(The School Boy)
В данном отрывке экспрессивность метафоры подчеркивается параллельным сравнением ребенка с птицей: ребенок не может сидеть на месте, ему так же неуютно, как птице в клетке. Данный этап в жизни человека (детство) поэт идентифицирует как весну на том основании, что человеческая жизнь подобна жизни других существ. Многие из которых начинают жить весной, когда же наступает зима, умирают от холода.
Система метафор, используемая У. Блейком, служит претворению художественного замысла автора. Художественные образы формируют смысл текста, становятся средствами выражения образа автора, бесконечно любящего природу и испытывающего горькое сожаление относительно судьбы современного ему человека.
O! father & mother, if buds are nip’d
And blossoms blown away,
And if the tender plants are strip’d
Of their joy in the springing day,
By sorrow and care’s dismay… (The School Boy)
Не только метафора, но и сравнение играет важную, ключевую роль при передаче сложной гаммы чувств поэта во многих стихотворениях.
Now like a mighty wind they raise to heaven the voice of song,
Or like harmonious thunderings the seats of heaven among.
Beneath them sit the aged men, wise guardians of the poor;
Then cherish pity, lest you drive an angel from your door. (Holy Thursday)
And we are put on earth a little space,
That we may learn to bear the beams of love;
And these black bodies and this sunburnt face
Is but a cloud, and like a shady grove. (The Little Black Boy)
Сравнивая загорелое лицо с облаком при помощи метафоры и тенистой с рощей при помощи сравнения поэт пытается показать тесную божественную связь человека с природой, о которой никто их нас не должен забывать.
Важную роль играет также метонимия. Метонимия основана на регулярном или окказиональном переносе имени с одного класса объектов или единичного объекта на другой класс или отдельный предмет, ассоциируемый с данным по смежности, сопредельности, вовлеченности в одну ситуацию. Основой метонимии могут служить пространственные, событийные, синтагматические или логические отношения между различными категориями (предметами, лицами, действиями, процессами, явлениями, событиями, социальными институтами, местом, временем и т. п.), например, motherland (родина), fatherland (отчизна), lineage (происхождение, потомство, род), отчизна, род…
К метонимии принято относить сдвиги в значении признаковых слов (прилагательных и глаголов), основанные на разных видах смежности характеризуемых ими объектов (mother tongue (родной язык), father figure (человек, которого ребенок хотел бы видеть в качестве отца), семейный тариф, семейный приют, родной дом, девичья фамилия…).
Метонимический перенос основан на смежности, что делает план содержания нового значения более вариативным:
Family 1) семья, семейство, род; 2) раса, род, племя, семейство (термин в биологии и зоологии);
father 1) отец; 2) прародитель; 6) старейший член;
mother I) мать; 3) инкубатор;
son 1) сын 2) зять; 4) уроженец, выходец; 5) преемник
brother 1) брат; 2) собрат, коллега;
sister 1) сестра, невестка, золовка, свояченица; 5) женщина, девушка; 6) член университетского женского клуба;
wife 1) жена, супруга; 2) женщина.
Метонимический перенос достаточно часто используется в поэзии У. Блейка.
Prison’d on watry shore
Starry Jealousy does keep my den
Cold and hoar
Weeping o’er
I hear the Father of the ancient men (Introduction)
Thou Mother of my Mortal part.
With cruelty didst mould my Heart.
And with false self-decieving tears,
Didst bind my Nostrils Eyes & Ears. (To Tirzah)
В ряде случаев метонимия используется также и как эпитет:
Has found out thy bed
Of crimson joy:
And his dark secret love
Does thy life destroy. (The Sick Rose)
В данном случая метонимия crimson используется не для обозначения цвета (малиновый, тёмно-красный, кармазинный), а для указание на кровавый характер удовольствия, своего рода тяге к причинению другим людям увечий и даже смерти.
Для английской поэтической традиции аллитерация (повторение одинаковых или однородных согласных в стихе, придающее ему особую звуковую выразительность (в стихосложении)) и анафора (стилистический прием в стихосложении, заключающийся в повторении одних и тех же звуков, слов, словосочетаний, предложений и т. п. в начале смежных или близко расположенных строк, строф или фраз) имеет особенно большое значение, поскольку англосаксонский стих был аллитерационным. Подобно рифме (созвучию концов стихотворных строк) в современной поэзии, аллитерация служила не только инструментовке, но являлась организующим стих приемом метрической композиции.
