Клише как способ реализации языковой компрессии в современной англоязычной прессе

(L.A. Times, 12/04/ 2008)

В последнем примере использование клише-идиомы связано с выражением пренебрежения и негативной оценки.

Важными элементами газетно-публицистического являются воззвания, обращения, призывы, поскольку цель газетной статьи часто связывается с пропагандой определенных идей, воззрений, точек зрения на политические, социальные, экономические, культурные, спортивные события последних дней, во многих случаях выражаемых при помощи такого эмоционально-оценочного средства, как эпитет.

" So, Vladimir Putin, President of Russia, what do you see in a 24-year-old, sensationally beautiful gymnast with a penchant for posing semi-naked that you don’t see in your lovely, middle-aged, matronly wife Ludmilla?"

It is also the kind of question that hardly needs answering for the millions who have tuned in to the YouTube film of Alina Kabaeva performing a decidedly provocative gymnastic routine. (Daily Mail, 19/ 04/ 2008)

Газетно-публицистический стиль следует нормам политкорректности и в этой связи избегает использования экспрессивных, эмоциональных и оценочных слов, которые могли бы задеть те или иные социальные или этнические группы населения, а потому часто обращается к эвфемизмам и перифразам [Стюфляева 2001]. Так, например, вместо die используются to go west, to decease, to depart, to pass away, to breathe one’s last, to join the silent majority, to be no more, to lose one’s life и т. д. Вместо dead прибегают к the late, the deceased и т. д. Часть эвфемизмов создается путем намеренного искажения формы слова таким образом, чтобы, не произнося одиозного слова, все же сказать так, чтобы собеседник понял, что имеется в виду.

С помощью перифраза, особенно эвфемистического, негативные стороны обсуждаемого явления, предмета или события скрываются. На первый план выдвигаются положительные стороны этого явления в его новом наименовании. Тем самым используется «искажающая» номинация, дающая возможность проявления субъективного, эмоциональнооценочного отношения говорящего к сообщаемому.

При разговоре о войне журналистам часто приходится прибегать к использованию газетных штампов, дабы сделать кровавую драму войны более человечной и не травмировать психику своего читателя/слушателя.

Слово torture («пытка») имеет отрицательную коннотацию, и потому представляется желательным заменить его в тексте на более благовидные выражения physical persuasion или physical pressure, которые «формально» снимают груз ответственности и греха с палача, выставляя его в качестве своего рода наставника или инструктора, убеждающего свою жертву в чем-то.

В американской прессе самых последних дней мы обнаруживаем эвфемизмы и перифразы:

genocide, physical coercion, physical abuse, coercive interrogation, physical threat, abusive technique, body blow (вместо torture (s));

moral coercion, abusive technique (вместо sexual abuse);

detainee (вместо prisoner);

to convince, threaten physically, apply psychological pressure (вместо to torture);

to humiliate sexually (вместо to undergo sadistic torture);

inappropriate behavior of a sexual nature (вместо raping &/or sadistic torture);

death in custody (вместо sadistic killing) и т. д.

humanitarian intervention (вместо armed attack)

The conventions state that «no physical or moral coercion shall be exercised against protected persons, in particular to obtain information from them or from third parties.» (USA TODAY 5/13/2008)

But they argue that the images of physical and sexual abuse at Abu Ghraib dealt a «grievous body blow» to a just cause, and that Rumsfeld is responsible. (USA TODAY 5/13/2008)

Government officials are also notoriously poor at regulating coercive interrogation techniques. For example, Israel’s effort to regulate the application of «moderate physical pressure» led to deaths in custody and ultimately a decision by Israel’s Supreme Court to outlaw it. Human Rights Watch and others have repeatedly reported abusive techniques on the part of U.S. interrogators, but the Bush administration did nothing to address them until the photographs of Abu Ghraib became public. Indeed, to this day, no one has been prosecuted for two deaths of detainees in U.S. custody in Afghanistan; medical examiners declared those deaths «homicides» a year and a half ago… (USA TODAY 5/13/2008)

Помимо уже упомянутых эвфемизмов, чье использование связано с необходимостью политкорректности, в данных газетных статьях на лицо различные слова-связки и слова-усилители (Indeed); стремление избегать негативно-оценочной лексики.

The Army Times, a Gannett newspaper widely read within the military, said in an editorial that both Rumsfeld and Gen. Richard Myers, chairman of the Joint Chiefs of Staff, should be held accountable, «even if that means relieving top leaders from duty in a time of war.» (USA TODAY 5/13/2008)

В политике часто приходится прибегать к обману и прикрытию определенных негативных моментов. В этой связи, например, примечателен перифраз, газетный штамп conflict of interest (abuse of political position) — злоупотребление служебным положением, в котором сема злоупотребления явно не выражена.

