Морально-этический концепт «совесть» в кумыкской и русской языковых картинах мира: на материале фразеологических и паремиологических единиц

В последнее время все большее внимание лингвистов привлекают исследования, проводимые в плане сопоставления двух и более языков. Такое явление не случайно. Ведь обращение к межъязыковому анализу помогает лучше понять закономерности и особенности функционирования изучаемых языковых фактов, позволяет не только глубже проникнуть в структуру наблюдаемых явлений языка, но и полнее осмыслить особенности своего родного языка.

Характерной чертой современного исследования являетсяпопытка реконструкции* «духовного универсума» людей различных культурно-исторических сообществ. Обнаружение и анализ важнейших универсальных категорий культуры, определяющих одновременно и категории человеческого сознания, невозможны без изучения языковой картины мира, в которой отражается-восприятие действительности* и «образ мира» в сознании соответствующего этноса.

В основе происходящих сегодня-кардинальных перемен в языкознании лежит определение языка не как некоторой имманентной системы, а как системы, представляющей собой конститутивное свойство человека и неразрывно связанной с его мышлением, духовной и практической деятельностью. Для современной лингвистики особую значимость приобретает определение реального места языка в процессе культуросозидания конкретной этнической общности. Для выяснения сущности языка к нему следует подходить не только как к средству коммуникации, но прежде всего как к неотъемлемому и важнейшему компоненту национальной культуры.

Язык отражает как материальные стороны жизни народа, так и духовные стороны мира носителей языка — мораль, систему ценностей, менталитет (В. фон Гумбольдт, JI. Вайсгербер, Э. Сепир, A.A. Потебня, А. Вежбицкая, Ю. С. Степанов и др.).

В настоящей работе концепт рассматривается как вербализованный символический образ идеального понятия, отражающий ментальное представление действительности, определяющееся системой традиций кумыкской и русской культуры, в границах которой он этимологизируется внутренней формой как единица информации культуры, которая отражает знание и опыт человека. И фразеологический, и паремиологический составы данных языков представляют собой наиболее проницаемый языковой пласт для реализации этих концептов. Выявив максимально полно состав языковых средств, репрезентирующих концепт, и описав семантику этих единиц, можно изучить сущность и содержание концепта.

Как считает В-В* Колесов, описание словесных знаков по концептам национального менталитета является принципиально новой формой толкования слов, так как слово выступает материалом концепта [Колесов 1999: 156]. Поскольку слово — «не эквивалент. предмета, а эквивалент того, как он был осмыслен речетворческим актом в. момент изобретения слова» [Зубкова 1989: 32], то концепты разных культур имеют различия даже в том случае, если обозначающие их слова синонимичны или тождественны. И изучение концептов даёт возможность получить наиболее полное знание о понятиисуществующем в сознании носителей языка и культуры, помогает выявить системность их образа мира и культурные стереотипы, отражающие особенности национального характера.

Проблеме изучения концептов в современной науке уделяется-большое внимание. Это связано с повышенным интересом учёных к вопросам природы языковых единиц, их функционирования и способности хранить итранслировать через поколения культурную информацию. Концепты представляют собой сложные и многоаспектные явления, о чём свидетельствует обширный фактический материал, накопленный в науке на сегодняшний день.

Под концептом в данной работе понимается единица сознания, обобщающая познавательный и эмоциональный опыт человека в виде культурно обусловленных представлений о физических или духовных объектах окружающей действительности с выделением одной из наиболее значимых характеристик. Совокупность концептов образует национальную концептосферу, которая частично объективируется языковыми средствами.

Данное исследование выполнено в рамках лингвокультурологии, которая в соответствии с общей тенденцией современного языкознания рассматривает явления языка в тесной связи с человеком, его духовной и практической деятельностью. Основным постулатом этой науки является изучение в органическом единстве менталитета и культуры этноса.

Неоценима роль лингвокультурологии как новой комплексной филологической дисциплины, изучающей взаимосвязь и взаимодействие культуры и языка в его функционировании" [Самедов 2007: 71].

Уникальность нравственных концептов отражается в многообразии значений и смысловых оттенков лексем, реализующих данные концепты в фольклоре. Этические концепты являются продуктом и одновременно составляющей частью национальной-ментальности, которая сознанием обычно не фиксируется. В данной работе фразеологизмы и паремии рассматриваются с точки зрения их способности отражать морально-этические представления носителя языка.

