Развитие литовского языка и литовско-русского двуязычия (социолингвистический аспект)

СООТНОШЕНИЕ СФЕР ОБЩЕНИЯ И СОЦИАЛЬНЫХ ФУНКЦИЙ ЯЗЫКА.

ИХ ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ПАРАМЕТРЫ.

В 70-ые годы достигнуты значительные успехи в разработке теории социальной лингвистики: предмет социолингвистики, вопрос о каузальных связях между социальными и языковыми явлениями, понятийный аппарат, методы и приемы социолингвистических исследований, типы дифференциации языка, двуязычие и диглоссия — лишь неполный перечень проблем, рассматриваемых в теоретических работах советских социолингвистов (Дешериев, Социальная лингвистика, 1977 — Швейцер, Современная социолингвистика, 1977 — Никольский, Синхронная социолингвистика, 1976). Эти оригинальные, построенные на весьма разнообразном материале языков Востока, западных стран и языков народов СССР труды представляют собой, с одной стороны, теоретическое обобщение современного уровня развития социальной лингвистики, с другой стороны, являются предпосылкой для дальнейшего исследования процессов языкового функционирования и взаимодействия.

Вопрос о социальных функциях языка в советском языкознании был поставлен в 50-е годы Ю. Д. Дешериевым в книге «Развитие младописьменных языков народов СССР» (М., 1958) и получил дальнейшее развитие в трудах того же автора (Проблема функционального развития., 1968 — Закономерности развития., 1976 и др.). Выдвижение идеи о неравномерности функционального развития языков, о связи их функционирования в разных сферах с внутриструктурным развитием создало предпосылки для интерпретации связи общественного и языкового развития, а также для исследования социальныхфункций отдельных языков и языковых групп. Общественные функции языков национальных республик исследованы в широком плане по основным сферам их функционирования, путем показа рациональных способов сочетания национальных языков и языка межнационального общения (Дешериев, Закономерности развития., 1976 — Развитие национально-русского двуязычия, 1976). Вместе с тем появились труды, посвященные развитию социальных функций языков, относящихся к отдельным языковым группам или же функционированию языков в отдельных регионах страны. Так, в монографии А.А.ДарбеевоЙ (Развитие общественных функций., 1969) устанавливаются сферы применения родного языка у монголоязычных народов (бурят и калмыков), показаны тенденции развития этих языков. Функционирование и взаимодействие языков в Казахстане исследовано в монографии Б. Хасанова (Языки народов Казахстана., 1976), в МолдавииМ.Н.Губогло (1979), в Азербайджане — в трудах А. Асланова (1980). Процессы формирования национально-русского двуязычия через школьное обучение, а также социальные функции двуязычия на основе анализа языковых процессов в районах наиболее активного функционирования билингвизма раскрыты в книге «Развитие национально-русского двуязычия» (М., 1976), в которой представлен материал Азербайджана, Бурятии, Литвы и Эстонии. Проблемы функционального развития рассматриваются также в связи с исследованием разных типов двуязычия и многоязычия (Проблемы двуязычия., 1972).

Наряду с этим неисследованным остается синхронное состояние функционирования и взаимодействия языков в ряде национальных республик страны, например, в республиках Прибалтики. Здесь можно назвать лишь ограниченное число исследований, в которых затрагивается этот вопрос (разделы по эстонско-русскому и литовско-русскому двуязычию в книге «Развитие национально-русского двуязычия», исследование М. Семеновой «Русско-латышские языковые связи», 1973 и некоторые статьи). Между тем изучение языковой жизни этих республик представляет значительный научный интерес не только в плане выяснения соответствия основных параметров языковой жизни республик основным тенденциям современного общественного развития, но и в аспекте диахронии, поскольку языковая биография, речевая практика этих народов богата событиями, интересными фактами, интерпретация и освещение которых может обогатить социолингвистическую науку.

Нами предпринята попытка исследования современного состояния языкового функционирования и взаимодействия на материале Литовской ССР. Во Введении мы вкратце рассмотрим основные теоретические положения, термины, которые будут использованы в работе. Автор преимущественно ограничивается использованием существующей в социолингвистической литературе терминологии, при ее помощи создавая тот рабочий аппарат научных понятий, который позволяет интерпретировать конкретный языковой материал, реальные факты прошлой и современной языковой жизни литовского народа. Кардинальными, наиболее важными для этой работы являются следующие проблемы: функционально-языковая конвергенция и дивергенция, развитие общественных функций языков и их связь с языковым развитием, процессы и перспективы развития литовско-русского двуязычия, функционирование языка межнационального общения в Литовской ССР, а также предпосылки, формы и результаты взаимодействия литовского и русского языков.

Для описания языковой жизни Литовской ССР нами использован термин социально-коммуникативная система (СКС) — «общая категория, означающая совокупностьязыковых систем и подсистем (различных языков в условиях двуязычия, диалекта и литературного языка в условиях диглоссии и т. п.), используемых тем или иным языковым или речевым коллективом» (Швейцер, 1977, 5). В качестве языкового коллектива выступает многонациональное население республики, речевые коллективымикросоциальные общности (МСО) (термин Ю.Д.Дешериева). Между отдельными компонентами СКС существуют отношения функциональной дополнительности, состоящие в социально детерминированном распределении существующих в пределах данного языкового или речевого коллектива систем и подсистем по сферам использования (Швейцер, 1977, 76).

Для характеристики всей совокупности явлений, наблюдаемых в разных сферах деятельности, вводится понятие, регулирующее те элементы речи, которые остаются за пределами нормы литературного языка, но удовлетворяют потребности общения. Таким понятием, противопоставленным лингвистической норме, можно считать социолингвистическую норму — «совокупность правил, в соответствии с которыми индивиды осуществляют выбор языка, языковой подсистемы или их элемента для построения социально корректного высказывания» (Никольский, 1976, 129). Подобное же понимание социолингвистической нормы находим у Б. Н. Головина (1966, 31), аналогичные явления объединяются под термином «этнические правила» речевой деятельности у других исследователей (Тарасов, 1974, 257). В нашем исследовании понятие «социолингвистическая норма» включает не только правила выбора вариантов литературного языка, но и любой цругой формы существования языка — территориального диалекта, просторечия, профессиональной лексики и др. Эти варианты в совокупности с литературными словами, нормированной лексикой удовлетворяют запросы речевого общения отдельных МСО. Эти слова мы называем функциональными вариантами, детерминированными спецификой применения языка в разных сферах, разными МСО, отличающимися друг от друга уровнем образования, возрастом и другими социальными параметрами. Отметим, кстати, что социолингвистическая норма способствует интерпретации речевой деятельности отдельных МСО, отдельных сфер функционирования языка, т. е. выявлению закономерностей живого общения и ни в коей мере не относится к области оценки языковых фактов, тем более к проблемам нормирования языка. Социолингвистическая норма релевантна лишь на уровне речи, в речевых стилях, ее применение в исследовании способствует выяенению соотношения в речи исследуемых МСО разных пластов лексики: нормированной и ненормированной — варианты литературного языка — варианты ненормированной лексики (варваризмы, гибриды, кальки, семантические кальки) (Рир!<1з, 1980 98−99), поскольку соотношение этих пластов лексики варьируется в зависимости от социальных детерминантов — образовательного и культурного уровня, характера труда и др.

В связи с необходимостью определить общие тенденции языкового развития одной из наиболее актуальных в современной лингвистике становится проблема конвергентного и дивергентного развития. «Развитие языка, — писал Г. Шухардт — складывается из дивергенции и конвергенции — первую питают импульсы, исходящие из индивидуальной деятельности человека, вторая удовлетворяет потребности в установлении взаимопонимания» (Шухардт, 1950, 78). Два взаимосвязанных процесса — развитие сходных черт у двух или нескольких языков независимо от общности происхождения и стремление языков и диалектов к обособлению от других языков и диалектов (Ахмано-ва, 1966, 134), представляют собой тенденции, соотношение которых опеределяет направление языковой эволюции. В языке эти тенденции проявляются как в развитии общественных функций языков, так и в процессах индивидуального межличностного общения, а также на разных уровнях структуры языка.

Термины конвергенция и дивергенция нами применяются в широком значении для интерпретации функционального и внутриструктурного аспекта. Функциональная конвергенция — наличие общих функций у двух или нескольких языков в пределах одной социально-коммуникативной системы (например, функция языка высшего образования у литовского, русского и польского языков в Литовской ССР). Речевая конвергенция — наличие общих черт в речи на первом и втором языках (использование лексем одного языка в речи на другом языке, субституция фонем в народной речи. Языковая конвергенция-наличие общих лексем, заимствованных одним языком из другого. Стилевая конвергенция — наличие общих черт у разных функциональных стилей. Функциональная конвергенция проявляется в применении в одной сфере, в речи коллектива или индивида двух или более языков. Разные типы языковой и речевой конвергенции являются результатом функциональной конвергенции языков. функциональная конвергенция способствует максимальному использованию каждого из языков, которые, находясь во взаимоотношениях функциональной дополнительности, в совокупности удовлетворяют потребности той или иной сферы. В Литовской ССР почти все сферы социальной и культурной жизни народа представлены разной степенью функциональной конвергенции национальных языков (литовского, польского) и языка межнационального общения (Деше-риев, 1976, 229). С точки зрения языковой системы конвергенция языков представлена весьма сложной и противоречивой картиной. Конвергенция языковых систем выражается в явлениях обогащения языка, например, термины, заимствованные в литовский из русского или через русский, общеупотребительная лексика, пришедшая из славянских языков в прошлом. В речевой же практике народа из-за несоблюдения правил нормированной речи на родном или функциональ-но-втором языке конвергенция выражается в явлениях интерференции родной речи и может сопровождаться засорением языка, снижением культуры речи. Оценка явлений живой речи билингвов на родном и на втором языке требует методологически верного подхода, включающего учет тенденций развития общественно-языковой практики социума.

