Поэма «Черный человек» в контексте творчества Сергея Александровича Есенина и национальной культуры

Творчество Сергея Александровича Есенина всегда привлекало внимание самого широкого круга людей. В его лирике с поразительной органичностью сочетались алогическое искусство русского народа с традициями классической литературы — пушкинский лиризм и лермонтовская грусть. Сегодня мы во многом пересматриваем наши взгляды на художественное наследие поэта, его биографию, о чем свидетельствуют многие научные работы, количество и объем которых значительно увеличились в период празднования столетнего юбилея со дня рождения С. Есенина. Несмотря на это, до сего времени нельзя говорить о равномерности изучения всего творческого наследия С. Есенина. Одним из наименее изученных произведений остается поэма «Черный человек». Наше диссертационное сочинение — одна из первых попыток многопланового исследования поэмы «Черный человек».

Предметом диссертационного исследования является поэма С. А. Есенина (1895−1925 гг.) «Черный человек» в контексте устойчивых творческих связей с мировой литературной традицией, с народной художественной культурой и мифологией, а также с собственным творчеством поэта. К исследованию, помимо художественных произведений, привлечены эпистолярное наследие С. Есенина, воспоминания современников о нем, что позволяет уяснить основные закономерности формирования концепции поэмы, ее этических, философских, эстетических принципов, воплощенных посредством творческого диалога сознаний.

Объектом изучения избран спектр интертекстуальных (имея в виду не только прямые реминисценции или художественное цитирование, а типологические связи означенного произведения с теми или иными элементами художественной культуры) связей поэмы «Черный человек», так как здесь наиболее четко выкристаллизовались эстетические представления С. Есенина на пути становления его как поэта и человека.

С точки зрения поиска возможных прамотивов поэмы «Черный человек» мы выходим за рамки избранной темы и рассматриваем произведения классиков мировой (не только русской, но и зарубежной) литературы: А. Пушкина, К. Батюшкова, А. Толстого, Ф. Достоевского, А. Чехова, Августина Аврелия, П. Абеляра, Ж.-Ж. Руссо, Э. По, А. Мюссе и др.- современников С. Есенина: В. Брюсова, А. Блока, Ф. Сологуба, 3. Гиппиус, М. Лохвицкой, В. Шершеневича, А. Кусикова и др.- нелитературную (фольклорно-мифологическую) традицию: символику мифа, славянскую демонологию, духовные стихи. Наряду с этим, представлен опыт анализа связей образно-стилевой системы «Черного человека» под углом лингво-мифологического зрения. Так как поэма «вырастает» из творчества С. Есенина в целом, нам требуется ограничить авторский контекст наиболее яркими проявлениями тех линий, которые развиты в поэме «Черный человек» и которые встречаются в поэмах «Пугачев», «Страна негодяев», цикле стихов «Москва кабацкая», а также целом ряде произведений как раннего периода творчества, так и периода творческой зрелости поэта.

Степень разработанности проблемы. Несмотря на возросший объем исследовательских работ, посвященных творчеству С. Есенина, затронутая нами проблема остается нерешенной как в плане разработки фактического материала, так и в теоретико-методологическом плане изучения особого рода художественной концепции поэмы «Черный человек». История изучения наследия С. Есенина в силу вненаучных причин может характеризоваться известной долей дискретности, что не могло не отразиться на глубине разработки различных групп проблем творчества поэта. Так произошло с поэмой «Черный человек», которая долгое время оставалась произведением на вторых, а то и третьих ролях. Поэтому крайне сложно говорить о преемственности в фундаментальном изучении означенной нами проблемы. Ряд научно обоснованных положений, в том числе «фрагментов» монографий о С. Есенине, нельзя принимать за целостное исследование поэмы. Наметившаяся, однако, в последние годы тенденция в изучении творчества эпохального русского поэта, позволяет говорить о выходе есениноведения из кризиса, неминуемо возникавшего при столкновении с поэмой «Черный человек».

Цели и задачи исследования обусловлены избранным материалом и стремлением подчеркнуть творческую индивидуальность поэта. Отсюда необходимость установления путей формирования самобытного культурно-исторического и идейно-эстетического мышления С. Есенина в контексте поэт и мировая художественная культуратворчество поэта как путь к созданию «Черного человека».