Именно попытка представить фрагмент концептосферы в виде системы взаимосвязанных концептов и определяет актуальность исследования. Актуальность диссертационного исследования обусловлена также интенсивным развитием в последнее десятилетие лингвокультурологии как наукив плане конкретизации и совершенствования её основополагающих теоретических положений и в отношении осуществления частных описаний отдельных языковых фактов.

Объект исследования — фразеологические единицы и паремии кумыкского и русского языков, отражающие нравственный мир человека.

Предмет исследования — морально-этический концепт намус Н совесть.

Степень изученности проблемы. Вопросы взаимосвязи языка и культуры интересовали лингвистов, как в дореволюционные годы, так и в годы становления отечественного языкознания. Так, учёные (Ю.Д. Апресян, Н. Д. Арутюнова, А. Вежбицкая, Ю. С. Степанов и др.) считают, что полноценное познание культуры народа возможно только через язык. И в своих работах доказывают, что языковые данные играют решающую роль для понимания своеобразия культуры и менталитета народа. Культура формирует языковые категории и концепты. [Маслова 2004: 27].

На основе идей взаимосвязи языка, культуры и мышления возникает наука — лингвокультурология, предпосылками развития которой явились труды В. Гумбольдта, Э. Сепира, A.A. Потебни и последующих исследователей до настоящего времени.

Согласно концепции Сепира-Уорфа структура языка и системная семантика её единиц коррелируют со структурой мышления и способом познания внешнего мира у того или иного народа. Это значит, что язык может служить источником сведений о культуре народа, его мировидении. Сквозь призму языка прослеживаются особенности национального характера, этических и моральных установок и др. Это позволяет учёным подходить к языку, как к объекту, способному объяснить такой феномен, как культура, мышление и т. д.

Целью исследования Ю. С, Степанова является описание констант культуры в их диахронном аспекте. Н. Д. Арутюнова исследует термины культуры, извлечённые из текстов разных времён и народов. Эти учёные ведут свои исследования с точки зрения внешнего наблюдателя, а не реального носителяязыка. В. Н. Телия и её ученики исследуют языковые сущности с позиции рефлексии носителя живого языка.

Таким образом, лингвокультурология изучает национальный язык и проявляющуюся в языковых категориях материальную и духовную культуры.

Языковая концептуализация как совокупность приёмов семантического представления плана содержания лексических единиц, очевидно, различна в разных культурах [Вежбицкая 1997: 238], однако одной лишь специфики способа семантического представления для выделения концепта как лингво-культурологической категории, видимо, недостаточно: языковые и культурные особенности здесь в значительной мере случайны и не отражают национально-культурного (собственно этнического) своеобразия семантики, и далеко не все различия во внутренней форме отдельных лексических единиц должны осмысливаться как концептологически значимые [Добровольский 1997: 37]. Обращение к внутренней форме фразеологических единиц (образно-метафорической или символьной в своей основе) позволит, как представляется, выявить существенные межъязыковые различия, фиксирующие несовпадения в интерпретации определённых фрагментов действительности разными языковыми сообществами, причём, по-видимому, лишь, некоторые из этих концептуальных различий окажутся культурно-значимыми [42].

Для лингвистического сознания внутренняя форма лексических единиц имеет исключительное значение, так как такая «этимология» вскрывает первичную мотивированность слов, что способствует более углубленному изучению отражения в языке этнического мировоззрения. Ассоциации и смысловые оттенки, создаваемые внутренней формой, обладают большим этнокультурным своеобразием, чем денотативный компонент лексических значений. Внутренняя форма слов, соприкасаясь с их лексическим значением, создаёт определённую «стереоскопичность словесного представления мира»: это «как бы историческая память языка, которая оттеняет его сегодняшнее понимание» [Мечковская 1996: 57].

Если совокупность концептов как семантических единиц, отражающих культурную специфику мировосприятия носителей языка, образует концептуальную область, соотносимую с понятием ментальности как способа видения мира, то концепты, отмеченные этнической спецификой, входят в область, соотносимую с менталитетом как множеством когнитивных, эмотивных и поведенческих стереотипов нации [Добровольский 1997: 42- Телия 1996: 235].

Все расхождения языков и культур выявляются при их сопоставлении. Однако на уровне языковой картины мира эти различия не видны, и слова разных языков выглядят обманчиво эквивалентными. Все эти проблемы обнаруживаются только при сопоставительном изучении, по крайней мере, двух языков исоответственно, культур [Гюльмагомедов 2004: 62−66].

