Художественная коммуникация как объект философского исследования: На материале зарубежных теорий ХХ в

Характерной чертой гуманитарного знания в XX веке является повышенный интерес к культуре. Вопрос о состоянии духовности — один из основных в сегодняшней философской мысли. Новый стиль мышления, его системность и интегративность требуют пристального осмысления того факта, что стремительность и мощь, с которой человек в современную эпоху воздействует на окружающую действительность, преобразовывает ее, влечет за собой серьезные негативные последствия. Это выражается в кризисе культуры, обесценивании духовных основ.

Детальный анализ всего спектра современных явлений и процессов в их противоречивом единстве и многообразии показал, что вся деятельность человека оказалась напрямую связанной и непосредственно зависящей как от состояния дел в культуре в целом, так и от положения художественной культуры, которая вбирает в себя и постоянно воспроизводит всю проблематику человеческой жизни/ Сквозь призму искусства художественная культура обращена к человеческой деятельности во всем ее объеме и многообразии. Художественные и эстетические вопросы не исключают, а наоборот, предполагают постановку и попытку разрешения онтологических, познавательных, аксиологических и религиозных проблем. Это происходит потому, что и искусство, и эстетика устремлены к бытию, к воссозданию жизни в ее глубочайших и наиболее острых противоречиях. v/ Комплексный подход к изучению феномена культуры позволяет определить ее как сложную систему, характеризующуюся определенной целостностью и динамикой своего функционирования. Она включает в себя различные подсистемы, играющие существенную роль в создании и распространении духовных ценностей. '.

Одной из подсистем является художественная культура, в которой находят отражение все типы и формы человеческой деятельности, в том числе и коммуникативная.

Коммуникация между творцом и аудиторией может быть названа художественной. Она является огромной нравственно-эстетической ценностью, ибо потребность в эстетическом созерцании, в нравственном совершенствовании относится к числу важнейших духовных потребностей личности.

7 Конец XX века убедительно свидетельствует, что эпоха, ориентирующаяся на ценности материально-технического развития исчерпала себя. Ныне: необходим переход от жесткого детерминизма к ценностям духовным, от инструментального разума i ' к разуму, утверждающему «коммуникативные взаимодействия» (Ю.Хабермас) человека с природой, человека с человеком. ^.

Сегодня понимание художественной коммуникации вышло за рамки ее функциональной значимости. Все изменения в культуре, поиск пути выхода из кризиса и дальнейшего ее развития в равной степени отражены в художественнокоммуникативных процессах. Речь идет о понимании фундаментальных основ культуры в целом. Ведь в зависимости от роли искусства и специфики его восприятия человеком определяются формы и степень актуализации гуманизирующего начала культуры как системы. Поэтому исследование сущности художественной коммуникации должно быть осознано как философская проблема. Начиная с 70-х годов проблема общения активно изучается различными отраслями гуманитарного знания. Потребность философского осмысления общения была продиктована интересом к проблеме человека, человеческой деятельности, человеческих отношений. При этом философы не могли не учитывать необходимость так или иначе соотносить собственно философское рассмотрение проблемы с обобщением тех представлений, которые накапливались в смежных областях знания. Так, Л. П. Буева и Е. Г. Злобина стремились построить теорию общения, опираясь на его трактовку в психологии [32- 90]. Другие философы искали решение задачи, либо опираясь на данные других наук — семиотики, теории коммуникации, лингвистики [204], либо понимая общение как вербальный способ обмена информацией [193].

Если добавить к этому исследования по общим проблемам деятельности, в которых затрагивались более или менее обстоятельно и проблемы теории общения [14- 15- 70- 109- 114- 210], можно заключить, что в философской науке эта проблема изучена глубоко, очевиден междисциплинарный характер анализа общения. ^.

Художественное общение рассматривается большинством авторов как одна из сущностных сторон искусства, как передачасоциально-накопленного опыта от художника к аудитории, как приобщение людей с помощью искусства к важнейшим общественно-политическим и нравственным ценностям, вовлечение их в сферы художественной культуры [19- 72- 73- 136- 137- 140- 182- 200]. Искусство благодаря коммуникативной функции, по выражению А. Ф. Еремеева, «поднимая индивида до своего уровня постижения и переживания действительности, включает его в круг подлинного человечества., не позволяет человеку опуститься ниже имеющегося в данную конкретно-историческую эпоху социального развития общества.» [84, с.76]. Важно отметить, что начиная с 80-х годов, в эстетической науке различаются понятия «общение» и «коммуникация». Так, М. С. Каган отмечает: «Если коммуникация объясняет передачу кем-то кому-то сообщений, т. е. информативную связь субъекта (отправителя информации) и объекта (ее получателя), то общение характеризует взаимодействие людей как субъектов, в котором информация не передается, а совместно вырабатывается, отчего участники общения становятся партнерами, равноправными в данном процессе» [106, с.57- 97]. /.

Такая постановка вопроса является следующг все более м шагом на пути 1 его различных различных форм точной дифференциации искусства i i сторон, указанием на его отличие от науки, от коммуникативно-информационной деятельности человека.

Поскольку в искусстве самовыражение художника органически сливается с отражением мира, а художественная истина обращена к полноценному субъекту — читателю, зрителю, слушателю, ибо она обращена к свободному, уникальному, способному к сопереживанию и активному соучастию субъекту, «мы должны будем заключить, — отмечает М. С. Каган, — что искусство живет не по законам коммуникации, а по законам человеческого общения» [103, с. 172].

Трактовка искусства как общения объясняет, почему искусство нуждается в образном выражении своего содержания. Художественный образ в отличие от научной формулы включает в себя и выражает весь путь его создания. Он предлагает зрителю, более того, требует от него прохождения совместного с художником пути его создания, то есть акта сотворчества, в противном случае художественное произведение будет усвоено поверхностно, формально.

J Анализируя постановку и решение проблемы художественного общения в зарубежных теориях XX века, автор диссертации пришел к следующему выводу. Если в отечественной научной мысли наблюдается разграничение понятий «общение» и «коммуникация», то в зарубежной науке этот вопрос в терминологической плоскости не ставится. Как во французской, так и в немецкой и в англоязычной эстетике все термины, обозначающие взаимодействие людей в искусстве и вне его, употребляются как взаимозаменяемые.17.

