Адыгейский язык относится к абхазо-адыгской группе кавказской семьи языков. Все языки, входящие в эту группу, в том числе и адыгейский, являются новописьменными. Несмотря на всесторонние связи адыгов в прошлом с «цивилизованными» народами (греками, римлянами, генуэзцами), имевшими свою письменность, никаких следов старой письменности у черкесов не сохранилось [Ашхамаф, 1997:27]. Правда, как отмечает М. А. Кумахов, «судя по всему, понятие письменности было известно адыгам в очень ранние хронологические периоды. Иначе трудно объяснить наличие однозначных слов тхын (писать) — тхыгъэ (письменность) — тхылъ (книга) в адыгских языках, во всех их диалектахи говорах. Эти слова без каких-либо натяжек возводятся к эпохе общеадыгского единства, В этой связи заслуживает внимания высказывание доминиканца Юлиана, посетившего Черкесию в 1340 г. Этот римский миссионер писал, что у черкесов «князь и народ называют себя христианами, имея греческое писание и греческих священников» [Кумахов, 1999:7]. Однако греческое письмо, о котором упоминает римский миссионер, не получило широкого распространения среди адыгов.
Попытки создания адыгейской письменности предприняты в начале Х1Хв. и продолжались до начала 20-х годов прошлого века. Составителями первых алфавитов были адыгейские, русские авторы и зарубежные черкесы: М. Натауко, И. Грацилевский, Л. Люлье, П. К. Услар, У. Берсей, Х. Ш. Анчок, М. Х. Хуажев, М. Пчегатлук, Б. Баток и др. При составлении адыгейского алфавита они использовали арабскую, русскую, латинскую основы, среди которых более широкое признание нашел алфавит У. Берсея, созданный на основе арабской графики. День выхода «Букваря черкесского языка» (14 марта 1853 г.) У. Берсея объявлен Днем адыгской (адыгейской, кабардинской, черкесской) письменности, хотя функции ее до революции были весьма ограниченны.
Благоприятные условия для дальнейшего развития адыгейской письменности, а также для организационной и целенаправленной работы по научному исследованию адыгейского языка появились лишь в послереволюционный период, когда изучение адыгейского языка из частного дела любителей-одиночек превратилось в государственное. В первые же годы советской власти адыгейский язык стал предметом специального внимания как в практическом, так и в теоретическом плане. Прежде всего, развернулась интенсивная работа по ликвидации неграмотности среди адыгейского населения и организации школьного обучения. Поэтому первые работы носили утилитарный характер. Это были буквари, книги для чтения, учебники для ликбеза и начальной школы и необходимые учебные пособия. Большая работа велась также по организации на родном языке периодической печати, по подготовке кадров национальной интеллигенции. Наряду с этим началось и исследование адыгейского языка. Уже в 20-е годы были изданы несколько работ, среди которых выделяются «Краткий обзор черкесских (адыгских) наречий и языков» Н. Ф. Яковлева и «Краткая грамматика адыгейского (кяхского) языка для школы и самообразования» Н. Ф. Яковлева и Д. А. Ашхамафа.
Однако созданная после революции молодая адыгейская письменность на арабской графической основе еще не опиралась на достаточно четкие языковые нормы. Это подчеркивал и первый адыгейский ученый-языковед Д. А. Ашхамаф: «Издаваемая литература на этом шрифте (на основе арабской графики) страдает чисто орфографическими недостатками из-за отсутствия какого-либо правила правописания» [Ашхамаф, 1997:28]. Иначе говоря, первый этап адыгейской письменности, созданной на арабской графической основе, был лишь подготовительным для становления адыгейского литературного языка. Задача же формирования литературного языка была окончательно решена после создания адыгейской письменности, основанной на латинской графике, когда были тщательно разработаны правила орфографии. По этому поводу Н. Ф. Яковлев и Д. А. Ашхамаф пишут: «.адыгейский литературный язык в настоящее время уже сложился в результате двадцатилетней традиции письменности. Сложился он на материале темиргоевского диалекта и в последнее время впитывает в себя элементы и других адыгейских народных диалектов: бжедугского, шапсугского и отчасти абадзехского. От этого он не перестает быть, однако, единым литературным языком с установившимися традиционными формами, понятными для ксщдого адыгейца» [Яковлев, Ашхамаф, 1941:4].
Отвечая на вопрос, что такое литературный язык, Ф. П. Филин выделяет следующие особенности: 1. Обработанность, упорядоченность литературного языка по сравнению с другими разновидностями национального языка. 2. Нормативность, узаконенная обществом (обычно кодифицированная), которая охватывает и все богатство вариантов. 3. Стабильность, непрерывность традиции, благодаря чему постоянно происходящие изменения не подрывают основ литературного языка в течение достаточно длительного времени. 4. Обязательность для всех членов коллектива, владеющего литературным языком, его наддиалектность, ведущая роль в системе разновидностей национального языка. 5. Развитая стилистическая дифференциация. 6. Универсальность, т. е. обслуживание всех сфер общения и выражения. 7. Наличие устной и письменной разновидностей, взаимосвязанных и дополняющих друг друга [Филин, 1981:175−176].
В своей работе мы руководствуемся этим рабочим определением, но при этом учитываем, что не все пункты его в полной мере реализуются в новописьменных литературных языках. В частности, особенности, касающиеся развитости стилистической дифференциации, универсальности литературного языка, наличия устной и письменной разновидности его, в адыгейском литературном языке проявляются в меньшей степени, чем в старописьменны-! литературных языках.
Адыгейский литературный язык представляет собой высшую форму национального языка. В отличие от диалектов он является образцовым, общепринятым. Литературный язык богаче диалектов, совершеннее по грамматическим формам, устойчивее по своим традициям. Современный адыгейский литературный язык — это нормированная и обработанная форма общенародного языка. Нормализации подвергаются произношение, письмо, слово, словообразование, словосочетание, предложение.
Спецификой образования новописьменных литературных языков, в отличие от старописьменных литературных, является то, что нет большого разрыва между письменностью и литературным языком. Это проистекает из того, что, если в старописьменных языках процесс образования литературного языка происходит естественным путем, так сказать, стихийно, т. е. в качестве литературной основы выдвигается обычно центральный диалект — диалект столицы (политического, экономического, культурного центра страны).'' Например, современный русский литературный язык основывается на старомосковском, так называемом «акающем» говоре языка. В новописьменных же языках, в которых создание письменности обычно является государственным делом, процесс формирования литературного языка ускоряется под влиянием государственных органов.