Сегодня, по прошествии многих лет, мы способны воспринимать творчество С. Есенина в целом, говорить о закономерностях и противоречиях в его наследии, то есть мы смотрим на поэта издалека, «сверху». И это оправданно, потому что естественно видеть в прошлом единое, складывать картину минувшего значительно сложнее, однако, по нашему мнению, и более продуктивно. Основным способом постижения анализируемой поэмы явилось рассмотрение лирики С. Есенина не как завершенного высказывания (имея в виду, естественно, не отсутствие цельнооформленности, а наличие потенциала развития художественного акта), а как процесса постоянного дополнения и полемики и, что особенно важно, самодополнения и самополемики, в котором «произведение — звено в цепи речевого общения, как реплика диалога, оно связано с другими произведениями: и с теми на которые оно отвечает, и с теми, которые на него отвечают"1. Соответственно, чем более развит этот диалог (говорить о доминировании внутреннего диалога, точнее диалога с самим собой — само диалога — у С. Есенина, как и любого другого автора, нельзя, так как в абсолюте они могут быть возведены к внешним посылам. Таким образом, под самодиалогом мы будем понимать «сообщение самому себе уже известной информации. когда при этом повышается ранг сообщения»), тем сложнее его последующие формы, вбирающие и перерабатывающие предыдущие. В монографии «Эстетика словесного творчества» М. Бахтин писал: «Каждое высказывание полно отзвуков и отголосков других высказываний, с которыми оно связано общностью сферы речевого общения. высказывание занимает какую-то определенную позицию в данной сфере общения, по данному вопросу, в данном деле и т. п. Определить свою позицию, не соотнеся ее с другими позициями нельзя. Поэтому каждое высказывание полно ответных реакций разного рода на другие высказывания данной сферы речевого общения"3. Воспринимая поэму «Черный человек» как реплику в определенном диалоге, мы тем самым поднимаем проблему интертекстуальности творчества С. Есенина.

Проблема чужого слова в художественном произведении в настоящее время вышла за рамки теории литературы и является объектом исследования лингвистики, психологии, культурологии, этнографии как один из важнейших факторов сознания человека, его социальной адаптации, когда собственный опыт перестает быть продуктом исключительно индивидуальной рефлексии, став звеном, позволяющим индивиду идентифицировать себя в исторической традиции. Из чего следует, что от того, какой характер имеют интертекстуальные связи произведения: осознанный (преднамеренный) или неосознанный (интуитивный)* — зависит степень однородности художественного сознания автора с породившим его художественным пространством. Исследуя интертекстуальность поэмы «Черный человек» и понимая под этим «использование поэтики того или иного произведения в структуре другого произведения, которое может присутствовать в открытом или скрытом виде"4, мы, однако, не ставим задачу исследования роли «чужого слова» как такового, для нас важна концепция формирования эстетического ядра поэмы. Поэтому необходимость теоретической разработки проблемы «чужого слова» отсутствует. Разделение условное, так как в чистом виде подобное деление не приемлемо, обычно это процесс контаминированного (преднамеренного и интуитивного) заимствования. Поэтому логичнее говорить о преобладании того или иного типа связей.

Таким образом, для уяснения художественных особенностей поэмы «Черный человек» необходимо всецело представить объективный непрерывный процесс становления мастерства С. Есенина на основе взаимоотношений профессиональной и народной художественной культуры.

Основная задача, заложенная в фундамент диссертационного сочинения — определение места поэмы в художественно-литературном процессе России и отчасти Европы. Для чего необходимо изучение литературного (авторского) материала с точки зрения развития диалога сознаний как ведущего сюжетно-композиционного принципа организации поэмы. Иными словами, необходимо проследить на уровне поэмы художественные связи творчества С. Есенина с мировой литературной традицией и на основе анализа конкретных произведений выявить их тип: наследование этических, моральных, художественных принципов или их отторжениеа также определить степень обусловленности есенинской поэмы этими произведениями. Поэтому следует различать творческий диалог с другим автором (вне зависимости от направленности этого диалога) и формальное сходство образов, заданное бродячим сюжетом.

Таким образом, прежде всего следует сформировать начальное представление о поэме путем анализа имеющихся критических материалов. Логика исследования, определенная поставленными целями, требует прежде всего представить историю изучения «Черного человека» в отечественном литературоведении, то есть, обращаясь к критическому наследию, наметить собственную линию исследования пафоса, конфликта и способов его разрешения в поэме.

