Когнитивная лакунарность текста как проблема межкультурной коммуникации

Люди уже в самом начале своей истории столкнулись с проблемой передачи содержания с одного языка на другой. Уже в древности наблюдается стремление выработать критерии подхода к различным типам перевода, то есть обусловить возникновение собственно переводческих концепций.

Еще более остро проблема общения и взаимопонимания во всех сферах практической деятельности стоит сегодня. Межкультурная коммуникация (далее — МКК) — это всегда межличностное общение, в котором очень важное значение имеет культурная среда, формирующая реципиентов. Сегодня можно говорить о своего рода социальном заказе на исследование проблем МКК, поскольку множество людей встречается с проблемами межкультурного непонимания, обусловленными различиями в культурно специфичных нормах коммуникации.

Проблемами МКК занимаются многие науки: антропология, этнография, теория коммуникации, лингвистика, психология, этнопсихоанализ, этноритори-ка/этногерменевтика, этнография речи и др. Заинтересованность столь многих наук в МКК отчасти объясняется междисциплинарностью самих понятий культуры и коммуникации. Существует уже более 300 определений культуры, каждое из которых ориентировано на круг проблем, разрабатываемых определенной отраслью знания, в частности лингвистикой.

При таком внимании к проблемам культуры и МКК неудивительно, что многие термины толкуются неоднозначно. Для нашей работы важно определить объем таких понятий, как культурный концепт и культурный стандарт. В когнитивной лингвистике под концептом обычно понимается Л) «оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга (lingua mentalis), всей картины мира, отраженной в человеческой психике» [Кубрякова и др., 1996: 90]- 2) модель, отражающая содержание такой единицы. Многие исследователи подчеркивают значимость культурных факторов в формировании концептов, то есть рассматривают концепт как «многомерное культурно-значимое социопсихическое образование в коллективном сознании, опредмеченное в той или иной форме» [Карасик, 1996: 6]. Таким образом, концепт воспринимается как явление по своей природе культурно окрашенное. Ю. С. Степанов определяет его как «сгусток культуры в сознании человека: то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека» [Степанов, 1997: 40]. В концепте представлены оценочные нормы и стереотипы, модели поведения и обобщенные схемы ситуаций. Культурные концепты определяют речевое поведение языковой личности как представителя той или иной лингво-культурной общности, то есть концепты отражают культурные стандарты.

Своеобразие национально-культурных стандартов особенно остро ощущается в МКК, когда человек сталкивается с неожиданной для себя ситуацией/поведением собеседников. Чтобы понять причину неожиданно возникших коммуникативных проблем и тем более овладеть чуждым для себя культурным стандартом, необходимо найти ответ на вопрос: почему люди другой культуры придерживаются именно таких правил поведения и уважают именно такие ценности?

Следует особо подчеркнуть, что формирование межкультурной коммуникативной компетенции — это не просто расширение языковой коммуникативной компетенции, а принципиальное построение ее на экстралингвистической основе. Это значит, что человек должен строить свое общение с другими людьми, принадлежащими иным культурам, исходя из знания специфики этих культур. На деле же, как показывает практика МКК, большинство людей воспринимают родной культурный стандарт как единственно возможный и правильный. Такая позиция называется этноцентризмом.

К одному из видов МКК относится перевод. Под переводом обычно понимают «речевую деятельность, состоящую в транслировании текста (устного или письменного) с одного языка на другой при сохранении содержания и стилистических особенностей изначального текста» [Раренко, 2000: 112].

Проблемы перевода приобретают особую актуальность во второй половине XX века в связи с расширением межкультурных контактов. Современное переводоведение характеризуется большим разнообразием теоретических концепций и методов исследования.

