственно или опосредованно является результатом положительного или отрицательного поступка, совершённого самим пострадавшим, если этот последний знал об ожидавших его результатах» [Дюркгейм 1998: 26]. В жизни человека могут возникать обстоятельства, «когда жизнь представляется более пугающей и болезненной, чем смерть <.> где не видно никаких способов поправить своё положение», в результате чего он «начинает размышлять о самоубийстве» [Колодзин 1992: 13]. «Самоубийство представляет собой уникальный случай, при котором субъект и объект преступления совпадают в одном лице» [Паперно 1999: 13].

1 Термины «самоубийство» и «суицид» (также термины «самоубийца» и «суицидент»), использованные в работе, функционируют в качестве синонимов.

Отношение к самоубийству на протяжении всей истории человечества было неоднозначным. Оно менялось от безоговорочного осуждения (у христиан) до преклонения перед ним (в Японии). Известно, что в античном обществе самоубийство политического деятеля, например Сократа, жившего в V веке до н.э., считалось проявлением силы воли. Однако уже в период позднеримской империи (к. III — н. IV вв.), когда получило распространение самоубийство рабов, лишение себя жизни стали считать негативным действием, отнимающим у владельца его частную собственность.

Со времён Средневековья существенные различия в восприятии самоубийства отмечались также в западной и восточной культурах.

В странах Востока, повторимся, акт суицида чаще оценивался положительно: так, в Индии практиковалось сати2 — ритуальное самосожжение вдовы, которая после совершения обряда канонизироваласьв Китае самоубийство считалось традиционным методом мести обидчикуа в Японии харакири вообще было запрещено лишь в 1873 году. Такое лояльное отношение к самоубийству в странах Востока во многом объясняется влиянием буддизма, по классическим канонам которого жизнь рассматривается как страдание, а душа человека проходит много циклов, в которых суицид — это индивидуальный выбор дальнейшего пути [Дюркгейм 1998; Паперно 1999].

На Западе чаще всего явление самоубийства рассматривалось и рассматривается как частный случай девиантного поведения, под которым понимается «система поступков, отклоняющихся от общепринятой или подразумеваемой нормы, будь то нормы психического здоровья, права, культуры или морали» [Кон 1989: 237].

2 Сати — обычай самосожжения вдов на погребальном костре мужа у некоторых высших индийский каст (запрещён в 1829 году) [Новый словарь. 2005: 803].

3 Харакири — японский способ добровольного или принудительного самоубийства вспарыванием живота, принятый в Средние века у самураевизредка случается в наши дни [Там же: 982].

Первые серьёзные работы по суицидологии появились в Европе в XIX веке и принадлежали перу Э. Дюркгейма («Самоубийство») и 3. Фрейда («Печаль и меланхолия»). Социологическая теория самоубийства, предложенная Э. Дюркгеймом, рассматривает его в основном как результат разрыва интерперсональных связей личности, отчуждения индивидуума от той социальной группы, к которой он принадлежит. 3. Фрейд трактовал то же явление как следствие нарушения психосексуального развития личности. По мнению 3. Фрейда и его школы, влечение к самоубийству у подростков развивается в связи с аутоэротизмом, удовлетворяемым онанистическими эксцессами, которые оцениваются в то же время как унизительный акт, угрожающий тяжёлыми последствиямиотсюда возникают комплексы ущемления и стремление покончить с жизнью.

В России самоубийству приписывался статус психической болезни вплоть до 70-х годов XX столетия. В массах широко культивировалось ошибочное мнение о том, что его совершают люди, психически ненормальные, поэтому долгое время отечественные врачи, психологи, социологи и ряд других специалистов отказывали суициду в статусе социального явления, оставляя его в русле более узкой медицинской проблематики. Однако после введения в широкий общественный оборот квалифицированных исследований по соответствующей проблеме с ней тесно связали кем-то брошенную фразу «общество множит ряды самоубийц», и связь личной трагедии индивида именно с социумом стала очевидной [Плюс-минус жизнь 1990].

Современная официальная статистика постоянно указывает на рост количества самоубийств, что заставляет осмысливать данный феномен не просто как проблему, но как масштабное социальное явление. «Ежегодно себя убивают <.> 60 ООО россиян, а число тех, кто пытается себя убить, в 78 раз выше. И это при том, что статистика самоубийств всегда занижена».

