Сатурнов стих как метрическая форма раней латинской поэзии

0.1 Предмет и цели исследования.

Сатурнов стих — одна из старейших проблем латинской филологии. Точнее, мы должны говорить о целом семействе проблем, связанных сложными системными и историческими отношениями. В центре этого научного космоса находится комплекс чисто метрических вопросов, которые, в силу своей (в действительности, мнимой) элементарности редко становятся темой серьезной научной дискуссии. Итак, предмет нашего исследования — метрическая природа сатурнова стиха. Здесь уместно привести слова одного из наиболее значительных филологов рубежа XIX-XX столетий, Фридриха Лео: «Это гораздо больше, чем метрический вопрос, скорее, напротив, слишком метрический, поскольку вопрос стоит о метрической форме, применявшейся народом в сердце своей истории1.» Лео указывал на принцип, верность которого, становится очевидна каждому, кто возьмет на себя нелегкий труд ознакомиться хотя бы с малой частью работ, посвященных сатурновой метрике. Замкнутое в себе построение метрических конструкций совершенно бесплодно, когда речь идет о сатурновом материале. Любое чистое метрическое исследование должно учитывать более широкий содержательный контекст, но в большинстве случаев границы чистой метрики достаточно широки, чтобы внутри них развивались углубленные и многосторонние исследования. Область чистой метрики сатурнова стиха можно сравнить с планетой Маленького Принца: самые первые метрические постулаты незамедлительно вводят исследователя в круг сложнейших неметрических проблем. При этом речь идет не о маргинальном.

1 F. Leo. Der saturnische Vers. Berlin, 1913. S. 1. или третьестепенном явлении. С сатурновых текстов начинается римская литература, о всемирном значении, которой едва ли следует здесь рассуждать. Сатурновым стихом написаны немногочисленные, но в высшей степени важные эпиграфические памятники. По единодушному мнению всех исследователей (в остальном мало согласных) сатурнов стих связывает римскую традицию с глубочайшей италийской и, далее, индоевропейской древностью.

В истории ранней римской литературы сатурнов стих представляет загадочное явление. Составители эпитафий Сципионов старались придать им литературную обработку «в стиле древнегреческих эпиграмм» 1. Надежно установлены жанровые и содержательные связи са-турновых поэм с греческим эпосом". Понятно, что сатурнова поэзия была важным этапом в освоешга эллинского литературы в Риме. Неясно, по какой причине для первых опытов римского эпоса использовалась метрическая форма, не имевшая прямых связей с греческим стихом, что отличается от практики ранней римской драмы. Структура сценических метров (ямбических, трохеических, анапестических) показывает, что на рубеже I/II вв. до н.э. не было лингвистических факторов, которые могли 3.

1 М. фон Альбрехт. История римской литературы. М., 2003. Т.1. С. 65.

Наиболее полный синтез современных представлений по этому вопросу: [М. von Albrecht. Roman Epic. An Interpretative Introduction. Leiden, 1999. S. M. Goldberg. Saturnian Epic: Livius and Naevius // Roman Epic / Ed. by A. J. Boyle. London, New York, 1993. P. 18−36. S. M Goldberg. Epic in Republican Rome. Oxford, 1995]. Глава «Saturnian Aesthetics» содержится в книге Голдберга [S. М. Goldberg. Epic in Republican Rome. Oxford, 1995. P. 58−82]. Обсуждая вопрос эллинистических корней сатурнова эпоса, Голдберг предостерегает от чрезмерного сближения Ливия Андроника с александрийским типом poeta doctus [S. М. Goldberg. Op. cit. P. 47−50]. бы препятствовать освоению в эту эпоху дактилического гекзаметра. Пиррихические последовательности <краткий слог + краткий слог> были одним из основных структурных элементов метрики драмы. Поэзия начала II в. до н.э. располагала эффективными средствами, которые позволяли существенно увеличивать количество пиррихиев: ямбическим сокращением и отпадением конечного —s#. Таким образом, конструирование дактило-спондеических стихов не могло представлять для Ливия Андроника или Невия каких-либо сложностей на просодическом уровне.

Формально выражение 'метрическая природа' может быть определено как иерархия просодических структур, участвующих в формировании структур метрических1. Это предполагает что известна просодическая система поэтического текста, но для сатурновых текстов просодическая система (включая такие важные характеристики, как характер и функциональный статус ударения) не может быть априорно установлена, как это может быть сделано для классической поэзии. Другая проблема связана с тем, что выявление фонетических и просодических фактов зависит от предустановленных для данного стихотворного текста стабильных метрических структур. Так, метрика Плавта, благодаря своей сложности, помогает (при условии значительного объема текстов) раскрыть такие тонкие правила языка, как поведение ударения в клитн-ческих группах2. Если метрика не определена, то решение многих задач становится гадательным. В комедиях Плавта мы не затрудняемся в выборе таких вариантов, как mihi ~ mihi. В знаменитом первом стихе «Одиссеи» Ливия, virum mihi Сатёпа., решение зависит от сложных теоретических построений и косвенных умозаключений.

1 Эта проблема рассматривается в нашей монографии [А. Е. Кузнецов. Латинская метрика. Тула, 2006. С. 32−67, 279−280] и далее в [3.1.4] настоящей диссертации.

А. Е. Кузнецов. Указ. соч. С. 116.

Выявление метрической иерархии требует определения функциональных характеристик различных элементов поэтического текста, но поэтика сатурновых памятников — крайне спорная и противоречивая область. Конкретные связи сатурновой поэтики с остальным корпусом ранней римской литературы выявлены лишь приблизительно.

При незначительном объеме сатурновых памятников1 решающее значение приобретают проблемы текстологии. Изменение чтения одного фрагмента может существенно повлиять на понимание сатурновой поэзии в целом. Как для рукописей, так и для эпиграфических памятников важен вопрос о фонетической интерпретации написаний2.

Итак, понятия и концепции, которые в конкретных филологических исследованиях принимаются как данные и аксиоматические, при изучении сатурнова стиха обращаются в сомнительные и спорные. Необходимость постоянно доказывать и модифицировать понятийный и фактологический аппарат делает плодотворное изучение сатурнова стиха крайне затруднительным.

1 Одно из наиболее широких и некритических в отношении отбора текстов собрание Цандера содержит 336 строк [К. М. Zander. Versus Saturnii. Lund, Leipzig, 1918]- большинство издателей принимают примерно в два раза меньшее число, например, 144 стиха в корпусе Линдсея [W. М. Lindsay. The Saturnian Metre. I-II // The American Journal of Philology. 1893. Vol. 14. P. 139−170- 305−334.].

2 См. [C. Questa. La metrica di Plauto e Terentio. Urbino, 2007. P. 1−4]. Единственная известная нам попытка дать систематическую интерпретацию орфографии латинских надписей на основе строгой фонетической теории содержится в никогда не оцененной по достоинству книге одного из основоположников современной фонологии: [А. И. Бодуэн де Курте-не. Из лекций по латинской фонетике. Воронеж, 1893].

Это состояние сатурновой проблемы определяет г/ель диссертационного исследования. Мы предполагаем разработать минимальную понятийную и методологическую конструкцию, в которой, была бы обоснована метрическая теория сатурнова стиха и сделано эффективное и доказательное описание корпуса сатурновой поэзии.

0.2 Сатурнов корпус: методологическая проблема.

Ядром нашего диссертационного исследования является разработанная нами теория сатурнова стиха и сделанный на основе этой теории анализ корпуса сатурновой поэзии1. Как может быть эта теория верифицирована? Речь здесь идет не о конкретной теории, а об общих принципах верификации. На первый взгляд сделать это легко: если теория успешно описывает свой материал, то теория правильна. Однако при внимательном рассмотрении оказывается, что теория сама задает принципы селекции материала. Эта селекция затрагивает как первичный отбор текстов (некоторые должны быть приняты, некоторые отвергнуты), так и отбор внутренний (некоторые наблюдаемые структуры признаются 'правильными', а некоторые 'неправильными').

Нельзя сказать, что старые или современные исследования не дали ясной модели сатурнова стиха. Напротив, таких моделей слишком много и большинство из них обладают внутренней стройностью и убедительностью. Для сатурнова стиха метрическая модель не дает критериев отбора, как для других метрических систем. Зная метрическую схему такого сложного стиха, как трохеический септенарий, мы можем вычислить все его варианты с точностью тем большей, чем больше ритмических факторов учитывается. Можно с полной определенность утверждать о любом отрывке из римской комедии, что он является или.

1 Предварительная публикация: [А. Е. Кузнецов. Указ. соч. С. 358−413]. не является септенарием. В случае с сатурновым стихом ни одна из этих процедур не может быть применена. Причина очевидна. Базовая метрическая схема трохеического септенария (как и других 'канонических' размеров) не зависит от текстов Плавта или Теренция. Известны метрические правила, известны точные и понятные описанные греческими и римских грамматиков, наконец, известны соответствующие греческие образцы. С другой стороны, жанровый статус текста Плавта, Теренция или Федра не зависит от метрической идентификации: до метрического анализа мы знаем, что это комедия или басня, что задает определенные жанром структурные и метрические ожидания. Если мы встречаем у Федра последовательность из десяти тяжелых (долгих) слогов (Phaedr. I 3,7: immiscet se pavonum formoso .), то мы не нуждаемся ни в каких разысканиях, чтобы установить, что данная структура не является реализацией дактилического или анапестического метра (что возможно в отвлечении от жанра), поскольку в басне эти метры не используется.

Реконструкции сатурнова стиха (противоречивые и исходящие из разных принципов, важнейшие из них рассматриваются в [4.5]) исходят из разных принципов, но совпадают в том, что, применяя некоторую эвристическую схему описания, исследователь получает результат, далекий от полного хаоса. Стихи сатурновых поэм похожи друг на друга и на стихи надписей. Это строго не определяемое в метрических категориях сходство мы назовем слабым метрическим критерием. Слабый метрический критерий есть несостоявшийся статистический. Располагая 20−30 случайно выбранными строками из эпоса, элегии и драмы (предположим, что их метрика неизвестна), исследователь мог бы установить относительное сходство этих структур, описанное по доступным признакам (например, число слогов, строение начальных и конечных сегментов). Увеличение материала позволило бы постепенно распознать все метрические формы. К сожалению, достаточный объем сатурнова материала недоступен. Очевидно, что слабого метрического критерия недостаточно для надежного определения корпуса текстовSunt lupi canibus similes. Применение слабого метрического критерия должно датв точто можно было бы назвать облаком сатурновой поэзии: С точки зрения методологии полезно, чтобы это облако охватывало бы все сатурно-вы тексты, однако ясно, что рядом с ними окажутся тексты иной метрической природы и тексты совсем не метрические.

Необходимо^ строго воздерживаться от применения априорных метрических определений сатурнова стиха как/ критериев отбора материала. Следовательнопервой нашей задачей будет разработка независящих от метрики хронологическихи содержательных критериев, что предполагает разработку общей: филологической концепции сатурнова стиха: Действительно^ сопоставление с классическими метрическими формами древнегреческой или латинскойпоэзии показывает, что ни одна из этих форм не была чисто и исключительно метрическойвсе они были интегрированы в жанровые каноны и были в целом символичны.

0.3 История изучения сатурновой метрики.

Изложение метрических теорий сатурнова стиха требует описания специальных терминов и концепций, поэтому мы сочли более^удоб-ным перенести этот обзор в соответствующие разделы диссертации. [4.5]. Здесь мы рассмотрим основные фазы изучения сатурнова стиха, обращая внимание, прежде всего на развитие общих концепций и формирование корпуса сатурновой поэзии1.

