Словообразование имен существительных в новгородских памятниках письменности XI-XIV вв

Данная диссертация посвящена изучению словообразования существительных в двух типах источников древнерусского языка XI-XIVbb.: новгородских берестяных грамотах и официально-деловых документах Великого Новгорода.

Русское историческое словообразование — это наименее изученная на сегодняшний день область исторической грамматики: не определены основные цели, задачи, принципы, методы, методология, источниковедческая база, не выработан единый подход к исследованию, и вследствие этого отсутствует системное описание исторического словообразования как в синхронном, так и в диахронном аспекте. Проведенные ранее исследования охватывают широкий круг проблем русского исторического словообразования, решают многие теоретические и конкретные практические задачи, но все же остается неизученной синхронно-территориальная область словопроизводства, когда главным принципом отбора материала является его территориальное и хронологическое единство. В связи с этим представляют интерес существительные, функционирующие в разных языковых стихиях (народно-разговорной и официально-деловой), относящиеся к одному территориально-синхронному срезу древнерусского языка XI-XIVbb., отраженного в памятниках Великого Новгорода (официально-деловых и берестяных грамотах). Поскольку лексемы функционируют в разных языковых стихиях, то имеются основания провести сравнительно-сопоставительный анализ общего и частного в словообразовании существительных, засвидетельствованных в новгородских берестяных грамотах и в официально-деловых документах Великого Новгорода XI-XIVbb. При этом исследовательским инструментарием явились те положения и понятия, что были разработаны для изучения словопроизводства в современном русском языке основоположниками дериватологии: В. В. Виноградовым, Г. О. Винокуром, Е. Л. Гинзбург, О. П. Ермаковой, Е. А. Земской, Г. С. Зенковым, Е. С. Кубряковой, В. В. Лопатиным, Ю. С. Масловым, А. И. Моисеевым, В. Н. Немченко, П. А. Соболевой, А. Н. Тихоновым, И. С. Улухановым, Н. М. Шанским, В. Н. Хохлачевой и др. Научно-методологической базой настоящего исследования стали работы А.

Мейе, Ю. С. Азарх, Ж. Ж. Варбот, Г. А. Хабургаева, Г. А. Николаева, Н.П. Звер-ковской, Т. И. Вендиной, Р. В. Железновой, В. Б. Силиной и др.

Исследование опиралась на достижения и изыскания, проведенные в области русского исторического словообразования. Учитывался опыт исследователей, которые обращались к изучению отдельных суффиксов, как, например, B. JL Воронцова («Образование существительных с суффиксомтель в древнерусском языке», 1954 г.). Использовались выводы сравнительно-сопоставительного анализа словообразования существительных, различающихся сферой употребления в XIV-XVIIbb., как это делалось, к примеру, В.Н. Хох-лачевой (1974г.).

Опыт функционально-узусного описания именного словообразования, предпринятый В. Д. Ивановым в 1927 г. применительно к «Хожению за три моря Афанасия Никитина», не утратил своей научно-методологической основы при проведении подобного рода исследований.

Неоценимую помощь оказал труд П. С. Кузнецова, посвященный словообразованию имен существительных в первых найденных берестяных грамотах (1956год), а разработанные А. А. Зализняком подходы к описанию и анализу словообразования имен собственных в берестяных грамотах стали базовыми при исследовании фактов древненовгородского диалекта (1986 год).

Настоящее исследование словообразования имен существительных в новгородских памятниках письменности XI-XIVbb. отличается от предыдущих тем, что в проводившихся ранее исследованиях в качестве объекта анализа могли быть использованы словообразовательные модели с каким-либо одним формантом, причем в памятниках с широкой хронологией (например, XI-XVIIbb.) и пространной территориальностью (рассматривались факты разных говоров).

Актуальность исследования заключается в том, что при всей малоизучен-ности русского именного исторического словообразования представляет интерес выявление общего и частного при словопроизводстве одного класса слов в разных функционально-иерархических типах памятников XI-XIVbb., отражающих две разные, но не противопоставленные языковые стихии: живую народноразговорную и официальную письменно-деловую. При этом исследование ограничивается исключительно древнерусским периодом XI-XIVbb. и опирается на данные, извлеченные из памятников, которые относятся к одной территориальной базе — Великому Новгороду.

