Типология детского характера в творчестве Чарльза Диккенса

Творчество Чарльза Диккенса (1812−1870), английского писателя XIX века, уже на протяжении полутора столетий привлекает внимание читателей, критиков и исследователей.

Высказывания соотечественников и современников писателя (У.Коллинза, У. Теккерея, Т. Карлейля, Т. Троллопа, Х. К. Андерсена и др.) и анализ восприятия Диккенса в России (где, по утверждению Ф. М. Достоевского, Диккенса понимали со всеми оттенками [Достоевский 1929: 71]), проведенный И. М. Катарским [Катарский 1966], В. В. Ивашевой [Ивашева 1970], Мансуром Сами [Сами 1990] и И. В. Грединой [Гредина 2000], свидетельствуют об огромном интересе к творениям писателя на родине и за рубежом в девятнадцатом столетии. Л. Н. Толстой, В. Г. Белинский, Д. И. Писарев отмечали философскую насыщенность и высокий нравственный пафос произведений Диккенса, которым владели идеи гуманизма и улучшения человеческой жизни — стремления, составлявшие «жизнь и славу» того времени [Чернышевский 1974: 302]. В появившихся в последней трети XIX века биографиях, написанных Д. Форстером [Forster 1874], Э. У. Уордом (1882) [Ward 1908], Ф. Н. Анненской (1891), Диккенс предстает как живой человек, но человек, который «сумел затронуть общечеловеческие струны, создать общечеловеческие типы» [Анненская 1999].

На непреходящее внимание к жизни и творчеству Ч. Диккенса в XX веке на Западе указывает ряд биографических, научных и критических исследований (Ф.Киттон [Kitton 1902], У. Дибелиус [Dibelius 1916], Дж. Гиссинг [Gissing 1924], Т. Джексон [Jackson 1936], М. Беккер [Becker 1941], Х. Хаус [Hause 1941], М. Энгель [Engel 1959], О. Кокшут [Cockchut 1961], Дж. Багг и К. Тиллотсон [Butt, Tillotson 1968], Э. Уилсон [Wilson 1972], Ф. Каплан [Kaplan 1988], Д. Хартог [Hartog 1987], П. Экройд [Ackroyd 1991]). Столкновение мнений в зарубежном «диккенсоведении» в первой половине XX века стало предметом рассмотрения Н. П. Михальской («Диккенс в оценке современной прогрессивной критики» [Михальская 1958]) и И. М. Катарского (первая глава в работе «Позднее творчество Ч. Диккенса» [Катарский 1966]).

Неоднозначность оценки творчества Диккенса встречается и в работах одного и того же исследователя в разные годы. Так Ф.-Р. Ливис в 1948 в книге «Великие традиции», признавая за писателем «гений великого развлекателя», исключает его (а вместе с ним В. Скотта и У. Теккерея) из значимых литературных фигур викторианской Англии, упрекая его в отсутствии «особой выдержанной серьезности» [Leavis 1948: 4]. Как выразился Д. Урнов, Диккенс «третировался» [Урнов 1978: 118] в этой книге. В монографии же 1970 г. «Диккенс — великий романист» Ф.-Р. Ливис убеждает читателей в том, что «Диккенс является одним из величайших писателей-творцов» [Leavis 1970:9].

В нашей стране жизни и творчеству писателя также посвящено множе1 ство работ. Среди них своей монументальностью, глубиной и широтой анализа особенно выделяются монографии Е. Ланна, И. М. Катарсксго, В. В. Ивашевой, Т. Сильман, М. Урнова, Н. П. Михальской, М. Тугушевой, Н. Л. Потаниной, Н. А. Нерсесовой, отчасти подтверждая сложившееся мнение о «диккенсоцентричности» (наравне с «шекспироцентричностью») взгляда на английскую литературу XIX века [Проскурнин 2005].

Одни ученые анализируют отдельные периоды творчества писателя: 1830−1840-е гг. — Л. И. Скуратовская «Социальный роман Диккенса 1830−1840 гг.» [Скуратовская 1967]- Т. В. Анисимова «Творчество Диккенса. 1930;40-е гг.» [Анисимова 1989], М. В. Мадзигон «Реализм раннего творчества Диккенса» [Мадзигон 1961], Т. Г. Боголепова «Диккенс — очеркист 1833−1838» [Бо-голепова 1974]- 1850−1860-е гг. XIX в. — А. А. Бельский «Сатира в социальных романах Диккенса. 1849−1857″ [Бельский 1954], А. А. Якименко „Проблема художественной условности в романе Диккенса 60-х гг.“ [Якименко 1994], Д. Р. Барзилаева „Жанровые особенности позднего романа Ч. Диккенса“ [Барзилаева 1990]. Другие исследуют проблемы жанра, поэтики, лингвистических единиц на протяжении всего творческого пути писателя: Н. Л. Потанина „Игровое начало в художественном мире Диккенса“ [Потанина 1998], Е. В. Сомова „Маска“: ее разновидности и приемы художественного воплощения в творчестве Ч. Диккенса» [Сомова 1998], М. В. Швачко «Диккенс и сказка» [Швачко 1994], Н. И. Алмазова «Лингвистический анализ словесного комического образа.» [Алмазова 1982].