Чхартишвили 2000: 34]. В Красноярском крае ежедневно совершается 3 суицида (д/ф «Не дайте мне умереть»).

Эта статистика усугубляется ещё и тем, что, по мнению ряда учёных, «руки на себя накладывают, в основном, вполне здоровые люди, по тем или иным причинам зашедшие в эмоциональный тупик» [Таранов 2001: А-22]4.

Все эти факты и выводы являются дополнительным основанием, усиливающим научную необходимость предпринятого исследования.

В общем, следует констатировать, что к настоящему времени накоплен большой опыт в осмыслении данной проблемы, которая нашла отражение в научных исследованиях и анализируется с позиций многих гуманитарных наук: социологии, психологии, культурологии, этики и литературоведения. Перечислим только основные из них: «Самоубийство» Э. Дюркгейма [Дюркгейм 1998], «Печаль и меланхолия», «Мы и смерть» 3. Фрейда [Фрейд 1984, 1994], «О самоубийстве» Н. Бердяева [Бердяев 1992], сборники статей «Актуальные проблемы суицидологии» [1981] и «Плюс-минус жизнь» [1990], «Эстетика самоубийства» Л. Трегубова и Ю. Вагина [Трегубов 1993], «Танатология» С. Рязанцева [Рязанцев 1994], хрестоматии «Психология смерти и умирания» [1998] и «Суицидология: прошлое и настоящее» [2001], «Самоубийство как культурный институт» И. Паперно [Паперно 1999], «Писатель и самоубийство» Г. Чхартишвили [Чхартишвили 2000], «Психология суицидального поведения» И. Погодина [Погодин 2008].

Социальная значимость данной темы в целом подтверждена тем, что многие периодические издания посвящают ей свои публикации [Гусакова 2000; Мелихов 2000; Моховиков 2003; Некрасова 2003], а вот провокация суицида посредством Интернета пока лишь оформляется в качестве объекта пристального общественного внимания. Автор данного диссертационного исследования отметил несколько случаев её освещения с этих позиций в.

4 См. об этом также [Дюркгейм 1998; Трегубов 1993]. теленовостях5 и кинематографе (имеются в виду документальные фильмы: «Виртуальная агрессия» (Санкт-Петербург, 2003), «Не дайте мне умереть"6 (Красноярск, 2006), «Девочки-самоубийцы» (Москва, 2007)).

Суицид и Интернет — два, казалось бы, разнородных явления: первое принадлежит психологии поведения человека, второе — сфере новых информационных технологийсуицид несравнимо древнее Интернета. Однако две эти реалии образовали некое единство в конце XX века: именно компьютерный текст стал своего рода средством идеализации, а порой и материализации суицида.

Первый интернет-сайт появился в 1991 году и содержал описание технологии World Wide Web. Тогда ещё никто не задумывался о том, что текстовые файлы могут содержать опасную для пользователя информацию, способную спровоцировать деструктивно-аффективную реакцию. Однако именно с этим общество столкнулось всего через несколько летсм. подтверждение в ряде публикаций: «Чат помог осуществить суицид» [Электронный ресурс] // www. rits-carlton.ru- «Интернет помогает самоубийцам» [Электронный ресурс] // http://www.medportal.ru/mednovosti/news/2004/ 12/06/inet/7.

Существенный объём информации, представленный посредством «глобальной сети, носит текстовый характер, следовательно, он может быть проанализирован с помощью лингвистического аппарата. Исходя из этого общего положения, а также из всех рассуждений, изложенных выше, цель данной работы формулируется следующим образом: исследовать организацию языкового воздействия на адресата интернет-текстов суицидальной тематики. Эта цель в качестве первоочередного стремления подразумевает изучение жанровой системы соответствующих текстов, а кроме того —.

5 Например, в программе «Euro news» на канале «Культура» от 21.02.2008 года.

6 Данный документальный фильм входит в цикл «Перекрёсток» TPK «Афонтово». 7.

Обратим внимание на то, что применительно к СМИ уже в 80-х гг. XX века стала актуальной проблема «информационного империализма» [Шиллер 1980], развернувшаяся впоследствии в обсуждение стратегий манипуляции индивидом с помощью средств массовой информации [Вершинская 2007; Павлова 2007]. выявление основных языковых параметров, с работой которых и связано упомянутое воздействие.