После 1917 года создание письменности для бесписьменных ранее языков народов России приобретает целенаправленный, системный характер. Уже в 1919 году на съезде ВКП (б) руководитель Советского государства В. И. Ленин поставил задачу введения судопроизводства, законных и нормативных актов местной власти, школьного образования и клубного дела на родных языках. Надо сказать, что создание национальной письменности и национальной письменной литературы стали частью общегосударственной Российской программы культурной революции.
Создание национальной школы, составление учебников и учебных пособий, издание газеты и художественной литературы требовали упорядочения письменности форсированными темпами. Уже в 20-е годы была определена диалектная основа и составлен алфавит, иначе говоря, с созданием письменности началось и ее нормирование. З. Ю'.Кумахова пишет:
Вопросы развития и становления адыгских литературных языков в той или иной степени разрабатывались еще с момента создания письменности на этих языках. Определение диалектной базы, разработка алфавитов, орфографии и терминологии способствовали решению вопросов нормирования адыгских литературных языков" [Кумахова, 1972:7].
Отличительной особенностью создания литературных языков для бесписьменных народов является то, что оно является результатом целенаправленного, сознательного творчества. Выбор графической диалектной основы производится путем взвешенного отбора лучшего из всех имеющихся вариантов. Так, например, адыгейская письменность, прежде чем перейти на наиболее рациональную и подходящую русскую графическую основу, испробовала арабский и латинский варианты. Помимо того, что русская графика путем некоторых несущественных изменений в системе буквенных знаков давала возможность упорядочить все звуки адыгейского языка, подходила по очень существенному практическому соображению: алфавиты двух обязательных к изучению языков становились внешне идентичными. Это, в свою очередь облегчало достижение задач быстрого обучения населения письму.
Адыгейский литературный язык прошел небольшой, но очень насыщенный в своем развитии путь. За короткий срок он стал основным средством общения адыгейского народа со своими многообразными стилями. Историю становления адыгейских литературных языков А. А. Шаов делит на два периода: «В первый период (который охватывает время от начала формирования адыгских автономных образований до начала 40-х годов) развернулась созидательная работа во всех сферах жизни. В связи с этим расширились и коммуникативные функции адыгских языков: они стали языками школы, периодической печати, художественной, общественно-политической и методической литературы. Важное место в этот период занимала разработка графической системы и теоретической основы орфографии этих языков. В это же время завершается создание стабильных учебников, начинается изучение диалектов, издаются научные грамматики, а также терминологические, орфографические и другие учебные словари.
Второй период начинается с 1945 г. — года окончания войны и продолжается до наших дней. В эти годы продолжалось интенсивное изучение вопросов становления и развития адыгских литературных языков: упорядочивают их орфографические и произносительные нормы, определяют грамматические законы и т. д. Наряду с научными грамматиками и другими многочисленными теоретическими работами значительную роль в научной «регламентации адыгских литературных языков играют также вышедшие различные типы словарей: орфографические, терминологические, национально-русские, толковые и др.» [Шаов, 1988: 43−44].
В настоящее время функционирование адыгейского литературного языка приобрело более широкий размах. Он стал языком массовой информации о достижениях хозяйства, науки, культуры, других сфер жизни общества. В этих условиях знание языковых норм приобретает особое значение.
Актуальность темы
исследования.
Вопросы развития адыгейского литературного языка затрагиваются в научных и школьных грамматиках, ему посвящены статьи, учебные пособия. Ценным вкладом в адыгское языкознание явилась монография З. Ю. Кумаховой «Развитие адыгских литературных языков», в которой на основе болыпо1 о фактического материала впервые рассматриваются фонетические, морфологические, синтаксические и лексические явления в адыгских литературных языках. Однако в развитии и становлении еще остается немало нерешенных и спорных вопросов. Они касаются дальнейшей разработки алфавита и орфографии, взаимоотношений литературного языка с другими разновидностями адыгейской речи (диалектами, просторечием, разговорной речью), выявления стилей адыгейского языка и др.
Все эти факторы делают избранную тему научно-актуальной и общественно-значимой.
Целью настоящего исследования является изучение условий возникновения и формирования адыгейского литературного языка. Поставленная цель обусловила рассмотрение следующих задач:
— установление отличий становления новописьменных литературных языков от старописьменных, соотношений между письменностью и литературным языком, литературным языком и общенародным языком, литературным языком и языком художественной литературы;
— обобщение, систематизирование и дальнейшее развитие научных сведений о графике, орфографии и терминологии- -определение соотношений между литературным языком и другими разновидностями адыгейского языка;
— установление функциональных стилей адыгейского языка и т. д. Научная новизна диссертации состоит в том, что процессы становления и развития адыгейского литературного языка до сих пор не были объектом специального и всестороннего исследования. В работе рассматриваются вопросы становления графической системы, социально-функциональной структуры адыгейского языка, функционально-стилистической дифференциации адыгейского литературного языка и др. Впервые подвергаются анализу такие вопросы, как границы литературного языка, интердиалектные формы адыгейского языка, категории просторечия и разговорной речи. Теоретическая и практическая значимость. Теоретические вопросы, поднятые в диссертации и разработанные на основе современных требований норм литературного языка, имеют самый непосредственный выход в практику, и в первую очередь они необходимы для составления орфографических и пунктуационных правил. Результаты исследования могут оказаться полезными и в написании научных грамматик, школьных и вузовских учебников и учебных пособий по адыгейскому языку. Они могут быть также использованы в лекционных курсах при преподавании таких дисциплин, как адыгейский литературный язык, адыгейская диалектология, стилистика адыгейского языка и др.
Методы и источники исследования. Для разрешения поставленных задач используются описательный и историко-сравнительный методы.
Работа базируется на основе материалов литературного языка и данных диалектов, а также приводится сравнительный материал из кабардино-черкесского и русского языков.
Объект исследованияпути становления и развития адыгейского литературного языка.
На защиту выносятся следующие положения :
— спецификой образования новописьменных литературных языков, в отличие от старописьменных, является отсутствие большого разрыва между письменностью и литературным языком ;
— адыгейская письменность прошла три этапа графической ориентации;
— в адыгейском языке противопоставляются два основных страта: низший — территориальные диалекты и верхний — литературный язык. Интердиалектные формы, выступающие как наддиалектные, но находящиеся за пределами литературного языка, выступают как средний (промежуточный) страт;
— адыгейский литературный язык распадается на следующие функциональные стили: устно-разговорный, научный и научно-методический, публицистический и стиль художественной литературы.
