Специфика употребления экономических терминов в изданиях: «Финансовый директор» …

Однако степень интенсивности процесса оказалась столь велика, что разумное, разборчивое отношение к нему оказалось «не по силам» зашоренному прежде рамками госграницы обществу.

При более дифференцированном подходе к определению причин заимствования выделяют обычно следующие:

1. Потребность в наименовании новых вещей, явлений, понятий: компьютер; блейзер (особого покроя приталенный пиджак); грант (денежное пособие, выдаваемое специальными фондами и предназначенное для материального обеспечения научных исследований); дайджест (особый вид журнала, содержащий краткое изложение материалов из других изданий); хоспис (больница для безнадежных больных); эвтаназия (облегчение процесса умирания обреченных больных); транссексуал (человек, изменивший свой пол на противоположный); телефакс, факс (вид телефонной связи).

2. Необходимость в разграничении понятий: визажист (от фр. visage — лицо) и ранее заимствованное дизайнер (художник-конструктор, от англ, design — замысел, чертеж, проект); плейер (от англ, to play — играть) и русск. проигрыватель (плейер — компактный проигрыватель с наушниками, проигрыватель — аппарат для воспроизведения музыки на пластинках). Разграничению понятий служат и некоторые ранее заимствованные термины: сервис и обслуживание, комфорт и уют, информация и сообщение.

3. Необходимость в специализации понятий: маркетинг (рынок), менеджмент (управление), аудит (ревизия, контроль), риэлтер (предприниматель, занимающийся недвижимостью), папарацци (назойливые репортеры светской хроники), киллер (профессиональный, наемный убийца), лизинг (арендная сдача с выкупом по мере дохода).

Специализация наименований может быть в высшей степени дифференцированной. Например: спонсор — лицо, оказывающее финансовую поддержку; меценат (старое заимств.) — богатый покровитель; импресарио — предприниматель, устроитель зрелищ; продюсер — доверенное лицо кинокомпаний; антрепренер — частный театральный предприниматель; промоутер — тот, кто способствует продвижению на рынке, покровитель, патрон.

Интересно в этом смысле разумное обращение к иноязычному термину, общепринятому в литературной практике, электорат, который вытеснил русское слово избиратели. Электорат (лат. elector — избиратель) как термин в современной российской ситуации оказался более удобным и точным в сравнении с термином избиратели, так как он означает «круг избирателей, голосующих за какую-либо политическую партию», т. е. каждая партия на выборах имеет своего избирателя. В советское время такое различие в смысле не имело значения, так как выборной была одна-единственная партия. Теперь же, при изменении избирательной системы в стране, общее понятие «избиратели» оказывается неточным. К сожалению, в Словаре С.

И. Ожегова, Н. Ю. Шведовой (1999) этот оттенок значения в слове «электорат» не зафиксирован (см. формулировку: «Избиратели, участвующие в выборах в государственные или другие крупные общественные структуры».

При таком понимании слова «электорат» оно ничем не отличается от слова «избиратели»).

4. Наличие в международном употреблении сложившихся систем терминов, однородных по происхождению, например компьютерная терминология, спортивная, современная эстрадная на базе английского языка; музыкальная — на базе итальянского языка, и др.

5. Потребность в вуализации понятий (стремление к эвфемистическим заменам). В некоторых ситуациях иноязычное слово (чисто психологически) помогает скрыть негативный или прямой смысл понятия: педикулез (вшивость), канцер (рак), гениталии (половые органы).

6. Стремление к модному, более современному слову. На общем фоне широкого заимствования «заморское слово» оказывается престижным, звучащим по-ученому и, следовательно, интеллектуально и красиво. В таком случае и само понимание слова (его русский перевод) оказывается несколько приподнятым, необыденным. Например, презентация — это не просто представление чего-либо, а торжественная акция; слаксы — это не просто широкие брюки, а непременно модные широкие брюки; бутик — не маленькая лавочка, а элитный салон-магазинчик; даже итал. putana (шлюха) повышена в ранге: это не обычная проститутка, а валютная. Или форма консалтинг — звучит сейчас более внушительно, чем обрусевшее слово того же корня и происхождения консультирование.

В тематическом отношении слова-заимствования охватывают разнообразные сферы жизни современного российского общества:

лексика государственного управления, международно-правовая: парламент, саммит, импичмент, спикер, инаугурация, спичрайтер;

лексика общественно-политическая: брифинг, рейтинг, электорат, консенсус, лексика научно-техническая: блюминг, крекинг, шепинг, ноу-хау, лексика экономическая и связанная с предпринимательской деятельностью: концерн, акция, вексель, ваучер, дистрибьютер, демпинг, маркетинг, лизинг; брокер, аудитор, дебитор, дилер, менеджер, принципал, франчайзи (мелкий предприниматель), бартер, брокер;

лексика спортивная: допинг, тренинг, кикбоксинг, овертайм, шейпинг;

лексика обиходная: кемпинг, дансинг, шопинг, кабаре;

лексика современного поп-искусства: кантри, сингл, саунд, диск-жокей, шоу, ретро-шлягер.