Анафора помогает У. Блейку добиться созвучия соседних строк, перекликающихся друг с другом не только по смыслу, но и по звучанию.
And so he was quiet & that very night,
As Tom was a-sleeping, he had such a sight!
That thousands of sweepers, Dick, Joe, Ned or Jack.
Were all of them lock’d up in coffins of black. (The Chimney Sweeper)
Seven nights they sleep
Among shadows deep.
And dream they see their child
Starv’d in desart wild. (The Little Girl Found)
В отдельных случаях в пределах одного четверостишия используется и анафора, и аллитерация. Имеет место также лексический повтор. Все это помогает добиться необычной экспрессивности стихотворения.
In this day they dwell
In a lonely dell;
Nor fear the wolvish howl
Nor the lions' growl. (The Little Girl Found)
В стихотворениях У. Блейка встречается и то, и другое: и анафора, и рифма:
My mother taught me underneath a tree,
And, sitting down before the heat of day,
She took me on her lap and kissed me,
And pointing to the east began to say… (The Little Black Boy)
Использование анафоры в высшей степени характерно для поэзии У. Блейка:
Little Lamb, who made thee?
Dost thou know who made thee?
Gave thee life & bid thee feed,
By the stream & o’er the mead;
Gave thee clothing of delight,
Softest clothing, wooly, bright;
Gave thee such a tender voice,
Making all the vales rejoice?
Little Lamb, who made thee?
Dost thou know who made thee? (The Lamb)
В стихотворении «Ответ земли» примерами анафоры являются слова: dread (страх), father (отец), plow (пахать), men (люди). На смену безмятежному счастью пришли мирские заботы и неприятности, ужас и благоговейный страх.
Но к анафоре на уровне звуковой формы (воспроизведение слова непосредственно или в виде однокоренных слов: plow — plowman) прибавились семантические повторы: поэт называет одно и то же или примерно одно и то же, используя разные слова, слова-синонимы dread — fear.
Earth rais’d up her head,
From the darkness dread & drear.
Her light fled:
Stony dread!
And her locks cover’d with grey despair.
Prison’d on watry shore
Starry Jealousy does keep my den
Cold and hoar
Weeping o’er
I hear the Father of the ancient men
Selfish father of men
Cruel jealous selfish fear
Can delight
Chain’d in night
The virgins of youth and morning bear.
Does spring hide its joy
When buds and blossoms grow!
Does the sower!
Sow by night?
Or the plowman in darkness plow!
Break this heavy chain,
That does freeze my bones around
Selfish! vain!
Eternal bane!
That free Love with bondage bound. (Earth's Answer)
Экспрессивности служит здесь не только анафора, но и использование эпитетов (Cruel jealous selfish fear, heavy chain, selfish, vain, еternal bane), а также риторического вопроса (Sow by night?)
Использование риторических вопросов У. Блейком в ряде случаев имеет место неоднократно внутри одного четверостишия и используется в качестве рефрена:
Little Lamb, who made thee?
Dost thou know who made thee?
Gave thee life & bid thee feed,
By the stream & o’er the mead;
Gave thee clothing of delight,
Softest clothing, wooly, bright;
Gave thee such a tender voice,
Making all the vales rejoice?
Little Lamb, who made thee?
Dost thou know who made thee? (The Lamb)
Повторяя слова, поэт, несомненно стремится быть услышанным, быть понятым Богом и/или другими людьми. Человек не должен быть один: все горести и несчастья, разделенные с кем-то становятся меньше, ибо они теперь не только твои, они теперь принадлежат и другому, который услышал тебя и вместе с тобой повторил твои слова и твою судьбу.
В другом стихотворении этого сборника — «Святой четверг» повторяются следующие мотивы: poor / poverty, And, their, sun, where-e'er, shine.