В оценке творческого наследия этого английского писателя с течением времени и в результате перемен в обществе акценты смещались: от оценки политических взглядов и пристрастий Диккенса-реалиста (радикализма [Jackson 1936; Сильман 1958] и «филистерства» [Ивашева 1954]) до нравственно-этических позиций Диккенса-романтика и «неисправимого утописта» [Тайна Чарльза Диккенса 1990: 6], нашедших отражение в художественно-изобразительных средствах и образной системе произведений (Дж.Уорт [Worth 1978], М. Холлингтон [Hollington 1984], Б. Харди [Hardy 1970], Д. Хар-тог [Hartog 1982], Д. Ларсон [Larson 1985], Н. П. Михальская, Н.Л. Потанина).

Особый интерес диккенсоведов у нас и за рубежом вызывает сравнительно-типологический анализ решений художественных проблем у Диккенса и других писателей, близость воплощения идей. В этой связи произведения Диккенса сопоставляются с произведениями Ш. Бронте [Наумова 1990], Э. Гаскелл [Чернавина 1964], Л. Толстого [J.Romano 1978; Дианова 1996; Lea-vis 1970], У. Теккерея [Canning 1967; Phillips 1971; Осипова 2001], Н. В. Гоголя [Демидова 1994], Ф. Достоевского [Lary 1973; Fanger 1965], У. Фолкнера [Guerard 1982], Г. Х. Андерсена [Bredsdorff 1956], американских писателей XIX века [Aras 1979]. Доказывается связь диккенсовских творений с шекспировскими [Fleissner 1965] и устанавливаются взаимовлияние и скрытое соперничество Диккенса с современниками (Дж.Элиот, У. Коллинзом, Э. Трол-лопом) [Meckier 1987]. Некоторые исследователи — М. Спилка [Spilka 1983] и Л. Макпайк [MacePike 1981] - даже используют метод «обратного влияния» (reverse influence), анализируя героев Диккенса через близких к ним персонажей Кафки и Ф.Достоевского.

В начале XXI века обращение к творческому наследию Диккенса продолжает оставаться стабильным. На Западе ему ежегодно посвящаются монографии [Welsh 2000; Pykket 2002; Sanders 2003] и сборники критических отзывов (журнал «Диккенсиана» /The Dickensian/, «The Cambridge companion to Charles Dickens»). В России в период с 2001 по 2006 год защищено около десяти диссертационных работ, в которых исследуются текстовые и языковые особенности произведений писателя ([Баева 2003; Ткачева 2003; Фельдман 2004]), вопросы сохранения образной поэтики в переводах ([Воровская 2002; Байенс 2003]), роль мотивов и символов ([Шувалова 2003; Шевелева 2004]), проводится сопоставительный анализ ([Осипова 2001; Сергеева 2004]) и определяется место Диккенса в историко-культурном контексте Англии [Колос 2001]. H.JI. Потанина отмечает продолжающееся активное существование «кода» Диккенса в современной литературе [Потанина 2004]. Особо востребованным элементом этого «кода» является тема детства (одним из родоначальников которой считается Диккенс) — это делает обращение к проблеме, заявленной в названии данного исследования, вполне обоснованным.

Обращение к проблеме воплощения детского характера в творчестве писателя актуально и потому, что интерес к теме детства, принадлежащей к числу так называемых «вечных тем» в литературе и культуре, в современном обществе все больше возрастает: «наука и общество в XX столкнулись с реальностью смены парадигмы в исследовательской практике со „взрослоцен-тризма“ на „детоцентризм“» [Абраменкова 2002: 3]. В литературоведении, с нашей точки зрения, это особенно очевидно: каждый год появляется большое количество научных работ по данной теме. В ежегодном сборнике «Мировая словесность для детей и о детях», выходящем в Mill У с 1996 года, под разными углами зрения рассматривается мир детства в произведениях совершенно разных писателей: Гоголя и Пришвина, Цветаевой и Лескова, Шолохова и Гете и т. д. Анализу образа детства посвящаются диссертационные исследования («Художественный образ детства в творчестве Ф. Сологуба» [Дворянин 1998]- «Мир детства в творческом сознании и художественной практике Бунина» [Бочаева 1999]). Причем, в отличие от исследовательской традиции прошлого, обращенной в основном к анализу конкретноисторической специфики образов детей, для современного восприятия характерна актуализация именно универсального (философского, морально-этического) компонента темы детства.

Осознание проблемы детства как особой психосоциокультурной категории приводит не только к необходимости междисциплинарного синтеза усилий и достижений художественного творчества писателей и разных наук, занимающихся детством (педагогики, антропологии, психологии, этнографии детства, социологии и экологии детства, виртуальной психологии детства, культурологии и др.), но и к задаче осмысления и уточнения основных научных подходов и понятий, неодинаково понимаемых в разных науках.

Таким образом, актуальность данной работы обусловлена: а) общим усилением внимания современного литературоведения к общечеловеческому значению образов и проблематики произведений Ч. Диккенса — к их нравственным и философским аспектамб) неугасающим интересом к анализу детских образов и образа детства в творчестве различных писателей на современном этапев) общекультурной значимостью вопроса о гуманном отношении к детям как в литературе, так и в жизни современного, в значительной степени дегуманизированного общества. Комплексное рассмотрение образа детства в творчестве Диккенса позволяет лучше понять специфику художественного мира писателя, а также оценить удивительно современное звучание взглядов Диккенса на сущность детства, которые прямо соотносятся с требованиями ученых в сфере «гуманизации пространства детства» [Демако-ва 2001] на современном этапе.

Анализ и изучение мира детства в произведениях писателя имеет свою давнюю историю в зарубежном и отечественном диккенсоведении, что говорит о ее непреходящей значимости в культурном сознании на протяжении более чем векового периода. Работы, в которых тема детства в творчестве Диккенса является непосредственным предметом исследования, можно условно разделить на несколько групп.