Понятие намус II совесть было и остаётся одним из важнейших для обыденного сознания человека. Это-понятие регламентирует поведение и регулирует отношения, задавая нравственные ориентиры. Оно применимо к отдельному этносу и к. человечеству вцелом. Это понятие выступает как морально-этическая категория, которая осмысливается в разных культурах и имеет вербальное воплощение в разных языках.

Концепт намус // совесть как лингвокультурологическая категория не был предметом специального, исследования в кумыкском языкознании и в тюркологии.

Цель работы — описать концептосферу намус II совесть на-материале кумыкских и русских фразеологизмов и паремий, что подразумевает’реконструкцию и сопоставление двух языковых картин мира.

Общая цель определяет постановку конкретных исследовательских задач:

1. Описать концепт намус II совесть и выявить этническую специфику его осмысления кумыкским и русским сознанием.

2. Осуществить лексикографический и семантический1 анализ концепта намус II совесть, определив особенности соответствующего, понятия в данных культурах.

3. Установить круг понятий, соотносительных с концептом намус И совесть, и описать знание о них, закодированное во фразеологических и па-ремических единицах языка.

4. Выявить соответствие или несоответствие между этическими категориями, представленными во фразеологии и паремиологии.

5. На основе сопоставительного анализа описать сходства и различия в языковых концептуализациях мира и в проявлении менталитета двух народов.

6. Исследовать особенности вербализации концепта в сопоставляемых языках.

Указанные задачи предопределили набор общих методов исследования и конкретных приемов, используемых в-данной работе. Основным является метод системного функционально-семантического анализа, основанный на наблюдениях за функционированием языковых единиц, когнитивный, описательный и контрастивный методы, а также метод свободного ассоциативного исследования. Специфика исследуемого материала обусловила необходимость смыслового, или «интерпретационного» метода толкования" концепта «совесть».

Рабочая гипотеза исследования состоит в том, что семантический анализ паремий и фразеологизмов о нравственном мире человека позволяет раскрыть содержание наиболее значимых концептов, вербализируемых средствами данного языка, и выявить ассоциативные связи между ними.

Научная новизна исследования состоит в комплексном подходе к изучению универсальных и национально-специфических особенностей репрезентации морально-этических концептов во фразеологическом и паремиоло-гическом фондах языка с применением собственно лингвистического анализа, прежде всего семантического, стилистического и лингвокультурологиче-ского. А также выбором предмета изучения концепта совесть II намус который до сих пор не являлся предметом исследования в кумыкском языке.

Методологической и теоретической основой исследования послужили труды Ю. Д. Апресяна, Н. Д. Арутюновой, С. А. Аскольдова, В. В. Виноградова, Л. Вайсгербера, А. Вежбицкой, С. Г. Воркачёва, В. Фон’Гумбольдта,.

В.И. Карасика, Е. С. Кубряковой, Д. С. Лихачёва, В. В. Колесова, A.A. Потеб-ни, Э. Сепира, Ю. С. Степанова, В. Н. Телии и др.

Особое значение имели исследования по кумыкскому и дагестанским языкам A.A. Абдуллаевой, Н. Э. Гаджиахмедова, Н. Х. Ольмесова, А.Г. Гюль-магомедова, У. М. Батырмурзаевой, К. Х. Даибовой, K.P. Керимова, М.И. Ма-гомедова, Д. С. Самедова, М. Д. Самедова, М-Ш.А. Исаева и др.

Материал исследования был получен методом симптоматической выборки из кумыкских и русских фразеологических словарей и сборников пословиц и поговорок, раскрывающих нравственный мир человека. Иллюстративный материал получен от информантов, использованы примеры из произведений-оригиналов кумыкских прозаиков®их переводы на русский язык.

Теоретическая значимость работы определяется разработкой методики контрастивного-исследования отдельного фрагмента двух национальных концептосфер на материале фразеологических единиц и паремийисследованием специфики выражения морально-этических ценностей и оценки во фразеологических единицах и паремияхизучением особенностей вербализации концепта в рассматриваемых лингвокультурах.