Функциональная дивергенция — наличие разных функций у различных компонентов СКС (например, функция языка межнационального общения в Литовской ССР свойственна только русскому языку, а в сфере бытового общения применяются преимущественно родные языки). Речевая дивергенция — полное соблюдение норм функционально первого и функционально второго языка в речи, т. е. отсутствие интерференции и явлений смешения языков. Языковая дивергенцияналичие разных лексем, правил сочетаемости, фонем в разных языках, что составляет их национальное своеобразие. Стилевая дивергенция — выработка в функциональных разновидностях языка черт, отличающих их от других функциональных стилей.

Вопрос о взаимодействии языкового и социального, в частности, вопрос о влиянии социальных факторов на языковое развитие, в советской социолингвистике решается на основе разработанной классиками марксизма-ленинизма теории социального взаимодействия, на принятых в современной марксистской социологии положениях о взаимодействии различных сторон жизни общества при определяющей роли экономической структуры (Маркс, Энгельс, т.37, 395).

Функциональное развитие языка определяется совокупностью социальных и языковых факторов: оно детерминировано, с одной стороны, языковой политикой, с другой, — состоянием языка, под которым понимается «совокупность всех видов его вариативности, как функционально нагруженных, так и не имеющих ясно выраженной функциональной нагрузки» (Степанов, 1976, 30). Состояние языка включает репертуар функциональных стилей (официально-деловой, научный, художественный, обиходно-разговорный и др.), формы существования (диалект, общенародный язык, национальный язык и др.) и формы реализации (устная, письменная). Компоненты языкового состояния, представляя собой концентрированное отражение в языке социально-речевой и социально-языковой практики, создают предпосылки для дальнейшего развития функциональных стилей, форм существования и форм реализации языка в связи с развитием общества, хотя судьба каждого из компонентов различна, поскольку языковое состояние одновременно включает развивающиеся элементы (функциональные стили), уходящие в прошлое (диалекты) и постоянные (формы реализации языка).

Так, еще в первой половине XX века известный литовскийязыковед Й. Яблонские считал, что достаточно знать единый письменный литературный язык, а говорить каждый может так, как умеет, даже на диалекте (заЫоп8к±з, III, 64- р±госк1паз 1978, 92−93). Ученый был прав, поскольку он утверждал единственно возможные для этого периода формы языковой интеграции литовского народа. Расширение же социальных функций литовского языка в сфере массовой ком]муникации, особенно в ее разновидностях, требующих применения звучащей речи, поставило перед языковедами задачу ускорения процессов нормализации литературного язы ка, звучащей речи (ударение, орфоэпия). Активное обсуждение проблем культуры речи в настоящее время в значительной мере направлено на удовлетворение социальной потребности — выработки орфоэпических норм литературного языка (-каНэоз киИгога", имй-эи ка1Ьа «И ДР»)" Это, в свою очередь, привело к повышению социального статуса устного общения, следствием чего было применение его как одной из форм национально-языкового единения. Культура родной речи все чаще стала осознаваться как один из элементов общей культуры советского человека.

Соотношение сфер общения и функций языкаВ научной литературе существуют различные точки зрения на сферы общения и принципы их выделения. Так, если в основу классификации сфер общения положить процессы коммуникации и интеракции (социального взаимодействия), а также специфические языковые образования (языки или формы существования языков) в пределах одного государства, то можно выделить следующие сферы: общегосударственного общения, регионального общения, местного общения, производства, семейно-бытового общения и ритуальногообщения (Швейцер, Никольский, 1978, 92−93). Другие авторы выделяют сферы хозяйственной деятельности, быта, организованного обучения, художественной литературы, массовой информации, эстетического воздействия, устного народного творчества, науки, делопроизводства, личной переписки, религиозного культа (Аврорин, 1975, 75−83). Однако, как уже отмечалось в научной литературе, таким образом выделенные сферы явно несоотносительные и перекрещиваются друг с другом, например, сфера художественной литературы и сфера эстетического воздействия (Шмелев, 1977, 74).

Решение проблемы социальной обусловленности языкового развития кроется в правильной интерпретации дихотомий «сфера-функция», «функция-язык», поэтому вопрос о влиянии функционального развития языка на его систему нельзя осветить, не рассмотрев подробнее классификацию сфер функционирования языка (сфер общения) и их соотношения с определенными репертуарами, наборами речевых средств. Теоретическое обоснование сфер функционирования языка важно в теоретическом и практическом плане, поэтому «поиски лингвистических критериев в классификации сфер общения составляют для русистов первоочередную проблему в разработке теории общественных функций русского языка как средства межнационального общения» (Иванов, 1981, 6). Так, например, в практике формирования национально-русского двуязычия сферы общения важны при составлении учебников второго языка, ориентированных на его усвоение по принципу коммуникативной направленности, с учетом реальных и потенциальных речевых потребностей билингва (Метса, 1980, 37). «Сфера общения — некоторая совокупность однородных коммуникативных ситуаций, характеризующихся некоторой однотипностью речевого стимула человека, отношением междукоммуникантами и обстановкой общения» (Метса, 1980, 37). Автор дает практически ориентированную на нужды обучения классификацию сфер общения: I) социально-бытовая — для удовлетворения повседневных бытовых потребностей, 2) профессионально-трудоваядля профессионального общения людей одной профессии, 3) учебно-научная — потребности общения в вузе, 4) социально-культурнаякультурные потребности, увлечения, 5) общественно-политическая деятельность, 6) административно-правовая — нужды общения в официальных инстанциях. Описание сфер в целях организации обучения второилу языку в качестве релевантного признака должно включать виды речевой деятельности, умения и навыки, тематический словарь, совокупность которых должна обеспечивать коммуникацию в соответствующей сфере общения, поэтому автором отмечены виды речевой деятельности, актуальные для сферы, например, общественно-политическая социально-культурная, профессионально-трудовая сферы — аудирование, учебно-научная, профессионально-трудовая, социально-культурная сферы — чтение и т. д. (Метса, 1980, 37−38). По-видимому, описание сфер общения в зависимости от целей исследования может быть различным. Однако совершенно очевидно, что в социолингвистическом описании I) в число критериев выделения сфер должен быть введен языковой, 2) наряду с классификациями, носящими в той или иной степени универсальный характер, могут иметь место классификации, носящие характер рабочей гипотезы при описании материала, инструмента его оценки и интерпретации.

Сфера общения — это область организованной деятельности людей в процессе производства и потребления духовных и материальных ценностей, языковые характеристики которой определяются ролью языка в достижении ее целей.

Понятие сферы в социолингвистическом описании занимает место, наиболее приближенное к социуму, поскольку является формой его существования и поэтому ей непосредственно языковые параметры приписаны быть не могут. Однако, поскольку организованная деятельность людей невозможна без языка, выполняющего универсальную функцию для всех сфер — организация речевых коллективов той или иной сферы, — то возможно введение критерия-роль (функция) языка. Роль языка в разных сферах различна, например, в материальном производстве язык преимущественно играет организующую роль, объединяя трудовой коллектив в единую речевую общность. В сфере образования превалирует функция передачи опыта новым поколениям, в сфере литературы — функция воздействия и др. Сфер общения множество, однако целесообразно ограничиться лишь теми, которые выделяются особыми типами речевого взаимодействия (Аврорин, 1975, 75 — Шмелев, 1977, 74). Функция (роль) языка является промежуточным понятием, устанавливающим связь между сферой и разными уровнями языка.

Соотношение сферы и функции сложно и неоднозначно, так как нет прямого соответствия между набором сфер общественной деятельности того или иного народа и функциями литературного языка в условиях двуязычия и многоязычия. Соотношение сфер деятельности и функций национального языка может быть различным, поскольку в определенные исторические периоды в качестве компонентов СКС могут применяться разные языки, например, сфера высшего образования Литвы, где в ХУ1 веке функционировал латинский, или периодическая печать Литвы в ХУШ веке — польский. С другой стороны, «разделение труда» между языками в сфере общения, тоже дает несовпадения сферы и функции в синхронном плане, например, сфера радио в Литовской ССР, где функционируют 3 языка. Неадекватна и взаимная обусловленность сферы и функции, поскольку функциональное развитие литературного языка прямо обусловлено его применением в разных сферах общественной деятельности, а сферы общения относительно автономны, так как могут успешно развиваться, находя языковое обеспечение любым языком, хотя некоторые сферы наиболее адекватно обслуживаются именно национальным языком, например, национальная культура.

Дополнение определения сферы языковым критерием возможно лишь через понятие функций языка, которые бывают общими, универсальными, свойственными для всех языков, например, коммуникативная функция, функция орудия мышления, функция овладения общественно-историческим опытом человечества, национально-культурная функция, функция орудия познания (Леонтьев, 1968, 101). Другие авторы к этому перечню еще добавляют функцию формирования мышления и аккумуляции общественного опыта (Аврорин, 1975, 44).

Одним из основополагающих положений, позволяющих правильно освещать языковое развитие и его связь с обществом, является признание коммуникативной функции языка в качестве главной. «Общественная же функция — это, в сущности, конкретная реализация коми^уникативной функции языка как важнейшего средства общения в разных сферах деятельности людей» (Дешериев, 1976, 84). Эти функции не противопоставляются, а соотносятся как общее для всех языков (коммуникативная функция) и частное (социальные-функции), причем «коммуникативная функция проявляется во всех остальных функциях языка — в общественных, экспрессивной, эстетической, гносеологической. Методологически охарактеризовать иопределить любую функцию языка — значит в известном смысле охарактеризовать и определить конкретное проявление коммуникативной функции языка» (Дешериев, 1977, 221).