Анализ фольклорного и мифологического материала как основы формирования этико-эстетических и художественных принципов алогического миропонимания и народного нравственного идеала поэмы — ядро последовательного изучения того влияния, которое оказало народно-поэтическое мышление на поэму С. Есенина «Черный человек». Требуется определить место и значение мифологической традиции, наиболее древнего типа мышления, в ее проявлениях как в виде собственно мифа (например, мифы о строении мира) и обрядовых форм, так и в отраженном виде в поздней фольклорной традиции, в том числе реализации религиозно ориентированного сознания человека, как прямой предпосылки к возникновению поэмы С. Есенина.

Завершающий этап исследования — обращение к творчеству самого С. Есенина, сформированного на высокохудожественных образцах русской культуры, как непосредственной предыстории поэмы «Черный человек», ставшей обобщением многовекового опыта предков.

Проблема толкования образно-стилевого строя, возможных прототипов героев, жанрового своеобразия поэмы под разными углами зрения проявляется во всем многообразии вариаций, поэтому заданная в одной главе тема не исчерпывается в рамках этой главы, а в последующем развивается, однако, в ином качестве*. Диссертационное исследование, таким образом, построено по тому же принципу, что и анализируемая поэма — взаимодополняющих аспектов. Такой способ можно назвать спиралевидным, когда мы, заостряя внимание на главных проблемах, смотрим на аутентичные моментам с разных точек зрения, основывая последующее на предыдущем.

Теоретической и методологической базой диссертации являются труды таких философов, критиков, литературоведов, лингвистов, как С. Аверинцев, А. Афанасьев, М. Бахтин, В. Виноградов, А. Воронский, А. Лосев, Ю. Лотман, М. Маковский, А. Потебня Б. Эйхенбаум и др.

Важное значение для обоснования многих положений диссертационной работы имеют труды есениноведов: Л. Бельской, О. Вороновой, Г. Дьяченко, Л. Жигач, С. Кошечкина, А. Марченко, Е. Наумова, М. Никё, Ю. Прокушева, Н. Шубниковой-Гусевой, П. Юшина и др.

Методы исследования. В работе проводится анализ типологических связей творчества С. Есенина как в рамках культурно-исторической ситуации первой четверти XX века, так и шире — в рамках мировои (русской, в том числе древнерусской, и иностранной) литературной традиции, а также народного художественного сознания. Проблемы контекстуальной корреляции поэмы «Черный человек» решаются посредством сравнительно-типологического, историко-функционального, историко-генетического, а также, если так можно обозначить, «лингво-мифологического» методов исследования.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в принципиально новом в истории есениноведения подходе к анализу проблематики и поэтики поэмы «Черный человек», включая специфику жанра. Контекстуальные связи как конкретной поэмы, так и творчества С. Есенина в целом интерпретируются не только как проблема традиции и новаторства в отношении истории мировой литературы, но и как творческий и диалог эстетических систем. Это позволяет с наибольшей полнотой и достоверностью выявить истоки мастерства С. Есенина как автора поэмы «Черный человек», которая впервые в рамках одного исследования рассматривается сквозь призму фольклорных, мифологических, в том числе библейских, корней, а также в качестве реплики в литературном диалоге (и самодиалоге), реализуемого на протяжении всего творческого пути поэта. Подобный подход к изучению конкретного произведения конкретного автора (воплощение идеалов народного сознания, представленного в фольклоре и мифологии через древнюю литературу к вершинам классической и современной новаторской литературы) может быть использован в роли универсального ключа для анализа культурного пространства эпохи.

Таким образом, определяется новый подход к целостному анализу творчества С. А. Есенина.

Композиция диссертационного исследования. Работа включает Введение, четыре главы, Заключение и список использованной литературы. Порядок следования глав обусловлен ведущей темой исследования:

заключение

.

Исследование интертекстуальных связей в творчестве С. Есенина как отношения индивидуального и межиндивидуального (межкультурного) начал на основе изучения сквозных мотивов и образов, стилистических приемов, наблюдаемых на определенных темпоральных и локальных участках, позволяет не только с высокой долей объективности судить о культурно-исторической ситуации, в которой создавалась поэма «Черный человек», но и приблизиться к разгадке ее тайнописи, принимая за отправную точку анализа диалог эстетических систем, обусловивший художественную концепцию поэмы. Становление образной системы, композиции и проблематики поэмы происходило на основе контаминации или полемики индивидуального, базирующегося на фольклорных принципах мировидения автора с художественным мышлением предшественников и современников.