Это хорошо видно на примере объяснения социального смысла литературы, который дается в «Международной энциклопедии социальных наук». Литературное произведение, по определению известного французского социолога Г. Эскарпи, представляет собой средство коммуникации (a mean of communication), с помощью которого происходит обмен (exchange) художественными ценностями (artistic values) между писателем и читателем. Основа художественных ценностей литературы заложена в неразрывности художника, его произведения и воспринимающего. Художественная коммуникация определяется, как процесс, в котором «писатель обращается к общности (community) читателей с тем, чтобы вызвать отклик (response) в каждом из них и в самом писателе [324, р.419]. Игра актеров может быть также рассмотрена как общение актеров с «другими единицами социальной системы» [392, р.437]. Таким образом, вывод о том, употребляется ли термин «communication» в смысле более близком к русскому слову «общение» или к заимствованному из латинского’языка «коммуникация», можно сделать, только исходя из логики всей системы рассуждений изучаемого автора, а не из перевода отдельных терминов, встречаемых в тексте. 1.

Настоящее диссертационное исследование возникло из попыток осмысления постановки и решения проблемы художественного общения в ряде ведущих зарубежных философских течений XX века. В отечественной научной мысли эта проблема является малоизученной.

Актуальность исследования объясняется тем, что художественнокоммуникативные процессы в культуре стали объектом пристального внимания в современной зарубежной научной мысли. В последние два десятилетия эта проблема стала доминирующей: она так или иначе присутствует во всех философских направлениях. Увеличение значимости коммуникативных процессов в обществе и культуре является главной причиной обращения к изучению проблемы художественной коммуникации.

В современной европейской и американской культурфилосо-фии, социологии, эстетике художественно-коммуникативный процесс понимается по-разному. Поэтому возникает необходимость дать системное и комплексное изложение состояния исследуемой проблемы, обозначить теории, которые наиболее остро ее ставят.

В зарубежных школах XX века мы находим различные подходы к этой проблеме: художественная коммуникация рассматривается на уровне социальных структур (теории массовой коммуникации), экзистенциальное решение проблемы, а также теории, в которых четко прослеживается символическая трактовка коммуникативных процессов.

Основной целью исследования является комплексный анализ художественно-коммуникативных процессов представленных в философских, культурологических и эстетических учениях Европы и Америки XX века.

Реализация этой цели требует решения следующих теоретических задач:

— исходя из принципа философской интерпретации культурных явлений, обосновать важность теоретического осмысления художественно-коммуникативных процессов дря анализа состояния современной культуры, духовности, формирования менталитета современной личности;

— изучить состояние проблемы художественной коммуникации в советской и постсоветской философской науке;

— выявить предпосылки формирования и эволюцию проблемы художественного общения в европейской философской мысли от ее зарождения до XX века, указать на их теоретико-методологическое значение для осмысления проблемы художественного общения в основных философских течениях XX века;

— выявить достигнутый уровень философского осмысления проблемы художественной коммуникации в зарубежных теориях XX века, построить типологию учений о художественной коммуникации, определить концептуальную новизну в интерпретации сущности общения в искусстве;

— рассмотреть методологические приемы и установки используемые авторами концепций для построения модели художественного общения;

— раскрыть особенности внутренней структуры каждого типа учений о художественной коммуникации, определить место коммуникации в новых философских теориях;

— рассмотреть ряд проблем, возникающих в динамике исследования, как-то: различные подходы к пониманию феномена искусства, выявление «подлинного» и «неподлинного» искусства, «основных» и «неосновных» его видовфилософская интерпретация личности и культуры;

— выделить имеющие эвристический смысл идеи и теории, которые могут иметь теоретическое значение для развития отечеI ственного гуманитарного знания. !

Решение этих задач осуществлено автором в рамках историко-философского анализа проблемы.

Анализу теорий художественной коммуникации в зарубежных философских школах XX века способствовало изучение работ, в которых рассмотрены проблемы состояния современной зарубежной и отечественной культуры, соотношения культуры и коммуникации, понимания искусства как общения. В этом отношении автор опирается на труды Л. М. Баткина, М. М. Бахтина, В. С. Библера, В. С. Бибихина, В. Ю. Борева, М. А. Булатова, Е. К. Быстрицкого, И. В. Бычко, А. И. Горак, В. С. Горского, А. А. Грякалова, А. Я. Гуревича, Г. Г. Дадамяна, В. М. Диановой, М. С. Кагана, Р. Р. Копыловой, Э. М. Коржевой, В. А. Кутырева,.

Ю.М.Лотмана, А. Г. Левинсона, И. М. Лисовец, В. М. Межуева, А. С. Панарина, В. А. Подороги, Ю. В. Перова, Б. А. Парахонского, С. В. Пролеева, Н. А. Хренова.

Богатый материал для понимания художественно-коммуникативных процессов дают работы, изучающие объемный критико-аналитический контекст, в котором формировалась исследуемая проблема. Таковы труды М. Н. Афасижева, А. Д. Андреева, Г. К. Ашина, Е. Я. Васина, Ю. Я. Барабаша, П. П. Гайденко, Ю. Н. Давыдова, К. М. Долгова, Я. Г. Ионина, М. С. Кагана, Н. В. Костенко, И. С. Кона, А. В. Кукаркина, В. В. Леонтьевой,.

A.Ю.Мельвиля, А. П. Мидлера, М. Ф. Овсянникова, Л. В. Петрова,.

B.В.Прозерского, О. Н. Соболя, Е. В. Столбина, М. Л. Чалина, К. А. Шварцман, А. И. Широкова, Э. П. Юровской, А. К. Якимовича.

Источниками современных зарубежных социологических и психологических трактовок были идеи М. Гюйо, Г. Тарда, И. Тэна, В. Вундта, Г. Куна, Т. Липпса, Г. Рида. Прагматический подход к пониманию художественной коммуникации представлен учениями Дж. Мида, М. Маклюэна, А.Моля.

Экзистенциальный подход к проблеме художественной коммуникации осуществлялся сквозь призму исследования сущности. современной личности. В этом плане несомненно теоретическую ценность имеют работы П. П. Гайденко, К. М. Долгова, Л. В. Кузнецова, Я. В. Любивого, Е. Н. Некрасовой, В. И. Свинцова, Б. Ф. Сикорского, Э. Ю. Соловьева, К. А. Шварцман.

В трудах А. Белого, А. Ф. Лосева, Е. М. Мелетинского, В. А. Подороги, К. А. Свасьяна, Н. С. Юлиной дано теоретико-методологическое обоснование понятий «символ», «символичеекая структура», «символическая культура» .

Концепция художественного общения на уровне символических форм представлена в учениях К. Берка, Н. Гудмена, Э. Кассирера, С. Лангер, А.Уайтхеда.

Отдельные аспекты исследования философии и эстетики символизма мы находим в работах Б. Бердсли, М. Вал лиса, М. Вартофски, Дж. Гибсона, Е. Джильсона, А. Роб-Грийе, К. Турбейн, Р. Якобсона и других.

При анализе непереведенных источников для более точной передачи смыслового значения терминов «общение» и «коммуникация» автор обращается к их этимологии (А.Т.Преображенский, Д. Н. Ушаков, Н.М.Шанский).