В первой группе анализируется отношение Диккенса к вопросам воспитания и образования: его общественная деятельность в этой области, его произведения, связанные с этой темой, и его личный опыт как отца многочисленного семейства. Впервые поднятый А. И. Кирпичниковым в речи «Диккенс как педагог» в 1881 году [Кирпичников 1881], этот вопрос был подробно рассмотрен в работах Дж. Меннинга «Dickens on education» [Manning 1956], П. Коллинза «Dickens and education» [Collins 1963], JI.A. Дымовой «О педагогических идеях Ч. Диккенса» [Дымова 1974].

Вопрос семьи и отношений отцов и детей в романах Диккенса, прозвучавший в книге Б. Мозес «Ч.Диккенс и его девочки-героини» /Charles Dickens and His Girl Heroines/ [Moses 1911]), вызвал особый всплеск интереса в зарубежном диккенсоведении в 50−70х гг. XX века. Об этом свидетельствуют исследования Э. Рук («Отцы и сыновья в романах Диккенса» /Father and Sons in Dickens/ [Rooke 1951]), Э. Дадар («Семья в поздних романах Ч. Диккенса» /The Family in the Later Novels of Charles Dickens/ [Dudar 1976]), С. Аракавы («Отношения отцов и дочерей в романах Ч. Диккенса» /The Relationship of Father and Daughters in the novels of Charles Dickens/ [Arakawa 1977]), Л. Хазен («Vessels of Salvation: Father and Daughters in Six Dickens Novels» [Hazen 1 1978]), С. Б. Меннинга («Families in Dickens» [Manning 1979]), А. Эдриана («Dickens and Parent-Child Relationship») [Adrian 1984]).

А.Эдриан утверждает, что Диккенс считал отношения родителей-детей микрокосмом всего общества [Adrian 1984: 14]. Вслед за М. Эндрюсом [Andrews 1970] он говорит о том, что именно Диккенс подвел нас к теме «взрослого ребенка» («the grown-up child»), или, как уточняет автор, к теме «перевернутого детства («inverted parenthood») [Adrian 1984: 119−131].

Третья часть литературоведов (Р.Лэнгтон «The childhood and youth of Charles Dickens» [Langton 1891], С. Моухэм «Charles Dickens and «David Ccp-perfield» [Maugham 1963]), анализируя образы детей в творчестве писателя, ищет соответствия в его биографии. Уже первый биограф писателяД. Форстер — заметил, что, читая произведения Диккенса, мы не только окунаемся в удивительные детские воспоминания самого писателя, но и переживаем их заново («Childhood and youth live again for all of us in its marvelous boy-experiences») [Forster 1874: v. I, 15]. Детство Диккенса и связанные с ним события, воспоминания и образы с 1816—1836 гг., послужившие материалом для его художественных произведений, стали предметом исследования Ч. Хабберта («The making of Charles Dickens»). Автор утверждает, что именно с детьми-героями и героинями Диккенс часто идентифицировал себя [Hibbert 1967: 277].

Интересен взгляд Д. Перкинса, представителя английской мифологической школы, который в работе «Ч.Диккенс: Новая перспектива» /Charles Dickens: A new perspective/ толкует произведения Диккенса, «человека с «думающим сердцем», как символы, несущие в себе универсальный «спириту-альный смысл» [Perkins 1982: 14]. По его глубокому убеждению, романы писателя — последовательное (от младенчества до смерти) мифологическое описание душевной жизни человека, его возрастных этапов. «Младенчество» представлено в образе Пиквика с характерными для него наивной верой во всеобщую доброту, удивлением перед миром и доверием к нему. Период, предшествующий отрочеству, воплощен в образе Оливера Твиста и ознаменован острым ощущением одиночества в большом мире. А само отрочество показано в романах о Николасе Никльби, Нелл и Барнеби Радже.

К четвертой группе можно отнести тех исследователей, которые рассматривают образы детей в произведениях Диккенса в контексте английской литературы и культуры (К.Хартог «Диккенс и романтическая философия.» [Hartog 1987]- Р. Паттисон «Фигура ребенка в английской литературе» [Patti-son 1978]- П. Кавени «Образ детства. Личность и общество: Изучение темы в английской литературе» [Coveney 1967]), в процессе целостного анализа конкретных произведений ([Ромм 1940; Нерсесова 1971]) или творчества писателя в целом (Дж.Миллер [Miller 1958], Р. Барнард [Barnard 1974], Л. Дэсснер [Dessner 1976], Ф. Хобсбаум [Hobsbaum 1977]).

Точки зрения диккенсоведов относительно героев-детей в произведениях Диккенса не всегда совпадают. К примеру, С. Крозерс в книге «Дети Диккенса» /The children of Dickens/ считает, что романист писал не детские истории, а истории о детях, кто остался детьми («Dickens did not children’s stories, that is, stories about children who stayed as children» [Crothers 1941: 14]). А Джон Кэри («The violent effigy» [Carey 1973]), исследующий «необычную поэзию воображения Диккенса», в главе о детях-героях [Carey 1973: 131−154] рассматривает Диккенса как «производителя моделей детей, благочестивых маленьких уродцев, взрослых не по годам и рано умирающих» /. as manufacturer of model children, pious little monsters, moribund and adult/. По его мнению, гений Диккенса выражается в том, что эти «жестокие остроносые дети» погружают читателя в свою необычную и странную «атмосферу» /.callous, sharp-nosed children, who pick out adults by the odd personal atmospheres theycarry around/ [Carey 1973: 131].

