В последнее время все яснее осознается потребность в полных систематических описаниях способов глагольного действия на различных этапах истории русского языка. Включение этих важнейших лексико-грамматических разрядов глаголов в «Грамматику современного русского литературного языка» 1970 года и в «Русскую грамг магику» 1980 года бесспорно свидетельствует о том, что благодаря 2 целому ряду работ в области изучения современной русской акцион3 сартной системы способы глагольного действия прочно завоевали свое место среди таких грамматических категорий русского языка, как вид, время и залог. Напротив, состояние разработки проблем, связанных с историческим описанием способов действия, еще не позволяет адекватно и непротиворечиво представить процесс формирования акционсартной системы на всем протяжении развития русского языка. Таким образом, вопросы, относящиеся к истории способов действия, пока не могут рассматриваться в систематических курсах ис Грамматика современного русского литературного языка. — М.: Наука, 1970, с, 346−3505 Русская грамматика. — М.: Наука, 1980, т.1, с.596−604- см. также: Русская грамматика. -1979, с.240−266. 2.
См": Бондарко А. В", Буланин Л Л. Русский глагол. — Л.: Просвещение, 1967, с.11−29- Авилова Н. С, Вид глагола и семантика глагольного слова, — М.: Наука, 1976, с.259−316 — Шелякин М. А. Категория вида и способы действия русского глагола, — Таллин: Валгус, 1983, с.171−196. ^ Термин «акционсартный» используется в значении «принадлежащий способам глагольного действия». См: Авилова Н. С. Указ.соч., с. 270. шорической грамматики" При этом нельзя не учитывать, что исследование акционсартных значений важно не только само по себе, но и в связи с осмыслением категории вида в русском языке на различных этапах его существования, поскольку без необходимых сведений из области исторического изучения способов действия невозможно до конца понять как специфику развития категории вида и, шире, всей видо-временной системы, так и характер видо-временных отношений на том или ином синхронном срезе*.
Думается, не будет преувеличением сказать, что сейчас уже началась последовательная и целенаправленная работа по реконструкции всей системы способов действия на различных ее этапах, а также по диахроническому изучению отдельных способов действия. Однако вопросы, связанные с данной проблематикой, еще далеки от своего окончательного разрешения. Это предопределяет необходимость проведения таких описаний, которые способствовали бы как накоплению и систематизации фактического материала в этой области, так и его теоретическому осмыслению.
Задачей данной диссертации является описание способов глагольного действия в языке эпистолярной письменности ХУЛ века. Эта задача решается путем выявления на материале исследуемых письменных памятников ХУЛ века словообразовательных типов, рассматриваемых как способы действия глаголов.
Обращение к текстам ХУЛ века объясняется важностью данного периода для понимания истории русского языка. Ведь современное состояние тех или иных участков русской языковой системы во многом восходит к языку ХУП века. Поэтому без тщательнейшего изучения языковых фактов ХУП века невозможно до конца понять, как складывалась языковая система современного русского литературного языка, ориентированная на разговорную речь нации" При этом возни.
— б кает необходимость последовательного разграничения фактов книжно-литературного, народно-разговорного, а также приказного языка и дифференциации в связи с этим различных типов письменных памятников ХУЛ века.
Требование дифференцированного подхода к памятникам письменности рассматриваемого периода справедливо и при изучении словообразовательной системы русского языка. В частности, это актуально при анализе соотношений церковнославянских (книжно-славянских) и народно-разговорных элементов в области глагольной префиксации в тех или иных группах письменных памятников ХУЛ века, что в свою очередь способствует разграничению книжных и устно-народных типов т глагольной префиксации. Кроме того, структурная однотипность, повторяемость описаний одних и тех же событий, характерные для о отдельных групп памятников деловой письменности ХУЛ века, позволяет зафиксировать случаи словообразовательной синонимии, изучение которой также существенно для понимания причин дальнейшего окончательного закрепления словообразовательных связей между формантом и мотивирующими основами. При этом особенно важным для нас является тот факт, что именно при обращении к однородному в языковом отношении материалу появляется возможность наиболее последовательно и непротиворечиво проанализировать достаточно обширную область акционсартных словообразовательных значений глаголов, мотивированных глаголами.
Выбор эпистолярных документов в качестве основного источника.
1 Виноградов В. В. О задачах истории русского литературного языка.
— В кн.: Виноградов В. В. История русского литературного языка.
— М.: Наука, 1978, с. 172.
2 Вести-Куранты. 1600−1639.
Введение
— М.: Наука, 1972, с. 14. для характеристики состояния указанного участка глагольной словообразовательной системы объясняется самими языковыми особенностями грамоток ХУЛ века, на которые уже было указано их исследователями. Представляется целесообразным кратко суммировать здесь ряд сделанных ранее общих замечаний относительно языка эпистолярной письменности.
Во-первых, частная переписка ХУЛ века «в сравнении с другими источниками того же самого времени отражает старую устную речь наиболее ярко и непосредственно» *. Это означает, что в данном случае мы будем иметь дело прежде всего с фактами словообразовательной системы живого, народно-разговорного языка ХУЛ века. При этом синхронное изучение словообразовательных возможностей живого русского языка ХУЛ века по материалам эпистолярной письменности впоследствии «обеспечивает изучение словообразовательного процесса в народно-разговорном языке на протяжении всего национального «2 периода» .