Сопоставительный анализ нескольких переводов одного и того же текста может рассматриваться как естественный эксперимент по сопоставлению языковых и речевых единиц в двух или нескольких языках в реальных актах межъязыковой коммуникации. Изучение переводов позволяет обнаружить в каждом из сопоставляемых языков немаловажные особенности, которые при одноязычных сопоставлениях часто остаются невыявленными. В этом случае перевод указывает на принципиальные отличия между языковыми и речевыми единицами разных языков. Эти факты, а также общая установка лингвистики XX в. на антропоцентризм, актуализация проблем, связанных с соотношением речи и мышления, сущности концептуальной системы, интерес к исследованию когнитивных механизмов определяют актуальность нашего исследования.

В XX в. важное место в теоретическом переводоведении занимает анализ самого процесса перевода, мыслительных операций переводчика, его стратегий и технических приемов. Такие операции недоступны для непосредственного наблюдения, поэтому разрабатываются косвенные методы изучения переводческого процесса, в частности, экспериментальные. Научный эксперимент как основное средство решения проблемы определил объект нашего исследованиятекстовая лакуна как репрезентация когнитивного несоответствия менталите-тов. Когнитивное расхождение — это расхождение в способах фиксации определенного стабильного ментального содержания стабильными же языковыми структурами. В работе рассматриваются различные виды и типы лакун. На наш взгляд, какая бы то ни была типология лакун является бессмысленной до тех пор, пока не определена онтология самого явления — лакуны. Именно поэтому в нашей работе исследуются различные языковые единицы, которые так или иначе фиксируют ментальное несовпадение, репрезентированное в разных языках, -когнитивное несовпадение.

Отмечая, что лакуна — это отсутствие необходимой когнитивной модели/схемы/структуры, мы полагаем, вслед за Ю. А. Сорокиным, что такое отсутствие устанавливается с помощью наблюдения за процессом перевода с одного языка на другой, когда реципиенты даже с высоким уровнем языковой компетенции не могут понять инокультурный текст и, как следствие, предложить какой-либо вариант перевода. Мы моделировали ситуацию естественной переводческой деятельности в эксперименте и, наблюдая за полученными переводами, устанавливали «пропущенные» в переводе фрагменты исходного текста. Далее определялась возможная причина непонимания этого фрагмента «переводчиком», и дальнейшей интерпретации подвергались лишь те фрагменты текста, непонимание которых было вызвано несовпадением содержания способов фиксации определенного ментального содержания в языковых единицах, то есть несовпадением когнитивных структур. Таким образом, выявление лакун осуществлялось, безусловно, на основе их языковых репрезентантов, которые в некоторых исследованиях называются языковыми лакунами. Однако мы акцентируем в связи с такими лакунами не специфику языкового строя (хотя без исследования ее как базы когнитивного изучения обойтись практически невозможно), а моделируемую специфику когниций, то есть способов представления содержания в языке.

Поскольку когнитивная лингвистика не выработала в настоящее время своих специфических приемов и методов исследования, мы опираемся в своем исследовании на изучение языкового строя (в частности языковой семантики) как на базу для дальнейших интерпретаций и модельных построений. На наш взгляд, неправомерно говорить о когнитивном уровне наряду с уровнем языковой семантики и структуры. В языковой структуре действительно существуют уровни, определяемые свойствами единиц языка, расположенных в порядке их иерархии. Уровни традиционно выделяются и в ряде распространенных семантических моделей. Но когнитивного уровня язык не образует, потому что когнитивное определяет способ структурирования единиц языка. Термины «про-цессуальность», «атрибутивность» могут быть как терминами грамматической семантики, так и терминами когнитивного плана. Это общенаучные (ср. употребление их в логике, семиотике, философии) термины.

Объектом нашего исследования являются текстовые лакуны, предметом — соотносимые/несоотносимые когнитивные структуры носителей русского и английского языков, а также компрессия/декомпресия смысла, возникающая вследствие лакунарности текста.

Необходимо определить термины, используемые в работе. Под когнитивной структурой мы понимаем репрезентированное словом психическое образование, отражающее особый способ познания мира. В отличие от ментальных процессов, также реально существующих, но включающих и неосознаваемые компоненты, когнитивные процессы всегда вербализованы.

