Модальность утверждения и отрицания в английском и русском языках: Лингвопрагматический аспект

Настоящая работа представляет собой результаты исследования иллокутивной сущности модальной категории утверждения-отрицания с позиций контрастивной лингвистики и теории перевода на материале английского и русского языков.

Одной из закономерностей развития современных гуманитарных наук является общая тенденция к гуманизации знания, постоянно растущее внимание к человеку, его внутреннему миру и его взаимоотношениям с окружающей средой. Речевая деятельность является одним из стержневых элементов жизнедеятельности человека. Изучение языка в действии, то есть не как некое образование, лишенное какой бы то ни было функции, а как одно из важнейших орудий, которые человек использует в своей деятельности, является основополагающим принципом прагматики и характеризует собой общий поворот в лингвистических исследованиях. Понятие прагматики охватывает достаточно широкий круг различных направлений языкознания относительно необходимости учета в лингвистическом исследовании человеческого фактора.

Одним из наиболее популярных и перспективных течений прагматики является теория речевых актов (ТРА), связанная с именами таких философов повседневного языка, как Дж. Остин, Дж. Серль, П. Ф. Стросон, П. Грайс и др., хотя сами авторы не были склонны употреблять термин «прагматика». Подход к речевому акту как к способу достижения человеком определенной цели и рассмотрение под этим углом зрения используемых им языковых средствглавная особенность ТРА, привлекшая к ней зарубежных (Bach, Hamish 1979; Cohen 1973; Davison 1975; Fraser 1975; Leech 1980 и др.) и отечественных (Богданов 1983; Власенко 1999; Демьянков 1981; Егорова 1989; Г. Г. Почепцов 1981; О. Г. Почепцов 1986; Прохорова 1999 и др.) лингвистов, которых перестала удовлетворять простая констатация того, что язык есть средство, орудие общения.

В шестидесятые годы положение о том, что описание языка должно включать прагматический компонент, выдвигалось в качестве гипотезы, в семидесятые и восьмидесятые годы оно утверждалось через определение «объема» прагматики как отрасли языкознания, ее базовых понятий, методов исследования. В настоящее время положение о лингвистичности прагматики стало уже хрестоматийным. На современном этапе развития науки о языке созданы предпосылки изучения языковых явлений на основе функционально-прагматического подхода: разработаны методы и категориальный аппарат, определяющий основные параметры научного исследования конкретного материала.

Утверждение и отрицание — фундаментальные проблемы не только логики, но и языкознания, так как категория утверждения-отрицания принадлежит к той области языковых явлений, где их связь с логическим строем мышления оказывается наиболее непосредственной. Отсутствие комплексного прагматического описания лингвистического утверждения и отрицания в английском и русском языках обусловило выбор в качестве объекта исследования модальной категории утверждения-отрицания, иллокутивные свойства которой являются первым предметом исследования.

В последние годы отмечается тенденция к расширению связей России с другими странами и народами. Увеличение масштабов и значения этого взаимодействия с целью интеграции страны в мировое сообщество диктует необходимость расширения международных контактов как на государственном уровне, так и на уровне повседневного общения. Потребности и интересы межъязыковой коммуникации ведут к усилению взаимодействия русского языка с другими языками мира, в первую очередь с английским языком, за которым прочно утвердилась роль интернационального средства общения.

Возросший социальный заказ современных международных отношений поставил на повестку дня вопрос о необходимости проведения сравнительных исследований речевых актов как единиц коммуникации. Перспективность использования позитивных достижений ТРА для построения прагматических типологий английского и русского языков определяется ее коммуникативно-деятельностной ориентацией, с одной стороны, и существованием универсального понятия — речевой интенции, способной стать основой сопоставления, — с другой. Речевой акт, движущей силой которого является интенция говорящего, — это в первую очередь проявление жизнедеятельности человека как вида, проявление речевой деятельности уже во вторую очередь, и лишь в третью очередь проявление какого-то конкретного языка.

Обращение к TP, А позволяет существенно дополнить наше представление о прагматическом компоненте перевода в целом и категории утверждения-отрицания в частности, что1 весьма ценно как для теории, так и для практики перевода. Эта потребность обусловила выбор второго предмета исследования — закономерностей перевода иллокутивной сущности модальности утверждения и отрицания с английского языка на русский язык.