Во-вторых, существенно указание на «относительное языковое единство писем», «почти не нарушаемое территориальной принадлежц ностью памятника, несмотря на то, что исследуемые частные письма, общая численность которых доходит до 800, писались в разных.
1 Котков С. И. Материалы частной переписки как лингвистический источник. — В кн.: Котков С .И., Панкратова Н. П. Источники по истории русского народно-разговорного языка ХУЛ — начала ХУШ века. — M. j Наука, 1964, с.З. 2.
Котков С. И. Лингвистическое источниковедение и история русского языка. — M. s Наука, 1980, с. 179. 3.
Дабургаев Г. А. Становление русского языка — М.: Высшая школа, 1980, с.181 $ см также: Хабургаев Г. А. Рецензия на книгу «Московская деловая и бытовая письменность». — Вопросы языкознания, 1969, № 3, с. 142. районах России, о чем часто говорится непосредственно в самом тек-т сте грамотки .
Кроме того, уже отмечалось, что «грамотки заключают обильные сведения о префиксальном и суффиксальном образовании глаголов», гак как «большое место в содержании грамоток занимает событийность, а отсюда — их повествовательный характер и, как следствие, свойственная повествованию о событиях насыщенность глагольными образованиями». К этому следует добавить, что появлению в текстах грамоток ХУЛ века глагольных образований способствует и их разнообразная тематика. Так, помимо хозяйственных дел в частных письмах обсуждаются различные семейные события, рассказывается о происшествиях повседневной, бытовой жизни, сообщается о здоровье и болезнях членов семьи. Широк и круг авторов грамоток: это крестьяне, помещики, торговые приказчики, их хозяева, представители духовенства.
Вместе с тем уточним, что привлекаемые для данного исследования грамотки датируются второй половиной ХУП — самым началом ХУШ века. Единичные тексты, сохранившиеся от начала ХУП века, в данной работе не использовались, что объясняется их малочисленно3 стью, а также труднодоступностью. Анализ же нескольких частных писем начала ХУП Еека, воспроизведенных в источниковедческих сборниках серии «История русского языка», издаваемых Академией Наук См" об этом, в частности: Качалкин А. Н. Материалы частной переписки ХУП в. как источник исторической лексикологии. — В кн.: Проблемы теории и истории русского языка. Под ред.К. В. Горшковой. — И": Изд-во МГУ, 1980, с. 150. р й Котков С. И. Указ. соч., с. 187. о.
См*: Морозов Б. Н. Частное письмо начала ХУП в. — В кн.: История русского языка. Памятники Х1-ХУШ вв. -М.: Наука, 1982, с.287*.
— 9.
СССР*, не дал дополнительного материала.
Точно так же не привлекались письма царей, князей, бояр, поскольку в отличие от переписки лиц «податного сословия» указанная группа письменных документов обладает своими языковыми особенностями, что в определенной степени нарушило бы языковую однородность исследуемого материала.
В данной работе использованы публикации грамоток ХУП Бека, предпринятые Сектором лингвистического источниковедения и исследования памятников языка Института русского языка АН СССР подобщей редакцией С. И. Коткова:
1) Котков С. И*, Панкратова Н. П. Источники по истории русского народно-разговорного языка ХУП — начала ХУШ века. — М., Наука, 1964. (Далее обозначаем сокращенно — Ист., с указанием страницы),.
2) Памятники русского народно-разговорного языка ХУП столетия (из фонда А.И.Безобразова). — М.: Наука, 1965. (ДалееПам.).
3) Московская деловая и бытовая письменность ХУП века. -М.: Наука, 1968, с.15−44.(Далее — ВДБП).
4) Грамотки ХУП — начала ХУШ века. — М.: Наука, 1969. (Да-лее-Гр-ки).
В качестве дополнительного материала привлекались данные.
1 Флоря Б. Н. Два письма начала ХУП в. из Троице-Сергиева монастыря. — В кн.: История русского языка. Исследования и тексты.
— М.: Наука, 1982, с.324−325 $ Морозов Б. Н. Указ.соч., с. 290, 2.
Подробнее об этом см.: Панкратова Н. П. Из истории частной переписки на Руси. — В кн.: Изучение русского языка и источниковедение. — М.: Наука, 1969, с.127−154. другой категории^" деловых письменных памятников ХУЛ века, а именно — статейкой письменности, которую, несмотря на ряд отличий, по тематическому разнообразию и эмоциональному настрою повест2 вования" часто сближают с эпистолярными документами. Так, в диссертации использованы следующие публикации Вестей-Курантов, осуществленные указанным выше Сектором лингвистического источниковедения:
1) Вести-Куранты. 1600−1639 гг. — М.: Наука, 1972, (ДалееB-K-I).
2) Вести-Куранты. 1642−1644гг. — М.: Наука, 1976. (ДалееВ-К П).
3) Вести-Куранты. 1645−1646, 1648 гг. — М.- Наука, 1980. (Далее — В-К Ш).
4) Вести-Куранты. 1648−1650 гг. — M. s Наука, 1983* (ДалееВ-К- 1У).