1 Самая большая библиография по сатурнову стиху, отражающая 1699−1880тг.: [L. Havet. De Saturnio Latinorum versu. Parisiis, 1880]. Наиболее полные аналитические обзоры: [М: Barchiesi. Nevio: Poeta: Storia, interpretazione, edizione critica dei frammenti del primo epos Latino. Padova, 1962: P. 294−327- C. Questa. II saturnio // Introduzione alio: studio della cul-tura classica. Milano, 1973. P. 447−562].

Сатурнов стих упоминается римскими грамматиками, и в пределах этих упоминаний был известен ученым XVT-XVII вв. История изучения латинской метрики в эту эпоху — тема особого, объемного и сложного исследования, которое не может быть предпринято в нашей диссертации.

В «Поэтике» Юлия Цезаря Скалигера (1561) упомянуты как две разные формы SATURNICUS и SATURNIUS1. Первая из них описывается как соединение ямбического диметра с итифалликом, схема, которая встречается у римских грамматиков [4.3.1], хотя у них преобладало иное определений сатурнова стиха: каталектический ямбический диметр + итифаллик. К стиху, названному saturnius, Скалигер дает второе из принятых римскими грамматиками определений 'гиперкаталектический ямбический триметр', заимствованный из комментария Псевдо-Аскония [4.1.1]- из того же источника взят единственный пример, знаменитый 'метеллов стих' [1.5.1], цитируемый Скалигером: dabunt malum MetellT Naevio poetae.

Раздвоение сатурнова стиха в «Поэтике» Скалигера показывает, что простая инвентаризация высказываний римских грамматиков требовала научных сил, превосходивших возможности того времени2.

Краткое рассуждение о сатурновом стихе содержится в «Диссертации о письмах Фаларида» (1699 г.) Ричарда Бентли, в которой можно найти изложение римских грамматиков и довольно полный набор

1 J. С. Scaliger. Poetices libri septem. Editio secunda. [Genevae], 1581. P. 171−172.

Первое издание корпуса римских грамматиков сделал Элиас ван Путсхен в начале XVII в.: [Grammaticae Latinae auctores antiqui, quorum aliquot nunquam antehac editi. Opera et studio Heliae Putschii. Hano-viae, 1605]. Далее ссылки на тексты грамматиков даются по изданию [Grammatici Latini ex recensione Henrici Keilii. Vol. 1 — [8]. Lipsiae, 18 551 880], сокращенно GLK. примеров, взятых у тех же грамматиков1. Другими источниками Бентли не пользовался, поэтому о Ливии Андронике он умалчивает, но соооб-щает, что «Невий был первый, кто ввел сатурнов стих». Непосредственным предметом рассуждений Бентли было чтение ARCHIDOLION в рукописях Псевдо-Цензорина (VI 615, 8 GLK): 'сатурнов ритм некоторые называют archidoliorf. Бессмысленное слово было исправлено на Archibolion 'Архебулов' [4.1.2- 4.3.3]. Бентли, сопоставляя это место с упоминанием об Архилохе в главе о сатурновом стихе у Псевдо-Басса (VI 265, 18 GLK) [4.3.1], исправляет archidolion на Archilochium. Бентли отождествляет образец для 'архилохова' примера у Псевдо-Басса и цитирует из Гефестиона (47, 10 Consbruch) fr. 168 West:

EQao-fioviorj Xagi’Aas | ZQ^fia rot yeXoiov.

Следует вывод: «Archilochean verses are the same with the Saturnian — архилоховы стихи суть то же, что сатурновы». Развивая эту идею, Бентли цитирует латинские примеры (Pseudo-Bassus VI 265, 29, 25): fundit fugat prosternit | maximas legiones duello magno dirimend5 j regibus subigendls.

Бентли не описывает метрические детали, в чем и не было необходимости, поскольку он недвусмысленно отсылал читателя к разделу aavvaQjfiTov Гефестиона (р. 47 Consbruch)2, но в деле изучения сатурнова стиха Бентли сделал великое открытие, распознав в делении на два колона основу его структуры. Так, он пишет: «I have distinguished the middle pause of every verse by this mark |, that the reader. may have a perception of the measure. — Я обозначил срединную паузу в каждом стихе знаком |, чтобы читатель. смог воспринять размер» .

1 Bentley R. A Dissertation on the Epistles of Phalariswith an Answer to the Objections of. Charles Boyle. London, 1816. P. 207−208 (страницы 226−228 недоступного нам издания 1699 г.).

2 Об aavmgr^rov: [А. Е. Кузнецов. Указ. соч. С. 320−323].

Следующее сопоставимое по значимости открытие в области метрической структуры сатурнова стиха будет сделано через полтора столетия Ф. Е. Коршем [с. 23].

Первой известной нам специальной работой по сатурнову стиху была небольшая диссертация 1754 г. Иоганна Фридриха Криста, профессора поэтики в Лейпциге. На эту диссертацию (по современным понятиям реферат дипломной работы) мы находим много ссылок в старой ученой литературе, но уже Аве был знаком с ней только по упоминанию у Германна, и нам до сих пор не удалось ее отыскать. Судя по жанру и объему, диссертация едва ли была значительным исследованием1.

В 1795 г. был издан обширный труд аббата Гаэтано Марини, посвященный незадолго до того найденной Арвальской надписи 218 г. н.э. (книга сохранила некоторое значение, благодаря тщательно выполненным гравированным репродукциям). Книга Марини появилась в начале новой эпохи критической филологии, но принадлежит она старому веку бессистемной эрудиции. Марини был первый, кто предположил, что сатурнов стих, описанный римскими грамматиками, использовался в республиканских надписях. К сатурновым надписям он причислял элогии Сципионов и не-гекзаметрическую надпись Муммия" [5.1.3]. Марини полагал, что и Carmen Arvale написан стихами. Архаический язык и очевидное несходство Carmen Arvale с известными поэтическими формами,.

1 [J. F. Christ. Saturnia carmina, metrum, pedis genus. Lipsiae, 1754.] По обычаям того времени диссертацию, написанную профессором, защищал выпускник университета Gottlieb (Theophil) Wilhelm Irmisch [L. Havet. Op. cit. P. 450]. Марини первый издал надпись Муммия. Высказываясь о ее сатурновом характере, Марини ссылался на Атилия Фортунатиана [1.4.5]: [L. G. Marini. Gli Atti е monumenti de' fratelli Arvali scolpiti gia' in tavole di marmo. Roma, 1795. Т. 1. P. 37]. заставили аббата разработать оригинальное учение, которое можно считать второй после Бентли теорией сатурнова стиха. Марини написал комментарий на слова надписи CARMEN DESCINDENRES TRIPO-DAVERVNT1, в котором доказывал, что слова Carmen Arvale (как и Carmen Saliare, и другие 'древнейшие песни, написанные при Нуме') сопровождали пляску, ритм которой отбивался притопыванием ног. Сам текст не имел внутреннего 'метрического' устройства и опирался только на внешний ритм пляски. Марини назвал эти аметрические 'песни' словом rhythmus, заимствованном из комментария Сервия о сатурновом стихе [1.2.8]. Эта теория была подкреплена массой выписок, среди которых мы находим большое собрание свидетельств об отбивании ритма (важнейшие из них обсуждаются нами в [3.2]). Марини не использует термина ictus, но это слово встречается в цитируемых им источниках. В любом случае, учение Марини нельзя отделить от теории иктов Бентли, в оснос ве которой лежало то же самое представление о притопывании ногой. Что касается Carmen Arvale, то Марини дает разделение на стихи, заимствованное из книги об этрусском языке аббата Луиджи Ланци. Никаких дальнейших метрических комментариев не дается, но это вполне соответствует как представлениям Марини о 'ритме', так и современным стиховедческим теориям, полагающим, что делимость на 'строки' есть достаточный признак стихотворного текста.

Комментарий Марини о 'ритме' был известен Готфриду Гер-манну и через его посредничество оказал самое глубокое влияние па изучение сатурнова стиха.

1 L. G. Marini. Op. cit. Т. 2. P. 596. 9.

А. Е. Кузнецов. Указ. соч. С. 176.

— 5.

L. Lanzi. Saggio di lingua etrusca e di altre antiche d' Italia. Т. 1. Roma, 1789. P. 144.

Сразу отметим не лишенную интереса, благодаря комментарию к отдельным фрагментам, статью В. Костера, в которой восстановлены основные принципы 'ритмов' Марини, вероятно, Костеру не известного1- идея стихов, основанных на 'внешнем' ритме, развивается и в других относительно новых работах". Было бы неразумно отрицать само существование феномена 'внешнего ритма', но необходимо признать, что он находится вне метрики. Сосредоточение многих новых исследований на этом метрически иррелевантном факторе, который предстает неким волшебным ключом к сатурнову стиху, указывает на глубокий кризис в изучении сатурновой метрики.

Постепенное формирование принципов научной филологии в течение XVIII столетия в области метрики отмечено движением от Бентли к Германну. Следует заметить, что принципы критической филологии оформились в метрике несколько раньше, и были более консервативными, чем в критике текста. Метрика Германна сохраняла статус теоретического и описательного канона с конца XVIII в. до 1870-х годов.

Готфрид Германн посвятил сатурнову стиху большую главу De versu Saturnio в своей исторической «Метрике» (1791), которую далее изложена по редакции 1816 года3. В изложении Германна мы находим схему, ставшую основой и моделью для большинства последующих метрических компендиев. Германн закрепил сам термин 'сатурнов стих', но как теоретик Германн, располагая в десятки раз более объемным материалом, чем Бентли, сделал немного, и его построения оказываются.

1 W. J. F. Koster. Versus Saturnius // Mnemosyne. Secunda Series. 1929.Vol. 47. P. 267−346.

2 G. Erasmi. The Saturnian and Livius Andronicus // Glotta. 1979. Bd. 57. S. 125−149. л.

J. G. J. Hermann. Elementa Doctrinae Metricae. Lipsiae, 1816. P.

605−640. сложением (но не синтезом) антагонистических идей Бентли и Марини (Германн упоминает обоих своих предшественников).

Сатурнов стих объяснен у Германна по следующему плану.

1) История сатурнова стиха, которому Германн приписывал этрусское происхождение1, исчерпывается двумя цитатами: из пролога к VTI книге «Анналов» (по принятой сейчас нумерации ст. 206−209 Skutsch) [1.2.1] и Graecia capta. Горация (Epist. II 1, 156) [1.2.7]. Древний римский стих использовался прорицателями vdtes, когда Рим не был знаком с греческим искусством, а после знакомства с Грецией, сохранялся некоторое время по традиции (очевидный намек на Ливия Андроника и Невия), пока не был вытеснен гекзаметрами Энния. Вопрос об ожидаемых различиях между сатурновым стихом до и после знакомства с греками Германн никак не проясняет.

2) Начиная обзор римских грамматиков, Германн замечает, что сатурнов стих был груб, поэтому грамматики, «не знакомые с древней просодией», в нем не всегда разбирались. От исправлений грамматических текстов Германн воздерживается, заимствуя свой обзор, по всей видимости, из упомянутой выше диссертации Криста 1754 года.

3) Квантитативная схема (forma) сатурнова стиха берется у римских грамматиков без какой-либо критики. Нужно заметить, что даже грамматики, цитированные в Elementa doctrinae metricae, дают не одну схему, а две2, из которых без разъяснений выбрана только одна. Фрагмент из книги Германна фотографически воспроизведен ниже. Необходимо обратить внимание на заимствованный у Бентли колометриче.

1 Мотивы этого суждения нам не ясны. Л. Ланци не связывал Carmen Arvale с этрусками. Вместе с другими надписями текст Carmen Arvale помещен Ланци в раздел «Древнейшие латинские надписи, отобранные для иллюстрации этрусской палеографии.». См. выше о «Поэтике» Скалигера. ский знак |. Однако, в отличие от Бентли, Германн никогда не использовал его в примерах)1:

Германн не вспоминает о плясовой природе сатурнова стиха, ик-ты (отмеченные в схеме знаками ударения) маркируют структурные элементы и не связаны с музыкальным ритмом.