Иноязычная лексика проникает во все сферы жизни современного российского общества, входит в повседневный быт, заменяет русские привычные слова, включает в себя наименования, обозначающие понятия, прежде считавшиеся принадлежностью чуждого нам буржуазного мира. Эти слова вошли в жизнь россиян вместе с понятиями, которые они обозначают. Теперь это и наша жизнь: казино, крупье, мафиози, мафия, бомонд, наркомания, порнобизнес; бизнес, коррупция, рэкет, холдинг, мониторинг; сэконд-хэнд, ноу-хау, пиар.

Свидетельство тому, что слова прочно вошли в русский обиход, — их метафоризация и способность подчиняться русской грамматике (политический бомонд; таблоиды — малогабаритные газеты сенсационной направленности, таблоидная пресса).

Иноязычное слово не только грамматически вживается в русское словесное окружение, но и подчас приспосабливается к русскому словоупотреблению, в разной степени изменяя свое значение. В таком случае происходит своеобразное усвоение семантики «пришельца».

Например, слово «приоритет» (лат. prior — первый, старший) определяется как «первенство по времени в открытии, изобретении чего-нибудь; вообще первенствующее положение» (Словарь С. И. Ожегова, Н. Ю. Шведовой, 1998). Сегодня у слова «приоритет» появились новые значения: 1) основная задача, главное направление; 2) главные интересы; 3) коммерческие интересы; 4) преимущество.

О таких значениях свидетельствуют современные контексты. «Словарь русского языка» в 4-х томах (под ред. А. П. Евгеньевой) уже фиксирует одно из новых значений — «первенствующее значение чего-либо». Случаи употребления слова «приоритет» с определениями — главный приоритет, особый приоритет, приоритет номер один — говорят о забвении исконного значения слова (преобладает значение «задача», «направление», «предпочтение»).

Более того, это слово стало употребляться и во множественном числе — приоритеты Дело в принципиальном выборе приоритетов. (Неценовая категория // Smart money. 2006. 17 апреля.

№ 6).

Итак, новая семантика, новое употребление, новое лексическое окружение говорят о новой, особой жизни слова в русском языке.

На пути к подобным преобразованиям находится и слово «альтернатива» (фр. alternative от лат. alter — один из двух) — «необходимость выбора одной из двух или нескольких взаимоисключающих возможностей; каждая из исключающих друг друга возможностей» (БЭС, 1991). Таким образом, в значении слова «альтернатива» уже есть сема «другой» (один из двух). Однако новые контексты (прямо скажем, неудачные, искажающие смысл) десемантизируют прямое значение слова, в частности, в сочетании очень распространенном в современной прессе — «другая альтернатива». Такое употребление нельзя признать нормативным, пока владеющие нормативным языком ощущают ошибочность подобных сочетаний, однако сам путь к изменению значения уже намечен.

Семантические преобразования намечаются и в других иноязычных словах. Например, многие из активно пишущих в газетах воспринимают слово «анонимность» как «секретность» (ср.: анонимность гарантируется — в печати, в медицинских учреждениях и т. д.). В данном случае преждевременно приветствовать подобное употребление, поскольку имеем дело с прямым смещением смысла, которое можно объяснить не семантическими преобразованиями в слове, а непониманием его значения: аноним (от греч. апопуmos — безымянный) — «автор, скрывший свое имя», а также «сочинение без указания имени автора».

Слова «легитимность», «легитимный» стали употребляться в качестве заменителей слов «законность», «законный» (от лат. 1еgitimus — законный), в то время как в международной практике при употреблении этого специального термина подчеркивается семантический нюанс «признаваемый законным», а не только «соответствующий закону»; легитимация — признание или подтверждение законности чего-либо.

Спортивный термин «аутсайдер» — спортсмен, не имеющий шансов на успех в состязании; скаковая или беговая лошадь, не являющаяся фаворитом, — расширил сферу своего применения, приблизившись к собственному смыслу этого слова (англ, outsider — посторонний). Слово чаще стало употребляться в значении «лицо или группа лиц, не принадлежащие данному обществу, кругу, партии», а также с оттенком качества и оценки «неспециалист», «любитель», «отстающий».

Слово «ферма» (фр. ferme, от лат. firmus — прочный) уже давно приобрело одно из новых значений — «частное хозяйство или сельскохозяйственное предприятие на собственном или арендуемом земельном участке». Отсюда фермер — «владелец такого предприятия». Но в современном русском языковом сознании фермер — это житель деревни, не являющийся членом колхоза, часто новоприезжий, финансово самостоятельный.