Таким образом, сравнительное изучение модальной категории утверждения-отрицания в аспекте ее прагматических характеристик на материале английского и русского языков представляется целесообразным и своевременным как в сфере лингвистической теории, так и для решения ряда прикладных задач. Актуальность исследования обусловлена переходом к антропологической лингвистике (прагматике), изменением объекта исследования — речевой деятельности людей, той ее части, которая относится непосредственно к актам вербализации мысли и реализации интенций говорящего в языковой форме, поисками прагматических универсалий и национально-культурной специфики между английским и русским языками, с одной стороны" и растущей потребностью в развитии таких областей прикладной лингвистики, как теория перевода, методика преподавания английского и русского языков как иностранных — с другой.

Цели исследования заключаются в установлении универсального и этноспецифичного в иллокутивности утвердительной и отрицательной модальностей в английском и русском языках и выявлении закономерностей перевода речевой интенции говорящего, в реализации которой участвуют утверждение /или отрицание, с английского языка на русский язык.

Для достижения поставленных целей в ходе исследования решаются следующие задачи:

— выявить набор речевых интенций, составляющих иллокутивный потенциал английского и русского языков, и разработать прагматическую классификацию высказываний, универсальную для данной пары языков, основанную на едином критерии — речевой интенции говорящегоисследовать роль модальной категории утверждения-отрицания в реализации интенциональиого значения высказывания и установить устойчивые корреляции между утверждением и/или отрицанием и типом конечной речевой интенцииописать метаязыковые образования, регулярно используемые для выражения интенций говорящего, в состав которых входят утверждение и/или отрицание, в англои русскоязычном общении;

— сравнить результаты исследования иллокутивной сущности модальности утверждения и отрицания на основе метаязыков речевых интенций в английском и русском языках и выявить черты сходства и различияизучить особенности перевода речевых интенций говорящего субъекта и уточнить содержание понятия «прагматическая переводческая эквивалентность»;

— выявить закономерности перевода модальности утверждения и отрицания в тех прагматических типах высказывания, где они иллокутивны.

Научная новизна работы, заключается в том, что впервые осуществляется комплексный анализ единой модальной категории утверждения-отрицания, конституенты которой — утверждение и отрицаниерассматриваются в качестве равноправных объектов научного познанияпредлагается прагматическая типология высказываний, универсальная для английского и русского языковисследуется и доказывается иллокутивная природа утвердительной и отрицательной модальностей в некоторых прагматических типах высказыванийописываются метаязыки иллокутивного уровня коммуникации — конечных речевых интенций, в которых утверждение и/или отрицание иллокутивнодается сравнительная характеристика метаязыков конечных речевых интенций английского и русского языков в аспекте универсального и этноспецифичногоисследуется перевод конечных речевых интенций, в состав которых входят утверждение и отрицание, и устанавливаются его закономерности.

Материалом исследования послужило произведение С. Моэма «Луна и грош» на английском языкеи три его перевода на русский язык: а) В, Сомерсет Могам «Луна и грош». Пер. с англ. Э. И Б. Лебедевых. М., 1927; б) B.C. Могэм «Луна и шестипенсовик». Пер. с англ. З. А. Вершининой. Ленинград, 1928; в) С. Моэм «Луна и грош». Пер. с англ. Н. Мая. М., 1980. Из диалогического дискурса указанных произведений методом сплошной выборки выделено около 4000 примеров высказываний, имеющих в своей основе монои непредикативные конструкции.

Достоверность и обоснованность полученных результатов обеспечивается методологической базой исследования. Теоретической основой работы являются лингвофилософские концепции, касающиеся общих, сущностных характеристик языка, — язык как средство общения, деятельностная природа языка, двуплановость языкового знака, связь языка и мышленияосновные положения ТРА, общей теории переводаинтенциональная теория О. Г. Почепцова, концепция метаязыка науки Н. Б. Гвишиани, метаязыковой подход к моделированию языковых реалий Г. П. Немца, семантико-семиотическая модель перевода А. Д. Швейцера. Методы исследования определяются спецификой предмета исследования и поставленными целями и задачами. Основными методами исследования являются индуктивно-дедуктивный метод, моделирование, методы сравнительного, контекстуального и трансформационного анализа.

