Вообще игра со шрифтами нередко обусловлена звуковой перекличкой между языковыми единицами, входящими в речевую структуру газетного текста, причем одна из них актуализируется не только в заголовке, но и подзаголовке, что дает возможность читателю сразу понять, о чем намерен говорить автор: ВТОрсырье? Евросоюз готов пустить Россию в ВТО. Пора подумать, как слезть с сырьевой иглы (НГ. 27.
05.14);ГАРАЖане. Краснодар задыхается не только в пробках, но и от отсутствия цивилизованных гаражных стоянок (НГ. 24.
12.14).Графическое выделение одного из сегментов окказионального слова придает заглавию эмоционально-оценочный характер, который соответствует общим тенденциям в освещении событий российской жизни и поэтому чаще всего является негативным: Нам сделают ОБРЕЗование (НГ. 28.
06.14). Нетрудно догадаться, что журналист, обращаясь к графическому коду, сигнализирует читателю о том, что расходы на образование будут урезаны. Теперь рассмотрим прием, когда вместо строчных пишутся прописные буквы, что связано уже с нарушением орфографического стандарта. Надо сказать, что данный прием по сравнению с предыдущим встречается реже, и оттого его воздействующая сила оказывается весьма значительной. Следуя давним традициям российской публицистики, авторы используют этот прием для того, чтобы придать речи возвышенную тональность, причем не формальную, а убедительно-искреннюю. Написание нарицательного имени с прописной буквы обычно встречается в контексте журналистского рассуждения о понятиях, связанных с нравственностью или с демократией: <…> Очарованные плодами Запада и жадно желающие ими овладеть, наши скифские правители с высокомерным презрением отвергают корни западной цивилизации, ее воздух, ненавистный им воздух Свободы и Человеческого Достоинства (НГ. 05.
04.14). Таким образом, наш материал подтверждает мнение ученых о том, что графические средства весьма эффективны в плане выделения эмоционально-экспрессивных значений, возникающих в контексте. Необходимо заметить, что в современной газетной публицистике прописная буква в нарицательных именах используется и с целью акцентирования каких-либо отрицательных качеств. Такой прием показывает резко негативное отношение автора к описываемым явлениям: Среди пороков взрослых есть еще один, наверное, самый опасный — Равнодушие (НГ. 13.
12.14).Нарушение орфографической нормы, во-первых, привлекает внимание читателя, а во-вторых, служит приемом повышения оценочной нагрузки на выделяемое слово и, наконец, усиливает личностное начало в тексте. Анализируя материал нашего исследования, который представляет аналитическую публицистику, мы находим весьма интересные примеры, убедительно свидетельствующие об эмоционально-экспрессивном, оценочном отношении автора к написанному. В частности, употребление нарицательного существительного в значении собственного имени трансформирует значение стилистически выделенного слова, переводит его в разряд абстрактных единиц. Например, материал под заглавием «Гражданин и Бюрократ» (НГ. 13.
12.14) сопровождается таким пояснением: Есть надежда, что в скором времени права этих явно неравных силовых категорий могут уравняться. Графические средства здесь выполняют не только семантическую функцию, но и изобразительную, демонстрируя равное положение пока еще неравных категорий. В эмоционально-оценочном контексте возможен и «обратный» прием — употребление строчной буквы вместо прописной, что, как правило, усиливает негативные коннотации и придает им пренебрежительный оттенок. Этот прием нередко используется для того, чтобы дискредитировать оппонентов, и поэтому подобные написания обычно встречаются в политических текстах: Нас предали: тулеевы, ходыревы, ткачевы и иже с ними, но почему-то об этом мы прямо не сказали нашим избирателям <…> (КП 12.
12. 2014); Рулить страной рвутся шариковы (Советская Россия. 7.
12. 2014).Прописными буквами может выделяться и синтаксическая единица. Так, рассказывая о судьбе Вали Исаевой (в 11 лет она стала мамой), которая вынуждена терпеть побои от своего «супруга», продолжающего развращать несовершеннолетнюю, журналист Я. Танькова восклицает: «ПРЕСТУПНИК ДОЛЖЕН СИДЕТЬ В ТЮРЬМЕ» (КП. 25.