Как и всякое сложное явление, функции языка предполагают разные аспекты их рассмотрения, и, конечно же, методологической ошибкой была бы абсолютизация любой классификации, любого аспекта, позволяющего в совокупности с другими осветить языковую действительность выпукло и разносторонне. Поэтому, соглашаясь с тем, что любому языку присущи общие, универсальные функции, отметим, что с точки зрения общественной практики народов для оценки роли языков в общественном развитии важны исследования частных функций, поскольку совершенно очевидно, что современные языки — письменные и бесписьменные — выполняют неодинаковые общественные функции. Процессы развития общественных функций языков народов СССР в национальных республиках показаны в труде Ю. Д. Дешериева «Развитие общественных функций литературных языков» (1976), где автором дан перечень 22 функций, соответствующий 22 сферам функционирования языков: средство взаимообщения основной массы носителей данного языка, язык общения с представителями других народов, язык официальной переписки с центральными учреждениями и другими республиками, основной язык радиовещания и телевидения в республике, основной язык обучения в начальных школах, основной язык обучения в средних общеобразовательных школах, основной язык обучения в средних специальных учебных заведениях, основной язык обучения в вузах, основной язык науки и техники, основной язык государственных учреждений, основной язык судопроизводства, основной язык делопроизводства и официальной переписки, основной язык периодической печати, основной язык художественной литературы, основной язык искусстава, основной язык культурно-просветительских учреждений, основной язык научной жизни, основной язык общественно-политической жизни, основной язык культурной жизни, основной язык технической документации, основной язык общения местного населения на транспорте, в сельском хозяйстве и учреждениях связи, основной язык общения в сфере обслуживания и т. д. (Деше-риев, 1976, 86−87). Автор перечисляет основные сферы, оставляя этот ряд открытым, поскольку возможно появление новых сфер общественной деятельности, а следовательно, и новых частных функций языка, кроме того, можно выделить ряд второстепенных функций для более детального описания. Вместе с тем возможно определение функций языка, в котором учитываются языковые средства, обеспечивающие ту или иную функцию, а также социально-языковые последствия функционирования языка в разных сферах. В таком случае сферы распадаются в зависимости от I) наличия или отсутствия особых языковых образований, специфичных для сферы, 2) по характеру использования речевых средств, а также 3) по социально-языковым результатам их развития. Можно выделить две группы I) аморфные и 2) дифференцированные сферы. К первой группе относятся сферы, не обладающие специфическими функциональными стилями, например, обслуживание, торговля, транспорт, сельское хозяйство и т. д. Ко второй группе относятся сферы, обладающие специфическими функционально-речевыми разновидностями языка, т. е. функциональными стилями: наука, делопроизводство, художественная литература, массовая коммуникация, бытовое общение. Теоретически все сферы функционирования должны способствовать выработке соответствующихфункциональных разновидностей, однако наблюдения над разными языками свидетельствуют о неравномерности и неадекватности дифференциации сфер общения и соответствующих им языковых средств. Даже в таком развитом языке международного и межнационального общения, каким является русский язык, находя довольно значительную функционально-стилистическую дифференциацию, обнаруживаем ее несоответствие системе сфер общения. Сам язык, его системы выступают в качестве катализаторов, проявляющих соотношение сфер, языковых функций и разных языковых уровней. За аморфными сферами можно признать лишь два релевантных языковых свойства I) трансформированное использование языковых средств родственной сферы, например, торговля-трансформированные речевые средства соответствующей отрасли (сельского хозяйства или промышленности), причем под трансформацией понимается неполный объем соответствующих речевых средств, 2) наличие социально-актуализированной лексики и профессионализмов, поскольку специфика любой сферы предполагает соответственно и специфику ее отражения в языке, в речи ее представителей. Социальная актуализация лексики будет проявляться не в ее оригинальности, отсутствии в общеупотребительном языке, а именно в ее необходимости, актуальности для данной МСО, и, соответственно, в частности ее использования в речи. Социальная актуализация проявляется в зависимости семантической наполненности и использования отдельных лексических пластов от социально-профессиональной дифференциации говорящих. Такая лексика на примере частного фрагмента лексики сельских строителей — русских старожилов Литвы получила освещение в научной литературе (Трифоновас, 1978, 3).

Описание разных типов социально актуализированной лексикиможет дать параметры языковой жизни аморфных сфер общения, а разработка этой проблемы применительно к национально-русскому двуязычию может способствовать организации социально-ориентированного обучения в школе, которая является основным каналом распространения билингвизма. Плодотворная, с нашей точки зрения, мысль о необходимости социально-ориентированного обучения второму языку уже высказывалась в научной литературе (Журавлев, 1976, 169). Тематический принцип давно используется при составлении школьных и вузовских словарей-минимумов, однако настоящую научную основу реализации этого принципа может дать лишь использование в целях обучения данных идеографического описания языка: «Подобный (идеографический — В.М.) словарь, созданный в рамках русской лексикографии, станет одним из средств эффективного решения насущных задач, связанных с распространением и функционированием русского языка как языка межнационального и международного общения» (Караулов, 1976, 3).

Основное внимание в настоящей работе уделено исследованию дифференцированных сфер, в которых наиболее важна не только роль языка-организатора деятельности МСО в пределах сферы, но и функция передачи накопленного опыта новым поколением (высшее образование), функция передачи информации и воздействия (массовая комь^уникация). В этих сферах используются особые, специфические типы языка, хотя в некоторых случаях можно лишь прогнозировать их появление в языке. Так, сфера массовой коммуникации, имея конвергентную функциональную разновидность — публицистический стиль, не выработала дивергентных функциональный типов — особых подстилей радио, телевидения, хотя специфика применения языка в радиои телепередачах заставляет предполагать, что функциональные языковые типы сферы будут дифференцироваться, что приведет к их дивергенции. Доводом в пользу такого предположения может служить то обстоятельство, что в тех сферах жизни общества, где язык выступает не только как организующее средство, но и в качестве материала, обычно происходит детальная дифференциация, например, научный стиль и его подстили, стиль художественной литературы и подстили прозы и поэзии.

Функциональные стили в данной работе рассматриваются лишь в связи с социолингвистической проблемой выявления лингвистических параметров сферы общения, поэтому автор не претендует на исчерпывающее освещение научно-учебной и публицистической функциональной разновидности литовского языка и ограничивается рассмотрением их основных признаков.

7 Стилистическая дифференциация языка является в наибольшей степени социально обусловленной в своем развитии уровнем языковой системы. «Стилистические системы в большей степени, чем все остальные, зависят от развития общественных функций языков» (Дешериев, Протченко, 1968, 293), поэтому «проблема развития и нормализации литературного языка неразрывно связывается с вопросом о его „стилях“ или функционально-речевых разновидностях, закрепленных за теми или иными общественными сферами его употребления» (Виноградов, 1955, 306). Понятие «стиля языка» в основном определяется теорией функций языка, поэтому стиль языка — это структурный облик функции языка. Поскольку стилистическая дифференциация языковых средств обусловлена функциональным развитием языка, исторически изменяющимися условиями применения языка в разных сферах деятельности, стилистическое распределение языковых средств не является прямолинейным и однозначным. Как известно, понятие стиля выдвигается функциональной целесообразностью (Щерба, 1957, 118−119), «. стили речи — это не что иное, как различные типы функционирования языка, обслуживающие разные стороны жизни и деятельности общества и отличающиеся друг от друга специфическими характеристиками» (Митрофанова, 1973, 12). Социальным коррелятом понятия «функциональный стиль» является сфера использования языка (коммуникативная сфера), поэтому необходимо разграничивать варьирование языка, обусловленное коммуникативной сферой, с одной стороны, и варьирование языка, детерминированное социальной ситуацией, с другой стороны (Швейцер, Никольский, 1978, 74).

Стилевые черты соответствующей функциональной разновидности языка формируются в зависимости от цели коммуникации: общение — обиходно-бытовой, сообщение — научный, обиходно-деловой, официально-деловой, документальный, воздействие — публицистический, художественно-беллетристический. Дальнейшие трансформации стилей тоже зависят от целей их применения в разных сферах. Так, научный стиль обслуживает науку, применяясь с целью сообщения о научных разысканиях, выступая в своем наиболее чистом виде в научном общении, научной информации (жанры научной статьи, научного доклада). Применяясь же с целью сообщения в обучении, выступает в своей научно-учебной разновидности (жанры учебника, учебной лекции, реферата), применяясь с целями общеобразовательного, просветительного характера, выступает в своей научно-популярной разновидности.

Однако частные различия в использовании научного стиля не влекут за собой значительных расхождений в дифференциальных признаках этих подстилей научного стиля, поскольку объект отражения остается один и тот же — определенный уровень той или иной отрасли науки. Хотя эти подстили применяются в разных сферах, выполняя различные социальные функции, однако им свойственны основные признаки конвергентной функциональной разновидностинаучного стиля. Различия в основном носят количественный характер, например, в вузовском преподавании используются не все термины той или иной отрасли науки, а лишь основные, общепризнанные, в связи с чем становится возможным составление словарей-минимумов по разным специальностям.