В соответствии с целью поставлены следующие задачи:

1) проанализировать различные лингвистические и экстралингвистические подходы к изучению интернет-коммуникации и на основе этого сформировать собственный научный взгляд на выделенный объект исследования;

2) представить общую организацию и расположение суицидальных текстов в Интернете;

3) дифференцировать тексты суицидальной тематики по жанровому признаку;

4) определить их коммуникативные параметры;

5) исследовать отношения между участниками коммуникации;

6) выявить и проанализировать параметры и средства языкового воздействия на адресата.

Источником материала послужил интернет-дискурс соответствующего содержания. Для его обнаружения и сбора использованы поисковые системы — Rambler и Yandex, с помощью которых через ввод ключевого слова суицид и его эквивалента самоубийство найдены тексты, содержащие интересующую нас информацию. Общее количество собранных таким о образом текстовых файлов равняется 800. В приведённых примерах сохранён «естественный словарь» коммуникантов, все лексико-синтак-сические и орфографические особенности оригиналов, а также свойственные им графические выделения, в частности посредством шрифтов.

Методика исследования имеет лингвистическую основу: для решения поставленных задач в работе использованы методы интерпретации текстов, контекстуального анализа, сравнения и систематизации, пофактор-ного анализа речевого жанра, метод семантического анализа текстадля.

8 Их жанровое разнообразие и процентное соотношение демонстрирует таблица 1 (см. главу 2). обобщения полученных результатов актуальным оказался лингвоста-тистический метод. Однако специфика объекта требует наряду с этим привлечения психологических, социологических и философских знаний. Проблема суицидального поведения достаточно сложна, поэтому в объяснении её «участвуют и социальные, и психологические средовые факторы, и личность человека, его способ восприятия окружающих людей, ситуаций, собственных проблем, особенности мотивационных подходов, система жизненных ценностей, жизненный опыт, характер воспитания, способы преодоления трудностей и многое другое» [Короленко 1990.: 124].

На защиту выносятся следующие положения.

1. Изучение русскоязычных интернет-текстов суицидальной тематики важно по причине опасного воздействующего характера подобных текстов, направленных на массового адресатаэто воздействие может иметь результатом отрицательную корректировку его эмоционального состояния и/или деструктивную реакцию в форме суицидалингвистические исследования, посвящённые данному объекту, к настоящему времени не выявлены.

2. В Интернете данная информация существует в двух формах: текст и не-текст (иллюстрации, материал в аудиои видеоформате). Последняя, усиливая традиционную текстовую составляющую, способствует визуализации образа. Тексты «виртуального суицида», в свою очередь, организуются двумя принципиальными способами — специфическим, когда они образуют целые сайты соответствующего содержания (7% от общего количества собранных примеров), и неспецифическим, когда единичный текст внедрён в тот или иной интернет-формат, общее содержание которого не соотносится с суицидом (93%). Специфическое пространство полностью посвящено указанной теме, неспецифическое — исполняет функцию её носителя ad hoc, но одновременно является для массового адресата наиболее опасным, поскольку в его рамках под воздействие может попасть «случайный» пользователь, не готовый к получению деструктивной информации.

3. Воздействие интернет-текстов суицидальной тематики на адресата определено и осуществляется в двух направлениях: речевом (через систему речевых жанров) и языковом (по шести выделенным параметрамимеются в виду обыденность ситуации, детализированность пропозиции, оценочность контекста, риторичность форм, императивность высказывания и диалогичность текста).

4. Речевые жанры, освещающие указанную тему, имеют сложное целеполагание, специфическую структуру, а в совокупности составляют определённую типологию.

5. Параметрами воздействия выступают семантические, формальные и коммуникативные элементы текстов суицидальной тематики, заключённые в рамки того или иного речевого жанраони (параметры) имеют разное содержание и могут «работать» как автономно, так и комплексно.

6. Языковое воздействие на адресата может быть косвенным либо прямым. Первое осуществляется путём особенной подачи самого суицидального содержания и базируется на семантике текста, поддержанной разнообразными лексическими средствами авторской оценки. Второе предполагает использование коммуникативного потенциала текста через установление псевдодиалога между коммуникантами, использование императива и риторических форм.

Научная новизна диссертационной работы заключается, прежде всего, в самом объекте исследования, который впервые взят в фокус лингвистического внимания. Помимо этого, коммуникативная среда Интернета представлена с интегративной точки зрения, которая позволяет осмысливать её организацию с привлечением данных целого ряда гуманитарных знаний: психологии, социологии, философии.