12. 2014). Акцентируя таким образом свою позицию, автор одновременно свидетельствует, что глубоко убежден в своем мнении, которое, кстати сказать, кардинально отличается от позиции тележурналистов, увидевших в этой ситуации не преступление, требующее сурового наказания, а приятную романтику. Обнаружив смысловую перекличку между данной цитатой и цитатой из широко известного кинофильма, перешедшей в разряд крылатых выражений («Вор должен сидеть в тюрьме») следует предположить, что благодаря графической маркировке аллюзия к ситуации борьбы за справедливость, за то, чтобы преступник понес наказание, становится значимой не только в стилистическом отношении, но и в идейно-нравственном, ибо вышеприведенное мнение журналиста и есть главная идея его материала. Интересно заметить, что творческий подход к использованию различных графических знаков рождает столь оригинальные находки, что их невозможно повторить и тем более сделать из них штампы. Например, журналистская ситуация, связанная с контролем над прессой, когда на роль цензоров в России претендуют коммерческие структуры, реализуется в графической игре, имплицитный смысл которой формируется под влиянием названия газеты «Коммерсантъ»: «Альфа» с твердым знакомъ (НГ. 14.
10.14). Актуализация старой орфографической нормы демонстрирует одну из характерных тенденций СМИ — стремление к книжности речи, прежде всего свойственной аналитическим жанрам, привлекающим образованных читателей. Рассмотрим другой прием, тоже свойственный письменной форме речи. Это — курсивное выделение языковых единиц, получающих повышенную смысловую нагрузку в контексте журналистского рассуждения о каких-либо событиях или явлениях. Будучи приемом субъективации изложения, данный прием не случайно используется в тех текстах, где роль авторского «я» считается довольно высокой. В публицистике, как и в художественной литературе, курсивное выделение относится не только к лексическому, но и к синтаксическому уровню. Анализ нашего материала свидетельствует о том, что в современной газетной публицистике этот прием выполняет семантическую функцию, поскольку с его помощью маркируются языковые единицы, имеющие несомненную важность в раскрытии основной мысли комментария. Например, автор материала под заглавием «Профессия — непрофессионал» С.
Рассадин критически оценивает участие так называемых «звезд» в различных шоу, никак не связанных с их родом деятельности. Так, он рассуждает о том, почему с телевидения ушли профессионалы: «Но, скажем, Леонид Парфенов… Не упомню, может и случалось у него какое-то несовпадение с властью, но, полагаю, его решающий грех — то, что он умеет. Что — мастер» (НГ. 21.
11.14).Обращение к курсиву является мотивированным и в стилистических целях. В частности, таким образом журналист маркирует языковые единицы, создающие каламбурные высказывания. В материале «Три дня репортажа» журналист З. Ерошок приводит цитату, принадлежащую известному литератору: «Никто не говорит о том, о чем не говорят», — заметила Лидия Гинзбург (НГ. 17.
12.14).В нашем материале встречаются и примеры последовательного курсивного выделения тех фрагментов текста, которые указывают на точку зрения автора-публициста, выступающего как аналитика. Например, считая, что сериал «Ликвидация» снят по законам кино, обозреватель А. Боссарт делает логическое ударение на том, что в этом сериале «психологический розыгрыш партии „сыщик Гоцман — маршал Жуков“. Не кто кого сберег, и даже не за кем правда. А — два лица правды, два ее генезиса». С помощью курсива здесь выделяется языковой повтор, акцентирующий внимание читателя на том, как оценивает журналист актеров, занятых в сериале: «Один из персонажей фильма слепой старик-психиатр, пытающийся описать главного злодея, говорит о нем: „Человек без лица… Он может быть всяким, его нельзя узнать…“ Да, в десятках фильмах, где снимался этот актер, у него лица нет. А здесь есть. Чудесно никакое. Многообразно, выразительно, точно никакое. Затокакие остальные…» (НГ. 20.
12.14). В приведенном примере, как и во многих других, графон выступает в составе стилистической конвергенции, обеспечивающей повышенную экспрессивность текста.
3.2 Специфика графодериватов в интернет-СМИПоскольку интернет-пространство обладает рядом особенностей, то и словообразовательный процесс здесь приобретает иные оттенки. В Глобальной сети графодеривация встречается значительно чаще, нежели в печатных СМИ, потому что здесь имеется возможность реализации авторской идеи в большей степени. Кроме того, в Интернете отсутствуют ограничения по цветовому оформлению и размерам шрифта. Также достаточно часто графодериваты используются пользователями портала при комментировании материала. Среди графодериватов особое место занимают графические гибриды. Учитывая средства их создания, мы выделяем: монографиксацию — использование алфавита одного языка: ПОГОНные метры (АиФ — НН, 01.