Решая вопрос о соотношении функций языка и функциональных стилей, представляется целесообразным выделение конвергентных функционально-речевых разновидностей языка, т. е. стилей, объединяющих несколько «родственных» сфер, и дивергентных функционально-языковых разновидностей языка, т. е. стилей, различающих языковую сторону одной «родственной» сферы от другой. Конвергентные функционально-речевые разновидности применяются в тех областях человеческой деятельности, которые детерминируют другие иерархически устроенные по отношению друг к другу сферы, например, научный стиль — конвергентная форма области, связанной с наукой (производство — реализация в процессе производства научных идей, высшее образование — передача накопленного научного знания новым поколениям, школа — передача научных сведений общеобразовательного характера, — просветительская работа — ознакомление широких масс неспециалистов с достижениями науки). Соответствующие производным сферам подстили отражают иерархию сфер и представляют собой дивергентные функционально-языковые разновидности языка.

Специфика проявления социальной обусловленности развития разных уровней языка различна. Так, если для появления целого пласта лексики требуется небольшой промежуток времени, то для формирования стиля требуются десятилетия или даже столетия. За 40 лет советской власти в Литве в речевой практике народа закрепились пласты общественно-политической лексики, отражающей новую общественно-политическую систему (ьуЬепв и^ус^э 1958), а функциональные стили языка лишь развивались и совершенствовались, причем наиболее интенсивно развивался публицистический стиль, в литовском языке, как и в других языках народов СССР, формирующийся под сильным влиянием стиля переводов произведений В. И. Ленина (Литовский язык, 1972, 135). Развитие этого стиля, интенсификация процессов его формирования обусловлено рядом социальных факторов — активизацией общественной жизни, ростом и широким распространением социалистической печати, повышением грамотности и общего культурного уровня «потребителя» газет — широких слоев населения.^Проблема соотношения социальных функций языка и его функциональных стилей весьма сложна, поскольку появление новой сферы, а следовательно, новой функции не совпадает во времени с формированием функциональной разновидности языка сферы, так как на начальном этапе ее существования используются уже имеющиеся в языке стили, речевые средства. Массовая коммуникация (радио, телевидение, кино) до сих пор не имеет нового единого стиля, так как в основе языка новых видов массовой коммуникации лежат разные речевые стихии: для передач по общественно-политическим проблемам применяется публицистический стиль, для научно-популярных программ — научно-популярный стиль, в сфере национальнойкинематографии — индивидуализированная речь во всех ее проявлениях (профессиональная, обиходная, диалектная и др.).

Конвергентной функционально-языковой разновидностью является публицистический стиль, трансформации которого в соответствии со спецификой разных видов массовой коммуникации создают предпосылки для формирования дивергентных стилей, которые значительно отстают от развития сферы. Тенденция к формированию дивергентных стилей проявляется в наличии жанра киносценария, сценария радиои телепередач. Наиболее реальным аспектом изучения языка средств массовой коммуникации является исследование таких дифференциальных свойств языка МК, как социальная актуализация лексики, проявляющаяся как в репертуаре набора, так и в частотности его реализаций.

Влияние средств массовой коммуникации на язык проявилось в активизировании процессов нормализации устной формы литературного языка, которая в связи с ее применением в сферах МК, а также в связи с развитием общественной жизни (съезды, конференции, симпозиумы, совещания и т. д.) повысила свой статус в общей системе языковых средств.

Следует разграничивать традиционные сферы применения языка и новые сферы, появившиеся в советское время, поскольку функциональное развитие может происходить путем расширения традиционной сферы (большой охват носителей языка, ее демократизация) и путем возникновения новой области организованной деятельности — появления принципиально новых возможностей использования языка (например, телевидение, национальная кинематография). Для сравнения нами рассмотрены как традиционная (высшее образование), так и сфера, пополнившаяся новыми областями деятельности (массовая коммуникация).

НАЦИОНАЛЬНО-РУССКОЕ ДВУЯЗЫЧИЕВ период развитого социализма для этнической ситуации советской страны характерны две основные тенденции: все большая консолидация наций и народностей, развитие национальных языков и культур, а также формирование элементов общесоветской культуры, широкое распространение русского языка как языка межнационального общения (Брук, Губогло, 1975, Современные этнические процессы., 1977).

Одним из основных факторов, определяющих тенденции языкового развития в стране, является образование новой исторической общности — советского народа, который создал единую по духу и принципиальному содержанию социалистическую культуру, включающую наиболее ценные черты и традиции культур всех народов нашей страны. Одновременно с созданием общесоветской культуры сохраняются и развиваются самобытные черты социалистических национальных культур.

Развитие общесоветской культуры и дальнейший расцвет национальных социалистических культур сопровождается двуединым сосуществованием двух тенденций языкового развития: это реализация потенциальных возможностей языков народов СССР и одновременное интенсивное распространение русского языка. как языка межнационального общения. Важность и универсальность этих двух направлений языкового развития в стране заставляет предполагать, что основные черты языковой жизни могут быть правильно освещены лишь путем выяснения того, как эти закономерности языкового развития реализуются в конкретных условиях той или иной республики.

Для языковой жизни советского общества свойственно проведение в жизнь основных принципов ленинской национально-языковой политики, основной чертой которой является равноправие народов и наций, бережное отношение к национальным культурам и языкам. В соответствии с этим принципом народности нашей страны широко используют родные языки для развития национальных культур.

Общими тенденциями развития литературных языков в связи с развитием социалистических наций являются а) повышение роли литературных языков в жизни и деятельности общества, социалистических наций в связи с возрастающей активностью народных масс во всей производственной, государственно-политической и общественной жизни — б) формирование общего лексического фонда языков народов СССР — в) возрастающая роль русского языка и распространение его в качестве второго языка народов СССР, как фактора сближения различных наций СССР, сплочения их в единую семью социалистических наций, а также его роль в формировании языковой общности народов, в межъязыковых контактах и совершенствовании других языков — г) движение менее развитых языков к уровню высокоразвитых (Белодед, 1969, 102).

В.И.Ленин писал: «Пролетарская партия стремится к созданию возможно более крупного государства, ибо это выгодно для трудящихся, она стремится к сближению и дальнейшему слиянию наций, но этой цели она хочет достигнуть не насилием, а исключительно свободным, братским союзом рабочих и трудящихся масс всех наций» (Ленин, т.31, 167). Под добровольным слиянием наций в условиях В. И. Ленин понимал не устранение национальных различий, а более тесное единство, братский союз. Национальные различия, указывал В. И. Ленин, «будут держаться еще очень и оченьдолго даже после осуществления диктатуры пролетариата во всемирном масштабе» (Ленин, т.41, 77).

В многонациональном государстве всегда сильна потребность к языковому единению, которая порождается единством экономической и общественной жизни. Средством языкового единения для народов СССР стал русский язык, который в силу ряда объективных причин был наиболее удобным для межнационального общения. Поэтому одной из кардинальных тенденций развития языковой жизни страны стали процессы становления национально-русского двуязычия. Как отмечает академик П. Федосеев, «. равноправное двуязычие, как один из ведущих принципов языкового строительства в СССР, требует дальнейшего развития и широкого применения на разных ступенях образования, в особенности в национальных школах и вузах» (Федосеев, 1980, 68).

По данным переписи населения 1979 года, родным языком русский язык назвали 153,5 миллиона человек, из них — 137,2 миллиона русских и 16,3 — других национальностей. Кроме того, 61,3 миллиона человек заявили, что они свободно владеют русским языком в качестве второго языка (Население СССР, 1980, 27). 214,8 миллиона человек, свободно владеющих языком межнационального общения, — таков уровень современной языковой интеграции советского народа.

Широкое распространение двуязычия — явление естественное и неизбежное в условиях социализма. Основной его источникинтенсификация общения между народами СССР. Человеческие возможности в изучении языков ограничены, поэтому наиболее целесообразным и практически оправданным решением языковой проблемы в многонациональной стране является знание двух языков — национального и языка межнационального общения. Национальный и межнациональный языки, выступая в единстве, вооружают советских людей оптимальным средством обмена мыслями, информацией. Именно диалектическое единство компонентов национально-русского двуязычия обеспечивает полноту общения и единения, необходимую для укрепления и развития советского общества, многонационального советского народа. Свободное владение межнациональным языком означает обеспечение языковой базы сотрудничества наций и народностей страны.

Национально-русское двуязычие это гармоническое применение двух языков — родного и межнационального — в процессе общественного развития. Естественно, применение языка происходит в соответствии с ленинскими нормами национально-языковой политики, т. е. при полном равноправии языков, в соответствии с потребностями народа. Поэтому целесообразно рассмотреть два взаимосвязанных вопроса: основные тенденции и последствия развития общественных функций литовского языка в советское время и роль русского языка как языка межнационального общения в жизни литовского народа. Развитие общественных функций литовского языка в советское время в значительной степени определялось тем, что литовский язык является старописьменным языком, имеющим давние традиции применения в разных сферах общественной и культурной жизни народа. Конкретные формы его функционирования зависят от специфики этнолингвистических условий (количество и способы расселения жителей разной национальности, темпы развития экономики и культуры в республике и др.). В досоветское время литовский язык использовался в разных сферах жизни народа — в печати, радио, театре, в народном просвещении, делопроизводстве (Михальченко, 1975). Однако несмотря на сравнительно широкое его распространение общая экономическая отсталость, недоступность образования для широких народных масс, низкий культурный уровень населения ограничили возможности расширения его общественных функций.

Уже в 1921 г. в решениях X съезда РКП (б) в качестве одной из главных задач партия указала на необходимость помочь трудящимся нерусской национальности в развитии печати, школ, театра, клубов и других культурно-просветительных учреждений на родном языке (КПСС в резолюциях. 1953, 559). Это решение партии было плодотворно применено в процессе языкового строительства, включающем расширение общественных функций ряда языков. Развитие общественных функций литовского языка в советское время шло двумя путями: с одной стороны, он стал применяться в новых сферах человеческой деятельности, возникших в советские годы, с другой стороны, он расширил функции за счет применения в развивающихся традиционных сферах общественной и культурной жизни литовского народа. Так, новыми сферами применения литовского языка стали национальная кинематография и телевидение, созданные в связи с развитием средств массовой коммуникации в советское время и преимущественно функционирующие на литовском языке.