Теоретическая значимость работы определена именно этим комплексным подходом к объекту исследования, в результате чего получены результаты, которые могут использоваться в различных областях знания (не только лингвистической), интересующихся языковой и социальной личностью. Практическая же её значимость заключается, во-первых, в возможности использования материала диссертации для подготовки различных спецкурсов по психолингвистике, социолингвистике, коммуникативной лингвистике. Во-вторых, результаты исследования могут помочь распознать потенциального суицидента9 в том или ином авторе интернет-текстов на основе свойственных ему признаков речевого поведения (в дальнейшем вероятно оказание психологической и социальной помощи субъекту). В-третьих, выявленные параметры языкового воздействия на адресата могут быть применены за пределами киберпространства в качестве основы для анализа текстов иной тематики, в частности политической, где предполагается работа схожих интенций.

Основные результаты и выводы работы были представлены на нескольких международных и всероссийских конференциях в Варне (Болгария), Москве, Ростове-на-Дону и Красноярске. Они оформлены в девять научных статей, опубликованных в периодических изданиях и сборниках материалов конференций (см. библиографию) — в том числе: «Вопросно-ответный комплекс как элемент категории диалогичности (на примере интернет-текстов суицидальной тематики)» (Москва, 2008) — «Русскоязычные интернет-тексты суицидальной тематики: модус и прагматика» (Варна, 2007) — «Жанр рецепта в текстовых интернет-файлах суицидальной тематики» (Москва, 2007) — «Рекламный компонент в интернет-текстах суицидальной тематики» (Ростов-на-Дону, 2007) — «Категория оценки в русскоязычных.

9 О речевом портрете самоубийцы (на материале Евангелия от Матфея и художественных текстов), основанном на классификации французского социолога Э. Дюркгейма [Дюркгейм 1998], см. статьи [Маланчук 2003; 2004]. интернет-текстах суицидальной тематики" (Красноярск, 2007) — «Речевой портрет суицидента» (Красноярск, 2003; 2004).

Цель и задачи диссертационного исследования определили структуру работы, состоящую из введения, трёх глав, заключения, списка литературы и двух приложений.

В первой главе освещается современное состояние изучения Интернета в различных областях гуманитарного знания, прежде всего лингвистическойрассматриваются теоретические предпосылки исследованияпредставлена система размещения суицидальных текстов в электронном пространстве. Вторая глава посвящена классификации речевых жанров, в рамках которых оформлены соответствующие текстыопределена их интен-циональная спецификатам же проанализированы наиболее существенные (в связи с поставленной целью) составляющие анкеты речевого жанра. В третьей главе исследованы шесть параметров языкового воздействия интернет-текстов суицидальной тематики на адресата. В заключении подведены итоги работы и намечены её научные перспективы.

Вспомогательную функцию выполняют приложение 1, которое составили наиболее объёмные иллюстративные примеры, и приложение 2 — словник номинаций двух главных объектов текстовой оценки: суицида и суицидента, составленный по материалам имеющейся картотеки. Кроме того, в работу включены четыре схемы, три рисунка и одна таблица.

В настоящей работе используется ряд терминов, которые составляют её методическую и методологическую основу.

Введённые в диссертационное исследование рабочие термины и понятия извлечены из работ современной коммуникативной лингвистики и лингвистики жанров, в качестве же ключевого здесь используется понятие «речевой жанр" — остановимся подробнее на его содержании.

Впервые словосочетание «речевой жанр» появилось в исследованиях поэтического языка — в работах В. В. Виноградова, Ю. Н. Тынянова, Б. М. Эйхенбаума, В. Б. Шкловского в 20−30 гг. XX века. В тот же период были заложены основы речежанровой лингвистики М. М. Бахтиным, который присвоил речевому жанру статус единственной первичной формы существования языка. По убеждению учёного, речевая воля говорящего осуществляется прежде всего в выборе речевого жанра [Бахтин 1986], основной признак которого — коммуникативная цель [Шмелёва 1990], или иллокуция10.