04.2015), Дед МОРОЗный парад (КП, 25.
12.2014), Чем из.
МЕРить кризис (КП, 16.
05.2015), уДАЧное время (КП, 26.
05.2015), по.
ЕДимпо.
ЕДим (КП, 30.
04.2015).
полиграфиксацию — сочетание кириллицы и латиницы в одном слове: Fакел, LOVEлас, Zeмфира, Абдуlove и др. кодографиксацию — использование различных символов: См@йл (молодежная рубрика в нижегородском приложении газеты «Аргументы и факты»), Соб@ка (интернет-журнал о светской жизни), #Еда (название рубрики в журнале «Сноб»).типографиксацию — выделение при помощи надстрочного и подстрочного шрифта: ИМПОрТЕНЦИЯ («Коммерсантъ», 12.
05.2015), ЛаДуШкИ (КП, 14.
05.2015), при.
МИРение (КП, 14.
05.2015).Особенность подобных приемов состоит в том, что их воспроизведение в речи невозможно или не нужно, так как зрительного представления заголовка или текста дляадекватного восприятия вполне достаточно. При монографиксации в слове выделяется часть, которая, совпадая формально с исходным узуальным словом или производящей основой, тем самым актуализируется. Например, «Пожарная без.
ОПАСНОСТЬ… Пожар в Республике Коми, унесший жизни 23 пенсионеров, стал поводом задуматься над состоянием объектов соцзащиты" (АиФ — НН, 11.
05.2015); При.
ЦЕЛЬный бюджет (АиФ, 12.
05.2015),"ЧУДЕСный прием… Нижегородцы определили самые интересные места города… Такую возможностьпредоставили организаторы проекта"Семь чудес пяти городов мира" (АиФ — 12.
05.2015); «Строительныйбес.
ПРЕДЕЛ. Сормовский парк «украсил"незаконный котлован, а перед Спасо-Преображенским собором появилась несанкционированная стройплощадка» (там же).Иногда при помощи графического выделения актуализируется затемненная внутренняя форма исходного слова: «Не надо ХАЛАТничать. Утеплить окна можно с помощьюновых технологий… Почти все из нас с детства помнят главную примету началазимы: из кладовки достаются вата, поролон, тряпки и газеты — семья утепляетокна» (КП, 11.
10.2014); «ЗаЩИТа от безработицы» (КП, 13.
05.2015).Чаще всего графическое выделение используется с целью псевдомотивации, когдаформируется новый контекст для существующего слова, создаются новые связи междусловами. Псевдомотивированные новообразования более экспрессивны и ярче выражаютиндивидуальное начало. Рассмотренные новообразования можно считать удачными примерами языковой игры, поскольку значение графодеривата понятно из контекста и взаимодействие различных вербальных и невербальных средств не затемняет смысла окказиональной единицы. Выводы по 3 главе.
Визуализацию семантики, являющуюся последствием графодеривации, можно рассматривать в категориях игры со значением, с этимологией, с нормой, жанром, текстом, читателем. Употребляя графические средства, авторы стремятся к сжатости и ясности, а в прагматическом аспекте визуализация — это стратегия автора, навязывающая способ восприятия сообщения. Из всего сказанного следует вывод о том, что графодериваты являются неотъемлемой частью системы стилистических ресурсов современной газетной публицистики, максимально использующий возможности письменного языка.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Появление графодериватов в медиатекстах не случайно. Оно связано с качественно новым этапом развития современной коммуникации, который характеризуется, с одной стороны, демократизацией и относительной нестабильностью языковых (шире — коммуникативных) норм, с другой — обвальным ростом передаваемой информации и стремлением распределить ее по нескольким каналам восприятия, что приводит к ее частой визуализации. В современной коммуникации наблюдается «эскалация изображения», идет постоянное преобразование собственно речевой коммуникации в видеовербальную. К причинам активизации графиксатов можно отнести и следующие факторы. Во-первых, усиление в современном общении не только визуального аспекта, но и личностного и творческого начал, причем в условиях демократизации коммуникации и нестабильности языковых норм. Графодериваты — яркий пример этого.