К сказанному остается добавить, что введение материала статейной письменности должно, по нашему мнению, отчасти способствовать расширению общего представления о словообразовательных возможностях глаголов в языке ХУЛ века. Помимо этого, в ряде случаев данные Вестей-Курантов помогают не только дополнить, но и «оттенить» некоторые языковые особенности грамоток, с которыми мы сталкиваемся в процессе изучения глаголов различных способов действия. Методика проводимого исследования заключается в наложении ак Напомним, что С. И. Котов выделяет три категории памятников деловой письменности ХУЛ века: актовую, статейную, эпистолярную. См.: Котков С. И. Указ.соч., с.74−75. о.
Котков С. И. Указ.соч., с. 187. Более подробная характеристика статейной письменности дана во вступительных статьях к перечисленным ниже публикациям Вестей-Курантов. ционсартной системы современного русского языка на материал, извлеченный из эпистолярной, а также статейной письменности ХУП века. Такой подход, предоставляющий в наше распоряжение заранее определенный набор акционсартных словообразовательных значений современного русского языка и средств их выражения, позволяет не только обеспечить систематичность анализа грамоток ХУП века, но и указать на ряд различий между состоянием акциоксартной системы русского языка на двух выбранных синхронных срезах и таким образом увидеть тенденции ее развития в очерченный промежуток времени.
Важным моментом в разработке методики описания способов глагольного действия на историческом материале является вопрос о том, как определялось акционсартное словообразовательное значение формантов в языке ХУП века, поскольку в данном случае возникает опасность механического перенесения фактов современного русского языка на язык эпистолярной и статейной письменности.
При интерпретации производных глаголов в языке ХУП века большое внимание уделялось анализу их «внешних» контекстов с выделением контекстных показателей того или иного акционсарткого словообразовательного значения. В некоторых случаях привлекались и расширенные контексты. Особое место отводилось таким глагольным образованиям, контекстные употребления которых не характерны для современного русского языка. Значения отдельных производных глаголов уточнялись по «Словарю русского языка Х1-ХУП вв.» *. Использовались также данные, приводимые в исследованиях по историческому глагольному словообразованию.
Кроме того, определение акционсартных значений проводилось «Словарь русского языка XI-ХУП вв.» — М.: Наука, 1975 — 1983, т.1−10. (Далее обозначаем сокращенно — СРЯ, с указанием страницы). с опорой на целые словообразовательные типы, а не на отдельные изолированые образования, причем часто в пределах словообразовательного типа устанавливались лексико-семантические группы производящих глаголов, которые в сочетании с определенными формантами регулярно давали образования описываемого способа действия. Думается, что учет синтагматических связей между словообразовательными аффиксами и мотивирующими основами способствовал уточнению целого ряда акционсартных значений. Наряду с этим в отдельных глагольных группах анализировались также парадигматические связи между словообразовательными аффиксами, то есть сопоставлялись образования с различными формантами, мотивированные одними и теми же основами,.
В ряде случаев привлекались также факты письменных свидетельств предшествующих периодов, извлеченные из уже существующих описаний в данной области, что давало возможность при оценке акционсартных словообразовательных значений формантов в языке ХУЛ века учитывать общие тенденции развития отдельных способов глагольного действия.
Выбор инвариантного описания акционсартной системы современного русского языка, которое может быть спроецировано на язык эпистолярной письменности ХУЛ века, несомненно зависит от того, как раскрывается понятие «способ глагольного действия», В данной диссертации принимается точка зрения, согласно которой способы действия определяются как семантико-словообразовательные группировки глаголов и, следовательно, акционсартное значение рассматривается как тип словообразовательного значения. Другими словами^ акционсартное значение должно обязательно получать свое формальное выражение. Изложенная позиция, которая предполагает узкое понимание исследуемого явления, относя его целиком в область словообразования, получила свое теоретическое обоснование в книге Н. С. Авиловой «Вид глагола и семантика глагольного слова». Эта же точка зрения представлена в Пражской «Русской грамматике» и в «Русской грамматике» 1980 года*. Напротив, в работах Ю. С. Маслова, А. В. Бондарко, С .И.Баженовой и других способы глагольного действия определяются не как семантико-словообразовательные, а несколько шире — как семантические группировки глаголов, в результате чего система способов действия включает не только формально р выраженные, но и формально не выраженные способы действия .
Исходя из только что охарактеризованного понимания способов глагольного действия, представляется целесообразным в данном исследовании в качестве инвариантного описания, представленного наибольшим количеством элементов, использовать фрагмент классификации словообразовательных значений глаголов, мотивированных глаголами, которая разработана И. С. Улухановым .
Названная классификация делит все словообразовательные значения указанных образований на восемь групп: I) «Направление действия в пространстве» (например," приближение, присоединение к че.
I 1 1 1 «» .
А См.: Авилова Н. С. Указ. соч., с.261−269j Русская грамматика. -P'ra/ut: ticat&mtt^: 1979, с. 242 — Русская грамматика — М.: Наука, 1980, т.1, с.596−604. р
См.: Маслов Ю. С. Система основных понятий и терминов славянской аспектологии. — В кн.: Вопросы общего языкознания. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1965, с. 71 ,• Бондарко А. В., Буланин Л. Л. Указ. соч., с.14—28- Грамматика современного русского литературного языка. — М.: Наука, 1970, с.346−350- Баженова С. И. Система способов глагольного действия в древнерусском языке 21-&-1У вв.: Автореферат дис.. канд.филол.наук. — Л., 1983 — Шелякин М. А. Указ. соч., -с «I7I-I72. о.