Практическая ценность работы заключается в возможности применения разработанного аппарата исследования для анализа фразеологического и паремического материала различных языков. Полученные результаты могут быть использованы на курсах по сопоставительному языкознанию, фразеологии, в спецсеминарах по лексикологии и переводоведению.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Фразеологические единицы и паремии — один из ценнейших источников информации о содержательности морально-этических концептов и ассоциативных связей между ними в сознании носителя языка.

2. Семантический анализ фразеологических единиц и паремий позволяет описать признаки интерпретационного поля соответствующего фрагмента национальной концептосферы.

3. Способы объективации морально-этических концептов в кумыкских и русских фразеологических единицах и паремиях обнаруживают ряд сходств и различий, связанных с содержанием представленных в них ценностей.

4. Универсальное во фразеологизмах и паремиях о нравственном мире человека в сопоставляемых языках свидетельствует об общезначимом характере репрезентируемых ими ценностей. Специфика проявляется в некоторых приоритетах отношения к окружающей действительности, в выборе образа, лежащего в основе фразеологической единицы или паремии, и языковых средств его репрезентации.

5. В кумыкской и русской языковых картинах мира концептуализация мира характеризуется значительным сходством. В обеих языковых картинах содержится в значительной степени одинаковое знание об одних и тех же сторонах действительности и отражается одинаковое видение этого знания.

6. Отличительной чертой кумыкской языковой картины мира является большее количество пословиц без переносного значения по сравнению с русским материалом. В кумыкских паремиях отражён менталитет различных социальных слоев, в них менее широко, чем в русских паремиях, представлена метафора.

Апробация работы. Основные теоретические положения и выводы диссертационной работы обсуждались на расширенном заседании кафедры русского языка в национальной школе Дагестанского государственного университета, научных итоговых конференциях преподавателей и аспирантов ДГУ (Махачкала, 2005;2007), Всероссийской научно-практической конференции «Русский язык в Дагестане: лингвистические, лингвокультурологические и этнолингвистические проблемы функционирования и развития» (Махачкала, 2007), теоретических семинарах лаборатории «Лингвистических исследований» ДГУ, Всероссийской научно-практической конференции «Русский язык в Дагестане: проблемы межкультурной коммуникации» (Махачкала, 2007), Всероссийской научной конференции «Русский язык как язык межнационального общения в образовательном, научном и культурном пространстве полиэтнической России» (Магас, 2007).

Основное содержание исследования отражено в 9 публикациях автора.

Структура и объём работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка использованной литературы, списка словарей и источников цитированных примеров. Общий объём работы составляет 170 стр.

Во введении обосновывается выбор темы, актуальность, определяются цель, задачи и методы исследования, раскрываются научная новизна, теоретическая и практическая значимость, формулируются основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе содержится обзор работ, связанных с проблематикой исследования, описываются понятия языковой картины мира, менталитета, концептосферы, определяются основные исходные посылки исследования языковых картин мира.

Во второй главе проводится анализ одного из фрагментов кумыкской и русской языковых картин мира, устанавливаются черты сходства и различия в кумыкской и русской концептуализациях, в национальном менталитете.

В заключении обобщаются результаты исследования.

Выводы по второй главе.

Вербальное поведение представителей определённого лингвокультур-ного социума является ментальным зеркалом их национально-культурных ценностей. Национальная специфичность паремиологического и фразеологического фондов кумыкского и русского языков не означает их несоотносимо-сти. Универсальные, общечеловеческие культурные ценности обусловливают сходство паремий в обоих языках.

Изучение паремиологического и фразеологического материала даёт возможность описать характеристические-свойства исследуемого концепта, нашедшего отражение в мировидении лингвокультурологической общности I и репрезентированного в языке.

Национально-культурные различия, особенности психологического стереотипа и исторических традиций служат причиной существования в языке единиц, на которых лежит яркая’печать национального’колорита и самобытности. Подобные единицы характерны только для языка данного народа, и в другом языке невозможно подобрать эквивалент.

Образы, лежащие в основе фразеологизмов, носят символический характеробнаруживается противопоставление положительного отрицательному. Фразеологические единицы, созданные на основе образных сравнений, наиболее ярко показывают самобытность и неповторимую оригинальность языка. Они непосредственно связаны с условиями жизни народа, его мышлением и образно-поэтическим воображением.

Средством воплощения национально-культурной специфики во — фразеологическом обороте является его образное основание, а способом указания на эту специфику — интерпретация образного основания в знаковом «культурно-национальном пространстве» данной языковой общности".

