Вопросительные предложения в русской разговорной речи

Для лингвистики конца XX — начала XXI в.в. чрезвычайно важным оказывается рассмотрение любых сторон человеческой личности, которые отражаются в языке. Современная лингвистика ищет связи между тем, как строится высказывание, и тем, как связаны между собой коммуниканты, каковы они по своим социальным, психологическим, национальным и т. д. характеристикам. Создание данной работы определил этот не просто стабильный, а постоянно растущий в современном языкознании интерес к коммуникативной и прагматической составляющей языковых явлений. Исследование посвящено проблеме изучения коммуникативно-прагматических особенностей вопросительных предложений (ВП) в русской разговорной речи (РР) на примере речи молодежи.

В центре внимания современных лингвистов находится не статичная языковая система, а язык в его реальном функционировании. Поэтому логично ожидать появления работ, посвященных проблемам разговорной речи, различным аспектам изучения коммуникативной составляющей языка, особенно его синтаксического уровня, роли экстралингвистических факторов в диалоге и т. д.

Описание и изучение особенностей живой разговорной речи на настоящий момент является одной из важнейших проблем языкознания. Еще Бодуэн де Куртенэ в свое время отмечал, что «. для лингвиста первою и главнейшей заботою должно быть возможно полное и всестороннее наблюдение и изучение явлений живой речи» [Бодуэн де Куртенэ, т. 2, с.51]. И сегодня многие исследователи согласны со стабильно утвердившейся мыслью о том, что «эволюция языка совершается в сфере языка повседневного устного общения» [Цирельсон, с.4].

В последние годы под действием целого комплекса социальнополитических факторов для языковой ситуации стали свойственны перемены в сторону «размывания» границ между официальным и неофициальным коммуникативным пространством, большей взаимопроницаемости между 4 элементами РР и кодифицированного языка на всех языковых уровнях. Особенно выражены эти тенденции в области синтаксиса [Сиротинина, 1 2008]. Поэтому, учитывая степень влияния РР на более статичный кодифицированный язык, можно говорить о том, что «изучая синтаксические формы, фактически употребляемые в языковой повседневности, но ещё не пробившие себе дорогу в литературный язык, ещё не возведённые в ранг языкового стандарта, наука приоткрывает завесу над будущим языка» [Бузаров, с.279]. Кроме того, живая разговорная речь «по праву считается основой существующего в языке, сферой, где проявляется одна из его основных функций, а именно «коммуникативная» [Андреева, 1984, с.5].

Исследования РР для отечественной лингвистики не новы, но интерес к ним не угасает, а, напротив, реализуется в современных аспектах исследования. Коммуникативно-прагматический подход позволяет по-новому взглянуть на конкретные языковые единицы, более полно представить их функции, их роль в языке и в речи.

Речь как действие, со всем спектром возможных для нее коммуникативных целей, максимально реализуется в диалоге. Именно в диалоге «отражается психологическая основа межличностных отношений коммуникантов» [Остапенко, с.4]. Разговорный диалог помогает глубже понять и проанализировать специфику употребления языка современным человеком, позволяет судить об особенностях речевого поведения и личностных характеристиках участников общения, создавая, таким образом, панораму современных языковых явлений в их непосредственном функционировании, интегрируя речь отдельных коммуникантов в общую языковую картину эпохи.

На наш взгляд, среди явлений, рассматриваемых в контексте диалогического общения, заслуживают особого внимания вопросительные предложения (ВП). Вопросительность в первую очередь требует рассмотрения в рамках коммуникативно-прагматического подхода.

Вопросительные высказывания — движущая сила диалога, основа речевого 5 взаимодействия. Выступая в структуре разговорного диалога в качестве инициирующих реплик и реплик-реакций, вопросительные высказывания разговорной речи являются эффективным средством в достижении коммуникативных намерений участников диалога.

Следует отметить, что тесно связанные с положениями коммуникативно-прагматического подхода взгляды на разговорную речь и диалог, а также точки зрения относительно разных аспектов изучения вопросительных предложений в языкознании представлены достаточно полно. Однако попытки анализа устных разговорных вопросительных высказываний в свете их коммуникативно-прагматических особенностей на материале русского языка не предпринимались.

Таким образом, актуальность работы обусловлена глубоким интересом современной лингвистики к исследованию антропоцентрического аспекта языка, стремлением изучать отражение в языке различных аспектов личности говорящих, факторы, определяющие их вербальное поведение, способы вербального регулирования процесса общения и т. д., а также недостаточной изученностью коммуникативно-прагматических возможностей языковых средств, в частности ВП, в плане внутреннего процесса коммуникации. Актуальность работы обусловлена и фактом того, что анализ выполнен на примере речи молодежи. Необходимость исследований специфики современной молодежной коммуникации и их значение очевидны, заключаются в признании значимости для общества социальной позиции молодых людей, находящихся в условиях социальной адаптации, утверждения мировоззренческих установок и поиска нравственных идеалов, а также активной реакции молодежи на языковые изменения и продуцировании этих изменений.