Путь семантических преобразований иноязычных слов — путь сложный, часто начинающийся ошибочным употреблением слова из-за недостаточного его понимания, искаженного восприятия. Многие зафиксированные в слове семы оказываются нераскрытыми, и в результате имеем либо ошибочное употребление, либо, в конце концов, наращение нового смысла, своеобразное освоение чужого слова. Так случилось, например, в свое время с немецким словом «бутерброд», «потерявшим» в русском употреблении компонент «с маслом» (хлеб с маслом), о чем свидетельствует сочетание «бутерброд с маслом», возникшее явно под влиянием дифференцированных наименований «бутерброд с колбасой», «бутерброд с сыром» и т. д.

Скрытая, уже прижившаяся тавтология просматривается в сочетании «реальная действительность». Реальность (от лат. realis — действительный) — существующее в действительности; реальный — действительно существующий. В современном русском языке сочетание «реальная действительность» оказалось вполне закономерным, поскольку актуальными стали и другого типа действительности — виртуальная действительность, вторичная действительность.

Значительно осовременено и значение слова «кортеж» (фр. cortege — торжественный выезд, торжественное шествие). Изначально выезд осуществлялся на лошадях, теперь их заменила техника и появилось сочетание с управляемой формой — «кортеж машин».

Хуже обстоит дело со словом «кавалькада», которое заключает в себе значение «всадники» (фр. cavalcade — группа всадников). Современные контексты кавалькада машин, кавалькада мотоциклов и даже кавалькада всадников звучат для восприимчивого уха убого. Хотя, как знать, может быть, с этим словом случится то же, что и со словом «бутерброд», особенно если лошадь в городских условиях окончательно станет экзотическим животным.

Издержками в освоении иноязычных слов можно считать и другие семантические тавтологии, к сожалению, уже укрепившиеся в языке массовой печати: в анфас, монументальный памятник, свободная вакансия, выдающийся виртуоз, главный лидер, коллега по работе, специфические особенности, наиболее, самый адекватный, самый оптимальный вариант и др. Ср. пример:

Съезд намерен утвердить кодекс профессиональной этики, который предполагает ответственность архитекторов перед обществом, заказчиком и коллегами по профессии. (Бренд есть любовь // Smart money. 2006. 10 апреля. № 5) — коллега (лат. collega) — товарищ по работе, по совместной учебе (в высшей школе), по профессии.

Среди заимствований сегодняшнего дня наиболее активными оказываются англицизмы. Английский язык (в его американском варианте) — главный донор эпохи, его вливания в разные языки мира, в том числе в последнее десятилетие и в русский язык, очень существенны. Недаром английский называют «современной латынью». Причин тому много, и не в последнюю очередь — расширение «виртуального общения», в частности, через Интернет.

Основные зоны в номинативном пространстве экономики занимают «экономические предикаты», названия лиц по социальному статусу, названия «экономических профессий», новые типы «государственных и коммерческих структур». К «экономическим предикатам», указывающим на основные процессы в социально-экономической макросфере, на определенные типы экономических отношений, относится целый ряд неологизмов английского происхождения данной сферы, в первую очередь, глаголов и соответствующих им «имен действия», таких как инвестировать (инвестирование) — вложить капитал в какую-либо отрасль экономики; хеджировать (хеджирование) — подстраховывать прибыли от изменения цен или валютных курсов на бирже при совершении фьючерсных сделок; кроссировать (кроссирование) — одновременно купить и продать на бирже через одного брокера один и тот же пакет акций или другой финансированный инструмент; спонсировать (спонсирование, спонсорство) — выступать как заказчик, устроитель, финансирующая сторона, благотворитель и др. Ср.:

Вместо деятельности, подчиненной единому режиму оценки, мы выбираем организационное хеджирование, то есть деятельность на пересечении и комбинировании зачастую противоположных принципов. (Финансовый директор. 2004. № 3);

Вопросам инвестирования проектов, направленных на переработку бытовых отходов в Московском регионе, был посвящен семинар, который проходил в подмосковном городе Одинцово. (Финансовый директор. 2006. № 1);

Спонсорство определяется как один из видов предпринимательской деятельности, которая направлена на благо как самого спонсора, так и получателя его помощи. (Финансовый директор. 2005. № 4).

Разнообразие типов экономических отношений (как и основных процессов в данной сфере) указывает на развитие экономики как социального процесса, движимого активностью функционирующих в ней социальных субъектов, интересами, поведением и взаимодействием социальных групп.

С начала 90-х гг. в русский язык проникает большое количество неологизмов английского происхождения, обозначающих субъектов экономической деятельности. Названия лиц по социальному статусу (роду профессиональной деятельности), названия экономических профессий можно классифицировать следующим образом: 1) самостоятельные предприниматели, т. е. лица, занимающиеся бизнесом индивидуально или в партнерстве; 2) служащие коммерческо-предпринимательских структур.