В некоторых работах (Ф.Донован «Детство и юность» [Donovan 1968], И. Л. Арманд «Значение детских образов в творчестве Диккенса» [Арманд н/г.], К. Эриксон «Ребенок есть ребенок.» [Ericson 1986]) этой группы представлены попытки классификации детей-персонажей. Подробнее они будут рассмотрены нами в первом параграфе первой главы.

Кроме названных выше работ, детству в произведениях английского романиста посвящены статьи И. Мельникова [Мельников 1973], Ю. Гербеева [Гербеев 1962]. Особо необходимо отметить исследования Н. П. Михальской [Михальская 1978, 1987], Н. Л. Потаниной [Потанина 1992, 1997], рассматривающих детство с точки зрения нравственно-этического аспектанаучные исследования О. А. Наумовой [Наумова 1990], выясняющей особенности автобиографического романа воспитания у Ч. Диккенса и Ш. Бронте, и Е. Е. Диановой [Дианова 1996], дающей сравнительный анализ Дэвида Коп-перфилда и Николеньки Иртеньева на широком фоне английской и русской прозы XIX века. и.

Проведенный разбор научной литературы по заявленной теме исследования позволяет утверждать, что, несмотря на наличие достаточно подробного анализа большинства героев и вариантов классификации персонажей, задача системного и целостного сопоставления героев — носителей различных типов детского характера — под углом зрения создания их комплексной типологии не ставилась.

Обращение к типологическому методу (особенности применения которого в литературоведении нашли свое отражение в трудах М. Б. Храпченко, Г. Н. Поспелова, А. Дима, И. Г. Неупокоевой и др.) в качестве ведущего исследовательского подхода обусловлено тем, что в творчестве Диккенса между многими персонажами произведений разных лет явно или косвенно прослеживаются внутренние связи, проявляются общие начала и тенденции, наблюдается сходство как основных художественных задач и решений, так и сходство общественных функций.

Основанный на «расчленении систем объектов и их группировке с помощью обобщенной модели или типа в целях сравнительного изучения существенных признаков, связей, функций, отношений, уровней организации объектов» [БЭС 1998: 1203] этот способ научного познания позволяет выявить сходства и различия изучаемых характеров героев и изобразить структуру всей их системы в творчестве писателя. Исходя из того, что «выбор писателем определенных характеров, а отсюда и аспектов типизиции определяется прежде всего. активным идейным интересом писателя к определенным особенностям этих характеров, которые и получают в их изображении ведущие места» [Поспелов 1983: 259], и что «типология образов составляет ядро художественной системы писателя» [Храпченко 1981: 263−264], мы считаем, что именно обобщение, один из приемов типологического метода, дает возможность шире и глубже охарактеризовать и ведущие начала, свойственные писателю на разных жизненных этапах, и те специальные особенности, которые проявляются в его каждом отдельном образе. Сочетание типологического метода с системным позволяет «исследовать творчество писателя как систему, как плод развивающейся, эволюционирующей мысли, находившейся в борьбе и взаимодействии с философскими, эстетическими и политическими идеями эпохи» [Осипова 2001: 4].

Так как типологический угол зрения способствует выявлению внутренней логики образного мышления писателя, то применительно к изучению характеров в литературе им пользуются многие исследователи (П.Ф.Маркин «Типология и средства художественного изображения характеров.» [Маркин 1982], Е. В. Пакина «Типология женских образов в исторических романах В. Скотта» [Пакина 2004], Г. А. Склейнис «Типология характеров в романе Ф. М. Достоевского „Братья Карамазовы“ и романах В.М. Гаршина» [Склей-нис 1992], Г. А. Фортунатова «Типология женских характеров в повестях И. Тургенева и новеллах Т. Шторма» [Фортунатова 1994]).

Однако сложность типологического подхода при анализе видов характера литературных героев заключается в том, что он не может быть замкнут в рамках науки о литературе, так как сам предмет исследования (детский характер) постоянно соприкасается со смежными областями культуры, где используемые в данной работе понятия не имеют однозначной трактовки и не совпадают с литературоведческим определением.

Так, характер, определяемый в психологии как «привычное поведение,. в котором выражается личность человека, его отношение к окружающему миру и к себе» [Крутецкий 1986: 197], как «этический и моральный аспект личности» [Блюм 1996: 246], в литературоведческой исследовательской традиции трактуется как «тип человеческого отношения к действительности, показанный нам писателем» [Тимофеев 1976: 40], «целостная структура, материализующая понимание человека как диалектическое единство общего и индивидуального. человеческого характера и обстоятельств» [Гав-рилов 1975: 30] или «персонаж, воспроизведенный в многоплановости и взаимосвязи его черт, и потому воспринимаемый как живое лицо» [Хализев 2005: 42]. В данном исследовании под характером мы будем понимать «художественное воплощение совокупности устойчивых психических особенностей, образующих личность литературного персонажа» [Шамрей 1993: 82].

Исходя из общего определения детства как «периода, продолжающегося от новорожденного до психологической зрелости, когда ребенок становится полноценным членом общества» [Обухова 1996: 17] и учитывая, что «одна из наиболее фундаментальных проблем отечественной психологии» — проблема периодизации — до сих пор не решена [Поливанова 2004: 110], в вопросе определения границ детства мы будем придерживаться мнения В. И. Даля, который считал детьми ребят до 14−15 лет, когда детство переходит в отрочество [Даль 1998], а при построении типологии будем опираться на два значения слова «детский»: «принадлежащий детям» и «свойственный детям (в отличие от взрослых)» [Ожегов 1991].