Мотив солнца (sun) противостоит дождю, как свет (shine) противостоит тьме, но первый мотив повторяется, а второй — нет, что свидетельствует о вере поэта в то, что благое в человеке и в мире одержит победу над злом, все печали отойдут, их не будет больше. этого больше не повторится.
При чем следует отметить, что свет — это непременный атрибут солнца, а потому эти слова перекликаются по значению, называя что-то еще раз и по-разному, усиливая впечатление, усиливая веру/ надежду на лучшее.
Повторение слов And, their, where-e'er свидетельствует о единении: и (т.е. не один), их (они находятся вместе, у них есть что-то общее), где бы то ни было (т.е. повсюду, а значит удаленность не обозначает отделенность от другого).
And their fields are bleak & bare.
And their ways are fill’d with thorns
It is eternal winter there.
For where-e'er the sun does shine,
And where-e'er the rain does fall:
Babe can never hunger there,
Nor poverty the mind appall. (Holy Thursday)
Вместе с тем есть слова, которые перекликаются, повторяют слова из других стихотворений, позволяя стихотворениям сборника обладать свойством единства, сплоченности, смысловой близости. Поэт пытается донести до слушателя свои чувства по-разному, используя разные приемы, но и чувства постепенно меняются: смещается акцент от уныния к печали, от печали к надежде и т. д.
Поэт пытается передать свой опыт, свои мысли другим, пытается добиться того, чтобы другой понял его, а, значит, чтобы его слова, его идеи были поняты им, повторились в нем. И в этой связи прием повтора является наиболее продуктивным: недаром во многих религиях существует необходимость повторения молитвы, гимна, заклинания, дабы она была услышана, дабы ты сам мог понять ее содержания, усвоив тот смысл, который не выражен буквально, но который можно постичь вчитываясь, вслушиваясь, читая между строк.
В своих стихах в качестве рифмы У. Блейк часто использует консонанс (вид рифмы, в которой ударные гласные различны, но послеударный ряд звуков, а иногда и предударные звуки совпадают).
Ah! then at times I drooping sit,
And spend many an anxious hour,
Nor in my book can I take delight,
Nor sit in learning’s bower,
Worn thro' with the dreary shower. (The School Boy)
Находит свое место и ассонанс (неполная рифма, основанная на совпадении лишь ударных гласных звуков при несовпадении согласных).
For Mercy has a human heart,
Pity a human face,
And Love, the human form divine,
And Peace, the human dress. (The Divine Image)
Little Lamb,
Here I am;
Come and lick
My white neck… (Spring)
Ритм имеет не только выразительную, но и символическую и изобразительную функции. В процессе превращения жизненного опыта, отношений, чувств и идей в поэтический текст У. Блейк организует их, придает им структурность.
For Mercy, Pity, Peace, and Love
Is God, our father dear,
And Mercy, Pity, Peace, and Love
Is Man, his child and care. (The Divine Image)
Слова, употребительные в поэзии У. Блейка, ассоциируются с поэтическим контекстом и приобретают поэтическую стилистическую окраску. Причем, именно эмоции требуют свежести и постоянного обновления лексики и ведут к использованию непривычных сочетаний слов, явления, способствующего большей экспрессивности поэтического текста.
He kissed the child, & by the hand led.
And to his mother brought,
Who in sorrow pale, thro' the lonely dale.
Her little boy weeping sought. (The Little Boy Found)
Выводы
Таким образом, мы видим, что поэтические тексты по своим стилистическим особенностям представляют собой тексты, интенсивно использующие самые разные типы повторов, причем не только в конце и начале строфы.
Ритм и рифма в поэзии играет важную роль, способствует максимальной экспрессивности поэтических текстов. С экспрессивностью связано и использование риторических вопросов, ассонанса и консонанса, как неполной рифмы.
В них, как и в прозаических художественных произведениях, чрезвычайно часто используются самые различные виды тропов, которые могут использоваться в качестве анафоры, если играют важную роль с точки зрения поэта.
Использование эпитета, метафоры и сравнения обусловлено необходимостью оценки, причем эта оценка связывается с выражением экспрессии и эмоций, отношения поэта к тому или иному явлению, захватившему его воображение.
