Ребенок может и часто создает свои моноремы из других источников, таких как звуковое подражание или фрагменты взрослых высказываний, но предметы для развития ребенка и те предметы, которые обеспечивают его быт, как правило, являются одним из основных источников. Таким образом, лексика общения с языками может играть особую роль в лингвистическом развитии своих детей: облегчение приобретения каждым ребенком набора монорем, из которого он может перейти к началу настоящей грамматики. Экспериментальное подтверждение этой гипотезы было бы затруднительным; возможно, наиболее релевантные данные будут поступать от обществ с радикально отличным отношением к обучению детей. Коммуникативные ситуации беби-ток.
Для того, чтобы сравнить особенности беби-ток в русском и английском языках, необходимо выделить, в каких обстоятельствах происходит взаимодействие. Опубликованный материал очень ограничен по этому вопросу. Однако есть несколько ситуаций или целей, упомянутых в статьях, и они могут быть рассмотрены. В ворковании и комментарии преобладает фатическая функция—функция поддержания речевого режима. Взрослому важно говорить, удерживая внимание ребенка, поэтому он использует приемы, позволяющие выстраивать протяженный текст с минимальными усилиями. Принцип построения таких текстов может быть определен как амплификация—нанизывание однотипных конструкций, лексических повторов. В ворковании и комментарии активно используются средства имитации диалога, так как взрослый вынужден «играть за двоих». Диалогический характер сообщается монологу взрослого благодаря членению речи на короткие фразы и использованию маркеров-сегментаторов (М? Да? Вот. Да-а). Средняя длина фразы (по количеству слов) для этого типа текстов составляет 2−9, в то время как для текстов от имени ребенка, «покажи».
— текстов и текстов-побуждений этот показатель равен 3−7. Вторая группа текстов в меньшей мере нуждается в средствах имитации диалога, так как они подразумевают некоторый реальный отклик ребенка или другого взрослого (как в случае текста от имени ребенка).Возможно, главная цель второго типа текстов — научить ребенка говорить; то есть люди спрашивают, почему или когда они используют беби-ток, когда разговаривают с маленькими детьми, чтобы облегчить им освоение речи. Если их спросить более подробно, они могут объяснить, что-то, что они говорят в разговоре с ребенком, легче узнать ребенку, и что он более ясен, то есть легче слышать ребенка. Более того, он позволяет одновременно выказать отношение и дать направление. В. (бабушка): Бабушкина Гуся. Ты моя солнышко родное!
Ты моя сладкая девочка такая! М? Ты моя Руфонька? Руфочка.
Ты Руфочка? (Посмеивается.) Ты Руфочка? Да? В. (мама) (показывает сыну новую игрушку): Ну-ка нажми на кнопочку. Будешь сообщениеотправлять бабушке. Отправь бабушке сообщение Бабушке Тане, и бабушке Нине, и бабушке Гале.
Отправь сообщение.В. (мама) (в ответ на восхищение тети по поводу того, как хорошо ходит ребенок): Скажи, мама меня не носит! В английском языке всякий раз, когда есть выбор между двумя способами сказать что-то, беби-ток использует более красочную, более «отмеченную» в лингвистическом смысле. Это чувство явно неверно в деталях — слово kittyи pussycatне проще cat, но употребляется чаще. Это верно для русского языка, так как киса произносится легче, чем кошка, но спорно для английского. Вторичное использование беседы с ребенком обычно, как представляется, отражает желание со стороны говорящего вызвать его на диалог пусть даже и мнимый, в какой то ситуации. Например, ребенок, который только что закончил разговор со своими родителями, может вернуться к разговору с ребенком — фактически, даже использовать беби-ток, который он раньше не использовал, чтобы привлечь внимание. Кроме того, взрослые используют детскую беседу при представлении речи детей.
В русском и английском языке детский разговор часто используется для представления детской речи в письменной литературе, такой как романы или рассказы. Еще одно отличие текстов беби-ток в русском языке лежит в сфере выражения семантики персональности. Характеристика текстов по этому признаку кажется нам весьма важной, так как дает информацию для понимания особенностей усвоения семантической категории персональности детьми. Ранний беби-ток является, по сути, квазикоммуникацией, так как для него не характерна смена ролей участников «диалога». Роли закреплены за участниками этого своеобразного «диалога»: говорит всегда взрослый, слушает—ребенок. Из-за этой специфики беби-ток для него оказывается нерелевантным противопоставление 1 и 2 л.—говорящего и слушающего. Это служит предпосылкой для развития определенных особенностей обозначения участников коммуникации. Наиболее распространенным средством выражения семантики персональности являются формы 1 л. мн.ч., а на втором месте 3 л.
ед.ч. Распространенность форм 1 л. мн.ч. объясняется тем, что они маркируют вовлеченность ребенка в сферу говорящего притом, что реально говорит только взрослый. Для текстов, произносимых от имени ребенка, характерна реализация семантики персональности в формах 1 л. ед.ч., что не типично для других текстов беби-ток.