Апробация работы. Основные положения диссертации обсуждались на расширенном заседании кафедры адыгейской филологии Адыгейского государственного университета, на научной конференции, посвященной социолингвистическим проблемам изучения русского и родных языков в условиях новой языковой политики (Нальчик, 1977), а также изложены в 5-и публикациях.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.
Выводы по второй главе.
1. Только норма может упорядочить литературный язык и сделать общеобязательным.
2. В адыгейском литературном языке мы выделяем четыре типа вариантов: фонетический, морфологический, орфографический и синтаксический.
3. Адыгейскому литературному языку противопоставлены территориальные диалекты и интердиалектные формы.
4. В страфикационной схеме адыгейского языка отсутствуют категории просторечия и разговорной речи.
Глава третья. Функционально-стилистическая дифференциация адыгейского литературного языка.
3.1. Предварительные замечания.
В специальной литературе не раз отмечалось, что вопросы стилистики восходят к учению античных мыслителей о нормах правильного языка, о нормах хорошего стиля. Таким образом, в системе лингвистических наук стилистика являемся самой древней, тем не менее, у нее меньше достижений, чем у любого другого раздела языкознания. Об этом свидетельствует и тот факт, что если фонетика, лексикология, морфология, синтаксис в течение долгого времени составляют самостоятельные разделы в школьных и научных грамматиках, то вопросы стилистики до сих пор затрагивались в них лишь попутно. Это проистекает из того, что «стилистика пока находится в стадии становления: до сих пор еще не выяснен вопрос о предмете, содержании и задачах стилистики, об ее основных понятиях и категориях. До сих пор еще нет общепринятого понятия «стиль» [Брандес, 1979:7]. Однако в настоящее время, несмотря на то, что по многим кардинальным вопросам стилистики продолжаются дискуссии, можно утверждать, что она оформилась как самостоятельная лингвистическая дисциплина и все более привлекает к себе внимание ученых. Специфика стилистики заключается в том, что она изучает функционирование языка, не отталкиваясь от какого-либо определенного раздела языкознания, но исследует те же элементы структуры языка, что и фонетика, лексикология, морфология, синтаксис, сопоставляя их с точки зрения особенностей употребления в речи, смысловых и эмоциональных оттенков. Подчеркивая это обстоятельство, Г. О. Винокур пишет: «Переход к стилистике существует не от фонетики, не от грамматики, не от семасиологии, а только от всех этих трех дисциплин, понимаемых как одно целое сразу» [Винокур, 1959:224]. Сама же стилистика как наука, развиваясь, все более дифференцируется и, как отмечает В. В. Виноградов, в настоящее время распадается на три основные дисциплины: это, во-первых, стилистика языка как «системы систем», т. е. структурная стилистикаво-вторых, стилистика речи, T. ej разных видов и актов общественного употребления языкав-третьих, стилистика художественной литературы. Правда, подобное деление стилистики, особенно на «стилистику языка» и «стилистику речи», содержит, как отмечено в литературе, немало спорных моментов.
Что же касается адыгейского языкознания, то, по существу, лишь за последние два десятилетия специалисты стали уделять внимание функционально-стилистической дифференциации адыгейского языка. Это объясняется и общим состоянием адыговедения как науки новописьменного языка, и задачами образования и развития молодого адыгейского * литературного языка. Как пишет З. Ю. Кумахова, «вопросы развития и становления адыгских литературных языков в той или иной степени разрабатывались еще с момента создания письменности на этих языках» [Кумахова, 1972:7]. Иначе говоря, именно активное языковое строительство способствовало ускоренному становлению норм литературного языка и его функциональных стилей. Подчеркивая роль стилистических вопросов в формировании и развитии литературного языка, В. В. Виноградов пишет: «В литературном языке любой эпохи имеются элементы отбора, но в условиях формирования и развития национального языка отбор становится особенно интенсивным и целенаправленнымв этой связи общенациональная норма, воплощенная в литературном языке, всегда является результатом не стихийного процесса, а до известной степени искусственного отбора и „вмешательства“ в этот стихийный процесс. Вопросы стилистические здесь играют если не ьо всех случаях решающую, то всегда важную, а иногда и основную роль. Хотя в качестве общей тенденции развития национального литературного языка может быть отмечено сближение стилей письменно-литературной и разговорной разновидностей языка, но соотношение этих двух разновидностей в процессе образования и ранних этапов развития национальных литературных языков — бывает очень различно. Глубинные основы этого процесса — также стилистические» [Виноградов, 1963:5].
Интерес к стилистике, к вопросам культуры речи в адыгейском языкознании в первую очередь приобретает особую актуальность в сфере расширения стилистического кругозора учителя и студента-филолога как будущего преподавателя адыгейского языка и литературы. Так, начиная с середины 80-х годов ХХв., стали выходить пособия для учителей адыгейской школы и студентов национального факультета: «Стилистика адыгейского языка» (1974) А. А. Шаова и Б. К. Кубова, «Пути развития адыгейского литературного языка» (1994) А. А. Шаова, «Лексика. Стилистика. Культура речи» (1977) и «Культура речевого общения у адыгов» (1994) Ю. А. Тхаркахо и др.
О возрастающем интересе к стилистике, к вопросам правильной речи свидетельствуют и монографические исследования, вышедшие за последнее время и заложившие основу стилистики адыгейского языка как особой науки в ряду лингвистических дисциплин: «Функциональная стилистика адыгских языков» (1979) З. Ю. Кумаховой и М. А. Кумахова, «Становление стилей и норм адыгейского литературного языка» (1982) и «Очерки по грамматической стилистике адыгейского языка» (1990) Ю. А. Тхаркахо и др.
Специалисты по-разному подходят к решению вопросов, связанных с составом функциональных стилей и стилистической номенклатуры в адыгейском языке. Такое положение объясняется прежде всего отсутствием общепринятого понимания некоторых стилистических категорий. В первую очередь это касается материала для дифференциации функциональных стилей. Дело в том, что среди адыговедов существуют два основных подхода к решению вопроса о предмете стилистики: согласно мнению одних исследователей, материалом стилистики является литературный язык, по мнению других — общенародный язык.