Русская грамматика. -М.: Наука, 1980, т.1, с.395−397. См. также: Улуханов И. С. Словообразовательная семантика в русском языке. -М.: Наука, 1977, с.194−197. му-либо", «прибытие или достаЕка» и др.) — 2) «степень интенсивности действия» (например, «интенсивность или тщательность», «небольшая интенсивность» и др.) j 3) «наличие объектов или субъектов действия в некотором количестве» (например, «распространение на много объектов» и др.) — 4) «отношение субъекта и объекта к действию» (например, собственно-возвратное и др. значения) j 5)" харак-тер совершения действия во времени" (например, «начало», «охват действием какого-либо промежутка времени» и др.) — б)" доведение до какого-либо состояния" - 7) другие словообразовательные значения (например, «попутное действие», «ответное действие» и др.) — 8) значения несовершенного и совершенного видов.
Принимая во внимание общее определение способов действия, согласно которому данные группировки глаголов выделяются по признакам: «протекание действия во времени, отношение к достижению результата, интенсивность действия (а также уменыпителыюсть, усилительность и смягчительность действия), краткость действия» * и квантификация объектов или субъектов действия, связанная с кумур лятивным и дистрибутивным способом, мы выбираем из восьми перечисленных выше групп словообразовательных значений глаголов, мотивированных глаголами, только три, которые и включают собственно акционсартные словообразовательные значения. Это производные глаголы, форманты которых выражают, во-первых, «степень интенсивности действия» (см. признаки «интенсивности, уменьшительности, усилительности действия»), во-вторых, «характер совершения действия во времени» (см. признаки «протекание действия во времени» и «кратность действия») и, в-третьих, «наличие объектов или субъектов Грамматика современного русского литературного языка. — м&bdquo-: Наука, 1970, с. 346.
Русская грамматика. — Pta/la: 9 1979, с. 244. действия в некотором количестве" (см. признак «квантификация объектов или субъектов действия»).
Что касается группы производных глаголов со значением «доведение до какого-либо состояния», то она специально в данной работе не выделяется, а рассматривается в пределах группы глаголов, означающих «степень интенсивности», поскольку «доведение до какого-либо состояния» как правило осуществляется с помощью интенсивного действия.
Кроме того, уточним, что согласно выбранному инвариантному описанию в особую группу не выделяются также специально-результативные производные глаголы, форманты которых выражают «результативность» в сочетании с другим словообразовательным значением (например, значением «интенсивность» или «доведение действия до Л определенного временного предела») .
Таким образом, представляется, что именно три названных семантических признака имеют «классифицирующий» характер и поэтому дают возможность для полной систематизации собранного материала эпистолярной и статейкой письменности при описании способов действия.
В соответствии с этим структура работы целиком опирается на выбранные классифицирующие принципы: в первой главе диссертации рассматриваются способы действия глаголов, означающих «характер совершения действия во времени», вторая глава посвящена анализу способов действия глаголов, означающих «степень интенсивности», а в третьей главе описываются способы действия глаголов, означающих «наличие объектов или субъектов действия в некотором количестве» .
1 См.: Русская грамматика. — М.: Наука, 1980, т.1, с.601−604. Но ср-.'.Русская грамматика. — Лл/л/ At л i/e'sncct—, 1979, с.246*.
За пределами нашего описания оказывается обширная область пространственных значений (группа № I), а также грамматические значения залога (точнее значения непереходных возвратных глаголов действительного залога, мотивированных переходными невозвратными глаголами — группа № 4) и вида (группа № 8). Не учитываются здесь также и словообразовательные значения, вынесенные в отдельную группу № 7 (см.выше).
Достоинством рассматриваемой классификации, на наш взгляд, является то, что словообразовательные значения, включающие два компонента (например, прерывисто-смягчительное значение у глаголов типа «по-хаж-ива-т]?), отнесены сразу к двум группам. Такая „подвижная“ классификация позволяет наиболее полно и адекватно охарактеризовать способы выражения словообразовательных значений в каждой из выделенных групп, не создавая, вместе с тем, неизбежных при другом подходе противоречим. Так, например, в классификации способов действия, предложенной Н. С. Авиловой, смягчительные образования типа» с-полос-ну-ть" отнесены к количественно-временным способам действия, в то время как они несут не только количественно-временное словообразовательное значение «одноактнос-ти, краткости действия», но и значение «небольшой интенсивности» и, следовательно, должны быть отнесены сразу к двум группам спот собов действия .
Заканчивая характеристику инвариантного описания, используемого в данной диссертационной работе, отметим, что далее в каждой главе кратко уточняется вопрос о том, какое место занимают словообразовательные типы глаголов с ак^ионсартными значениями, входящими в анализируемые группы, в существующих классификациях способов глагольного действия, выполненных на материале совре.
1 Авилова Н. С. Указ.соч., с. 272. менного русского языка*.