Речь молодежи — достоверный и яркий показатель современного состояния общества и его языка [Химик, 2004], нравственного здоровья нации [Надточий], «.молодежный социолект. является неотъемлемой.

частью русского языка, отражающей культуру, социальные ценности 6 значительной части его носителей — молодежи" [Анищенко, с. 5]. Как наиболее мобильная и активная часть общества молодежь очень быстро реагирует и «подхватывает» все изменения в языке, а также влияет на его развитие, активно вращаясь в различных социальных, политических, экономических и культурных сферах.

Но если молодежный лексикон, начиная с лексико-фразеологического состава школьных жаргонов XIX века до лексики молодежных группировок по интересам, сформированных в веке XXI, детально исследован (Л.И. Скворцов, М. М. Копыл енко, К. Н. Дубровина, В. Д. Бондалетов, Е. Г. Борисова, М. А. Грачев, Е. В. Первухина, О. П. Ермакова, Т. И. Доценко, О. Е Морозова, О. С. Анищенко и др.), как и общие закономерности речи молодежи (К.С.Горбачевич, В.В. Химик), то синтаксический аспект молодежной речи до сих пор остается за рамками исследований, в то время как синтаксис считается более устойчивым, чем лексический или, скажем, морфологический уровни, отчего и вызывает глобальный интерес с точки зрения влияния на него внешних, неязыковых факторов. С полным основанием сказанное относится к изученности вопросительных предложений.

Процессы, происходящие в русском устном диалогическом дискурсе в конце XX — начале XXI вв., (в том числе и молодежном) нуждаются в анализе и лингвистической оценке и, следовательно, должны быть предметом специальных исследований.

Объектом диссертационного исследования являются ВП в их функционировании в молодежной разговорной речи.

Предметом исследования выступает коммуникативно-прагматический потенциал ВП, реализуемый в контексте разговорного дискурса. Цель настоящей работы заключается в изучении и описании коммуникативных особенностей функционирования и специфики реализации прагматических возможностей вопросительных предложений, обусловливающих их актуализацию в устной диалогической коммуникации.

Для достижения поставленной цели требуется решение следующих частных задач:

— представить аналитический обзор работ, служащих теоретическим фундаментом исследования;

— дать общую характеристику ВП как объекта научного исследования с точки зрения его структурных и функциональных особенностей, особенностей функционирования в условиях непосредственного спонтанного общения, подходов и критериев классификации;

— изучить прагматические возможности ВП в молодежной речи, выявить интенциональное своеобразие ВП;

— проанализировать трансформации коммуникативно-прагматических функций вопросительных предложений, обусловленные влиянием современных реалий.

Гипотеза исследования заключается в предположении о том, что в современной устной разговорной речи именно прагматические условия реализации ВП, внеязыковые факторы актуализируют новые коммуникативно-прагматические функции ВП — установку на лидерство, манипулирование собеседником и др., обусловливают изменение, переосмысление их конвенциональных функций. К этим факторам относится, прежде всего, «фактор коммуниканта» — изменившиеся в новых общественно-экономических условиях жизненные установки и традиционные ценности говорящего как ориентиры поведения, его мироощущение, мотивы и намерения, диктующие, определяющие выбор определенного языкового средства, а также точка зрения коммуникативного партнера, способ его реакции.

Материал исследования. Материалом исследования послужили записи живой разговорной речи, сделанные автором (609 единиц) и взятые из собрания Устного подкорпуса Национального корпуса русского языка (603 единицы). Таким образом, всего в ходе работы проанализировано более 1200 записей устных диалогов (текстов), в состав которых входят вопросительные предложения в качестве инициирующей или реактивной реплики.

Именно разговорный материал, на наш взгляд, максимально ярко иллюстрирует проблемы, представляющие интерес для современных лингвистов, такие как: язык — человек, реальное использование коммуникативной системы, исследование прагматических условий общения и т. д.

Проблема РР до сих пор остается дискуссионной и обладающей потенциалом для исследований, что можно объяснить сравнительно небольшой историей изучения и сложностью самого явления, называемого разговорной речью. Понятие, основные признаки и характеристики РР, ее связь с другими системами языка изучены с разной степенью полноты.