Схема имеет квантитативный характер и не отличается принципиально от иных структур, предлагаемых в Elementa doctrinae metricae. Вопрос о том, пользовались ли 'этруски' и 'древние римляне' квантитативной метрикой вполне эллинского типа, не ставится. Не проясненным остается и то, как относился сатурнов стих к современной ему сценической поэзии.

4) Германн включил в свою книгу собрание фрагментов сатур-новых текстов, положив начало их филологической критике. Сделанная им редакция текстов учитывается в современных изданиях.

Влияние Марини проявляется в том, что сатурнов корпус открывается сакральными текстами, Carmen Saliare и Carmen fratrum Arvalium. Описание Carmen Arvale у Германна с точностью воспроизводится деление на строки, сделанное Ланци и Марини, и, поскольку метрический анализ далее не продвигается, можно сказать, что в отношении метрики Германн целиком зависит от ученых итальянских аббатов. Транскрипция Carmen Arvale не содержит иктов, нет и никаких попыток связать этот текст с уже объявленной метрической схемой. В объяснение этому дается лишь указание на примитивный характер стиха Carmen Saliare, этот тезис формулируется в двух ссылках: на Quintilian. Inst. IX 4 (это место обсуждается далее [1.2.5]) и на комментарий Сервия к Вергилию.

1 J. G. J. Hermann. Op. cit. P. 611.

Georg. II 385−386 [1.2.8], в котором говорится о сатурновом стихе как о 'ритме'. Очевидно, что идея 'ритма' заимствована у Марини.

Следующий текст — «Марциевы пророчества». Германн дает метрическую реконструкцию пророчества о Каннской катастрофе на основании цитаты у Тита Ливия XXV 12 [5.3.2]. Реконструкция представляет большой интерес, поскольку содержит икты: amrf em Troiugena C’annam f uge ne te alienigenae. He вдаваясь в метрические подробности, заметим, что этот реконструированный стих соответствует квантитативной схеме Германна, если его читать по правилам ямба [amrf em Troiugena C’annam] и трохея [f uge ne te alienigenae] в той их форме, которая наблюдается в ранней римской комедии. Эти правила были Германну известны уже довольно точно. Далее Германн дает метрические реконструкции других текстов, взятых из Тита Ливия: второго «Марциева пророчества» [5.3.1], надписи Эмилия Регилла Liv. XL 52 (полностью цитируется [2.5.3]), «Дельфийского пророчества» Liv. V 16, — однако надпись Семпрония Гракха XLI 53 признается безнадежно искаженной. Заметим, что эти, в действительности чисто методические, упражнения сохраняют актуальность до настоящего времени [2.5.5].

Обсуждаемые здесь несколько страниц из Elementa doctrinae metricae имели решающее и не во всем благоприятное влияние на последующее развитие теории сатурнова стиха. Слишком много умолчаний в.

1 Опираясь на первое издание «Метрики» Германна (1791), сатурнову реконструкцию надписи Семпрония сделал Георг Вальх [G. L. Walch. Emendationes Livianae. Berolini, 1816. P. 254], но Германн эту реконструкцию не принял: [J. G. J. Hermann. Op. cit. P. 616]. Сам Германн ценил свои реконструкции: в сокращенном и обновленном издании «Метрики» они пространно цитируются рядом с элогиями Сципионов [J. G. J. Hermann. Epitome Doctrinae Metricae. Lipsiae, 1869. P. 190−194]. самых ответственных местах. Использование древней квантитативной схемы римских грамматиков было плодотворным решением, что показал сделанный Германном анализ сатурнова эпоса. Но откуда появились древние carmina? Как согласован с теориями Германна 'ритм' Марини? От внимательного читателя Elementa doctrinae metricae не может утаиться, что по Германну без иктов ритма быть не может. Между тем, получается, что от темной старины Carmen Arvale до эпохи «Марциевых поро-честв» сатурнов стих развился от аморфного плясового ритма до иктового квантитативного метра. Так несовместимые теоретические концепции были объединены мнимым историческим процессом.

Квантитативная схема была нужна Германну как инструмент критики текста. Реконструкция скрытых в «Истории» Тита Ливия сатур-новых текстов, должна была продемонстрировать силу нового метода. После этого задача реконструкции стихов Ливия Андроника и Невия уже не казалась сложной. Большую часть главы о сатурновом стихе в Elementa doctrinae metricae занимает полное собрание фрагментов «Одиссеи» и «Пунической Войны», снабженное не утратившим значения текстологическим комментарием. Это было первое научное издание этих текстов, и, кажется, первое издание фрагментированных авторов, появившееся в эпоху филологической критики текста. Отношение метрики и текстологии в методологии Германна просты: метрические проблемы трансформируются в текстологические, и если традиционный текст не соответствует метрической схеме, то он подлежит исправлению.

Влияние «Метрики» Германна было глубоко и разнообразно. Он разработал совершенную для своего времени технику метрического анализа, но ее применение к сатурнову стиху было основано на скрытых противоречиях. Он первый привел в порядок фрагменты сатурновых поэм, но ввел в сатурнов корпус сомнительные реконструкции надписей из Ливия, оставив без внимания реальные надписи, на которые обратил внимание аббат Марини. Наконец, Германн оставил в наследство мнимую проблему соотношения 'сатурнова метра' и 'сатурнова ритма', конечным источником которой было привлечение в качестве теоретических авторитетов римских грамматиков (не всегда правильно понятых). К сожалению, оппозиция метр ~ ритм (в смысле, вложенном в нее аббатом Марини и Германном) стала частью понятийного аппарата филологов XIX в.1, что ухудшило качество теоретических исследований сатурнова стиха.

Для первой половины XIX в. характерно разрастание именно 'ритмической' части сатурнова корпуса, которая стала приобретать идеологически почетный статус народной поэзии. Обобщающим трудом, представляющим это направление, была книга Вильгельма Корссена, в которой собран обширный корпус текстов, начиная с Carmen Saliare и Carmen Arvale, а в специальной главе «De versu saturnio» давалась обоснование генетического тождества народных стихов с эмпирически более упорядоченными формами, фиксированными в эпической поэзии2.

В книге Корссена применялась иктовую разметку всех текстов, включая Carmen Arvale, от чего в свое время Германн отказался, но инструмент для решения этой задачи был создан именно Германном. В метрике Германна, кроме упроядоченности 'долгих' и 'кратких' слогов (собственно квантитативный принцип), было постулировано особое 'метрическое ударение' (икт, или арсис), как решающий просодический элемент в метрической структуре стиха. Развитием этой концепции стала акцентно-иктовая теория, в которой, кроме квантитативной упорядоченности, требовалось согласование иктов с ударением. Приложение некоторых фундаментальных концепций этой теории к сатурнову стиху было воспринято современниками как революционное. Карлом Мюллером в.

1 Возражения против понятия 'ритмической поэзии': [L. Miiller. Der saturnische Vers und seine Denkmaeler. Leipzig, 1885. S. 11]. W. Corssen. Origines Poesis Romanae. Berolini, 1846. P. 192−202. примечаниях к изданию Феста De verborum significatione (1839 г.) был сформулировал принцип, согласно которому в сатурновом стихе 'могли пропускаться тесисы'1, иначе говоря, допускалась последовательность двух неразделенных арсисов (метрический смысл этого принципа разъясняется в [4.5.2]). Это освободило теоретиков сатурнова стиха от оков традиционных квантитативных схем, которые требовали соблюдать чередование арсисов и тесисов. Новые правила позволили конструировать более гибкие схемы, что позволило отказаться от рискованных исправлений текста. Кроме того, стало возможным расширение сатурнова материала за счет надписей. Получили всеобщее одобрение предположения Нибура о сатурновом характере ряда эпиграфических текстов, у включая элогии Сципионов (в третьем изданиях Romische Geschichte~). Этот период отмечен трудами Ричля в области эпиграфики, завершив.

— у шимися изданием Priscae Latinitatis monumenta, благодаря которым надписи стали считать более надежными источниками сатурнова стиха.

Определенной реакцией на экспансию 'ритмической' народной поэзии, стало появление собраний, которые включали в себя только эпические фрагменты и наиболее авторитетные надписи. Таких собраний в 1860—1880 годы появилось два, оба связаны с русской филологической наукой: первое было сделано Федором Евгеньевичем Коршем4, второе — работавшим в Петербурге германским ученым Лукианом Миллером5.

1 К. О. Miiller. Sexti Pompei Festi De verborum significatione quae supersunt. Lipsiae, 1839. P. 396. 9 B. G. Niebuhr. Romische Geschichte. 3. Ausgabe. Т. 1. Berlin, 1828. F. W. Ritschl. Priscae Latinitatis monumenta epigraphica. Berolini, 1862.

4 Ф. E. Kopni. De versu Saturnio. Mosquae, 1868.

5 [L. Miiller. Op. cit.]. Л. Миллер не признавал участия ударения в квантитативном стихе.

Ф. Е. Корш сделал открытие, составляющее основу изучение сатурновой метрики: 'диерезы, или цезуры Корша' [4.5.1]1.

Главным достижением той эпохи стал монументальный труд Луи Аве2, который, в отличие от Корша, сделал самое широкое собрание текстов. Аве первым сопоставил все свидетельства грамматиков о сатур-новом стихе и первым составил текстологический комментарий к источникам сатурновых фрагментов. Он разработал метрический словарь к са-турновым текстам, составив списки слов определенной просодической структуры. Главные открытия Аве, значения которых выходили за пределы собственно сатурновой проблемы, были сделаны в области фонетики и просодии. Достаточно сказать, что Аве сделал одно из первых описаний ямбического сокращения.

Теория латинского стиха в течение XIX в. развивалась в направлении признания ведущей роли ударения в формировании ритма. Необходимым следствием утверждения акцентно-иктовой стали модели, которые постулировали тонический строй сатурнова стиха.

Акцентная (тоническая) теория поддерживалась важными соображениями общего характера и опиралась на постулаты, которые в то время считались неоспоримыми. Казалось очевидным, что латинская поэзия развивалась под греческим влиянием от преимущественно акцентной к чисто квантитативной, исходным же пунктом этого развития было чисто акцентное стихосложение, народное римское и греческим влиянием не затронутое, — метрика комедии с этой точки зрения представляла промежуточное состояние. Сатурнов стих традиционно считался исконно.

1 Термин был, видимо, введен Аве, в книге которого целая глава называется 'De caesuris Korshianis': [L. Havet. Op. cit. P. 210].

L. Havet. Op. cit.]. Аве, как и Л. Миллер, придерживался строго квантитативных взглядов и отрицал ритмообразующую роль ударения в сатурновом стихе [L. Havet. Op. cit. P. 87]. италийским и народным, следовательно, построенным по собственно латинским законам, в отличие от эллинизированной классической поэзии.

Одно из первых изложений акцентной теории было сделано в книге Турнейзена, название которой красноречиво апеллирует к идее народности1. Акцентная теория встретила противоречивое отношение. Несмотря на широкое признание, прежде всего в Германии и англоязычных странах, у нее были и противники, которые лишь отчасти руководствовались консерватизмом (J1. Миллер). Мы отметим два слабых места акцентной теории с точки зрения науки того времени. Во-первых, латинская поэзия изолировалась от важнейших для классической филологии индоевропейских языков, сопоставительный материал ограничивался языками германскими и кельтскими. Во-вторых, теория не показывала большей эффективности в объяснении текстов сравнительно с квантитативно-иктовым анализом. Единственным значительным филологом того времени, который поддержал акцентную теорию был Уоллас Линдсей (его система излагается в [4.5.1]). Компромиссный вариант акцентной теории предполагает развитие от чисто тонического стиха к квантитативному (усилиями Ливия Андроника?) Этой концепции придерживается Михаэль фон Альбрехт, ранее в ее пользу высказывался Михаил Леонович Гаспаров2. Сам М. фон Альбрехт описал методологический порок этой версии: «. проекция во временную последовательность двух взаимоисключающих объяснений, объединенных с помощью удобного принципа развития, может показаться только перенесением нашей дилеммы в сферу сознания древнейших авторов3» .