В советские годы в Литве получило дальнейшее развитие и расширение ряд традиционных сфер общественной и культурной жизни. В качестве примера можно привести развитие народного и высшего образования, значительно увеличивших удельный вес обучающегося населения, квалифицированных специалистов, народной интеллигенции, следствием чего явилось увеличение количества лиц, владеющих литературной формой литовского языка /подробнее см. главу о высшем образовании).

Следствием расширения сфер функционирования литературных языков явилось изменение соотношения разных форм существования языка, проявляющееся в стирании ряда диалектных черт под влиянием литературного языка, увеличением роли литературного языка в процессах его взаимодействия с диалектами, а также в вытеснении диалектов из ряда сфер жизни народа литературным языком. Другими следствиями развития общественных функций языков явились интенсификация процессов нормализации литературного языка, предполагающая усиление сознательного воздействия общества на язык, а также ускорение стилистической дифференциации языка, которая детерминируется сферами функционирования языка и удовлетворяет их потребности. Основные тенденции и последствия функционального развития первого компонента литовско-русского двуязычия в советский период подробно рассмотрены в первом параграфе первой главы.

Не менее интересным является вопрос о втором компоненте двуязычия — русском языке как языке межнационального общения и его роли в языковой жизни Литовской ССР. Прежде всего отметим, что существует принципиальная разница между проблемой функционирования и развития литовского языка в Литовской ССР и функционированием языка межнационального общения, поскольку первый из них формируется в процессах функционирования, а второй лишь применяется в разных сферах общения. Если при рассмотрении первого компонента литовско-русского двуязычия на первый план выдвигаются проблемы его развития, нормирования, то при рассмотрении второго компонента наиболее важны вопросы широты его применения в разных сферах, знание носителямилитовского языка языка межнационального общения, проблемы культуры русской речи литовцев-билингвов.

Само явление лЙ/говско-русского двуязычия не является новым. Литовский язык имеет давние исторические связи с русским языком. В Великом княжестве Литовском с конца Х1У до конца ХУП века русский (западнорусский) язык функционировал в качестве официального государственного языка. Почти 300 лет им пользовались в канцелярии Великого княза, велись юридические записи, были созданы первые произведения литературно-исторического жанра — летописи (подробнее см. § I). С установлением советской власти в Литве усилились процессы сближения народов, в том числе и связи с русским народом, что способствовало развитию двуязычия с русским языком.

Наряду со значительным расширением социальных функций литовского языка во всех важнейших сферах общественной и культурной жизни литовского народа в республике наблюдается распространение и дальнейшее повышение роли русского языка как средства межнационального общения. Как указывается в программе КПСС, «происходящий в жизни процесс добровольного изучения, наряду с родным языком, русского языка имеет положительное значение, так как это способствует взаимному обмену опытом и приобщению каждой нации и народности к культурным достижениям всех других народов СССР и к мировой культуре» (Программа Коммунистической Партии Советского Союза, 1976, 115). Общественные функции русского языка в республике тоже расширяются в связи с возрастанием роли языка межнационального общения, однако темпы и масш^бы этого процесса значительно уступают темпам и масштабам развития социальных фукнций национальных литературных языков. В ЛитовскойССР русский язык выполняет функцию языка бытового общения местного русского населения, в связи с чем в ряде школ республики ведется преподавание на русском языке для детей русской национальности. Кроме того, русский язык выполняет функцию языка межнационального общения, поэтому он преподается в качестве учебного предмета во всех школах республики, на нем отчасти ведется преподавание в высших учебных заведениях, он применяется в сфере книгопечатания, радиовещания и телевидения (подробнее см. глава П § 3).

По данным переписи населения 1970 года 35,9% литовцев свободно владели языком межнационального общения (Народное хозяйство СССР в 1970 году, 1971, см. также § 3). К 1979 году количество двуязычных литовцев возросло ДО 52,2% (Lietuvos TSR gyventojai 1980, 17). Данные конкретных социологических и социолингвистических исследований литовско-русского двуязычия помогают конкретизировать территориальные и социальные параметр-распространения социально активного национально-русского двуязычия (Холмогоров, 1972; Михальченко, 1976). Так, наиболее активно национально-русское двуязычие развивается в восточных районах республики, в районах со смешанным, разнонациональным населением, в крупных промышленных пунктах. Социальные параметры наиболее активного распространения национально-русского двуязычия охватывают рабочие коллективы, интернациональные по составу, советскую интеллигенцию. Более низок уровень распространения двуязычия у сельских жителей — полеводов, животноводов (45−58% - Латвия, 51,7% - Литва). Наиболее интенсивно национально-русское двуязычие развито у молодежи: число лиц литовской национальности, владеющих языком межнационального общения, обратно пропорционально их возрасту.

Расширение сфер применения русского языка как средства межнационального общения, интенсивное развитие национально-русского двуязычия стимулируют процессы взаимодействия русского и литовского языков. Литовский язык испытывает влияние языка межнационального общения на уровне языковой системы и на уровне речи, в то время как русский язык испытывает лишь локальное воздействие литовского языка на уровне речи и на уровне языка. В систему русского языка из литовского языка попадают лишь отдельные этнографизмы, так называемая «безэквивалентная» лексика. Кроме того, литовский язык влияет на речь русскую русских старожилов Литвы (о влиянии латышского языка на речь русских жителей Латв. ССР см. М. Семенова, 1973). Родной язык оказывает сильное воздействие на русскую речь литовцев, в связи с чем сильно проявляется интерференция, связанная с нарушением норм русского литературного языка (см. П глава, § 4).

Основная черта развития национально-русского двуязычия в СССР — добровольный, массовый характер распространения русского языка среди народов СССР. Этот процесс сопровождает дальнейшее развитие и расцвет языков народов нашей страны. Перспективы дальнейшего развития языковых процессов в нашей стране намечены в Программе Коммунистической партии Советского Союза, в которой говорится о том, что партия будет обеспечивать и в дальнейшем «свободное развитие языков народов СССР, полную свободу для каждого гражданина СССР говорить, воспитывать и обучать своих детей на любом языке, не допуская никаких привилегий, ограничений или принуждений в употреблении тех или иных языков. В условиях братской дружбы и взаимного доверия народов национальныеязыки развиваются на основе равноправия и взаимообогащения» (Программа Коммунистической Партии., 1976, 115).

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ КОМПОНЕНТОВ СОЦИАЛЬНО-КОММУНИКАТИВНОЙ СИСТЕМЫФункциональное взаимодействие языков обычно вызывается необходимостью рационального их применения в связи с потребностями общества в условиях многоязычия, предполагающего процессы единения общества, а также учет нужд отдельных народов. Формы функционального сосуществования языков могут быть различными1) равномерное использование обоих языков во всех сферах (А=Б), 2) преобладание языка, А над языков Б (А^Б), 3) преобладание языка Б над языком, А (А^ Б), 4) смешанного функционирования, при котором наблюдаются различные сочетания функций языка, А и языка Б в разных сферах.

Типология функций языков народов СССР свидетельствует о том, что для союзных республик наиболее распространенной формой функционального взаимодействия языков является преобладание языка коренного населения во всех сферах общественной и культурной внутриреспубликанской деятельности. Для других регионов сочетание национального и межнационального языка могут иметь другой характер, однако во всех случаях оно обусловлено определенными объективными причинами — традициями, учетом жизненных потребностей народа и др.

Дивергентное развитие языков в советский период вызвано реализацией ленинской национально-языковой политики, провозгласившей равенство всех наций и народов, право каждого народа пользоваться родным языком. Одним из результатов осуществленияязыковой политики является развитие общественных функций национальных языков в советское время.

Конвергентное развитие обусловлено новыми историческими условиями развитого социализма, потребностями единения новой исторической общности — советского народа, процессы единения которого осуществляются через язык макропосредник — русский язык, который был добровольно избран народами СССР в качестве средства межнационального общения. Наиболее важным является вопрос о рациональном сочетании функций языка межнационального общения и национальных языков в разных сферах деятельности наг/ родов, поскольку при наличии четких, исторически справедливых общих принципов языковой политики, частные проблемы ее реализации до сих пор не получили обстоятельного, подробного научного обоснования. Так, например, остается неясным, при каких социальных, этнических и культурных условиях, при какой численности народа целесообразно организовать начальное, среднее и высшее образование на родном языке и др. В зарубежной социолингвистике имеются исследования, констатирующие факт о том, что высшие учебные заведения работают на одном или на двух языках (УегсЬос^ 1974), однако вопрос о целесообразности билингвизма или моно-лингвизма в этой сфере не ставится. Не решается эта проблема и в советской социолингвистике, хотя в условиях свободного, равноправного развития она крайне важная, поскольку от степени развития социальных фукнций языка в значительной мере зависит совершенствование разных его уровней, в особенности лексики и функциональных стилей.

Характер и результаты языкового взаимовлияния фактически детерминированы параметрами функционального взаимодействия, поскольку специфика сферы совместного функционирования языков и интенсивность параллельного их применения являются причиной воз- ^ никновения разных форм контактирования, обусловливающих те или иные инновации.