В данном исследовании мы используем термин «разговорная речь», считая его наиболее рациональным и распространенным с точки зрения лингвистической традиции, хотя в синтаксической литературе в качестве синонимичных ему используются и другие термины. Например, «устно-разговорная речь» [Лаптева, 1976] или «спонтанная речь» [Сиротинина, 1974]. Е. А. Земская употребляет термин РР и термин РЯ — разговорный язык, отмечая, что для обозначения этого явления более предпочтительным был бы все же термин «разговорный язык» [Русская разговорная речь]. Несмотря на расхождения в номинации феномена, обозначенного «разговорной речью», лингвисты достаточно упорядоченно говорят о его содержании.

Существуют и другие подходы к пониманию содержания РР, например, основанные на ее лингвистических характеристиках [Лаптева, 1976], на стилистических особенностях [Сиротинина, 1974] или на анализе в соотношении с литературным языком и признанием РР в качестве его устной разновидности [Гаспаров]. Однако, на наш взгляд, определения РР, включающие экстралингвистические признаки, на сегодняшний день являются наиболее распространенными и общепризнанными, составляя 9 основу этого понятия, которое уже, в свою очередь, обладает языковой спецификой. Особенности экстралингвистических факторов, определяющих содержание РР, раскрываются в её основных характеристиках и взаимосвязанных свойствах, таких как: ситуативность РР, её зависимость от прагматических условий, неофициальный характер общения [Скребнев, с.28], двусторонность общения [Кожевникова, Кафкова, с. 19], креативность [Капанадзе, с.292], субъективность РР [Карасик], тесное взаимодействие вербальных и невербальных (жесто-мимических) компонентов, а также некоторые другие особенности, в той или иной степени признанные научным сообществом. В своей работе мы придерживаемся этого понимания. Что касается вопроса о формах существования РР, то он остается спорным. Согласимся с точкой зрения большинства исследователей, отрицающих письменные способы функционирования РР. Технические возможности, сопровождающие общение современного человека, могут обеспечивать непринужденный непосредственный контакт коммуникантов и в письменной форме, например, с помощью Интернета, но следует заметить, что в этом случае РР теряет свой основной признак «спонтанности», поскольку любые жанры письменной речи в той или иной степени обдумываются [Винокур, 1968], т. е. устная и письменная речь — «это два различных, во многом противоположных поля мыслительной деятельности человека» [Колесов, с.53].

Линейный необратимый характер устной речи, богатые паралингвистические средства, сопровождающие устное общение, способствуют тому, что именно в устной речи «проявляется столь достоверно точно характер человека. все особенности его личности» [Там же, с.55]. В то же время устная речь при всём интересе к ней является достаточно сложным объектом для исследователей. В первую очередь, сложность, как нам представляется, связана со сбором и анализом материала.

Возникают технические трудности в фиксации больших диалогических отрывков устной звучащей речи. Изолированные, вне контекста.

10 синтаксические единицы могут быть интерпретированы неверно. При коммуникативно-прагматическом анализе эта проблема встает особенно остро. Так, для того чтобы полно проанализировать функции ВП в конкретном диалогическом единстве (ДЕ), необходимо иметь представление о прагматических условиях, сопровождавших общение, ситуации общения, иметь в виду коммуникативные особенности участников диалога и т. п. Таким образом, каждая иллюстрация для анализа «отягощена» целым комплексом индивидуальных экстралингвистических факторов, которые вербально передать очень сложно. Все это приводит к большим трудностям при систематизации коммуникативно-прагматических особенностей вопросительных предложений.

Так или иначе, работ, посвященных исследованию устной звучащей речи, крайне мало. Акценты анализа при этом смещены в русло культуры устной речи или методики её преподавания. Работы, посвященные синтаксическим характеристикам устной речи, единичны [ГаспаровКожевниковаХарламоваАндрееваМиронова]. Исследуются синтаксические характеристики в аспекте их жанрового своеобразия, например, в деловом общении [КосареваШульскис], в научной речи [Шульскис]. Несколько работ посвящено проблемам изучения устной речи языка города, например, Калуги [Иосифова], Барнаула [Позднякова], Перми [Ерофеева] и др. На сегодняшний день отмечается интерес к исследованиям речевых портретов тех или иных коммуникативных групп, основанных на их устных коммуникативных особенностях. Отметим работу В. В. Стаценко, анализирующей фрагмент речевого портрета старших школьников на материале синтаксиса устной речи [Стаценко].

Если говорить о молодежной речи и тем самым об актуальности исследуемого нами материала, то следует отметить и тот факт, что ее лингвистический анализ велся преимущественно на лексическом уровне, синтаксические особенности оставались за границами исследований. В то же время ценность этих особенностей с позиций коммуникативно.