Как пишут З. Ю. Кумахова и М. А. Кумахов, исследователям старописьменных языков принадлежат основные концепции и классификации функциональных стилей, поскольку давность письменных традиций этих языков и характер функционирования письменной литературы оказывают сильное влияние на развитие стилистической дифференциации. Что касается исследователей новописьменных языков, то у них «отсутствуют сколько-нибудь последовательные и обоснованные концепции понимания функциональных стилей, не выработаны принципы их классификации, не выявлено функциональное их соотношение». И дальше: «Мы разделяем точку зрения, согласно которой функциональный стиль — это разновидность общенародного языка, используемая в определенной сфере общественной деятельности и характеризующаяся известной совокупностью лексических, грамматических признаков, часть которых свойственна другим функциональным стилям, но характер их выбора и сочетания отличает один функциональный стиль от другого. Степень стилистической дифференциации непосредственно определяется коммуникативной сферой, в которой используется данный язык» [Кумаховы, 1979:7].
Таким образом, наряду с литературно-художественным и научно-публицистическим стилями, причисляя к функциональным стилям и язык фольклора, З. Ю. Кумахова и М. А. Кумахов исходят из того, что он является не только образцом национального художественного мышления, но и великолепной народной речи, включающей огромное количество обобщенных языковых форм, относящихся к морфологии, синтаксису, лексике, фразеологии (и отчасти фонетике) и способствующих созданию основы адыгских литературных языков.
Ю.А. Тхаркахо тоже, вслед за З.Ю. и М. А. Кумаховыми, выделяет в адыгейском языке устно-поэтический стиль. Автор не уточняет, однако, в каком смысле здесь можно говорить о равенстве устно-поэтического стиля с другими стилями литературного языка. Он, с одной стороны, пишет:
V '.
Прослеживая путь становления норм и стилей адыгейского литературного языка, мы стремились выявить и основные предпосылки, и источники фу нкциональностилисти ческой дифференциации исследуемого языка. Таковыми считаются: I) создание письменности, 2) бурное общественно-политическое развитие и 3) влияние русского языка — языка межнационального общения народов Советского Союза" [Тхаркахо, 1982:13].
Казалось бы, автор с понятием стиля связывает также понятие литературно-стилистической нормы. Даже его монография, по самому своему заглавию имеющая непосредственное отношение к этой проблеме — «Становление стилей и норм адыгейского литературного языка», — говорит именно о том, что материалом для функциональных стилей должен быть литературный язык. Но Ю. А. Тхаркахо, с другой стороны, заключает: «Итак, функциональный стиль языка — это разновидность (или комплекс разновидностей) языка, в основе которой лежит традиционный отбор языковых средств из сосуществующих синонимических и вариантных рядов, языковых средств, характерных для определенной сферы общения и поэтому дающих представление об определенном отрезке языковой действительности разновидность языка, отличающаяся от жанров литературно-художественной речи жителей определенной территории или круга обособленных от общества людей. В соответствии с вышеизложенным мы в адыгейском языке выделяем пять наиболее реально существующих, относительно четко отграниченных друг от друга функциональных стилей: 1) устно-поэтический (или фольклорный) стиль, 2) обиходно-бытовой стиль, 3) литературно-художественный стиль, 4) газетно-публицистический стиль и 5) стиль учебно-педагогической и научной литературы» [Тхаркахо, 1982:27].
Здесь явно наблюдается недостаточная полнота аргументации в вопросе о необходимости выделения устно-поэтического стиля. В самом деле, фольклорные традиции адыгейского языка создали благоприятную почву для формирования литературного языка. Неясно только другое: как соотносятся в настоящее время фольклорный материал и нормы литературного языка.
Если справедливо положение о том, что основной предпосылкой для становления литературного языка является письменное начало, то оно остается справедливым и для стилистики, поскольку состав языковых средств в том или ином функциональном стиле зависит от письменной нормы. А. Н. Кожин и др. пишут: «Стилистические нормы охватывают те или иные стороны (особенности) употребления речевых средств в различных сферах литературно-нормированного общенияони предопределяют прикрепленность того или иного средства речи к определенной речевой деятельности, т. е. применение слов, выражений, словоформ, способа сочетания слов, типов синтаксических конструкций в определенных контекстах и речевых ситуациях. Следовательно, речевые нормы отражают функционально-стилистический статус вариантности отдельных элементов литературного языка. «Правила стилистической грамматики, — отмечает В. И. Чернышев, — извлекаются нами из основных источников лучшей русской речи:
1) общепринятого современного употребления;
2) произведений образцовых русских писателей;
3) лучших грамматик и грамматических исследований литературного русского языка" [Кожин и др., 1982:32].
Эта мысль более резко утверждается составителями справочного издания «Русский язык: энциклопедия». «Функциональная стилистика изучает дифференциацию литературного языка по его исторически сложившимся разновидностям (функционально-стилевым единствам), т. е. изучает и описывает систему стилей, закономерность ее внутриструктурной организации. Функциональная стилистика вырабатывает общие принципы типологии, классификации и выделения, основных функционально-стилевых единств (функционального стиля, функционально-стилевой сферы) литературного языка, взятого как объект теоретического исследования и как конкретная историко-культурная данностьвыявляет, определяет их экстралингвистические стилеобразующие факторы, их иерархию и взаимодействие стилей и функционально-стилевых сфер внутри литературного языка.» [Русский яз., 1979:334−335].
Именно из такой концепции исходит и А. А. Шаов, выдвигая свое понимание функциональных стилей. Функциональные стили современного литературного языка он делит на устные и письменные. Устные стили подразделяются на литературно-разговорный и нелитературно-разговорный.
Литературно-разговорный стиль — это литературно обработанная, нормированная речь.
Нелитературно-разговорный стиль — это стиль, который является некоторым отклонением от нормы. Он, например, допускает некоторые диалектные и интердиалектные элементы в лексике, грамматике и фонетике. а.
К письменным стилям А. А. Шаов относит научно-методический стиль, публицистический стиль и стиль художественной речи.
Таким образом, различные толкования понятий «функциональная стилистика», «функциональный стиль» заняли известное место в работах специалистов адыгейского языка.
Наше исследование строится на тех принципах и на той теоретической базе, которыми мы руководствуемся, определяя предмет стилистики: во-первых, функциональнный стильэто разновидность литературного языкаво-вторых, в адыгейском языке отсутствуют просторечие и разговорная речь как лингвистические феномены. Исходя их этих положений, мы не включаем в состав функциональнных стилей устно-поэтический (или фольклорный) стиль, а также вносим некоторые изменения в терминологию, касающуюся функциональных стилей.