значение &# 39;козырем является Зырянов'. КРАЕУГОЛЬНАЯ [ПОДДЕРЖКА] - О заботе В. Путина о вдовах и горняков, погибших на шахте «Распадская» (КП, 12,04 — 2009) краеугольная + уголь. Выделенное слово уголь, соответствующее теме статьи, образует новую семантику и этимологию прилагательного краеугольный (‘очень важный, существенный'), будучи одновременно паронимом «действительной» его основы (угол). [ НЕПРОДАЖНЫЙ] ТАЛАНТ — О большом таланте одного из лидеров клуба ЦСКА — Алана, которого ни при каких условиях не хочет продать в другой клуб президент ЦСКА — Е.
Гинер (НГ 18, 12 — 2008); талант + Алан. В новообразовании выделено имя Алан, как значимый компонент слова талант. УРОДЫ! — Беременная женщина умерла в больнице, не дождавшись помощи врачей (НГ 26, 11, -2011); уроды + роды. В слове уроды, обозначающем в данной статье врачей, визуализируется значение роды, придающее смысл: 'уроды не помогли в родах’Во-вторых, графиксация возникает под влиянием современной постмодернистской культуры и связана с представлениями постмодернизма о сущности мира, языка и текста: с идеями смерти автора и интертекстуальности, неизбежности языковой игры, равноправия и неиерархизированности разных кодов при создании текста, вариативности и неопределенности окружающих человека миров и под. В-третьих, графиксация, порождающая неоднозначность истолкования графиксата, его некоторую виртуальность, соответствуют такой тенденции развития современной речи, что создает эффект многомерности окружающих человека миров. Отказ от определенности значений и закрепленных в слове смыслов приводит к тому, что читатель воспринимает прежде всего не реалии и явления, изображаемые в тексте, а авторские интенции. Создание приведенных выше графодериватов эксплицирует и такие новые тенденции современного словотворчества, как активное развитие инкорпорирующего сращения, размывание границ между морфемами, отдельными словами и классами слов, и даже между словом и предложением. Усиление неопределенности языкового знака, в том числе в сфере словообразования. В-четвертых, распространению креолизованныхграфиксатов способствуют и такие особенности сознания современного человека, как клиповое мышление, требующее краткости, лаконичности, максимальной экспрессивности и визуализации текста.
В-пятых, визуализация информации обусловлена усилением лингвомаркетологической функции современногомедиатекста: графиксаты первоначально появились в технических текстах, в конце XX в. — рекламе, СМИ и художественных текстах. Приведенные выше наблюдения обнаруживают неоднородность причин, вызвавших появление и активизацию графиксации в современной письменной коммуникации: они носят социально-культурологический, психологический, маркетологический, собственно языковой и иной характер, но все они свидетельствуют о том, что это не случайное явление в современной речи, в современном тексте. Если появление креолизованных единиц в письменной коммуникации не случайно, а закономерно, если они широко распространены в разных сферах и разных национальных языках, если они обнаруживают явную корреляцию с процессами текстообразования и тенденциями развития современной коммуникации в целом, то представляется целесообразным (и даже необходимым) более тщательно проанализировать роль креолизованных слов в коммуникации и их вклад в обеспечение успешности или неуспешности общения. Список использованной литературы.
Валгина, H.C. Активные процессы в современном русском языке: Учебное пособие / Н. С. Валгина. — М.: Логос, 2001. — 302 с. Гридина, Т. А. Языковая игра: стереотип и творчество / Т. А. Гридина. — Екатеринбург: Урал.
гос.пед.
ун-т, 1996.-214с.Земская, Е. А. Словообразование как деятельность / Е. А. Земская. — М.: Наука, 1992;220с.Земская, Е. А. Современный русский язык. Словообразование /Е.А. Земская. — М., 1973.
— 169 с. Иванова Г. А. Графические гибриды: к проблеме языкового статуса // Русский язык: исторические судьбы и современность: сб. трудов IV Международного конгресса исследователей русского языка (Москва, МГУ, 20 — 23 марта 2010 г.). — М., 2010. — С. 465 — 466.