Обнаруженный при раскопках в Великом Новгороде комплекс берестяных грамот позволяет проводить исследование словообразования существительных, использовавшихся в утилитарно-бытовом, а не официально-деловом и церковнославянском письменном типе древнерусского языка, что важно и ценно с точки зрения соотношения и дифференциации различных словообразовательных средств, их функциональной «маркированности», т. е. употребления в той или иной языковой стихии.

Вопрос о признаках древнерусского письменно-делового языка не может быть решен без описания словообразовательных элементов, применявшихся как в живой народно-разговорной, так и в церковнославянской стихии. Если последняя в достаточной степени изучена, то словообразование живого народно-разговорного древнерусского языка может быть рассмотрено на словарном материале, представленным в берестяных грамотах, где, как известно, в большей степени отражен язык, являвшийся ни церковнославянским, ни официально-деловым, язык, который близок к живому, разговорному. Выявив характерные признаки словообразования в языке берестяных грамот, легко идентифицировать собственно словообразовательные показатели письменно-делового языка, при этом достаточно будет вычленить из всей совокупности словообразовательных формантов описанные ранее церковнославянские элементы и выявленные в ходе данного исследования признаки живого, разговорного языка.

Накопленный на сегодняшний день комплекс письменных источников (берестяные грамоты, летописи, официально-деловые документы) позволяет дать целостную картину словообразования существительных в древнерусском языке Великого Новгорода XI-XIVbb., т. е. провести комплексный анализ словообразования одного класса слов во всех сферах употребления в рамках единого территориально-временного среза древнерусского языка.

Актуальна и хронология исследования, которая ограничивается древнерусским периодом XI-XIVbb., хотя и берестяных грамот, и официально-деловых документов Великого Новгорода ХУв. значительно больше, чем источников XI-XIVbb. Это объясняется тем, что язык XVBeKa — это уже не древнерусский язык в том отношении, что к этому времени он претерпевает ряд серьезных и существенных изменений и преобразований, которые приводят к размежеванию и обособленности крупных национально-территориальных диалектов прежде единого для периода XI-XIVbb. древнерусского языка. К тому же период XI-XIVbb. — это слишком широкий и неоднородный в языковом отношении хронологический срез, в котором смешиваются как древнерусские, так и собственно великорусские черты. Таким образом, настоящее исследование опирается на факты и данные только древнерусского языка XI-XIVbb.

Цель исследования — провести сравнительно-сопоставительный анализ словообразования имен существительных в новгородских берестяных грамотах (памятниках живого народно-разговорного языка) и официально-деловых документах Великого Новгорода XI-XIVbb. (памятниках письменно-делового языка), выявив общее и частное при словопроизводстве одного класса слов в разных функционально-языковых стихиях древнерусского языка в рамках единого территориально-синхронного среза.

Исходя из поставленной цели, настоящее исследование преследует следующие теоретические и практические задачи:

1) провести классификацию производных суффиксальных существительных по принципу формальной общности выделенного словообразовательного средства, распределив затем производные по микрогруппам с единым словообразовательным значением;

2) описать производные с точки зрения: а) морфологической принадлежности производящих (отглагольные или отыменные), б) ступени производности, в) семантико-грамматических отношений между производными и производящими, г) обоснования выбора данного словообразовательного суффикса;

3) установить словообразовательные значения и способы их формального выражения;

4) определить степень продуктивности выявленных словообразовательных моделей в каждом типе памятников;

5) выявить словообразовательную валентность, функционально-семантическую принадлежность, парадигматические отношения (синонимию и омонимию), вариантность словообразовательных формантов с учетом их однозначности или многозначности;

6)установить: а) формальную и семантическую тождественность словообразовательных средств, б) наличие или отсутствие какой-либо словообразовательной модели в том или ином типе памятников, в) степень продуктивности словообразовательного форманта, г) изменчивость или стабильность данного конкретного словообразовательного значения в обоих типах памятников, д) структурные и семантико-грамматические отношения между производными и производящими, е) функционально-семантические признаки словообразовательных формантов;

7) опираясь на количественные показатели, представить в комплексе отношения и связи словообразовательных моделей и формантов в зависимости от их частотности и продуктивности.