Понятие «функциональный стиль» занимает центральное место в современной стилистике и означает, что специфика каждого стиля вытекает из особенностей функций языка в данной сфере. Так, если возьмем публицистический стиль, то он имеет своей основной функцией воздействие на сознание и чувства слушателей или читателей, а стиль художественной речи — различные аспекты эстетической функции языка в структуре художественных текстов и т. д. Конечно, связь стиля с той или иной функцией языка не означает отсутствие проявления других функций, а только указывает на основную для данного стиля функцию.
В настоящее время при выделении стилей наблюдаются два подхода: экстралингвистический (сферы и задачи общения и т. д.) и собственно лингвистический (стилистическая дифференциация языковых единиц).
Первый подход — коммуникативная функция, или функция общения, является основной функцией языка. Функциональные стили — результат использования языка не только в разных сферах общения, но и в разных целях. При выделении функциональных стилей В. В. Виноградов опирался на наличие трех «важнейших общественных функций языка»: общения, сообщения и воздействия. С функцией общения он связывал обиходно-бытовой стиль, с функцией сообщения — обиходно-деловой, официальноделовой и научный, с функцией воздействия — публицистический и художественно-беллетристический.
Второй подход — это определенный набор речевых средств, обеспечивающих те или иные сферы общения. «Наряду с общей проблемой „речи“ встала проблема языкового стиля как системы различных форм языкового выражения, специфических для тех или иных целей: познавательных, коммуникативных, художественно-творческих, агитационно-пропагандистских и всяких прочих — во всей собственной сложности каждой из них и в их самом прихотливом переплетении и вхождении друг в друга» [ВЯ, 1961, № 1:5].
Отсюда при характеристике функциональных стилей не следует увлекаться экстралингвистическими факторами в ущерб языковым факторам и наоборот. Необходимо учитывать в одинаковой мере те и другие моменты, т. е. характеристика каждого функционального стиля должна складываться из двух аспектов — экстралингвистического и собственно языкового.
3.2. Классификация функциональных стилей адыгейского языка.
Определенные стили языка соотносятся с одной из форм речи (устной или письменной). Так, обиходно-разговорный стиль обычно реализуется в устной форме, а другие стили — в письменной форме. Соответственно этим факторам литературный язык распадается на устный (разговорный) стиль и письменные (книжные) стили.
Разграничение между устной и письменной формами речи в пределах единого языка в настоящее время является общепризнанным, так как оно разграничение) соответствует функциональным особенностям каждой из $ этих сфер общения. Устная форма речи отличается от письменной двумя основными моментами. Первое отличие — это то, что устная речь — это речь произносимая, средством ее проявления являются звукиписьменная речь — это писанная, закодированная графикой. Второе отличие устной речи от письменной состоит в том, что для осмысления письменного текста к нему можно возвращаться неоднократно, устная же речь должна восприниматься сразу с процессом говорения.
Основные функциональные стили современного адыгейского литературного языка включают устно-разговорный, научный и учебно-методический, публицистический и стиль художественной литературы.
1. Устно-разговорный стиль.
Характерныё особенности устно-разговорного стиля обусловлены условиями устного бытового общения, связанными с широкой сферой неофициальных, обиходных отношений. По сравнению с письменной речью это — живая, диалогическая форма речи, в которой появляются новые слова и выражения, употребляются неожиданные морфологические варианты и синтаксические конструкции. Устно-разговорный стиль нормирован, но нормы не подвергаются кодификации. С другой стороны, I неподготовленность общения дает широкую возможность в выборе вариантов. Поэтому в устно-разговорном стиле, на наш взгляд, можно выделить две разновидности: литературно-разговорный и нелитературно-разговорный.
Литературно-разговорный стиль — это строго нормированная (кодифицированная) речь. Литературно-разговорный стиль особенно имеет место в публичных выступлениях (доклады, лекции, выступления по радио, телевидению и т. д.). Типы слов и фраз этого стиля разнообразны. Здесь наряду с нейтральной лексикой часто употребляется слова из другой речевой сферы: из научного и учебно-методического, публицистического. Встречаются также слова с экспрессивно-эмоциональным содержинием.
Для литературно-разговорного стиля характерно изобилие неполных предложений, опущенная часть которых имеется в других репликах, характерны также простые предложения, чем сложные. Часто используется обратный порядок слов, подчеркивая тем самым наиболее важное слово с точки зрения говорящего.
Нелитературно-разговорный стиль — это нормированная, но не кодифицированная речь. Поскольку отсутствуют нормативные руководства по устной разговорной речи при диалогической обстановке, нередко одни и те же лица с одними собеседниками пользуются литературно-разговорным стилем, а с другими — нелитературно-разговорным стилем. Отклонением от норм происходит не потому, что недостаточно владеют литературным языком, а потому, что ненормированные формы употребляют их друзья или товарищи по работе. Более того, нередки случаи, когда высокообразованные люди намерено, употребляют интердиалектные и диалектные формы.
Образцы этого стиля встречаются в произведениях художественной литературы:
— Ащ фэдэу зыт1о — зыщэ джыри къыхэрэк1ыри, — къы1уагъ Разиет, — псаоу сыкъэнэжьынэп.
— Чэмэлэ 1агъо фэдэхэр ары «жэк1э маис, 1эк1э сэмэгу» пэсэрэ адыггэхэм языгъэ1уагъэр.
Чэмыр зызэхафэм, ек1уал1эхи ч1ып1эу щэхэр зытефагъэхэм яплъыгъэх: «Гут, гут!» — а1озэ къык1эрык1ыжьыгъэх (Хьак1эмыз Б. Тыгъэр игъом къыкъок1ы).
2. Научный к учебно-методический стиль.
Научный и учебно-методический стиль является наиболее «книжным» стилем. Он распространяется на лингвистические, литературоведческо-критические, методические работы, школьные и вузовские учебники и учебные пособия, агитационно-пропагандистскую литературу. Особенностью этого стиля является использование специальной терминологии.