11 прагматического подхода глобальна. Коммуникативно-прагматическое содержание синтаксических конструкций молодежной речи — эффективный показатель ее коммуникативного своеобразия. Синтаксические единицы, с одной стороны, являются максимально устойчивыми в формальном отношении, но в то же время обладают широким потенциалом для функциональных изменений благодаря своим богатым коммуникативно-прагматическим возможностям. Так, ВП представлены определенным числом структурных типов, но намерения, с которыми используется тот или иной тип в определенный момент и по определенным причинам, коммуникативные условия, в которых он может реализовываться в новых, нестандартных для себя функциях, могут быть широкими и непредсказуемыми, способными удивлять и нуждающимися во внимании исследователей. Полагаем, что наше исследование устной молодёжной речи в плане использования молодыми людьми ВП, станет закономерным в этой тенденции.

РР употребительна в различных сферах общественных взаимоотношений [Земская, Китайгородская, Ширяев, с.6−7]. Однако используемая при непринужденном общении, она чаще всего обслуживает бытовую сферу, связана с повседневной бытовой тематикой. В качестве материала для анализа нами выбран именно бытовой разговорный диалог как максимально естественная, спонтанная, можно сказать «искренняя» форма человеческого общения.

Наиболее мобильно, по мнению специалистов, реагирует на языковые изменения и, с другой стороны, оказывает массовое влияние на развитие языка речь городского населения. Именно эта речь в силу сложившейся исторической ситуации, социально-экономических перемен преимущественно находится в центре внимания исследователей: «.изучение языка города в периоды коренных социальных преобразований имеет особый научный интерес, т.к. в этой речевой сфере наглядно обнаруживают себя изменения в языковой ситуации в целом» [Китайгородская, Розанова, с.128]. Анализируемые в данной работе примеры также относятся к городской речи.

С позиций географической соотнесенности они не локализованы в конкретном месте, а имеют широкий диапазон. Рукописный материал собирался в Центральной части России (преимущественно в г. Москве и в г. Брянске), однако есть и сделанные автором записи устных высказываний молодежи Санкт-Петербурга, Великого Новгорода, Владимира. Материалы Национального корпуса позволили частично проверить выдвигаемую гипотезу на примерах молодежной речи Сибири и Дальнего Востока. Однако географическая дифференциация материала, как и профессиональные и тендерные различия информантов при анализе в данной работе не были предметом специального рассмотрения. С точки зрения сферы деятельности, в которой реализуют свои профессиональные навыки информанты, материал неоднороден: в нем есть примеры устной речи молодых журналистов, филологов, учителей различных специальностей, ученых-химиков, биологов, работников в области IT-технологий, экономистов, спортсменов, менеджеров, военных, представителей творческой интеллигенции, сферы обслуживания и т. д.

Изучение речевого поведения современной городской молодежи, на наш взгляд, заслуживает особого места среди исследований языка города, поэтому закономерности молодежной речи в качестве объекта данного исследования выбраны не случайно. Молодежный социолектколлективный, или групповой, язык определенных социальных типов [Ерофеева, 2002], и его особенности обладают богатым потенциалом для коммуникативно-прагматического анализа. Под молодёжью традиционно понимают «поколение людей, проходящих стадию социализации, усваивающих, а в более зрелом возрасте уже усвоивших, образовательные, профессиональные, культурные и другие социальные функциив зависимости от конкретных исторических условий возрастные критерии молодёжи могут колебаться от 16 до 30 лет» [Лисовский, 1968, с. 7].

В Большой Советской Энциклопедии читаем: «Молодежь — социально-демографическая группа, выделяемая на основе совокупности возрастных характеристик, особенностей социального положения и обусловленных тем и другим социально-психологических свойств» [БСЭ].

Уникальность молодежи как передовой и оперативно реагирующей на языковые изменения, а также активно влияющей на языковые процессы части общества неоднократно признана в лингвистической и психологической литературе. Молодежь в «период ломки, разрушения устоявшихся стереотипов, в том числе поведенческих, ментальных, приводящих также к разрушению речевых стереотипов и возникновению новых» [Китайгородская, Розанова, с. 117], является носителем современной речевой культуры, «навигатором» в развитии языка. Молодежная речь в максимальной степени демонстрирует потенциальные возможности языковой системы, возможные направления ее дальнейшего развития.

Изучение всех форм молодежной речи отвечает потребностям современной лингвистики, в центре которой — язык в его тесной связи с индивидом, его картиной мира и духовной культурой. Справедливость этой мысли подтверждается активным изучением самых разных аспектов молодежной речи. Так, детально исследованы общие особенности молодежного жаргона см. работы Э. М. Береговской, Н. А. Гринь, Ю. Н. Бражникова, H.A.

Лудилыциковой и др.), история его изучения (Г.С., Войновой, JI.A. Рудюк,.