Исследования последних двух десятилетий показали, что постижение сущности художественной коммуникации требует объединения всех гуманитарных наук в единый «исследовательский круг». Показательны в этом отношении выступления ученых на международном коллоквиуме по проблемам культуры в Лилле (1983 год). Был затронут широкий круг проблем, в том числе и коммуникативных.

В 1991 году в Перми на международном симпозиуме «Искусство: и эмоции» нашла свое развитие идея, рассматривающая искусство как главное средство духовного общения между людьми.

В целом, к сегодняшнему времени по проблемам культуры и коммуникации накоплен богатый теоретический материал. Осмысление темы диссертационной работы показывает, что до сих пор в отечественной науке не предпринимались попытки осуществить системное исследование, целиком посвященное состоянию проблемы художественного общения в философской мысли Европы и Америки XX века.

Актуальность, сложность и недостаточная разработанность проблемы художественной коммуникации требуют глубокого анализа зарубежных теорий, интерпретации их как целостного явления, вбирающего в себя все сферы духовной деятельности.

Изучение работ указанных выше авторов позволяет выявить тот круг проблем, который не имел достаточного освещения в современной науке и обозначить направление и цель научного исследования.

Настоящая диссертация представляет собой первое в отечественной науке самостоятельное исследование концепций художественной коммуникации, представленных зарубежными философскими школами XX века. Осуществлен системный анализ состояния проблемы, выявлено теоретико-методологическ1)е значение зарубежных учений для решения практических задач современной культуры.

Научная новизна определяется введением в научный оборот целого ряда текстов и концепций англо-американских философов XX века, которые в отечественной литературе анализировались либо, фрагментарно, либо не анализировались вовсе (К.Берк, Н. Гудмен, К. Дюкасс, Р. Коллингвуд, С. Лангер, Дж. Мид, Г. Рид, А. Ричарде, А. Уайтхед).

В диссертации использована литература на английском, русском и немецком языках.

Научная новизна находит свое проявление в анализе различных подходов к прояснению сущности художественной коммуникации, в комплексном и преемственном характере исследования. Данным обстоятельством объясняется широкий диапазон привлеченных для анализа идей, теорий. В центре внимания стоит рассмотрение не определений художественного общения, а соответствующих концепций.

Результатом проведенного исследования стали следующие положения, которые претендуют на научную новизну и представляют собой определенный вклад в разработку общих проблем философской антропологии и философии культуры.

Автор обосновывает идею, что обращение к изучению проблемы художественной коммуникации имеет следующие причины: а) увеличение значимости коммуникативных процессов в обществе в целом, причем не только коммуникативно-информационI ного, но и межличностного интеллектуального и эмоционального общенияб) увеличение «удельного веса» коммуникативного компонента в структуре самой художественной деятельности.

Впервые в историко-философской перспективе показано зарождение проблемы художественной коммуникации и ее развитие. Выделены следующие узловые пункты: идеи Платона о коммуникативных и воспитательных свойствах искусстварассмотрение Аристотелем психологических механизмов воздействия художника на зрителя 1- возрождение античных принципов в эпоху Ренессанса и Нового временипсихологизация общения в английской эстетике XVIII векеакцентирование воздействия нравственного.

1 Понятия «художник» и «зритель» в настоящем диссертационном исследовании являются «собирательными» и метонимическимисоответствуют понятиям «творец художественного произведения» и «аудитория». начала в искусстве у Просветителей.

Глубокий анализ историко-философского наследия позволил обнаружить «ростки» этой проблемы в фундаментальных эстетических учениях Канта и Гегеляотметить существование лингвистико-семиотической линии осмысления этой проблемы, идущей от Гердерапроанализировать особую позицию Шлейер-махера, который вычленяет в общении такой уровень, как «разъяснение» или понимание. Идеи Шлейермахера о лингвистической стороне толкования художественного общения затронуты в диссертации фрагментарно, но автор диссертации полагает, что они бесспорно представляют собой самостоятельный интерес.

В новоевропейской культуре противоречия между природными и нравственными основами отразились на понимании художеобращает внимание на то, кие теории эстетики Новоственной коммуникации. Диссертанг что социологические и психологичен го времени видели преодоление этих противоречий в признании за искусством гедонистического начала. Вследствие этого в теории искусства возникает проблема «подлинного» или «истинного» художественного общения. По мнению диссертанта, «подлинность» художественного общения определялась степенью трансформации чувства наслаждения и радости и была сведена к субъективному миру воспринимающей личности (М.Гюйо, Т. Липпс, Г. Тард, И. Фолькельт).

В диссертации обосновывается идея, что кризис культуры в XX веке и поиск путей выхода из него нашли свое отражение в конкретных теоретических исследованиях, в том числе в объяснении понимания художественной коммуникации.

Представители сциентистского направления видели выход из кризиса в развитии интеллектуальных способностей личности, а представители иррационализма — либо в расширении значения интуиции, либо в признании существования особого рода духовного единства.

Главные философские линии — рационализм и иррационализм впоследствии стали методологическими основаниями, из которых выросли различные по своему характеру и задачам художественно-коммуникативные парадигмы.

Впервые в отечественной культурфилософской мысли сквозь проблему художественного общения проанализированы основные течения зарубежной философии: неопозитивизм, неопрагматизм, крочеанство, феноменология, экзистенциализм, символизм. По мнению диссертаЕ строгую та, широкая панорама учении имеет логическую оправданность, потому что в каждом из них Проблема художественного общения играет важную роль.

Взгляды на понимание художественной коммуникации представители сциентистской ориентации выразили в позитивистско-прагматических учениях, которые видят в ней лишь средство передачи художественной информации. Наиболее четко эта тенденция обозначена в теориях массовой коммуникации.

Критическое осмысление концепций М. Маклюэна, Дж. Мида, А. Моля, А. Ричардса позволяет диссертанту отметить ярко выраженную социально-прагматическую направленность их учений. Хотя были попытки рассмотреть художественную коммуникацию как диалог культур, культуры и личности, культуры и общества (Дж.Мид, А. Ричарде), приоритетными остаются социальнопрагматические ориентиры, а личностно-духовные частично или полностью игнорируются.

Новации в диссертации находят свое проявление в анализе ир-рационалистических учений, представленных экзистенциализмом и интуитивизмом. Детальный анализ позволил' автору сделать вывод, что экзистенциально-интуитивистские учения видят преодоление кризиса духовности в приоритете личностного начала не только в общении людей, но и в художественном творчестве, в попытках прояснить современное состояние личности, вернуть ей чувство свободы, творческого потенциала путем ограничения социально-коммуникативных связей. Важное значение для развития отечественной гуманитарной науки имеют совершенно неизученные эклектические концепции художественной коммуникации К. Дюкасса и Р. Коллингвуда- «экзистенциальная» коммуникация в гуманистической философии К. Ясперсаобщение в рамках мифологии у М. Хайдеггера и в сфере воображаемых образов у Ж.-П.Сартраэкзистенциально-религиозная трактовка взаимодействия культур Т.Элиота.