1. Бизнесмен

2. Инвестор

3. Оффшорник

5. Клипмейкер

7. Хитмейкер

9. Маркетмейкер

11. Спичмейкер

13. Ньюсмейкер

15. Шлягермейкер

4. Риэлтор

6. Девелопер

8. Сайтхолдер

10. Стрингер

12. Лизингодатель

14. Бондхолдер

Ср.:

Трейдеры — одни из самых уважаемых специалистов… (Эксперт. 2005. 19 сентября. № 35);

Наличие в распоряжении страховщиков значительных денежных ресурсов в виде страховых фондов и резервов, ставит их в число наиболее эффективных инвесторов в различные секторы экономики области, региона. (Эксперт. 2005. 24 января. № 3).

Из всех неологизмов, включенных в список служащих коммерческо-предпринимательских структур, «менеджер» наиболее убедительно подтверждает тезис о взаимовлиянии и взаимосвязи социальных субъектов в системе экономических отношений. Достигнув стадии «Интеграция», это слово создает в социально-экономической макросфере целую иерархическую структуру, включающую не только «соменеджера», «менеджера-агента-импрессарио», занимающихся различной посреднической деятельностью, но и административный аппарат: «топ-менеджер (top — верхушка, адъективное сочетание «главный менеджер»), «менеджмент-директор» (management — управление, «управляющий», составное наименование нерасчлененного типа). Ср.:

Динамическое развитие МАКБ «Газпромбанк» базировалось на внутренней культуре банка и высоком профессиональном уровне его топ-менеджеров. (Smart money. 2006. 3 апреля. № 4);

Мы мечтаем стать местом, где будто сами собой будут вырастать, формироваться высокоинтеллектуальные кадры новой формации, — рассказывает Ульрих Буш, менеджмент-директор фирмы «Виста». (Smart money. 2006. 20 марта. № 2);

По мере усложнения социальных отношений возникла ниша менеджера-агента-импрессарио, необходимого хотя бы для того, чтобы водить слепого Гомера за руку с пира на пир, подавать арфу и договариваться о следующем выступлении. (Smart money. 2006. 2 мая. № 8).

К наиболее значительным типам государственных и коммерческих структур можно отнести фирмы, центры, фонды и компании, номинации которых нередко включают неологизмы английского происхождения (ср.: консалтинговая, имиджмейкерская и венчурная фирмы, фактор-фирма и др.; учебно-консалтинговый центр «Линк-Политех», имидж-центр, информационно-дилинговый центр и др.; оффшорный инвестиционный фонд, общий траст-фонд и др.; холдинговая, франчайзинговая компании и др.). Ср.:

В то же время во многих развитых странах средние и мелкие инвесторы имеют прямой выход на рынок мировых валют… Это возможно благодаря существованию так называемых информационно-дилинговых центров. (Финансовый директор. 2003. № 7);

Механизм абсорбции ученых и специалистов включает в себя ряд государственных, общественных, частных учреждений и организаций. В эту систему входят, в частности… разного рода информационные центры, консалтинговые фирмы, банковские учреждения. (Финансовый директор. 2005. № 4);

Размер комиссионных за проведение факторинговых услуг составляет в Тверьуниверсалбанке 2−4% годовых плюс 0,7−1,5% от объема каждой сделки в пользу зарубежной фактор-фирмы. (Smart money. 2006. 3 апреля. № 4).

VII. Функционирование термина «рынок» в словарях и текстах специализированных экономических изданий «Эксперт», «Финансовый директор» и Smart Money

В последние годы в связи с быстрым развитием рыночной экономики в странах СНГ экономические термины все больше активизируют свое употребление в разных сферах жизни. В газетах встречаются такие экономические термины, как рынок, инвестиция, акция, фонды, цена, товары, валюта и т. д., но среди этих экономических терминов наиболее частотным является слово рынок. Этот термин не только может употребляться сам по себе, но и является основной базой для большого количества дериватов и словосочетаний. В данной главе мы представляем результаты исследования функционирования термина «рынок» в текстах экономических изданий Эксперт, Финансовый директор и Smart Money. Всего нами было проанализировано 50 номеров журналов.

1. Словообразование и сочетательная активность слова рынок.

В «Словообразовательном словаре русского языка» в двух томах под редакцией А. Н. Тихонова у термина рынок было только одно производное имя прилагательное: рыночный. А за последние 15 лет уже возникли в газетах такие новые слова, как рыночник, рыночность, антирыночник. антирыночный, нерыночный, рынок-спот и т. д. Все они образованы при помощи традиционных словообразовательных способов: суффиксация, префиксация и словосложение. Суффиксами для образования дериватов-субстантивов слова рынок являютсяникиость-. При помощи суффикса лицаниксоздано слово рыночник, обозначающий человека, который считает, что нужно активно внедрять и развивать рыночную экономику.