В образном основании фразеологизмов особенно концентрированно воплощаются характерные черты мировидения лингвокультурной общности. Оно же является и средством воплощения национально-культурной специфики фразеологизма. Соотнесение образа, выраженного в буквальном прочтении фразеологизма, составляет содержание культурной коннотации. Образность способствует экспрессивности и яркой эмоциональности. Образ связан с эмоциональной сферой человека, а потому — насыщен личным смыслом. Такие качества образа как «конкретность» и «абстрактность» не исключают друг друга, поскольку мыслительный образ, как правило, редуцирован, фрагментарен («абстрактен») и в то же время-является чувственно конкретным.

Концептуально-метафорическая концепция состоит в том, что мотивация паремий и фразеологизмов основывается не* на конкретных визуальных средствах, спровоцированных буквальным прочтением соответствующих примеров, а на достаточно абстрактных способах интерпретаций одних сущностей в терминах других. Так содержание концепта «совесть» во фразеологизмах и паремиях представлено иначе, чем значение репрезентирующих его лексем. Анализ концепта «совесть» и его компонентов позволяют описать один из фрагментов концептосферы языка.

Концепт совесть связан с реальным и идеальным миром: с лицами, действиями, качествами и т. д. Человеческое сознание осмысливает совесть как в связи с бытовыми представлениями, так и с духовной, религиозной сферой. Совесть в обоих языках обозначает результаты концептуальной деятельности человека.

Прозаическое произведение отражает реалии быта, морально-этические установления, о которых нет достоверной информации в текстах иных жанров. Категория стыд, обусловленная приличиями, обычаями и нравственными нормами, может иметь разные проявления в зависимости от глубины-переживаний. Субъектом же стыда как компонента совести является человек со всеми присущими ему чертами, составляющими саму природу совести — нравственного мира человека, его особенностей и индивидуальных черт.

Анализ художественных текстов и изучение базовых концептов раскрывает ментальность народа и его культуры через язык. Так, моральноэтический концепт совесть с составляющим его компонентом «честь» выражает общественное признание того, что заслуживает высокой оценки в деятельности отдельной личности, коллектива и т. д.

Этические (нравственные) концепты являются продуктом и одновременно составляющей частью национальной ментальности, которая сознанием обычно не фиксируется. О нравственных воззрениях этноса заявляет сам этнос, причём на бессознательном языковом уровне, который можно считать самым объективным и беспристрастным средством самооценки. Этические концепты объединяют физический и духовный статус индивида и этноса в целом, складываясь в специфически национальную структуру, отражающую фундаментальные черты национального характера.

В структурно-грамматическом плане между языками также существуют как общие, так и различные черты. Сходство заключается в наличии в обоих языках одинаковых типов фразеологических единиц. Различия в грамматическом плане связаны с наличием или отсутствием тех или иных категорий у фразеологизмов каждого языка, а также их функционированием.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Изучение одного из фрагментов языковой картины мира, выраженных в фундаментальных концептах, позволяет констатировать следующее.

В кумыкском и русском языках выявляются универсальные понятия, входящие в общий понятийный базис, основывающий язык и мышление человека (а значит, и культуру в целом). Это свидетельствует о частичной универсальности способа концептуализации действительности в сопоставляемых языках. Однако языковые картины данных языков, складывавшиеся в рамках соответствующего этносознания, имеют свои особенности, предопределенные своеобразием членения мира.

У’каждого носителя языка языковая картина мира тоже имеет определенные индивидуальные особенности, поскольку им производится своеобразная переработка собственного речевого опыта. Поэтому каждый потребитель языка в процессе речевой деятельности может производить, творить новое, собственное, но в соответствии с нормами и диалектикой развития коммуникативной и познавательной функций конкретного языка. Потому и эти индивидуальные особенности речевой деятельности, при которой отражается языковая картина мира, в своей абстрактной, обобщенной форме являются всеобщими, типичными для носителей других языков. Последней и обусловливается коммуникативная, познавательная функция знаковой системы языка как универсальной социальной сущности, в формах которой обеспечивается отражение, познание и преобразование (в пределах практической целесообразности) окружающей действительности.

Языковая картина мира кумыкского и русского народов фиксирует результаты познавательной деятельности человека в языковых единицах разного уровня. Наивные представления о мире складываются в определенную наивную картину мира языка у соответствующего народа. Исследование наивных представлений о мире сможет раскрыть такие основы национального сознания, как менталитет народа, его ментальность и национальное своеобразие.

