Топонимический лексикон «Сокровенного сказания монголов» и «Кодзики»: общее и частное

Слово — основная единица языка и, следовательно, важнейший объект лингвистических исследований. Дать точное определение этого понятия очень трудно, и многие лингвисты готовы были отказаться от него. Так, Ф. де Соссюр писал: «Понятие слова несовместимо с нашим представлением о конкретной единице языка. Не в слове следует искать конкретную единицу языка» (Де Соссюр, 1933, с. 107). Его ученик, Ш. Балли, ещё решительнее высказывался против слова: «Понятие слова считается яснымна деле же это одно из наиболее двусмысленных понятий, которые встречаются в языкознании» (Балли Ш, 1955, с. 315). Таким образом, некоторые лингвисты недооценивали и недооценивают понятие «слово» в системе языка (Глисон, Щерба), утверждая, что его не существует вообще.

Однако эта точка зрения оспорима, так, по A.A. Реформатскому «словонаиболее конкретная единица языка. Язык как орудие общения — это прежде всего «словесное орудие», это «язык слов» (Реформатский, 1969, с. 60). Слова выполняют в языке собственную функцию — функцию называния, номинативную. В разряд специфической лексики, обладающей этой функцией в особом объеме, входят онимы (имена собственные). Собственные имена составляют существенную часть словарного состава любого языка, являются одним из активных элементов, определяющих систему знаний о мире и участвующих в формировании мировоззрения человека.

Актуальность диссертационной работы обусловлена сформировавшимся в современной лингвистике устойчивым интересом к типологическому исследованию языков. При сравнивнении разных языков, возможно выявление наиболее обобщенных закономерностей, влияния разнородных социальных условий на особенности функционирования лексики в коммуникативном процессе. Кроме того, изучение художественного текста в последние десятилетия становится все более актуальным.

Одним из важнейших аспектов языковой коммуникации является использование лексического состава языка, сформированного и постоянно уточняемого самим человеком. Под лексическим составом понимается вся совокупность слов и устойчивых словосочетаний языка, образующих единую лексическую систему, обладающую определенной структурой с устойчивыми связями между подсистемами единой системы и её отдельными элементами. Лексика занимает самый динамичный из всех уровней языка. Коммуникация осуществляется, прежде всего, на уровне лексики, а потом на уровне её упорядоченной совокупности — на уровне текста.

Различные уровни языка и принадлежащие им единицы обладают разной степенью культурной «наполненности» и культурной обусловленности. Авторы, анализирующие способы сохранения языком культурной информации, основное внимание уделяют слову, а среди слов — именам. Это закономерно, так как именам принадлежит центральная роль в накоплении и передаче культурной информации. По выражению А. Ф. Лосева, «в слове и, в особенности, в именах — все наше культурное богатство, накопленное в течение веков» (Лосев, 1927, с. 28), П. А. Флоренский утверждает: «.Имена более других слов являются. центрами сгущения, концентраторами общечеловеческого смысла» (Флоренский, 1973, с. 343).

Имена собственные в лексическом составе языка противопоставляются апеллятивам, т. е. всем остальным словам, и составляют существенную часть лексикона. В настоящее время наука об именах собственных — ономастика — весьма актуальна, поле для исследований здесь чрезвычайно широко и может дать немалый объем информации лингвистического, исторического, этнографического плана. Поэтический ономастикон (имена собственные в тексте), в частности, топонимикон, является интереснейшим объектом изучения, однако, на сегодняшний день изучен недостаточно.

Памятники письменной культуры предоставляют обширный материал для исследований в разных областях науки, таких, как история, археология, этнография, социология, культурология, и, конечно, лингвистика. На немаловажное значение памятников письменности для науки указывали многие исследователи. Так, В. И. Рассадин относительно монгольского литературного памятника средневековья «Сокровенное сказание монголов» (XIII в.) отмечает: «(памятник) фиксирует огромный пласт лексики монгольского языка 750-летней давности. поэтому для сравнительно-исторической монголистики предоставляет бесценный фактический материал» (Рассадин, 1995, с. 109).

М.П. Хомонов утверждает, что «. „Сокровенное сказание“ представляет не только исторический и литературный памятник, но, в первую очередь, материал лингвистический», а также: «Исследование словарного состава древнемонгольского памятника является важным подспорьем для понимания истории развития лексического состава и сложного семантического строения в сравнении с живыми монгольскими языками» (Хомонов, 1990, с. 5).

Ц.Б. Цыдендамбаев указывает на важное значение исследования бурятских исторических хроник в работе «Бурятские исторические хроники и родословные» (1972): «жанр исторических сочинений является сравнительно более выразительной и образцовой частью бурятской литературы подобно тому, как художественная литература является сердцевиной оригинального творчества на современном бурятском литературном языке» (Цыдендамбаев, 1972, с. 4).