Для англистики и русистики теоретическая значимость проведенного исследования заключается в применение нового для изучения модальной категории утверждения-отрицания коммуникативно-прагматического подхода, в результате чего существенно дополнены представления об утверждении и отрицании в английском и русском языках. Сравнение результатов научных изысканий в области иллокутивности утверждения и отрицания и выделение черт универсальности и национально-культурной специфики способствуют заполнению некоторых теоретических лакун в ряде прикладных лингвистических дисциплин. В частности, уточнение понятия прагматической переводческой эквивалентности и предлагаемая методика анализа приемов передачи речевых актов стимулирует исследование перевода иллокутивного потенциала коммуникации на материале различных языков. Результаты работы могут использоваться с целью совершенствования коммуникативно-ориентированной методики преподавания английского и русского языков как иностранных.

Практическая ценность исследования заключается в том, что его результаты могут стать частью содержания спещеурсов и спецсеминаров по проблемам прагматики общения, общей и частой теории перевода, теоретических грамматик английского и русского языков, их сравнительной типологии, при создании учебных пособий. Полученные результаты могут найти применение в практике преподавания английского и русского языков как иностранных, в деятельности профессиональных переводчиков, при написании курсовых и дипломных работ.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Проблема создания универсальной прагматической типологии высказываний может быть решена на основе понятия речевой интенции, дифференцируемого на исходную и конечную интенции. Интенция говорящего является универсальной прагматической категорией, «общим знаменателем», к которому можно привести различные языки и культуры. Выделяются следующие оппозиции прагматических типов высказывания: 1) эксплицитные и имплицитные- 2) первичные (констативы, директивы и квеситивы) и вторичные (например, констатив-подтверждение, директив-приказ, квеситив-идентификация и др.) — 3) прямые и косвенные.

2. В английском и русском языках существуют системные отношения между речевой интенцией говорящего, составляющей прагматический компонент содержания высказывания, и утвердительным/отрицательным модальным статусом высказывания, т. е. утверждение и отрицание обладают свойством иллокутивности. При этом значимость утверждения и отрицания в реализации коммуникативной направленности высказывания варьируется (вводится понятие «степень иллокутивности») и может быть оценена по шкале, в которой выделяются четыре уровня: высокая, средняя, низкая и нулевая степени иллокутивности. Степень иллокутивности утверждения и отрицания определяется формальной выраженностью в высказывании иллокутивной функции посредством иллокутивных глаголов, видом конечной речевой интенции, способом реализации (прямым или косвенным) конечной речевой интенции.

3. Прагматическая категория конечной речевой интенции моделируется в виде метаязыковой субстанции — функциональной системы языковых знаков. Утвердительная и отрицательная модальности могут входить в состав некоторых метаязыков речевых интенций. Функциональная сущность метаязыков прагматики в английском и русском языках имеет универсальный характер и составляет панэтническое ядро общей теории речевых актов. Материальные основы метаязыков речевых интенций отличаются специфичностью, поскольку построены из знаков различных языковых систем.

4. Содержание высказывания имеет универсальную структуру. В нем выделяются два компонента: пропозициональный и модальный. К последнему относится и интенциональное значение высказывания. Оформляя в рамках модальности высказывания отношение говорящего к речевому партнеру посредством данного речевого произведения, прагматическое значение тем самым отражает некую антропоуниверсалию, не зависящую от национальности говорящего субъекта, а значит, и от используемого им языка. В пределах модального компонента значения высказывания действует универсальный механизм перемещения: модальные компоненты значения из неинтенциональной части переносятся в интенциональную и обретают тогда свойство иллокутивности. Такова природа функционирования модальности утверждения и отрицания в различных прагматических типах высказывания в английском и русском языках.

5. Представление перевода в виде процесса перекодирования приводит к появлению метаметаязыковой субстанции, регулярно используемой при переводе данной речевой интенции с английского языка на русский язык. Подобный переход от одной знаковой системы к другой через третий код-посредник возможен при наличии переводческой эквивалентности иллокутивного содержания метаязыка-основы и метаязыка-объекта. Эквивалентность интенциональной части значения высказывания на исходном языке (ИВ) и высказывания на переводящем языке (ПБ) — понятие неабсолютное. Предлагается различать полную, частичную и нулевую степени прагматической переводческой эквивалентности. Установление при переводе эквивалентности между интенциональным содержанием ИВ и ПВ обеспечивается с помощью приема замены. Перевод модальности утверждения и отрицания в тех прагматических типах высказывания, где они иллокутивны, зависит от вида конечной интенции ПВ.