Внешний и внутренний миры представляются человеку через призму его культуры и языка какнеотъемлемой части этойкультуры. В ходе теоретической и практической деятельности человек чаще имеет дело не с непосредственным миром, а с репрезентацией мира, с когнитивными моделями и языковыми схемами, — существующими в’языке.

По концептосфере данного языка мы можем судить о культуре нации, её нравственных законах, этических традициях и т. д. Концептуализация — один из важнейших процессов познавательной деятельности человека.

Практически, любой текст как явление культуры может стать объектом анализа с целью выявления национальной специфики и культурных универсалий. Фразеологизмы*и паремии представляют особый интерес для-подобного исследованияпоскольку культурологическая информация содержится: в них в концентрированном виде, максимально обобщенной форме. Пословицы фиксируют особенности быта народа, его традиции, уклад жизни, нравы и обычаи. Они в значительной степени отражают не только материальные условия жизни народа, но также и его менталитет.

Предметом анализа в работе стал концепт совесть, отражающий духовный способ освоения действительности. Определяя круг этого концептамы исходили не только из общефилософского понимания культуры как способа самореализации индивида и этноса, но и из антропоцентрических характеристик концепта. Нас интересовал тот фрагмент языковой’картины, мира, в котором фигурирует человек, и то, что, прежде всего и в наибольшей мере, на наш взгляд, выражает его мироощущение и самоощущение, т. е. составляет суть его духовной и душевной жизни. Анализ языкового материала' показывает, что намус П совесть в языковых картинах мира сопоставляемых языков обладает такими свойствами, как способностью управлять поступками и мыслями людей, доставляет неприятные ощущения, предотвращает злые поступки, является «нравственным регулятором», «судьёй». В кумыкской языковой картине мира представлено большее количество паремий с. нравственными требованиями, которые носят рекомендательный характер, по сравнению с русской языковой картиной. Подобные лингвокультурные единицы раскрывают содержание традиционных представлений, религиозных воззрений, связанных с обычаями и адатами представителей кумыкского менталитета.

Анализ также продемонстировал, что концепт совесть связан с реальным и идеальным миром: с лицами, действиями, качествами и т. д. Человеческое сознание осмысливает совесть как в связи с бытовыми представлениями, так и с духовнойрелигиозной сферой. Совесть в обоих языках обозначает результаты концептуальной деятельности человека.

Концепт совесть связан и с другими этическими категориями. Сходство проявляется в том, что и совесть и другие категории’участвуют в формировании нравственного развития человека и в рассматриваемых языках выражают одно понятие совесть Н намус. Расхождения наблюдаются в том, что намус в кумыкской лингвокультуре связан не только с набором всех этических и моральных качеств, но и с традицией и обычаями. Понятие намус более национализировано, за счёт символьной составляющей фразеологизмов и паремий. Намус в кумыкском языке является лексическим выражением и таких категорий как долг, обязанность. В русском языке это разные лексемы. Ср.: намус — честь, долг, обязанность. Но лексема честь в кумыкском языке имеет и другое языковое выражение — абур, гьюрмет, связанное с почётом, уважением и авторитетом. В обоих языках честь связана с определёнными действиями, с поведенческими актами, а в кумыкском языке — и с. ритуалом гостеприимства. Критерий уважительного отношения и почитания выражается также в антиномиях старший-младший, дети-родители, женщина-невестка. Лексема достоинство в кумыкском языке представлена глаголами тутмакъ — держать, наречной формой сав — живо и ассоциируется с человечностью — адамлыкъ. В синонимичные отношения вступают также лексемы къылыкъ, эдеп и ягь — составляющие концепт совесть в кумыкском языке. Следовательно, в кумыкском и русском языках есть конкретное слово для-обозначения внутреннего мира человека. В русском языке — это совесть, а в кумыкском — намус, къылыкъ, эдеп, ягъ.

Когда мы ставили перед собой задачу дифференцировать универсальное и специфичное в языковых картинах сопоставляемых языков, мы не подозревали о многих сложностях, возникающих при попытке осуществить эту дифференциацию. Во всяком случае, это не всегда возможно определить однозначно. Точнее было бы сказать, что даже то, что" признаётся как. универсальное в одном языке, в другом отличается своеобразием, приобретая новые смысловые оттенки, то есть в то же время в рамках языковых картин мира, взятых в целом, существуют когнитивные структуры, не имеющие* параллелей, закрепляющие знание, опыт, присущие только одному социуму. Такие же когнитивные структуры обнаруживаются и в отдельных фрагментах пословичных картин мира.