1 R. Thurneysen. Der Saturnier und sein Verhaltnis zum spateren ro-mischen Volksverse, 1885.

M. Л. Гаспаров. Очерк истории европейского стиха. М., 1989. С. 69], подробнее эта теория обсуждается далее [4.5.4]. у.

М. фон Альбрехт. Указ. соч. Т. 1. С. 66.

В начале XX в. противостояние между квантитативным и акцентным направлениями внутри глобальной иктовой теории завершилось торжеством квантитативной доктрины. В 1905 г. появилась книга Фридриха Лео [4.5.3], в которой содержалась решительная критика акцентной теории1.

Система Лео опиралась на концепцию 'последовательных ик-тов'. Лео произвел виртуозный анализ сохранившихся фрагментов, свободный от многих натяжек и вольностей, типичных для предшествующих квантитативных интерпретаций. Лео искусно соединил единственно возможный метод метрического анализа, сопоставление полустиший, с господствующими в то время представлениями об арсисах и тесисах. Собственно акцентной упорядоченности Лео не придавал значения.

Система, допускавшая свободное сочетание арсисов, оказалась очень удобной для исторических конструкций. Если прямолинейное сопоставление сатурновых стихов с фактами других языков казались наивными, то более убедительно выглядела редукция всех этих. разноязычных явлений к построенным по единым правилам схемам из арсисов (иктов) и тесисов. Такие построения демонстрировали преимущества сопоставительного метода и готовили условия для реконструкций индоевропейского стиха. Уже Карл Мюллер сопоставлял сатурнов стих с германским, а Корш сделал широкое сопоставление иктовых схем сатурнова стиха с разнообразными формами германской, славянской, кельтской и индийской поэзии.

Теория Лео придавала этим сопоставлениям строгую и филологически убедительную форму. Кроме того, сопоставительные реконструкции указывали на изначально песенную природу сатурнова стиха, исключавшую строгое стихическое построение, типичное для эпоса. Это объясняло очевидное разнообразие метрических форм сатурновых поэм.

1 F. Leo. Op. cit.

Между тем, сопоставительное изучение индоевропейского стиха развивалось не в пользу квантитативной теории. Причиной возрождения сатурновой проблемы стал не новый анализ и не открытие новых текстов, а происходившие в 20−30 годы XX в. перемены в общих представлениях о природе как греческого и латинского, так и реконструированного индоевропейского стиха.

Общепринятой стала теория Антуана Мейе (1923 г.), согласно с которой строй индоевропейской поэзии был слогосчитающим1. Метрика, реконструированная Мейе, не учитывает арсисов и тесисов. Появление этой теории совпало по времени с полным пересмотром теоретического аппарата древнегреческой и латинской метрики. Икты, арисисы и тесисы, которые более ста лет были незыблемой догмой, стали считаться сомнительной теорией. Основы всех предложенных ранее реконструкций сатурновой метрики были разрушены. v.

После Первой мировой войны критика квантитативного анализа Лео стала необходимой частью всех (впрочем, уже не столь многочисленных, как в 1890—1910 годы) работ о сатурновом стихе. Между тем, издатели сатурновых текстов, равно как и теоретики, действовавшие после Лео, от него зависели [4.5.3]. Было очевидно, что необходим выход за пределы традиционных для теорий того времени систем стихосложения.

Джиоржио Паскуали" выдвинул на роль ритмообразующего просодического элемента короткие колоны. о.

Альберт Де Гроот предложил словосчитающую модель .

1 М. Л. Гаспаров. Указ. соч. С. 11. Pasquali G. Preistoria deiia poesia romana. Firenze, 1936.

3 '.

A. W. De Groot. Le vers saturnien litteraire // Revue des Etudes Latines. 1934. Vol.12. P. 284−312]. Модификация словосчитающей теории: [G. В. Pighi. La metrica latina. Torino, 1968].

Теория Паскуали и теория Де Гроота-Пиги представляют собой наиболее важные явления эпохи после Лео [4.5.3]. В методологическом отношении обе теории опираются на два принципа: метрический элемент сатурнова стиха:

1) может быть единицей сопоставительного анализа на индоевропейском уровне:

2) не зависит от иктовых или акцентно-иктовых теорий.

Несмотря на общий кризис метрической теории, вызванный крахом иктовой концепции, возможности квантитативного анализа не были исчерпаны. В большой статье Томаса Коула [4.5.4], было показано, что возможен чисто квантитативный анализ сатурновых стихов, не прибегающий к иктам. Работа Коула является последним оригинальным исследованием сатурновой метрики, и его наблюдения были исходным пунктом для нашей теории, излагаемой в настоящей диссертации [4.5.5−8]'. На исследовании Коула основан краткий очерк сатурнова стиха, написанный М. Л. Гаспаровым (к сожалению, не снабженный библиографией). ,.

В новейшее время ни одна из теорий метрики сатурнова стиха не занимает господствующего положения. Краткий обзор проблемы, о сделанный Генри Джослиным для «Oxford Classical Dictuionary» «ограничивается перечислением основных теорий вплоть до Паскуали.

Несмотря на открытость вопроса, значение которого ни у кого не вызывает сомнения, мы не можем указать на появление каких-либо новых теоретических концепций метрики сатурнова стиха. Для немно.

1 Cole Th. The Saturnian Verse // Yale Classical Studies. 1969. Vol. 21.P. 3−73.

M. Л. Гаспаров. Указ. соч. С. 68]. Историческая интерпретация принадлежит не Коулу, аМ. Л. Гаспарову, см. выше [с. 25].

3 Jocelyn Н. D. Saturnian Verse // Oxford Classical Dictionary. Oxford, 1996. гих работ последних десятилетий, посвященных метрическим аспектам сатурнова стиха, характерен эклектизма вопросах собственно метрики1.

Один из наиболее важных современных обзоров проблемы был сделан в статье Юргена Бленсдорфа, издателя FPL3 и одного из авторов первого тома Handbuch der lateinischen Literatur der Antike [c. 38]. После критического анализа существующих концепций Бленсдорфа предлагает ряд тонких наблюдений, относящихся к синтаксису порядку слов. Положительный вывод ограничивается констатацией того, что в сатурно-вых фрагментах преобладает «техника, предназначенная для устного исполнения», однако наблюдается и развитие выразительных средств, «ведущих к книжной поэзии» 2. Итак, несмотря на то, что Бленсдорф решительно указывает на несостоятельность квантитативных интерпретаций, ошприходит к тому, что повторяет основной тезис Лео.

В новейшем, учебнике латинской метрики С. Болдрини констатирует разнообразие сатурновых стихов. Множественное число «I saturni» в заглавии раздела, указывает, как поясняет автор, на то, что сатурнов стих не есть стих в строгом смысле слова, а «способ сложения стихов, оснол ванный на соединении полустиший, разных или равных.». Таким обра.

1 Ограничимся одной цитатой: «Кажется вероятным охарактеризовать сатурнов стих как аритмический, организованный в самодостаточные единицы посредством искусного расположения слов, с участием разграничителей в виде налагаемого внешнего удара, который определяет длину единиц» [G. Erasmi. Op. cit. S. 136].

J. Blansdorf. Metrum und Stil als Indizien fur vorliterarischen Gebrauch des Saturniens // Studien zur vorliterarischen Periode im friihen Rom. Tubingen, 1989. S. 43−69]. Из наблюдений сделанных в этой статье отметим то, что в сатурновых текстах 'мелкие слова' в целом подчиняются вакернагелевским закономерностям [J. Blansdorf. Op. cit. S. 60]. у.

S. Boldrini. La prosodia e la metrica dei Romani. Roma, 1992. P. 108. зом, мы возвращаемся к тому уровню понимания, который мог предложить Бентли в 1699 г. Болдрини дает много примеров и метрических схем, в которых мы замечаем икты, что не может не вызвать недоумение, поскольку итальянская метрическая школа иктов не признает и в учебнике Болдрини икты в метрических схемах никогда не ставятся.

Показательна новая учебная компаративистская грамматика латинского языка1, в которой о сатурновом стихе нет ни одного упоминания (даже в комментариях к эпитафии Сципиона Барбата или Carmen Arvale), поэзия не упоминается и в сделанном Бальди очерке «протоиндоевропейской культуры и цивилизации» 2.

Непонятность сатурновой метрики — исходный и заключительный пункт последнего большого обзора сатурновой проблемы, сопровождающего издание сатурновых надписей Петера Крушвица. Автор предлагает, отказавшись от теоретических презумпций, суммировать отдельные наблюдения, которые делаются к каждой надписи, в специальной главе «Сатурнов стих: Статистический обзор"3. Конечно, слово 'статистический' здесь можно понимать только как обычную гуманитарную метафору: речь идет примерно о десятке наблюдений. Очевидно, что для собирания материалов последовательное применение, хотя бы ошибочной, теории дает лучший результат, чем отсутствие теории.

0.4 Задачи, структура и методика исследования.

Выше были сформулированв две глобальные задачи, стоящие перед нашим исследованием: разработка современной теории метрики сатурнова стиха и определение неметрических критериев отбора текстов.

1 Ph. Baldi. The Foundations of Latin. Berlin, N. Y, 2002.

2 Ph. Baldi. Op. cit. 39−46.

P. Kruschwitz. Carmina Saturnia epigraphica. Stuttgart, 2002. S.

18−23. для корпуса сатурновой поэзии. Этим глобальным задачам, подчинены несколько более конкретных, но фундаментальных задач, последовательное решение которых определяет структуру диссертации.

На первое место выдвигается задача исследования античной традиции о сатурновом стихе. Разделение метрических и неметрических критериев имеет принципиальное значение, поэтому необходимо тщательно различать свидетельства 'о сатурновом стихе' и свидетельства 'о метрике сатурнова стиха'. В первой главе диссертации «Сатурнов стих в римской филологической традиции» дается полный филологический анализ истории термина versus Saturnius. Здесь же критически рассматриваются все источники, имеющие отношение к римской традиции о сатурновом стихе. Выявляется многозначность термина versus Saturnius и разветвленность античной традиции. Это позволяет дать филологически обоснованное решение следующей задачи, а именно предложить описание сатурнова корпуса без обращения к метрическим критериям отбора. Эта задача решается во второй главе «Корпус сатурновой поэзии». Устанавливается, что в римской традиции сатурновы памятники разделяются на два класса по хронологическому и жанровому принципам: относительно более древним текстам эпического характера противопоставляются относительно более поздние тексты, с эпосом не связанные.

Метрика есть соединение эстетических идей с ритмом языка. Метрическое описание опирается на ряд презумпций, главная из которых — просодическая система. В третьей главе диссертации «Фонетика и просодия сатурнова стиха», опираясь на современные теоретические представления и новейшие достижения в области истории латинского языка, мы реконструируем четры просодической системы, которая может быть установлена для сатурновых текстов как наиболее вероятная. Нас интересуют те явления, которые релевантны для сатурновых текстов. Задачи полного описания фонетики и просодии изучаемой эпохи (III/II вв. до н.э.) выходят за пределы нашей работы.

