Именно этот институт сегодня может претендовать на то, что диктует глобальную повестку дня. Но при этом автор справедливо отмечает и то, что саммиты не имеют реального влияния на регулирование хозяйственной сферы мирового сообщества и прежде всего на регулирование финансовых потоков. На примере «восьмерки» хорошо видно, что мешает образованию коллективной метрополии мира как империи. Это легитимность в глазах мировой общественности, внутреннее единство и техническая возможность добиться своих целей.
После этого в завершающей части статьи под названием «Есть ли будущее у всемирной федерации» А. Кустарев анализирует перспективы Генеральной Ассамблеи ООН на превращение в центр глобального руководства. Для автора она является олицетворением идеи всемирной федерации, вырастающей из всемирной Вестфальской системы. Но в попытке нащупать особую схему всемирного парламентаризма, А. Кустарев приходит к выводу о том, что для воплощения ее в жизнь не хватает приверженности всего мирового электората некоторому минимуму культурных норм, и не может быть сохранен принцип «одна страна — один голос», поскольку он противоречит простому здравому смыслу из-за несопоставимости существующих ныне государств по их весу и проч.
Подводя итог, автор пытается понять насколько вероятно превращение мира в делиберативно-демократическую республику. И приходит к выводу о том, что в действительности все модусы мирового порядка сочленены системно. И иначе быть не может, так как само международное сообщество представляет собой пространство, где конкуренция перемешивается с кооперацией, конфликты могут решаться как победой одной из сторон, так и компромиссом, согласие сопутствует несогласию, унификация идет параллельно с дифференциацией.
На основании: Кустарев А. Кем и как управляется мир. // Pro et Contra, 2007 г. ноябрь-декабрь.