Исследуя когнитивную структуру, фиксированную словом, мы создаем когнитивную модель, которая объясняет принцип и механизм действия подобной структуры речесмыслопорождения. Когнитивная модель, не выявляя всех специфических признаков моделируемой структуры, обнаруживает совокупность основных характеристик, определяющих ее суть.

Когнитивная структура в зависимости от условий речесмыслопорождения выступает в виде различных модификаций, которые отражают актуализированные признаки когнитивной структуры. В исследовательских целях модификации когнитивной структуры представлены в виде различных когнитивных схем, описывающих ту или иную модификацию отдельно от других, функционирующих с ней в единстве.

Характеризуя практику реалистического перевода, В. Руднев предлагает назвать ее «синтетической». Исследователь считает, что «задача синтетического перевода. заключается в том, чтобы заставить читателя забыть не только о том, что перед нами текст, переведенный с иностранного языка, но и о том, что это текст, написанный на каком-либо языке». В противовес синтетическому переводу Руднев выделяет перевод аналитический. «Основная задача аналитического перевода — не дать читателю забыть ни на секунду, что перед его глазами текст, переведенный с иностранного языка, совершенно по-другому, чем его родной язык, структурирующего реальность, напоминать ему об этом каждым словом, с тем чтобы он не погружался бездумно в то, что „происходит“, потому что на самом деле ничего не происходит, а подробно следил бы за теми языковыми партиями, которые разыгрывает перед ним автор, а в данном случае также и переводчик.» [Руднев, 2000: 51].

Мы вслед за В. А. Пищальниковой и И. А. Герман [Герман И.А., Пищаль-никова В.А., 1999] считаем, что лексемы в тексте реализуют не некое абстрактное системное значение, а фиксируют актуальные субъективные авторские смыслы с помощью конвенциональных семиотических единиц: «Содержание текста представляет собой функциональное поле смысла, а не речевую актуализацию семантического поля какой-либо лексемы». Поэтому эквивалентным следует считать не синтетический или аналитический переводы, а перевод, в котором функции элементов эквивалентны функциям элементов исходного текста, так как смысловое их содержание возникает как функциональное образование в рамках конкретного речемыслительного процесса. Это положение определило цель нашего исследования: выявление сущности процесса компрессии/декомпрессии смысла как следствия когнитивной лакунарности текста и способа адекватной передачи смысла.

Для достижения поставленной цели в работе решались следующие задачи:

1. выявление, описание и сравнение когнитивных структур, репрезентированных в текстах русского и английского языков;

2. классификация выявленных различий;

3. выработка стратегий адекватной передачи доминантного авторского смысла с учетом различий в когнитивных структурах носителей русского и английского языков;

4. экспериментальная проверка теоретического построения.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые компрессия/декомпрессия текста рассматривается как проявление когнитивной лакунарности. Отличия исходного и переводного текста объясняются различиями в специфических познавательных структурах носителей русского и английского языков. Также впервые проведен сопоставительный анализ английских и русских когнитивных моделей на примере больших массивов текста, определены их универсальные и национально-специфические черты.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что системное исследование различий концептуальных структур носителей разных языков позволяет рассматривать их как один из компонентов когнитивной теории перевода. Описание различий когнитивных структур носителей разных языков позволит сделать выводы и о характере структурирования знаний в концептуальной системе индивида.

Практическую значимость данная работа имеет прежде всего для теоретического и прикладного переводоведения, а также для преподавания неродного языка и русского как иностранного. Исследование когнитивных моделей носителей разных языков позволит учитывать разницу между ними и преодолевать нежелательную интерференцию. Выработка стратегий перевода позволит создавать более адекватные переводные тексты.