Материалом исследования послужили только производные нарицательные существительные с формально выраженным словообразовательным суффиксом. Зафиксированные в новгородских берестяных грамотах имена собственные не подлежали анализу по той причине, что их словообразование описано и изучено А.А. Зализняком1. Существительные, образованные безаффикс-ным способом (например, «съводт», ськъръ"), не рассматривались. С другой стороны, учитывались трудности, связанные с определением производного или непроизводного характера некоторых слов для древнерусского периода XI—XIV вв. (например, «длръ, челАдь»). В этом случае для анализа использовались такие критерии, как: 1) неединичность слова, 2) соотношение по значению с другими однокоренными, 3) выделение как самостоятельного форманта в других одноструктурных производных с тем же значением, 4) наличие или отсутствие непосредственных производных от данного слова, 5) наличие или отсутствие других производных от гипотетически восстановленной производящей основы.

Помимо этого, в ходе анализа были учтены случаи так называемой «двойной мотивации» некоторых производных, при описании словообразовательной структуры таких лексем приводились оба допустимых варианта словообразовательной мотивации, которые, как правило, отличаются отглагольным или отыменным характером.

При этом обосновывался выбор в пользу какого-либо варианта, хотя не отвергалось полностью и иное толкование мотивационных отношений.

Не всегда достаточно определенно и уверенно можно идентифицировать засвидетельствованную лексему с точки зрения ее фонетического и морфемного состава из-за того, что трудно выделить слова в сплошной строке, к тому же тогда, когда нечетко или непонятно написано слово. Особенно это касается новгородских берестяных грамот.

Некоторые слова, засвидетельствованные как в берестяных, так и в официально-деловых грамотах, отсутствуют в словарях древнерусского языка, вследствие чего порою трудно определить не только словообразовательное, но и лексическое значение слова. В таком случае приходилось выдвигать гипотетически возможное лексическое значение слова, сообразуясь с лексическим и словооб.

1 Зализняк А. А. Новгородские берестяные грамоты с лингвистической точки зрения. Из словообразования. // Янин В. Л., Зализняк АА. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1977;1983 годов). — М.: Наука, 1986. С. 146−150. разовательным значением производных, содержащих тот же формант, что и данное слово, или сравнивая его с засвидетельствованными в других источниках однокоренными. Однако следует отметить, что таких слов очень мало.

Источниками исследования стали, как уже говорилось, новгородские берестяные грамоты XI-XIVbb. — памятник живой народно-разговорной стихиии противопоставленные им функционально-иерархически официально-деловые пергаменные грамоты Великого Новгорода XII-XIVbb. — памятник письменно-делового языка.

Исследование берестяных грамот проводилось по следующим изданиям. Во-первых, это все опубликованные на сегодняшний день берестяные грамоты, найденные при раскопках в Великом Новгороде, начатые в 1951 году, — это десять томов под общим названием «Новгородские грамоты на бересте», содержащие тексты и комментарии к 775 грамотам. Во-вторых, это словоуказатель в книге А. А. Зализняка «Древненовгородский диалект. — М.: Школа «Языки русской культуры, 1995. — 720с.». Исследование официально-деловых документов Великого Новгорода XII-XIVbb. проводилось по изданию: «Грамоты Великого Новгорода и Пскова. — М.-Л.: Издательство Академии наук СССР, 1949. -408с.», откуда были взяты для анализа только собственно новгородские по происхождению тексты и грамоты, затрагивающие политические и экономические интересы Великого Новгорода при составлении договоров с другими древнерусскими княжествами и землями. В последнем случае учитывалось единство традиций письменно-делового языка Древней Руси, без которого невозможно было регулировать внутригосударственную межрегиональную деятельность.