Апробация работы. Основные положения исследования докладывались и обсуждались на заседании кафедры общего и славяно-русского языкознания Кубанского государственного университетарезультаты исследования внедрялись в учебный процесс при преподавании английского языка как иностранного на филологическом факультете КубГУпо теме диссертации опубликованы две научные статьи.

Структура диссертации включает введение, три главы, заключение и список использованной литературы.

2.4. Выводы.

Представление перевода в виде процесса перекодирования метаязыка определенной речевой интенции (или метаязыка-основы), складывающегося на основе ИЯ, в метаязык (иЛи метаязык-объект), реализующий ту же или смежную интенцию на ПЯ, приводит к появлению метаметаязыковой системы, регулярно используемой при переводе данной речевой интенции с английского языка на русский язык. Подобный переход от одной знаковой системы к другой через третий код-посредник возможен только при условии инвариантности функционального содержания составляющих эти метаязыки знаков, другими словами, при наличии переводческой эквивалентности интенционального значения знаков метаязыка-основы и метаязыка-объекта.

В этой связи следует отметить, что можно говорить лишь о степени эквивалентности прагматического содержания ИВ и ПВ. Предлагается различать полную, частичную и нулевую степени эквивалентности интенциональной части содержания ИВ и ПВ:

1) полная эквивалентность наблюдается в тех случаях, когда и исходная, и конечная речевые интенции ИВ и ПВ идентичны;

2) частичная прагматическая эквивалентность характеризует такие высказывания, в которых при переводе сохраняется только конечная речевая интенция, или на фоне сохранения в ПВ исходной интенции ИВ имеет место семантическое родство их конечных речевых интенций (в рамках дифференциации конечных интенций на репрезентативные, комиссивные, экспрессивные, директивные, квеситивные, декларативные);

3) если ИВ передается на русском языке ПВ с другой конечной интенцией (несмежной), даже при идентичности их исходных интенций, то такие высказывания неэквивалентны. В таком случае мы констатируем нулевую переводческую эквивалентность ИВ и ПВ.

Установление перечисленных выше степеней эквивалентности между интенциональным содержанием ИВ и ПВ обеспечивается рядом технических приемов — трансформаций, которые в общем можно охарактеризовать как замены. Между приемом переводческой замены и степенью прагматической эквивалентности ИВ и ПВ существуют определенные системные отношения, а именно:

1) замена исходного эксплицитного высказывания переводящим эксплицитным, замена прямого высказывания-оригинала переводящим прямым высказыванием, косвенного косвенным с идентичной исходной и конечной интенциями приводит к полной переводческой эквивалентности их интенционального содержания;

2) замена исходного прямого высказывания косвенным или косвенного прямым с одинаковой конечной интенцией, а также замена прямого высказывания прямым, либо косвенного косвенным со смежной конечной интенцией обеспечивает достижение частичной переводческой эквивалентности их коммуникативного значения;

3) замена прямого высказывания прямым или косвенного косвенным, замена прямого высказывания косвенным или косвенного прямым с другой конечной речевой интенцией не гарантирует их переводческой эквивалентности на уровне прагматики.

Вопрос адекватности той или иной замены при переводе с английского языка на русский различных прагматических типов высказываний, характеризующихся иллокутивностью в них утверждения и/или отрицания, остается открытым. Несомненно, за переводческими трансформациями, в результате которых достигается полная или частичная степень эквивалентности интенционального компонента значений ИВ и ПВ, можно признать адекватный характер.

Оценивая перевод модальности утверждения и отрицания в тех высказываниях, где они иллокутивны, мы отмечаем следующую закономерность: перевод утверждения и отрицания зависит от вида конечной речевой интенции ПВ. Здесь возможны два варианта:

1) если ИВ и ПВ выражают идентичную или смежную интенцию (но с той же степенью илллокутивности утверждения и/или отрицания), то имеет место переводческая эквивалентность утверждения и/или отрицания;

2) если ИВ и ПВ реализуют разные конечные интенции, то выбор между утверждением и отрицанием определяется конечной интенцией ПВ. Таким образом, налицо неэквивалентность утвердительного или отрицательного значений ИВ и ПВ. Даже если имеет место формальное совпадение, то различная степень иллокутивности, характеризующая функциональную сущность этих понятий, не дает основания говорить об их переводческой эквивалентности.