Современная социокультурная ситуация такова, что любая попытка односторонности трактовки проблемы художественной коммуникации обречена на поражение. С одной стороны, нельзя игнорировать прагматическую модель, с другой — огромную важность имеют учения о возрождении личности, образ человека как духовного существа, «свободного духа» (Н.Бердяев). Таким образом, современная наука решает серьезную проблему «баланса» личности — культуры — социума.

Новое осмысление сущности художественной коммуникации требует создания парадигмы учений, в основе которой лежит принцип интеграции социально-адаптивного и личностно-адаптивного коммуникативных уровней. Современные философские теории, обосновывающие общие тенденции в развитии культуры и места в ней коммуникации базируются на признании символа как интегрирующего начала и, следовательно, символического характера духовной деятельности (Э.Кассирер, А. Лосев, В. Подорога). Автор обосновывает специфику следующих типов символической коммуникации:

— коммуникация как взаимодействие символических структур (Э.Кассирер);

— коммуникация как «проникновение в суть чувства» (А.Уайтхед);

— коммуникация как «прочтение» символических систем (С.Лангер).

Всесторонний анализ учений о художественной коммуникации в зарубежной философии, социологии, культурологии, эстетике позволил автору определить художественную коммуникацию как сложное явление, характеризующееся такими понятиями, как «образный», «символический», «воображаемый». Художественная коммуникация как процесс «приобщения» человека к культуре имеет аксиологический смысл. Она представляет собой один из фундаментальных факторов формирования менталитета, который определяет отношение личности к миру, его творчество и ответственность.

В диссертационном исследовании использован широкий спектр методологических подходов: системность, целостность, принцип историзма, преемственность, диалектика.

Значительное внимание уделено принципу плюрализма — использованию различных мировоззренческих концепций, в которых рассматривается динамика феномена художественной коммуникации, а также поиску новых методологических средств, связанных со спецификой предпринятого исследования, его характера и целей.

Теоретической основой данного исследования стали, прежде всего, работы, прочитанные автором как в оригинале, так и в различных переводах.

Формированию авторской концепции способствовали идеи И. Канта о «противопоставлении природного и человеческого в культуре» — Л. Толстого о «единении людей, следуя нравственному закону любви» — Н. Бердяева о «саморазвитии человеческой души» — Ж.-П.Сартра о свободе личности и «ангажированности» искусстваМ. Кагана о художественном общении как субъект-субъектном отношенииЮ. Хабермаса о коммуникативном и стратегическом поведенииЭ. Кассирера о «символической активности человека» .

Эмпирическую базу исследования художественно-коммуникативной проблематики составили философские и эстетические труды, а также работы по конкретным проблемам в области искусства.

Научно-практическая значимость исследования состоит в том, что содержащийся в ней материал, основные положения и выводы способствуют расширению понимания процессов духовной жизни, происходящих в европейском обществе на протяжении последнего столетия.

Результаты исследования дают возможность дополнить новым содержанием теоретические основы философии культуры как науки, углубить взгляд на специфику историко-философского процесса, в частности, той его сферы, которая относится к эстетике.

Основные положения и выводы могут быть применены при изучении теории коммуникации в социологии, психологии, искусствоведении.

Материалы диссертации могут быть использованы при чтении курсов по философии культуры, истории философии и истории эстетических учений, при разработке спецкурсов по философской антропологии и некоторых тем по теории эстетики (например, слабо разработанного у нас раздела мета-эстетики), в лекционной работе разных гуманитарных Центров, а также при подготовке учебно-методических пособий. ;

Личный вклад автора состоит в новом осмыслении философско-антропсшогических и историко-философских проблем с точки зрения представленной и обоснованной проблемы художественной коммуникации, введением в научный оборот концепций зарубежных философов XX века, которые в отечественной науке не анализировались вовсе (К.Дюкасс, Н. Гудмен, К. Берк).

Основные идеи диссертации обсуждались на научных семинарах кафедры философской антропологии, кафедры философии культуры, этики и эстетики философского факультета Санкт-Петербургского университета, кафедры теории культуры и философии науки Харьковского государственного университета, на заседании кафедры культурологии Национальной юридической.

22 академии Украины, кафедры общественных наук Украинской фармацевтической академии, освещались на различных международных, республиканских и региональных конференциях.

Результаты диссертации опубликованы в двух монографиях,.

1. семнадцати статьях и тезисах.

Заключение

.

Подводя итоги настоящего диссертационного исследования, можно сказать, что проблема художественной коммуникации в зарубежной философии XX века решалась с позиций различных школ и направлений. В работе показано, что истоки этой проблемы уходят в глубь веков, начиная с ранних форм философствования, заканчивая современным периодом.

Проведенный в диссертации анализ позволяет сделать следующие выводы. Внимание философии оказалось привлеченным к проблеме общения в XVIII веке. Именно тогда категории «симпатии» и «общего чувства» из чисто житейских превратились в философские и приобрели роль узловых моментов теории морали и эстетики. Что касается XIX—XX вв.еков, тогэто эпоха глубоких перемен как в обществе, так и в науке. Социальные потрясения разбудили вопросы о свободной индивидуальности, о том, что такое подлинное общение между людьми, в чем его отличие от простой передачи информации. Внимание философов оказывается привлеченным к искусству, потому что в нем надеются найти те формы человеческих отношений, которые были утрачены в реальной жизни.

Если в первой трети XIX века европейская эстетика, находясь под сильным влиянием Гегеля, рассматривала искусство прежде всего как познание, то есть как раскрытие всеобщего начала через индивидуальное — художественный образ, то постепенно роль индивидуального начала становилась все более значимой, а вместе с ней росло и значение личности творца художественного произведения. Если творец передает безликую истину (всеобщее), то его роль в искусстве оказывается подчиненной самому этому всеобщемуесли искусство понимается как воспроизведение типов, как трактовал его Тэн, то роль художника возрастает: он должен анализировать и обобщать, поэтому в передаваемое произведением искусства содержание включается и частица души творца (или «темперамент», как говорил Золя). Когда же акцент был перенесен на то, что творец воспроизводит и передает образы не внешней ему действительности, а своего воображения, фантазии, игры чувств, рассмотрение искусства переместилось из гносеологического плана в функциональный. С этого момента в зарубежной эстетике гносеологический анализ искусства вообще отошел на задний план, а главное внимание стала привлекать личность создателя художественного произведения, процесс ее выражения в искусстве и его воздействия на зрителя| Психологическим механизмом этого процесса считался акт вчувствования. Художник «вчувствовался» в прототипы своих персонажей в жизни, затем выражал себя в образах персонажей, и вчувство-ванием зрителей в них заканчивался процесс функционирования произведения. В социологической эстетике внимание концентрировалось на социальной функции искусства, на его способности «обобщения» чувств, то есть на превращении чувств одного человека (художника) в чувства общие. Для того, чтобы решить вопрос, давалось ли здесь решение проблемы художественного общения, надо обратить внимание на трактовку личности, ее взаимоотношения с обществом, на понимание природы общественной жизни и социального взаимодействия.