В области современного жанроведения работают такие исследователи, как Н. Д. Арутюнова [Арутюнова 1992, 1999], Г. И. Богин [Богин 1997], А. Веж-бицка [Вежбицка 1997], В. Е. Гольдин [Гольдин 1997]- В. В. Дементьев [Дементьев 1999, 2007], JI.A. Капанадзе [Капанадзе 1988], Я. Т. Рытникова [Рытникова 1997], К. Ф. Седов [Седов 2000, 2007], Т. В. Шмелёва [Шмелёва 1990, 1995, 1997, 2007], М. Ю. Федосюк [Федосюк 1997], Т. В. Тарасенко [Тарасенко 1999], Ю. В. Щурина [Шурина 2000], В. А. Тырыгина [Тырыгина 2005], В. Е. Хализев [Хализев 2006], Б .Я. Шарифуллин [2008] и мн. др.

Для исследования типичных жанровых репрезентаций Т. В. Шмелёвой была предложена анкета речевого жанра, включающая семь основополагающих признаков: коммуникативную цель, образы автора и адресата, факторы коммуникативного прошлого и будущего, диктумное содержание и формальную организацию [Шмелёва 1990].

Мы берём за основу именно такое представление об устройстве речевого жанра, который функционирует в определённой ситуации общения. При этом особое внимание в работе уделено пяти из семи перечисленных параметров: коммуникативной цели, образам автора и адресата, диктумному со.

10 Термин «иллокуция» восходит к определению модели речевого акта Дж. Остином, который выделяет локуцшо (говорение), иллокуцию (коммуникативную цель) и перлокуцию (речевое воздействие на чувства, мысли и действия собеседника) [Остин 1986]. держанию и формальной организации высказывания11 (описаны во второй главе). Составить чёткое представление о коммуникативном прошлом и будущем затруднительно в связи с устройством самого интернет-общения.

Термины «речь», «коммуникация» и «общение» автор данной работы использует в их традиционном понимании, зафиксированном рядом словарных дефиниций: речь — «конкретное говорение, протекающее во времени и облечённое в звуковую (включая внутреннее проговаривание) или письменную форму. Под речью принято понимать как сам процесс говорения, так и результат этого процесса, то есть и речевую деятельность, и речевые произведения, фиксируемые памятью или письмом» [Арутюнова 2003: 417]- коммуникация — «общение, обмен мыслями, сведениями, идеями и т. д., специфическая форма взаимодействия людей в процессе их познавательно-трудовой деятельности <.> Коммуникация складывается из коммуникативных актов, в которых участвуют коммуниканты, порождающие высказывания (тексты) и интерпретирующие их» [Горелов 1998: 233]- общение — «процесс взаимосвязи и взаимодействия общественных субъектов (классов, групп, личностей), в котором происходит обмен деятельностью, информацией, опытом, способностями, умениями и навыками, а также результатами деятельности» [Буева 1983: 447].

Уточним при этом лишь то, что коммуникацию и общение мы, естественно, понимаем здесь как взаимодействие людей посредством языка и используем как контекстные синонимы.

Многие исследователи выделяли основные элементы, составляющие общение. Так, P.O. Якобсон в своё время называл шесть основных компонентов, значимых для каждой конкретной речевой ситуации: адресант, адресат, контекст, код, контакт и сообщениекаждому из них соответствует.

11 Диктумное содержание исследуемого нами материала, с одной стороны, в общих чертах очевидно, а с другой — его анализ совмещён в исследовании с анализом других жанровых параметров. особая функция языка: автору — экспрессивная (эмотивная), адресату — апел-лятивная (конативная), контексту — референтивная (когнитивная), коду — метаязыковая, контакту — фатическая, сообщению — поэтическая [Якобсон 1975: 197−203]. Е. А. Земская пишет о том, что прагматическое оформление речи в структуре коммуникативного акта создается треугольником «говорящий — адресат — конситуация» [Земская 1988: 11]. Несколько по-иному он выглядит в теории К. Бюлера, у которого коммуникация описывается моделью, состоящей из трёх основных компонентов, играющих разную роль в создании текста: автор (говорящий) — сообщение (текст) — адресат (слушающий) [Бюлер 1993]. В данном диссертационном исследовании так или иначе учитывается каждая из приведённых моделей.

Кроме перечисленных выше, в тексте данного исследования используется ряд других современных терминов и понятий. Дадим их рабочие определения.

Речевая стратегия понимается здесь вслед за О. С. Иссерс как «комплекс речевых действий, направленных на достижение коммуникативной цели» [Иссерс 1999: 54]- это «основная задача, генеральная интенция в рамках данного коммуникативного процесса» [Труфанова 2001: 58]. В широком смысле под стратегией имеется в виду «некая общая инструкция для каждой конкретной ситуации» [Караулов 1989: 10].