Как видно из нашего исследования, традиция изучения поэмы достаточно скудна. Тем не менее, во многих представленных работах (авторы: JL Вельская, О. Воронова, JI. Жигач, С. Кошечкин, А. Марченко, Е. Наумов, М. Никё, Ю. Прокушев, Н. Шубникова-Гусева, П. Юшин и др.) заложены возможности целостного исследования поэмы «Черный человек», в том числе под углом зрения контекстуальных отношений произведения не только с творчеством самого С. Есенина, но и традицией мировой литературы, устным народным творчеством и мифами.

Интертекстуальное пространство, в границах которого зародилась и воплотилась эстетико-нравственная и философская идеи лиро-эпической поэмы, чрезвычайно широко, имеет значительную протяженность во времени. Литературная основа поэмы, заданная в наибольшей последовательности в пушкинском «Моцарте и Сальери», развита (не хронологически, а в творческом осмыслении поэта) в лучших образцах классической русской и зарубежной литературы. Тема ответственности за сделанный шаг, совершенный поступок, наряду с невозможностью безболезненно соединить гений и злодейство в человеке, прекратить их вечную борьбу, определившая художественную задачу поэмы «Черный человек», традиционно решается, во-первых, посредством рассказывания герою чьей-то жизни неким медиумом, может быть, даже двойником героя, отсюда развитие демонических мотивов, мотивов зеркальности, двойничества у К. Батюшкова, Н. Гоголя, В. Даля, А. Майкова, Ф. Достоевского, А. Толстого, А. Чехова, И. В. Гете, Г. Гейне, Э.Т. А. Гофмана, Г. Ибсена, А. Мюссе, Э. По, P.JI. Стивенсона, А. Шамиссо и др. В современной С. Есенину литературе эти темы получили новую интерпретацию, стали живым откликом на доминирующее мировоззрение, антагоничное сложившемуся под влиянием народного нравственного идеала мировоззрению автора «Черного человека». Здесь полно отражен весь спектр возможных параллелей поэмы (на уровне пафоса, сюжета, системы образов, символики.), тем более что в поэме развита не только традиция наследования, но и, как мы отметили выше, традиция отрицания сложившейся системы ценностей. Среди наиболее характерных произведений начала XX века, во всей полноте отразивших тенденцию утраты (в том числе, по собственной воле) духовного спокойствия, своих генетических основ в этом бурлящем море нарождающегося мира, можно назвать сказку «Иван Иванович и черт», роман «Огненный ангел» В. Брюсова, пьесы «Черные маски», «Жизнь человека» JI. Андреева, лирику К. Бальмонта, А. Блока, 3. Гиппиус, А. Кусикова, А. Мариенгофа, П. Орешина, Ф. Сологуба, В. Шершеневича и др.

Фольклорные и мифопоэтические корни поэмы С. Есенина «Черный человек» — это остов как сюжета и образно-стилевой системы, так и философско-нравственной проблематики, их определяющей. Фольклоризм поэмы, вобравшей в себя новые христианские (образ черта, мотив долготерпения, притча о блудном сыне) и дохристианские, мифологические представления (на уровне «культурного бессознательного», памяти предков) русского народа, наряду с включением в контекст мирового фольклора (наличие сходных персонажей и символов отмечается не только в фольклоре славян, но и в устном творчестве других народов), придает конфликту поэмы глобальный характер борьбы Света и Тени, Добра и Зла, Жизни и Смерти, осмысление которого дошло до нас из глубины веков через космогонические культы дневного и ночного светил, обрядовые формы и демонологию. Фольклорно-мифологическая символика, народное мировоззрение в единстве с собственно авторскими переживаниями обусловливают образный строй поэмы «Черный человек» — «здесь интуиция, предчувствие, художественное прозрение и тысячелетняя память"1 художника. Фольклорно-христианская традиция — концептоопределяющее начало в поэме «Черный человек». Именно здесь с наибольшей определенностью и с наибольшей концентрацией представлен конфликт поэмы-загадки. Черный человек как символ демонического нигилизма, разрушающего основы национального самосознания в поэме четко противопоставлен образу ребенка, решенного автором исключительно как образ дитя-святого, ребенка-Христа. Между ними — мечущаяся фигура поэта, стоящего на распутье. Борьба за его душу — основа конфликта поэмы. Следовательно, ни о какой конечности конфликта говорить нельзя — он вечен.