Позитивистская социология исходила из принципа «социального атомизма», в соответствии с которым в качестве элементарной единицы (атома) общества брался психологический индивид (или организм), а клеточкой социальной связи, по существу, считались психологические отношения, устанавливаемые этим индивидом с себе подобными. В результате получалось, что связь, устанавливаемая между людьми при восприятии искусства, представляет собой особое перенесение образов и чувств одного человека (творца) на других. Более того, поскольку эти связи в художественной жизни устанавливаются добровольно, то сами чувства, которые художник стремится выразить и передать другим, оказывались ограниченными — это должны были быть обязательно положительные чувства, доставляющие наслаждение при их восприятии (радость, любование природой, семейное счастье, волнение любви и так далеЬ). В противном случае искусству нечем было бы привлечь к себе зрителей. Таким образом, в трактовке художественного общения в социологической эстетике XIX века пропадал творческий (и сотворческий) момент, а социальная направленность ее становилась гедонистической.

Ход последующего анализа определяет стремление автора диссертации представить многообразие художественно-коммуникативных теорий в системной целостности, связав их с попыткой философов охарактеризовать состояние культуры и личности в XX веке, наметить пути выхода из бездуховности, охватившей наше столетие.

В поисках выхода философы обращаются к искусству как к источнику, способному выразить действительность во всей ее полноте и многообразии.

Неоднозначность понимания сущности и задач искусства явилась причиной создания различных подходов к проблеме художественного общения.

В XX веке коммуникативные идеи были представлены различными школами и направлениями.

Подход к этой проблеме осуществлялся на социальном уровне (теории прагматизма, позитивизма, массовых и информационных коммуникаций), на иррациональном, на уровне символических систем, включающих идеи представителей семантической философии.

Позитивистская эстетика XX века, продолжая линию прежнего психологизма в философии, предложила рассматривать художественное произведение как опыт, который возобновляется вновь.

I I и|вновь, каждый раз, когда с ним вступает в контакт новый человек. Здесь уже акцент делается не на передаче готового результата творческого процесса, а на распространении самого этого процесса на зрителя. Кроме того, выступая против субъективизма теории вчувствования, А. Ричарде, например, уделил большее внимание структурному взаимодействию компонентов художественного произведения (эстетического опыта), утверждая, что эстетическое чувство рождается только в самом процессе этого взаимодействия, а не вносится в него извне. Структурно-организационные моменты должны были играть роль «постоянных величин» при изменчивости индивидуального опыта восприятия художественного произведения и контролировать его протекание.

Предложенные Ричард сом и его последователями новые положения в трактовке творческого процесса и его восприятия должны были внести ясность в понимание процесса художественного общения. На деле они еще больше запутали его. Критика позитивистских идей Ричардса со всей ясностью показала, что вместо новой оригинальной теории мы имеем достаточно эклектичное соединение разных положений. Однако, следует признать, что теория эстетического опыта Ричардса — пожалуй, самая яркая попытка полностью провести программу позитивизма по изгнанию из искусства «призрачного духовного качества мира'', превращению его, по словам современника Ричардса писателя Ч. Ишервуда, из «священного огня жар-птицы, слетевшей с Луны, с систему взаимосвязанных импульсов, воздействующих на зрительные нервы, мозг, солнечное сплетение». Идеи А. Ричардса создали теоретико-методологическую базу для последующего анализа проблем^ диалога культуры и личности, культуры и общества.

В XX веке в связи с особым интересом к осмыслению состояния современной культуры, коммуникативные процессы занимают центральное место в исследованиях зарубежных теоретиков. Одним из таковых является социально-прагматический подход Дж. Мида, трактующий коммуникацию как особый вид деятельности.

Коммуникативный процесс ставится в учениях философа во главу угла и рассматривается им как интеракция. Мида не устраивает ни номинализм позитивиствкой социологии, ориентированной на единичного индивида, ни социологический «реализм» гегелевского типа, подчиняющий уникальную человеческую индивидуальность абстрактным всеобщим ценностям типа «коллективный дух», «абсолютная идея». Интеракция, рассматриваемая Мидом как особое отношение между индивидами, происходящее по законам социального целого и в то же время удерживающее конкретность, фактичность живого действия, представляется философу тем логическим пунктом, в котором происходит теоретическое снятие антиномии всеобщего и единичного, естественного и социального.

Процесс художественной коммуникации предполагает, согласно Миду, два условия: произведение искусства должно производить эффект не только на аудиторию, но и на самого художникавпечатление, которое художественное творение оказывает на одного его воспринимающего субъекта должно быть идентично тому, какое оно оказывает на «другого», иными словами, должен осуществиться процесс «принятия установки другого». j.

Миду удалось указать на идею глубокой внутренней взаимосвязи человека и общества, личности и культуры, увидеть в коммуникации принцип трансляции духовной культуры сообщества, механизм приобщения индивида к культурным достижениям человечества, наметить проблему диалога как принципа организации сознания и мышления, как основания взаимоотношения людей, взаимодействия цивилизаций и культур.

В результате проведенного исследования делается вывод, что интеракционистский подход к исследуемой проблеме безусловно представляет серьезную научно-теоретическую значимость. Во-первых, призыв «взглянуть на себя глазами другого» сам по себе важен для современного понимания культуры в целом. Во-вторых, Миду удалось очертить круг проблем, во многом определяющих направление филоеофеко-антропологических исследований сегодня: идеи глубокой внутренней взаимосвязи человека и общества, личности и культуры. В-третьих, особую ценность представляет стремление увидеть в коммуникации «трансляцию» художественной культуры, наметить проблемы диалога культур.

Идеи Мида привлекли серьезное внимание философов: они нашли свое дальнейшее развитие в теориях Т. Элиота (концепция диалога личности и культуры) и целого направления в философии искусства, отстаивающего символический характер художественного творчества.