Речевая стратегия в границах изученного материала часто имеет воздействующий характер. Под воздействием мы понимаем влияние автора суицидального текста на эмоциональное состояние адресата и провокацию последнего на деструктивный акт, в нашем случае — самоубийство. Параметрами воздействия выступают семантические, формальные и коммуникативные элементы текстов суицидальной тематики, заключённые в рамки того или иного речевого жанра. Как показал материал, именно в подобного рода воздействии заключается перлокутивный эффект исследованных текстов. С нашей точки зрения, в ряде случаев следует говорить о манипуляции, которая в широком смысле представляет собой «любые воздействия на индивида, группу, общество, инициаторы (субъекты) которых скрытно преследуют цели, в корне расходящиеся с официально провозглашаемыми <. .> В узком значении манипуляция предполагает непосредственное или опосредованное (с помощью других людей, СМИ, изменения ситуации в целом) взаимодействие манипулятора и манипулируемого и представляет собой скрытое управление психикой и поведением людей с целью принудить их действовать (или бездействовать) вопреки собственным.

1 ^ интересам и, главное, актуальным желаниям" [Пугачёв, 2005: 85−86].

Коротко скажем также о принципе, который лежит в основе анализа содержательного аспекта высказывания.

Каждое высказывание (текст) объединяет в себе объективное и субъективное начала, которые Ш. Балли назвал соответственно «диктум» и «модус» [Балли 1955: 44]. Под диктумом понимается номинативный аспект предложения [Арутюнова 1972], событийная основа высказывания, препозитивная его часть [Шмелёва 1990]. Для её анализа использован следующий список актантов13: агенс — производитель действия [Золотова 1988: 430]- адресат14 — компонент, обозначающий лицо или реже предмет, к которому обращено информативное, донативное или эмотивное действие [Золотова 1988 :430]- субъект — активный участник событий [Шмелёва 1988: 42]- объект — актант, характеризующийся не единственностью в ситуации (второй актант) и зависимостью от первого [Шмелёва 1988: 40].

В самом общем виде модус — зона смысла, которая выражает «отношение говорящего к пропозиции» [Ширяев 2003: 475]- это «языковые средства формирования соответственно сообщения, речевого действия и.

12 Дополнительно о манипуляции см. [Баранов 2007; Копнина 2007].

13 Актанты — языковые аналоги участников ситуациитермин Л. Теньера [Теньер 1988: 117−130].

14 В данной работе также используется синоним данного термина — реципиент. аксиологического высказывания, обязательная характеристика речи, задающая её коммуникативную определённость — осмысленность и уместность" — и далее: «иллокутивная сила реализует коммуникативные намерения говорящего и воплощается в высказывании в виде коммуникативного модуса» [Рябцева 1994: 83- выделено мной. — А.Н.].

Среди всех модусных смыслов одним из самых сильных оказывается оценочный смысл: семантика проанализированных текстов им буквально пронизана.

Категория оценочности15 — одна из модусных категорий, «право автора высказывать своё позитивное/негативное отношение к описываемым событиям — как в целом, так и «точечно» — по отношению к тем или иным актантам, сирконстантам, атрибутам"16 [Шмелёва 1995: 27].

Наши детальные представления об этой семантической категории опираются на труд Е. М. Вольф «Функциональная семантика оценки», освещающий вопросы, связанные с семантикой и структурой оценки [Вольф 1985], и на исследование Н. Д. Арутюновой «Типы языковых значений», которая рассматривает оценку как содержательную категорию, наиболее ярко представляющую прагматическое значение (то есть приобретённое высказыванием в ситуации речи), а также соотносит категорию оценки с такими понятиями, как норма и нормативная картина мира, альтернатива и выбор, практическое рассуждение и принятие решения [Арутюнова 1988].

15 Данный термин поддерживают Г. А. Золотова, Т. В. Шмелёва, синонимом оценки является термин оцсночпость (Н.Д. Арутюнова, Е.М. Вольф).

16 Подробнее об оценке см. в разделе 3.3.

Заключение

.

Объектом настоящего диссертационного исследования явились интернет-тексты суицидальной тематики, предметом — соответствующие им речевые жанры и параметры языкового воздействия на адресата — пользователя Интернета. Цель работы заключалась в изучении организации языкового воздействия на адресата интернет-текстов суицидальной тематики.