В четвертой главе «Метрические структуры сатурнова стиха» изложена метрическая теория и обоснован метод метрического анализа сатурновых текстов. Предварительно изучается римская метрическая традиция. Логика многовековых исследований подсказывает именно такую иерархию решаемых в данной главе задач. Современные теории сатурнова метра открыто или скрыто зависят от античных метрик. Критическое исследование древних теорий по этой причине необходимо не только само по себе, но и для прояснения наших собственных идей. Следующей задачей, решение которой обеспечивается всеми предшествующими положениями диссертации, является метрическое описание текстовсатурнова корпуса. В первой главе сделан вывод о разделении сатурновых памятников на два комплекса. Это разделение целесообразно сохранять и в метрических описаниях. Объем материала заставляет нас разделить его на две секции. Метрический анализ более ранней и наиболее ответственной во всех отношениях части корпуса помещен в четвертой главе диссертации. Более поздние тексты исследуются в пятой главе «Закат эпической сатурновой поэзии», название которой отражает характерные метрические особенности этой части корпуса.

В каждой главе ставятся и решаются локальные задачи, связанные, большей частью, с анализом конкретных текстов.

В приложениях собраны исследованные в диссертации тексты. Приложение, А содержит полный свод античных источников о сатурно-вом стихе с русским переводом, сделанным нами специально для настоящей диссертации. Приложение Б содержит свод сатурновых текстов. Мы не даем их перевода по двум причинам. Перевод небольших изолированных фрагментов (редко больше одной строки) требует пространных грамматических, текстологических и содержательных комментариев, которые выходили бы далеко за пределы нашего труда. Несмотря на эти усилия, для многих фрагментов бесспорный перевод предложить невозможно. Кроме того, перевод поэтических текстов должен решать художественные задачи, что не соответствует целям нашей работы и, как мы полагаем, превосходит наши силы1. Приложение В содержит алфавитный список всех учтенных в нашей работе сатурновых колонов.

Говоря о методике нашего исследования, мы должны различать методы глобальные, интегрирующие множество частных задач и решений, и методики локальные.

Как универсальный, мы применяем традиционный для классической филологии исторический метод. Филология есть наука о традиции, а традиция есть история идей. Метрика не отличается от других филологических дисциплин в том, что только понимание явлений в их живом историческом движении может позволить нам приблизиться к истине, что является конечной целью всякого научного исследования.

Следующий по важности метод есть метод филологической критики источников. Создание этого метода было в свое время первым достижением историзма в области филологии, и именно этот метод сделал классическую филологию из эрудиции наукой.

Русская филологическая школа имеет большие заслуги в деле развития и сбережения метода филологического историзма2.

1 Часть сатурновых текстов была переведена М. JI. Гаспаровым для издания [Хрестоматия по ранней римской литературе / Сост. К. П. Полонская, JI. П. Поняева. М., 1984. (Второе изд. 2000 г.)].

Имя Алексея Федоровича Лосева здесь должно быть названо среди первых. Все труды А. Ф. Лосева опираются на тщательно разработанные и понятно изложенные теоретические и методические основания. Научные принципы А. Ф. Лосева обобщены в статьях: А. А. Тахо-Годи. «История античной эстетики» А. Ф. Лосева как философия культуры. // А. Ф. Лосев. История античной эстетики. Т. 1. Ранняя классика. М., 2000. С. 3−38. А.А. Тахо-Годи. А. Ф. Лосев как историк античной культуры // Традиция в истории культуры. М., 1978. С. 259−277.

0.5 Задачи изучения сатурнова стиха, лежащие вне настоящего исследования.

Издание «Сатурновой энциклопедии» и «Сатурнова словаря», было бы крайне нужным и полезным делом. К идеалу энциклопедического описания приближается неоднократно упоминавшаяся книга Аве De saturnio Latinorum versu. Изданная в 1880 г., она занимает 500 страниц, — в наше время аналогичный компендий занял бы несколько томов.

Укажем задачи, которые затрагиваются, но не решаются в нашей диссертации.

Индоевропейские связи сатурнова стиха при современном состоянии знаний исчерпывающим образом раскрыты в упомянутой статье Коула1, на которую мы опираемся в соответствующем разделе диссертации. Работа Коула может быть признана последним достижением в этой области. Более новые исследования дополняют его результаты 'риско1 ванными ритмическими реконструкциями архаических текстов" .

Вопросы стиля сатурновой поэзии и переводческой техники Ливия Андроника неоднократно были предметом исследования (достаточно указать на новые работы М. фон Альбрехта и С. Голдберга [с. 7, прим. 2], на ряд других работ мы ссылаемся в нашей диссертации).

Строгая метрической теории должна серьезным образом улучшить понимание указанных проблем, но систематическое их изучение.

1 Cole Th. Op. cit.

Ph. Freeman. Saturnian Verse and Early Latin Poetics // The Journal of Indo-European Studies. 1998. Vol. 34. P. 61−90- E. Dupraz. Observations sur le vers saturnien // Precedes synchroniques de la langue poetique en grec et en latin. Bruxelles, 2007. P. 59−75]. Дюпра считает метрическими надписи Дуеноса и Пренестинской фибулы. Кроме традиционного кельтского материала, Дюпра привлекает сведения о тохарской метрике. есть тема отдельных исследований. По этой причине мы ограничиваемся лишь отдельными разысканиям и комментариями (например, в [5.4.]).

Фрагментарность и незначительный объем сатурнова материала делают его неудобным для исследований в области исторического синтаксиса. Мы обращали внимание на то, что в сатурновых текстах наблюдаются вакернагелевские явления. Работа в этом направлении представляется многообещающей. Однако такое исследование может быть сделано только на материале больших и связных текстов (комедий Плавта)1. Сатурнов материал здесь может иметь только вспомогательное значение. о.

Анаграммы, исследованные Фердинандом де Соссюром~, находятся на границе метрики и неметрической организации звуковой ткани текста. Эта сложнейшая проблема остается вне границ нашей работы.

0.6 Актуальность и научная новизна исследования.

Актуальность нашего диссертационного исследования «Сатурнов стих как метрическая форма ранней латинской поэзии» ясна из сделанного выше обзора истории изучения сатурнова стиха. Упадок метрических исследований в этой области самым неблагоприятным образом сказывается на изучении ранних этапов истории римской литературы,.

1 Небольшая статья Э. Дики может быть указана как одно из первых современных исследований в этом направлении [Е. Dickey. The Use of Latin sis as a Focus-marking Clitic Particle // Oxfod University Working Papers in Linguistics, Philology and Phonetics. 2006. Vol. 11. P. 21−25].

Fr. Rastier. A propos du Saturnien. Note sur «Le texte dans le texte. par Jean Starobinski» // Latomus. 1970. 29. Vol. 9. P. 44−47. Вяч. Be. Иванов Об анаграммах Ф. Де Соссюра // Ф. де Соссюр. Труды по языкознанию. М., 1977. С. 635−638. P. Wunderli. Saussure’s anagrams and the analysis of literary texts // The Cambridge Companion to Saussure / Edited by C. Sanders. Cambridge, 2004. P. 174−185. истории латинского языка в целом и фонетико-просодического комплекса в частности. В диссертации устанавливаются системные связи между аспектами сатурнова стиха, которые традиционно находятся в компетенции разных научных дисциплин. Это открывает перспективное междисциплинарное направление в сфере классической филологии.

В диссертации предложено новое решение проблемы метрической природы сатурнова стиха, и разработаны критерии определения сатурнова корпуса. Разработанные в диссертации принципы показали эффективны в конкретных исследованиях, которые принесли верифицируемые результаты. Были предложены новые текстологические решения и новые интерпретации текстов, что является наиболее важным критерием эффективности филологической теории.

0.7 Источники. Правила цитирования.

В дисертации использованы первичные и вторичные источники.

К первичным источникам относятся издания сатурновых надписей, фрагментов сатурновой поэзии и других текстов. В большинстве случаев обсуждаются не только сами фрагменты, но также их источники. К таковым относятся сочинения римских и грамматиков и лексикографов. Основные первичные источники указаны далее в этом разделе.

Вторичные источники составляет научная литература, использованная и цитируемая в диссертации.

Библиография использованной литературы разделена на два списка. Первый, ненумерованный, список содержит издания античных авторов. Второй, нумерованный, список содержит описания научной литературы. Ссылки в диссертации делаются только на нумерованный список.

Ссылки на комментарии к античным авторам, критический аппарат изданий тестов или предисловия к ним даются как на научную литературу. Эти работы включены в нумерованный список под именами издателей, переводчиков и комментаторов, а также в ненумерованный список под именами античных авторов.

Ссылки на материалы словарных статей даются к именам составителей словарей, за исключением «Thesaurus Linguae Latinae». Цитируемые словари включены в нумерованный список научной литературы.

Все переводы сделаны нами специально для настоящей диссертации. Другие переводы включены в нумерованный список использованной литературы под именами переводчиков. В список античных авторов переводы не включаются.

Ссылки на список использованной литературы даются на номер в списке. Для удобства читателей добавляем фамилию автора и год: [222. Цыпилева 2004: 334].

При ссылке на тома многотомных изданий добавляем сокращения для 'тома' и 'страницы'.

Использованы следующие основные первичные источники: Сатурновы надписи: Carmina Saturnia Epigraphica = CSE [249 Kruschwitz 2002а].

Одиссея" Ливия Андроника и «Пуническая война» Невия: л.

Fragmenta Poetarum Latinorum, третье издание, = FPL [99 Blansdorf 1995].

Анналы" Энния: комментированное издание Отто Скутча, [368 Skutsch 1985].

Римские грамматики: Grammatici Latini ex recensione Henrici Keilii = GLK [238 Keil 1855].

Использованы также новые издания грамматиков корпуса GLK. Харисий: Artis grammaticae libri V edidit С. Barwick. Lipsiae, 1964. Присциан: Opuscula / Edizione critica acura di M. Passalacqua. Roma, 1987;1999.

Руфин: Commentaria in metra Terentiana et De compositione et De numeris oratorum. Edizione critica a cura di P. d’Alessandro, 2004.

В работе на диссертацией мы использовали специализированные библиографические источники.

Библиография к надписям собрана в CSEбиблиография к отдельным фрагментам литературных текстов — в FPL3.

Полный свод литературы по ранней латинской метрике за 19 561 997 годы содержится в обзорной статье в журнале Lustrum [120 Сес-carelli 1991: 321−339]. В разделе о сатурновом стихе автор обзора излагает содержание 49 специальных работ, а также учитывает несколько более общих трудов, помещенных в другие разделы обзора. Статьи, посвященные отдельным фрагментам, большей частью не упомянуты в FPL .

Ценным дополнением к обзору Чеккарелли является справочник Купайуоло [137 Cupaiuolo 1995: 122−129], в котором учитываются как старые исследования, так и несколько работ, опубликованных после 1990 года. Имеются специальные разделы, посвященные римским грамматикам и просодии1. К работам, показавшимся составителю наиболее значительными, даны рефераты. К сожалению, библиография Купайуоло не полна в части старой литературы.

Раздел о сатурновом стихе в первом томе Handbuch der lateini-schen Literatur der Antike [204 HLL 2002: 32] не дает развернутого анализа проблемы и достаточной библиографии.

Не существует специальной библиографии, посвященной сатур-нову стиху как литературному явлению. Исследования, посвященные ранней римской литературе в целом (1950;1970 годы), учтены в обзорной статье, напечатанной в первом томе энциклопедии Aufstieg und Nie-dergang der romischen Welt [413 Waszink 1972]. Необходимо обращаться.

1 К проблеме латинского ударения теперь также [A.M. Белов.

Латинское ударение (проблемы реконструкции). М., 2009)]. Книга, содержащая большую и современную библиографию, вышла уже после завершения настоящей диссертации. к разделам, посвященным отдельным авторам и текстам в «Истории римской литературы» М. фон Альбрехта [74 Albrecht 2002] и Handbuch der lateinischen Literatur. Структура HLL сложна и не всегда прозрачна, поэтому мы даем все необходимые ссылки на это издание в диссертации.

Библиографические источники по затронутым в диссертации проблемам указаны в соответствующих разделах. Отдельно следует упомянуть о фундаментальном справочнике к «Поэтике» Аристотеля [356 Schrier 1998].