Мысль о социальной значимости художественного общения трансформировалась в учение о массовой коммуникации. Принимая во внимание тот факт, что массовая культура играла большую роль в духовной жизни общества нашего столетия, появляются концепции, отстаивающие ее исключительную социальную значимость. Наиболее авторитетными в зарубежной философской и социологической мысли были труды М. Маклюэна и А.Моля. Диссертант не отрицает огромного влияния массовой культуры в обществе, хотя известно, что этот культурный пласт имеет как позитивное, так и негативное проявление.

Непосредственно трактовку художественной коммуникации М. Маклюэн, классик теории массовой культуры, рассматривал как процесс воздействия на аудиторию художественными средствами.

В ходе исследования выявилось, что понятия художественная коммуникация и массовая коммуникация Маклюэн в основном использует как взаимозаменяемые. Хотя иногда процесс передачи художественно-эстетической информации философ называет художественной коммуникацией.

Массовая коммуникация, по мнению Маклюэна, является де-терминантой общественного развития, «серьезной культурой» .

Нет необходимости доказывать, что теория Маклюэна представляет собой типичный образец инструментализма. Она полностью игнорирует социальное содержание культуры, абсолютизируя значение технических средств коммуникации. Ценности, говорил Маклюэн, не имеют значения, имеет смысл то, что их выражает. Таким образом, «массовая культура» является, согласно Маклюэну, высшей формой прогресса средств коммуникаций. Она делает ненужными и «устаревшие» формы культуры. Такие, как, например, книгопечатание, знаменует установление '^глобальной деревни". «Со времен футника, — говорил Маклюэн, — вся земля становится глобальным Театром, в котором нет зрителей, но все актеры» [378, р.263].

Хотя работы Маклюэна подвергались критике, его идеи «вросли» в систему представлений, связанных с «массовой культурой». И сегодня многие зарубежные социологи заняты приложением маклюэнизма к анализу современной культуры, отмечая, что средства массовой информации не только информируют, но и формируют наши вкусы, запросы и потребности.

Несколько в ином ракурсе трактует художественное общение автор информационной теории А.Моль. Видение прогресса культуры через социальную личность при помощи художественных средств привели Моля к абсолютизации информационных средств, несущих в себе эстетический, образовательный, научный смыслы.

Диссертант разделяет мнение ученого, что художественная культура тесным образом связана с коммуникативными процессами и каждый вид искусства должен рассматриваться как особый вид коммуникации.

Особенностью теории Моля является понимание художественной коммуникации как распространения художественных «сообщений». От того, насколько массовым станет процесс, зависит социальная значимость самой коммуникации. Автор обращает внимание на идею, что информационный подход в понимании искусства может решить глобальную проблему интеграции общества (социума) и культуры. Для этого Моль отказывается от понятий: творец, художник, зритель, аудитория, художественное произведение и так^алее и заменяет их безликими: отправитель, канал, получатель. ! Ключевым термином в цепи коммуникативных связей является «сообщение» .

Важно подчеркнуть, что свои теоретические положения Моль пытается применить к анализу различных культурных «сообщений». Из собственно эстетических «сообщений» ученый рассматривает театр, живопись, музыку, в каждом из них пытается найти особую информационную ценность. Критериями должны стать экспрессивность, зрелищность. Моль ставит своей задачей рассмотреть не специфику видов искусства, а их функционирование в обществе и те факторы, которые влияют на скорость социокультурного цикла.

Таким образом, теории массовой коммуникации и информационных связей отразили переломный характер культурной ситуации, высветили один из подходов к пониманию значения художественной коммуникации в культуре, утвердили социально-прагматические ориентиры в качестве приоритетных.

Явная однонаправленность в понимании культуры вызывала резкий протест со стороны ряда философов' и культурологов. Так, Ж. Эллюль оценил технократическую культуру как абсурдную. Характеризуя современного человека как рационального, развлекающегося и очарованного благами науки и техники, он подчеркивает, что потребление — единственная императивная обязанность современного общества.

А.Лефевр и А. Турен, характеризуя информационную культуру, назвали ее терроризмом, диктатом техники, антигуманизмом.

Стремление дать всесторонний анализ состояния проблемы художественной коммуникации В зарубежных философских школах XX века потребовало от диссертанта включения в исследовательское поле иррационалистических теорий. В диссертации они представлены интуитивистскими и экзистенциалистскими концептуальными моделями.

В неогегельянских и интуитивистских теориях, находившихся под сильным влиянием Б. Кроче, ставилась задача выявить и отграничить сущность искусства от его социальных функций, которые могут быть самыми разнообразными. Философия искусства Кроче в той мере напоминала гегелевскую, в какой искусство рассматривалось в ней как форма самовыражения духа. Но в отличие от Гегеля, Кроче резко противопоставлял познание на дологическом (интуитивном) уровне познанию научному, логическому. Поэтому, если у Гегеля на первый план выдвигался гносеологический аспект, а коммуникативный только подразумевался (поскольку в целом и эстетика, и религия, и философия у Гегеля есть самопознание духа, то есть аутокоммуникация), то у Кроче и его последователей наоборот — на первое место выдвигается момент самопознания субъектом самого себя в виде интуирования, прояснения своих эмоциональных состояний.

Парадокс заключается в том, что рассматривая этот процесс как совокупность речевых актов, а эстетическую интуицию как язык, Кроче, Коллингвуд, Дюкасс и другие сторонники этого направления считали коммуникацию внешним моментом по отношению к сущности искусства.

Особенно ясно выразил это Коллингвуд, подчеркнув, что процесс коммуникации, опирающийся на материализованный замыI сел художника, использует не интуитивное, а техническое, «ремесленное» мышление художника. Коллингвуд при этом не отрицал, что общение может входить в ядро художественного замысла, предлагая аудитории соучаствовать в нем вместе с творцом. Но как это можно осуществить практически без внешних средств выражения и коммуникации, остается загадкой.

Важно отметить, что теории художественного общения Дю-касса и Коллингвуда достаточно противоречивы. С одной стороны, в них имеются прогрессивные моменты, например, критика психологической односторонности в понимании художественного творчества (концепция Ричардса). С другой — наличие консервативных установок, переходящих в утопические мечтания о некоей общине, основанной на свободном творчестве и сотворчестве. Подобные идеи встречаются и в экзистенциальной эстетике, которая отражает различные варианты экзистенциального философского мышления.

Экзистенциалистский и интуитивистский подходы базируются на приоритете личностного начала в общении людей и в художественном творчестве. Экзистенциалисты определяли свои задачи тем, чтобы постараться прояснить современное состояние личности, вернуть ей самочувствие своей свободы, творческого потенциала, указать возможные пути выхода из кризиса.