Интернет стал весьма важной частью жизни человека, и в связи с многогранной природой электронного пространства допускаются разнообразные подходы к его изучению. Наиболее значимым для данного исследования оказался лингвистический подход, в определённой степени поддержанный и развитый данными по психологии Интернета.

Одно из убеждений современной гуманитарной науки заключается в несомненном влиянии виртуального пространства на личность, проявляющемся в корректировке системы ценностей, изменении эмоционального состояния, провокации различных действий массового пользователя.

Базовыми в этом отношении, то есть позволяющими реализовать установку на воздействие, признаются такие свойства Интернета, как 1) глобализация, заключающаяся в «бесконечном расширении круга участников коммуникации» [Литневская 2005: 47]- 2) гипертекстуальность с эффектом «дрейфа целей», практически до бесконечности расширяющая любую тему в киберпространстве, и 3) анонимность участников электронной коммуникации, разрешающая пользователям максимально проявлять свободу слова и самопрезентации.

Влияние на адресата ещё более усугубляется при публикации в электронном пространстве деструктивной информации — в нашем случае текстов суицидального содержания.

Суицидальная тема в Интернете существует в двух формах: текст и нетекст (иллюстрации, материал в аудиои видеоформатах). Последний, усиливая традиционную текстовую составляющую, играет роль визуализации образа.

В ходе исследования определено, что текстовое пространство «виртуального суицида» образовано специфическим и неспецифическим полями.

Специфическое пространство — это самостоятельный сайт, который полностью посвящен указанной теме. Суть его организации состоит в тесной взаимосвязи структурного и содержательного аспектов: веб-сайт представлен рядом суицидальных текстов, разных по объёму, жанру, но объединённых тематическиони составляют 7% от общего количества проанализированного корпуса текстов. 93% текстов включены в пространство неспецифическое — локус более или менее «посторонний» для суицидальной темы, а поэтому особо не маркированный. Исходя из этого в зону его воздействия, помимо заинтересованного адресата, попадает множество «случайных» пользователей, совершенно не готовых к восприятию такого рода информации, вынужденных получить её случайно и практически насильственно.

Суицидальная тема, размещённая в любом пространстве, оформляется в виде монолога (обычного текстового файла) либо диалога (гостевой книги, чата). В диссертации исследован именно монологовый режим коммуникации, в котором обнаружено эксплицитное присутствие установки на диало-гичность. В частности, она проявляется в такой характеристике, которая названа «степенью открытости» текста для деятельного участия в нём адресата. Определено, что по интенсивности её проявления интернет-тексты делятся на три группы:

1) «закрытые» (лишают адресата права на проявление ответной реакции);

2) «частично открытые» (предоставляют возможность реагировать на информацию в гостевой книге, чате или на форуме);

3) «открытые» (активизируют адресата и дают ему возможность стать автором/соавтором текста, не исключая просуицидных высказываний).

В результате общая организация суицидальной информации в Интернете базируется на трёх содержательных основаниях: 1) её общие координаты зависят от расположения в «специфическом» локусе веб-сайта либо в «неспецифическом» и содержательно «чужом» пространстве других интернет-ресурсов- 2) конкретная форма обеспечивается рамками диалога либо монолога- 3) а деятельностная свобода адресата в границах монолога (когда возможно корректировать уже опубликованный текст) измеряется степенью его открытости.

Многообразие интернет-текстов суицидальной тематики представлено тремя типами речевых жанров: информативными (новостное сообщение, научно-популярная статья, тест), информативно-оценочными (дневниковая запись, предсмертная записка) и информативно-императивными (инструкция, презентация). Каждый из перечисленных жанров имеет свою специфическую коммуникативную целеустановку, однако общей для них оказывается дополнительная воздействующая интенция, направленная на пользователя.