Заключение
Тексты поэтического жанра на английском языке используют все функциональные стили языка, однако с разной частотой. Для поэтических текстов характерна не только употребительность рифмы, ритма, метафоры в качестве основных средств, призванных реализовать прагматические установки исполнителя или автора стихотворения, но и разнообразие способов проявления данного стилистического явления.
Наиболее талантливые поэтические тексты опираются на поддержание с читателем непринужденной беседы, в связи с чем происходит нагромождение различных способов аргументации, сленга, усеченных слов, неологизмов, таких образных средств, как метафора, сравнение, эпитет, нацеленных на то, чтобы увлечь читателя, восхитить, открыть что-то новое, поставить перед необходимостью изменить свое собственное мироощущение на основании новой информации, полученной из текста стихотворения.
Стилистическая категория экспрессивности, являющаяся важным элементом композиционно-стилистической структуры поэтического жанра (использование лексических. Семантических и фонетических повторов, риторических вопросов) обусловлена специфическими особенностями процессов коммуникации в зрительном зале — необходимостью привлечения внимания к основной мысли каждого отдельного поэтического текста, необходимости изменения своего образа жизни и отношения к существованию.
Метафорическое переосмысление делает поэтические тексты интереснее и обоснованнее. Метафоры, сравнения, эпитеты служат в поэтических текстах своего рода стилистическими маркерами и часто используются для привлечения внимания читателя в силу своей новизны и необычности формы или в силу использования в новом, необычном для них контексте.
В тесной связи с экспрессивностью метафор, эпитетов, сравнений находится эмоциональная окраска или способность выбранной автором поэтического текста передавать отношение к предмету речи, собеседнику и т. п., пути реализации которой зависят от цели говорящего, настолько потрясенного чем-то, что он не может объективно оценить свое переживание. Поэтические тексты чрезвычайно эмоциональны и «бьют через край» своим выражением самых различных эмоциональных отношений, находящих свое выражение при помощи развернутых метафор.
К важнейшим фонетическим особенностям поэтических текстов следует отнести использование ритма, рифмы, повторов гласных, согласных, их комбинаций в начале и конце каждой отдельной строки.
К важнейшим стилистическим особенностям поэтических текстов следует отнести использование лексических и стилистических повторов, тропов и особой поэтической лексики, благодаря которым текст стиха обладает особой экспрессивностью, образностью и выразительностью.
Прием повтора в поэзии У. Блейка, стихотворения которого мы анализировали в практической части работы, — это явление неслучайное. Повтор — это не бессмысленное повторение одного и того же, а желание быть услышанным, быть понятым, желание понять «иной» смысл собственных слов, ведь твои слова могут оказаться словами другого, могут оказаться закодированным сообщением Бога, которое необходимо расшифровать, понять разумом и прочувствовать.
Прием повтора у У. Блейка достигается как путем повторения самого слово (его словоформы), так и повторения его смысла (поэт при помощи разных слов пытается передать нечто несказуемое, то, что не умещается в рамках одного слово, то, что переплетается со многими явлениями и сущностями, то, что является неповторимым, а потому не может быть выражено в словах.
В этой связи мы можем опять вернуться к слову name (имя), проходящему лейтмотивом по многим стихотворениям Песен Невинности и Опыта: «Святой Четверг», «Агнец», «Ночь», «Дитя-радость». Поэт пытается выразить свои чувства, выражается по-разному, повторяется, опасаясь, что, возможно, использованное слово или имя оказалось недостаточным, для того чтобы выразить не действительный материальный, а воображаемый автором мир, для передачи содержания которого он пытается найти в языке подходящее слово, и, если слово оказалось подобранным удачно, то он не в силах устоять перед желанием повторять и повторять его, радуясь тому, что смог понять часть Непостижимого в целом мироздания, оказаться сопричастным Богу, без которого невозможно ни радоваться, ни страдать.
Библиография
Аверинцев С. С. Поэты. — М.: Школа 'Языки русской культуры', 1996. — 364 с.
Аверинцев С. С. Риторика и истоки европейской литературной традиции. — М.: Языки русской культуры, 1996. — 447с.
Азнаурова Э. С. Очерки по стилистике слова. — Ташкент, 1973. — 234с.
Алексеева И. С. Профессиональный тренинг переводчика. — СПб.: Союз, 2008.— 288с.