O.A. Анищенко). Популярны исследования в области региональной специфики молодежного социолекта, например, работы Е. В. Любицкой о речи молодежи Ставрополья, Р. В. Рюмина, исследующего лексикосемантическую организацию молодежного жаргона на материале речи молодежи г. Вологды, А. И. Марочкина, выбравшего в качестве объекта исследования речь молодежи г. Воронежа, исследована речь молодежи Омска.

E.H. Гуц), Москвы (Т.Г.Никитина), Якутска (С.В. Хвостылев), Челябинска.

А.И. Голованова) и др. Известны работы по изучению американского.

Ю.К.Волошин, А.Г.Костецкая) и немецкого (Л.С. Измайлова, Л.А. Юшкова).

14 молодежного социолектов, речи французской молодежи (Т.И.Ретинская, Н. Н. Копытина, A.B. Макерова), речевых особенностей японской молодежи (М.В.Дунаева). Анализ в подобных работах часто ведется в рамках сопоставления коммуникативной специфики зарубежной и русской молодежи (Е.В. Горчакова).

Акцент в большинстве исследований делается на лексико-семантических и лексико-фразеологических особенностях молодежного сленга, а также на способах пополнения его лексического состава, которые сводятся к выделению частотных словообразовательных моделей (Н. Н. Копытина, А.А.Буров). Реже лингвисты затрагивают в своих работах другие аспекты молодежного социолекта, например, тенденции развития его акцентологических норм (Е.Б. Куракина). Тревогу лингвистов, ведущих анализ коммуникативных особенностей молодежи, вызывает рост в ее речи элементов с негативной экспрессивной доминантой, преобладанием сниженных эмоционально-оценочных лексических единиц.

Молодежная речь зарекомендовала себя как междисциплинарный объект исследования. Она представляет интерес не только для лингвистов, но и для специалистов в области психологии, социологии и других, смежных с ними дисциплинах.

В рамках настоящей работы нам представляется целесообразным исследовать речь молодых людей (мужчин и женщин) от 22 до 30 лет, т. е. молодежь в период социальной активности, самоутверждения личности, формирования устойчивого представления о месте, которое она занимает или хотела бы занять в жизни и обществе [Гаулд, Левинсон, Вейлант].

Молодежный социолект исследователи делят по разным признакам: возрастному (школьники, студенты и др.), тендерному, социальному (род деятельности), территориальному (город, пригород). Наибольший интерес для ученых, судя по публикациям, представляет городская студенческая.

К.Н. Дубровина, Е.В. Белова) и школьная (Н. Петрова, Е. В. Ермакова, A.A.

Арустамова, Е.Д.Поливанов) молодежь. Речь городской молодежи в возрасте.

15 от 22 до 30 лет, т. е. уже получившей среднее или высшее образование, вступившей в трудовую деятельность, остается незатронутой. Говоря о молодежи, социологи отмечают, что её «конкретные возрастные рамки, связанный с ней социальный статус и социально-психологические особенности имеют социально-историческую природу и зависят от общественного строя, культуры и свойственных данному обществу закономерностей социализации» [Кон].

На наш взгляд, представляется интересным изучить речевую специфику именно работающей молодежи, обладающей максимальной интеллектуальной активностью и уже вступившей в разнообразные социально-экономические отношения. Поэтому в качестве фокус-группы для исследования выбрана речь молодых людей именно 22−30 лет. Мотивирован это выбор не только нулевой степенью изученности, но и определенной прагматической спецификой общения данной категории. На данном жизненном этапе человек проходит этап утверждения самостоятельности, определения места в жизни. Имеющиеся коммуникативные навыки у этих молодых людей находят отражение и реализацию в новых условиях, трансформируются, например, в сфере работы, финансовой ответственности, строительства семейных отношений, досуга, отличного от студенческого, школьного и т. п. На этом этапе происходит определенная психологическая трансформация, жизнь и общение начинают складываться по-другому, по-новому. Т. е. анализируемый коммуникативный этап имеет важное значение и представляет научный лингвистический интерес. Кроме того, исследуемая группа — это молодые люди, которые родились в период переходного исторического этапа, когда заканчивал свое существование СССР и начиналась современная Россия. И если коммуникативные особенности зрелого человека не так быстро и не так заметно могут трансформироваться под влиянием политических, экономических и культурных перемен, то в этой молодежной группе мы можем уже увидеть результат изменений, ее представители воспитаны в новых условиях и естественным образом их отражают в своем речевом поведении.