С другой стороны, дошедшие до нас новгородские летописи (в первую очередь «Новгородская первая летопись по Синодальному списку XIII-XIVbb.») и новгородские церковные памятники XI-XIVbb. не рассматривались в качестве источников исследования по той причине, что они в значительной степени отражают церковнославянские языковые нормы и степень включения непосредственно новгородизмов в их тексты ничтожно мала. Иногда это выражается в том, что присутствуют лишь отдельные короткие записи и приписки на полях, содержащие элементы главной разговорной речи, которые не могут претендовать на закономерное отражение словообразовательной системы древнерусского языка.

При исследовании грамот встала проблема хронологической неоднородности памятников — неравномерного распределения их по векам: древних памятников Х1-Х11вв. значительно меньше, чем памятников XIII-XIVbb. В большей степени это касается официально-деловых грамот Великого Новгорода, среди которых грамоты XI в. вовсе отсутствуют, а грамот ХПв. — считанные единицы. Справедливости ради следует отметить, что и берестяных грамот Х1 В. найдено незначительное количество.

Помимо хронологической, исследуемые памятники обладают и авторско-тематической неоднородностью. Это касается преимущественно берестяных грамот, авторы которых — люди различных социальных слоев, обладающие неодинаковой степенью грамотности и освоенности письменных традиций. Идейно-тематический спектр посланий на бересте также имеет пространные границы — от детских шуток и любовно-интимных откровений до строго деловых и официальных документов, регулировавших внутрихозяйственные отношения Великого Новгорода. Пергаменные грамоты также были написаны разными людьми для различных целей, но в них наблюдается более близкое социально-авторское и тематико-функциональное единство, чем в берестяных грамотах, которые в некоторых жанрах (долговые расписки, перечни имущества, прошения и т. д.) приближаются к письменно-деловым традициям, а в других — резко обличаются от них и даже противостоят им — и это необходимо было учитывать.

Основной метод, примененный в ходе работы, — это метод синхронно-территориального среза. Кроме того, использовались:

1) структурно-семантический анализ словообразования производных существительных;

2) сравнительно-сопоставительный анализ общего и частного в словообразовании существительных в двух типах памятников;

3) статистический метод при подсчете количества производных в разных семантических и функциональных группах.

Научная новизна исследования заключается в том, что впервые предпринята попытка системного сравнительно-сопоставительного описания и анализа словообразования одного класса слов в функционально неоднородных памятниках древнерусского языка, отражающих разные языковые стихии — народно-разговорную и письменную официально-деловую. Тем самым реализовано одно из перспективных направлений функционально-семантического словообразования на конкретном историческом словарном материале, относящемся к одному периоду развития языка (древнерусскому) и принадлежащем одной территории (Новгородской земле).

Теоретической значимостью исследования является то, что апробируются принципы и методы сравнительно-сопоставительного анализа общего и частного в словообразовании существительных, зафиксированных в двух типах источников древнерусского языка, а также в том, что вводятся такие теоретические понятие, как «зона продуктивности», «ядро, центр и периферия» словообразовательной системы, «варианты» словообразовательных моделей, «внутри-продуктивные» (монофункциональные) и «межпродуктивные» (полифункциональные) суффиксы.

Практическое значение диссертации. Результаты проведенного исследования могут стать научно-концептуальной основой для подобного рода изысканий применительно к другим территориально-синхронным срезам как древнерусского, так и современного русского языка. Содержание и основные положения работы могут быть использованы прежде всего в вузовском курсе «История русского языка» (Историческая грамматика и история русского литературного языка), в спецкурсах и на спецсеминарах по этимологии, исторической лексикологии и диалектологии русского языка, а также в преподавании курса «Современный русский язык» (словообразование).

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры истории русского языка и общего языкознания Московского государственного областного педагогического университета. Они были представлены в докладах межвузовских и международных конференций, проходивших на базе Орехово-Зуевского педагогического института: «Функционально-семантические аспекты изучения русского слова» (ноябрь 1994), «Проблемы русской морфемики» (ноябрь 1995), «Русское слово» (ноябрь 1996, ноябрь 1997, ноябрь 2001, апрель 2003).

