Лексико-грамматическая и смысло-прогматическая связность текста

(2) — Хочется. Каждый понедельник по своей схеме Вопрос? Ироническое согласие + Уточнение, видимо, представляет собой дискурсную универсалию, однако ее языковое оформление будет различным для русского и английского языков.

Логично было ожидать, что фреймовые схемы удастся обнаружить в такой элементарной (с «технической» точки зрения) форме диалогической когезии, как отраженная речь (echo speech), далее ОР. Как показала Давкова [Давкова 1994 г.], они там действительно существуют. Обнаружилось, что фреймы-схемы с ОР, по характеру отношений между планами содержания и выражения организуются в функциональные группы (по Давковой — «Кластеры»). Оказалось даже возможным построить в перспективе нечто вроде «периодической таблицы» ОР, однако это не было сделано.

Исследования ОР как средства когезии в диалоге еще раз показали методологическую важность «принципа Карцевского» — принципа асимметричного дуализма планов выражения и содержания и содержания в языке — системе. Например, переспрос, который иногда считают риторической фигурой, присущей лишь имитации устной речи в художественном тексте, достаточно частотен в бытовом диалоге, где он может использоваться для выражения широкого спектра дискурсных интенций — от сознательного риторического украшательства, стремления следовать «книжным» образцам, до попытки выяснить, уточнить непонятную информацию. Возможно, здесь имеет место и функция создания «диалогического плацдарма», т. е. попытка выбрать время для обдумывания своей реплики, и ряд других дискурсных функций [Давкова 1994 г.].

Таким образом, если рассуждать строго логически, во всех этих случаях мы имеем омонимичные формы переспроса. Но принцип соответствия планов выражения и содержания в языке (принцип коммутации) предполагает, что омонимичные формы все равно должны различаться какой-либо иной языковой формой Например:

— Иванов уехал? (1) — Иванов?

Какой Иванов? Кто это? — Иванов уехал? (2) — Иванов? Да он и не собирался!

Переспросы (1) и (2), различаясь резко по функции, будут соответственно иметь и совершенно разное «правое окружение» (если не говорить также о различном интонационном оформлении), если учесть все эти моменты, то перед нами вообще разные Дискурсные формы.

Я считаю, что исследование всей глубины и разнообразия диалогической когезии с позиции категории «дискурсная языковая форма», предложенной Балаяном и Тетеревым (1999г.), весьма перспективно.

Возможно, более интересный аспект, занимающей нас проблемы, — случаи эстафетности диалогических реплик с отсутствием экстенцитной ОР. Например: — Трудно нам здесь! — Непонятно, что в этой ситуации делать.

Такие диалогические эстафеты, изучались в лингвистике текста, но надежной, проверяемой процедуры их описания так и не было предложено. Между тем, о полноценном лингвистическом исследовании можно говорить лишь тогда, когда предложена какая-либо системная модель, в рамках которой упорядочивается разнообразие фиксируемый языковой эмпирики.

Разработка поставленной здесь проблемы требует, кроме того, решения ряда методологических вопросов:

Необходим гибкий, разнообразный и в то же время простой метаязык для описания плана содержания («дискурсной семантики») и отношения между планами.

Целесообразно вернуться «на новом витке» к поиску строгих процедур описания и верификации моделей применительно к дискурсному анализу — к идее, одушевлявшей дескриптивистов [Паик, 1979 г.].

Следует более глубоко взглянуть на соотношение фреймов когезии и когерренции, поскольку попытки ученых в этой области исследований также не привели к построению надежных моделей.

Нет необходимости говорить о больших прикладных перспективах предложенной здесь исследовательской программы. Особенно важны ее результаты для одной из самых актуальных проблем лингводидактики — задачи контроля уровня дискурсной компетенции в диалоге.