Методологической базой исследования послужили исследования разговорной речи Е. А. Земской, О. Б. Сиротининой, М. В. Китайгородской, Е. Н. Ширяева, Б. М. Гаспарова, Т. И. Ерофеевой и др.- работы по прагматике Дж. Остина, Дж. Серля, Н. Д. Арутюновой, Н. И. Формановской, Т. Г. Винокур, О. Г. Почепцоватруды, посвященные вопросительным предложениям, C.B. Андреевой, И. М. Кобозевой, Н. И. Жинкина, М. Н. Петерсона, И. П. Распопова. Методы и подход к исследованию. Рассматриваемые в работе проблемы решались с позиций коммуникативно-прагматического подхода, который позволяет исследовать средства языка (в нашем случае ВП) в выполняемых ими функциях, определить их прагматический потенциал, а также прагматическую специфику и значимость. При интерпретации ВП использовался описательный метод, метод количественного анализапри рассмотрении прагматических особенностей ВП метод компонентного контекстуального анализапри решении задач перехода от описываемого содержания к отдельным функциям системно-функциональный. Научная новизна заключается в том, что в настоящей работе.

— осуществлен комплексный анализ ВП в разговорной речи современной русской молодежи, позволяющий судить о ее специфических особенностях;

— представлен первый опыт описания функционирования ВП в устной диалогической коммуникации с позиций коммуникативно-прагматического подхода, показавший взаимосвязь и взаимообусловленность изменения форм речевого поведения (вхождения новых форм) в современном русском коммуникативном пространстве и трансформации прагматических функций синтаксических единиц (ВП);

— определена роль и описаны возможности ВП как инструмента в процессе межличностного общения, который позволяет выявлять характеристики коммуникантов — социальные, психологические, культурные.

17 и др., обусловливающие конкретный тип коммуникативного взаимодействия, максимы адресата и адресанта в речевом поведении, а также регулирует их межличностные и социальные отношения.

Основные положения, выносимые на защиту:

1) синтаксические особенности речи молодежи, находящейся под влиянием современных социально-политических и экономических факторов, могут являться показателями значимых закономерностей и тенденций в современной речевой коммуникации, поэтому заслуживают более пристального лингвистического внимания и анализа;

2) коммуникативно-прагматический анализ позволяет открыть новые функциональные особенности языковых единиц, в нашем случае ВП, взглянуть на их роль в языке детально, можно сказать, «изнутри»;

3) диалогическое единство (ДЕ) — эффективная, значимая единица коммуникативно-прагматического анализа. Функционирование синтаксических единиц, в частности ВП, в рамках ДЕ в структуре реактивных и инициирующих реплик дает полное представление о коммуникативно-прагматическом потенциале этих единиц;

4) ВП, реализуя свои косвенные функции, в устной разговорной речи обладают широкими коммуникативно-прагматическими возможностями, являются эффективным средством речевого воздействия и транслятором (в том числе и скрытых) коммуникативных намерений общающихся;

5) в молодежном дискурсе наряду с актуализацией устоявшихся в разговорной речи функций ВП под действием прагматических факторов наблюдается их трансформация и переосмысление;

6) в современной разговорной речи происходит смещение коммуникативнопрагматических функций ВП с традиционных национальных установок на преимущественно статусное равноправие собеседников, взаимопонимание, компромисс и вежливость в область агрессивных, лидерских, захватнических взаимодействий, стремления возвысить себя, механизмов подавления.

18 собеседника, манипулирования им, о чем свидетельствует анализ современного молодежного диалога. ВП используются как средство вербальной агрессии и манипулирования.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что ее результаты вносят вклад в разработку проблемы успешного/неуспешного речевого взаимодействия коммуникантов в теории интеракции, в более глубоком понимании и описании роли в этом взаимодействии коммуникативно-прагматических составляющих современной речи, расширяет научные представления о возможностях реализации заложенного в ВП коммуникативного потенциала в условиях разговорной речи, вплоть до диагностирования новых форм речевого поведения, на основе современных прагматических концепций речевого общения.

Значимым является также вклад, который исследование вносит в представления о специфике разговорной речи современной молодежи и особенностях устной диалогической коммуникации.

Практическая ценность работы определяется возможностью использования результатов исследования в теории и практике преподавания русского языка, в частности, в дальнейшем изучении вопросов языковой коммуникации и речевой деятельности, при создании спецкурсов по проблемам речевого взаимодействия коммуникантов, стратегиям и тактикам вербального поведения, национальным речевым стереотипам, конфликтологии, лингвистической экспертизе и др.

Апробация работы. Отдельные положения диссертационного исследования изложены в докладах на X и XI Межвузовской научно-практической конференции «Филологические традиции в современном литературном и лингвистическом образовании» (Москва, март 2011 г., март 2012 г.), а также отражены в 5 публикациях, среди которых 3 статьи, помещенные в журналах из перечня, рекомендованного ВАК РФ для публикации результатов диссертационных исследований:

1. Байдикова Е. Л. О коммуникативно-прагматическом содержании некоторых моделей вопросительных предложений фразеологизированной структуры// Вестник Брянского государственного университета. № 2 (2012): История.