В этих текстах взрослый исключает себя из сферы говорящего, передавая свои слова ребенку при помощи маркера «скажи». Формально именно эти тексты дают образец нормативной реализации семантики персональности в диалоге. Однако это тексты не используются так регулярно, как воркования или комментарии. В текстах-побуждениях основными оказываются формы 2 л. ед.ч. и 1 л. мн.ч. Ребенок на ранних речевых этапах может назвать себя в 3 л., а может сразу использовать формы 1 л. ед.ч.
Использование 3 л. характерно для речевого поведения так называемых референциальных детей, а 1 л.—для экспрессивных (обобщение данных по референциальным и экспрессивным детям [1, с. 41]).Характер усвоения языка ребенком коррелирует с образовательным уровнем родителей: родители референциальных детей, как правило, более образованны, чем экспрессивных [2, с. 47]. Так как мы анализировали речь взрослых только с высшим образованием, можно лишь предположить, что использование форм 3 л. ед.ч. характерно для них в большей мере, чем для взрослых без образования.
Во всяком случае, речь образованных родителей, действительно, предоставляет ребенку массу образцов с формой 3 л. ед.ч. Однако простого количественного преобладания, видимо, недостаточно для того, чтобы ребенок раньше усвоил ту или иную форму. Так, выражение семантики 1 л. ед.ч. формами 1 л. мн.ч., чаще всего встречающимися в текстах раннего беби-ток, по-видимому, не используется ребенком.
Факт изменчивости беби-ток уже упоминался выше, но требует дальнейших комментариев здесь. Во-первых, существуют вариации внутри семей: слово используется в определенной семье и становится хорошо укоренившимся там, но не распространяется дальше этого. Есть также примеры слов, распространяющихся из одной семьи в другую, но не становящихся всеобщими. Примером может стать распространенные на форумах мам слова «пузожитель», «порастушечки» и «годовасик» в русском языке. Обсуждаем все, что связано с подготовкой к годовасию.
Делимся опытом, задаем вопросы. Рассказываем, как прошел у Вас первый День рождения. Порастушечки — дети детсадовского возраста.
Во-вторых, существует распространенная диффузия. Слова для новорожденных часто распространяются в пределах области, а не в соответствии с линиями генетических отношений, за которыми следует большая масса языковых явлений. Хорошим примером является слово для разговора с ребенком [kix], означающее «грязный, который не следует трогать» и т. п. Это слово, слегка отличающееся от фонологических систем соответствующих языков, встречается во всех языках. В русском языке есть слова «бяка». Другим хорошим примером является использование слова, такого как wäwa, uzvwa или vava в значении «боль, боль, ранение» по всему Ближнему Востоку (арабский, сирийский, турецкий, персидский, армянский, греческий), с [v] в языках, такие как персидский и греческий языки, которые не имеют регулярной фонемы типа [w]. В английском языке такого слова нет, есть только вскрик боли ouch, но в русском языке слово встречается достаточно часто.
Такая изменчивость, относительно независимая от генетических отношений, дает возможность изучать распределение предметов детского труда на статистической основе во всем мире и анализ статистических универсалий того или иного типа, который пытался совершить Якобсон [14, c. 27], по крайней мере, сmammy/мама и papa/папа, что указывает на определенные причины их появления с гораздо более вероятной частотой в языках мира. Для лингвиста крайне редко возникает языковое явление, которое может быть изучено во всем мире без необходимости исправления связанных с ними генетических отношений. Таким образом, способ, с помощью которого мы говорим о беби-ток, может варьироваться от одного языка к другому — это размер лексики или диапазон вариаций той или иной части лексикона. На самом деле одной из удивительных особенностей настоящего исследования является сходство феноменов детской речи в русском и английском языках. Выводы по второй главе.
Проанализировав специфику беби-ток в русском и английском языке, мы пришли к выводу о том, что он основывается на общих положениях для обоих языков — изменения происходят как в интонационном, так и в морфемном и лексическом планах. Интонационно беби-ток отличается повышением интонации и усиленной лабиализации, которая характерна как для русского языка, так и для английского. Показательной стороной языка становится упрощение групп в составе слова, что существенно облегчает восприятие речи ребенком. Отличительной чертой беби-ток становятся и звукозамены, которые помогают облегчить артикулирование. С позиции морфемики значимым становится преобладание уменьшительно-ласкательных суффиксов, которые обеспечивают мягкость речи. Причем, если в русском языке изменениям подвергаются. В основном, существительные, то в английском существенно преобразуются и глаголы.
Среди лексических особенностей данного типа дискурса обнаруживается ставка на номинации окружающего мира. Речь идет о продуктах питания, одежде, игрушках, животных и близких для ребенка людей. Лексический состав конкретный, состоит из монорем, которые лежат в основе построения грамматики.
Заключение
.