Материалом для анализа послужили тексты английских и американских писателей (Маргарет Этвуд, Стивен Кинг, Вирджиния Вульф, Шервуд Андерсон, Ринг Ларднер, Кэтрин Энн Портер, Ф. Скотт Фиджеральд, Уильям Фолкнер, Эрнест Хэмингуэй, Бернар Маламуд — всего 15 произведений) и их переводы на русский язык, сделанные автором диссертации и полученные в результате эксперимента. Всего было обработано около 400 экспериментальных анкет (в каждой анкете от 3 до 8 фрагментов текста). Полученные данные позволили выявить когнитивные модели, характерные для носителей русского и английского языков, наиболее частотные стратегии перевода, используемые носителями русского языка, а также предложить наиболее адекватные стратегии перевода для каждого случая различий в когнитивных моделях.

В соответствии с поставленной целью и задачами, а также своеобразием предмета исследования в диссертационной работе использовались методы:

1. моделирование как метод познания и структурной характеристики объекта, используемый при выявлении сущностных свойств лингвистических единиц;

2. анкетирование и наблюдение, позволяющие выявить наиболее частотные стратегии перевода, используемые носителями русского языка;

3. сравнительный анализ оригинала и переводов;

4. компонентный анализ для определения различий в когнитивных моделях носителей разных языков;

5. количественный подсчет как элемент статистического анализа для обработки данных, полученных в ходе экспериментальной работы;

6. лингвистический эксперимент.

Апробация работы. Апробация работы. Основные положения исследования в виде докладов и сообщений излагались на Всероссийской научно-практической конференции «Лингвистика и школа» (Барнаул, 1999), на студенческой научной конференции (Барнаул, 2000), на межвузовской научной конференции (Барнаул, 2001), на конференции «Литература и общественное сознание: варианты интерпретации художественного текста» (Бийск, 2002). По теме диссертации имеется 5 публикаций.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав и заключения. Во введении излагаются некоторые подходы к переводу, проблемы, актуальные для современного переводоведения, определяются базовые термины, которые используются в исследовании.

Выводы.

Таким образом, в ходе эксперимента нами были определены специфические текстовые компоненты, лакунизирующие англоязычный текст и представляющие определенные когнитивные расхождения:

1. Компрессированные метафорические структуры.

При переводе исходного текста, содержащего метафору^ переводчик должен, во-первых, уловить эту метафору, во-вторых, построить аналогичную познавательную структуру, более компрессивную, чем сравнение. Однако в ходе эксперимента было установлено, что многие реципиенты не владеют стратегиями восприятия англоязычного метафорического текста. Очевидно, наиболее правильная стратегия перевода в данном случае — это прежде всего нахождение основания метафоризации, а затем передача его на русский язык при сохранении оригинальной метафоры или, если на русском языке эта метафора может быть истолкована неоднозначно или будет непонятна (например, бумажное дерево), передача этого смысла другой метафорой, более близкой и понятной носителям русского языка, или сравнением.

2. Фразовые глаголы как репрезентанты когнитивной модели.

Фразовые глаголы — явление, аналогов которому в русском языке нет. Фразовый глагол — это сочетание многозначного глагола и предлога. Фразовые глаголы репрезентируют компрессированный смысл: очень широкая когнитивная структура, стоящая за основным глаголом в составе фразового, конкретизируется послелогом, стоящим после глагола. Это дает возможность установить значение фразового глагола в контексте. По нашему мнению, фразовые глаголы репрезентируют особую когнитивную модель, особую познавательную структуру, помогающую экономить языковые средства: фразовые глаголы реализуют в контексте значительно меньшее число сем, чем их однословные синонимы.

3. Когнитивная модель «процессуальность + атрибутивность», репрезентированная сочетанием глагол + прилагательное.

В данном случае глагол и прилагательное выражают единый общий смысл, происходит «диффузия» значений. Адекватной когнитивной модели в русском языке нет. На наш взгляд, наиболее адекватная стратегия этой модели на русский язык — глаголом, который соединял бы в себе семы и английского прилагательного, и английского глагола. Естественно, подобный перевод не может считаться вполне адекватным, так как это не перевод английской когнитивной модели, ее замена наиболее близкой и наиболее точно выражающей ее значение русской моделью.

4. Частичное несовпадение когнитивных структур соотносимых по смыслу слов.