Таким образом, научная новизна исследования заключается в том, что в работе предлагается комплексная типология детского характера в творчестве Ч. Диккенса, которая строится на синтезе традиционного литературоведческого подхода к определению характера и принципов понимания характера, сложившихся в смежных областях науки.

Объектом исследования является творческое наследие Ч. Диккенса, рассмотренное с точки зрения реализации в нем ключевой для писателя темы детства.

Непосредственным предметом исследования служит система персонажей, связанных с разными путями художественного воплощения концепции детского характера, в произведениях писателя.

Материалом исследования являются пятнадцать романов Ч. Диккенса, его рождественские повести разных лет и произведения публицистического характера (статьи, речи, письма).

Цель исследования — осуществить комплексный анализ персонажей Ч. Диккенса, связанных с воплощением темы детства, и на основе данного анализа представить целостную типологию детского характера в творчестве писателя.

Указанная цель предполагает решение ряда конкретных исследовательских задач: на основании текстуального анализа произведений Ч. Диккенса детально рассмотреть категории «детство», «детское» и «дети» в его творчестве в контексте ведущих общественных, культурных и литературных взглядов XVIII — XX вв.- выявить характерологические признаки «идеального детского характера», являющиеся определяющей частью концепции детства в понимании писателяна основании выявленных признаков «идеального детского характера» выделить и описать основные типы детского характера в произведениях Диккенсаохарактеризовать художественную эволюцию выделенных типов детского характера в творчестве писателяраскрыть взаимосвязь выделенных типов детского характера между собой и определить их значение в конкретном произведении и в художественной картине мира писателя в целомисследуя образы героев в их типологических связях, проанализировать основные художественные средства создания определенного типа детского характера.

Научная гипотеза работы: основанием для типологии детского характера в творчестве Ч. Диккенса является разная степень проявления в героях признаков «идеального детского характера», в результате чего выделяется три основных характерологических типа (от большей степени проявления к меньшей) — «идеальный ребенок», «мальчишка», «взрослый».

На защиту выносятся следующие положения:

1. Категория детства, занимающая важное место в мировосприятии Диккенса, является определяющей как для создания характера отдельных персонажей, так и для художественной концепции произведений в целом.

Детальное рассмотрение представлений писателя о детстве и детях способствует более глубокому проникновению в художественный мир писателя.

2. Выявленные на основе текстуального анализа произведений Диккенса характерологические признаки «идеального ребенка» позволяют выработать единые критерии, на основе которых можно построить типологию детских характеров в творчестве писателя.

3. Концепция детского характера в творчестве Ч. Диккенса воплощается в трех типологических группах героев: 1) герои-дети (до 15 лет) — 2) взрослые герои, чье детство можно восстановить по контексту- 3) взрослые герои, «детскость» которых является ведущей характерологической чертой и потому намеренно подчеркивается в художественной системе произведения.

4. Каждый выявленный тип детского характера, обладая общими содержательными и структурными чертами, имеет при этом определенную ху- -дожественную специфику в разных произведениях писателя.

5. Комплексное рассмотрение героев писателя, воплощающих разные типологические разновидности детского характера, в их системных связях и отношениях преемственности позволяют проследить художественную эволюцию темы детства в течение всего творческого пути писателя.

6. Результаты подобного системно-типологического подхода к анализу образов детей в творчестве Диккенса позволяют выявить общечеловеческое значение данных образов, их соответствие современным научным представлениям о детях, а также гуманистическим идеалам в плане утверждения повышенной значимости мира детства для развития всего человечества.

Теоретико-методологической основой данного диссертационного исследования явились работы М. Б. Храпченко, В. Е. Хализева, И. С. Кона, Т. Сильман, Н. П. Михальской, H.JI. Потаниной, М. Нерсесовой, К. Эриксон, М. Котзина, Э. Уилсона, а также научной школы Нижегородского государственного педагогического университета.

В качестве основных методов исследования в работе используются: а) типологический метод, б) системный метод, в) метод традиционного анализа текстаг) метод сравнительного культурно-исторического исследованияд) биографический метод.

Теоретическая значимость исследования заключается в попытке осуществления системно-типологического принципа классификации детского характера героев Ч. Диккенса.

Практическая значимость работы состоит в том, что отдельные главы и положения диссертационного исследования могут быть использованы в общих лекционных и практических курсах по английской литературе XIX века, в специальных историко-литературных или теоретико-литературных курсах по теме детства в литературе, в курсах, посвященных углубленному изучению творчества Ч. Диккенса в высших и средних специальных учебных заведениях.

Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования были представлены в издании, рецензируемом ВАК, — журнале «Высшее образование сегодня» (2007), на научных конференциях в МГГТУ (Филологическая наука: Взгляд молодых, 2004 и 2005 г.), Пуришевских чтениях (2005), аспирантском объединении кафедры всемирной литературы НГПУ, заседании кафедры всемирной литературы НГПУ. По результатам исследования опубликовано 12 статей.

Структура работы. Данное исследование состоит из введения, четырех глав, заключения и библиографического списка, который включает 360 наименований (128 — на английском языке). Во введении дается анализ критической литературы и обоснование выбора темы исследования, формулируются цель, задачи и положения, выносимые на защиту.

В главе I (параграфы 1.1—1.2), носящей теоретический характер, анализируются причины обращения писателя к теме детства и работы предшественников по данной проблеме, обосновываются исходные принципы исследования детского характера в творчестве Диккенса и рассматривается концепция «идеального детского» характера, послужившая основанием для дальнейшей типологии детского характера в творчестве писателя.