Структура диссертации. Диссертация состоит из Введения, трех глав, заключения, списка основной использованной литературы, списка источников исследования и приложений.

Заключение

.

§ 1 Итоги и выводы исследования.

В ходе исследование словообразования производных суффиксальных имен существительных в новгородских берестяных грамотах и официально-деловых грамотах Великого Новгорода XI-XIVbb. проделано следующее.

Проанализировано 429 берестяных грамот и 47 официально-деловых документов Великого Новгорода, относящихся к периоду XI-XIV, дана характеристика памятникам как источникам исследованиявыявлено ~ 454 производных суффиксальных существительных, которые по семантико-грамматическому критерию разделены на три группы: а) существительные со значением лицаб) существительные с конкретно-предметным значениемв) существительные с отвлеченным и собирательным значением.

Производные суффиксальные существительные сгруппированы по принципу единства словообразовательного средства.

Рассмотрены группы суффиксальных существительных с целью определения лексического и словообразовательного значения производных, поиска мотивирующих, выявления особенностей суффиксального словообразования при сопоставлении мотивированных и мотивирующих основ в каждой группе памятников.

Анализ производился таким образом, чтобы выявить отдельные частные словообразовательные модели внутри группы производных с формальным единством словообразовательного средства, определить характерные особенности, свойственные словообразовательным моделям, а также разграничить отыменные и отглагольные производные, чтобы установить разницу словообразовательных значений и отношений между мотивированными и мотивирующими.

Описаны словообразовательные модели, использованные для производства существительных, при этом а) даны, уточнены и определены значения производных, б) указана сфера функционирования производных, в) выявлены мотивирующие, засвидетельствованные как непосредственно в памятниках, так и в словарях древнерусского языкапри отсутствии или затруднении определения мотивирующего были рассмотрены однокоренные производные или реконструировано гипотетически возможное производящее, не зафиксированное ни в словарях, ни в памятникахг) указаны характеристики мотивирующих с точки зрения их морфологической принадлежности и свойственных им лексико-грамматических признаковд) определены ступени словообразования для каждого производного.

Проведен сравнительно-сопоставительный анализ словообразования производных суффиксальных существительных в новгородских берестяных грамотах XI-XIVbb., с одной стороны, и в официально-деловых грамотах Великого Новгорода XII-XIVbb. — с другой стороны. Выявлено общее и частное в словообразовании имен существительных в обоих типах памятников.

Итогом исследования словообразования имен существительных в новгородских памятниках письменности XI-XIVbb. являются следующие выводы.

Имена существительные относятся к наиболее употребительным словам в обоих типах памятников, особенно в берестяных грамотахбольшинство существительных являются производными, поэтому анализ их словообразовательной структуры — важная и необходимая задача для исторического словообразования древнерусского языка. Эта задача усложняется тем, что исследуемые памятники относятся к разным функциональным типам древнерусского языка: берестяные грамоты отражают в большей степени язык живой, народно-разговорный, а официальные грамоты Великого Новгорода — язык письменно-деловой.

Как показало наше исследование, на уровне словообразования имен существительных эти две разновидности древнерусского языка имеют больше общих черт, чем частностей, т. е. они близки между собой.

Выявленные словообразовательные модели имен существительных обладают разной степенью продуктивности, поэтому целесообразно выделить высокопродуктивные, среднепродуктивные, малопродуктивные и единичные модели словообразования. Критерием разграничения степени продуктивности нужно считать кратное соотношение количества засвидетельствованных производных с тем или иным суффиксом по отношению друг к другу. Четыре зоны продуктивности выделяются в обоих типах памятников. Состав словообразовательных моделей в каждой зоне продуктивности двух типов памятников примерно одинаков, однако больше сходств (формальных и семантических) наблюдается в высокопродуктивной и среднепродуктивной зонах, меньше примеров единства и тождественности в малопродуктивной и единичной зоне.