Контакт возникает как процесс, вызванный социальными факторами сближения, соприкосновения носителей языков, а взаимодействие является его следствием, поэтому связь контакта и взаимодействия можно охарактеризовать как соотношение причины и следствия, причем характер взаимодействия односторонне, однонаправ-ленно детерминирован контактом. Взаимодействие представляет собой процесс, протяженный во времени и в пространстве, так как «совершенно невозможно представить (если иметь в виду случаи естественного развития языка), чтобы каждая языковая инновация мгновенно стала достоянием всего языка в целом. Начинаясь с импульса, она постепенно расширяет свою сферу» (Серебренников, 1957, 4). В связи с этим нами во второй главе рассматриваются результаты взаимодействия, варьирующиеся в пространстве (общенародные, локальные), а также во времени (досоветские, советские), причем говоря о ¿-заимствованиях в собственном смысле этого слова, мы имеем в виду конечный результат языкового взаимодействиязаимствования, вошедшие в литературный язык.

Понятие «взаимодействие языков» в советском языкознании используется в широком смысле, включающем «все возможные разновидности проявления взаимовлияния, взаимопроникновения двух и более языков и их диалектов, заимствования каким-нибудь языком различных фактов из других, а также результатов взаимодействия языков в разные периоды» (Дешериев, 1966, 103). При таком понимании ^ языкового взаимодействия объектом социолингвистического исследования становятся не только результаты влияния одного языка на другой /заимствования/, но и те речевые — индивидуальные, коллективные, локальные — инновации, которые наблюдаются в процессе контактирования и заимствованы в речи отдельных групп билингвов, полиглотов, хотя такие инновации не всегда становятся элементом литературного языка.

В отличие от этимологических исследований, устанавливающих источник и хронологию заимствований, социолингвистическое изучение процессов взаимодействия предполагает анализ совокупности всех форм языкового и речевого взаимовлияния, начиная с окказионального включения слов одного языка в речь на другом языке, кончая заимствованиями в литературный язык, поскольку в поле зрения социолингвиста находится не только нормированная литературная речь, но и речь отдельных микросоциальных общностей, содержащая, наряду с кодифицированными, элементы, выходящие за пределы литературной нормы и регулируемые более широкими — социолингвистическими нормами.

Одной из задач социолингвистического исследования является поиск социальной детерминированности процессов и результатов языкового и речевого взаимодействия.

Контакты бывают разных типов, в частности, прямые, т. е. непосредственное общение носителей языков в процессе совместной трудовой деятельности, и косвенные, т. е. через язык-посредник. Кроме того, исследователи выделяют каузальные /причинные/ контакты — временные, случайные, эпизодические связи между народами, результатом которых являются фрагментарные заимствования — отдельные лексемы, преимущественно термины, и перманентные /постоянные, непрерывные/, предполагающие интенсивное, длительное общение между народами и вызывающие более значительное языковое взаимодействие (Жлук-тенко, 1966, 8). Маргинальные контакты характерны для «двух языков, расположенных на смежных территориях. Никакого глубокого проникновения масс населения, носителей одного языка в область распространения другого языка при этом не происходит» (Серебренников, 1955, 10). При внутрирегиональном контактировании носители одного контактирующего языка широко распространяются по территории носителей другого языка.

ЗАДАЧИ, МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯВ данной работе ставятся следующие задачи: I/ исследовать закономерности функционирования и развития основного компонента социально-коммуникативной системы в Литовской ССР — литовского языка /1-я глава/ -2/ изучить процессы становления и функционирования литовско-русского двуязычия в названном регионе /2-я глава, § I -§ 5/-3/ проанализировать основные формы и результаты взаимодействия компонентов литовско-русского двуязычия на речевом и языковом уровнях с определением их социальных параметров /2-я глава, § 6/.

В соответствии с поставленными задачами был собран материал для данного исследованияI/ статистические данные о функционировании компонентов социально-коммуникативной системы в республике /территориальныйпараметр — 1-я глава, § 2, 2-я глава, § I/ и в отдельных сферах общения /1-я глава, § 3, § 5/ -2/ извлечения из учебников для высшей школы Литвы досоветского и советского периода, которые послужили основой для характеристики функциональной разновидности языка сферы высшего образования /1-я глава, § 4/. Учебники указаны в библиографическом списке в конце работы -3/ материалы полевых исследований, собранные автором методами и приемами комплексного обследования свыше 1000 жителей преимущественно двух районов Литовской ССР — Зарасайского и Шяуляйского, выбор которых определялся различиями их этнолингвистических условий /1-я глава, § 2, 2-я глава, § 4, § 5, § б/.

В исследовании использована советская социолингвистическая литература, традиции которой, как мы надеемся, продолжены в нашей работе, лингвистические труды, посвященные сопоставлению литовского и русского языков, труды по истории, этнографии, культуре литовского народа, статистические сборники и др. /см. Библиографию в конце работы/.

Вопрос о методах и приемах социолингвистического исследования рассматривался в отечественной литературе (Русский язык по данным массового обследования, 1974; Дешериев, 1977,303−338 — Швейцер, 1977, 157−175 — Развитие национально-русского двуязычия, 1976 — Методы билингвистических исследований, 1976 и др.), а также в ряде трудов зарубежных языковедов (1аЬоу 1972 — Вайнрайх, 1979, 184−189 и др.). Как известно, основная трудность разработки методов социальной лингвистики заключается в ее междисциплинарном характере, который предполагает сочетание в одном исследовании социальных и языковых параметров тогоили иного исследуемого явления языка или речи. В связи с этим наиболее целесообразными для данного исследования оказались следующие методы и приемы: I/ интерпретация статистических данных в целях выяснения социальных параметров распространения языка межнационального общения /2-я глава/, социальных параметров сферы общения /1-я глава/, а также для описания этнолингвистических условий функционирования СКС /1-я глава/ -2/ анализ письменных текстов, позволяющий выяснить основные особенности языка той или иной сферы общения, той или иной микросоциальной общености, степень владения письменной разновидностью языка межнационального общения /1-я и 2-я главы/ -3/ анализ текстов устной речи /магнитофонных записей/ для выяснения качественных характеристик устной речи билингвов, фонетической интерференции и других явлений взаимодействия языков на речевом уровне /2-я глава/ -4/ анализ анкетных данных, позволяющих установить диахрон-ные факты языковой биографии информантов, экстенсивность и интенсивность применения компонентов СКС, а также самооценку степени владения ими индивидом -5/ интерпретация данных социолингвистических тестов, примененных для целенаправленного сбора материала / например, тест по фонетической интерференции, тест для выяснения активного ело' варя школьников-билингвов и др. / -б/ анализ данных наблюдения над речью билингвов в разных сферах и ситуациях общения.

Учитывая то, что прием анализа письменных источников является традиционным методом лингвистики и значительной трансформации в нашем исследовании не подвергался за исключением установления социальной закрепленности анализируемых текстов (сфера общения, МСО, ситуация общения), а также то, что методы и принципы собственно социолингвистические недостаточно разработаны, мы подробнее остановимся на комплексных приемах полевых исследований двуязычия.

Социолингвистический аспект исследования билингвизма предполагает его изучение в зависимости от социальных и этнических детерминантов, поэтому цель социолингвистического исследования — установить экстенсивность и интенсивность национально-русского двуязычия и его социальную обусловленность.

Изучение данных переписей населения об этническом составе и социальной структуре населения Литвы и соответствующих ее районов, о знании русского языка в республике и в районах обследования служили основными отправными точками при разработке рабочей гипотезы о регионах наиболее активного функционирования национально-русского двуязычия, о варьировании социально-коммуникативной системы в зависимости от территориальных и возрастных детерминантов.

В дальнейшем в ходе исследования сбор материала проводился разными приемами и методами.

Анкетирование. Было собрано свыше 1000 социолингвистических анкет (анкету см. «Развитие национально-русского двуязычия», 1976).

Анкета содержала I) вопросы паспортного характера (пол, год рождения, место проживания, национальность и др.), Z) данные о языковой биографии информантов (национальность отца, матери, какие языки знали родители, на каком языке обучался информанти др.), 3) сферы общения, в которых информант применяет функцио-нально-первый и функционально-второй языки (быт, работа, массовая коммуникация и др.), 4) самооценка информантов степени владения разными формами существования второго языка (устной, письменной). Учитывая то, что анкеты дают лишь самооценку, которая не всегда точна и объективна, анкетирование мы сопровождали записями речи, которые проводились при помощи магнитофона. Наблюдение за речевой деятельностью. Велись включенные наблюдения во время полевых работ, в магазине, в семейном общении (автор работы несколько месяцев жил в семье, за речью членов которой вел постоянное наблюдение), наблюдения за речью посетителей столовой, магазинов, библиотек, колхозного правления, дирекции завода, почты, наблюдения за речью жителей на собраниях колхозников, рабочих трикотажной фабрики и т. д. При изучении речи школьников и студентов проведены наблюдения за их речью на уроках лекциях и практических занятиях.

Социолингвистические тесты. В целях выяснения интенсивности фонетической интерференции был применен тест, составленный с учетом схождений и расхождений литовского и русского языков и предполагающий свыше 20 возможных интерферентных явлений /см. эас1 -1<�еу1?1из г 1970, 238/. Для проверки навыков произношения информантам старших классов средней школы, студентам, представителям разных социальных групп было предложено прочесть следующее предложение: «В шесть часов с волнением мы ожидаем прибывающих желанных гостей — передовиков производства». Однако, если этот предсказуемый речевой результат сделаем единственным индексом измерения фонетической интерференции родного языка, то окажется, что тестирование дает преувеличенную степень интерференции, таккак для билингва перенасыщенный трудностями произношения тест будет тем же самым, что для нетренированного русского скороговорка. Учитывая то, что произносительные трудности рассеиваются в речи, необходимо применять наряду с тестированием наблюдение над спонтанной речью билингвов. Лишь в таком случае можно получить истинную картину: тесты позволят проверить характер и интенсивность предполагаемой интерференции родного языка на большом фактическом материале, поскольку легкость их применения дает возможность собрать большой фактический материал, а наблюдения за спонтанной речью позволят внести необходимые коррективы в интерпретацию материала.

