На выбор из предложенных

А правила, которыми обставлены судебные поединки, часто напоминают рыцарские турниры.

С течением времени военный и судебный поединки слились в совершенно особый вид игры-состязания — дуэль. В ее основе лежат личностные мотивы, «В сущности, это все та же самая, вечная борьба за престиж, который является изначальной ценностью и представляет собою и власть, и право». И действительно — элементов игры здесь очень много — и равные противники, и равное оружие и четкий регламент ее проведения.

Хейзинга подробно расписывает воинские ритуалы разных эпох и стран, показывая этим недюжинную эрудицию, и постоянно приводит читателей к мысли, что настоящая война — есть благородный поединок равных.

На ранних стадиях развития культуры война — неизбежный ее двигатель: «в неизменных, всегда освященных культом боевых играх вырастают сами культурные формы, развивается структура общественной жизни. Жизнь благородных сословий приняла форму возвышенной игры чести и доблести. Но именно потому, что эта благородная игра в самой жестокой войне может осуществиться лишь в самой незначительной степени, ее следует пережить как эстетическую социальную фикцию».

Хейзинга вовсе не идеализирует войну, напротив предостерегает от возвеличивания ее роли в развитии истории и культуры, как это делали некоторые его предшественники. (Он приводит много цитат, например: «Для нации невозможно никакое великое искусство, не рожденное в битве»).

Но как бы то ни было, «на почве рыцарства взошли, блистательно расцвели и дали богатые плоды культурных ценностей эпическое и лирическое выражение благороднейшего содержания, пестрое и прихотливое искусство украшения, изящные формы церемониала и условностей». Автор выстраивает цепочку: рыцарь-благородный человек — джентльмен, которая не могла бы сложиться, если бы не было благородной игры-войны.

Одним словом, война — вид игры, в которой человек научился выстраивать правовые и личностные взаимоотношения, которые легли в основание фундамента современной цивилизации.

Вслед за героями Чайковского хочется воскликнуть: «Что наша жизнь — игра!». Действительно, Хейзинге удалось представить весьма любопытную картину истории развития человечества как постоянную игру. Все, чем занимается человек можно воспринимать как некую игру, от которой многое зависит. Поэтому относиться к ней надо серьезно: «Поскольку игра есть наисерьезнейшее, «следует проводить жизнь, играя в определенные игры, с жертвоприношениями, пением и танцами, дабы снискать милость богов и победить в битвах». Но человек не всегда волен выбирать себе игру и роль в ней: он подчиняется обычаям, правилам, чужой воле. Вообще же от него мало что зависит: «Человек сотворен, дабы служить игрушкою Бога, и это, по существу, самое лучшее для него». Познание — бесконечно, сколько бы не узнал человек, всегда что-то останется за рамками его сознания. И тогда, отчаявшись понять это что-то, он сможет воскликнуть, что всесуета. Хейзинга предлагает заменить это изречение на «все есть игра», которое звучит более позитивно. Но «человек — игрушка богов», и поэтому играть и быть объектом игры — в его природе.

Хейзинга публикует свою книгу «как протест против лживой игры, против использования игровых форм в антигуманных целях, в защиту „настоящей“ игры. Противопоставить игру кризису, игрой спасти культуру — вот цель этого произведения», — справедливо отмечает исследователь его творчества Т. А. Кривко-Апинян.

Книга Й. Хейзинги вышла более чем 60 лет назад, но она не утратила своей актуальности. «Прошлое „осыпается“ позади нас, когда мы все дальше уходим от него, но оно кристаллизует вечные проблемы и вечные ценности, предостерегая от повторения трагических ошибок».

Человек в процессе игры выработал те правила, по которым он живет столетиями, и они уже вышли за рамки игры. Война давно перестала быть той игрой, которая привела к появлению кодекса рыцарской чести и джентльменского поведения явив миру самые отвратительные станицы истории человечества. И их сложно назвать игрой, но тем не менее, они также создали свои особые правила поведения, законы и дали направление развитию культуры, а значит некоторые утверждения Йохана Хейзинги оправдались.

Хейзинг Й. «Homo Ludens (Человек играющий)» М.: Прогресс — Традиция, 1997. — 416 с.

Кривко-Апинян Т. А. Мир игры. СПб., 1992.

www.earthburg.ru.

Homo Ludens; Статьи по истории культуры. С. 51.

Хейзинга Й «Человек играющий» М, Прогресс-Традиция, 1997 стр.

Хейзинга Й, стр. 19

Хейзинга Й, стр. 95

Хейзинга Й стр.

Хейзинга Й стр.

Хейзенга Й стр. 97

Хейзенга Й стр. 99

Хейзинга Й стр.

Хейзинга Й стр.

Кривко-Апинян Т. А. Мир игры. СПб., 1992. С. 121.

Там же.