Собственно аналитическая часть исследования представлена в главах II—IV. Так, в главе II (параграфы 2.1 — 2.3) анализируются черты «идеального ребенка» во взрослых героях. В III главе (параграфы 3.1 — 3.3) рассматриваются черты образа «мальчишки» в героях писателя. И, наконец, в главе IV (параграфы 4.1 — 4.4), напротив, характеризуются «взрослые» черты в разных типах героев-детей у Ч. Диккенса. В заключении формулируются основные выводы работы.

Результаты исследования подтверждают высказанное нами положение о том, что взгляды Ч. Диккенса на сущность детства и его роль для будущей полноценной жизни человека удивительно близки современным воззрениям ученых на проблему «гуманизации пространства детства» и в этом смысле крайне актуальны.

Дальнейшие перспективы исследования могут быть связаны с расширением базы исследования за счет применения системно-типологического подхода для построения типологии героев другого типа — «собственно взрослых героев» (мужского и женского подтипов) в творчестве Ч. Диккенса и выявления системных связей данной типологии с типологией детского характера в произведениях писателя.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В результате проведенного в диссертационном исследовании получила подтверждение научная гипотеза работы о том, что типология детского характера в творчестве Ч. Диккенса может быть построена на основании разной степени проявления в его героях признаков «идеального детского характера». Выделяется три основных характерологических типа (от большей степени проявления к меньшей) — «идеальный ребенок», «мальчишка», «взрослый». Полученные выводы исследования также подтверждают положения, вынесенные на защиту, и сводятся к следующему.

Категория детства является ключевой в мировосприятии английского писателя XIX века Ч. Диккенса, и это доказывают не только многочисленные герои его романов, но и образ детства, выявленный нами на основе текстуального анализа его произведений. Детство в сознании английского классика не просто ранний период человеческой жизни, а счастливая пора, воспоминания о которой скрашивают тяготы жизни и облегчают старость и смерть. Детство ассоциируется со сном, дарующим надежду на будущее, и цветущим деревом — символом здоровья и жизни. Гармония звука и цвета царит в описании начала жизни.

Однако счастливый ребенок очень редкий гость на страницах его романов, потому что писатель-реалист старается следовать своему творческому принципу — правдиво изображать жизнь и этим способствовать ее улучшению. Он разделяет взгляды романтиков и просветителей на природную чистоту ребенка, ему дороги в детях их душевная открытость, впечатлительность и вместе с тем острая ранимость, простота в отношении к людям, стремление к самостоятельным оценкам, интуитивная способность выделять главное, существенное в человеке, незамутненным опытом восприятия мира. Но, отталкиваясь от своего представления о присущих ребенку чертах (так как в восприятии целое предшествует своей части), Диккенс отражает реальное положение детей в современном ему обществе и создает в своих произведениях многочисленные образы героев-детей, в той или иной мере утративших характерные качества ребенка, и взрослых, сохранивших те или иные особенности раннего возраста.

На протяжении всего творчества писатель неизменно обращался к изображению характеров детей, детской психологии. По существу, нет ни одного произведения, в котором бы не присутствовали дети-герои: если они не выступают как персонажи, то взрослые достаточно подробно вспоминают себя в детстве, что помогает понять истоки и специфику их характеров. В принципах воплощения героев, обладающих качествами детского характера, интерпретируемого нами как важная часть художественной системы английского писателя, непосредственно реализована авторская концепция мира детства и детского характера.

В художественной концепции детства Ч. Диккенса можно говорить о двух группах характерологических признаков «идеального детского характера». Первая группа («традиционные» и естественные качества) включает внешнюю прелесть, физическую беспомощность и слабость, неготовность заботиться о себе, неискушенность детского ума и, как следствие этого, неразумность, неразвитость, неумелость, неспособность заниматься житейскими делами, беспечность и легкомыслие, с одной стороны, и невинность, непосредственность, простодушие, доверчивость, наивность, с другой. Ко второй группе относятся необычайная наблюдательность, чувство справедливости, совестливость, страх быть непонятым, боязнь оказаться нелюбимым (а значит, одиноким), проницательность на интуитивном уровне, сила чувств.

Непосредственное наблюдение трех групп героев писателя (героев-детей до 15 летвзрослых персонажей, чьи детские годы восстанавливаются по их воспоминаниямвзрослые персонажи, детские черты («детскость») которых являются характерологической чертой персонажа и намеренно отмечены Ч. Диккенсом) позволило определить, что в творчестве Диккенса из романа в роман переходят несколько очень устойчивых в своих сходствах и различиях категории персонажей с чертами детского характера. Установив, что в произведениях писателя наиболее часто встречаются три основных типа детского характера («идеальный», «мальчишка» и «взрослый»), мы проследили их проявление в героях и проанализировали в порядке убывания детских черт, как в целом, так и внутри каждой подгруппы.

Обнаружилось, что каждый тип у писателя имеет свои задачи и свой «набор» художественных средств, который пополнялся в зависимости от эволюции взглядов самого автора и расширения его художественных возможностей. Это позволило нам заключить, что детский характер, его особенности служили своеобразным предметом исследования писателя в течение всей жизни и что его реализм сказался не столько в изображении детей и их характеров, сколько в понимании детства, сложности его психологии и постижении трагического соотношения детского возраста и обязанностей взрослого. Поэтому предложенная в настоящей работе типология детского характера, построенная на основе степени проявления характерологических признаков «идеального детского характера» в рассматриваемых героях писателя, с нашей точки зрения, отразила все разновидности «детского характера», встречающиеся в произведениях писателя.