Несколько слов следует сказать о соотношении лексико-грам-матических разрядов способов глагольного действия и грамматической категории вида, поскольку не определив своего отношения к характеру видовых оппозиций, мы не сможем в дальнейшем провести границу между явлениями акционсартной и видовой системы. р
В данной диссертации принимается традиционная точка зрения^, согласно которой видовое значение, понимаемое как «достижение внутреннего предела действия», может выражаться как грамматическими по своей природе (то есть регулярными) средствами имперфектива-ции, так и при помощи чистовидовых приставок.
При этом общерезультативное значение рассматривается как частный случай собственно видового значения (точнее значения о совершенного вида), и поэтому понятие так называемого «общерезультативного способа действия» ** в данной работе не вводится, поскольку явление, обозначаемое указанным термином, относится, согласно выбранной позиции, целиком к видовой системе. Прибавим.
1 См.: Шелякин М. А. Укав, соч., с.180−196 $Бондарко А.В., Була-нин Л. Л. Указ.соч., с.12−28- Авилова Н. С. Указ.соч., с.270−316- Русская грамматика. — - 1979, с.244−246. р
Русская грамматика. — М.: Наука, 1980, т.1, с.583−595. о.
Авилова Н. С. Указ.соч., с. 299. Однако ср. иную точку зрения, в соответствии с которой значение «совершенности» определяется как «результативность». См.: Теленкова М. А. К вопросу о лексических и грамматических значения^ глагольных приставок в современном русском языке. — Ученые записки МГПИ им. В. И. Ленина. — М., 1964, т.216, с. 219. См.: Маслов Ю. С. Значение данных болгарского языка для общей теории славянского глагола. — Славянское языкознание. У Международный съезд славистов. — М": Изд-во АН СССР, 1963, с.206—214 Бондарко А. В., Буланин Л. Л. Указ.соч., с.22−24 — Русская грамматика. — &cac6/rrtA~, 1979, с.250−251 и др. также, что вопросы, связанные с изучением чистовидовых (часто общерезультативных) приставок на историческом материале и, в частности, на материале языка ХУП века, разработаны достаточно детально в работах Е. А. Бахмутовой и Е.Н.Прокопобич1.
Четкое определение позиции в отношении категории вида важно не только потому, что это помогает с самого начала ограничить исследуемую область, но еще и по другой причине. Дело в том, что при наложении системы способов действия современного русского языка на язык эпистолярной (а также статейной) письменности ХУП века мы сталкиваемся с тем, что одни и те же формальные показатели на различных синхронных срезах русского языка передавали не просто разные значения, но и могли вовлекаться в разные сферы лексико-грамматического строя. Другими словами, мы наблюдаем такие явления, при которых тот или иной формант на протяжении истории русского языка постепенно утрачивает свое видовое значение и в современном русском языке становится показателем значения одного из способов действия (см. историю прерывисто-смягчительного способа действия). Встречаются и обратные случаи, когда видовое (часто результативное) значение у ряда префиксов заменяется на акционсартное (см. историю комплетивного способа действия). Такое взаимодействие между категорией вида и лексико-грамматическими разрядами способов действия на формальном структурном уровне объясняется тем, что их формирование в истории русского языка несомненно шло не только параллельно, но и в тесном взаимодействии. Это еще раз подтверждает — уже на историческом материале — мне.
1 Прокопович Е. Н. Категория вида глагола в языке памятников русской письменности второй половины ХУП века (видовая соотносительность): Автореферат дис. канд.филол.наук. — М., 1953; Бахмутова Е. А. Развитие видовой соотносительности в русском языке. Видовые пары, образованные путем префиксации. — Казань: Изд-во Каз. ун-та, 1962. ние о взаимозависимости этих двух подчас трудно разграничиваемых категорий, что находит сьое отражение в многочисленных концепциях по вопросу о соотношении видовой и акционсартной систем.
Вопросы исторического (как синхронического, так и диахронического) глагольного словообразования, связанные с изучением производных глаголов, мотивированных глаголами, до сих пор продолжают оставаться до конца не выясненными, что объясняется не только сложностью, но и обширностью данной области. Среди интересующих нас работ, посвященных разработке указанной проблемы, прежде всего выделяется ряд статей и диссертаций, которые представляют собой диахроническое описание отдельных приставок в русском языке. Так, разработаны вопросы, касающиеся истории приставок о-, об-, с-, из-, выи некоторых других" 1″. Наряду с этим проделана работа по изучению функций глагольных префиксов в отдельных памятниках письменности. В частности, с этой точки зрения были исследованы Лавренть2 евская летопись, а также светские повести ХУЛ века, описание которых особенно интересно для проводимого анализа эпистолярной.
Маслова В. А. Функции глагольной приставки св русском языке. (По памятникам письменности Х1-ХУП вв). — Дис. канд.филол.наук. — Куйбышев, 1972;Дыбина Т. В. Развитие значений приставки изи ее связь с различными глагольными основами. — Дис.. канд.филол.наук. — Саратов, 1952 $ Алексеева А. П. Из истории приставочного глагольного словопроизводства (на примере образований с оби о-). — Дис. канд.филол.наук. — Л., 1978; Улуханов И. С. Глаголы с приставкой предъв древнерусском языке Х1-ХУП вв.
— В кн.: Лексикология и словообразование древнерусского языка.