Андреева К. А. Литературный нарратив: когнитивные аспекты текстовой семантики, грамматики, поэтики. — Тюмень, 2004. — 328с.
Арнольд И. В. Стилистика. Современный английский язык. — М.: Флинта: Наука, 2002. — 384 с.
Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. — М., 1979. — 386с.
Винокур Т. Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц. — М., 1980. — 125с.
Вольф Е. М. Функциональная семантика оценки. — М.: УРCC, 2002. — 198с.
Гак В. Г. Метафора: универсальное и специфическое //Метафора в языке и тексте. — М.: Наука, 1988.— С. 11 — 26.
Гак В. Г. Сопоставительная лексикология. — М.: Высшая школа, 1977. — 247с.
Гальперин И. Р. Очерки по стилистике английского языка. — М., 1958. — 243с.
Гофман В. А. Слово оратора: Риторика и политика. — М.: Либроком, 2010. — 232с.
Гридин В. Н. Экспрессивность // Лингвистический энциклопедический словарь. — М. .: Советская Энциклопедия, 1990. — С. 591.
Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры. -М., 1985. — 347с.
Елисеева В. В. Лексикология английского языка. — СПб.: СПбГУ, 2003. — 365с.
Зверев А. М. Уильям Блейк // «Иностранная литература», N 7, 1997. — С. 89−94.
Колшанский Г В. Объективная картина мира в познании и в языке. -М., 1990. — 232с.
Компаньон А. Демон теории.
Литература
и здравый смысл. — М., 2001. — 428с.
Кухаренко В. А. Интерпретация текста. — М.: Просвещение, 1988. — 192с.
Лотман Ю. М. Семиосфера. СПб.: Искусство-СПБ, 2000. — 704с.
Лотман Ю. М. Структуры художественного текста. — М., 1970. — 346с.
Мурот В. П. Функциональный стиль // Лингвистический энциклопедический словарь. — М. .: Советская Энциклопедия, 1990. — С. 567−568.
Никитин М. В. Об отражении картины мира в языке. // Слово, предложение и текст как интерпретирующие системы. СПб, 1999. — С. 32−58.
Остин Дж. Избранное. М., Идея-пресс, Дом интеллектуальной книги, 1991. — 234с.
Пустовалова В. И. Картина мира в жизнедеятельности человека. // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. -М., 1986. — С. 26−39.
Рахилина Е. В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость. -М.: Русские словари, 2000. -416с.
Рикер П. Живая метафора // Теория метафоры. — М.: Прогресс, 1990. -С.435−455.
Ромашова И. П. Экспрессивность как семантико-прагматическая категория высказывания. Автореф. на соиск. зв. канд. фил.
н. -Барнаул, 2001. — 20с.
Серебренников Б. А. Как происходит отражение картины мира в языке? // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. — М.: Наука, 1988. С. 87−107.
Телия В. Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. — М.: Наука. 1986. — 143с.
Телия В. Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. — М.: Языки русской культуры, 1996. — 288с.
Федоров А. В. Очерки общей и сопоставительной стилистики. — М., 1971. — 296с.
Филиппов К. А. Лингвистика текста. — СПб.: СПбГУ, 2003. — 336с.
Ченки А. Семантика в когнитивной лингвистике// Фундаментальные направления современной американской лингвистики. — М., 1997. — С. 340−369.
Шаховской В. И. Эмотивный компонент значения и методы его описания. Автореф. дисс. канд. филол. наук.— Волгоград, 1983. — 19с.
Шмелева Т. В. Модель речевого жанра. // Жанры речи. — Саратов, 1997. — С. 46−68.
Якобсон Р. Лингвистика и поэтика. // Структурализм: «за» и «против». — М., 1975. — С. 193−230.
Blake W. A Choice of Blake’s Verse. — L., 1984. — 187р.
Blake W. Songs of Innocence & Experience. L., 1970. — 103р.
Farrel T.B. Norms of rhetorical culture. — New Haven: Yele University Press, 1993. — 378р.
Hagstrum J.H. The Romantic Body: Love & Sexuality in Keats, Wordsworth & Blake. Knoxville, 1985. — 145р.