Характеризуя метаметаязык перевода коммуникативной направленности высказывания в плане выражения, следует отметить, что при переводе с английского языка на русский язык высказываний, в которых утверждение и/или отрицание демонстрируют высокую, среднюю или низкую степени иллокутивности, между формальными аспектами метаязыков речевых интенций устанавливаются отношения закономерных соответствий при условии полной или частичной эквивалентности их содержания. Соответствия, используемые при переводе на русский язык английских языковых знаков, могут быть регулярными (единичными или множественными) или нерегулярными (окказиональными). Подавляющее большинство вариантов, выявленных при сравнительном анализе переводов, относятся к множественным соответствиям.

Использование переводческих соответствий должно сопровождаться учетом лингвистического (лексического и/или синтаксического) и прагматического (иллокутивного) контекста. Особую актуальность принцип учета языкового окружения приобретает в косвенных высказываниях с высокой или средней степенью иллокутивности отрицания.

Особенностью метаязыкового фиксирования утвердительной и отрицательной модальностей в различных прагматических типах высказываний является неравноценный статус их формальных репрезентантов, что находит свое отражение при переводе. Если средства отрицания играют существенную роль в реализации и, соответственно, переводе всех видов конечных интенций, то то же самое нельзя сказать в отношении средств утверждения. Как фактор, определяющий материальную выраженность утверждения, следует рассматривать реактивный характер высказывания, другими словами, прагматический контекст, поскольку только в таких фразах оно маркировано.

Обращение к метаметаязыку перевода высвечивает новое направление в переводоведении, которое по-новому, нетрадиционно подходит к решению переводческих проблем. Сформулированные принципы семиотического анализа процесса перевода и его результатов намечают определенные перспективы приложения семиотики к изучению перевода как знакового процесса, а участвующих в нем языков как знаковых систем, что до сих пор остается полем актуального научного исследования.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В настоящем диссертационном исследовании была предпринята попытка исследовать иллокутивную сущность модальной категории утверждения — отрицания с позиций контрастивной лингвистики и теории перевода на материале английского и русского языков.

Методологической базой проведенного исследования послужило прагмалингвистическое направление теории речевых актов, а предметом исследования — функционирование утвердительной и отрицательной модальностей (первого уровня) в высказываниях, реализующих иллокутивные речевые акты и являющихся по своему языковому статусу монопредикативными или непредикативными конструкциями.

На основе понятий «исходная и конечная речевые интенции» нами была разработана прагматическая классификация высказываний, которую можно считать универсальной прагматической парадигмой для английского и русского языков. Нами выделены следующие прагматические типы высказываний:

1) эксплицитные и имплицитные высказывания по формальному признаку выраженности конечной интенции в высказывании посредством так называемых иллокутивных глаголов;

2) первичные и вторичные: имплицитные высказывания по типу исходной речевой интенции (сообщение, побуждение, вопрос) распадаются на три большие группы высказываний, получившие название первичного прагматического типа. Здесь выделяются констативы (исходная интенциясообщение), директивы (побуждение) и квеситивы (вопрос). По типу конечной речевой интенции мы дифференцируем вторичный прагматический тип имплицитного высказывания, в обозначении которого содержится указание на его первичный прагматический статус и конечную речевую интенцию, например, констатив-утверждение, директив-приказ, квеситив-идентификация;

3) по способу реализации конечной интенции выделяются прямые и косвенные имплицитные высказывания: если высказывание реализует конечную интенцию, входящую в семантическое поле его исходной интенции, то оно считается прямымесли же высказывание употребляется для выражения конечной интенции, несвойственной его общему прагматическому статусу, то оно косвенно. Для обозначения транспонированных высказываний предлагается тот же принцип, что и в случае с прямыми высказываниями, например, констатив-совет, директив-согласие, квеситив-отрицание.

Прагматическая категория речевой интенции моделируется в настоящей работе в виде метаязыковой субстанции — функциональной системы языковых знаков обладающей двуплановым характером: планом содержания и планом выражения. С целью описания подобных метаязыковых образований в английском и русском языках были исследованы как функциональная сущность данных знаковых систем, так и арсенал языковых средств, регулярно используемых для ее выражения.