Когезия словесных знаков в языке и речи Исходя из предпосылки большинства лингвистов о том, что язык, речь и мышление — три неразрывно связанных вида общественной деятельности, отличающихся друг от друга по своей онтологической сущности и концептологическим признакам, можно определить когезию как комбинаторную взаимозависимость единиц языка, речи и мышления в семиологическом процессе номинации словесных знаков, формирующих понятийно-языковое содержание высказывания в соответствии с избираемой логико-синтаксической структурой пропозиции (инварианта предикатного выражения предложения), диктуемой коммуникативной стратегией говорящего (то есть начальными, промежуточными и конечными целями высказывания).

Семиологический процесс наименования любого типа (однословное или несколькословное) сопряжен с процессом формирования речемыслительных знаков языка как материально-идеальных образований, сочетающих в себе по отношению к объективной реляционно-детерминированной действительности свойства обозначения и отражения в форме концептов языка, речи и мышления — знака, признака, значения, смыслового элемента, элементарного смысла, смысловых отношений, на основе которых организуется система предложений и их структура как текстовых единиц различного информативного объема.

На всех номинативных уровнях языка и речи процедура актуализации речемыслительных единиц языка предполагает жесткий контроль со стороны здравого смысла (языковой компетенции) как имманентной семиологической функциональной системы (врожденного свойства каждого индивида) с начального этапа дематериализации реалий объективной действительности (конкретных и абстрактных предметов, их свойств, состояний и действий) посредством концептологических когезийных (связующих) операций с речемыслительными единицами языка до последнего этапа материализации элементов действительности в форме языковых единиц необходимого информативного объема — слова, фразы, предложения, текста.

Семиологический и структурно-концептологический аспекты номинативной актуализации речемыслительных единиц языка предполагают далее, что человеческий язык есть знаковая система особого рода с четырьмя формами реляционной структурации ее единиц: взаимозависимая отнесенность актуализированных имен к объектам действительности (экзогеренция), парадигматическая взаимозависимость эмовых единиц (фонема, морфема, лексема, фразема, пропозема, текстема) внутри функциональной системы языка (ингеренция), синтагматическая взаимозависимость основных единиц (фонон, морфон, лексон, фразон, пропозон, текстон) внутри функциональной системы речи (адгеренция), синпарадигматическая взаимозависимость базисных речемыслительных единиц языка (звук, слово, фраза, предложение, текст) в функциональной перспективе высказывания (когеренция).

В свете вышеизложенного концептуальное поле когезии (связи) речемыслительных единиц языка в процессе коммуникации можно представить совокупностью взаимосвязанных концептов реляций с двукратным их означиванием — в системе средств языка (первичное означивание) в форме экзогеренции (концептологической связи языкового знака и предмета действительности) и ингеренции (парадигматической связи номинативных средств языка) и в системе речевых актов (вторичное означивание) в форме адгеренции (синтагматической связи предикатов и актантов) и когеренции (логико-грамматической связи словесных знаков) в высказывании.

Если под концептом подразумевать класс объектов, объединенных совокупностью интегрально-дифференциальных признаков каждого из них как частей целого, то реляционные признаки у словесных знаков можно считать концептуальными составляющими (экзогеренция, ингеренция, адгеренция, когеренция), которые и формируют статус когезии как реляционного концепта семиологической системы языка и речи, который имеет форму, содержание и функции в ходе преобразования словесных знаков в текст.

В заключение можно определить когезию в более упрощенной форме как речемыслительные факторы языка и действительности, которые делают текст единой логико-лингвистической информативной концептуальной сущностью, где внутренние концептологические факторы (языка) и внешние концептологические факторы (действительности) неотделимы друг от друга. Единство словесных единиц текста можно объяснить когезийными свойствами языковых структур (грамматической, лексической и фонетической) как имманентными качествами, присущими семиологической системе языка как в устной, так и письменной форме.

Заключение

Если провести анализ лексической связности в тексте публицистического функционального стиля, то результаты исследования позволят сделать вывод о том, что лексические средства когезии выполняют функцию темпоральной и пространственной организации текста, функцию сегментации и одновременной связи фрагментов текста и текстообразующую функцию.