1) структурный, где данная тактика базируется а) на строго определённой организации жанровнапример, в тесте и инструкции адресат как бы «захватывается» в рамки их жёсткой конструкции, осваивает все их составляющие и, только отягощённый итоговым разрушающим знанием, получает возможность из неё выйтиб) либо, напротив, на изменчивости и подвижности структуры текста, через замену традиционных информационных блоковв частности, в жанре новостного сообщения автор часто опускает заглавие или подменяет его лидом суицидального содержания, тем самым «подталкивая» пользователя к неожиданному для него получению опасной информации;

2) лексический уровень используется: автором во всех обозначенных жанрах для апелляции к адресату и помогает, с одной стороны, комплиментарно повышать его интеллектуальный статус посредством профессиональной или научной лексики, а с другой — создавать иллюзию непринуждённого общения с помощью разговорных и жаргонных слов;

3) семантический уровень обеспечивает детальность аналитического описания самоубийства в жанрах новостного сообщения и научно-популярной статьи и интимизацию суицидальной темы в дневниковой записи;

4) На коммуникативном уровне во всех обозначенных жанрах специфически взаимодействуют автор и адресат. Говорящий создаёт личный авторитетный образ «своего», которому позволительно давать советы и инструкции, обращаться к пользователю на ты, просвещать и наставлять, наконец, выставлять оценки человеку и человечеству.

Коммуникативное сближение в исследованных жанрах всегда оборачивается сильным эмоциональным воздействием: говорящий пытается вызвать у адресата в качестве ответной реакции любопытство, увлечение информацией, доверие к говорящему, радость от сопричастности к «тайне» суицида и т. п. Но, осуществляя это сближение, автор влияет не только на эмоции адресата, но и на его мировоззрение, что может привести к необратимому деструктивному результату.

Как показал исследованный материал, воздействие на адресата проходит не только по линии коммуникативно-жанровой, более «внешней» и осязаемой адресатом, но и по линии собственно языковой, когда волевая и/или эмоциональная интенции менее очевидны и более или менее скрыты за конкретным языковым элементом (параметром). Автором диссертационной работы выделено шесть таких параметров, обозначенных как обыденность ситуации, детализированность пропозиции, оценочность контекста, риторичность форм, императивность высказывания и диалогичность текста. Часть из них имеет семантическую природу — другая же часть прямо связана с коммуникативным аспектом текста. Опасность их (параметров) активации и функционирования обусловлена, во-первых, их комплексным присутствием в рамках одного текстового файла, а во-вторых, сочетанием их прямого и косвенного воздействия с описанной выше тактикой коммуникативного сближения.

Косвенное воздействие на адресата осуществляется путём особенной подачи специфического содержания и базируется на семантике высказывания (обыденно, детально, комично о суициде), поддержанной разнообразными лексическими средствами авторской оценки. Прямое воздействие связано с использованием коммуникативного потенциала файла через установление псевдодиалога между коммуникантами, использование императива и риторических средств.

Анонимность, вседозволенность, доступность Интернета и повышенный танатологический интерес к теме суицида привели к существованию большого количества текстов указанной тематики. Активация в них параметров языкового воздействия может привести к реакции со стороны пользователя в форме суицида. Данная точка зрения опирается на «подготовленность» определённого типа пользователя к воздействию его интересом к суицидальной теме и «заражением теми эмоциями, которые связаны с имеющейся у него потребностью» [Ильин, 2000: 109].

Безусловно, в Интернете есть тексты, которые оценивают суицид отрицательно, но, во-первых, по данным анализа, таких текстов меньше (37%), чем популяризующих самоубийство, а во-вторых, они могут восприниматься в тех обстоятельствах, когда адресат, находящийся на этапе обострения внутреннего конфликта или осмысления «жить или не жить?», готов оспорить конструктивное мнение автора в знак протеста.

Общая проблема, обозначенная в данной диссертационной работе, сложна по своей природе и является социальной по своему основанию. Это обстоятельство позволяет определить перспективы настоящего исследования. На наш взгляд, дальнейшая работа может вестись по следующим основным направлениям:

1) расширение и уточнение жанрового состава интернет-текстов, разработка соответствующей классификации в рамках электронного локуса вообще или в границах той или иной конкретной темы в частности;

2) исследование диалоговых форм электронной коммуникации, например чата, в контексте избранной темы;

3) создание речевого портрета пользователя Интернета, который можно будет применять как инструмент диагностики автора-«провокатора» или потенциального суицидента;

4) исследование параметров воздействия, обозначенных выше, за пределами киберпространства в тех областях речевой активности, где реалии-зуется императивное целеполагание, например в политической сфере деятельности человека.

Перечисленные направления образуют открытый список, который при желании исследователей может быть дополнен в соответствии с задачами, актуальными для той или иной научной дисциплины.