Литература

Языкознание. Брянск: РИО БГУ, 2012. — С. 245−249.

2. Байдикова Е. Л. Прагматические условия реализации агрессивной функции вопросительных предложений// Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Русская филология», М.: Изд-во МГОУ, 2012. — № 3. — С. 47−53.

3. Маркина Л. В., Байдикова Е. Л. Вопросительные предложения как средство вербальной агрессии в молодежной коммуникации: тендерный аспект// Вестник Московского городского педагогического университета. Серия «Филологическое образование», М.: ГБОУ ВПО МГПУ, 2013. — № 1(10). — С. 25−30.

4. Байдикова Е. Л. Прагматические условия возникновения встречных вопросов в разговорной речи// Филологические традиции в современном литературном и лингвистическом образовании: Сб.науч.ст. Вып. 10. В 3 т.Т.2. М.: МГПИ, 2011.-С. 123−128.

5. Байдикова Е. Л. Вопросительные предложения с присоединительной вопросительной частью (разделительные вопросы) в разговорной речи современной молодежи// Филологические традиции в современном литературном и лингвистическом образовании: Сб.науч.ст. Вып.11. В 2 т. Т.2. М.: МГПИ, 2012. — С. 14−18.

Характер объекта исследования определил структуру диссертации, которая состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы.

Выводы об отношении современных коммуникантов к речевому оппоненту можно также сделать, проанализировав прагматику широко используемых вопросов, направленных на захват коммуникативного лидерства и подавление личности собеседника. Стремление утвердиться в речи за счет адресата, подчеркнуть собственную значимость и ценность является частью общих «наступательно-захватнических» стремлений молодежи, вызванных ориентацией на модные западные образцы общения. В свете этих тенденций объясняются изменения в функционировании «вежливых» ВП в молодежной речи. Вежливость все чаще становится хитрой уловкой, маневром в достижении говорящим собственных целей в общении. Определенные прагматические типы ВП теряют свои позиции, популярность, отходят на задний план: так непопулярными среди молодежи оказываются «любезные», этикетные вопросы, вопросыутверждения и отрицания, некоторые функции метакоммуникативных вопросов. Примером переосмысления существующих функций является использование «вежливых» ВП в функции побуждения.

Богатый научный материал, касающийся ВП, о котором уже упоминалось, позволил проанализировать не просто факты использования ВП в молодежной речи, а уловить их в процессе изменений, проследить за направлениями этих изменений. Анализируя специфику изменений коммуникативно-прагматических возможностей ВП в дальнейшем можно строить предположения о тех трансформациях, к которым они могут привести, т. е., можно сказать, в какой-то степени заглянуть в будущее языка.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Анализ коммуникативно-прагматических особенностей ВП в разговорной речи выявляет их способность отражать информацию об отношении человека к речевым действиям, распознавать и выявлять коммуникативные смыслы, в том числе и имплицитные, т. е. определяет их роль в выборе вербального поведения, вербального регулирования процесса общения. Коммуникативно-прагматические особенности ВП в молодежной речи были исследованы впервые.

Антропоцентрическая направленность, имеющая первостепенное значение и актуальность в современных работах о языке, проявляется в рамках нашего анализа в ряде аспектов. Во-первых, выбранная для исследования живая разговорная речь с максимальной полнотой отражает современные процессы в языке, а также их экстралингвистические особенности. Совокупность экстралингвистических факторов, оказывающих влияние на процесс общения, их взаимосвязь и актуализация в разговорном дискурсе является отправной точкой коммуникативно-прагматического анализа. С другой стороны, несмотря на многочисленные существующие работы, подтвердил свою актуальность и востребованность объект исследования — вопросительные предложения, которые раскрыли новые коммуникативные возможности в новых ракурсах анализа, в рамках разговорного бытового диалога. Выявленные нами коммуникативно-прагматические особенности функционирования ВП в молодежной речи, механизмы актуализации этих предложений в речи, свидетельствуют об отличительных языковых признаках целого сегмента большой социальной группы молодежи, а именно выбранного нами по ряду причин сегмента работающей молодежи 22−30 лет. Все эти обстоятельства определяют соотнесеность данной работы с актуальными идеями антропоцентризма в языке.

Как показал обзор существующих на сегодняшний день исследований ВП, они всегда находились в центре внимания лингвистов. Системно описать их особенности, выявленные с разных позиций учеными, не представляется возможным в рамках диссертационного исследования. Не ставили мы таких целей и в рамках настоящей работы. Кроме того, ёмкость ВП как научного объекта объясняется не только разноаспектностью характеристик, которыми они обладают, но также проблемными, неоднозначными подходами к их интерпретации. В связи со сказанным отметим, что в работе собраны лишь самые общие теоретические сведения об объекте, необходимые для обоснованного анализа собранного материала.

