1. Степень научной разработанности проблемы Сопоставительный анализ языка переводов одного произведения, выполненных разными людьми или в разное время, проводится в докторской диссертации Иссерина Е. М., раскрывающей своеобразные черты лексической синонимии, в кандидатской диссертации Лукичевой Э. В., прослеживающей изменение языковых средств за период 1718 1790 г., в статье Головчинер В. Д., где сопоставляются языковые и стилистические черты переводов В. И. Лукина и И. П. Елагина романа Аббата Прево «Приключения маркиза Г», в кандидатской диссертации Максудовой Э. С., рассматривающей язык разновременных переводов конца XVIII начала XIX в. поэмы Дж. Мильтона «Потерянный рай». Между тем язык переводной литературы все еще остается недостаточно изученным, и, в первую очередь, это касается сопоставительного анализа разновременных переводов одного и того же произведения, поскольку именно разные по времени переводы служат ценным источником для изучения истории русского литературного языка: сравнение их позволяет раскрыть многие стороны языка этой эпохи, глубже понять сложные процессы становления норм русского языка, установить хронологию того или иного явления. При сопоставлении разновременных переводов выявляется состояние лексической системы языка и его синонимические возможности.
Сравнение переводов дает возможность проследить упорядочение словообразовательных норм в процессе развития языка. Даже при значительной близости лексического состава разновременных переводов сопоставление их обнаруживает различное грамматическое оформление, отражающее эволюцию именных и глагольных форм.
Приведенные соображения могут послужить обоснованием необходимости сопоставительного изучения языка разновременных переводов одного произведения, причем сравнение не в одном его каком-то аспекте (что характерно для большинства подобных работ: все они ограничиваются, как правило, лишь лексической стороной языка), а сравнение языка в совокупности ряда его особенностей: словообразовательных, морфологических, лексических.
2. Общий анализ произведения Дж. Свифта «Путешествие Гулливера», его стилистические особенности. Политическая подоплека как обоснование разницы «детских» и «взрослых» переводов В английском литературоведении анализу творчества Свифта посвящена огромная библиография. Однако при ее анализе видно, что в основном исследования затрагивают анализ сатиры Свифта, его жизни, идейного содержания творчества. Множество работ посвящено самой жизни и личности Свифта, до сих пор вызывающей неумолкаемые споры (Приведение некоторых астрономических фактов в Лапуте, неизвестных науке тогдашнего времени, породили даже версию о том, что Свифт был марсианином — см.:). Однако серьезных работ, посвященных литературному анализу его «Путешествий», и, в частности, композиционным особенностям, практически нет. Отчасти это отсутствие поясняется тем фактом, что Свифта давно стало принято «урезать», отбрасывая неудобные, неприятные части (особенно 4-ю часть) и издавая в сильно сокращенном виде. Эта традиция привела к установившемуся взгляду на произведение Свифта не как на единое композиционное целое, а как на некое лоскутное одеяло с ярко выраженной качественной неоднородностью отдельных частей, а, следовательно, с возможностью без ущерба для всего произведения по своему усмотрению исправлять эту неоднородность, откидывая неудавшиеся, лишние куски и оставляя удавшиеся.
Отношение к книге Свифта было и остается неоднозначным в критике Англии. Воспринятая поначалу на-ура, она быстро охладила критиков своей ироничностью, многоаспектностью прочтения.
Гуманистам Англии 18 в. с этой книгой приходилось трудно. «Книга, — пишет В. Муравьев, — снова и снова заставляла звучать все ту же гамму критических чувств: от грусти и недоумения до негодования и возмущения. Кроме всего прочего, записки капитана Гулливера подразумевали совсем не то понятие о литературе, которое успело сложиться и утвердиться в 18 в. за каких-нибудь полстолетия. Свифтовские „Путешествия“ состоят в прямом родстве с книгами Рабле и Сервантеса; на современного же им „Робинзона Крузо“ они походят только в насмешку. Как и в „Сказке бочки“, Свифт просто „изобразил“ стиль презираемой им литературы, в данном случае „правдивый язык“ записок мореплавателя. п сути же дела, „Путешествия Гулливера“ в литературе 18 в. — книга-утопия, которая напрашивается на сопоставления и тут же опровергает их» .
На протяжении 18 в. Свифта вспоминали, хулили и все же читали. Среди критиков-хулителей нашлись и два ценителя и последователя Свифта: Г. Фильдинг (упоминавший о Свифте в романе «Амелия» 1752 г. устами героя-резонера как о величайшем мастере насмешки) и Л. Стерн, принявший Свифта за образец.
В 1781 г. вышел серьезный критический этюд о Свифте в книге доктора Самюэля Джонсона «Жизни наиболее выдающихся английских поэтов». Джонсон, называвший устно «Путешествия Гулливера» «чудовищными россказнями», отнес книгу к изделию низшего сорта, в которое незачем вчитываться.
И, наконец, нашелся ценитель, увидевший в романе Свифта великую утопию. Этим ценителем был писатель У. Годвин. Комментируя этот факт, В. Муравьев пишет: «История отдаления английской литературы от Свифта в 18 в. завершается странным, но характерным эпизодом: „Путешествия Гулливера“ были прочитаны как анархический манифест и программа всеобщего благоустройства по примеру гуигнгнмов. „Путешествия Гулливера“ и были рассчитаны на такого толкователя: уклад жизни гуигнгнмов — совсем не простая пародия. Это шутка всерьез, как все шутки Свифта. Как он сам замечал, его дело не веселить читателей, а издеваться над ними; но издевался он по-особому. Он имитировал типовую логику людей Нового времени, стиль их мысли и речи, механическую незыблемость их убеждений». Рано или поздно это должны были принять всерьез и отшатнуться от его шуток