Например, в «мифологической эстетике» Хайдеггера произведение искусства понимается как прояснение бытия, как нечто самостоятельное по отношению к художнику, как голос бытия, который говорит его устами. Здесь можно провести аналогию с древними мифологическими представлениями о художественном творчестве как выражении голоса божества, Платоновской «одержимостью», которая передается певцу от музы и держит в напряжении слушателей, а в Новое время с идеями бессознательного характера творчества Фрейда и особенно Юнга, считавшего художника медиумом коллективного бессознательного, выраженного в символах его архетипов.

Напряженный поиск путей возвращения личности ее свободного человеческого самочувствия наблюдается в философии К.Ясперса. Философ приходит к убеждению, что внутреннее существо личности — экзистенция — необъективируема и потому не может слиться с чем-то, стоящим над личностью. Человек может достигнуть успокоения только встретившись с другой личностью не на уровне поверхностных связей и отношений, а как экзистенциальное бытие с другим экзистенциальным бытием, то есть в акте экзистенциальной коммуникации. Впрочем, и этого оказалось недостаточным, и Ясперс приходит к мысли о необходимости третьего начала — трансценденции, объемлющей первые два. Таким образом Ясперс в определенный момент изменяет философии и обращается уже к религиозно-теологическим толкованиям «шифров» Вселенной, одним из выразителей которых служит искусство.

Наиболее последовательно идеи экзистенциализма проведены Ж.-П.Сартром. Сартр требует от личности оставить надежду на присутствие какого бы то ни было сверхличного, всеобщего существа или начала в мире. Более того, рассматривая со своей нравственно-ригористической точки зрения не только религиозные философские системы, но и психологию, и естественные науки, говорящие о детерминации поведения человека внешней средой или внутренними факторами, над которыми он не властен (психоанализ), Сартр оценивает всех их как попытки предоставить личности убежище от своей моральной ответственности, как выдачу ей права на «моральное иждивенчество». Таким образом, понятие субъекта в его свободе и ответственности за все свои внешние и внутренние действия, является краеугольным камнем философии Сартра. Отсюда становится понятной та острота, с которой ставится проблема взаимоотношения одной личности с другой, одного субъекта с другим. Поскольку субъект (сознание, экзистирование, или трансцендентирование), по Сартру, это то, что воспринимается только изнутри и никак не может быть рассмотрено снаружи — как объекты, которыми являются внешние человеку предметы и даже его собственное тело, возникает вопрос, как может один человек (субъект) вступить в непосредственный контакт с другим человеком, не превращая его в объект, поскольку даже психологические механизмы вчувствования, или эмпатии, по Сартру, не дают глубокого проникновения в чужую психику, тем более в ее экзистенцию. Таким образом, проблема человеческого общения (как подлинно человеческого, а не внешнего) при той философской позиции, которую Сартр занимал в первый период своей деятельности, грозила остаться неразреши 26 МОИ. °.

Определенное облегчение в напряженность обрисованной Сартром ситуации встречи двух субъектов вносит искусство. Художественный образ (нечто воображаемое) по Сартру не теряет своей субъективной природы, оставаясь свободным творением художника, приглашающего всякого, кто хочет разделить с ним это упоение свободой в акте творчества и сотворчества. Но чтобы «спасти» субъективно-свободный характер художественного образа, Сартр вынужден исключить из него все мало-мальски имеющее предметную форму. Таким образом, художественное произведение оказывается разорванным на две половины — на материальность артефакта, «аналога» и идеальность имагинатив-ного образа, носителем которого является первый, причем, связь между ними остается абсолютно неясной, вероятно, даже самому творцу этой теории. Продолжая свою мысль об акте свободы, выраженной в творчестве, Сартр в дальнейшем приходит к идее.

26 В поздний (уже после 50-х годов) период деятельности Сартр несколько изменил свои взгляды на человека и на особенности исторического процесса, что становится видно из сравнения его двух главных философских трудов: «Бытие и ничто» -1943 год и «Критика диалектического разума» -1960 год. о возможности распространить ее с художественного произведения на саму человеческую ситуацию, которая возникает в момент встречи писателя через свое произведение с читателем. Приобретая не только эстетические, но и моральные черты, она свободно вовлекает человека в совершение политически ответственных действий.

Экзистенциальными мотивами понимания художественного общения глубоко пронизаны учения Т. С. Элиота. Его поэтические произведения, наполненные поиском своей дороги обреченной на одиночество личности, грустные картины пустынной земли сами зовут к общению одинокого человека с поэтом.

Свои культурфилософские теории Элиот строит по принципу разделения культуры на «культурные роли». Тем самым Элиот.

I I выделяет среди людей «определенные группы» — элиту.

Этим! исследователь подчеркивает, что приобщение к культурным ценностям — это удел не каждого, а только образованных, интеллигентных людей. Элиот убежден, что элитарная культура представляет собой идеал и настаивает на принципе: элитарная культура в идеальном обществе.

Взаимоотношение культур Элиот понимает не только как воздействие одной культуры на другую, но и как сохранение культурой своей самостоятельности в этом взаимодействии.

В этой связи философ очень много размышляет о культурах различных народов и наций, об их взаимодействии, дает также характеристику видов художественной культуры.

Собственно эстетические взгляды Элиота формировались под воздействием его поэтического таланта. Элиот подчеркивает, что поэт раньше других людей чувствует новое, изменения в окружающем мире и создает для этих новых явлений новые формы их восприятия. Он переживает созданное им и побуждает читателей осознанно переживать те новые чувства, которые пережил он сам.

Чтобы этот процесс осуществился, для этого необходимо совершенствовать язык выражения. И долг поэта, согласно Элиоту, это долг перед своим народом, а скорее, долг перед своим языком: обязанность сохранить этот язык, его усовершенствовать и обогатить, чтобы люди могли более отчетливо осознать, что они чувствуют. Элиот не раз обращался к греческой трагедии, произведениям Шекспира, в них философ видел ответы на волнующие его вопросы. Уделяя большое внимание символике и мифологи.

I ! ческим ассоциациям!, Элиот приветствовал литературные опыты Джойса и Йетса. Элиот-драматург стремился следовать аристотелевской «Поэтике», полагая, что только в понимании Аристотеля процесс вовлечения читателя в художественное произведение показан с наибольшей силой и глубиной.

Несмотря на ярко выраженный элитаризм, Элиот демонстрирует новый взгляд на понимание художественного общения, пытается расширить рамки взаимодействия творца и аудитории и увидеть в коммуникации основное звено взаимодействия культур. Таким образом, идея «открытости культуры», отказ от понимания ее как «замкнутого универсума» нашла свое достойное место в культурфилософии.

Критический анализ методологии представителей позитивистской и иррационалистической ориентаций показывает, что они способны делать интересные наблюдения в аспектах взаимодействия творца и аудитории. В целом же — не в состоянии раскрыть глубокого и сложного социально детерминированного процесса развития культуры и художественного общения.