Другой тест был применен для выяснения активного словаря школьников-билингвов. Из словарного минимума определенной ступени отбиралось 100−150 русских слов. Информанты должны были перевести эти слова на родной язык, а также дать небольшие предложения на русском языке с каждым из них. Тестирование проводилось в письменной и в устной форме, хотя в ходе работы мы убедились, что лишь умение устно быстро дать предложение свидетельствует об активном владении лексемой.

Разнообразие приемов сбора материала позволило собрать обширный фактический материал, всесторонне характеризующий особенности языковой жизни региона, функционирование литовско-русского двуязычия и русско-литовского двуязычия как основных компонентов социально-комв^уникативной системы. Задачи исследования двуязычия: I) изучить, в каких сферах жизни билингва (общение в семье, общение с друзьями, с соседями, на производстве, в школе, чтение книг, переписка, сферы массовой коммуникации и т. д.) наиболее активно наряду с родным языком применяется русский язык — 2) установить фактический объем знаний русского языка на разных ступенях формирования национально-русского двуязычия в школе — 3) выявить, насколько этот объем знаний соответствует социальной потребности разных возрастных групп во втором языке — 4) выяснить, как влияют разные этнические условия на процессы формирования национально-русского двуязычия — 5) отметить основные особенности взаимодействия языков.

Практически наиболее трудной оказывается проверка навыков письма у представителей разных социальных групп, так как здесь приходится прибегать к изучению разных письменных источников. При изучении письменной речи школьников-билингвов в школах можно анализировать одинаковые по теме и времени их выполнения сочинения, проведенные в школах города и деревни. При изучении речи рабочих, колхозников приходится анализировать письменную документацию — заявления, объяснительные записки.

Степень экстенсивности применения русского языка определяется путем исследования сфер применения первого и второго языков разными приемами: I) анализ результатов опроса: на каком языке информант говорит в семье, на работе, слушает радио, читает литературу, смотрит фильмы, выступает на собраниях, ведет переписку — 2) анализ записей речи билингвов в разных ситуациях (магазин, улица, рабочее место, почта, библиотека и др.), 3) изучение объективных этнических условий, определяющих необходимость применения языка межнационального общения (этнический состав коллектива, города, села, этнический состав семьи, наличие литературы, фильмов, радиои телепередач на родном и русском языках и др.). Совокупность этих приемов позволяет не только установить объем функций каждого из языков в жизни билингва, нои те потенциальные возможности, которые дает окружающая среда для применения двуязычия. Окончательная цель социолингвистического исследования — установление связи между формами, степенью владения русским языком и территориальным, а также возрастным признаком.

В качестве рабочей схемы деления уровней знания русского языка была использована чтв четырехступенчатая шкала, основанная на соотнесении реального знания и применения в жизни русского языка с требованиями программы русского языка для национальной школы: 1-я ступень — требование и знание в объеме программы начальной школы, 2-я ступень — в 8-летней школе, 3-я ступень — в 11-летней школе и 4-я ступень — в вузе. В основу подразделения ступеней кладется I) возрастной принцип и 2) принцип поэтапности обучения русскому языку в школе. Такая рабочая схема подсказана самой жизнью, логикой процесса обучения, она дает четкие объективные критерии для изучения процессов формирования знаний второго языка. Кроме того, несмотря на те коррективы, которые в знания билингвов после школы вносит жизнь, эта схема применима и для описания уровня знаний второго языка среди представителей разных социальных групп. Так, например, при изучении литовско-русского двуязычия оказалось, что знание русского языка средним и старшим поколением в зависимости от уровня образования приближается то к уровню первой, то к уровню второй или третьей ступени. Речь билингвов старшего поколения с образованием 2−4 класса по ряду параметров сходна с речью билингвов 1-й ступени (см. П глау, § 5).

В описании материала применялся корреляционный метод, позволяющий установить параметры варьирования социально-комцуникативной системы I) территориальный, т. е. районы активного функционирования литовско-русского двуязычия, активного взаимодействия разных форм существования литовского и русского языков (2-я глава, § 5), 2) возрастной — формирование литовско-русского двуязычия на разных этапах его развития (2-я глава, § 4).

Г. ГЛАВАЛИТОВСКИЙ ЯЗЫК — ОСНОВНОЙ КОМПОНЕНТ СОЦИАЛЬНО-КОММУНИКАТИВНОЙ СИСТЕМЫ ЛИТОВСКОЙ ССР§I. Краткая характеристика основных тенденций функционирования языков в Литве в разные исторические периоды"Общественные функции в значительной степени зависят от потребностей общественного развития, определяющих возникновение сфер социальной и культурной деятельности, а следовательно, и необходимость применения языка, выбор которого детерминирован языковой политикой, а также состоянием языка. Так, например, наблюдаются значительные различия между функционированием бесписьменного и литературного языков, а также литературного языка с давней письменной традицией и младописьменного языка. Литовский язык прошел все этапы развития социальных функций, поэтому наиболее целесообразно выделять следующие периоды его развития (ср. ра1з. оп±з — 1979, 10):1. Дописьменный период (до середины ХУ1 века).

2. Донациональный период (сер. ХУ1-ХУШ в.):А. ХУ1 — ХУП в.

Б. ХУШ в.

3. Национальный период (с XIX века):A. Период консолидации литовской нации (XIX в. — начало XX в.).

Б. Буржуазный период (1919;1940).B. Советский период (с 1940 г.).

Для дописьменного периода характерно использование литовского языка лишь в сферах, требующих устной формы языка. Письменный период (с середины ХУ1 до ХУШ века) — время функционирования в Литве весьма сложной социально-коммуникативной системы, когда наряду с литовским языком в сфере письменности функционировали западнорусский''", немецкий, польский языки, причем соотношение отдельных компонентов социально-коммуникативной системы, интенсивность их применения зачастую зависело от общественно-политических условий, от национально-языковой политики правящих классов, а также в определенной степени и от уровня развитости того или иного литературного языка. В своем историческом развитии литовский народ был тесно связан со славянскими народами (русским, украинским, белорусским), что обусловило использование в качестве компонента социально-коммуникативной системы западнорусского языка, связи с польским и немецким государствами привели к активному функционированию в Литве соответствующих языков, по традиции европейских государств в сфере делопроизводства применялся латинский язык. Эти культурно-языковые контакты оказывали влияние на формирование культуры литовского народа и на процессы развития литовского литературного языка.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Изучение языкового развития, традиционно рассматриваемого в аспекте совершенствования разных ярусов языка как имманентной системы, было углублено в связи с теоретическим осмыслением разнообразного фактического материала функционирования и взаимодействия языков народов СССР, Ццея функционального развития, десятки раз проверяемая на материале языков разных структур, с неодинаковым объемом общественных функций, в известной степени способствовала преодолению ограниченности трактов хи языка как гомогенной, абстрактной системы, поскольку создала предпосылки для показа жизни языка во всех его формах, для соотнесения этих форм с той или иной сферой функционирования, с языковой жизнью микрои макросоциумов, с общими тенденциями развития языковой жизни общества.

Вопрос о взаимодействии языкового и социального, в частности, вопрос о влиянии социальных факторов на языковое развитие, проблема расширения общественных функций и, соответственно, влияние функционального развития языка на разные уровни его структуры в советской социолингвистике решается на основе разработанной классиками марксизма-ленинизма теории социального взаимодействия, на принятых в современной марксистской социалодии положениях о взаимодействии различных сторон жизни общества при определяющей роли экономической структуры.

Социолингвистическое исследование процессов функционирования и взаимодействия языков предполагает изучение разных типов функционально-языковой конвергенции и дивергенции, детерминирующих конвергенцию и дивергенцию на разных уровнях языковой системы, а также в речи микросоциальных общностей. Щункционально-языковая конвергенция наблюдается при наличии одной и той же функции у двух языков в пределах одной социально-коммуникативной системы — обшей категории, означающей совокупность языковых систем и подсистем, используемых тем или иным языковым или речевым коллективом. В исследовании в качестве языкового коллектива выступает многонациональное население Литовской ССР, речевые коллективы — микросоциальные общности, объединенные каким-либо социальным параметром (возрастом, видом занятий и др.). Между отдельными компонентами социально-коммуникативной системы существуют отношения функциональной дополнительности, состоящие в социально детерминированном распределении существующих систем и подсистем по сферам использования" функциональноязыков ая конвергенция влечет за собой собственно языковую ковергенцию, которая проявляется как на уровне речи (напр. конвер-. гентные явления, вызванные интерференцией родного языка в речи билингвов, явления смешения речи на ранних этапах двуязычия и др.), так и на уровне языка (заимствования разного рода из одного языка в другой язык, влияние одного языка на другой на синтаксическом уровне и др.).

Исследование социолингвистических проблем языковой жизни Литовской ССР было начато в 70-ые годы публикацией трудов по литовско-русскому двуязычию, а также функционированию русского языка в республике. Основой для изучения социолингвистических закономерностей функционирования и взаимодействия языков в республике явились теоретические работы, наличествующие в отечественной социолингвистике, с одной стороны, и конкретные социолингвистические исследования языковой жизни республики, с другой стороны.