Б.Х. То даева, изложив в своей известной монографии опыт лингвистического исследования калмыцкого эпоса «Джангар», в отношении языка памятника говорит: «Фиксируя слова во всех формах словоизменения и словообразования, словарь языка эпоса носит характер собственно лингвистической обработки материала. Тем самым он создает предпосылки для изучения лексико-семантического и морфологического строя калмыцкого языка в рамках, очерченных материалами памятника» (Тодаева, 1976, с. 4). Доказательством значимости эпоса «Джангар», а, следовательно, и произведений такого рода, служит особое внимание к нему со стороны исследователей. Так, изучением памятника занимались известные ученые Б. Бергманн (нач. XIX в.), А. Бобровников (1854), К. Ф. Голстунский (1862), A.M. Позднеев (1892), B. J1. Котвич (1894). Впрочем, подобного внимания удостоились и вышеупомянутые «Сокровенное сказание монголов», и бурятские исторические хроники (их изучением, например, из числа многих занимались Б. Я. Владимирцов, Н. Поппе, A.M. Позднеев).

Имя собственное в тексте памятника письменности несет в себе большой объем информации. В контексте художественной речи онимическая лексика становится своего рода информатором о значимых культурных смыслах и ассоциациях, характерных для национального видения мира. Топонимия (совокупность топонимов), в свою очередь, являя собой существенную часть ономастического пространства, говорит там, где молчат все другие источники, поскольку именно в топонимии обнаруживаются древнейшие названия, принадлежащие предшествующему населению территориисохраняется то, что уже утрачено в других областях языка и культуры.

В памятниках письменной культуры особенно заметно обилие топонимов, они являются здесь необходимыми элементами повествования, порой просто локализуя события, а порой выполняя и особые функции. Анализ топонимикона такого рода произведений на материале разных языков свидетельствует о возможностях поэтонимов уточнить природу онимов в лингвистическом плане, ведь памятники дают достоверный материал, относящийся к самым истокам образования географических названий, что позволяет раскрыть принципы и закономерности топонимической номинации.

Так, исследователи Н. М. Жамаганова и 3.3. Сажинова считают, что изучение топонимов «Сокровенного сказания монголов» позволило локализовать большинство событий, сообщенных в памятнике, определить существенные элементы у кочевников для ориентирования в пространстве при определении местонахождения и направления движения (Жамаганова, 2006, с. 278−281).

Н.В. Подольская указывает на тот богатый топонимический материал, который могут дать памятники письменной культуры: «при топонимическом исследовании исторического документа возможны и интересны такие аспекты, как локализация топонимов, попытка найти топоним на современной карте, выявление топонимических типов и сопоставление их с современными, восстановление топонимической системы и её отдельных звеньев, выявление различных топонимических слоев, топонимические этимологии, установление связей топонимии и антропонимии и некоторые другие» (Подольская, 1977, с. 49).

По выражению Г. Я. Симиной, письменные памятники предоставляют достоверный материал, относящийся к самым истокам образования географических названий, что позволяет раскрыть принципы и закономерности постепенного превращения описательного географического названия в топоним (Симина, 1987, с. 5).

В памятниках письменности топонимы фиксируются впервые и предоставляют в чистом виде «законсервированную» информацию о мотивах номинации, исторических событиях, культуре, особенностях мышления древних народов. Так, к первым доступным нам источникам японских географических названий относят японский письменный памятник «Кодзики», написанный в VIII в., памятник монгольской письменности «Сокровенное сказание монголов» (XIII в.) также фиксирует древний пласт топонимии великого кочевого народа. Причем в обоих памятниках отражены длительные периоды в истории развития монгольского и японского топонимикона.

Примечательно, что проприальная лексика до сих пор хранит в своем составе немало компонентов, которые содержались в онимах первых памятников письменности. Следовательно, имена собственные явились благоприятной средой для консервации определенных слоев лексики, например, такой её части, как слова, отражающие социально-экономические явления, элементы материальной культуры народа в его далеком прошлом.

Кроме того, географические названия впервые получают свое графическое оформление в памятниках письменной культуры. Например, именно при написании «Кодзики» автор вынужден был, испытывая немалые трудности, зафиксировать в письменном виде старые самобытные японские топонимы, возникшие в дописьменный период (до появления китайской письменности в Японии).