Чаще всего в текстах встречаются такие лексические средства, как союзы и предлоги (примерно 60%):

Далее следуют различные виды повторов (тождественные, синонимические, местоименные), обеспечивающие связность не только в рамках предложения, но и на уровне сверхфразовых единств и абзацев (примерно 30%):

Вводные слова встречаются реже, чем повторы и обеспечивают логическую организацию текста (примерно 10%):

Наименее частотными признаны дейктические средства и слова, служащие для темпоральной и пространственной организации текста (5%):

Более детальное исследование позволило бы указать и другие способы передачи когезии английского языка при переводе на русский.

В результате проведенного исследования пришли к следующим выводам:1. Когезия отличается от связности тем, что предполагает не только смысловую спаянность внутри сверхфразовых единств или между ними, но прежде всего языковые средства осуществления связи между двумя и более элементами в тексте. Когезия способствует согласованию внутри целого текста.2. Текстовые связи весьма многообразны и классифицируются ао нескольким параметрам, несмотря на различные подходы исследователей, можно обобщить основные параметры в виде данной таблицы:

По семантике: цель причина-следствие противопоставление разделение уступка По степени выраженности: эксплицитные имплицитные По синтактическим признакам: бессозные при помощи частиц при помощи союзов По пространственному признаку: контактные дистантные 3. Наиболее универсальной представляется классификация категорий когезии М. Холлидея и Р. Хасан, которые выделяют референцию, субституцию, эллипсис, конъюкцию (соединение) и лексическую когезию. Связность текста предполагает не только логический переход от одного предложения к другому при помощи союзов и вводных слов, но и тема-рематические отношения, инверсию, хронологическую последовательность, единую временную систему, наличие тематических слов, проходящих сквозной линией через весь текст. Чтобы сохранить когезию художественного текста при переводе необходимо больше использовать имплицитную связь (без союзов) или сочинительную, использовать частицы, выражающих различные виды связей и отношений, которыми богат русский язык. Они не только связывают элементы текста, но и оживляют язык. Иногда необходимо опускать десемантизированные вводные слова, выполняющие лишь функцию связи. В данной работе затронуты лишь некоторые аспекты этого сложного и интересного явления, которое предлагает широкое поле деятельности для исследователей.

M.A.K. Halliday, R. Hasan Cohesion in English, London, 1976.

Гальперин И. Р. Текст как объект лингвистического исследования, М. «Наука», 1981.

http://www.ncstu.ru/content/_docs/pdf/conf/past/2003/4st/14/01.pdf.

О.И. Москальская «Грамматика текста», Москва, «Высшая школа», 1981, стр. 21.

Арнольд И. В. Стилистика современного английского языка (стилистика декодирования). — М., 1990.

Блох М. Я. Теоретические основы грамматики. — М., 1986.

Бреус Е. В. Теория и практика перевода с английского языка на русский, ч.

1. — М., 2001.

Витренко А. Г. Переводческий язык и грамматика текста//Вопросы филологии, № 3. — М., 1999.

Хлебникова И.Б. К проблеме средств связи между предложениями в тексте (на материале английского языка)//Языкознание Шведова Н. А. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. М.: Изд-во АН СССР, 1960.

http://www.ncstu.ru/content/_docs/pdf/conf/past/2003/4st/14/01.pdf.

http://sitim.sitc.ru/conferences/ntfe/clauses/2/xcb.html.

http://www.utmn.ru/frgf/No6/text14.htm.

Арутюнов С. А. Народные механизмы языковой традицииМ., 1994.

Харламова Т. В. Текстообразующие средства в устной речи (на материале русского и английского языков). АКД. Саратов, 2000.

Шевченко Н. В. Основы лингвистики текста. Саратов, 2000.

http://www.philology.ru.

Аспекты общей и частной лингвистической теории текста. М., 1982.

Квета Кожевникова. Об аспектах связности в тексте как целом // Синтаксис текста. М., 1979.

Валгина Н. С. Теория текста: Учебное пособие.- М.:Логос, 2004.