Перифразы, характерные для публицистики, имеют ярко выраженную политическую и идеологическую направленность.

Gephardt said… that those who would benefit are 'people who have been in the United States for a long time, paid taxes, obeyed the laws and been very good citizens." (Fox News 11/17/2008)

Газетный штамп very good citizens (или law abiding citizens) можно противопоставить другому перифразу «illegal aliens» («undocumented workers» — «migrants.»), связывающую иммиграцию с преступностью.

" Our priorities are to go after illegal immigrants committing crime. If they are law-abiding citizens, we don’t have the resources to go looking for them." (L.A. Times November 8, 2008)

Таким образом, в современной публицистике использование газетных клише в форме привычных и утративших свою образность эпитетов и метафор, а также эвфемизмов и перифраз представлено чрезвычайно частотно. Оно связано, прежде всего, с выражением позитивной и негативной оценки, выражением эмоций, экспрессивным подчеркиванием необычности описываемой ситуации.

Использование клише, обусловленных необходимостью политкорректности — эвфемизмов и перифраз — связано с желанием автора статьи говорить иносказательно, скрыть негативную оценочность привычного слова и выражения, связанного с обозначением того или иного явления.

Заключение

Газетный текст, как разновидность политического дискурса, характеризуется определенными специфическими признаками политического дискурса (экспресссивностью, оценочностью, политической маркированностью), а также признаками массово-информационного дискурса (назначением текста, темпоральной и локальной разобщенностью участников коммуникации).

Прагматическая задача газетной статьи состоит в убеждении читателя, для чего разрабатывается специальный сценарий и конкретная логика аргументации, которые во многих случаях обеспечиваются использованием клише. Далеко не все приводимые автором ссылки, оценки, комментарии опираются на факты, ведь автор может поставить перед собой задачу любой ценой убедить читателя в своей позиции, для чего и использует не логический анализ событий и явлений, а сложившееся общественное мнение, которое часто находится под воздействием различных PR технологий, использующих метафору как эффективное средство убеждения. Эмоциональность и экспрессивность газетной речи и текста, импонирующие среднестатистическому читателю, указывают на неправомерные приемы аргументации, ведь основанное на эмоциях и предубеждениях разложение мира на свое/чужое, лучшее/худшее, норма/исключение, друг/враг может привести лишь к дальнейшему усилению напряженности в мире, вспышкам новых войн. Метафора-клише и эпитет-клише во многих случаях — это привычные газетные клише и штампы, стереотипы поведения и отношения к политическим событиям.

Газетно-публицистический дискурс, как и всякий другой, представляет собой сплав различных взглядов и мнений, множественность которых обеспечивается метафорой. Именно при помощи метафоры эти мнения получают возможность контактировать друг с другом, разоблачая в ходе диалога как своего оппонента, так и себя. Ведь всякое мнение должно быть проверено, должно быть доказано, должно заслужить доверие участников коммуникации, которые получают право сами осмыслить и понять предлагаемую метафорическую загадку. Всякое доказательство, основанное на неких закосневевших догмах (привычных, утративших свою образность и новизну метафорах) или отсылке на мнение других, мнение меньшинства, подмене действительного желаемым, утаивании и искажении фактов, не может быть использовано в качестве заслуживающего доверия свидетельства или доказательства, использующихся как средство доказательства правоты того или иного мнения.

Поскольку основная функция газетной публицистики — передача важного сообщения в доступной и приемлемой для читателя форме, в газетных текстах используются газетные клише, привычные эпитеты и метафоры, использование которых в публицистике обусловлено стереотипами, связанными с обозначением тех или иных политических понятий и отношением к определенным явлениям политической деятельности, перифразы и эвфемизмы, выражения, передающие негативные явления в более или менее корректной форме.

Список используемой литературы

Голубев В. Ю. Аргументация как один из функциональных элементов газетного стиля речи (на материале американской прессы). Автореф. к. ф. н. — СПб., 1995. — 18с.

Ильин М. В. Политический дискурс как предмет анализа// Политическая наука. Политический дискурс: история и современные исследования. — М., 2002, № 3. — С. 8−17.

Кривенко Б. В. Язык массовой коммуникации: лексико-семиотический аспект. — Воронеж, 1993. -106с.

Михалева О. Л. Политический дискурс как сфера реализации манипулятивного воздействия. — Кемерово, 2004. — 18с.

Поварнин С. И. Спор: О теории и практике спора. — СПб., 1996. — 135с.

Стюфляева М. И. Образные ресурсы публицистики. — М.: Русский язык, 2001. — 328с.

Шейгал Е. И. Семиотика политического дискурса. — М.-Волгоград, 2000. — 174с.