Социальная обусловленность и лингвистические параметры функционирования и взаимодействия разных компонентов социально-коммуникативной системы Литовской ССР исследуются путем применения комплексных методов сбора материала (опрос, интервьюирование, наблюдение включенное наблюдение, тесты, изучение письменных источников и др.) и интерпретируются путем корреляционного анализа, предполагающего соотнесение языковых и социальных явлений. В анализе материала наряду с широко распространенными терминами социолингвистики (язык межнационального общения, двуязычие, интерференция, взаимодействие, общественные функции, сфера общения, языковая политика и др.) используется термин «социолингвистическая норма», т. е. совокупность правил, в соответствии с которыми индивиды осуществляют выбор языка, языковой подсистемы или их элемента для построения социально корректного высказывания или для восполнения языкового дефицита. Понятие «социолингвистическая норма» способствует осмысления явлений речи, выходящих за пределы литературной нормы и регулируемых социальными потребностями общения. Социолингвистическая норма включает не только правила выбора вариантов литературного языка, но и закономерности предпочтения элементов той или иной формы существования языка — территориального диалекта, просторечия, профессиональной лексики, локального, регионального или индивидуального (окказионального) заимствования, т. е. любого языкового явления из всей совокупности форм существования компонентов социально-коммуникативной системы. Лексемы, функционирующие в речи разных микросоциальных общностей наряду с литературными словами или вместо них и служащие для обозначения одной и той же реалии, называются функциональными вариантами, т. е. социально обусловленными функциональными эквивалентами соответствующих лексем литературного языка. Под сферой общения нами понимается область организованной деятельности людей в процессе производства и потребления материальных и духовных ценностей, языковые характеристики которой определяются ролью языка в достижении ее целей. Сама языковая система является катализатором роли языка в той или иной сфере общения, поэтому нами выделены дифференцированные сферы, обладающие особой функционально-языковой разновидностью (наука, литература, деловое общения, бытовое общение и др. и аморфные сферы (торговля, транспорт, сельское хозяйство и др.). За аморфными сферами можно признать лишь два релевантных языковых признака I) трансформированное использование языковых средств родственной сферы, 2) наличие социально актуализированной лексики и профессионализмов. Социальная актуализация лексики проявляется в зависимости семантической наполненности или частотности использования лексем от социальном дифференциации говорящих. функционирование социально-коммуникативной системы Литовской ССР в разные исторические периоды зависело от языковой политики, проводимой правительствами, и отличалось ее трансформациями, зачастую противоречащими интересам литовского народа и этническим условиям края: например, период превалирования в качестве основного компонента социально-коммуникативной системы польского языка (конецХУ1 — середина ХУШ века) или русского языка (1864−1904 гг.). В связи с этим развитие общественных функций литовского литературного языка было сложным и неравномерным. Процессы его функционального развития активизировались в начале XIX века в связи с консолидацией литовской нации, ростом национального самосознания литовского народа, с одной стороны, возникновением сравнительно-исторического языкознания, усилившего интерес к изучению балтийских языков, с другой стороны. После создания литовского буржуазного государства (1919 г.) литовский язык стал широко распространяться в политической общественной и культурной жизни в сферах печати, радио, школы, театра, производства, стал официальным государственным языком Литвы. Однако расширение социальных функций литовского литературного языка было ограничено из-за обшей экономической отсталости страны, недоступности образования для широких масс населения. В функционировании социально-коммуникативной системы того времени наблюдалось ее несоответствие этническим условиям Литвы, ущемление прав представителей ряда народов, населяющих Литву,.

Развитие общественных функций литовского литературного языка в советское время шло двумя путями: I) литовский язык стал применяться в принципиально новых сферах человеческой деятельности, требующих широкого применения звучащей литературной речи (национальная кинематография, телевидение), 2) расширил функции за счет его применения в традиционных сферах (народное образование, высшее образование, новые отрасли науки и др.). В советское время социально-коммуникативная система Литовской ССР в соответствии с основными принципами ленинской национально-языковой политики была приведена в гармоническое соответствие с этнолингвистическими условиями республики, в связи с чем были расширены функции польского и русского языков.

В диссертации основное внимание уделено исследованию функций литовского языка в дифференцированных сферах социальной жизни республики, т. е. в тех сферах, которые обладают особыми функциональными стилями или же проявляют тенденции к их формированию. Исследована сфера традиционного применения литовского языка (высшее образование) и сфера массовой коммуникации, которая в советский период пополнилась новыми разновидностями (национальная кинематография, телевидение).

Применение литовского языка в сфере высшего образования в досоветский период было ограниченным, так как высшее образование функционировало на латинском, позже польском языках. В советское время основным компонентом социально-коммуникативной системы сферы высшего образования стал литовский язык, который широко используется в процессе подготовки специалистов высшей квалификации. Наряду с ним в сфере высшего образования функционирует язык межнационального общения, который для части микросоциальной общности студентов является языком обучения, предметом преподавания, а также средством овладения специальностью, а для всей микросоциальной общности — предметом преподавания. Социально-ваыковым следствием применения литовского языка в сфере высшего образования является формирование дивергентной функционально-языковой разновидности языка высшего образования — учебно-научного подстиля, который совершенствуется в соответствии с потребностями этой сферы общения.

Расширение функций литовского литературного языка в сфере массовой коммуникации произошло за счет его применения в национальной кинематографии и телевидении. Основным функциональным стилем, применяемым в сфере массовой коммуникации, является публицистический стиль, трансформации которого совершаются в соответствии со спецификой устных и письменных форм существования разных видов массовой коммуникации. Совокупным социально-языковым следствием применения литовского языка на радио, телевидении, в национальной кинематографии было повышение социального статуса звучащей речи как одного из средств языкового единения общества и обусловленная этим явлением интенсификация разработки проблем орфоэпии литовского литературного языка. Одним из характерных явлений развитого социализма является возникновение новых форм языкового единения многонационального советского общества: на современном этапе развития звучащая речь наряду с письменной становится одним из средств единения литовского народа.

Социально-коммуникативная система Литовской ССР на современном этапе является многокомпонентной: в соответствии с этническим составом разных регионов Литвы, микросоциальных общностей используются ее трансформации, включающие в качестве компонентов языки народов, населяющих Литву (литовский, русский, польский, украинский, белорусский, латышский, караимский и др.). В центре социально-коммуникативной системы — три языка (литовский, русский, польский), которые применяются не только в быту, но и в разных сферах общественной жизни (печать, радио, школа), хотя с разной степенью интенсивности.

Русский язык в республике выполняет функцию языка межнационального общения и применяется I) как язык микросоциальных общностей русских, проживающих в ресаублике- 2) как средство общения с другими республиками- 3) как средство межличностного общения в интернациональных трудовых коллективах- 4) как средство овладения общесоветской и мировой культурой. Уровень межнационального языкового единения населения Литовской ССР по данным переписи населения 1970 года — 33,8%, а по данным переписи 1979 года — 48%. Среди литовцев свободно владели языком межнационального общения соответственно 35,0 и 52,2%.

В диссертации показаны процессы формирования и функционирования литовско-русского двуязычия. Под двуязычием нами понимается наличие суммы устных и письменных навыков, позволяющих применять второй язык в разных ситуациях общения" Лингвистическая характеристика компонентов двуязычия содержит выявление основных их расхождений, вызывающих интерференцию, социальные параметры которой детерминированы разными факторами (культурным и образовательным уровнем, интенсивностью «потребления» средств массовой коммуникации, этническими условиями). Социологическая характеристика двуязычия включает исследование территориальных и возрастных параметров его распространения в республике на современном этапе, а также выявление основных способов распространения двуязычия с языком межнационального общения. Основным каналом распространения литовско-русского двуязычия является организованное обучение русскому языку, в процессе которого формируется определенная запланированная сумма знаний, навыков и умений, обеспечивающих в дальнейшем применение двуязычия в разных сферах общения. Основными социальными факторами, способствующими распространению билингвизма также являются средства массовой коммуникации и этнические условия, предполагающие частое межнациональное общение.

Формирование национально-русского двуязычия происходит на четырех ступенях обучения, которые позволяют постепенно расширять круг знаний и навыков в соответствии со школьной программой обучения русскому языку. Национально-русское двуязычие приобретает массовый характер, поскольку все жители от 7 до 18 лет добровольно изучают язык межнационального общения. Наряду с положительной суммой знаний и навыков на разных ступенях обучения русскому языку наблюдаются явления речевой конвергенции, вызванной интерференцией родного языка. Типология конвергентных явлений позволяет делать вывод оттом, что наиболее интенсивно родной язык влияет в случаях системных расхождений между языками (система рода существительных, система глагольных окончаний, предложное управление и др.).

Процессы взаимодействия литовского и русского языков являются следствием культурных и этнических контактов. Языковые результаты контактирования варьируются в территориальном и социальном аспектах. Фактический материал показывает, что взаимодействие литовского и русского языков является двусторонним процессом, хотя воздействие одного языка на другой различается по характеру и интенсивности. Результата двустороннего взаимовлияния языков представлены в лексике литературного языка, а также функциональными вариантами — ненормированными лексемами, регулируемыми социолингвистической нормой. Взаимодействие литовского и русского языков способствует их взаимообогащению, вместе с тем возникают явления, требующие внимания к культуре речи разных микросоциальных общностей, разных регионов республики, посольку культура речи является одной из составных частей общесоветской культуры. Соотношение нормированных лексем и функциональных вариантов — основной индикатор состояния культуры речи микросоциальной общности или региона. функциональное развитие литовского языка, его взаимодействие с языком межнационального общения в условиях развитого социалистического общества проходит в соответствии с основными принципами национально-языковой политики КПСС, в основе которых — ленинское учение о нации и языке.