Дериват рыночность реализован с помощью суффиксаость-, обозначающего отвлеченное значение признака и свойства. Суффиксом для образования дериватов-адъективов от слова рынок являетсян- - рыночный. Префиксы для реализации дериватов-субстантивов и адъективов от слова рынок антии необозначают отсутствие того или противоположность тому, что названо мотивирующим словом — антирыночник, антирыночный, нерыночный. Способом словосложения образовано сложное имя существительное «рынок-спот». Отсюда видно, что у слова «рынок» имеется большой словообразовательный потенциал.

Кроме этого, слово «рынок» и его дериваты активно сочетаются с другими словами и образуют новые экономические термины. Как показывает фактический материал, словарями зафиксирован 151 новый термин с этим словом (в том числе с его дериватами). Эти термины-сочетания имеют четыре характерные особенности:

1) Термин «рынок» чаще всего сочетается с такими частями речи, как имя существительное (в том числе и отглагольное), когда слово «рынок» является зависимым компонентом (рыночный риск, рыночная экономика, рыночное равновесие, рыночные отношения, рыночные силы) и имя прилагательное, когда «рынок» играет роль главного компонента (черный рынок, тяжелый рынок, дикий рынок, перегруженный рынок, нормальный рынок). Другие части речи проявляют в этом смысле меньшую активность (наречие: рынок наоборот).

2) Слово «рынок» может сочетаться не только со словами, обобщенно называющими какие-то предметы, но и в конструкциях, конкретизирующих эти предметы: рынок энергоресурсов и рынок нефти (газа, электричества), рынок товаров и рынок сахара (соли, какао) и т. д.

3) Грамматическая специфика сочетаний со словом «рынок» заключается в том, что 98% терминов-сочетаний со словом «рынок» и его дериватами имеют в качестве главного компонента имя существительное — «рынок» (валютный рынок, страховой рынок, свободный рынок, потенциальный рынок, международный рынок) или в качестве зависимого компонента прилагательное — «рыночный, -ая, -ое, -ые» в именительном падеже (рыночный механизм, рыночная идеология, рыночное чутье, рыночные процессы).

В 2% терминов-сочетаний слово «рынок» в качестве зависимого компонента употребляется в наиболее активном родительном падеже (макроструктура рынка, микроструктура рынка, структура рынка, мониторинг рынка).

В 95% терминов-сочетаний слово «рынок» в качестве субстантивов (главных компонентов) и адъективов (зависимых компонентов) употреблено в единственном числе (кредитный рынок, внешний рынок, рыночный риск, рыночная стратегия, рыночное равновесие) и только 5% терминов-сочетаний — во множественном числе. В этом случае слово «рынок» главным образом выполняет роль зависимых компонентов в форме деривата-адъектива (рыночные силы, рыночные репортеры, рыночные отношения, рыночные кондиции, рыночные фонды).

4) Анализируемые термины-сочетания строятся постоянно по двухкомпонентной, трехкомпонентной, четырехкомпонентной моделям. Из них самой частотной моделью является двухкомпонентная. Во всех этих моделях термин «рынок» может быть как главным, так и зависимым словом.

Двухкомпонентная модель состоит из 5 подтипов. Более активными среди них являются первые три:

1) зависимый простой или сложный адъектив + главный субстантив (Им. п. термина «рынок»): внешний рынок, черный рынок, тяжелый рынок; валютно-обменный рынок, телефонно-телексный рынок;

2) главный субстантив (Им. п. термина «рынок») + зависимый субстантив (Р. п. без предлога): рынок «холода», рынок «быков», рынок «медведей», рынок покупателя, рынок продавца;

3) зависимый адъектив (Им. п. деривата от слова «рынок») + главный субстантив: рыночный приказ, рыночная стоимость, рыночная инфраструктура, рыночное саморегулирование, рыночные отношения.

Остальные модели менее регулярны:

4) главный субстантив (Им. п. термина «рынок») + зависимый субстантив в П. п, .с предлогом: рынок на обочине;

5) главный субстантив + зависимый субстантив (в косвенных падежах): структура рынка, мониторинг рынка, управление рынком.

Среди косвенных падежей самым частотным является родительный.

Трехкомпонентная модель включает 5 подтипов. Среди них самым активным является первый.

1) Термин «рынок» является главным субстантивом и употребляется в препозиции: рынок ценных бумаг, рынок чистой конкуренции, рынок промежуточных продавцов, рынок рабочих мест, рынок реального товара;

2) термин «рынок» является главным субстантивом, употребляется с зависимыми компонентами с предлогом и стоит в препозиции: рынок с недостаточным спросом;

3) термин «рынок» является главным субстантивом и находится в постпозиции: свободный и открытый рынок:

4) термин «рынок» является главным субстантивом и находится в середине термина: развитый рынок сахара, национальный рынок энергоресурсов;

5) термин «рынок» является зависимым субстантивом и стоит в косвенных падежах в постпозиции: государственное регулирование рынка.