Цельнооформленность поэме и нашему исследованию придает включенность «Черного человека» в контекст творчества самого С. Есенина как автора, унаследовавшего и творчески развившего традиции фольклора и литературы. Только представляя все многообразие творчества С. Есенина, не умирающее даже в самые страшные минуты кризиса чувство слитости с судьбой своей странны, — мы понимаем трагический пафос поэмы «Черный человек», где «прескверный гость» шаг за шагом уничтожает близкое поэту: голубоглазого златокудрого ребенка (столь характерный для всей лирики С. Есенина образ), милую его сердцу «страну березового ситца» представляет как страну негодяев, окрашивая его любовную лирику (чего стоят неповторимые по красоте и чувству женские образы «Персидских мотивов» и «Анны Снегиной») в отвратительные похотливые тона. Его цель навечно заточить поэта во тьме Москвы кабацкой без надежды на светлый день. В устойчивой национально-ориентированной любви к Родине во всей полноте проявился эпический масштаб лирики Есенина. «Принадлежность к своему миру"2, выделяющемуся прежде всего не по территориальному*, временному, классовому (что, впрочем, также не следует выпускать из виду: устойчивая локализация, в любом случае, — Россия, проецирование исторического материала на современность, поиск «мужицкого счастья»), а по нравственному признаку, — одно из необходимых условий существования героя есенинской поэзии. Тема своего и чужого миров имеет у С. Есенина морально-этическую форму деревня — город.

В поэме воплощен мир чувств автора, поднятый до уровня общечеловеческих идеалов. Глубокое проникновение во внутренний мир героя, человека, в его раздумья, чаяния, мысли, боль и радость, вкупе с правдивым изображением внешних обстоятельств, обусловивших внутренние психологические и эстетико-нравственные процессы становления личности, новаторскими стилевыми приемами синтеза жанровых форм лирической исповеди, эпоса и драмы, в том числе в их доавторском бытовании, свидетельствуют о масштабности художественного дара С. Есенина. А поэму «Черный человек» ставят в один ряд с лучшими образцами мировой художественной классики.

Черный человек" — поэма освобождения от проникновения враждебного начала в человека. Эта исповедь-проповедь* представляет собой сочетающий черты внешнего (открытого) и внутреннего (потаенного) диалог сознаний живой народной правды с губительной философией «прескверного гостя». Так, есенинский герой, выдержавший испытание на пути «от себя», возвращается «к себе», но на более высоком уровне осознания своей судьбы и своего предназначения. «Черный человек» — это поэма прорыва в окно будущего рассвета.

Национальные и зарубежные источники, символизм и масонство, и другие социально-философские и литературные течения, собственно авторский контекст, соединившись причудливым образом на уровне сюжета, системы образов, языка, символики, проблемы, конфликта, а также способа его реализации, формируют колорит поэмы, разводя по разные стороны родовое и наносное, подлинное и ложное, свою и чужую вину, лирического героя и черного человека. Несомненно, что исповедь-проповедь — основа христианской этики.

Таким образом, поэма С. Есенина «Черный человек» — особым образом организованный, вобравший в себя литературные, фольклорно-мифологические и собственно авторские мотивы, объединяющий жанровые черты лирики, драмы и эпики, полемический диалог сознаний умерщвляющего душу слова «прескверного гостя» с величайшим нравственным идеалом. Диалог наметивший торжество правды идеала.

Полемический диалог сознаний, развивавшийся в течение всего творческого пути С. А. Есенина, воплотился в поэме «Черный человек» в художественно завершенной форме.

Нами намечены основные направления целостного исследования поэмы С. А. Есенина «Черный человек». В дальнейшем пристальное внимание следует уделить влиянию на поэму христианства, масонства и европейской литературной традиции, что позволит не только с большей определенностью трактовать образы-символы перчатки, окна-зеркала, водолаза, шеи ноги и других, прольет свет на проблему жеста, но и позволит полнее постичь художественную концепцию поэмы. Также более подробно следует проанализировать мотив отчуждения в творчестве поэта.