Стилеобразующими факторами научного и учебно-методического стиля являются необходимость доходчивости и логической последовательности изложения материала. Отсюда синтаксическая структура должна быть стройной и полной. Например:
Лъэхъанэу тызхэтым адыгэ литературабзэ вариантит1ур (шъхьагъ литературабзэмрэ к1эхэ литературабзэмрэ) зэрэзэпэблагъэхэр къыхэдгъэщыхэзэ игъорыгъозэ зы алфавитым, зы орфографием тафэк1он фаеу къегъэуцу. Ар непэрэ 1офэу щытэп, ау ащ зыфэткъудыин фае. Ащ ишыхьат к1элэегъэджэ институтым ык1и республикэм 'ишкол зырызхэм къэбэртэябзэр ащызэрагъаш1у зэрэхъугъэр. Адыгэ шъхьагъыбзэмрэ к1эхабзэмрэ язэблэгъэныгъэ къыдэмылъытагъэу джырэ лъэхъэаным орфографием и1оф зэш1опхын плъэк1ыщтэп.
Шъаукъо А.).
Задачэм икъэш1ын к1э1эеджак1ом такъикъи 6 тыригъэк1одагъ, пример пэпчъ такъикъи 3 тыригъэк1уадэзэ примери 8 къыш1ыгъ.
СыхьатымкЬ гъэунэфы хьисапымк1э унэмк1э гъэцэк1эным • игъэхьазырын уахъэу пэ1ухьарэр. Ар тхы.
Андырхъое Хьазэрт’ал, Хъот Хъалид).
Типологическэ ек1ол1ак1эм къыгъэнэфагъэр «ежьхэр генетическэу зэпхыжьыгъэхэу щымытхэ» 1офыгъохэу, ау «обществэм ихэхъоныгъэк1э егъэжьэп1э 1офыгъохэу» хъугъэхэр ары. Зэгъэпшэн — типологическэ зэгъэш1энымк1э джащ фэдэ принципхэр ары къызтегущы1эрэр Н. И. Конрад и1офш1агъэу «К вопросу о литературных связях» зыфи1орэр. Ащ иш1ош1ык1э, лъэпкъ зэфэшъхьафхэм яискусствэ зэхьыщыр типологическэ 1офыгъохэр къыхэфэнхэр къызпкъырык1ырэр яобществено-историческэ 1офхэм язытет зэфэдэу зэрэхъурэр, социальнэ ык1и культурнэ хэхъоныгъэр зынэсыгъэр ары. Джащ къыхэк1эу историческэ-типологическэ анализым литературэм ихэхъоныгъэ инэшэнэ гъэнэфагъэхэр къыхэгъэщыгъэнхэм фещэх.
Пэнэшъу Уцужьыкъу).
Тхьабылкъу’тамэхэр — тхьабылым изэхэлъык1э ианахь пкъынэ инхэр ары. Джабгъу тхьабылкъутамэм ыпкъ къупшъхьэ шъэбэ хъурджэнэ ныкъуи 6−8 хэхьэ. Сырыбым фэдэу гъэпсыгъэхэм ак1ы1ук1э лыпцэхэр зэхэзгъахырэм ак1ышъо адвентциеер телъ, нахь куоу фибрэ къат т1эк1у ит. Тхьабылкъутэмэ шъхьа1эхэр т1о гощыгъэх: сэмэгур ык1и джабгъур. Ет1анэ ежьхэри къутэмэ-къутамэу к1охэзэ тхьабылкъутэмэ 1ахьэхэр къаты: ышъхьагърэр, ы1эгърэр ык1и ык1ыбрэр.
Псэунэкъо Аминэт, Абрэдж Ачэрдан).
Основная функция научного и учебно-методического стиля заключается в том, чтобы доказать истинность информации. Н. М. Разинкина пишет: «Научная проза — это такая форма речи, которая постоянно отражает рассудочную деятельность человека, и язык науки имеет те же свойства, что и само научное исследование: логичность, доказательность, рассудительность» [Разинкина, 1975:91].
Научный и учебно-методический стиль делится на три разновидности: собственно научный, научно-учебный и научно-популярный. Научно-популярный стиль близок к художественному и публицистическому стилям, а научноучебный стиль находится между собственно научным и научно-популярным стилями. Соответственно этим разновидностям строится и изложение научной информации.
Для собственно научного стиля характерным является логический, книжный синтаксис. Логическая точность достигается при помощи подчинительных союзов, а предложения обычно повествовательные.
Научно-популярный стиль имеет функцию популяризации научной информации. Как отмечает А. В. Степанов, «специфика научно-популярной литературы заключается в том, что любое научное понятие, обозначаемое термином, непременно вовлекается в цепь житейских ассоциаций, подчиняясь, таким образом, центральной проблеме научно-популярного стиля — проблеме читателя» [Степанов, 1966:86]. Поэтому в научно-популярном стиле используются языковые средства, характерные для других функциональных стилей. В то же время сокращается употребление специальных терминов.
Основной функцией учебно-методического стиля является активизация логического мышления читателя. Этот стиль более строг, чем научно-популярный, и в то же время сообщаемая информация строго ограничена учебной программой. Поэтому данный стиль направлен на то, чтобы сделать научную информацию более доступной и облегчить ее усвоение. Отсюда более элементарное изложение научных сведений в школьных учебниках.
3. Публицистический стиль.
Публицистика всегда посвящена «злобе дня». Поэтому публицистическому стилю присущи две основные функции — информативная и воздействующая. Отсюда публицистический стиль имеет целью доступно, ярко, эмоционально воздействовать на слушателей и читателей для агитации и пропаганды общественно-политических идей в газетах и журналах, по радио и телевидению. Для данного стиля характерны такие черты, как строгая логичность, фактографичность и образность, эмоциональность, которые выражаются такими языковыми средствами, как синтаксический параллелизм, антитеза, риторический вопрос, прямое обращение и т. д.
В публицистическом стиле широко используются торжественные, эмоционально окрашенные слова, восклицания, повторы и т. д. Часто в нем употребляются общественно-политические и морально-этические слова и фразеологизмы, например:
Непэ дэхэ гущы1эным дак1оу тэ уасэ зыфэтш1ын фаер къэгущы1эрэм ыбзэ ежь культурэу хилъхьарэр ары. Культурэм къизгъэк1ырэр хэбзэунашъок1э аштэгъэ тхэк1э — еджэк1э шапхъэхэу щы1эхэм атетэу угущы1эныр ары. Ащ адыгэ литературабзэк1э еджэх. Ар джы къызнэсыгъэми теубытэгъэ пытэ1 хэлъэу агъэцэкэн алъэк1ырэп. Ар къызхэк1ырэр зэдегъаштэу бзэм икультурэ къэ1этыгъэным икъук1э тызэрэлъымыплъэрэр ары. Адэ шъуеплъын урысыбзэмк1э официальнэ гущы1ак1эм, радиом, телевидением диалектизмэ зэфэшъхьафхэр, гущы1э зэблэухэр къахагъафэмэ. Ащ фэдэ дикторыр, литературабзэм дэхырэр ят1онэрэ мафэм и1офш1ап1э 1уплъэгъожьыщтэп. Джары ык1и зэрэщытын фаер.