В четырехкомпонентную модель входит 2 подтипа. Среди них самым частотным является первый:

1) термин «рынок» выступает главным субстантивом и находится в середине термина: мировой рынок сырьевых товаров, вторичный рынок ценных бумаг, параллельный рынок ссудных капиталов, мировой рынок машин и оборудования, посреднический рынок промежуточных продавцов, валютный рынок с двойным режимом;

2) термин «рынок» является главным субстантивом и стоит в Им. п. в начале термина: рынок товаров промышленного назначения.

2. Семантика слова «рынок».

Термины-сочетания со словом «рынок» и его дериватами могут быть употреблены как в прямом, так и в переносном значении. 80% терминов-сочетаний со словом «рынок» употребляются в прямом значении и проявляют специфику точности выражения смысла. Эта точность реализуется:

1) зависимым компонентом несогласованного определения, находящимся в родительном падеже, например: рынок ценных бумаг — часть рынка ссудных капиталов, где осуществляется эмиссия, купля-продажа и перепродажа ценных бумаг:

В середине февраля председателем Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг был назначен Игорь Костиков. (Smart money. 2006. 10 апреля. № 5)

2) зависимым адъективом, который играет роль согласованного определения, например: международный рынок — сфера обмена товарами, работами, услугами между продавцами и покупателями, находящимися в разных странах:

Мы учимся сохранять свое присутствие на международных рынках в ситуации откровенно жесткого прессинга со стороны наиболее развитых экономических стран мира «дедов». (Финансовый директор. 2005. № 10)

3) зависимым адъективом согласованного определения + словом «рынок» + зависимыми компонентами несогласованного определения в родительном падеже, например:

Мировой рынок сахара и какао — сфера обмена сахаром и какао, а также услугами между различными странами, связанными друг с другом формами международных экономических отношений. (Финансовый директор.

2005. № 2)

20% терминов-сочетаний со словом «рынок» употребляются в переносном значении, которое реализуется в метафоре.

1) С зависимым адъективом. например: «черный» рынок, «вялый» рынок. Тут «черный» рынок обозначает неофициальный рынок или рынок, не подпадающий под официальный контроль. «Вялый» рынок обозначает рынок, на котором заключается относительно мало сделок, и цены почти не изменяются, т. е. неактивные, вялотекущие процессы.

2) С зависимым компонентом-субстантивом в родительном падеже, например: рынок «холода», рынок «горячих новостей». Тут под «холодом» подразумевается вся продукция, связанная с производством холода, например: холодильник, мороженое и т. д. «рынок горячих новостей» обозначает рынок актуальной информации, которую можно купить и продать. Кто может первым купить эту информацию, тот может больше заработать Событие примечательно не только демонстрацией негласно существующего рынка горячих новостей, на которые всегда находится спрос. (Эксперт. 2005. 19 сентября. № 35)

Все эти метафоры получают новые смыслы и употребляются как образная номинация. Мы уверены, что с дальнейшим развитием общества рыночной экономики слово «рынок» будет употребляться еще активнее.

Заключение

Представленные в работе процессы в современной лексике иллюстрируют активную роль социальных факторов — и в области семантики, и в стилистических сдвигах во многих группах слов, и в активизации иноязычных заимствований.

Современная лексика русского языка, представленная в языке печати, отражает не только время становления новой экономики, политики, государственного устройства — попытки России встать на путь европейского развития, но и процессы, связанные с переоценкой многих лексических пластов в их отношении к литературной норме.

Перемены, которые произошли в лексике за последние 15 — 20 лет, уже послужили материалом для лексикографических работ. В частности, появился «Толковый словарь русского языка конца XX в. Языковые изменения» (СПб., 2000; гл. редактор Г. Н. Скляревская). Словарь представляет собой попытку создания модели лексикографического описания языковой динамики, он отражает многие сферы современной жизни, представленные в лексике новой эпохи: политико-социальное устройство и идеология (авторитаризм, десоветизация, тоталитарный), новые экономические отношения (бартер, рыночник, безвалютный, бизнесцентр), сфера охранительной и репрессивной деятельности (кагэбешник, ОМОН, гулагизированный, отказник, коррупция, мафия, рэкет), мир православия и других верований (всенощная, таинство, освящение; кармический, йога, чакра, буддийский и буддистский), область паранормальных явлений (полтергейст, НЛО, телекинез, астральное поле), явления массовой культуры (андеграунд, рок-клуб, дискотека, диск-жокей), область медицины (антиспидовский и антиспидовый, СПИД, мануальный, хоспис), быта (киви, гамбургер, слаксы, адидасы), техника, автоматизация (факс, компьютер, Интернет) и т. д.