— М.: Наука, 1966, с.123−154 и др. р
Левашова Н. А. Функции глагольных приставок в языке ХУЛ века (на материале светских повестей), — дис.. канд.филол.наук.
— Одесса, 1964; Самохвалова Е. И. Функции глагольных приставок в Лаврентьевской летописи. — Дис. канд.филол.наук. — Л., 1953. письменности ХУП века, так как при этом появляется возможность сопоставить ряд выводов, сделанных на основании материала различных видов письменных источников одного и того же периода" Показательно, что две последние из названных работ имеют также «семасиологический» характер: это выражется в том, что приставки, зафиксированные в рассматриваемых авторами письменных памятниках, располагаются в алфавитном порядке с указанием их значений. Следует подчеркнуть, что такой подход имеет свои преимущества, особенно при обработке данных письменных памятников.
Таким образом, среди работ, посвященных глагольной префиксации, изучение которой строится «от формы» «к значению», мы встречаемся как с диахроническими, так и с синхроническими исследованиями*.
Естественно, что при таком, «семасиологическом» подходе собственно акциоксартные значения в отдельную группу не выделяются, а анализируются наряду с другими словообразовательными значениями аффиксов. Иначе обстоит дело при описании способов действия, то есть при таких описаниях, в основу которых положен «ономасиологический» принцип, предполагающий иную направленность анализа -" от значения" «к форме» ,.
В настоящее время уже имеется опыт диахронического описания начинательного, ограничительного, длительно-ограничительного, финитивного, комплетивного, финально-отрицательного, аугмента-тивного и сативного способов действия*. Кроме того, нельзя не См.: Демиденко Л. П. Синтетические (морфологические) и аналитические (синтаксические) способы выражения начала глагольного действия в истории русского языка, — Дис.. канд. филол, наук. — Л, 1963 — Сигалов П. С. Вопросы теории русского исторического словообразования. — Дис. докт.филол.наук, — Тарту, 1977. назвать синхроническое описание целостной системы способов дейстт вия в языке Х1-Х1У веков, проведенное С. И. Баженовой .
Итак, становится понятным, что все названные исследования в интересующей нас области можно классифицировать по двум основным признакам: является ли данное описание, во-первых, синхроническим или диахроническим и, во-вторых, «семасиологическим» или «ономасиологическим»? Благодаря комбинации этих двух признаков мы имеем дело с исследованиями самого разнообразного характера, которые, дополняя друг друга, в целом способствуют восстановлению истории рассматриваемого участка глагольной словообразовательной системы. х х х.
В данной диссертации при передаче текстов грамоток и Вестей-Курантов ХУЛ века мы руководствовались следующими правилами. Сохраняются в соответствии с указанными публикациями буквы «ъ» и «ь», а также «13». Напротив, буквы *, tf, нь заменяются соответственно на «и», «у», «я», «з», «кс», «о», «ф». Также выносные буквы вносятся в строку и специально не выделяются. Отсутствует, кроме того, ооозначение, указывающее на конец строки в рукописном тексте |. Сокращенные написания слов (например, гсдрь, члкъ) передаются так, как они представлены в публикациях. Воспроизводится буквенная цифирь. Оорыв текста в рукописях обозначается многоточием, в то время как сокращение текста при цитировании примеров передается многоточием, заключенным в скобки.
О.
В заключение добавим, что такое упрощение записи текстов ХУЛ века не препятствует проведению тщательного анализа словообразовательной структуры производных глаголов. Баженова С. И. Указ. соч*.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
В настоящее время разработка проблем, связанных с историческим изучением способов глагольного действия, несомненно, находится на начальном этапе. Несмотря на целый ряд конкретных исследований — как диахронического, так и синхронического характера — в области глагольного словообразования, задача последовательного «ономасиологического» описания акционсартной системы на отдельных этапах развития русского языка (иди даже в более узком аспекте: на материале различных групп письменных памятников) пока еще далека от разрешения.
Такое положение дел вызвано, на наш взгляд, целым рядом причин, Прежде всего следует иметь в виду, что сама теория способов глагольного действия стала оформляться сравнительно недавно. Это ясно видно уже на примере академических грамматик русского языка, которые непосредственно отражают теоретический уровень изучения тех или иных лингвистических проблем. В этой связи достаточно еще раз указать на то, что раздел, посвященный способам глагольного действия, появляется лишь в «Грамматике современного русского литературного языка» 1970 года.
Помимо этого, нельзя не учитывать сами языковые особенности, характеризующие лексико-грамматические разряды способов глагольного действия, — которые «в противоположность. видам не представляют собою грамматических категорий, не образуют четких парадигматических противопоставлений широкого охвата, остаются в рамках т лексических различий между глаголами». Отсюда становятся понятт~.
Маслов Ю. С. Вопросы глагольного вида в современном зарубежном языкознании. — Вопросы глагольного вида. — М.: Изд.иностр. лит-ры, 1962, с. 10.
— 137 ными те трудности, которые возникают при описании акционсартной системы на основании данных, извлеченных из памятников письменности" Ведь в этом случае выявлению сложных, часто асистемных отношений препятствует неизбежная ограниченность языкового материала письменных источников, непоследовательное неполное воспроизведение интересующих нас фактов, что в свою очередь опять же связано с нерегулярностью, «непарадигматичностью» этих явленийпо той же причине отсутствие языковых свидетельств зачастую не может восполняться в указанной области логическими построениями.