После того, как было реализовано исследование беби-ток в русском и английском языке, был сделан вывод о том, что одной из особенностей настоящего исследования является сходство феноменов детской речи в русском и английском языках. В работе мы исходили из того, чтобеби-ток- относительно стабильная, условная часть языка, передаваемая «естественными» средствами языка, так же, как и остальная часть языка, это, как правило, не универсальное, инстинктивное создание разговора с ребенком, ни эфемерная форма речи, возникающая в результате имитации детской речи взрослыми, а самостоятельный этап овладения речью, способствующей всестороннему развитию языковых навыков. &# 171;Беби-ток" или «материнский язык» — это особый тип языка, который задействуется для общения с маленьким ребенком. В настоящее время под ним понимается обучение речи и отдельные упрощенные фразы, облегчающие маленьким детям понимание сказанного.
При сравнении беби-ток в русском и английском языке, мы приходим к выводу о том, что наблюдается соответствие по многим параметрам. Беби-ток предоставляет очень ограниченный набор семантического контента. Структура беби-ток и в русском и в английском языке ограничиваются настоящим временем, конкретными существительными, комментариями о том, что делает ребенок, и о том, что происходит вокруг ребенка. В разговорах между родителями и детьми мать следует за ребенком в решении темы разговора. Поэтому, говоря о семантическом уровне, речь взрослого формируется лингвистическими способностями ребенка. Специфика беби-ток обнаруживается как в фонетической, так и в морфемной и лексической специфике русского и английского языка. Показательными характеристиками становится повышение интонации, употребление ласкательных суффиксов и конкретика лексики. Можно утверждать, что семантически релевантная речь выгодна для овладения языком, но она не имеет решающего значения.
Как упоминалось ранее, современная лингвистика рассматривает родительское взаимодействие с младенцем как основу лингвистического развития. Однако можно заметить, что эта точка зрения не позволяет объяснить тот факт, что дети регулярно воспроизводят неграмматические структуры, которые вряд ли будут вырабатываться взрослыми.
Список литературы
Амирова, Т. А. История языкознания [Текст]: учеб. пособие для вузов / Т. А.
Амирова, Б. А. Ольховиков, Ю. В.
Рождественский. — 6-е изд., стереотип. — М.: Академия, 2010. — 672с.
Гируцкий, А. А.
Введение
в языкознание [Текст]: учеб. пособие для вузов / А. А. Гируцкий. — Мн.: «Тетра.
Системс", 2003. — 288с. Гречко, В. А. Теория языкознания [Текст]: учеб.
пособие для вузов / В. А. Гречко. — М.: Высшая школа, 2003. -.
375с.Кочергина, В.А.
Введение
в языкознание [Текст]: учеб. пособие для вузов / - 4-е изд. — М.: Академический проект, 2006. -.
272с.Курс общей лингвистики [Текст] / Соссюр Ф.де. — 3-е изд.; стеретип. — М: Ком.
Книга, 2006. — 256с. Маслов, Ю.С.
Введение
в языкознание [Текст]: учебник для вузов / 6-е изд., стереотип. — М: Академия, 2007. — 304 с. Мечковская, Н. Б. Общее языкознание [Текст]: учеб.
пособие для вузов / Н. Б. Мечковская. — 7-е изд. ;
М: Флинта, 2009. — 312с. Немченко, В.Н.
Введение
в языкознание [Текст]: учебник для вузов / - М.: Юрайт-Издат, 2012. — 679с. Сусов, И. П.
Введение
в языкознание [Текст]: учеб. пособие для вузов / М.: Восток — Запад, 2006. — 382 с. Хроленко, А. Т. Теория языка [Текст]: учеб.
пособие для вузов / А. Т. Хроленко, В.
Д. Бондалетов. — 2-е изд., доп. — М.: Флинта, 2006.
— 528с. Fernald, A. H uman maternal vocalizations to infants as biologically relevant signals". [Текст] // In J.
B arkow, L. C osmides, & J. T ooby (Eds.), The adapted mind: Evolutionary psychologyand the generation of culture., 1992. ;
pp. 391−428Jordan I. N ip, Ignatius; Wilson, Erin; Mefferd, Antje; Yunusova, Yana Lip movement exaggerations during infant-directed speech". [Текст] // Journal of Speech, Language & Hearing Research. 53 (6): 1529−1542Kaplan, Peter; Jung, Paula; Ryther, Jennifer; Zarlengo-Strouse, Patricia. I nfant-directed versus adult-directed speech as signals for face.
[ Текст] // Developmental Psychology., 2001, — PP. 880−891Mcleod, P. W.
hat studies of communication with infants ask us about psychology: Baby-talk and other speech registers. [ Текст] / P. M cleod.- Canadian Psychology., 2001.
— р. р282−292Toohey, K ‘Learning English as a second language in kindergarten: a community of practice perspective', [Текст] // The Canadian Modern Language Review 52., 1996. 549−576,.