Установлено, что в английском и русском языках существуют системные отношения между иллокутивными параметрами высказывания и его утвердительным или отрицательным модальным статусом. При этом степень значимости утверждения и отрицания в реализации коммуникативного намерения высказывания, которую мы назвали «степень иллокутивности», варьируется, и оценить ее можно по следующей шкале:

1) высокая степень иллокутивности — утвердительное или отрицательное модальное значение, выражает иллокутивный смысл высказывания;

2) средняя степень иллокутивности — утвердительное или отрицательное модальное значение, хотя и не заполняет собой полностью содержание коммуникативного намерения, является его важным постоянным конституентом;

3) низкая степень иллокутивности — утверждение и отрицание в равной мере могут функционировать в области прагматики высказывания;

4) нулевая степень иллокутивности — утверждение и отрицание не входят в состав речевой интенции.

Установленные прагматические типы высказываний были распределены на четыре группы в зависимости от того" какую степень иллокутивности демонстрируют в них утверждение и отрицание.

Выявлены факторы, определяющие степень иллокутивности утвердительной и отрицательной модальностей в высказываниях различных прагматических типов:

1) формальная выраженность в высказывании иллокутивной функции;

2) вид конечной речевой интенции;

3) способ реализации (прямой или косвенный) конечной речевой интенции.

Описаны метаязыковые системы конечных интенций в плане выражения и определена роль средств модальной категории утверждения — отрицания в их реализации в английском и русском языках. Так, установлено, что степень иллокутивности утвердительной и отрицательной модальностей, отражая их иллокутивную сущность, предопределяет ту роль, которую материальные репрезентанты утверждения и отрицания играют в выражении коммуникативного содержания высказывания. Здесь были выявлены три тенденции:

1) конечные речевые интенции с высокой степенью иллокутивности утверждения или отрицания реализуются средствами категории модальной категории утверждения-отрицания;

2) для выражения конечных интенций, в которых утверждение или отрицание демонстрируют среднюю степень иллокутивных свойств, используются уже не только средства утвердительной и отрицательной модальностей, но и ряд других языковых знаков;

3) в высказываниях с низкой степенью иллокутивности утверждения и отрицания отмечаются как сочетание репрезентирующих их модальных средств с другими показателями, так и невозможность регламентировать формальный аспект некоторых метаязыков прагматики средствами модальной категории утверждения-отрицания.

Сравнительный анализ результатов исследования метаязыков интенций, а также иллокутивных свойств входящих в их состав утвердительной и отрицательной модальностей в английском и русском языках позволил отделить универсальные положения от этноспецифичных.

Так, выделен ряд факторов, которые можно отнести к прагматическим универсалиям, не зависящим от этнической принадлежности говорящего. В первую очередь, это касается понятия речевой интенции, дифференцируемой на исходную и конечную интенции. Данное понятие составляет инвариантное ядро интенциональной теории высказывания и, шире, общей теории речевых актов. Не зависит от языка и набор конечных интенций как в его количественном, так и в качественном аспекте. Универсален состав прагматического компонента содержания высказывания: утверждение и отрицание как его конституенты в одних и тех же видах речевых интенций в английском и русском языках демонстрируют одинаковую степень иллокутивности, оцениваемую по шкале иллокутивности, предлагаемой в настоящей работе.

Нами была предпринята попытка дать объяснение наблюдаемой инвариантности, причина которой видится в универсальной природе содержания высказывания, в котором выделяются два компонента: и U т/< пропозициональный и модальный. К последнему мы относим и интенциональное значение высказывания. Оформляя в рамках модальности высказывания отношение говорящего к речевому партнеру посредством своего речевого произведения, иллокутивное значение тем самым отражает некую антропоуниверсалию, не зависящую ни от национальности говорящего субъекта, ни от используемого им языка.

Установлено, что неспецифичен и механизм функционирования модальности утверждения и отрицания в различных прагматических типах высказываний в английском и русском языках. Суть его такова, что в пределах модального компонента значения высказывания возможно перемещение его составляющих из неинтенциональной части в интенциональную, и они (составляющие) становятся тогда прагматически релевантными.

Если за функциональной сущностью метаязыков прагматики в русском и английском языках признается универсальный характер, то их материальные основы отличаются специфичностью, поскольку основаны на знаках различных языковых систем.