Похожая ситуация обстоит и с понятием РР. Повысившиеся во второй половине XX века актуальность и значимость исследований РР вызвали небывалый всплеск работ и точек зрения по этой проблеме. Поэтому в анализе мы оттолкнулись от представлений о содержании, свойствах и функциях РР определенной, «саратовской школы», в лице Е. А. Земской, М. В. Китайгородской, E.H. Ширяева, О. Б. Сиротининой и др., посчитав их позицию весомой, аргументированной и уже, можно сказать, традиционной. В качестве исследуемой единицы разговорного диалога было выбрано диалогическое единство как эффективная единица коммуникативно-прагматического анализа, позволяющая судить о коммуникативно-прагматических характеристиках ВП как в реактивных, так и в инициирующих репликах.

Осознавая необходимость исследования стремительно меняющегося в современных условиях языкового поведения и причин этих перемен, мы взяли в качестве материала для анализа молодежную речь. Несмотря на трудности в сборе и фиксации материала, он неоднократно подтвердил, что наш выбор не был ошибочным. Молодёжная речь доказала необходимость и значимость проделанной работы богатством и яркостью своих примеров.

Подобный анализ позволил делать выводы о перспективности дальнейших коммуникативно-прагматических исследований ВП на примере других.

156 языковых групп для сопоставительного анализа с уже имеющимися данными, а также принципиальную эффективность подобного подхода, возможно, на примере и других синтаксических единиц. Кроме того, выявление особенностей речевого поведения принадлежащих к разным социальным, тендерным, профессиональным группам коммуникантов также позволяет говорить о перспективности развития темы исследования.

Ценность сделанных выводов сложилась из ряда факторов: коммуникативно-прагматический подход, примененный к уникальным в коммуникативном плане единицам — ВП, функционирующим в не менее уникальной разговорной речи, позволил сделать выводы о таких коренных категориях межличностного взаимодействия как установки общения, цели, намерения молодых людей в общении, т. е. тех категориях, которые на начальном этапе определяют успешность/неуспешность речевого взаимодействия.

Несомненное значение анализа коммуникативно-прагматических особенностей языковых единиц состоит еще и в том, что они свидетельствуют о причинах, их повлекших, дают оценку тех реалий, в которых эти изменения генерируются. В нашем случае отправной точкой явились неспокойные в социальном плане 90-е г. г. XX и века и общественнополитические трансформации начала XXI века. В процессе общественных перемен произошла ломка общественных идеалов, размывание традиционных для России ценностей, актуализировались ориентации материально-прагматического плана, сменились и установки общения.

Огромную роль в этом процессе сыграли западные образцы общения, в определенный момент выступившие как совершенная, престижная модель, пример для подражания. Именно эти неречевые цели, намерения и задачи, стоящие перед молодыми людьми современной эпохи, в огромном большинстве случаев мотивируют общение, речевую деятельность и являются определяющими факторами в выборе языковых средств, как в нашем случае, ВП. Таким образом, нашла подтверждение выдвинутая в.

157 работе гипотеза исследования, что прежде всего «фактор коммуниканта» -изменившиеся в новых общественно-экономических условиях жизненные установки и традиционные ценности говорящего как ориентиры поведения, его мироощущение, мотивы и намерения, диктующие, определяющие выбор определенного языкового средства, а также точка зрения коммуникативного партнера, способ его реакции актуализируют новые коммуникативно-прагматические функции ВП — установку на лидерство, манипулирование собеседником и др., обусловливают изменение, переосмысление их конвенциональных функций.

Коммуникативно-прагматический анализ позволил найти и описать новые грани в функционировании ВП в РР, более точно и мотивированно говорить об их особенностях в молодежном диалоге, выявить те акценты, изменения, смещения (и их причины) в использовании ВП в молодежной речи, которые отмечены в данной работе. Этот анализ показал, что доминирующей тенденцией в молодежной речи на сегодняшний день оказывается тенденция к огрублению речи и связанные с ним механизмы речевой агрессии, проявляющиеся в доминировании над собеседником, постоянном напоре, давлении. Приоритетным в общении для молодежи оказываются собственные интересы, которые выдвигаются на первый план, несмотря или даже в ущерб собеседнику. Партнерство в диалоге теряет свою ценность, модными становятся агрессивные модели, которые обладают высокой степенью воздействия на адресата.

Стремление воздействовать на собеседника по данным нашего анализа оказалось решающим фактором в определении самых частотных прагматических разновидностей ВП. Наиболее распространенным в молодежной речи прагматическим типом оказались ВП, содержащие интенцию к категорическому побуждению. Вопросительно-побудительные конструкции в молодежной речи носят преимущественно агрессивный характер.