Литература
бзэу щы1эмк1э гущы1эн зымылъэк1ышъурэр е гущы1энк1э фэмыехэм мы пшъэрылъыр агъэцэк1энэу цыхьэ афэтш1ы хъущтэп".
Мэрэтыкъо Къ.).
4. Стиль художественной литературы.
Стиль художественной литературы отличается от. других функциональных стилей тем, что он охватывает все стороны человеческой деятельности. Поэтому ни в одном стиле не представлены так широко все структурные стороны языка — словарный состав во всем богатстве и разнообразии его семантики, грамматический строй со сложнейшими типами предложения и т. п.
В художественном стиле общая функция осуществляется через систему образов. Отсюда художественная речь ставит еще цель эстетического и эмоционального воздействия на читателя или слушателя. Спецификой стиля художественной литературы является именно эстетическая функция, позволяющая противопоставить его другим стилям.
Язык художественной литературы строго ориентирован на литературную норму, но он шире литературного языка, поскольку включает в себя и внелитературные языковые средства — диалектизмы и интердиалектизмы. В нем используются также устаревшие слова, индивидуальные авторские новообразования, неологизмы и т. д. При всем этом художественная речь остается образцовой. М. Горький писал: «От художественного произведения требуется четкий, точный язык, тщательно отобранные слова. Именно таким языком писали „классики“, вырабатывая его постепенно, в течение столетий. Это подлинно литературный язык, и, хотя его черпали из речевого языка трудовых масс, он резко отличается от своего первоисточника, потому что, изображая описательно, он откидывает из речевой стихии все случайное, временное и непрочное, капризное, фонетически искаженное, не совпадающее по различным причинам с основным „духом“, то есть строем общеплеменного языка» [Горький, 1954:689]. Приведем пример:
Джы уахътэр чэщ ныкъом икууп1э хэхьагъэми, хэмыгъыежьышъоу, к1эшъо ш1унк1ым инэплъэгъу тегьэдыягъэу, гупшысэ зэхэугуфык1ыгьэ горэми ыцыпэ къыфэмыубытэу щылъ. Мы аужырэ лъэхъаным гукъэк1ыжь бащэ къышъхьарыоу зэрэригъэжьагъэм зэк1эри ш1узэхигъэк1уак1эу къыхэк1ы. Джыдэдэм, а гукъэк1ыжь пстэури зы 1ашк1эу къызэхэхьажьыгъэу, гопэгъоу бгъапэм къызэрэтегъолъхьагъэм т1эк1у теш1э къэси ижьыкъащэ нахь хъыбэй къызэриши1ырэр къызэхиш1э шъхьае, а такъыр стырыр зэрэрифыхыщтыр ыш1эрэп. Къыгурэ1о ш1у дэдэ ылъэгъугьэ пшъашъэу зэгорэм цыхьэ ин зыфиш1ыщтыгъэр щъорыш 1 ыгъэк 1 э къызэрэдэзек1ощтыгъэм ишъхьак1о ащ лъапсэу зэри1эр. А — енасын, ыц1э нэсыжьэу зыщигъэгъупшэн ылъэк1ыгъэемэ! Ары шъхьае зэрэдунаеу зыщыбгъэгъупшэшгъуна, ежьырк1э Замир зыц1э бзылъфыгъэр дунэе псэоу зэрэщытым еуцол1эжьын фаеу хъущтыгъэ".
Хъурмэ Хъ. Ш1улъэгъу нэп1эхъ). Выводы по третьей главе Из вышеизложенного становится ясно, что, определяя предмет стилистики, мы исходим из того, что функциональный стильэто разновидность ли гературного языка, и что в адыгейском языке отсутствуют категории просторечия и разговорной речи. Поэтому мы не включаем в состав дифференциальных стилей устнопоэтический (фольклорный)стиль.
Заключение
.
Адыгейский литературный язык — это такая реальность, которая не подлежит сомнению. Он со своими функциональными стилями и стилистическими средствами в настоящее время является основным средством общения адыгейского народа. Создание и становление общенародной письменности языка способствовало не только развитию адыгейского языка, но и резкому подъему национальной культуры.
Рассмотренный в данной диссертационной работе с таких позиций круг вопросов теории ч практики становления адыгейского литературного языка позволяет сделать ряд выводов.
В истории адыгейского литературного языка можно выделить два основных периода:
I) от начала формирования адыгейского автономного образования до начала 40-х годов XX столетия и 2) после 1945 года — года окончания Отечественной войны — до наших дней (возможны частные подразделения внутри каждого периода).
С 1918 года по 1927 год письменность была основана на арабской графике. В начале 20-х годов были созданы несколько алфавитов на арабской графической основе. Авторами этих алфавитов были С. СшЪхов, И. Хидзетль, А. Бекух, Х. Тлецерук и др. На этих алфавитах издавались первая адыгейская газета, первые художественные произведения адыгейских авторов и переводы, учебные пособия и т. д.
Однако несоответствие арабского алфавита фонетической системе адыгейского языка, трудность практического использования этой графики для создания твердо установленных правил орфографии и пунктуации поставили на повестку дня вопрос о целесообразности отказа от арабской графической основы.
Так начался второй этап адыгейской письменности, Который длился с 1928 по 1938 год. Составленный Н. Ф. Яковлевым латинизированный алфавит, по сравнению с арабизированным, точнее отражал характерные особеннсти фонетической системы орфографии и способствовал повышению грамотности широких масс трудящихся. Но и этот алфавит имел серьезные недостатки, связанные в основном с количественным несоответствием между латинскими графемами и адыгейскими фонемами.
С 1938 года адыгейская письменность была переведена на русскую графическую основу. Этот алфавит выгодно отличался от предыдущих: во-первых, облегчает изучение русского языкавовторых, ускоряет установление твердых орфографических и пунктуационных нормв- третьих, техническая база стала единой, что способствует улучшению книгоиздательского дела.