— Вербальное поведение представителей определенного лингвокуль-турного социума является ментальным зеркалом их национально-культурных ценностейнациональная специфичность паремиологических фондов русского и кумыкского-языков не означает их несоотносимости. Универсальные, общечеловеческие культурные ценности обусловливают сходство паремий в двух языкахнационально-культурные различия, особенности' психологического стереотипа и исторических традиций служат причиной существования в паремиологическом фонде разных языковединиц, на которых лежит яркая печать национального колорита и самобытности. Подобные паремии характерны только для языка данного народа, и в другом языке невозможно подобрать эквивалент, в основу которого положен идентичный образпоскольку в паремиях образно и метко подмечены существенные моменты жизнедеятельности человека, то, постигая их, можно приобщиться таким образом к культуре страны изучаемого языка.

Анализ показал, что в кумыкской и русской языковых картинах мира содержится в значительной степени одинаковое знание об одних и тех же сторонах действительности. Это проявилось в существовании параллельных семантических групп паремий и фразеологизмов, на основе которых возможно реконструировать сходные фрагменты картин мира.

Наблюдается сходство в признаках «размера», «чистоты», «добросовестности». В русской языковой картине мира существуют признаки «обладания голосом, материала, вида, местонахождения», что не выявляется в кумыкской лингвокультуре. Если местом локализации стыда, как компонента совести, в кумыкской и русской языковых картинах мира является лицо, глаза, то местом локализации совести в русской лингвокультуре является сердце, душа, а в кумыкской языковой картине в качестве совести выступает само сердце, т. е. совесть в-кумыкском менталитете более конкретизировано:

Паремиям в обоих языках присуща однозначная^ оценка явленийболее чёткое противопоставление добра и зла, белого и чёрного и т. д. Отдельные фрагменты наивной этики сопоставляемых языков выражены в конструкциях с компонентами «белое-чёрное», «верх-низ». В языковых картинах этические нормы связаны с белым/светлым, а с чёрным/тёмным связаны аморальные поступки и действия с этической точки зрения. Различие «высокого» и «низкого» связано с характеристикой пространственных выражений. Следовательно, нарушение этических норм связываются с «чёрным/тёмным» и «низом», имеющим неприятные последствия. Такое противопоставление в определённой форме схематизирует этические представления как часть представлений о мире. Положительные коннотации в кумыкской и русской1 языковых картинах мира в пространственном аспекте соотносятся с «верхом», в цветовом — со светлыми тонамиотрицательные коннотации — соотносятся с «низом», в цветовом — с тёмными, грязными.

Особенностью объективации концепта в русском языке можно считать использование словообразовательных средств (в частности, суффиксов), а в кумыкском языке грамматические аффиксы принадлежности, что не характерно для русского языка. Факт «наличия/отсутствия» совести также сопровождается и формами отрицания (в кумыкском языке). Употребление модальных слов с оценочным выражением характерно для обоих рассматривавмых языков. В кумыкских, паремиях находят применение графические средства, изменение порядка слов- (инверсия). Различие состоит и в структурном оформлении, в компонентном составе паремий: кумыкскому языку характерно парное сочетание слов. Но наблюдаются случаи, когда при схожести компонентного состава и актуальному значениюнаблюдаются-различия в образной составляющей.

В? паремиях обоих языков реализуются' концептуальные метафоры. Осуществляется переосмысление абстрактных понятий по антропоцентрической и предметной линии, уподобление человека животному и наоборот. Широко представлены! метафора-сравнение, сравнение. Паремии обычно метафоричны: метафора — основное средство вербализации концепта. Общеизвестен тот факт, что образы и метафоры, на базе: которых строятся пословицы, могут служить источником изучения национально-культурной специфики (метафора цвета в обоих языках). Различия в образности часто обусловлены наличием этнокультурного компонента значения: (особенно это проявляется в кумыкской языковой картине).

При описании признаков человекав исследуемых языкахиспользовались: разнородные виды метафор: витальные — «живоесущество" — антропоморфные — «человек» и зооморфные «животные/насекомые»: Например- «рак», образ «когтистого зверя» в русской лингвокультуре, «свекла"* «собака» в обоих языках, представители высших сословий — «князья» в кумыкском менталитете. Так, лексическая^ связанность со своим понятийным? основаниемдаёт возможность реконструировать концепт через его языковые выражениям.