В диссертации применяется специальная система ссылок на фрагменты «Одиссеи» Ливия и «Пунической войны» Невия. В разделе [4.6.1] и следующих все достаточно полные стихи, цитируются в том, порядке, который удобен для нашего метрического анализа. Все стихи пронумерованы в последовательности цитирования. Например:

2 N.6.3 |[ubi foras cum auro] [illlc exibant]|.

3 L. 34.1 |[simul duona eorum] [portant ad navTs]|.

N.6.3 означает «Невий Bellum Punicum, фрагмент 6, стих 3 по из.

3 м данию FPL. L.34.1 означает «Ливий Андроник Odusia, фрагмент 34, стих 1» по тому же изданию. Цифры 2 и 3, которые стоят перед ссылками на FPL представляют собой последовательные номера цитаты. В диссертации на данные стихи мы ссылаемся как на No 2 и No 3. Это позволит читателю легко найти метрический анализ фрагментов в разделе [4.6].

Для примеров, цитированных грамматиками мы вводим нумерацию Gr. 1, Gr. 2 и т. д. Например:

Gr. 1 dabunt malum MetellT Naevio poetae.

Свод этих примеров дается в [2.1.1] ив приложении Б. Ссылки на эпиграфические сатурновы тексты даются по номерам CSE. Например:

CSE 2.4 |[consol censor aidllis] [quei fuit apud vos]|.

Текст надписей дан в разделах [4.7.1- 5.1.1] и в приложении Б.

Эти выводы имеют значение как для описания сатурновой поэзии, так и для истории римской литературы.

Перед нами возникают очертания забытого жанра римской поэзии. Фрагменты этого жанра, сохраненные грамматиками, до сих пор ошибочно считались искусственными метрическими примерами, которые по непонятным причинам вытеснили в метрических компендиях стихи Невия и Ливия Андроника (то есть, 'настоящие' сатурновы тексты).

Самоназвание этой поэзии было saturnii versiis, но для нас использование выражения 'сатурнов' невозможно, поскольку 'сатурнов стих' в современной терминологии закрепился за ранним эпосом. С сатурновым эпосом поздние saturnii versus связаны лишь далеким родством. В качестве рабочего названия мы бы предложили выражения 'ме-теллова эпиграмма', 'метеллова поэзия'. Действително, метеллов стих — основная метрическая форма этой поэзии, но возможны и более сложные конструкции, 'длинные' стихи, известные по описанию Харисия.

В языке метелловых стихов нет признаков архаизации.

Имеется отчетливая содержательная характеристика: это поэзия не эпическая. Положительные характеристики расплывчаты: фрагменты позволяют говорить только об аморфном 'лирическом комплексе'. Очевидно присутствие инвективных мотивов. Заметно влияние литературной эпиграммы.

1 До полноценного жанрового описания александрийского типа нам не хватает списка авторов. После Акция грамматические источники г не сообщают ни одного имени.

Варрон Реатинский — первый, кого гипотетически можно включить в канон новой сатурновой (метелловой) поэзии. Некоторые тексты «Сатур» Варрона включаются в собрания сатурновых фрагментов. У Луизелли мы находим 17 сильно препарированных отрывков [274 Luiselli 1967: 323−327], у Л. Миллера — шесть [306 Miiller 1885: 151].

I Кроме чрезвычайных текстологических трудностей, сопровождающих изучение «Сатур», проблема, очевидно, заключается в ложной презум-ции, согласно которой Варрон пользовался тем же размером, каким был написан сатурнов эпос. Это в равной. мере осложняет понимание как варроновской метрикитак и эпической1.

Следующим возможным представителем 'метеллова жанра' был Цезий Басс. В диссертации собраны достаточные доказательства против того, что Цезий Басс был автором метрического учебника. Книга Liber de metris (в своей' первоначальной версии) была сокращением 'раннего' с точки зрения истории метрических учений, но объективно позднего компендия, который-гипотетически связывается, с именем Юбы (вторая половина П в. н.э.). Эта хронология’свидетельствует в пользу нашего предположения,.согласно с которым первоначальное название учебника было Liber de1 metris Caesii Basii и он содержал описание неклассических размеров, использованных Цезием Бассом?. Логическим, следствием этой теории будет то, что Цезий Басс писал 'сатурновым стихом', поскольку Liber de metris содержит раздел о сатурновом стихе в его1 поздней метел-лой форме. Оживление инвективной"поэзиив.эпоху Нерона сопровождалось интересом к старой римской поэзии, связанной с традицией 0 сатуры', и возрождение 'сатурновых стихов' Акция* и Варрона (?) соответствовало бы этой тенденции. Присутствие в массе метрических.

1 Насколько нам известно, систематического исследования метрики Варрона не существует. Полезнейший метрический указатель к изданию Астбери [82 Astbury 1985] имеет эмпирический характервведение в проблему: [146 Delia Corte 1962]. 7.

Эта гипотеза была сформулирована в нашей работе [28 Кузнецов 2005]. о.

Проблема и литература вопроса детально рассматривается в нашей статье [33 Кузнецов 2008]. Говоря об эпохе Нерона, мы должны вспомнить о том, что среди! примеров сатурнова колона грамматики цитируют Петрония (Fr 19 В: Aphthonius VI' 138, 25−30- 139, 26 GLKTer-ent. Maur. 2493−2496, 2521−2522). ' примеров, цитируемых грамматиками, фрагментов 'шутливой' поэзии Цезия Басса было продемонстрировано в нашей специальной работе [35 Кузнецов 2008]. Если это предположение правильно, то 'сатурнов стих' грамматиков отождествляется с опытами Цезия Басса.

Вопрос об отношении метеллова стиха к метрике эпоса сложен, и от его решения зависит стратегия критики эпического и эпиграфического материала. Корпус цитат из поэм Ливия Андроника и Невия сформировался вне школьных метрических компендиев и существенно раньше, чем эти компендии стали появляться. Однако большинство наших непосредственных источников (Сервий, Ноний Марцелл, Присциан, Servius auctus) относятся к существенно более позднему времени, когда грамматики и комментаторы находились под влиянием Liber de metris. В этом авторитетном учебники утверждалось, что 'древние' пользовались 'сатурновым' (то есть метелловым) стихом, но 'без правил'. Эта оценка заставляла грамматиков, которые брали сатурновы. примеры' из сочинений своих предшественников, отбрасывать стихи, существенно отличавшиеся от метеллова. Таким образом, совпадение эпического стиха с метелловой схемой не может доказывать его подложность. В целом нет оснований предполагать, что грамматики искажали цитируемые примеры, чтобы согласовать их с метелловым размеров. Количественное преобладание в эпосе стихов близких к метеллову, было результатом стихийной селекции. Решая вопрос о метрике сатурнова эпоса, мы не должны принимать это количественное преобладание в расчет.

6.3 Просодия и метрика сатурнова эпоса.

Выявление жанра 'новой сатурновой поэзии' — результат проведенных нами исследований грамматической традиции.

Разделение всей массы текстов, определяемых как сатурновы по слабому метрическому критерию, на два отдельных корпуса, связанных исторически, но имеющих совершенно разные языковые, метрические и жанровые характеристики, имеет принципиальное значение. Метрическая идентификация сатурнова стиха и примыкающих к нему ранних надписей получает достаточное обоснование, не зависящее от метрических презумпций. Это позволяет предложить решение собственно метрических задач, сделанное на материале, однородность которого может быть гарантирована.

Суммируем результаты сделанных нами исследований в области фонетики и просодии (глава [3]). Несмотря на ограниченность материала, в сатурновом эпосе выявляются некоторые значимые для стихосложения, черты, которые представляются более архаичными, чем фонетика комедий Плавта.

Сатурнов эпос, по всей видимости, не был затронут процессом отпадения конечногоs#. Как и в других случаях, доказательства можно получить, исследуя метрические структуры. Приведем один пример: 69 L.4.1 |[neque tamen te oblltus sum] [Laertie noster]|.

Первый колон завершается клитической группой, образующей (при условии, чтоs# отпадает) типичную для драмы ямбическую (кретиче-скую) клаузулу oblltuV sum. Однако в сатурновых стихах, при всем их разнообразии, практически не встречаются ямбические завершения, следовательно, -s# не должно отпадать.

В сатурновом эпосе выявляется техника обработки зияний, радикально отличная от привычной по классической поэзии элизии.

Последний факт имеет особенно важное значение. Техника Плавта в этом отношении отличалась от классической только частотностью зияний и (нестрогой) их привязанностью к определенным позициям стиха, но элизия как просодический аффект была Плавту хорошо известна. Драматическая поэзия Невия дает достаточно данных, чтобы утверждать, что Невий применял элизию так же, как Плавт1.

Таким образом, особенности зияний в сатурновом стихе нельзя объяснить специфическими архаизмами в идиолекте Невия. В эпосе и драме поэт использовал разные версии поэтического языка в целом и фонетики в частности.

Эпический вариант был существенно более архаичным, что предполагает:

1) Фиксацию в сатурновом эпосе относительно раннего состояния) латинского языка, которое в абсолютной хронологии может быть отнесено приблизительно к 300 г. до н. э. Ориентиром может быть отпадение конечногоs#, которое распространяется в Риме не ранее этого времени.

2) Существование непрерывной традиции сатурнова эпоса в течение П1 в. до н.э. Понятно, что только старые тексты могли быть источником приемов сатурнова стихосложения для Ливия и Невия2.

В соответствии с этими предположениями в сатурновом эпосе выявляется высокую поэтическая техника, которая предполагает некоторую традицию — причем литературную, а не фольклорную.

Частично ритмическая организация сатурновых стихов может быть объяснена опытом сценического стиха, которым прекрасно владели Ливий и Невий. Мы неоднократно замечали, с каким искусством создается ритмический контраст, отличающий сатурновы структуры от по.

1 С меньшей уверенность это же можно утверждать об отпадении конечногоs#. Материал Невия к этому вопросу слишком сложен, и мы предпочитаем не его рассматривать.

Предполагаемое существование этих древних текстов все же не дает никаких шансов очевидно апокрифическим произведениям вроде «Изречений Аппия Клавдия» [2.2.5]. хожих ямбических или трохеических. Эту технику наследует и 'новая' сатурнова поэзия [4.4].

Можно ли установить приемы ритмической организации, которые были бы специфичны для сатурнова стиха и не повторяли бы приемы стиха драматического?

В эпическом сатурновом стихе для слов, которые могут быть затронуты ямбическим сокращением, устанавливается привязанность к определенным местам: трехсложные кретические слова^{размещаются} в начале второго полустишия. Двусложные ямбические — в начальном сегменте первого полустишия. В драматических стихах подобная привязанность не обнаруживается. В указанных позициях размещение потенциально сокращаемых словоформ наиболее частотнопри этом оказывается, что кретические слова сокращались, а ямбические не сокращались. Если, это предположение справедливото в сатурновом эпосе культивировался более архаический тип ямбического сокращения, чем в драме.

Суммируем основные положения теории сатурнова метра, изложенной [4.5.5].

Реконструируется три стадии развития метрической структуры эпического сатурнова стиха:

1) Строго силлабическая схема, состоящая из двух полустиший по 7 и 5 метрических позиций (|i):

Ц1 |12 Из Щ М-5 Цб М[Ц2.1 Ц2.2 1².3 1².4 Ц2.5]|.

Каждая позиция реализуется одним слогом.

2) На следующей стадии предполагается квантитативное урегулирование концовки обоих полустиший, которое едва ли заходило далее предпоследнего слога. В этой позиции закрепляется тяжелый слог. По всей видимости, на этой стадии были выработаны диерезы Корша. Оба структурных элемента (спондеический <(32> исход и диерезы Корша) обладают примерно одинаковой степенью устойчивости в, литературном сатурновом материале, но перед диерезой Корша отчетливое квантитативное нормирование не может быть установлено. Следовательно, диерезы Корша следует признать более поздним структурным элементом.