Процесс становления письменности требовал усиленной работы по ее нормализации, что было связано с выявлением диалектной базы литературного языка. Адыгейский язык является многодиалектным. Поэтому правильный выбор диалектной основы имел чрезвычайно важное значение для становления письменности. Абсолютное большинство адыговедов и деятелей адыгейской культуры, в том числе и такие известные во всем мире языковеды, как Н. Ф. Яковлев, Г. В. Рогава, М. А. Кумахов, твердо стоят на том, что темиргоевский диалект выступает в качестве литературной базы. Темиргоевский диалект выгодно отличается от других адыгейских диалектов: I) простота фонетической системы- 2) центральное положение среди других диалектов- 3) фонетико — морфологоческая близость к кабардинскому языку.
Адыгейский литературный язык — основная разновидность адыгейского языка. Отдельные специалисты склонны считать, что зачатки адыгейского литературного языка начались далеко в прошлом. Однако на наш взгляд, становление адыгейского литературного языка не стоит напрямую связывать с «устным литературным языком». Литературный язык характеризуется известной «обработанностью» и непосредственно связан с письменным языком, фиксирует его нормы. Поэтому вряд ли можно говорить о литературном языке до появления письменности.
Основой адыгейского литературного языка является общенародный язык. Но понятия «общенародный язык» и «литературный язык» неравнозначны, хотя и взаимообусловлены. В отличие от общенародного языка, литературный язык является письменно зафиксированной и обработанной формой общенародного языка. Литературный языкэто высшая форма, цвет языка общенародного, результат речетворчества всего народа.
Спорным в лингвистической литературе является и вопрос соотношения литературного языка и языка художественной литературы. Конечно, понятия «литературный язык» и «язык художественной литературы» глубоко соотносительны, поскольку эти категории обработанные, то есть опираются на нормы. Однако «обработка» литературного языка и «обработка» языка художественной литературы различаются: если «обработка» в литературном языке преследует цель, чтобы говорящие на данном языке правильно поняли друг друга, то писатель, «обрабатывая» свой язык, преследует, наряду с коммуникативной, и эстетическую цель. Кроме того, для объективного отображения жизни писатель обращается и к нелитературным словам и выражениям, в языке писателя немало индивидуального. Именно в этом состоит специфика художественной литературы.
Таким образом, для литературного языка основным признаком является нормативность. Под нормой нужно понимать кодифицированность языковых единиц для всего общества. Нормативность литературного языка реализуется как в письменной, так и в устной форме, но в письменной форме она складывается раньше, поэтому проблема становления литературного языка в большей степени зависит от письменной формы.
Однако литературному языку присущи не только определенная стабильность, нормативность, но и вариантность.
Вариантыэто такие слова литературного языка, которые отличаются частичными структурными изменениями, но и тождественны в семантическом и грамматическом плане. В адыгейском языке выделяются четыре типа вариантов: фонетический, морфологический, орфографический и синтаксический.
В адыгейском языке литературному языку противопоставлены территориальные диалекты и интердиалектные формы.
Интердиалектные формы отличаются от диалектных тем, что они, с одной стороны, являются наддиалектными, общеупотребительными, с другой стороны, в отличие от адекватных нормализованных слов, не рекомендуются к употреблению в литературном языке. Интердиалектные формы отличаются от литературных разным составом гласных и согласных, наличием согласного, выпадением целого слога, перестановкой слогов и т. д.
В связи с проблемами литературного языка непременно встает вопрос о лингвистическом статусе просторечия и разговорной речи.
Просторечие формируется как городская речь на базе окружающих диалектов.
В определенный период развития литературного языка в его составе оформляется литературная речь. Основой для развития разговорной речи служит просторечие, но отработанное, очищенное от диалектных и других элементов. Иначе говоря, разговорная речь, то есть устная речь непринужденного, неподготовленного, неофициального общения — это особая языковая система в пределах литературного языка, противопоставленная кодифицированному литературному языку.
Таким образом, если говорить о стратах в адыгейском языке, то в нем можно выделить 'два противопоставленных страта: литературный язык и территориальные диалекты. Что же касается интердиалектных форм, то они, являясь наддиалектными, но ненормализованными, занимают промежуточное положение между литературным языком и диалектами.
В настоящее время при выделении стилей наблюдаются два подхода: экстралингвистический (сферы и задачи общения .) и собственно лингвистический (стилистическая дифференциация языковых единиц).При характеристике каждого функционального стиля необходимо учитывать в одинаковой степени эти моменты.
Определенные стили языка соотносятся с одной из форм речи: устной или письменной. Соответственно этим факторам, литературный язык распадается на устный (разговорный) стиль и письменные (книжные) стили.
Основные функциональные стили современного адыгейского литературного языка включают устно-разговорный стиль, научный и учебно-методический стиль, публицистический стиль и стиль художественной литературы.
1.Характерные особенности устно-разговорного стиля предопределены условиями устного бытового общения, связанных с широкой сферой неофициальных отношений. Этот стиль нормирован, но нормы не подвергаются кодификации. С другой стороны, неподготовленность общения дает широкую возможность в выборе вариантов. Поэтому в устно-разговорном стиле можно выделить две разновидности стилей: литературно-разговорный и нелитературно-разговорный.
2.Научный и учебно-методический стиль является наиболее «книжным». Он распространяется на лингвистические, литературоведческие, методические работы, школьные и вузовские учебники и учебные пособия, агитационно — пропагандистскую литературу.
Научный и учебно-методический стиль делится на три разновидности: собственно-научный, научно-учебный и научно-популярный.
Функция собственно-научного стиля заключается в том, чтобы доказать истинность информации. Научно-популярный стиль близок к художественному и публицистическому стилям, а научноучебный стиль находится между собственнонаучным и научнопопулярными стилями.
3.Публициетическому стилю присущи две основные функции: информативная и воздейсвующая. Отсюда публицистический стиль имеет цель доступно и эмоционально воздействовать на слушателей и читателей для агитации и пропаганды общественно-политических идей в газетах и журналах, по радио и телевидению.
4.Стиль художественной литературы отличается от других функциональных стилей тем, что он охватывает все стороны человеческой деятельности. Поэтому ни в одном стиле не представлены так широко все структурные стороны языка — словарный состав во всем богатстве и разнообразии его семантики, грамматический строй со сложнейшими типами предложений и т. п.
Язык художественной литературы строго ориентирован на литературную норму, но он шире литературного языка, поскольку включает в себя и внелитературные языковые средствадиалектизмы и интердиалектизмы. В нем используются также устаревшие слова, индивидуальные авторские новообразования, неологизмы и т. д.