Все сказанное позволяет объяснить целесообразность той методики, которая применялась в данной диссертационной работе при описании способов глагольного действия в языке эпистолярной письменности ХУП века. Речь идет об использовании выполненного на материале современного русского языка описания способов-глагольного действия (или, по-другому, фрагмента классификации типов словообразовательных значений глаголов, мотивированных глаголами), котон рое принимается в качестве инвариатного и затем проецируется на язык эпистолярной письменности ХУП века. В настоящее время, когда первостепенной задачей в изучаемой области является некопление фактического материала, особенно важна строгость, определенность и «проверенность» исходной теоретической позиции, которая, несомненно, обеспечивается уровнем существующих на сегодняшний день описаний акционсартных значений и средств их выражения в современном русском языке.
При таком подходе мы сталкиваемся с тем, что не все способы действия, включенные в инвариантное описание, оказываются охарактеризованными для языка грамоток ХУП века в равной степени: одни способы действия рассматриваются достаточно подробно, другие — в связи с ограниченностью фактического материала — лишь называются и,.
— 138 наконец, третьи вообще не получают никакой характеристики из-за полного отсутствия данных. При этом наиболее сложным является вопрос о причинах, которыми вызвана малочисленность (порой доходящая до нуля) образований ряда словообразовательных типов. Здесь следует разграничивать факты, точнее их отсутствие, которое вызвано, с одной стороны, экстралингвистическими причинами, и, с другой, неоформленностью отдельных способов действия. Б этом случае на помощь приходят как привлечение дополнительного материала статейной письменности в сочетании с анализом наблюдений и выводов, уже сделанных ранее при описании других письменных памятников этого периода, так и использование косвенных языковых доказательств, на^енных непосредственно в грамотках ХУП века.
В этой связи осоСый интерес представляет проведенное описание прерывисто-смягчительных глаголов, которые образуются при помощи рамочного форманта по—ива-/-ываи означают длительное или многоактное действие, ослабленное в своем протяжении. Заметим, что на этом основании образования данного способа действия могут оыть отнесены сразу к двум выделенным группам акционсартных словообразовательных значений глаголов, мотивированных глаголами: «степень интенсивности» и «характер совершения действия во времени». Анализ образований с суффиксомива-/-ыва-позволил сделать вывод о том, что малочисленность прерывисто-смягчительных / глаголов в изучаемых письменных памятниках (напомним, что в эпистолярной письменности встретился лишь глагол поговаривать) объясняется еще и тем общим уровнем развития, которого достиг указанный способ действия к ХУП веку. Между тем исследованный материал позволяет не только охарактеризовать состояние прерывисто-смягчительного способа действия (в частности, отметить отсутствие прерывисто-смягчительного значения у глагола поделывать), но и затрагивает важнейшую проблему взаимосвязи между категорией вида и способами глагольного действия,.
В современной аспектологии последовательно проводится мысль о том, что «способы действия важны не сами по себе, а в своем взаимодействии с категорией вида» *. Это полвжение раскрывалось главным образом в-плане совместимости или несовместимости значений различных способов действия с видовыми значениями, то есть выяснялось, глаголы каких способов действия свободно выступают в обоих видах, а какие только в одном. Однако проблема описания и выделения видовых пар с учетом способов действия имеет и еще одну сторону. Помимо «семантической несовместимости», часто существующей между акционсартным и видовым значениями, мы сталкиваемся и, если можно так выразиться, с «формальной несовместимостью», которая вызывает «своеобразную конкурентную борьбу» между акционсартной и видовой системами за одни и те же формальные показатели. В данном случае речь идет о суффиксеива-/-ыва-. который может участвовать как в оформлении видовой оппозиции (а для делового языка ХУП века и временной парадигмы), так и входить в состав рамочных формантов количественно-временных способов действия. Отсюда становится очевидным, что оформление прерывисто-смягчительного способа действия Лишает возможности глаголы типа посмотреть образовывать вторичный имперфектив. Интересно, что наряду с развитием прерывисто-смягчительного способа действия ряд образований с префиксом поутрачивает свое результативное значение и отходит к ограничительному спо.
Маслов Ю. С. Указ. соч., с. 12. р
См.: Исаченко А. В. Грамматический строй русского языка в сопоставлении со словацким. Морфология. — Братислава, I960, ч. П, с.159−175.
— 140 собу действия, семантика которого не сочетается со значением несовершенного вида (см. описание глаголов поделать, поговорить). Таким образом, на различных синхронных срезах русского языка наблюдается взаимодействие не только между видовой и акционсартной системами, но и между различными участками последней.
К сожалению, материалы эпистолярной, а также статейной письменности ХУП века не позволили охарактеризовать другие «итеративные» способы действия глаголов, образуемых при помощи рамочных формантов с различными префиксами и суффиксомива^^^ва—длительно-дистрибутивный, сопроводительный, интенсивно-кратный. Между тем, приведенные факты о состоянии группы глаголов с приставкой пои суффиксомива-/-ывав деловом языке ХУП века убедительно доказывают неоСкодимость исторического изучения на самом широком материале семантически и формально «двукомпонентных» способов действия, которые, по всей видимости, закреплялись в русском языке на более поздних его этапах, причем их состояние — и это особенно важнорегулировало в определенной степени систему видовых пар, образуемых путем имперфективации префиксальных глаголов совершенного вида.