Иными словами, письменные памятники сохраняют бесценную информацию как в области грамматики, лексики, так и в немаловажной специфической части лексикона — топонимии. Топонимы письменных памятников дают достоверный материал для извлечения древних пластов лексических характеристик слова. Изучая специфическую (ономастическую) лексику в памятниках письменности, можно постичь все многообразие языковых проявлений, тем более ценна такая информация на разноязыковом материале.

Сокращение жизненного пространства, тесные контакты культур в последнее время приводят к мысли об унификации общения и даже о едином языковом происхождении (единый праязык). В этом ключе сопоставительные типологические исследования различных по своей природе языков (монгольский и японский) становятся все более актуальными. Кроме того, актуальны такого рода исследования в рамках теории универсальности человеческого мышления. Исключительным по своей информации материалом в типологическом изучении языков может послужить ономастикон. Так, Е. Б. Шерешевская указывает на то, что ономастическая лексика каждого народа своеобразна и уникальна, вместе с тем, в ономастике обнаруживаются и языковые универсалии: во всех языках имена собственные являются вторичными знаками по отношению к нарицательным, во всех языках есть имена собственные для обозначения людей и географических объектов, во всех языках имена собственные характеризуются специфическими структурно-семантическими особенностями (Шерешевская, Вып.1, 1996, с. 5).

Необходимо также отметить активную разработку ономастических проблем в монголоведении в последнее десятилетие. В перечне рассматриваемых проблем исследователи выделяют и вопросы типологии номинации. До сих пор здесь отсутствует целенаправленное изучение типологических аспектов номинации, в то время как, многие исследователи (Алдарова, Бураев, Митрошкина, Шагдаров, Шулунова, Шойбонова, Лазарева и др.) неоднократно подчеркивали необходимость изучения вопросов типологии ономастических явлений.

Понимание того объема уникальной информации, который несет в себе топоним, в частности, топоним письменного памятника, тем более, на разноязыковом материале, обусловило актуальность работы и явилось теоретической предпосылкой предпринятого исследования.

Объектом исследования является топонимический лексикон монгольского средневекового памятника письменности «Сокровенное сказание монголов» (XIII в.) и японского письменного памятника VIII века «Кодзики» («Записи о деяниях древности»).

Предметом выступают типологические и специфичные характеристики топонимических единиц памятников «Сокровенное сказание монголов» и «Кодзики».

Цель исследования — выявление типологических и специфичных характеристик географических названий «Сокровенного сказания монголов» и «Кодзики» для определения универсальности человеческого мышления в процессах словообразования, словотворчества, словоупотребления.

В качестве гипотезы определено положение о типологии номинации. Установлено, что сходство типов собственных имен у разных народов объясняется в первую очередь психологическими особенностями именующих. A.B. Суперанская отмечает: «Последовательность актов. номинации .во многих языках совпадает, 4 что создает определенную ономастическую типологию» (Суперанская, 1988, с.5).

Цель и гипотеза исследования обусловили постановку следующих задач: общая характеристика монгольского письменного памятника средневековья «Сокровенное сказание монголов» и японского памятника письменной культуры древности «Кодзики» (VIII в.);

— определение ключевых понятий в изучении топонимических единиц в тексте письменного памятника;

— рассмотрение типологических черт топонимиконов памятников;

— выявление специфики географических названий в исследуемых памятниках.

Материалом исследования послужили географические названия, извлеченные из памятников письменности «Сокровенное сказание монголов» и.

Кодзики". Общее количество топонимических единиц составляет 761 наименование, в том числе 183 — в «Сокровенном сказании», 578 — в «Кодзики». При этом как в монгольском, так и в японском памятнике встречаются названия, этимологизация которых затруднительна. Данное явление обусловлено заимствованием из других языков (например, в монгольском — из тюркского, эвенкийского, в японском — из айнского) или их древним происхожденим (речь идет об утрате семантических связей). Кроме того, в заключительной главе «Сокровенного сказания», как известно, сюжет разворачивается в северном Китае, Си-ся, Туркестане, Багдадском Халифате и Руси, естественно, что места действий здесь обозначены топонимами, функционирующими на территории этих стран, то есть — немонгольскими.

В данной работе из всего массива географических названий рассматриваемых памятников анализу подверглись только исконно монгольские и исконно японские топонимические единицы, поскольку в рамках нашего исследования именно они способствуют выявлению типологии номинационных процессов двух языков. Согласно этому принципу выявлено в «Сокровенном сказании» «ясных» незаимствованных, неиностранных топонимов — 108, в «Кодзики» — 416.