Довольно часто в английских текстах встречаются лексемы, имеющие несколько подходящих по контексту различных JICB. То есть за английским словом стоит когнитивная структура, которая на русский язык полностью может быть передана лишь несколькими лексемами. Очевидно, что в таких случаях нет необходимости переводить на русский язык всю когнитивную структуру, достаточно перевести ее часть, которая актуальна в данном контексте, выбрав на русском языке какой-то один JICB. При этом критерии выбора JICB — компонентный анализ и учет стилистических факторов.

5. Когнитивная модель, репрезентированная сочетанием глагол + существительное.

Такая когнитивная модель возможна в английском языке благодаря явлению так называемой конверсии — от существительного образуется глагол. Вероятно, подобное явление происходит за счет расширения когнитивной структуры, стоящей за существительным, за счет добавления к ней процессуальности (то есть слияния субстантивности и процессуальности в одной когнитивной структуре). В русском языке существительное и образованный от него глагол отличаются, во-первых, формой (за счет словообразовательных аффиксов), а во-вторых, за глаголом будет стоять другая когнитивная. Стратегия перевода в данном случае — в русском языке надо использовать два слова — глагол (процес-суальность) + существительное (субстантивность). Смысл будет передан адекватно, хотя и русской когнитивной моделью.

6. Когнитивная модель, репрезентированная сочетанием существительное-существительное.

Сочетание слов, состоящее из двух существительных, соединенных дефисом, первое из которых является определением для второго, очень широко распространено в английском языке и репрезентирует особую когнитивную модель. В таких сочетаниях репрезентируется иное соотношение грамматических связей между единицами языка — аналитическое, так как для носителя русского языка в них интегрируются признаки определения и определяемого слова, в отличие от русских сложных слов типа ковер-самолет, плащ-палатка, которые представляют собой синтетические структуры и компоненты которых синтаксически равноправны.

Так как в русском языке подобной когнитивной модели нет, то стратегия перевода — либо калькирование, либо прилагательное + существительное.

7. Когнитивная модель, представленная сочетанием прилагательное + существительное + -ed.

По нашему мнению, подобная когнитивная модель, широко представленная в английском языке, с когнитивной точки зрения отличается от русской модели, репрезентированной, например, словом кривобокий. Хотя эти образования и адекватны с номинативной точки зрения, при когнитивном подходе выявляются их отличия, которые, тем не менее, не создают проблем при коммуникации.

Стратегия перевода в данном случае — сложным словом (желтолицый) или словосочетанием (если такое сложное слово в русском языке неестественно со льстивым лицом).

Отдельным пунктом выделяем следующее:

Различная лексическая сочетаемость в русском и английском языках.

Национально-специфические особенности лексической сочетаемости также усложняют понимание и перевод иноязычного текста. Например, в русском и английском языках различные эмоциональные состояния репрезентируются различными словосочетаниями, и эти частотные словосочетания в разных языках не совпадают. При дословном переводе этих словосочетаний теряется связь с ситуационным фреймом, с определенным эмоциональным состоянием, получается совсем другой смысл. Очевидно, стратегия перевода в таком случае перевод всего ситуационного фрейма средствами, которыми он конвенционально выражается в другом языке, так как устойчивые конвенциональные выражения интерпретируются не пословно, а целиком соотносятся с определенным смыслом.

Заключение

.

Таким образом, наше предположение о том, что такое явление, как лакуна, можно объяснить с позиций когнитивной науки, подтвердилось. В отличие от лингвокультурологии, с позиций которой лакуны определяются как базовые элементы национальной специфики лингвокультурной общности, существующие в текстах и затрудняющие их понимание представителями иной культуры (как уже говорилось выше, такое определение нельзя признать удовлетворительным), с точки зрения когнитивной лингвистики лакуну можно определить как отсутствие у носителя иного языка и культуры необходимой когнитивной модели/схемы/структуры. Воспринимая иноязычный текст, индивид часто не может образовать в своей концептуальной системе смысл, потому что этот смысл в его концептуальной системе не заложен, у него отсутствуют необходимые когнитивные модели. Очевидно, неудача лингвокультурологии объяснить явление лакунизации объясняется тем, что лингвокультурология пыталась объяснить нетрадиционный объект анализа — явления ментального порядка — в рамках традиционной парадигмы.