Сравнительный анализ переводов с английского языка на русский язык интенционального компонента содержания высказываний, в которых утверждение и/или отрицание демонстрируют высокую, среднюю или низкую степень иллокутивности, осуществленный в лингвосемиотическом ключе показал, что представление перевода в виде процесса перекодирования приводит к появлению метаметаязыковой субстанции, регулярно используемой при переводе данной речевой интенции с английского языка на русский язык.

Определено, что подобный переход от одной знаковой системы к другой через третий код-посредник возможен только при условии инвариантности функционального содержания составляющих эти метаязыки знаков, другими словами, при наличии переводческой эквивалентности иллокутивного значения знаков метаязыка-основы и метаязыка-объекта,.

В этой связи можно говорить лишь о степени прагматической переводческой эквивалентности. Было предложено различать полную, частичную и нулевую степени эквивалентности интенциональной части содержания ИВ и ПВ:

1) полная эквивалентность наблюдается в тех случаях, когда и исходная, и конечная речевые интенции ИВ и ПВ идентичны;

2) частичная прагматическая эквивалентность характеризует такие высказывания, в которых при переводе сохраняется только конечная интенция, или на фоне сохранения в ПВ исходной интенции ИВ имеет место семантическое родство их конечных речевых интенций (в рамках дифференциации конечных интенций на репрезентативные, комиссивные. экспрессивные, директивные, квеситивные и декларативные);

3) если ИВ передается на русском языке ПВ с другой конечной интенцией (несмежной), даже при идентичности их исходных интенций, то такие высказывания нельзя признать эквивалентными. В таком случае мы предлагаем констатировать нулевую переводческую эквивалентность ИВ и ПВ.

Было определено, что установление перечисленных выше степеней эквивалентности между интенциональным содержанием ИВ и ПВ обеспечивается рядом технических приемов — трансформаций, которые в общем можно охарактеризовать как замены. Между приемом переводческой замены и степенью прагматической эквивалентности ИВ и ПВ существуют определенные системные отношения:

1) замена исходного эксплицитного высказывания переводящим эксплицитным, замена прямого высказывания прямым, косвенного косвенным с идентичными исходной и конечной интенциями приводит к полной переводческой эквивалентности их интенционального содержания;

2) замена исходного прямого высказывания косвенным или косвенного прямым с одинаковой конечной интенцией, а также замена прямого высказывания прямым, либо косвенного косвенным со смежной конечной интенцией обеспечивает достижение частичной переводческой эквивалентности их коммуникативного значения;

3) замена прямого высказывания прямым или косвенного косвенным, замена прямого высказывания косвенным или косвенного прямым с другой конечной интенцией не гарантирует их переводческой эквивалентности на уровне прагматики.

Вопрос об адекватности той или иной замены при переводе с английского языка на русский язык различных прагматических типов высказываний, характеризующихся иллокутивностью в них утверждения и отрицания, остается открытым. Не вызывает сомнений адекватный характер переводческих трансформаций, в результате которых достигается полная или частичная степени эквивалентности интенционального компонента значения ИВ иПВ.

Оценивая перевод модальности утверждения и отрицания в тех высказываниях, где они иллокутивны, нами была обнаружена следующая закономерность: перевод утверждения и отрицания зависит от вида конечной интенции ПВ.

Итак, нами была предпринята попытка исследовать прагматические свойства модальной категории утверждения-отрицания в английском и русском языках с позиций сопоставительной лингвистики и частной теории перевода.

Интерес к ТРА — одно из направлений общего поворота к изучению прагматического компонента языка. Обращение к понятию речевого акта как реализуемого средствами языка социального феномена межличностного взаимодействия открыло новые перспективы в лингвистике. Предложенная методика анализа функциональной сущности утверждения и отрицания в английском и русском языках может быть использована для исследования иллокутивных свойств различных языковых явлений на материале других языков как в собственно описательном плане, так и с целью сопоставления.

ТРА намечает новые пути исследования различных сторон переводческой деятельности. В этой связи следует указать на возможность использования результатов настоящей работы для определения содержания, объема и границ понятия прагматической эквивалентности, доминирующую роль которой при переводе признает большинство авторов.

Исследование языка в русле прагмалингвистики является началом большой работы, которая может в последующем лечь в основу процесса моделирования прагматических оценок сущностей метаязыковых субстанций перевода и составления соответствующих типологий.