Выбор памятников «Сокровенное сказание монголов» (монгольский язык) и «Кодзики» (японский язык) не случаен: оба памятника — первые произведения письменной культуры монгольского и японского языков соответственно, оба имеют характер исторических хроник, в сюжетах обоих сочинений история «главного» рода переплетена с мифами, легендами, фольклором своих народов. Произведения представляют большую ценность в лингвистическом, историческом, этнографическом аспектах, но, тем не менее, с лингвистической точки зрения исследованы недостаточно, особенно в отношении состава лексики. Например, относительно «Сокровенного сказания монголов» исследователь Л. Д. Шагдаров отмечает, что с точки зрения лингвистики произведение имеет неоценимое значение, так как является единственным памятником доклассического периода, содержащим огромный текстовой материал. Оно дает исследователям уникальный материал для изучения семантической и звуковой структуры слов, лексических пластов, значения грамматических форм, синтаксиса, а также стилистики монгольского, бурятского, калмыцкого, дагурского и других языков в диахронном, или историческом, аспекте (Шагдаров, 1995, с. 99−101).

Для исследования лексического состава монгольского и японского языков необходимо отдельно остановиться на их характеристике. Монгольский язык относится к алтайской языковой семье, грамматический строй языка — агглютинативно-аналитический, в предложении порядок слов четко определен: сказуемое всегда стоит в конце, определение предшествует определяемому слову, зависимое слово следует за главным.

Интересно, что японский язык, казалось бы, абсолютно изолированный от монгольского, имеет схожие характеристики. Строй языка — агллютинативно-флективный, порядок слов в предложении строгий и имеет одинаковые характеристики со строением монгольского предложения. Из-за столь схожих черт в строе японского языка с языками алтайской семьи приверженцы так называемой «алтайской теории» относят японский язык именно к этой языковой семье, несмотря на недоказанность данного факта на сегодняшний день.

Методы исследования. Из общенаучных методов в работе использованы наблюдение, моделирование (таблицы, схемы, формулы) и интерпретация.

Основными лингвистическими методами исследования являются описательный и сравнительный. Описательный метод представлен такими приемами, как категориальный, компонентный и контекстный анализ, приемы семантического поля, статистические приемы, текстологический прием. Из сравнительных методов в исследовании нашел применение сопоставительный (установление основания сопоставления, сопоставительная интерпретация, типологическая характеристика).

Научная новизна работы заключается в том, что в данном исследовании предлагается новый ракурс анализа памятников письменной культуры.

— исследуются две абсолютно изолированные друг от друга языковые культуры, имеющие разную природу.

— впервые выявляются типологические и специфичные черты онимов на материале монгольского и японского языков;

— для изучения извлекается древний пласт имен собственных с точки зрения диахронного подхода, что позволяет установить эволюцию топонимических названий.

Теоретическая значимость исследования заключается в выведении общих и специфичных черт разноязыкового топонимикона, что представляет интерес для теории типологии номинационных процессовопределении роли топонимической лексики в памятниках письменной культурыразработке вопросов теории перевода топонимических единиц. Кроме того, теоретическое значение представляет то, что выводы и обобщения, представленные в работе, полезны в решении антропоцентристских проблем лингвистики, в частности, они могут оказать содействие в воссоздании языковой картины мира средневековых монголов и древних японцев.

Практическая значимость работы определяется сопоставлением письменных памятников разноязыковых культур. Прежде всего, результаты исследования обогащают представление этнических сообществ об иной культуре, уточняют сведения об их истории, выявляют особенности функционирования языков.

Результаты исследования могут быть использованы в дальнейших изысканиях в области ономастики, в том числе и поэтической. Полезность исследования видится в разработке вопросов типологии языковых процессов, лингвокультурологии, практики перевода топонимических единиц. Практическое значение работы заключается и в возможности использовать материалы исследования в дидактических целях — в преподавании вузовских дисциплин: общем языкознании, историческом языкознании, сравнительно-историческом языкознании, лексикологии, словообразовании, а также спецкурсов по этнолингвистике, лингвокультурологии, социолингвистике, лингвострановедению, переводу художественного текста, переводу научного текста и др.

Апробация работы. Основные положения диссертации апробированы в публикациях и представлены в виде научных докладов и сообщений на международных научных конференциях «Россия-Азия: механизмы сохранения и модернизации этничности» (2008), «Имя. Социум. Культура» (2008), «Азиатско-Тихооканский регион: история и современность» (2009) — всероссийских конференциях «XLIII-я научная конференция по топонимике» (2008), «Юбилейная коференция, посвященная 50-летию топонимической комиссии РГО» (2009) — региональной конференции «Языковая картина мира Байкальского региона» (2009) — ежегодных конференциях аспирантов и научных сотрудников БГУ (2009). Итоги диссертационного исследования обсуждены на заседании научно-исследовательской лаборатории культурной антропологии и межкультурной коммуникации Центра стратегических востоковедных исследований Бурятского государственного университета.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, приложения и библиографии.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Предпринятое диссертационное исследование свидетельствует о том, что памятники письменной культуры содержат большой объем информации различного плана, в том числе и лингвистического. Изучение такого рода сочинений ценно прежде всего тем, что здесь мы имеем дело с древним материалом, который фиксирует историю, особенности языка и литературной мысли, представление о мире древнего народа. В памятниках письменной культуры в чистом виде «законсервированы» эти явления.