Общее в высокопродуктивной и среднепродуктивной зонах — это ядро словообразовательной системы имен существительных древнерусского языка Великого Новгорода, небольшая часть среднепродуктивной зоны с моделями, отсутствующими в каком-либо типе памятников, и малопродуктивная зона — это центр словообразовательной системы, а единичные модели находятся на периферии своеобразной иерархии. При сопоставлении зон продуктивности обоих типов памятников выясняется, что ядро словообразовательной системы имен существительных стабильно и устойчиво, это та часть, которая обеспечивает единство древнерусского языка, его неизменность независимо от функционального типа письма. Частности и особенности, свойственные древнерусскому языку в зависимости от коммуникативно-тематических задач, проявляются на уровне центра и периферии, что подчеркивает характерные свойства той или иной разновидности языкаядро служит как бы своеобразным фоном для ак-центуализации и маркированности на словообразовательном уровне средств языка, применяемых в каждом отдельном случае.

При сопоставлении словообразовательных моделей, применяемых в берестяных грамотах и официально-деловых документах, удалось выявить полифункциональные (межпродуктивные) словообразовательные средства, распространенные в обоих типах памятников, и монофункциональные (внутри-продуктивные) форманты, используемые только в каком-либо одном типе языка. Полифункциональных словообразовательных средств больше в обоих типах памятников, они участвуют в словопроизводстве существительных разных лексико-семантических групп, они, как правило, продуктивны, многозначны и ны и обладают широкой словообразовательной сочетаемостью. Монофункциональные словообразовательные форманты выделяются в меньшем количестве, их содержат слова узко-ограниченных лексико-семантических групп, они наделены невысокой степенью продуктивности и меньшей свободой словообразовательной сочетаемости, количество внутрипродуктивных словообразовательных суффиксов значительно меньше в обоих типах памятников, чем количество межпродуктивных, полифункциональных формантов.

Словообразовательные модели имен существительных в каждом типе памятников, отражающих узкофункциональную разновидность древнерусского языка, представлены различными вариантами. Самым распространенным является традиционный, или абсолютный, словообразовательный тип, при котором сохраняется единство части речи мотивирующих и мотивированных слов, формально-семантическое единство словообразовательного форманта и единство словообразовательного значения. Выделяются также неосновные, дополнительные словообразовательные типы, которые противоречат традиционному пониманию данного термина, но тем не менее имеют право на существование в функциональном языковом узусе.

К таким относятся: а) формально-семантический словообразовательный тип, используемый при словопроизводстве от разных грамматических основ с единым формантом и единым словообразовательным значением, приводящим к лексико-семантической общности производных (троквифе, порти qje, веретнфе, клЕтнфе — названия видов тканиБлестка, привиткд — детали одежды) — б) функционально-грамматический словообразовательный тип, который характеризуется тем, что в качестве производящих выступают слова разной семантико-морфологической принадлежности при единстве словообразовательного средства, значения и обязательной грамматической и функциональной общности производных (замятия, владиуня — термины деловой сферыгревень, пряслень — обиходно-бытовые слова) — в) фонетико-функциональный словообразовательный тип, когда в качестве мотивирующих используются слова с разными грамматическими признаками, от которых образуются слова, претерпевающие одинаковые фонетические преобразования, производные при этом относятся к одной лексико-семантической группе, но могут иметь разные грамматические признаки (лукно — лукошько, горнъ — горшект") — г) семантико-функциональный, когда в качестве производящих выступают слова одной части речи с разными грамматическими признаками, от которых образуются производные единой лексико-семантической и функциональной группы с неодинаковыми грамматическими признаками (горнець, кддьцд, подотенкце).

Выявленные словообразовательные подтипы зафиксированы в обоих типах памятников с той лишь разницей, что в новгородских берестяных грамотах наблюдается некоторое количественное преобладание таких подтипов и их разнообразие, что свидетельствует о большей свободе и раскрепощенности словообразовательной системы, представленной в берестяных грамотах.