Исследование специфики морального одобрения? или осужденияв отличие от других видов модальности, выявление критериев специфически моральной модальности представляетсядовольно сложной задачей. Тем не менее, можно описать некоторые абстрактно-содержательные признаки, на основании которых производятся морально-этические оценки. На наш взгляд, такими признаками можно считать аксиомы поведения:.

В обеих культурах положительно оцениваются такие морально-этические ценности, как добро, честность, добропорядочность, ответственность и пр. Когда мы обращаемся к анализу отдельных пословиц, особенности их содержания позволяют говорить как об универсальных представлениях о действительности, в частности, как о нравственном мире человека, так и о культурно-специфических особенностях взгляда на мир.

Описание национально-культурной специфики паремий тесно связано с проблемами исследования человеческого сознания, восприятия мира и способов его осознания, отраженных в языке. Антропоцентрический подход базируется на учении В. фон Гумбольдта, Л. Вайсгерберагипотезе лингвистической относительности Э. Сепира и Б. Уорфа, концепции неогумбольдтиан-ства, антропологических и культурологических исследованиях, ориентированных на разработку идей картины мира, концептов, концептосфер и др. Исследование паремий в когнитивном аспекте основано на понимании их как знаков, соотносимых по структуре со свернутым текстом и имеющих в своем содержании несколько блоков информации (макрокомпонентов), охватывающих объективный и субъективный компоненты сигнификата — денота-цию, оценку, мотивацию, стилистическую маркированность. Кроме того, когнитивный подход к изучению пословиц, поговорок и фразеологических единиц позволил нам рассматривать способы проникновения в них знаков национальной культуры — установок, стереотипов, символов. Очень ярко национально-культурная специфика проявляется в семантической организации паремий, в их образной структуре.

Составные именные компоненты пословиц и поговорок, бесспорно, содержат культурно-национальную информацию, являются семиотическими кодами, содержащими наиболее-значимые черты мировидения. Несоответствия в системах культурных ценностей двух народов служат источником безэквивалентных паремий, которые квалифицируются как абсолютные лингво-культурные лакуны.

Прозаическое произведение также отражает реалии быта, морально-этические установления, о которых нет достоверной информации в текстах, иных жанров.- Категория стыд, обусловленная приличиями, обычаями и нравственными нормами, может иметь разные проявленияв зависимости от глубины переживаний. Субъектом же стыда как компонента совести является человек совсеми присущими ему чертамисоставляющими саму природу совести — нравственного мира человека, его особенностей и индивидуальных черт.

В заключениеотметим, что актуальность исследования? морально-этических паремий позволяет не только описать содержание отдельных объективируемых в них концептов, но и смоделировать фрагмент концептосфе-рьг (морально-этические ценности) каксистему взаимосвязанных морально-этических концептов. Паремии как часть языковой: системы" выступают в качестве: хранилищам культурных традиций народного менталитета, в них: наиболее-ярко подмечены и отражены^ моменты жизнедеятельности представителей определенного языкового социума. Национальная специфика фразеологического оборота отражает образ жизни и характер народаего традиции, обычаиэтнический быт и т. д. Изучение фразеологического материала даёт возможность описать характеристические свойства исследуемого концепта, нашедшего отражение в мировидении лингвокультурологической общности и репрезентированного в языке.

Таким образом, практически, любой текст как явление культуры может стать объектом анализа с целью выявления национальной специфики и культурных универсалий. Фразеологизмы и паремии представляют особый интерес: для подобного исследованияпоскольку культурологическая* информация содержится в них в концентрированном виде, максимально1 обобщенной! форме. Они в значительной степени отражают не только материальные условия жизни народа, но также и его менталитет.

Анализ художественных текстов также раскрывает ментальность народа и его культуры через язык. Так, морально-этический концепт совесть с составляющим его компонентом честь выражает общественное признание того, что заслуживает высокой оценки в деятельности отдельной личности, коллектива и т. д.

В языковой картине мира принимает участие система этических оценок, которая находит знаковое отображение в системе национального языка и отражает нравственное сознание человека. Этическая оценка отражает морально — нравственную, этическую ориентацию человека, нравственное становление личности, общества и выражает реакцию человека на окружающий мир, поступки, действия.