Языковая (словарная) динамика в Словаре представлена в специфических, хронологического типа пометах: 1) зафиксировано впервые (силовик, разбольшевизация, совок, неформалы, развлекуха, демороссы, рокеры, сексотка, деструкция); 2) зафиксировано в словарях последнего десятилетия (накрутка, конвертировать, социум, конверсия, индексация, эксклюзивный, интердевочка, люмпен-интеллигент, триллер, фанат, элита, радиоэкология); 3) возвращение старых слов в актив (обитель, купец, продюсер, приватизация, мафиози, демпинг, дольщик, целитель, миропомазание, россияне); 4) актуализация слов (прибыль, гарантия, депозит, наличные, паблисити, обнищание, прессинг, эротика, рокмузыка, рулетка, китч (и кич), ксерокопия, митинговщина, экстремизм); 5) уход слов в пассив языка (комсорг, комсомольско-молодежный, политинформатор, политбюро, полит-день, сверхплановый, соцсоревнование, юннат).

Все это лексика разная — и тематически, и стилистически. Хронологические пометы при каждом помещенном в Словаре слове дают возможность ощутить движение в лексическом составе языка.

Языковые изменения в конце XX — начале XXI в., «на переломе» общественной жизни, были активно восприняты языковым сознанием представителей российского общества: уход в пассив пластов лексики эпохи социализма; новая жизнь слов, обозначающих актуальные понятия нашего времени; вторжение жаргонов в общелитературный язык; поток заимствований, наводнивший не только язык науки и техники, но и повседневного быта и официальную публичную речь; семантические и стилистические смещения и перераспределение. Все это создает яркую и пеструю, но вполне закономерную и объяснимую картину жизни языка — картину динамичную, с интенсивно протекающими процессами. Эти процессы не успевают фиксироваться словарями. И потому понятия «нормативное / ненормативное» часто воспринимаются нерасчлененно, и процент стихийности и субъективности в оценке и переоценке словоупотребления достаточно высок. Это чрезвычайно затрудняет нормализаторскую деятельность. Особенно активными распространителями «нового слова» оказываются средства массовой информации, влияние которых в настоящее время не ограничено никакими рамками. Но, как писал М. Ю. Лермонтов, «многие спокойные реки начинаются шумными водопадами, а ни одна не скачет и не пенится до самого моря» («Герой нашего времени»).

Язык, как и море, снимет бурлящую пену, успокоится, обогатившись свежими вливаниями.

Библиография

Апресян Ю. Д. Типы коммуникативной информации для толкового словаря // Язык: Система и функционирование. М., 1988.

Бабайцева В. В., Иванов В. В., Максимов Л. Ю. и др. Современный русский литературный язык. М., 1981.

Баранов А. Н. Языковые игры времен перестройки // Русистика. № 2. 1993.

Баранова Л. А. О папарацци, стрингерах и таблоидах // Русская речь. № 4. 1998. С. 49−53.

Бельчиков Ю. А. О культурном коннотативном компоненте лексики // Язык: Система и функционирование. М., 1988.

Большой толковый словарь иностранных слов в трех томах / Сост. М. А. Надель-Червинская, П. П. Червинский. Ростов-на-Дону, 1995.

Верещагин Е. М. История возникновения древнего общеславянского литературного языка. Переводческая деятельность Кирилла и Мефодия и их учеников. М., 1997.

Винокур Г. О. О славянизмах в современном русском литературном языке // Избранные работы по русскому языку. М., 1959.

Водак Р. Язык. Дискурс. Политика. Волгоград, 1997.

Волина В. В. Откуда пришли слова: Занимательный этимологический словарь. М., 1996.

Горбачевич К. С. Изменение норм русского литературного языка. Л., 1971.

Грановская Л. М. О функционировании ориентальной лексики в русской художественной речи на рубеже XIX — начала XX в. // Язык: Система и функционирование. М., 1988.

Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. СПб.; М., 1881.

Заварзина Г. А. Без идеологических наслоений: Общественно-политическая лексика на исходе ХХ века // Русская речь. № 6. 2000. С. 41−47.

Зверева Т. А. и др. Предприниматель на внешнем рынке: Терминологический справочник / Под ред. А. Побовой. М., 1991.

Калинин А. В. Лексика русского языка. М., 1971.

Комлев Н. Г. Иностранные слова и выражения. М., 1999.

Комлев Н. Г. Словарь новых иностранных слов: (С переводом, этимологией, толкованием). М., 1995.

Костомаров В. Г. Русский язык среди других языков мира. М., 1975.

Краткий словарь иностранных слов: Около 3500 слов / Составление и редакция Н. Л. Шестерниной. М., 1997.

Крысин Л. П. Заметки об иноязычных словах // Русская речь. № 6. 2000. С. 38−41.

Крысин Л. П. Толковый словарь иноязычных слов. М., 1998.

Культура русской речи. Учебник для вузов / Под ред. Л. К. Граудиной и Е. Н. Ширяева. М., 1998.