Иванова, Г. А. Графические окказионализмы в современном русском языке: (К постановке проблемы) // II Международная конференция «Русский язык и литература в международном образовательном пространстве: современное состояние и перспективы»: к 55-летию преподавания русского языка в Испании. Т.
1. Доклады и сообщения. Гранада, 2010. С.
106−109.Ильясова, С. В. Словообразовательная игра как феномен языка современных СМИ / С. В. Ильясова. — Ростов-н/Д.: Изд-во Рост, ун-та, 2002. — 360с. Ильясова, С. В. Языковая игра в коммуникативном пространстве СМИ и рекламы / С. В. Ильясова, Л. П. Амири.
— М.: Флинта, 2009. — 296с. Костомаров, В. Г. Русский язык на газетной полосе / В. Г. Костомаров. ;
М.: Изд-во МГУ, 1971.-268с. Лингвистика креатива-2: Коллективнаямоногр. / под общей ред. проф. Т. А. Гридиной.
2-е изд. — Екатеринбург: ФГБОУ ВПО «Урал.
гос. пед. ун-т&# 187;, 2012 — 379 с. Максимов, В. И. Графические игры / В. И. Максимов // Русская речь.
— 2003. — № 5.
— С.66−68.Маринова, Е. В. Визуальные неологизмы: новая графика «старых» слов / Е. В. Маринова // Вестн. Нижегор. ун-та им.
Н.И. Лобачевского. Сер. &# 171;Филология". — 2005. — № 1(6). — С.
127−132.Москвин В. П. Выразительные средства современной русской речи. Тропы и фигуры. Терминологический словарь. Изд. 3-е, испр. и доп. ;
Ростов н/Д: Феникс, 2007. — 940 с. Николина Н. А. Активные процессы в языке современной русской художественной литературы: монография.
— М.: ИТДГК «Гнозис», 2009. — 336 с.
Попова, Т. В. Графодеривация в русском словообразовании конца XX — начала XXI в. / Т.
В. Попова // Русский язык: исторические судьбы и современность: III Междунар. конгр. исслед. рус. яз.: тр. И материалы. — М.
: МАКС Пресс, 2007. — С. 230−231.Попова, Т. В.
Графодеривация: варьирование слова или словообразование? // Предложение и Слово. Кн. 2: Материалы IV Международного научного семинара «Развитие словообразовательной и лексической системы русского языка». Саратов, 2010.
С. 196−206.Попова, Т. В. Новые словообразовательные форманты современного русского языка (на материале графодериватов) / Т. В. Попова // Славянские языки и культуры в современном мире: междун. научный симпозиум: филологический ф-т.
МГУ им. М. В. Ломоносова.
— М.: МАКС Пресс, 2009. — С.124−125.Попова, Т.
В. Способы образования графодериватов / Т. В. Попова, А.
П. Галактионов. — Электрон.
текстовые дан. — Режим доступа: http: //www.ucs-ustu.ru/go/obj0686237613/obj0199829812 /obj0190761122.
Попова, Т.В., Рацибурская, Л.В., Гугунава, Д. В. Неология и неография современного русского языка / Т. В. Попова, Л. В. Рацибурская, Д. В. Гугунава. — М.: Флинта: Наука, 2005. — 168с. Русский язык конца XX столетия. — 2-е изд. — М.: Языки русской культуры, 2000.
Сковородников А. П. Графон // Энциклопедический словарь-справочник. Выразительные средства русского языка и речевые ошибки и недочеты / под ред. А. П. Сковородникова. ;
М.: Флинта: Наука, 2005. — С. 106 — 108.
Страмной А. В. Газетный текст как источник неологизмов (на материале русской и французской прессы): автореф. дис. .канд. филол. наук. Волгоград, 2007. 22 с. Сурикова Т. И. Про заплату из зарплаты: графические окказионализмы: удачи и неудачи // Журналистика и культура русской речи. 2002.
№ 1. С. 87 — 93. Шишкарева, О.
А. Графическая игра на страницах СМИ / О. А. Шишкарева // Жизнь провинции как феномен духовности: сб. науч. ст. — Н. Новгород: Вектор ТиС, 2008. -.
С. 91−92.Энциклопедический словарь-справочник. Выразительные средства русского языка и речевые ошибки и недочеты / под ред. А. П. Сковородникова. -.
2-е изд. — М. :
Флинта: Наука, 2009. — 480 с.