В противовес двум способам элиминирования лакун (заполнению и компенсации), выделенных с позиций лингвокультурологии, с позиций когнитивной лингвистики можно выделить один — декомпрессию. Причем в зависимости от затруднения при переводе (то есть от выделенных нами типов когнитивных моделей, реализованных в тексте и отсутствующих у носителей иного языка) используются разные стратегии декомпрессии, исследование которых может быть перспективным для создания когнитивной теории лакун. При этом выделенные Ю. А. Сорокиным способы элиминирования лакун в тексте могут быть объяснены с позиций когнитивной науки: ведь компенсация — это, по сути, замена чужой, незнакомой когнитивной модели моделью переводного языка, а заполнение — создание интегративной когнитивной структуры в результате соединения моделей исходного и переводного языка.

Таким образом, лакуны — это не следствие неполноты и/или избыточности опыта лингвокультурной общности, а несовпадение/отсутствие необходимых когнитивных моделей и схем у воспринимающего субъекта. Социокультурный опыт человека — носителя знания — определяет способ репрезентации знаний. Элементы знаний, соответствующие обязательным категориям данного языка, ассоциированы с инвариантными когнитивными моделями. Отсутствие в процессе межкультурной коммуникации необходимой когнитивной модели для понимания — лакуна. Но так как язык влияет на способы образования и развития понятий, а когниции — на усвоение языка, то возможно образование новых когнитивных структур и моделей под влиянием неродного языка.

Оптимальное решение переводческих задач, таким образом, обусловливается, во-первых, наличием у переводчика всех необходимых когнитивных моделей (что предполагает владение в совершенстве иностранным языком), а во-вторых, владение стратегиями перевода, то есть адекватными способами передачи чужих когнитивных моделей на другой язык.

Когнитивные структуры, стоящие за языковыми структурами, принципиально нелинейны, и при языковом воплощении требуют специальной «упаковки». Переход от нелинейной структуры к ее линейному представлению всегда сопровождается тем, что эксплицитно выражается лишь некоторая часть когнитивной структуры, а другие ее части могут присутствовать в имплицитном виде. При этом к декомпрессии может приводить несовпадение в разных языках имплицитно присутствующих частей когнитивной структуры (например, наличие коннотации в одном из языков может привести к разрушению доминантного авторского смысла).

Таким образом, очевидно, что поиски методов исследования межкультурных различий, свободные от культурологических доминант, обречены на неудачу. Поэтому универсальной межкультурной методической основой можно считать когнитивный подход. Универсальные когнитивные стратегии, не зависящие от конкретного языка, дают возможность исследовать когнитивные структуры и модели, существующие в различных языках.

Когнитивный подход в лингвистике позволяет подчеркнуть единство и взаимопроникновение в этой науке таких аспектов языковой системы, как внутреннее строение и функционирование в живом общении, представить языковую систему как сложный, многокомпонентный механизм, делающий возможным как порождение речи, так и ее восприятие и понимание, еще раз доказать, что язык по своему модусу существования — одновременно и коммуникативная, и когнитивная структура, а языковые данные обеспечивают наиболее очевидный и естественный доступ к когнитивным процессам и механизмам.

Таким образом, с позиций когнитивной лингвистики нам удалось объяснить такое явление, как лакунизация текста, а также выявить сущность процесса декомпрессии как способа достижения максимальной коммуникативной эквивалентности текстов. Также нами были выявлены различия в когнитивных моделях носителей русского и английского языков и предложены стратегии устранения этих различий при переводе. В данном исследовании предпринята попытка исследования только семантической декомпрессии. Исследование структурной декомпрессии, очевидно, также представляет интерес для теории и практики перевода и составляет дальнейшую перспективу работы.