Осмысление состояния культуры и места в ней коммуникации требует поиска новых концептуальных моделей. Задача состоит в том, чтобы обойти односторонность в трактовке художественного общения, соотнеся его понимание с реалиями современной культуры. Это требует нового подхода к исследуемой проблеме, основанного на интеграции позитивистского и экзистенциального принципов. Определенным образом это достигается, по мнению автора, в символических теориях Э. Кассирера, А. Уайтхеда, С. Лангер, а также представителей постмодернизма Н. Гудмена, К. Берка, Ю.Хабермаса. Важнр то, что всех философов объединяет стремление увидеть в культуре символический характер духовной деятельности человека, а в искусстве — ту силу, которая сможет приобщить человека к высшим духовным ценностям. Эта идея особенно актуальна сейчас, в эпоху надлома духовных основ общества. В рассмотренных в диссертации теориях символической ориентации по-разному трактовался процесс художественного общения. Кассирер видел в художественном общении важную функцию символической культуры. Уайтхед делает акцент не на внутреннем механизме взаимодействия творца и аудитории, как например, в экзистенциализме, а на достижении главной цели, стоящей перед культурой. Конечная цель, по Уайтхеду, -единение человека с «действительной сущностью», то есть Божеством, которое у философа не единоличный творец, а соавтор происходящих в мире событий. Единение возможно, по мнению.

Уайтхеда, только в процессе художественного творчества.

Традиции символического подхода в решении проблемы художественной коммуникации продолжила С.Лангер. Признавая, вслед за Кассирером и Уайтхедом, символический характер культуры, Лангер видит в художественной коммуникации «передачу» художественного символа («виртуального объекта»). Конечная цель коммуникативного процесса заключается в том, чтобы посредством языка искусства «очертить внутреннюю жизнь чувств» и обеспечить познание истинного искусства. Таким образом, Лангер открывает путь к семантическому рассмотрению художественного творчества. Впоследствии эта идея была развита представителями постмодернизма Н. Гудменом и К.Верком.

В трактовку художественного общения Гудмен и Верк попытались привнести основные характеристики,! постмодернистского понимания философских проблем. Это: отсутствие аксиологической проблематики в искусстве, лингвистические эксперименты, эклектицизм, отсутствие стилевой доминанты. Эти черты присутствуют при чтении непереведенных трудов Н. Гудмена и К. Верка, что в большой степени затрудняло автору диссертации понять логику рассуждений философов.

Основываясь на общефилософских выводах Гудмена, художественно-коммуникативный процесс понимается как процесс восприятия художественного произведения (художественного символа), который основывается на его «прочтении». Для того, чтобы дать целостную картину этого процесса, Гудмен подробно анализирует язык искусства, наделяя каждый вид художественной деятельности своим способом выражения.

Для Верка было важным выражение глубинного («внутреннего») смысла произведения искусства. В толковании произведения искусства философ развивал «драматический» подход. Позиция Гудмена и Верка созвучна с идеями Кассирера и Лангер о символической сущности культуры, языка, искусства, религии. Таким образом, Гудмен и Берк, предельно широко трактуя символ как «наиболее общий и нейтральный термин, включающий буквы, слова, тексты, картины, диаграммы, карты, модели», следуют за идеей Кассирера о всеобщности символического оформления человеком природы. Такая широкая экспансия символа — непреложный факт для большинства мыслителей второй половины XX века. «Мир символичен!» — этот лозунг Кассирера взят на вооружение многочисленными его последователями.

Философский анализ новых и новейших зарубежных теорий.

I ! позволил автору [определить художественную коммуникацию как сложное явление. Теории отражают мучительный поиск места искусства в системе культуры, значение его для утверждения свободной личности в современном обществе. Объединяющим началом представленных в диссертации теорий является признание символа как интегрирующего начала в духовной деятельности. В результате исследования выявлены следующие трактовки художественной коммуникации: коммуникация как «проникновение в суть чувств» (Уайтхед), коммуникация как «прочтение» и трансформация символических систем (Лангер), «драматический» подход к сущности коммуникации (Берк).

На основании осуществленного в диссертации анализа автор заключает, что современное понимание художественного общения должно быть расширено по сравнению с традиционным. В его семантическое поле необходимо, наряду с искусством, включить религию и нравственность. Эта мысль базируется на методологических принципах исследования культуры представителями постмодернистской ориентации (К.Берк, Н. Гудмен, Р. Рорти). Поэтому традиционное значение термина художественный (art) требует смыслового дополнения «образный» (imaginative), «воображаемый» (imaginary), символический (symbolic). Данный теоретический вывод может быть рассмотрен в качестве новации, что не исключает возможности включения ее в категориальный аппарат современной философии искусства.

В теориях художественного общения нашло свое отражение общее состояние культуры XX века. В это время проблема самостоятельности личности приобретает особенно острый характер. Это связано, прежде всего, с такими изменениями в духовной жизни, как появление средств массовой информации, технизация, j сужение рамок возможностей проявления индивидуальной инициативы. Начинается процесс стирания индивидуальности, замена ее стереотипами и стандартами массового сознания. Поэтому возникает вопрос: что такое подлинное общение между людьми в отличие от неподлинного, то есть взаимодействия и обмена информацией или стереотипными эмоциями.

Внимание зарубежных философов оказывается привлеченным к искусству, потому что в нем надеются найти те формы человеческих отношений, которые были утрачены в реальной жизни. Несмотря на то, что в XX веке эта задача становится лейтмотивом многих философских теорий, путь к ее решению оказался непростым.

С одной стороны, проблема художественного общения рассматривается в тесной связи с социальными условиями, тем самым как бы растворяя искусство в средствах массовой коммуникации и превращая его в апологию эстетического утилитаризма. С другой — наблюдается попытка трактовать художественную коммуникацию абстрактно от общества, культуры, вывести ее решение или из природы человека, или из самой природы искусства. Это привело к тому, что исследование упирается в тупик абсолютной свободы и недетерминированности творческого процесса и восприятия искусства (эстетизм, «чистое искусство», формализм).

Важно отметить, что различные художественно-коммуникативные формы выразили особенности европейской художественной культуры в ее развитии от форм классического реализма и натурализма в конце XIX века до различных течений искусства авангарда в начале XX века и сложных процессов, происходящих в|нутри культуры модернизма и постмодернизма.

Проблема художественного общения, иначе говоря — свободного отношения творца художественного произведения и аудитории как частный случай общефилософской проблемы свободы, должна пониматься как выражение необходимости в таком общении, как потребность личности и общества в этом виде человеческих отношений. Попытка такого решения проблемы была предпринята авторами символических культурфилософских теорий, представленных в последней главе диссертации, которые видели в искусстве цельное миросозерцание, особую форму жизнедеятельности, призванную обновить общество на духовных началах.