Словообразовательные форманты, используемые при словопроизводстве, отличаются друг от друга свободой сочетаемости с производящими основами. Одни словообразовательные суффиксы способны присоединяться к разным с точки зрения семантико-грамматических свойств производящим основам, другие могут участвовать в производстве новых слов, сочетаясь лишь с узким ограниченным крутом производящих, в этом случае выбор мотивирующей основы зависит либо от ее семантики, либо от ее грамматических признаков. Таким образом, выделяются словообразовательные суффиксы с широкой сочетаемостью, или поливалентные, и суффиксы с ограниченной сочетаемостью, или моновалентные. Поливалентные суффиксы, как правило, продуктивны, многозначны и полифуншщональны, они составляют ядро и центр словообразовательной системы, моновалентные суффиксы менее продуктивны, однозначны и монофункциональны, находятся на периферии словообразовательной системы. И те и другие засвидетельствованы в обоих типах памятников, при этом нет четкой зависимости валентности словообразовательного форманта от характера памятника, при этом в каждом типе памятников, помимо общих, выделяются свои полии моновалентные суффиксы.

Одни и те же словообразовательные значения в новгородских берестяных грамотах и официально-деловых документах Великого Новгорода, как правило, в подавляющем большинстве случаев выражаются однотипно, с применением одинаковых с точки зрения семантико-грамматических свойств производящих основ и одинаковых словообразовательных суффиксовчастности в выражении общих словообразовательных значений, свойственные каждому памятнику в отдельности, ничтожно малы и не могут считаться критерием, разграничивающим типы памятников.

Сравнительно-сопоставительный анализ словообразования имен существительных в берестяных грамотах и официально-деловых документах Великого Новгорода XI-XIVbb. показал, что словопроизводство существительных в обоих типах памятников обладает в значительной степени общими и едиными законами и принципами. Это выражается формально-количественно и семантически:

— в применении одних и тех же словообразовательных средств для выражения одного и того же словообразовательного значения, что приводит к единому комплексу формантов в высокопродуктивной и среднепродуктивной зонах, создающих ядро и центр словообразовательной системы;

— в использовании в обоих типах памятников в большей степени полифункциональных (межпродуктивных) и словообразовательных суффиксов, служащих составным объединительным началом независимо от сферы применения производного;

— в преимущественном употреблении поливалентных формантов для производства новых слов от основ с разными семантико-грамматическими признаками, свойственными довольно широкому кругу мотивирующих, что увеличивает поле вероятного соприкосновения при выборе производящего.

Широкий комплекс общих словообразовательных формантов служит своеобразным фоном, на котором проявляются частные тенденции в словообразовании имен существительных, свойственные какому-либо одному из двух типов памятников. Частностей, возникающих при словообразовании имен существительных, значительно меньше, они также касаются как формальной, так и семантической стороны и составляют специфические особенности двух типов древнерусского языка Великого Новгорода на словообразовательном уровне. Частности словообразовании в официально-деловых грамотах, как правило, имеют наддиалектный характер, что обусловлено особенностями письменно-делового языкачастности словообразования в берестяных грамотах в большей степени объясняются употреблением живой народно-разговорной стихии с вкраплениями диалектной речи.

Преобладание общего над частным в словообразовании имен существительных в новгородских берестяных грамотах и официально-деловых документах Великого Новгорода XI-XIVbb. служит косвенным доказательством единства древнерусского языка, который в письменном варианте функционировал не только как книжно-литературный, но и как письменно-деловой тип в виде двух разновидностей: официально-деловой и обиходно-деловой. Последняя разновидность (обиходно-деловая), часто отражаемая в берестяных грамотах, в силу тематико-коммуникативных задач приближается в некоторых своих вариантах к официально-деловой, что и обусловливает их близость на словообразовательном уровне.

§ 2 Перспективность исследования.

Необходимо учитывать, что данная работа является лишь малой частью описания всего репертуара словообразовательных единиц древнерусского языка, поэтому не может быть абсолютно законченной и завершенной, поскольку не охватывает всех аспектов и уровней древнерусского языка в силу узости темы и ограниченности материала исследования. Перспективность же настоящего исследования видится в следующем.