С учетом диерез Корша мы имеем следующую силлабическую схему, осложненную квантитативными завершениями полустиший:

Е, 22ВД]Р5 Рб S7]][p2.i адръ р2.4 22.5]]|.

3) На следующей стадии развивается ничем не ограниченная подстановка элементов <(3>, <аа>, <а> во все позиции исходной силлабической схемыкроме предпоследних позиций каждого полустишия (6 и 2.4). Очевидно, что система с допущением всех трех элементов <(3>, <аа>, <а> предполагает моросчитающий язык, в котором существовали двусложные матрицы1.

С большой уверенностью можно утверждать, что третья стадия была пройдена сатурновым стихом в Риме в* начальный период форми-рования>классической просодической системы.

Эта теория имеет два измерения.

Устанавливаются более отчетливые связи с индоевропейским силлабическим стихом*. Древние силлабические структуры отчетливо читаются, несмотря на вторжение квантитативного принципа, в значительной части эпического материала. Проблема индоевропейского прошлого сатурнова стиха лежит вне пределов нашей диссертации. Ограничимся здесь указанием на то, что римский сатурнов стих в структурном отношении очень близок реконструируемому силлабическому прототипу, и можно предполагать, что речь идет и о хронологической близости. Это, по всей видимости, исключает греческое происхождение сатурнова стиха, поскольку квантитативная реформа греческого стихосложения произошла задолго того времени, когда гипотетическое греческое влияние было бы возможно.

1 Критерии моросчитающей системы рассматриваются в статье А. М. Белова [5 Белов 2008].

Таким образом, теоретически возможны две основные диахронические модели появления сатурнова стиха: италийская или латинская.

Италийская модель предполагает, что сатурнов стих прошел вторую стадию у одного из италийских народов вне Лация. Эта модель происхождения сатурнова влиятельнаона считается индоевропейской теорией 'по умолчанию'. Она поддерживается выявлением сатурновых стихов в италийских надписях, впрочем, эти предположения не очень надежны [264 Lindsay 1893а — 329 Poccetti 1983]1.

Латинская схема предполагает, что римский сатурнов стих развивался внутри латинской языковой общности2.

Слабое место обеих схем находится* вне метрики или сравнительного языкознания. Обе схемы< реконструируют метрику при условии, что не поддается реконструкции поэтическая традицияэту метрику сохранявшая. Впрочем, духовная культура всех народов’ранней Италии (кроме, возможно, этрусков) известна настолько плохо, что гипотеза о существовании впоследствии полностью забытой древней’эпической традиции, имевшей индоевропейские корни, не кажется чем-то невероятным.

Другой аспект нашей метрической теории связан с внутренним истолкованием памятников сатурновой поэзии. Предложенная нами система сегментации сатурновых стихов на метрические позиции, позволяет существенно улучшить описание доступного исследованию материала.

В частности, метрический анализ позволил провести полное исследование строфического строения сатурновых текстов. Мы приходим к выводу, что в сатурновых поэмах преобладало вертикальное выравни.

1 Библиография к италийскому материалу (включая этрусский): [188 Gerick 1996: 20 — 120 СессагеШ 1991: 335].

Вызывающий удивление выбор сатурнова стиха для ранней римской эпики был бы более понятен, если бы этот размер уже раньше служил в Риме для повествовательного материала" [74 Albrecht 2002: 65]. вание на уровне колонов [4.8]- хотя выравнивание не было абсолютным, каким оно было в гекзаметрическом эпосе. Возможно, нарушения равенства стихов объясняются тем, что в эпическом сатурновом стихе слились несколько самостоятельных древних силлабических структур, которые не были полностью интегрированы. Стихическое построение соответствует жанровым ожиданиям эпоса. Предшествующее исследование, предпринятое Лео в 1905 г. давало противоположный вывод. Лео находил в сатурновых поэмах строение, скорее, мелическое: вольное чередования стихов разной длины и разной структуры. Впрочем, эта реконструкция соответствовала теоретическим ожиданиям того времени, когда сатурнов стих считался явлением народной песенной поэзии.

Метрический анализ случаев дает аргументы для критики текста.

Приведем несколько примеров. Мы уверенно удаляем интерполяцию Manius Valerius bN. 3.1 [4.6.3]:

N. 3.1 Manius /Valerius.

84 N.3.2 | [consul partem exercitl] [in/expedTtionem] N.3.3 | [due it.

Мы можем защитить чтение лучших рукописей Proserpina [4.6.3]: 74 N.22.1 |[prima incedit Cereris] [Proserpina puer]|.

Метрический анализ внушает нам удаление интерполированного слова exta, и это метрическое исправление серьезно улучшает понимание смысла текста [4.6.1]:

43 N.38.1 |[simul atrocia4 pro5ice6rent] exta [ministrat5res].

Наконец, последовательное проведение корректного метрического анализа позволило выявить некоторые особенности переводческой техники Ливия Андроника, относящиеся к наследованию в сатурновом стихе Ливия колометрических структур гомеровского гекзаметра [5.4].

6.4 Критика сатурнова корпуса.

Метрические критерии применимы не только для критики текста сатурновых фрагментов, но и для выяснения отношения целых текстов и комплексов текстов к сатурнову корпусу.

После того, как корпус определен на основе неметрических критериев (что было одной их главных задач диссертации), мы получаем возможность применять метрические критерии к текстам, по разным причинам сомнительным.

Наиболее важным результатом, полученным в этом направлении, мы считаем обоснование сатурнова характера надписей CSE 5, CSE 7, CSE 8, CSE 12 и «Эпитафии^Невия» [5.1]. Принадлежность их к широкому сатурнову корпусу никогда не вызывала сомнений, но применение слабого метрического критерия"позволяет оценивать эти тексты как 'пограничные'. Они поверхностно похожи на эпические стихи и старшие надписи, но^отличия и многочисленны, и качественно более глубокие: контраст, отличающий поздние надписи от ранних сатурновых памятников, представляется более резким, чем контраст между отдельными ранними текстами.

Систематический метрический анализ показывает, что метрика поздних надписей представляет собой модификацию метрики сатурнова эпоса. Степень и характер изменений отличается в разных надписях и даже в отдельных стихах одной надписи, но исходные структуры устойчиво сохраняются. Метрический анализ позволяет определить основную тенденцию развития сатурнова стихосложения в середине II в. до н.э.: постепенное разрушение сатурновых структур под влиянием ведущих драматических размеров. Эта, довольно грубая, метризация разительно отличается от тонкой ритмической техники Ливия Андроника и Невия.

Это позволяет сделать несколько выводов:

1) В середине II в. до н.э. существовали сатурновы тексты, достаточно влиятельные и свободно доступные, чтобы поддерживать появление новых сатурновых надписей. Влияние поэм Ливия и Невия было, по всей видимости, ограничено узкой областью профессиональной поэзии, а элогии Сципионов едва ли были свободно доступны. Поэтому мы должны предположить существование утраченных аристократических сатурновых надписей (вероятноэпитафий), которые были образцами для простонародных надписей, подобных сохранившимся * С SE 7, CSE 8. Однако вотивный характер этих двух надписей не означает, что в 200−180 гг. до н.э. существовали стихотворные вотивные надписи, сделанные магистратами или императорами. Было бы разумно допустить, что заказчики таких надписей, как CSE 7 Votum fratrum Vertuleiorum, в отношении мотивации И' содержания вдохновлялись такими официальными) образцами, как гекзаметрическая надпись Муммия, а из сатурновых образцов брали только метрическую форму.

Появление официальных вотивных надписей в стихотворной форме до серединыЛ1 в. до н.э. представляется крайне сомнительным, поэтому подложной приходится считать «Надпись Глабриона»:

Gr. 8 fundit fugat prosternit maximas legiones.

2) Сатурновы надписи второй половины П в. до н.э. демонстрируют влияния сценической поэзии, а не гекзаметрического эпоса. Признаки гекзаметрического влияния обнаруживает ранняя сципионовская надпись CSE 4:

4.4|[quibus sei in longa] [licu (i)s (s)et tibe utier vTta]| °.

4.5|[facile facteis superas (s)es] [gloriam maiorum ]|.

Следы дактилического метра заметны и в прозаической надписи Муммия CSE *9. Влияние исторического эпоса Энния ожидаемо для мемориальных официальных надписей, и оно проявляется независимо от метрической формы этих надписей. Напротив, составители 'народных' надписей были под влиянием сценической поэзии. Показательна в этом отношении анапестическая надпись Марка Цецилия CSE *9, которая, несмотря на самую радикальную метризацию под влиянием песенного драматического метра, частично сохранила сатурновы структуры.

Выше [6.2] мы отметили принципиальную важность метрического консерватизма надписей второй половины II в. до. н. э, благодаря которому метрика сатурнова эпоса, хотя и в искаженной форме, была унаследована позднейшей 'сатурновой поэзией'.

Метрическая критика сатурнова корпуса позволяет исключить некоторые тексты, принимаемые по слабому метрическому критерию. Эта критическая процедура имеет двойной эффект. С одной стороны, очищение сатурнова корпуса от. посторонних текстов, улучшает наше понимание метрики сатурнова стиха. С другой стороны, тексты, которые, как мы полагаем, ошибочно считались сатурновыми, находят правильный историческими литературный контекст. Прозаическая* надпись Муммия CSE *9 должна, быть признана первым памятником латинской ритмической прозы, который не зависит от традиции carmina: ритм надписи сделан под влиянием насыщенных спондеями героических стихов. Особую важность мы придаем интерпретации поврежденного текста Феста 257 М 306, 25−30 L [5.2.2]. Текстологические и метрические аргументы позволяют утверждать, что считавшийся сатурновым (из «Сату-t ры»?) фрагмент Невия 77а N. 61.1 представляет собой поврежденный, но узнаваемый анапестический каталектический тетраметр (один из стандартных драматических размеров):

77а |[Satura quianam Saturnium] [ populum pepulistl ]|.

Фрагмент может относиться, только к драме, точнее, к трагедии-претексте. Если это предположение правильно, то наши знания о преb I тексте, котрая остается одним из самых загадочных жанров ранней рим ской литературы, существенно расширяются.

Для истории раннего латинского гекзаметра имеет значение то, что, как было доказано нами в специальном исследовании [5.4], гекзаметрическая «Одиссея» (около середины II в. до н.э.?) не имеет сатурнова субстрата и не была переработкой перевода Ливия Андроника.

6.5 Перспективы изучения метрики сатурнова стиха.

Происхождение сатурнова стиха остается неразрешенной проблемой, которая при современном состоянии наших знаний сместилась из области сопоставительной метрики (отношение между латинским и индоевропейским уровнями) в область собственно италийской или римской культурной истории. Реконструкция римской поэтической традиции наталкивается на отсутствие прямых или косвенных подтверждений существования в Риме или у италиков корпораций поэтов-сказителей и общественного слушания поэтических декламаций или каких-либо иных социальных институтов, сопровождающих поэзию в древних индоевропейских обществах. Сама по себе 'древняя поэтическая традиция' есть экстраполяция на прошлое результатов метрического исследования сатурновых текстов. Сама по себе 'древняя римская поэтическая традиция' есть экстраполяция на прошлое результатов внутреннего структурного исследования метрики текстов, созданных в очень короткий период на рубеже III/II в. до н.э. Диахроническая интерпретация этого материала требует осторожного и критического отношения [413 Waszink 1972]. Сделанные в диссертации наблюдения над поэтическим языком сатурновых текстов, открывают возможности для более точного выяснения лингвистических координат утерянной поэтической традиции. Очевидно, что далеко не исчерпаны возможности сопоставления языка сатурновых поэм и надписей с языком республиканской комедии. Вероятно, что поэтический язык Плавта принадлежит той же традиции, но отражает несколько более позднее ее состояние.