Вместе с тем, проведенное описание позволило со всей определенностью говорить о том, что в языке эпистолярной письменности ХУП века ационсартная система, за исключением только что рассмотренного участка, приближалась к современному состоянию. Выявленные же отличия косят здесь частный, непринципиальный характер. Собранный материал дал возможность достаточно подробно проанализировать целый ряд способов действия. Так, были полностью охарактеризованы «количественно-объемные» способы действия (суммарно-накопительный и дистрибутивный). В группе «временных» способов действия детально описаны начинательное, ограничительное и дли.
— 141 тельно-ограничительные значения. Среди способов действия, означающих степень интенсивности, особое внимание уделено словообразовательным типам с аттенуативной, тотальной и интенсивно-усилительной семантикой. Следует отметить, что при этом не только были выявлены словообразовательные типы глаголов, составляющих тот или иной способы действия, с указанием их словообразовательных формантов, но и сделана попытка проанализировать синтагматические и парадигматические связи между этими формантами. На синтагматической оси выделялись лексико-семантические группы основ, которые в сочетании с определенными префиксами образовывали производные глаголы интересующих нас способов действия (см. разделы, посвященные начинательному, ограничительному, тотальному, экспрессивно-воздействующему, суммарно-накопительному, дистрибутивному способам действия) В парадигматичесвом плане анализировались взаимоотношения между различными префиксами в сочетании с одной и той же мотивирующей основой (см., дистрибутивный, ограничительный, начинательный способы действия) или же связи значений одного и того же форманта (см* суммарно-накопительный, дистрибутивный способы действия).
Между тем, целый ряд способов действия не получил развернутой характеристики. Думается, есть все основания считать, что это вызвано — в отличие от области «итеративных» значений — экстралингвистическими причинами, о чем в значительной мере свидетельствует и дополнительно привлекаемый материал статейной письменности ХУП века. Важно особо подчеркнуть, что фиксация в исследуемых текстах отдельных примеров с образованиями финитивного, одноактного, репродуктивного способов действия позволяет расширить наши представления о всей группе «временных» акционсартных значений в языке деловой письменности ХУП века в целом.
В полной мере это относится и к способам действия глаголов,.
— 142 означающих степень интенсивности. Напомним, что в грамотках небольшим количеством примеров представлены как терминативно-вре-менные интенсивные способы действия (чрезмерно-длительный, эксцес-сивно-отрицательный), так и некоторые интенсивно-результативные способы действия (эксцессивно-воздействующий, усилительно-качественный, а также со значением «исчерпывающей полноты»). На наш взгляд, собранный разнородный материал важен именно в совокупности, поскольку позволяет представить за этими отдельными фактами общую картину дифференцированных, отличающихся тонкими семантическими оттенками способов действия со значением «интенсивности, тщательноети». Подобные свидетельства о функционировании в языке эпистолярной, а также статейной письменности указанных способов действия интересны и в качестве своеобразного «фона», на котором особенно ярко проявляется специфика антонимичного им аттенз’атив-ного способа действия в грамотках ХУП века.
В связи с этим следует особо указать на то, что одной из важнейших задач проведенного описания было выявление ряда специфических черт, характеризующих способы действия именно в языке эпистолярной письменности ХУП века. Понятно, что достижению этой цели спосо бствоЕало и привлечение данных статейной письменности ХУП века, которые, однако, в этом случае используются уже не как «дополнительные», а как «контрастивные», то есть позволяющие подчас оттенить языковые особенности эпистолярной письменности в исследуемой области. Это ясно видно на примере образований с префиксом воз-, численность которых гораздо ниже в грамотках ХУП века по сравнению со статейной письменностью. Отличительной чертой эпистолярных документов, свидетельствующих об их близости к устной народно-разговорной речи, следует признать и продуктивность словообразовательного типа глаголов с префиксом пов результативно.
— 143 дистрибутивном употреблении (типа покрасть, пограбить). На это же указывает и «сгущение» аттенуативных образований с префиксом по-, мотивированных префиксальными глаголами, причем подчеркнем, что их описание занимает особое место в данной диссертационной работе, поскольку позволяет раскрыть проблему «отличительных особенйостей способов действия в языке эпистолярной письменности ХУП века» в новом аспекте.
Наблюдения за употреблением указанных образований в грамотках ХУП века показывают, что префикс пов сочетании с префиксальными глаголами выступает в большинстве случаев не в своей прямой атте-нуативной функции, связанной с характеристикой самого действия с точки зрения степени интенсивности его протекания, а служит иным целям: именно при помощи таких образований, являющихся характерной чертой эпистолярного этикета ХУП века, авторы грамоток передавали свое отношение к адресату. Таким образом, мы переходим уже к более высокому уровню анализа, который предполагает не только выявление словообразовательного значения форманта на основе его контекстных употреблений, но и показывает, как эти значения трансформировались в связи с общей ситуацией общения, отражаемой грамотками ХУП века. Думается, что такое комплексное изучение фактов, извлеченных из памятников письменности, должно способствовать лучшему пониманию текстов старинной частной переписки ХУП века.