При этом выяснилось, что спецификой художественной концепции детства в творчестве Ч. Диккенса является то, что черты «идеального ребенка» в большей степени присутствуют как раз у взрослых персонажей, тогда как персонажи-дети, напротив, зачастую наделяются в художественной системе писателя чертами «взрослости».

Характерологический тип «идеального ребенка» наибольшим образом воплощается в ряде взрослых персонажей писателя. Этот тип подразделяется на три подтипа («ребенок-жена» — «блаженные» — «мнимые носители детских качеств»), которые также структурируются по степени «убывания» признаков «идеального детского характера». Каждый из указанных подтипов от романа к роману характеризуется определенной творческой эволюцией, что связано с углублением психологизма и увеличения роли символов в изображении героев.

В ряду характеров, воплощающем подтип «ребенок-жена», явно прослеживается эволюция образа, направленная на «взросление» характера: причем от образа к образу меняется и отношение автора к проявлению детских черт характера в молодых женщинах. В линии героев, обладающих характером «блаженных», именно детские черты, составляющие ядро их характера, руководят всеми их действиями и поступками. Для «мнимых носителей» характерна «детскость» лишь как маска, как средство манипуляции окружающими для достижения своих целей: причем каждый последующий герой своеобразно «пародирует» не только образ «идеального» ребенка, но и своего предшественника.

Характерологический тип «мальчишки» особенно актуален для художественной системы Диккенса в силу биографических факторов и мировоззренческих установок писателя. Тип «мальчишки», в отличие от предыдущего типа «идеального ребенка», воплощен как раз в детских персонажах или в персонажах, чьи детские годы подробно восстанавливаются по контексту. По степени «убывания» ведущих признаков «идеального детского характера» тип «мальчишки» подразделяется на подтипы: «истинный мальчишка» -«маленький хищник» — «мальчишка-дикарь».

Причем для персонажей, воплощающих подтип «истинного мальчишки», характерно то, что именно мальчишеский характер оказывается залогом того, что герой останется на стороне добра и справедливости навсегда, даже если случайно оступится, тогда как «маленькие хищники» часто находятся во власти «зла». Для «мальчишек-дикарей» характерно постепенное разрушение в растущем человеке нравственного, то есть истинно человеческого начала под влиянием жестоких внешних обстоятельств: не случайно объединяющей характеристикой для таких героев выступает в произведениях писателя емкий символический образ дикаря.

Характерологический тип «взрослого» в художественной системе Ч. Диккенса присущ, в основном, героям-детям. Героев этого типа характера, вынужденных с ранних лет вести недетский образ жизни, объединяет раннее взросление, опережающее их физический возраст, что выражается как в образе мыслей, так и в не свойственном детям поведении.

Для данного типа характерна двухступенчатая классификация. Сначала герои-дети делятся на героев-девочек и героев-мальчиков. Затем герои-девочки подразделяются на две антонимичные группы: «хозяюшек» и «жертв» — в зависимости от их мироощущения и следования классическим ценностям женщины как матери и хозяйки. Также полярно противопоставляются подтипы героев-мальчиков — на героев «взрослеющего типа» и героев «деградирующего типа», что обусловлено различным сочетанием тех детских качеств, какие герой сохраняет к вступлению во взрослую жизнь.

Для образа девочек-«хозяюшек» характерно, что Диккенс рассматривает характер героинь не как детский («девчачий»), в отличие от «мальчишек», а именно как женский. Героини, лишенные детства по разным причинам и обладающие характером девочки-«жертвы», наоборот, лишены качеств, составляющих, по мнению писателя, идеал женщины.

В ряду мальчиков «взрослеющего типа» прослеживается два противоположных вектора художественного развития — путь от ребенка к взрослому и, напротив, путь от взрослого к ребенку, являющемуся символом совершенства. Характеру мальчиков «деградирующего типа» присуща тенденция к самовольному отказу от детства (в прямом и переносном смысле) и всего детского в себе.

Описательный анализ образов в хронологическом порядке в каждом выделенном нами подтипе детского характера героев показал, что отношение и видение автора не оставалось неизменными и что последние носители типа характера бывают довольно далеки от первых (как в типе «хозяюшек»). Не всегда типологический ряд представляет собой условную вертикальную линию (как, например, происходит в галерее «ребенок-жена»), так как встречается ряд-«спектр» находящихся в определенном соотношении «цветов» (такое наблюдается в искалеченном характере мальчишек- «дикарей»).

Эволюция в понимании и изображении детей и детского характера прослеживается и на протяжении всего творчества в целом. Изменения каждого периода подготовлены предыдущим. В произведениях 30- нач. 40-х гг. встречаются много персонажей-предшественников, чьи качества положены в основу определенных типов героев и будут прослежены писателем на протяжении долгих лет (так доброта и детскость Пиквика будут ведущими свойствами «блаженных»). Черты определенных типов детского характера чаще наблюдаются во взрослых героях (черты «хозяюшки» у Роз Мейли, Кэт Никль-би и др., «маленького хищника» в образе Монкса), причем образы некоторых персонажей совмещают в себе характерные качества сразу нескольких типов (Нэнси, Мерри Пексниф).