Расширение корпуса сатурновых текстов — задача, решение которой зависит в значительной степени от внешних причин (таких, как обнаружение новых надписей). Очевидно, что точная и эффективная метрическая^ теория, в наибольшей степени свободная от субъективных оценок, необходима для подобных исследований. До сих пор выявление сатурновых надписей делалось стихийно, видимо, настало время* для тотального обследования всего (относительно небольшого по объему) корпуса республиканских латинских надписей", которое имело бы целью не открытие изолированных, хотя и важных, памятников, но составление полного ритмического репертуара, ранних латинских текстов, как метрических, так и прозаических. Разработанные в диссертации методики анализа, сокращающие, насколько< возможно, число метрических* презумпций, могли бы стать основой такого исследования надписей.

Исследователей раннего литературного сатурнова стиха едва ли могут ожидать открытия новых текстовесли только, они не таятся-в не-прочтенных папирусах из Геркуланума (открытие папируса Энния внушает некоторыйj оптимизм). Поздняя сатурнова (метеллова) поэзия, напротив, открывает самое широкое поле для новых разысканий. В нашей диссертации мы приложили немало усилий для того, чтобы освободить это направление римской литературы от ложного ярлыка грамматической фикции. Систематическое собирание всех относящихся к этому жанру текстов требует серьезных текстологических и историко-литературных исследований. Заметим, что не менее важной (и давно назревшей) задачей является комментированного критического издания 'примеров', цитируемых в римских метрических компендиях1. I к 4.

1 Далеко не полным является раздел Versus metri causa laudati в.

FPL3 [99 Blansdorf 1995: 453−463]. Сатурновы примеры в этот раздел не включены.

VI Заключение.

6.1 Два основных представления о versus saturnius в римской традиции.

В начале нашего исследования были поставлены две основные задачи: определение метрической природы сатурнова стиха и выявление неметрических критериев формирования сатурнова корпуса. Решение второй из этих задач потребовало детального изучения всего комплекса свидетельств о сатурновом стихе и о сатурновой поэзии, оставленных римской филологической наукой.

Ко времени наибольшего расцвета римской учености, в эпоху Варрона, сложилось две тенденции понимания сатурновой поэзии, причем очевидно участие самого Варрона в формировании обеих тенденций. Сразу необходимо заметить, что речь идет не простой схоластической разработке темы 'сатурнов стих', что совсем не было свойственно науке элинистического времени. Сатурнов стих был частью широких филологических концепций, в которых реконструировалась история Рима и эстетика 'древних'. Кроме того, сатурнов стих был частью поэтической практики.

Суммируем результаты, полученные в основном в главе [1] диссертации, с учетом выводов, сделанных в других главах.

Первая концепция сатурновой поэзии была заложена, вероятно, Квинтом Эннием. Сам термин versus Saturnius был мотивирован прологом к VII книге «Анналов» Энния 207 versibus quos olim FaunT vatesque canebant.

Тема сатурнова стиха была изначально связана с проблемами сущности римской поэзии и выяснением отношения римской культуры к греческой. Именно в этом контексте вспоминает о сатурновых стихах Гораций (Epist. II 1, 156−160). Однако здесь необходимо поставить другой вопрос. Откуда Энний узнал о стихах Фавнов и прорицателей? Высказывание Энния означало, что он не связывал с Фавнами метрику эпоса Невия (напротив, это совершенно невозможно), но= versus- 'стихи': — очень сильное: определение, которое нуждается в обосновании. Простое предположение, чтоЭнний — наивно, давал чисто эмпирическую оценку современным ему пророческим текстамне получает подтверждения: Нет сомнения в том, что Энний употреблял слово versus в смысле ' стихотворная строка'" <�гт1%од, как и в? томчто vates не использовали стихи, хотя бы самые примитивные.

Решающее значение для разрешения этой1 проблемыимеют «Марциевы пророчества» [5.3]. Существующие тексты не позволяют утверждать, чтоМарцийприменял? какую-либо из метрических формсвязанных в традиции с сатурновым стихом. Сходство' с дактилическимгекзаметромтакже нельзяобъяснить, темчтопрорицатель, неудачно' пытался воспроизвестиэтот размер: Напротив, существующий текст пророчеств (в гекзаметрической ихчасти) появился в результате переработки эпических стихов, возможно, взятых неизвестным римским анналистом из «Анналов» Энния. Если пророчества Марция не могли быть прототипом для 'поэзии Фавнов', то необходимо сделать выводчто, Fauni vatesque Энния пели не в реальнойисторической, а в идеальной древней Италии, в царстве эвгемеристического Сатурна. При всей немногословности и отрывочности, в описаниях сатурнова стиха у римских грамматиков часто упоминаетсяСатурн, которыйвсегда имеет отчетливо эвгемеристический характер. Поскольку римский эвгемеризм был создан Эннием, разумно предположить, что Энний (в «Эвгемере» или в первой книге «Анналов» (или в обоих этих произведениях), рисуя жизнь Bi италийском царстве Сатурнанашел возможность упомянуть и о поэзии сатурнова века.

Вторая концепция сатурнова стиха связана с иной версией 'древней поэзии', а именно с перипатетической реконструкцией истории драмы. Мы доказали связь поздней грамматической традиции с, вероятно, варроновской «Историей Зрелищ». В, этом^документе излагается стадиальная история сценических игр, включавших, во-первых пантомиму (представляющую для нас второстепенный интерес), во-вторых, имеющие драматическую форму шутливые или бранные выступления городских жителей, подобные аттическим Гг<�ридкг{ло[. Это действо, которое автор «Истории Зрелищ» называет 'сатурой', в ученой римской традиции теснейшим образом связано с греческой драмой сатиров и с литературной сатурой Луцилия и Горация, драматическая природа которой не вызывала у римских теоретиков сомнений. В специальном исследовании мы показали, что анекдот о ссоре поэта Невия и Метеллов сложился внутри этой традиции, а образцовый (для будущих грамматиков) метеллов стих dabunt malum MetellT Naevio poetae мыслился неизвестным создателем анекдота как отрывок из шуточного 'эксодия', подобного тем, которые упомянуты в «Истории Зрелищ».

Перипатетический субстрат, выявляемый в «Истории Зрелищ», позволяет предположить, что высказывания Аристотеля о переходе са-тировской прото-драмы от трохеического метра к ямбическому мотивировали двусоставную ямбо-трохеическую форму метеллова стиха.

Статус метрического образца, который метеллов стих получает у грамматиков, ставит пред нами два вопроса, относящихся к ранней, 'варроновской' стадии традиции.

Как получилось, что метеллов стих был связан с термином versus saturnius?

Почему метеллов стих оказывается эффективным для описания того, что мы сейчас называем сатурновым эпосом?

Оба вопроса очень трудны и состояние источников не позволяет рассчитывать на окончательные решения.

Выражение versus saturnius в I в. до н.э. имело значение 'древний', 'первобытный'. Перенос этого названия на стихи Метеллов выглядит странным. Даже эпоха Нумы, когда, по мнению римлян, был создан текст Carmen Saliare, слишком далека от сатурнова века. Ассоциация сатурнова стиха с genus ametron не спасает положение, поскольку сам образцовый стих имеет вполне простую! метрическую структуру, а использование выражения versus saturnius в роли общего термина для aovvaQTrj-ov нуждалось бы в специальной мотивации. Здесь необходимо признать, что употребление термина versus saturnius в республиканскую эпоху слишком плохо’документировано:

Нам неоднократно приходилось обращать внимание на то, что для римских грамматиков термин сатурнов стих менее всего ассоциировался с эпосом. Невозможно предположить, что метрические схемы грамматиков восходили к весьма основательному и в целом правильному (хотя и очень огрубленному) метрическому анализу поэм Невия и Ливия Андроника, однако по каким-то причинам следы этих разысканий были полностью утрачены. Даже доступные нам фрагменты показывают, что вывести метеллов стих как обобщающую формулу было бы трудно, и эта работа потребовала бы анализа большого числа примеров, которые гипотетический древнеримский исследователь метрики должен был бы цитировать. Между тем, значительный по объему корпус фрагментов двух сатурновых поэм не обнаруживает никаких связей с метрическими компендиями римских грамматиков. Несомненно, из третьих рук взяты эпические цитаты в Liber de metris: No 8 N. 31 ferunt pulchras creterras aureas lepistas No 7 N. 1 novem Iovis concordes fTliae sorores.

Другая проблема заключается в том, что придуманный с опорой на умозрительные жанровые и стадиальные соображения, метеллов стих, оказался удачной метрической моделью для эпической поэзии, которая никаким образом не входила в жанровую конструкцию 'драматической сатуры'.

6.2 Поздняя сатурнова поэзия и грамматики.

Ответ на поставленные вопросы мы находим в поздних сатурновых надписях. Эти надписи созданы по образцам более ранних аристократических надписей, известных по элогиям Сципионов, а элогии Сципионов метрически не отличаются принципиально от эпоса1. В метрике поздних сатурновых надписей эпическая модель ослаблена и размыта, но все же она отчетливо видна. Тенденция последовательной ямбической или трохеической метризации, которую мы отмечаем в поздних надписях, согласуется с метрикой метеллова стиха, и в надписях мы встречаем структуры, похожие на метеллов стих. До нас дошли эпиграфические тексты невысокого литературного качества, но они свидетельствую о том, что метрическая традиция сатурнова эпоса была жива в середине II в. до н.э. и позднее, то есть, во время первого подъема римской учености в эпоху Гракхов. Это время представлено такой значительной в истории римской науки личностью, как Луций Акций, который предстает главным создателем сатурновой традиции.

Тексты эпических поэм Ливия Андроника и Невия были знакомы римским ученым республиканского времени, однако мы не находим никаких попыток объяснить метрику этих поэм. Идея стадиального развития 'Ливий —> Невий —> Энний', излагаемая в «Бруте» Цицероном, полностью игнорирует метрику. Когда Акций занялся сочинением книги.

1 Элогии Сципионов вторичны, как ранние дактилические надписи вторичны по отношению к «Анналам» Энния. сатурновых стихов', то метрическим образцом для него были поздние сатурновы надписи, а не эпос. Однако, благодаря генетической зависимости надписей от эпических поэм, созданная Акцием метрическая модель не противоречила эпическому материалу.

Надписи, определили не только метрику, но и жанр новой сатурновой поэзии (основанной, как мы полагаем, Акцием): не эпос, а эпиграмма1. Тематика реальных сатурновых надписей была, по всей видимости, очень узкой. Когда сатурнов стих был осмыслен как эпиграмматический, то все разнообразие литературной эллинистической эпиграммы стало потенциально доступно для нового жанра. Решающее значение имел типичный для эпиграммы сдвиг от 'хвалебных надписей' к пародийным 'хулительным'надписям'. Возможно, к таковым относится фрагмент, интерпретацию которого дана в [2.1.1]:

Gr, 9 summas opes qui regum regias refregit.

Наиболее огорчительный пробел в наших источниках связан, с названием сатурнова стиха. Слова схолиаста versus> quos Saturnids ар-pellaverunt [2.1.3], из которых мы узнаем о сатурновой книге Акция, ничего не говорят о том, как называл сам Акций свои стихи и свою книгу.

Для римских ученых республики и ранней империи метрика была не школьными схемами, а правилами поэтического творчества.

Грамматические описания относились не к забытым эпическим поэмам, а к новой сатурновой поэзии. Именно новую сатурнову поэзию, которая могла быть актуальна в 1-И вв. н.э., описывал первоисточник всех грамматических описаний сатурнова стиха (мы отождествили этот первоисточник с метрикой Юбы [4.3]), из новой поэзии взяты примеры грамматиков, включая метеллов стих.