В памятнике письменности топонимическая лексика выступает в роли поэтонимов, однако здесь она обладает своей спецификой в функционировании. Основная функция поэтонимов-топонимов в тексте такого рода сочинений, скорее не стилистическая, преобладающая у обычных поэтонимов, а информативная. Так топонимический массив «Сокровенного сказания» и «Кодзики» обладает уникальной информацией лингвистического, исторического, этнографического, культурологического, социального плана. Данным обстоятельством и обусловлена высокая частотность употребления топонимов в текстах обоих памятников, иными словами, географические названия составляют своеобразный «каркас» произведений.

Топонимы в памятнике письменной культуры сохраняют в себе те реалии, которые существовали до написания произведения, то есть еще более древний пласт информации. Поэтому нет сомнений в необходимости изучения ономастического материала вообще и ономастического материала памятника письменной культуры — в частности. Значение исследования онимов (топонимов) связано с возможностью извлечения самых древних пластов языковых средств языка, мотивов номинации, а, следовательно, и особенностей мышления человека, что дает ценную информацию, например, для дальнейших диахронных исследований.

Можно заключить, что лексика в целом, включающая в свой состав такой специфический раздел, как топонимия, несет в себе мощный исторический, этнографический, лингвистический потенциал, и диахронные аспекты исследования лексикона раскрываются, благодаря исследованию ономастической лексики. Полагаем, что необходимо рекомендовать студентам языковых вузов углубленное изучение имен собственных, функционирующих в изучаемых языках (монгольском, японском), поскольку онимические единицы могут в полной мере отражать языковую картину мира носителей языка. Кроме того, онимы полезны при запоминании и правильном написании обычной лексики. Так, топоним, в состав которого входит географический номенклатурный термин, фиксируясь в памяти обучающегося, может помочь в запоминании географической лексики. Например, топоним Фудзи-сан / Фудзияма 'гора Фудзи где сан / яма 'гора', знает каждый, изучающий японский язык, поэтому и слово 'гора' на японском языке всегда четко фиксируется в памяти обучающегося.

Проведенное исследование показало наличие типологии номинационных процессов у двух исторически и территориально изолированных друг от друга языков. Примечательно то, что и жизненный уклад народов-носителей языков диаметрально различается, и, как следствие, линии топонимической номинации разные (кочевая — у монголов и оседлая — у японцев), а типология в именованиях проявляется четко.

Специфика топонимикона обусловлена, прежде всего, физико-географическими особенностями территорий, на которых проживали средневековые монголы и древние японцы, а не изначально разным образом мышления. Кроме того, благодаря именно географическим характеристикам Японского архипелага, в японской культуре внимание топонимам уделяется большее, чем в монгольской. Данное явление связано с островным, ограниченным положением территории Японии и, как следствие, высокой степенью оседлости населения. В условиях ограниченности суши, каждый природный объект может влиять на жизнь людей, поэтому человек нуждается в точной ориентации в пространстве, которую и дают топонимы. У средневековых монголов, в свою очередь, такой привязанности к природным объектам не было, поскольку они имели возможность кочевать по доступным им обширным степям, и если возникала надобность, просто откочевывали с более непригодного для жизни места.

Сегодня гуманитарная наука приобрела антропоцентристский характер, где в качестве отправной точки исследования берется человек — носитель языкового и культурного знания. Наше исследование, направленное на рассмотрение общих и специфичных свойств топонимических единиц памятников «Сокровенное сказание монголов» и «Кодзики», выявляет истоки словообразования, принципы номинации, особенности функционирования языка.

Язык и мышление тесным образом связаны, при этом они сопрягаются и с культурой. Так, картина мира народа (воплощение мышления и культуры) проявляется в средствах языка. В нашем исследовании из всего объема информации, содержащейся в топонимах, стало возможным восстановить языковую картину мира средневековых монголов и древних японцев. Несмотря на разный образ жизни, различия в природных условиях, разницу по времени существования топонимической традиции, на уровне трех семантических сфер языковые картины мира двух народов полностью совпали, что является доказательством универсальности человеческого мышления.