Лекант П. А, Гольцова Н. А., Жуков В. П. Современный русский литературный язык / Под ред. П. А. Леканта. М., 1988.

Лопатин В. В. Рождение слова: Неологизмы и окказиональные образования. М., 1973.

Милославский И. Г. Низкие истины об унижающем обмане // Знамя. № 8. 1998.

Надель-Червинская М. А., Червинская А. П., Червинский П. П. Иностранные слова и словосочетания с ними: Вопросы и задания по развитию речи для школ, гимназий, лицеев. В 2-х частях. Ростов-на-Дону, 1996.

Новые слова и значения. Словарь-справочник по материалам прессы и литературы 80-х годов // Русская речь. № 1. 1998. С. 118−120.

Новые слова и словари новых слов. Л., 1978.

Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1997.

Петухов А. С. Язык перестройки или перестройка языка // Русская речь. № 2. 1992.

Подчасова С. В. Оффшор — налоговый рай за рубежом // Русская речь. № 1. 1996. С. 47−49.

Попов Р. Н. Новые слова и словосочетания в языке современной прессы // Русский язык в школе. № 1. 1996. С. 70−73.

Преображенский А. Г. Этимологический словарь русского языка. М., 1959.

Пугачев В. П., Соловьев А. И.

Введение

в политологию. М., 2000.

Реформатский А. А.

Введение

в языкознание. М., 2005.

Рождественский Ю. В. Хорош ли русский язык? // Литературная газета. 1996. 4 сентября. № 36 (5618).

Розенталь Д. Э., Голуб И. Б. Секреты стилистики. М., 1998.

Розенталь Д. Э., Голуб И. Б, Теленкова М. А. Современный русский язык. М., 1994.

Розенталь Д. Э., Теленкова М. А. Словарь-справочник лингвистических терминов. М., 1985.

Русская литературная речь в XVIII веке: Фразеологизмы. Неологизмы. Каламбуры: Сб. статей / Под. ред. Н. Ю.

Шведовой. М., 1968.

Русский язык и советское общество: Лексикология современного русского языка. М., 1968.

Русский язык конца XX столетия, (1985−1995) / Под ред. Е. А. Земской, В. Л. Воронцовой, М. Я.

Гловинской и др.; Отв. ред. Е. А.

Земская. М., 1996.

Сергеева Е. В. Заимствования 80−90-х годов в социолингвистическом аспекте // Русская речь. № 5. 1996. С. 42−48.

Словарь иностранных слов / Под ред. И. В. Лехина и Ф. Н. Петрова. М., 1949.

Словарь русского языка (Малый академический словарь, МАС). М.; Л., 1950−1962.

Советский энциклопедический словарь. М., 1980.

Современный словарь иностранных слов. М., 1993.

Солганик Г. Я. Газетные тексты как отражение важнейших языковых процессов в современном обществе (1990−1994) // Журналистика и культура русской речи. Вып. 1. М., 1996.

Сорокин Ю. С. Развитие словарного состава русского литературного языка: 30−90-е годы XIX века. М.; Л., 1965.

Средства массовой информации в современном мире: тезисы научно-практической конференции. СПб., 2001.

Толковый словарь по бизнесу, коммерции и маркетингу / Под ред. П. Ф. Пероченко. М., 1992.

Толстой И. В. Язык и культура // Журналистика и культура русской речи. Вып. 8. М., 1996.

Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4-х т. М., 1987.

Фомина М. И. Современный русский язык: Лексикология. М., 1983.

Хан-Пира Э. Правомерно ли употреблять выражения ограниченный контингент, эпицентр событий, кредит доверия? // Русская речь. № 6. 1998. С. 63−66.

Черных П. Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка. М., 1994.

Шанский Н. М. Лексикология современного русского языка. М., 1972.

Эрудит: Толково-этимологический словарь иностранных слов / Н. Н. Андреева и др. М., 1995.

Язык рынка: Словарь / Сост. В. Халипов; под ред. В. Федина. М., 1992.

Хан-Пира Э. Правомерно ли употреблять выражения ограниченный контингент, эпицентр событий, кредит доверия? // Русская речь. № 6. 1998. С. 63−66.

Попов Р. Н. Новые слова и словосочетания в языке современной прессы // Русский язык в школе. № 1. 1996. С. 70−73.

Заварзина Г. А. Без идеологических наслоений: Общественно-политическая лексика на исходе ХХ века // Русская речь. № 6. 2000. С. 41−47.

Баранова Л. А. О папарацци, стрингерах и таблоидах // Русская речь. № 4. 1998. С. 49−53.

Солганик Г. Я. Газетные тексты как отражение важнейших языковых процессов в современном обществе (1990−1994) // Журналистика и культура русской речи. Вып. 1. М., 1996.

Комлев Н. Г. Иностранные слова и выражения. М., 1999.

Язык рынка: Словарь / Сост. В. Халипов; под ред. В. Федина. М., 1992.