Разработанная схема и порядок анализа словообразования имен существительных в новгородских памятниках письменности могут позволить перенести подобный вид анализа на другие территориальные и временные единицы (к примеру, псковские, смоленские, галицко-волынские, московские памятники письменности разных хронологических срезов). Необходимым условием для такого анализа является достаточный языковой материал, особенно это касается памятников, отражающих живой разговорный язык. Даже найденные при раскопках новгородские берестяные грамоты на сегодняшний момент составляют, по мнению ученых, всего лишь 1/20 часть комплекса грамот, скрытых в новгородской земле, поэтому не исключено, что исследование может продвигаться и по направлению изучения непосредственно берестяных грамот.

Выявленные словообразовательные модели существительных представляется возможным сравнить с действовавшими моделями в других территориальных диалектах данного исследуемого периода, где можно будет также выявить общее и частное в словообразовании имен существительных. Предположительный вывод о словообразовательной маркированности, т. е. закрепленности какого-либо словообразовательного форманта за определенным функциональным типом языка, необходимо проанализировать более доказательно, чем это сделано в данной работе. Для этого достаточно сравнить характер и поведение форманта в других территориально-хронологических срезах (например, судьба суффиксаьник (-ник) у слов со значением лица).

Работа открывает возможность для сравнения характера и особенностей словообразования существительных в новгородских памятниках письменности XI-XIVbb., с одной стороны, и словообразования существительных в новгородских памятниках XV-XVIIbb. — с другой стороны, так как подобный анализ может высветить многое: от судьбы отдельных словообразовательных моделей и формантов до более полной картины общих и частных тенденций и закономерностей словообразования в диахроническом аспекте.

Допустимо сравнить наши выводы и положения с анализом словообразования существительных в современном новгородском диалекте, чтобы проследить продуктивность-непродуктивность тех или иных словообразовательных моделей и типов, характер и степень древнего наследия в современном говоре, неизменность и изменяемость словообразовательных значений отдельных суффиксов и т. д. В качестве источника новгородского диалекта может выступить «Новгородский областной словарь».

Выявленные словообразовательные типы существительных и словообразовательные средства могут помочь при прочтении, интерпретации и переводе некоторых грамот, когда возникает трудность при делении сплошной строки на отдельные слова, когда трудно или невозможно идентифицировать какую-либо букву в слове, когда не бесспорным бывает определение морфемного и фонемного состава слова и т. д.

Для доказательства или опровержения тезиса о существовании относительно единых и стабильных в течение длительного времени норм письменно-делового языка на древнерусской территории XI-XIVbb. целесообразно рассмотреть на словообразовательном уровне ситуацию в различных регионах Древней Руси, взяв для анализа официально-деловые документы из нескольких территорий.

После того как исследовано словообразование существительных в новгородских памятниках письменности и сделаны выводы о характере словообразования в этом классе слов, можно распространить подобный вид анализа и на другие разряды слов, например глаголы, прилагательные. Таким образом, может быть составлена целостная картина словообразовательных связей и отношений, существовавших в узком национально-территориальном диалекте Древней Руси XI-XIVbb.

Данное исследование в силу своих целей и задач носит подчас слишком обобщенно-описательный характер, другим анализом может стать детальное и тщательное рассмотрение в памятниках письменности способов выражения какого-либо одного частного словообразовательного значения или суффиксального словообразования в какой-либо узкой лексико-семантической группе слов с указанием причин выбора того или иного словообразовательного средства.

Выявленные словообразовательные подтипы могут быть предметом анализа в других территориально-хронологических срезах русского языка, так же как и предложенные термины «полифункциональные (межпродуктивные) и монофункциональные (внутрипродуктивные)», «поливалентные и моновалентные» словообразовательные форманты, «зоны продуктивности», «ядро, центр и периферия» словообразовательной системы могут быть использованы как инструментарий для исследования словообразования любых частей речи в синхроническом и диахроническом аспекте языка.