В характере главных героев-детей внимание писателя сосредоточено не на том, что создает и формирует время, а на том, что оно выявляет уже существующее, но скрытое до определенного момента, поэтому кажется, что персонажи не испытывают ни влияния времени, ни меняющихся обстоятельств. Отсюда их изначальная и неизменная доброта. Как нам кажется, в образах идеализированных Оливера и Нелл сказывается максимализм начинающего писателя, уверенного в том, что счастья можно достичь, если оставаться хорошим и быть деятельным. Оптимистическая вера писателя в это будет иметь место во многих образах и позже. Однако уже в образах детей второго плана Ч. Диккенс частично показывает социальную обусловленность составляющих их личности (Чарли Бейтс, Ловкий Плут, Бейли, ученики Сквирса и т. д.).

Система характеров (как взрослых, так и детских) в это время строится на контрасте типов (например, Оливер — Бейтс — Ловкий Плут, Кит — мальчишка Квилпа). Достаточна проста и традиционна символика образов, где внешность и привычки является определяющей (так «истинные» мальчишки (Кит, Бейли) не только постоянно смеются сами, но и вызывают смех своим видом, а ангелоподобность Нелл сразу становится очевидной благодаря ее хрупкости и окружающим предметам). В изображении характера преобладает поведенческий аспект, и нет несовпадения мотива и поступка, намерения и результата.

В 50-е гг. (начиная с романа «Домби и сын» (1848)) типы детского характера отличаются большей четкостью и определенностью. В произведениях этого периода Ч. Диккенс поднимает и рассматривает один из самых сложных аспектов проблемы гуманизации пространства детства (учета специфики возрастного, полового, индивидуального развития), смысл которого состоит в «очеловечивании» жизни ребенка в ранние годы, обеспечении интересного и радостного бытия. На образах главных и многих второстепенных героев писатель показал необходимость помощи ребенку быть самим собой, а не таким, каким его хотят видеть взрослые.

Однако детство в 50-х годах все чаще выносится за пределы реального романного времени, оставаясь в воспоминаниях. Это обусловлено тем, что Ч. Диккенсу было важно показать не просто характер героя в детстве, а пути его формирования и влияния на будущую жизнь. Хотя личностные качества основных героев до конца не мотивируется обстоятельствами их жизни, в них четко заметно стремление к самоопределению и самовоспитанию (уверенность Дэвида в своей избранности, определение сущности «хозяюшки» в Крошке Доррит как призвания и ее занятия самообразованием).

Писатель постепенно переходит к передачи сложности и противоречивости детского сознания, передавая особенности их внутренней жизни, изображая трудности, ошибки, заблуждения на пути растущего человека. Новыми задачами были продиктованы и другие средства изображения характера: принцип самораскрытия в системе нравственного выбора, исповеди, авторской сопричастности к сфере переживаний, взгляда через время памяти, возведение в символ, маски и психологического и физического контраста.

Обнажая сложную диалектику человеческого характера, романист стремился еще глубже показать, что жизненная цель формируется в раннем детстве под влиянием личного опыта, ценностей, особенностей самой личности и что именно в детстве формируется жизненный стиль (интегрированный стиль приспособления к жизни и взаимодействия с ней). В результате этого «чистых» типов в поздних романах очень мало: мы опять наблюдаем в героях смешение черт различных характеров, но в отличие от «прощупывания» автором их в первых произведениях, здесь это результат осознанного понимания и свидетельство глубокого проникновения писателя в психологию детства и человека. И если раньше характеры героев были контрастны друг другу, то здесь контраст заложен в них самих (иллюстрацией этого могут служить, например, Пип, брат и сестра Ландлесы, Роза и даже Моргун).

Проблемы нравственного самоопределения особенно заметно выступили в позднем творчестве писателя. Общая тенденция литературного процесса 60−70-х годов — смещение центра писательского внимания от осмысления общества и социальной системы к личности человека — отразилась и на романах Ч.Диккенса. Духовный облик героев становится сложнее: нравственная красота далеко не всегда изображается как заранее заданное свойство героя: человек приходит к ней сам, выстрадав ее в борьбе с собой и миром. Писатель уверен, что обычный взрослеющий ребенок может и должен иметь в себе силы для сопротивления антигуманным воздействиям сложившейся системы социально-нравственных приоритетов.

В целом необходимо отметить, что все герои, обладающие различными типами детского характера, входят в сложную систему образов художественного мира Ч. Диккенса, где нет ничего лишнего и каждый имеет свою функцию. Взаимодействие героев писатель считал необходимым для раскрытия их характера, поэтому персонажи часто образуют группы, внутри которых один дополняет другого, глубже выявляя его достоинства и недостатки. Так часто «хозяюшка» поддерживает «взрослеющего» или «жертву», а защитниками ее самой бывают «истинные мальчишки».

Таким образом, образ детства в творчестве Ч. Диккенса содержит ряд важных философских, психологических и этических проблем: в центре внимания писателя оказываются вопросы взаимодействия ребенка и среды, влияние детства на формирование характера, творческих способностей, роль воображения, фантазии, эмоций в целостном освоении окружающего мира растущим человеком.

Стойкость маленьких героев в контексте его романов имеет важное значение и выполняет определенную идейно-художественную функцию, связанную с утверждением способности человека противостоять давлению порочного в своей основе общества и его верой в будущее человека (недаром он говорил, что каждый новорожденный лучше предыдущего). Именно бескорыстие чувств, способность одаривать ближних душевным теплом, состраданием оказываются высшим мерилом жизненных ценностей писателя.

Детальное системное рассмотрение образа детства в творчестве Ч. Диккенса позволяет лучше понять мировоззрение писателя, глубже проникнуть в его художественный мир, уточнить его место среди писателей-гуманистов Англии XIX в. и роль в мировой культуре начала XXI в.